Текст книги "Метро 2035: Затерянный клан"

Кондор передернул затвор автомата, нацелился Альбине в незащищенную голову.

– Отмени команду! – прорычал он.

– Ион знает, как это сделать, – сказала Альбина, пальцем отводя дуло в сторону от лица. – Одна пушка стоит в Метрограде, мы подождем со взрывом, если хотите. Охраны нет. Идите и лечитесь, я подожду. Иначе…

– Феникс, принимай командование! – крикнул Кондор, прижимая руку к уху. – Мои команды больше не слушай! И эту тоже! Ты разберешься, я верю. Все отходим на базу и крепим Шлюз от возможной атаки со всех направлений.

– Чего-о? – послышался голос Феникса. – Командир, что с тобой?

Альбина с жалостью посмотрела на Иона.

– Ну все, загоняется ваш Кондор, – сказала она. – Действует по собственной программе. Укреплять Шлюз – это то, о чем он мечтал? Как я его понимаю…

– Зачем? – произнес Ион. – Можно было просто договориться. Нормально все выяснить!

– Извини, – тихо сказала Альбина. – Я старалась, честно. Так что…

Громкий рев, больше напоминавший агонию небес, пришел сверху. Ион отскочил, нацелился в густые облака, спустившиеся, казалось, до земли.

Из тумана показалась массивная фигура летающего ящера. Изуродованная голова на короткой шее, толстая кожа, горящие ненавистью вертикальные зрачки. Крылья, как два черных паруса. Острые когти, будто предназначенные рыть туннели с поверхности.

Веспертил пролетел над ними, странно раскачиваясь в полете, словно пьяный. Пропорол крышу второго грузовика, слегка оторвав его от земли и отпуская на свободу. Мощный хвост принес порыв воздуха, который превратил волосы Альбины в запутавшуюся гирлянду.

– О нет, – сказала Альбина, глядя назад, на первый этаж башни, и на валявшийся на земле пульт. – Что я наделала?

Глава 9
Депо

Боковой туннель с Вырлицы приковывал внимание Эльзы всем сразу – самим фактом своего существования, нестандартными размерами и необыкновенной прямотой. Он был ниже и шире, чем обычные перегоны, словно не являлся частью общей системы по прокладке туннелей киевского метро. И почему такой ровный – девушка не представляла. Может, строители нашли естественные пустоты в недрах Киева и решили проложить здесь северо-восточную ветку? Тогда зачем делать такой низкий потолок? Прорыли бы немного вниз, и мог бы поместиться стандартный вагон. Хотя, с другой стороны, потолок мог просто просесть со временем, но опять же, непонятно, почему он просел настолько равномерно по всей длине коридора. И рано или поздно ему же предстоит обрушиться.

– Какого черта? – спрашивала Эльза снова и снова. – Где мы?

– Понятия не имею, – все так же отвечал Давид.

– Поняла, что не знаешь. Хочу услышать твое мнение.

– Мое мнение забилось в уголок и жалобно хнычет. Глянь снаряжение еще раз, вдруг там завалялся компас? Знать бы хоть направление.

– Проверила уже. Нет ничего. И в метро компасу доверять нельзя, ты забыл? И зачем он вообще, если тут коридор без развилок?

– Ты права, компас тут не нужен, – сказал Давид. – Я прикидывал, что делать, если получится выбраться наверх при случае. Хочу знать, откуда бежать к любому спуску в Крест, если придется этим заниматься.

– Тогда можешь подумать, как превратить нашу кофту в два надежных комбеза, спасающих от пыли.

– Думал уже. Взаправду думал, не смейся… – Парень снизил мощность фонаря, убедившись, что глаза уже привыкли к мраку. – Ладно. Мы не на нашей ветке точно. Думаю, это вообще не Крест уже.

– А что тогда?

– Сколько лет живу на Бориспольской, а не знаю ни одного ответвления, – сказал Давид с досадой. – Мог хотя бы выучить историю места, так бы сами вычислили, куда идем. Может, тут собирались что-то строить и забросили.

– А может, и не забросили, – предположила Эльза.

Теперь ей было очевидно, что туннель, по которому они шли, не имел отношения к привычному перегону. Уже минут шесть как Давид и Эльза быстро двигались по прямому коридору с заплесневелыми бетонными стенами. Нигде не было и намека на дверь или люк. Кроме того, под ногами не было рельсов.

Давид поискал верных обитателей малопосещаемых подземных мест – старых добрых крыс. Не нашел ни единой, хотя порой ему казалось, что он видит в потрескавшейся земле характерные маленькие скелеты. Или это отражение от рассыпанной щебенки? Наклоняться и проверять особо желания не было. Если грызунов нет, то бойся места как огня. Или даже хуже. Так поговаривали на станциях. Хорошо Датаполису, там проблемы крыс давно решили – Давид подозревал, что никто этим вопросом не занимался и на самом деле четвероногих все время просто тайком съедают. В конце концов, берутся же иногда на рынке поджаренные тушки.

Не было здесь и того хлама, который всегда остается в туннелях, через которые ходят хотя бы раз в неделю. Здесь работало обратное правило: чем реже посещается туннель, тем больше в нем мусора. И даже часто посещаемые не могли хвастаться чистотой. Всегда что-то, да валялось под ногами. Севшие и безнадежно испорченные батарейки, использованные медикаменты, фрагменты подошвы стоптанных ботинок. Здесь же ничего подобного не было.

Зато имелась классическая затхлость туннелей. Но и она была своеобразной, со специфическим запахом окислившейся электроники. В Кресте такому запаху уже взяться неоткуда, все ценное давно вытащено из стен. А тут осталось в изобилии. Если этот коридор не успели сдать в эксплуатацию, то он был очень близок к этому.

– Одно мы знаем точно – это не еще одна ветка, – сказал Давид. – Ни путей, ни труб, ни проводки – ничего. Сплошная дыра в земле. Что здесь вообще должно быть? Может, кому-то понадобился грунт?

– На такой глубине? – усомнилась Эльза. – Черт, как же мне не хватает набора художника. Здесь такая шикарная плесень.

– Ага, – согласился Давид. – И набор биохимика.

– Точно. Взяла бы пробу воздуха. Может, им вообще дышать нельзя.

– Воздух как воздух, сырость повышенная.

– Повышенная? А почему?

Давид задумался над этим вопросом.

– И в самом деле, не понимаю, – сказал он. – Историю станций я не учил. Сомневаюсь, чтобы кто-то ее сейчас помнил. Но вот географию мы с тобой должны знать лучше, чем все, кто живет под землей.

– Озеро, – догадалась Эльза. – Над нами же Вырлица течет… ах да. Совсем забыла.

– Пересохло твое озеро, – напомнил Давид.

– Зато часть воды могла уйти ниже. Но выше, чем эта труба. Над нами может бежать подземная река.

Давид посветил вверх. Из бетонных блоков над головой то и дело торчали старые полуистлевшие светильники, которые, похоже, не горели ни единого дня своей печальной жизни.

– При водном набухании потолка страдает в первую очередь проводка, – сказал Давид. – Вода течет по желобу и просачивается в районе ламп. Со временем она разъедает бетон, и растут трещины. Если над нами водяные пласты или хотя бы лужа – то здесь будет очень сыро, хуже, чем в метро.

– Я говорила о том же.

– Хорошее место для засады, – признался Давид. – Если эти лампы заминировать…

– Может, они уже заминированы, – высказала Эльза встречное предположение. – Найти бы миноискатель…

– И сухие тапочки. Надо было в свое время у генерала разжиться фургоном с научным оборудованием.

Эльза помолчала, о чем-то думая, и сказала:

– Не помню, чтобы нам вообще платили за нашу работу.

– О чем ты?

– Мы согласились в то время шпионить за Крестом в пользу Метрограда. Смутно, но припоминаю. Но я совсем не помню, почему мы это делали. Требовали ли мы что-то взамен?

– И я не помню, – признался Давид. – Хорошо, что ты спросила. Я не хотел вспоминать то время, но сейчас вижу – не вспомнил бы, даже если бы захотел. Может, Шестаков нам не полностью память восстановил.

– Уверена, что Ион помнит все.

– Он тоже ничего не получил, кроме места в команде «Птиц».

– Надеюсь, он от этого счастлив, – пожелала Эльза. – Он из нас троих единственный, кто в плюс вышел. Мы с тобой просто вернулись домой.

– Вернуться домой – уже много.

– Но нас и оттуда выгнали.

– Бориспольская попала под генератор шума. Они себя не контролировали. Если их вылечить…

– Вылечить? – Эльза повернулась к Давиду, позволяя лучу фонаря скрывать ее лицо. – Я четыре года потеряла! Четыре! Кто-то постарался меня вылечить?

– Да, – сказал Давид. – Ион.

Эльза нервно поправила свой рюкзак.

– Снова все к нему возвращается, – сказала она. – Нам надо встретиться и поговорить.

– Надо, – согласился Давид. – Если он… тихо!

Коридор внезапно кончился просторным подземным ангаром. Ни разницы температур, ни легкого дуновения ветра. Никаких признаков, что здесь происходит что-то такое, чего не было ранее.

Давид подавил желание выключить фонари. Нападет кромешная тьма, все равно ничего не увидишь. Его подруга была права насчет снаряжения – Давид сейчас многое бы отдал за ночное видение.

Эльза схватила его за руку, показала лучом в сторону. Впереди застыл покосившийся метровагон, упираясь в отбойник, за которым начинались рельсы.

– Думаю, тут можно говорить, – тихо сказал Давид. – Если за нами следят, мы все равно выдаем себя светом.

– Что это за место? – Эльза подошла к вагону и заметила покрытую паутиной стопку сложенных деревянных шпал.

– Похоже на депо, – сказал Давид. – Смутно припоминаю слухи, что в районе Вырлицы хотели строить депо, но не успели. Теперь вижу, что успели.

– Если это то самое, что перенесли на Хутор, то не вижу смысла, – сказала девушка. – Два депо, и на таком маленьком расстоянии.

– Если они для разных веток, то почему бы и нет?

Грохот выстрела породил многократное эхо. Давид прыгнул на Эльзу, падая вместе с ней на землю, и свободной рукой умудрился даже сорвать фонарь с ее головы. Револьвер выпал на холодный бетон, и Эльза сразу его нащупала.

Стреляли сверху – нападавший был либо где-то под потолком, если там проходил служебный мост, либо на крыше вагона. Точнее сказать было невозможно.

Эльза тихо стащила с себя рюкзак, размахнулась, бросила его в сторону. Новый выстрел – и на правой стене на мгновение промелькнула искра. Похоже, у противника тоже не было прибора ночного видения.

Давид размышлял. Логика врага, кем бы он ни был, не вписывалась ни в какие рамки. Если он хотел их отогнать, то следовало открывать огонь раньше, как только они с Эльзой вышли из коридора. Тогда они бы сразу забежали обратно и сидели там вечность, давая врагу шанс скрыться. Если же он хотел расстрелять их, то было проще позволить им подойти поближе. Уступать преимущество в высоте – тоже не такая уж хорошая мысль.

Зато противник определенно мог рассказать много интересного об этом месте. И, без сомнения, отсюда должен был выходить, как минимум, еще один путь.

Эльза стащила с себя кофту, растянула на всю длину, завязала узлы на рукавах – один вокруг ремня Давида, другой вокруг собственного пояса. Теперь они не потеряются в темноте и сохранят относительную свободу движения.

Мысленно похвалив ее, Давид тихо пошел вперед, под укрытие вагона, чувствуя натяжение импровизированной сцепки с девушкой. Эльза не отставала ни на шаг. Нащупав холодный металл отбойника, Давид присел за ним, высунул автомат и сделал три одиночных выстрела.

Следом послышалась очередь. Вооружен противник был какой-то кустарной трещоткой, выдававшей его с головой. О разбросе производимых ею выстрелов можно было только догадываться. Давид почувствовал себя заметно лучше.

Скоро он ощутил лицо Эльзы у своей щеки.

– Смещаемся вдоль правого борта, – сказала девушка. – Я веду.

Кофта натянулась – и Давид позволил увести себя мимо заднего правого угла вагона в узкое пространство между бортом и сложенными трубами под дырявым целлофаном, воняющим керосином. Эльза залезла на трубы, оказалась вровень с крышей вагона, взяла Давида за руку и положила его ладонь на выступ пустовавшего окна.

Давид, стараясь производить как можно меньше шума, передал девушке автомат. Забрался на проем, уперся в него коленом, получив удобный ракурс.

– Я отвлеку его и пущу короткий луч, – сказала Эльза, возвращая ему калашников. – Лови момент.

– Ловлю, – шепнул Давид.

Он почувствовал, как кофта отвязалась. Эльза растворилась в потемках. Давид поискал на краю крыши упор для автомата и не нашел ничего подходящего. Придется держать оружие почти целиком на весу, но хотя бы есть куда положить левый локоть.

Ждать пришлось недолго. Послышался намеренный скрежет – Эльза проводила рукояткой оружия по чему-то металлическому. Затем раздался выстрел из револьвера, и сразу же загорелся узкий луч, осветивший крышу депо.

До нее было добрых пятнадцать метров. В пятне света показалась прикрепленная к крыше будка, от которой вдаль шел узкий мостик. Мелькнуло бородатое лицо, и Эльза тут же выключила фонарь.

Давид нацелился, открыл огонь одиночными. Эльза вернула луч, ловя цель, убегавшую по мостику. Давид рывком перетянул себя на крышу, распластался, принял снайперскую стойку – и попал беглецу в ногу. Тот вскрикнул, выронил оружие, и в следующий момент луч Эльзы сопроводил его падение с моста до земли.

Давид сразу врубил на полную собственный мощный фонарь. Пробежал по крыше вагона, больше не пытаясь соблюдать тишину, прыгнул на следующую. Посветил на распростертое тело бородача, к которому уже подбегала Эльза с полуопущенным револьвером. Сполз с крыши, осветил фонарем депо. Пусто и тихо.

– Кто ты? – спросил Давид у противника.

Тот кашлял, пуская кровавые пузыри. Было ясно, что долго не протянет.

– Отвалите… – произнес он хрипло. – Я уже все…

– Эльза, есть любой стимулятор? – спросил Давид. – Адреналин? Анестезия?

– Нет, – ответила девушка. – Может, у него есть…

Она быстро обыскала бородача, стараясь двигать его как можно меньше.

– Пусто, – сказала она.

– Альбина… – проговорил бородач. – Надо помнить…

Ни Эльза, ни Давид не перебивали бородача. Но тот прикрыл глаза и умолк навсегда.

– Реанимировать? – спросила Эльза. – Попробуем?

– Нет. – Давид отстранил девушку. – Оставь его.

– Ты пытался не убивать?

– Да, пытался. Он упал. Мне надо было заставить его сдаться?

– Наверное, нет, – ответила девушка и поняла, что смерть ее совсем не пугает. Куда больше тревожила мысль, что она не помнит момент, начиная с которого смерть перестала ее пугать.

– Давай я проверю его, – сказал Давид, кладя автомат рядом. – Последи за местностью.

Эльза молчала, отвернувшись в дальний конец депо, пока Давид обыскивал бородача.

– Паспорта Креста нет, – сказал он. – Даже не удивлен.

– Кто он был?

– Я не знаю, но… что это?

Эльза повернулась к Давиду, который светил на развернутую карту.

– Что такое? – Эльза подобралась ближе, посмотрела на широкий лист бумаги, испещренный пометками. – Дай мне. Я лучше разбираюсь… о!

– Вот и я о том же, – сказал Давид.

Перед ними оказалась знакомая с детства каждому жителю метро карта киевского метрополитена. Станции, столица, пунктиры переходов, обозначения выходов для сталкеров и даже такая редкость, как координаты спуска на Осокорки сверху – место, которым пользовались «Птицы». А еще там было…

– Не может быть, – прошептала Эльза.

– Оказывается, может, – пробормотал Давид. – Давно я не видел карты с добавленной Красной линией, а чтобы на ней были места спуска – и вовсе никогда.

Глава 10
Выбор

Ион убедился, до чего это нелегкое дело – тащить невменяемого человека на себе, когда у обоих на плече висит по автомату. Рев веспертила, казалось, раздавался со всех сторон сразу, проникая сквозь маски и заставляя головы вибрировать изнутри. Или то были последствия активности торсионной пушки.

– Где вы?! – орал Феникс по радиосвязи. – Я вас не вижу!

– Посигналь, – произнес Ион, стиснув зубы от напряжения.

Через мгновение послышался гул совсем не с той стороны, куда Ион тащил Кондора. Сталкер быстро повернулся, скорректировал направление. К счастью, «Птицы» догадались включить фары – Ион давно забыл об их существовании. Сейчас он не отличил бы грузовик от космического корабля.

Добравшись до его борта, Ион заметил, как с грузовика соскакивают Воробей и Аист, помогая волочь Кондора в кабину.

– Уезжайте, – велел Ион. – Кондор невменяем. Не слушайте его.

– Я в порядке, но ты прав, – сказал командир, крутя головой. – У меня вспышки, свист и… да ты сам знаешь.

Ион ничего подобного не испытывал. Первое потрясение уже прошло. Он даже попробовал прикинуть, не горит ли в нем очередная нелепая мечта. Как там говорила Альбина – каждому воздастся по заслугам, или по запросам, или что еще…

– Отдай автомат, – велел Кондор, протягивая собственное оружие Аисту. – Нет. Не мне!

Ион позволил Воробью разоружить себя. Даже стащил подсумок с запасными магазинами и бросил на землю нож. «Птицы» смотрели на него так, что Ион окончательно понял – нет, он никогда не был частью их команды, и торсионная пушка тут ни при чем.

– Увезите Кондора в Шлюз, – сказал он. – Теперь я сам по себе. Если вернусь – не стреляйте сразу.

– Ты куда? – спросил Аист.

– Слишком много вопросов, – произнес Ион и сам не понял, что сейчас сделал – то ли ответил Аисту, то ли возразил ему. – Я возвращаюсь к Альбине.

– Что там летает вверху?!

– Веспертил попал под ментальный приказ. Он будет убивать всех, кого увидит.

Обалдевший Феникс высунулся из окна пассажирского места.

– А что, так можно было? – спросил он.

– Похоже, никто раньше не пробовал. – Ион махнул сталкерам в прощальном жесте. – Спасибо за компанию, обратно не ждите.

Он побежал назад – безоружный, лишенный поддержки, даже без знания координат сталкерских схронов, чтобы в случае чего найти новые фильтры для воздуха. В собственных тайниках он фильтров не хранил. Еще ни разу Ион не чувствовал себя наверху настолько незащищенным. Воспоминания о моменте падения «скифской» дрезины с метромоста, после которого Эльза приводила его в чувство дыхательной маской, казались уже не опасным приключением, а удивительным моментом заботы со стороны судьбы. Сейчас романтики не было ни в чем – только смерть со всех сторон. Если сейчас веспертил выхватит его из тумана – никто и никогда не узнает, что с ним случилось. Равно как сам Ион не знал, зачем хочет вернуться к Альбине. Сейчас он не ощущал какого-либо влияния над собой. Слишком хорошо он помнил, как это было в прошлый раз, четыре года назад. Теперь ничего подобного не было. Напротив, именно сейчас он чувствовал себя как никогда целым, пусть ощущение это и сопровождалось адским стрессом.

Здание башни возникло перед ним совсем в другом ракурсе – Иону пришлось в тумане сделать крюк, чтобы найти его. Он обнаружил, что подобрался к объекту с той же стороны, с которой нашел его впервые, когда их с Эльзой и Давидом привел Мафусаил. Иона пробрал нервный смех. Пусть собственная память его подводила, но память тела привела его куда нужно.

Он добрался до входа, когда к взмахам крыльев и ревущему клекоту добавились звуки, не уступающие им в громкости – душераздирающие человеческие крики. Схватившись за угол башни, Ион завернул на фронтальную сторону, видя, как стекла противогаза начинают запотевать.

Второй грузовик чужой команды стоял перед ним. У его задней части Альбина пыталась открыть заднюю дверь, запертую на навесной замок. У нее ничего не получалось, и она дергала замок туда-сюда, словно это могло помочь. На этот раз на молодой женщине снова была маска. Видимо, она все же хотела жить.

Ион решил, что его прикосновения она не испугается – подошел, оторвал Альбину от двери, повернул к себе. Ее глаза слезились, но она держалась.

– Что ты хочешь?! – крикнул Ион.

– Там безопасно! – всхлипывала Альбина. – Хоть я и не заслужила!

– Взрывчатка?

– Только в другой машине! А здесь мобильное укрытие!

– Где ключ? Где твои люди?

– Нет у меня ключа! – заорала Альбина, отталкивая Иона от себя. – Он у «гидр»! Оставь меня, я все испортила!

В какофонию звуков добавился еще один – автоматная очередь в небо. Ион увидел вспышку, пронзившую туман, и только сейчас заметил, что уже быстро темнеет.

– Надо уходить, – сказал он. – Забудь про грузовик. Где ваше ближайшее укрытие?

– Дай подумать… – Альбина хлопнула себя по запястью, взяла руку Иона и посмотрела на компас. – В километре на северо-запад…

– Адрес скажи!

– Не знаю я! Мы не живем на поверхности, как ты понять не можешь?!

Ион огляделся. Дорогу отсюда до Шлюза он помнил хорошо.

– Уходим к «Птицам», – сказал он.

– Нельзя, – дернулась Альбина. – Пожалуйста. Ты сделаешь хуже. Прошу тебя, не надо…

– Почему? – Ион схватил Альбину за плечи, встряхнул. – Кто ты? Кто ты?!!

– Та, которую будет искать весь Крест! – расплакалась она. – Чтобы жестоко казнить! Террористка, которой ваше метро еще не знало!

– О чем ты? – не понял Ион. – Что ты сделала?

– Осторожно!

Альбина повисла у Иона на шее, увлекая его вниз. Они оба рухнули на землю. Над ними пронесся огромный коготь, врезающийся в грузовик и опрокидывающий его на бок. Мобильный модуль оказался не таким уж безопасным.

Веспертил начал описывать длинный круг для нового захода. Ион рывком поднял Альбину, побежал прочь от здания, увлекая ее с траектории полета чудовища.

Треск рации в ухе он сперва принял за поломку, но его сменил на редкость спокойный голос Кондора:

– Ион, если ты меня слышишь, то уходи от «Сто первой». И пообещай, что найдешь и уничтожишь все генераторы торсионного шума. Такие устройства существовать не должны.

– Ааа! – орал Феникс сразу после того, как Кондор выключил свой, приоритетный, сеанс. – Вернись! Что ты… Ворон, хреначь ему по колесам!

– Отставить! – прогремел Кондор. – «Сто первую» беру на себя. Остальные разберутся, как им быть.

Ион ни черта не понимал в этой какофонии – лишь бежал через туман, таща Альбину за руку. Внезапно показавшиеся из тумана фары заставили его отпрянуть прочь с маршрута выехавшего грузовика.

Начиненный взрывчаткой «КрАЗ» проехал мимо по раздолбанной дороге, постоянно ускоряясь. «Сто первая» возвышалась прямо по его курсу, прячась в тумане, словно пытаясь скрыться. Казалось, сквозь зеленый металл двери Ион видел невозмутимую фигуру командира «Птиц».

В следующий момент веспертил врезался сверху прямо в дорогу, устраивая небольшое локальное землетрясение. Иона с Альбиной сбило с ног, но монстр их даже не заметил. Он преследовал наиболее крупную цель, промахнувшись совсем немного.

– Кондор, не надо! – воскликнул Ион, глядя, как грузовик на полном ходу въезжает в ворота «Сто первой» башни. Права была Альбина. Козырек от солнца никого не может защитить.

Взрыв сотряс видимое пространство, превратив его в сплошную поражаемую область. Веспертил случайно заслонил грузовик, принимая на себя заряд шрапнели, чтобы тут же с ревом взмыть в небо навстречу огненному шару и дымовой завесе. По башне пробежали несколько вертикальных трещин, следом отвалилась часть несущей стены, и все здание целиком принялось оседать.

Жар от огня пробивал даже на таком расстоянии, грозя расплавить костюм прежде, чем разберется с основной задачей – поглотить рушающееся здание. Из тумана падали обломки. Опутывавшие башню корни прогибались, отказываясь ломаться, крушили уцелевшие плиты, испещряя улицу трещинами. Летающий монстр над головой не решался подобраться к последней движущейся живой добыче на земле, оглашая пространство ревом с высоты.

Ион скатился в ближайшую канаву, увлекая Альбину за собой. Мир сотрясался и безумствовал в агонии, а он все прижимал к себе съежившуюся фигуру и чувствовал, как колотится ее сердце.

И разом все вспомнил.

Ион продолжал лежать, не разжимая глаз, стараясь не упустить неуловимый огонек прозрения. Когда мир вокруг немного стих, он, не вставая, повернул к себе лицо Альбины, и две маски прижались лбами.

– Я помню тебя, – сказал он.

Глаза Альбины увлажились сильнее.

– Где же ты пропадала? – спросил Ион.

– На Красной линии, – ответила Альбина. – Я пропадала на Красной ветке вашего метро. Вместе со всеми.

Ион плавно отсоединил шнур ставшей бесполезной рации, оттолкнулся от земли и помог Альбине встать.

– Проводишь? – спросил он.

– Да, – ответила она. – Теперь – да.