Текст книги "Крестовский, Елагин, Петровский. Острова Невской дельты"

Елагинский дворец

 
Какая кисть, какой резец,
Изобразят Елагинский дворец…
 

Приписывают А.С. Пушкину

В 1818 г. главным архитектором перестройки Елагинского дворца по личному распоряжению императора Александра I назначен К.И. Росси, имевший за плечами к тому времени почти 43 года жизни. Свое архитектурную и жизненную позицию Росси обозначал так: превзойти «всё, что создали европейцы нашей эры». Этот максимализм позволил ему и его коллегам зодчим В.П. Стасову, О. Монферрану, Д. Адамини, А. А. Михайлову и многим другим создать в Петербурге начала XIX в. неповторимые архитектурные ансамбли, аналогов которым в мире не существует. Однако на Елагином острове К. Росси оказался стеснён несколькими исходными обстоятельствами.

Во-первых, требовалось реконструировать старый Елагинский особняк, а не строить новый, это влекло за собой необходимость вписываться в заданную площадь и в заданную этажность здания. Во-вторых, как данность следовало принять и место размещения дворца, восточную оконечность острова, хотя с эстетической точки зрения западная часть, выходившая к Финскому заливу, была бы предпочтительней, учитывая планы по подъёму уровня этой части островной территории. В-третьих, ограниченной являлась и смета на постройку – вместе со служебными павильонами и парковыми работами где-то 1,5 млн руб., сумма по тем временам внушительная, но не безграничная.

К.И. Росси

Елагинский дворец

Чтобы не распылятся средствами и трудовыми ресурсами, приняли «последовательный принцип» работы – сначала строился дворец, затем служебные павильоны. Параллельно садовым мастером Д. Бушем и садовником П. Буком обустраивался парк, хотя основные работы в парке состоялись уже после постройки дворца. В течение 1818–1819 гг. Елагинский дворец перестроили, внутренняя отделка продолжалась до 1822 г. В итоге здание сохранило черты старого елагинского дворца, возведённого по проекту Дж. Кваренги, и вместе с тем полностью преобразилось. Старый дворец был скуп на декор, в новом и западный, и восточный фасады украсили изящные лестницы и пандусы с узорными решётками, дополненные скульптурными группами и лепниной. Западный фасад украсили колонны и монументальный шестиколонный портик в два этажа, восточную – ротонда, декорированная колоннами на высоту двух этажей. Углы здания дополнены ризалитами, придающими дворцу иллюзию объёма. Здание поднято на высокий стилобат, образующий вокруг дворца обходную террасу, окаймлённую ажурной чугунной решёткой. Летом эта терраса служила местом прогулок.

Современники сразу оценили архитектурное творение К. Росси, отметив тот факт, что загородная усадьба Марии Фёдоровны, несмотря на пышность, отдает некоей холодностью, свойственной петербургской природе и её белым ночам. Представить дворец в каком-то ином месте трудно из-за его удивительной гармонии с природой Елагина острова. Терраса западного фасада плавно спускается к Масляному лугу, лишённому регулярной планировки и оттого похожему на обычную большую поляну с растущими по краям деревьями; с лестницы и ротонды восточного фасада открывается замечательный вид на Неву, в XIX в. очень оживленную и судоходную. Тёплыми летними вечерами двери ротонды распахивались, и свежий невский ветер врывался в покои дворца. А близлежащие ландшафты, отражались в широких окнах из зеркального стекла, представляя «ряд превосходных картин».

В. Барт. Елагинский дворец. 1780-е гг

Выдающимся мастером К. Росси проявил себя и в создании интерьеров. Почти каждый предмет внутренних покоев вплоть до мелочей изготавливался по его эскизам на одной из российских фабрик: Императорском фарфоровом заводе, гранильной и шпалерной фабриках, чугунно-литейном заводе… «Импортозамещение», как видим, в то время осуществлялось не на словах, а на деле, что позволяло экономить не только средства, но и время.

Общество поощрения художников отнесло Елагинский дворец к 14 самым известным зданиям Петербурга. Заслуга в этом не только К. России, ему помогали великие мастера своего дела – скульпторы С. Пименов и В. Демут-Малиновский, живописцы Д. Скотти, Б. Медичи и А. Виги, мраморщики Ф. Трискорни и С. Модерни, паркетчик И. Тарасов, мебельщик Ф. Гроссе и многие другие, включая архитекторских помощников. Мы бы назвали это работой слаженной команды, но в России начала XIX в. иначе и быть не могло.

Отточенность и изысканность в оформлении интерьеров, по словам исследователя Елагина острова Д.И. Немчиновой, «не имели себе равных в русской архитектуре начала XIX века». В отделке нет однообразия, иногда встречающегося в богато украшенных дворцах, нет ничего лишнего, и даже в скромных покоях второго этажа ощущается благородный вкус. Видимо поэтому дворец казался его обитателям уютным.

Это подтвердила дочь премьер-министра П.А. Столыпина Мария Бок, жившая тут с отцом начиная с 1907 г.: «Несмотря на свои большие размеры, Елагин дворец оказался очень уютным, и, не проведя в нём и недели, мы стали себя чувствовать так, будто этот дом нам годами знаком и дорог. Внизу находился очень красивый овальный белый зал с хорами, гостиные, кабинет и приёмная папа, а также две всегда запертые комнаты, в которых живал раньше Александр III. Наверху маленькая гостиная и все спальни, а ещё выше домовая церковь и две комнаты для приезжающих. За последнее десятилетие никто из царской семьи в Елагином не жил, а раньше там любил иногда жить император Александр III и императрица Мария Фёдоровна, и там давались небольшие балы. Как-то поразительно скоро обжились мы на новом месте…».

Овальный белый зал, о котором говорит М. Бок, – главный парадный зал дворца. Первый этаж был весь отдан парадным залам, в каждый из которых можно было попасть из вестибюля. Особым изяществом отличался центральный Овальный зал, окружённый ионическими полуколоннами и кариатидами, поддерживающими купол. По сторонам зала располагаются Малиновая и Голубая гостиные (названы по преобладающему цвету), Столовая, Спальня и Кабинет. Стены одних помещений были отделаны искусственным мрамором различных оттенков, других – затянуты специально вытканным драгоценным шелком.

Елагинский дворец. 1900-е гг.

Элементом украшения Малиновой гостиной являлись четыре двери, две из них ложные, облицованные красным деревом. Двери вообще заслуживают отдельного упоминания: во дворце их почти тридцать, каждая – подлинное произведение искусства. В облицовке дверей использовались ценные породы дерева, тонкая позолоченная резьба, украшения из бронзы… Задаёшься вопросом, как в такой короткий срок, фактически за два года, можно было выполнить столь значительный объём резных работ.

Голубая гостиная по площади равновелика Малиновой, аналогична по конфигурации, и получила своё название по цвету драпировки стен. Она богато украшена цветным камнем, особо выделяются камин, вазы, подставка под часы. Другая комната дворца отделана белым стюком – материалом, внешне похожим на фарфор, поэтому получила название Фарфоровый кабинет.

Исключительную роль в оформлении интерьеров дворца играла живопись. На стенах Фарфорового кабинета А. Виги масляными красками по искусственному мрамору изобразил группы танцующих граций в ярких разноцветных одеждах, цветы и пышные орнаменты, написанные золотом, а на фризе и потолке – резвящихся купидонов. В других парадных помещениях дворца – Малиновой и Голубой гостиных, Спальне и Туалетной – росписи выполнял Д. Скотти. Для него характерны многофигурные композиции: «Триумф Аполлона и Венеры», «Туалет Венеры» и другие мажорные сцены из античной мифологии.

Интерьер Елагинского дворца

Комнаты, расположенные на втором и третьем этажах дворца, отделаны значительно скромнее и проще, чем парадные залы. Для покоев второго этажа главными требованиями являлись не роскошь, а уют. Исключение составила церковь во имя Святителя Николая Чудотворца, располагавшаяся на третьем этаже, которую 22 июля 1822 г. освятил архимандрит Товий. Вероятно, утварь перенесена из существовавшей в старом Елагинском дворце церкви, также освященной во имя Николая Чудотворца в 1808 г.

В основе нового облика церковного помещения – овал, аналогичный по размеру Овальному кабинету первого этажа. Одноярусный иконостас для храма по рисунку зодчего вырезал Фёдор Степанов, иконы написал А. Виги, стюк сделал Я. Щенников. На аналое лежал древний образ святителя Николая, в ризнице хранилась красивая дарохранительница из цветного мрамора. От Марии Фёдоровны в храм перешла «Мадонна с Младенцем», вышитая ею по картине Рафаэля. По заказу императрицы Александры Фёдоровны написана икона «Четыре Рождества», которая почиталась в царской семье.

Воспоминание о церкви в стихах оставил Дмитрий Мережковский, проводивший в детстве лето на Елагином:

 
Скучать в домашней церкви за обедней
По праздникам в Елагинский дворец
Водили нас; я помню в арке средней
Меж ангелами реял Бог Отец…
 

Поначалу, во времена Марии Фёдоровны, службы в храме совершались лишь летом, когда вдовствующая императрица выезжала из города. В царствование Николая I, который любил жить во дворце, богослужением и парадом отмечались и другие дни, в частности 5 сентября, день св. Елизаветы – праздник Кавалергардского полка, стоявшего в Новой Деревне. Начиная с середины XIX в. на службу в храм по воскресеньям приходили дачники из окрестных мест, что и запечатлел в стихах Мережковский.

После национализации в 1918 г. во дворце разместился Музей истории и быта. Его коллекцию не только сохраняли, но и пополняли предметами из дач Каменного острова. Однако в 1929 г. музей закрыли, коллекцию разорили, некоторые произведения передали в фонды Эрмитажа и Русского музея, а часть в погоне за иностранной валютой продали за границу. Некоторое время в здании Елагинского дворца размещался филиал Института растениеводства Академии наук СССР. После выселения Института дворец использовался в санаторно-профилактических целях, здесь действовал однодневный дом отдыха трудящихся.

Во время блокады Ленинграда окрестности дворца подвергались массивным обстрелам. Целью фашистской артиллерии являлась воинская часть, находившаяся неподалёку. 16 января 1942 г. два снаряда пробили кровлю и перекрытия; разорвавшись в подвале, они разрушили вестибюль, вызвав сильный пожар. В холодную зиму 1942 г. во дворце располагались ополченцы, они отапливали помещения дровами, именно по этой причине снаряд вызвал сильнейший пожар. Из-за пожара и произошли основные разрушения – от огня и высокой температуры рухнули кровля и чердачные перекрытия. Наборный паркет, рельефы статуй, деревянные двери – почти всё уничтожило пламя. Сохранился лишь каменный остов здания, внутренние капитальные перекрытия, кое-какие двери и немного паркета.

Но и это пошло в дело. Вот что вспоминает Н. Мохова-Лосева, мать которой в дни блокады работала на Елагином: «Из недогоревших кусков драгоценного дворцового паркета и стенных панелей с гипсовой лепкой и росписью мама построила себе хижину на террасе южной лестницы. Для устойчивости хибарка был прислонена к гигантской мраморной вазе, в которой прежде разводились цветущие однолетки. В этом строеньице мы с ней прожили всё лето, лишь изредка посещая наше жилье на Крестовском…»

Из цитаты ясно, что к концу войны даже то, что не догорело во дворце в 1942 г., было использовано квартировавшими здесь красноармейцами и работниками импровизированных огородов.

* * *

До 1946 г. дворец простоял, открытый силам природы: снегу, дождям, сырости. У властей вызывало сомнение, можно и, главное, стоит ли возрождать столь сильно разрушенный памятник архитектуры. Лишь после того, как в 1946 г. архитектор В.М. Савков произвел фиксацию уцелевших деталей интерьера, а научный сотрудник инспекции по охране памятников А.Н. Петров на основании поднятых архивных данных доказал, что дворец восстановить можно, было принято решение начинать работы. Разработку проекта восстановления поручили М.М. Плотникову, который, изучив чертежи К. Росси и дворцовые описи, к 1952 г. закончил проектные работы. Сами восстановительные работы провели, учитывая их сложность, за относительно короткое время, с 1952 по 1960 г.

Дом отдыха в Елагинском дворце. 1930-е гг.

Прежде всего укрепили конструкцию здания и восстановили фасад, затем взялись за воссоздание интерьеров. Бригады мастеров И.М. Дворецкого и С.С. Федина восстановили облицовку из белого мрамора на колоннах, пилястрах и стенах Овального зала, по образцам сохранившихся тканей. В Москве в 1956–1959 гг. изготовили 200 метров голубого, малинового и белого штофа для обивки помещений. Паркетчики бригады Я.Ф. Бобрина выложили паркеты сложного рисунка, двери изготовила бригада мастера-краснодеревщика К.А. Караваева.

Сложно пришлось живописцам. Практически все росписи были утрачены, поэтому искать образцы живописи Д. Скотти и А. Виги пришлось в других архитектурных памятниках Петербурга, в том числе в здании Главного штаба, который также расписывали эти мастера. Скрупулёзно собрав материал из разных источников, художник-реставратор Л.А. Любимов в 1955 г. разработал проект воссоздания росписей парадных помещений дворца и церковного помещения. В группу художников-реставраторов входили И.И. Пиккиев, О.М. Денисова, Э.В. Ермолин, А.А. Бобылев и другие.

В декабре 1960 г. Государственная комиссия приняла возрожденный Елагинский дворец, а в 1961 г. он увидел первых посетителей. Здесь по-прежнему размещался однодневный дом отдыха, на первом этаже располагались выставочные залы. Танцевальный зал «догадались» разместить в церковном помещении.

Статус музея дворцу вернули только в 1987 г. Сегодня посетители могут познакомиться с произведениями живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства. На втором этаже размещена экспозиция русского жилого интерьера второй половины XIX и начала XX в.

Масляный луг

Перед западным фасадом Елагина дворца раскинулась обширная поляна, называемая Масляным лугом. Размеры, асимметричная форма, разнотравье делают его похожим на обычный сельский луг, на котором вот-вот появятся стадо коров или крестьянин с косой. Расположив поляну площадью в полтора гектара перед блистающим отточенными линиями дворцом, К. Росси убил сразу нескольких зайцев, во-первых, напомнил, что, попадая на Елагин остров, мы оказываемся за городской чертой, и к сельской, а точнее псевдосельской, идиллии следует привыкать, во-вторых, подчеркнул главенствующее положение дворца в этой архитектурно-парковой композиции.

Замыкая перспективу, дворец заставляет любоваться собой, в какой бы точке Масляного луга ты ни находился. При этом сложно понять, является ли луг принадлежностью парка или частью дворцового комплекса, настолько органично слиты они воедино. Особенно учитывая тот факт, что и служебные корпуса – Кухонный, Оранжерейный, Конюшенный – также группируются вокруг Масляного луга. Не последнюю роль в этой композиции играют раскидистые деревья, растущие по краям, благодаря чему луг во время праздников превращается в огромную сценическую площадку под открытым небом.

Масляный луг

Почему его назвали Масляным? Ведь шумные и многолюдные гулянья происходили не только в Масленицу, но и весной и летом, причём летом их было гораздо больше, и протекали они торжественней. Все дело в том, что в те времена Масленицу воспринимали иначе, чем сейчас. Сейчас для большинства наших сограждан за Масленицей ничего не следует, пост они не соблюдают, в то время как раньше Великий пост держали практически все русские, включая знатных особ. Нагуляться и хорошенько поесть перед длительным периодом самоограничений (не только в еде, но и в развлечениях) считалось делом незазорным и даже полезным. Вот и гуляли с русским размахом по всему городу, равно как потом гуляли на Пасху – после окончания Великого поста. Тогда церковные праздники, включая Святки, Масляную неделю, Пасху и Спасовки (августовские религиозные праздники, в том числе Яблочный Спас), плотно входили в жизнь и быт города, что и отмечалось в названиях и календарях.

Картина В. Барта дает представление о том, как выглядел Масляный луг при И.П. Елагине в конце XVIII в. Он имел меньшие размеры, строгую регулярную планировку, его пересекало множеством аллей, лучами расходившихся по острову. По этому принципу строились тогда почти все барские усадьбы, имевшие перед домом небольшую лужайку, засаженную цветами. Нет сведений и о масштабных представлениях на Масляном лугу во времена Шафирова, Мельгунова или Елагина, единственное предположение можно сделать насчет масонских ритуалов в елагинские времена. Для масонов солнце – особенный сакральный символ, и, по мнению некоторых историков, при И.П. Елагине в 1880-х гг. тайнодействия осуществлялись в дни весеннего равноденствия на Масляном лугу.

Вообще использование Масляного луга следовало существующей в данное конкретное время моде на развлечения. В имперские времена Александра I тут проходили многочисленные парады и праздники с фейерверками и построением войск, жизнь кипела с Пасхи до Покрова. Однако в середине XIX в. на Елагином острове появляются дачники из числа работников Придворной конторы, которые приносят с собой спокойный дачный быт. Светская жизнь затихла, шумные церемонии перекочевали в другие царские резиденции в окрестностях Петербурга. Большее внимание дачники уделяли оранжереям, где можно было купить фруктов и овощей, в изобилии тут произраставших, а также саду, в котором плодоносили яблони и груши.

Не так в советское время. Сначала в 1920-е гг. Масляный луг, как и весь остров, пришел в запустение. По воспоминаниям С.Н. Цендровской, «трава росла выше пояса и детей скрывала с головой. Но мы туда боялись ходить одни, так как там часто бывали цыгане. Приезжали цыгане табором, обычно по воскресеньям».

После того, как в 1932 г. на Елагином открыли ЦПКиО, «все гулянья, – по словам Цендровской, – проводились на Масляном лугу перед дворцом, где устраивали для этого временную трибуну. Помню, как с неё выступали С.М. Киров, позднее О.Ю. Шмидт. В 1937 г. привозили испанских детей. Было их много, разных возрастов, усталые, замученные…

Масляный луг. Празднование Дня металлистов. 1925 г.

Каток на Масляном лугу. 1950-е гг.

В конце концов Масляный луг так вытоптали, что на нём не росла ни одна травинка».

В 1934 г. страна встречала героев челюскинской эпопеи. В честь героев Арктики организовали парад, на Масляном лугу установили трибуну, которую заняли полярники, а мимо маршировали ударники труда, участники художественной самодеятельности и простые ленинградцы. Очевидцы вспоминают, что в авангарде шествия под звуки марша «плыл», покачиваясь на воображаемых волнах, макет знаменитого ледокола «Красин».

Да, хорошо, что Росси и Буш не видели в этот момент своего творения.

Во время блокады луг превратился в огород: половину поля засеяли картошкой, половину капустой. Росли в небольшом количестве брюква и лук. Снятые овощи в обязательном порядке сдавали в рабочую столовую, немножко перепадало и работницам елагинского огорода, которые меняли потом овощи на хлеб.

Травянистый покров в послевоенное время на Масляном лугу восстановили, но относились к нему без трепета. Тут по-прежнему происходили народные гулянья, проводы и встречи белых ночей, чествования авиаторов и передовиков производства, а зимой заливали каток и устраивали массовые катания. В результате газон на Масляном лугу появлялся на два-три месяца в году и редко доживал до осени.

Сейчас Масляный луг в прекрасном состоянии, но посетителям по нему ходить запрещено. Отчасти это правильно, так как в дни массового наплыва посетителей газон иначе не сберечь, однако мне почему-то вспоминаются парки Парижа и других европейских городов. Там и газон ухожен, и по травке можно походить и даже полежать на ней.

Служебные корпуса и парковые павильоны

В царских резиденциях не бывало мелочей. Самая простая беседка, конюшня или маленький фонтанчик выполнялись и отделывались архитекторами с такой же тщательностью, как и сам загородный дворец. В этом смысле Елагиноостровская усадьба не является исключением. С той лишь поправкой, что проектировал всё это К. Росси, поэтому печать его гения стоит на всех парковых постройках – Кухонном и Конюшенном корпусах, Оранжерее, Музыкальном павильоне, Павильоне под флагом…

Возводились корпуса в основном с 1820 по 1826 г., сразу после перестройки Елагина дворца, и выглядят они как составные части единого ансамбля, гармонируя и дополняя друг друга. Важной особенностью является то обстоятельство, что все корпуса расположены вдоль северной границы Масляного луга, здесь К. Росси перешагнул через штампы, отказавшись от традиционной для загородных резиденций симметрии, расположив вдоль южной границы Масляного луга небольшую рощу, как бы уравновешивающую постройки северной стороны. Некоторые из корпусов, в частности оранжерея, существовали ещё при И.П. Елагине, поэтому их приходилось не строить, а перестраивать, насколько возможно используя старые стены и фундаменты.

Кухонный корпус

Ближе всех к дворцу расположен Кухонный корпус. Если любопытный турист не прочтет название на табличке возле входа, то едва ли догадается о его функциональном предназначении, ибо на кухню корпус совсем не похож. Скорее на театр или галерею. Полукруглое в плане здание не имеет с южной (парадной) стороны окон, зато в нишах, где эти окна должны бы, по идее, располагаться, античные скульптуры. На первый взгляд – зачем, почему? Однако у этой безоконной конструкции имелся сугубо практический смысл: во-первых, гастрономические запахи не возбуждали у гуляющих вдоль Масляного луга гостей раньше времени аппетит, во-вторых, солнечный свет не проникал в помещения, предназначенные для приготовления и хранения пищи. Это являлось немаловажным обстоятельством, учитывая отсутствие в ту эпоху холодильников. Но окна в Кухонном корпусе, разумеется, имеются, они расположены в небольшом дворе на северной стороне.

Кухонный корпус. Скульптура С. Пименова

Создать массивное здание с глухими стенами на парадной стороне К. Росси не мог, потому-то в нишах и появились четырнадцать скульптур работы знаменитого скульптора С. Пименова. Это изображения античных богов и героев древности Адониса, Меркурия, Артемиды, Аполлона и другие. Изготавливались скульптуры из пудожского камня, точнее, известняка, имеющего одну особенность: он лёгок в обработке, однако с течением времени обретает прочность настоящего камня. Везли известняк из-под Гатчины, где находились каменоломни.

Обращение скульптора С. Пименова к античности закономерно, поскольку в представлении того времени всё самое гармоничное и изящное было уже создано в свое время в Древней Греции и Риме, оставалось только повторять их достижения. Шестиколонный портик дорического ордера с массивными воротами, закрывающими вход во внутреннюю часть Кухонного корпус, также отсылает нас к античности.

По размерам Кухонного корпуса косвенно можно судить о масштабах пиров и гуляний в приснопамятные времена, а в настоящее время в нём размещено фондохранилище Елагиноостровского дворца-музея.