Текст книги "Герой"

– Запредельная скорость обучения и анализа информации. – Голос декана заставил меня вздрогнуть. Пока я прокручивал и сопоставлял в голове известные факты, он внимательно смотрел на меня и, видимо, примерно представлял, до чего я додумался. Всё же сто пятьдесят лет опыта, из которых под сотню – педагогического, это очень серьёзно. – Одна из причин, почему я считаю, что в Борленд должен ехать ты. Другие могут просто не успеть справиться.

– А ещё? – решил уточнить я.

– Посланник должен представлять все заинтересованные в переговорах силы и одновременно должен внушать уважение той стороне, куда направлен, – педантично перечислил маг. По стёклам панорамного окна пробежали разноцветные блики, и мы на несколько секунд отвлеклись от разговора, чтобы выглянуть во двор. Ну конечно – Рона распаковала и запустила свои концертные приблуды. – Нынешний сатрап продолжает курс своего отца и деда, старательно проводя смычку между понятиями «аристократ» и «военный». Уже давно введён табель о рангах, когда воинское звание и награды гарантируют получение титула, а по непроверенным слухам, сатрапом готовится указ, по которому не служащие семьи будут титулов принудительно лишены. И ты – единственный офицер на действительной службе с реальным боевым опытом и опытом командования армейскими подразделениями среди всех магистров Жизни.

– Ясно. – Я проглотил так и рвущийся с языка не самый цензурный комментарий. Ну да, логично: все знают, что за красивые глаза капитана мне бы рубежники не дали. А вот кому другому пришлось бы как-то доказывать местным выданное звание, даже если оно совершенно адекватно отражает его опыт. – И я понимаю, как буду представлять Войско. А что касается Белых?

– Гарем, – просто ответил наставник. – Жена из Белых среди всех граждан Лида есть только у тебя. Митчелл при мне отпустил леди Марию со службы, благословив сопровождать мужа. Примерно через два дня она будет ждать тебя в гостинице у южного таможенного терминала.

Я открыл рот, подумал, закрыл. Ну да, подтверждённый Светом брак – это аргумент. И… Стоп.

– Гарем? – вкрадчивым тоном переспросил я.

– Кровные союзы традиционно считаются на юге куда как более весомой формой подтверждения долговременного договора, чем слова, произнесённые вслух или перенесённые на бумагу, – объяснил виталист. – Опять же, живой человек куда лучше проследит за выполнением взятых второй стороной обязательств. Состоятельные и благородные южане с детства готовят своих дочерей представлять семью перед родом мужа. Правда, в последние десятилетия гарем дополнительно стал играть роль социального маркера успеха и мужской силы. Содержать несколько жён – уже непросто, найти экзотическую красавицу – ещё сложнее, а добиться послушания и желательно любви – высший класс…

Вирн помолчал и уже другим тоном, с нажимом, добавил:

– …Совету пришлось приложить значительные усилия, чтобы объяснить агентам торговой гильдии разницу между законодательно закреплённым правом граждан свободно приобретать, использовать и продавать имущество и возможностью спекулятивной наживы за счёт экономики республики.

Всё-таки в отношении запредельной скорости анализа информации декан мне польстил: пришлось дважды прокрутить в голове сказанное, чтобы понять, как одна часть соотносится со второй.

– Химеры? – ну действительно, кто может быть экзотичнее? А заставить изображать любовь к кому-то, кроме хозяина, не то чтобы очень просто, но, в принципе, вполне выполнимо – если правильно составить устный приказ, объяснить задачу и определить мотивацию. Собственно, сами повелители Жизни точно так же торгуют негуманоидными химерами – деньги берут, но привязку к себе не снимают: во-первых, иной возможности функционально не предусмотрено, а во-вторых – защита от применения против создателей. Правда, для того чтобы провернуть подобный фокус с разумной собственностью, надо хорошо понимать принципы воздействия Печати на сознание и подсознание раба. Видимо, торгаши нужных специалистов для консультации где-то всё-таки отыскали.

– Настолько гильдии амбиций не хватило. И денег, – почему-то запнувшись и странно на меня посмотрев, всё же пояснил виталист. – Покупали эльфиек и переправляли через границу, успели вывезти больше полутора сотен прежде, чем удалось предпринять… эффективные заградительные меры. После урегулирования проблем с торговцами несколько богатых родов из сатрапии Борленд обратились к руководству республики напрямую. Разумеется, на нарушение собственных законов учёный совет не пошёл, но мне в теме семейных отношений на юге всё равно пришлось разбираться. В частности, это помогло спрогнозировать попытки нападений крупных формирований на эльфийские деревни под нашим протекторатом и успешно их предотвратить.

М-да. Что-то до меня некоторые вещи реально туго доходят. Поездку Вирна для личного договора с Митчеллом я списал на то, что передал контакт этого влиятельного клирика именно наставнику. И почему-то совершенно забыл, что именно декан общался с Кристианом на территории Нессарии, и что он же устроил мой отъезд в Войско, досрочно завершив обучение, дабы не допустить обострения отношений между Лидом и лидером рубежников. Получается, учитель – по факту министр иностранных дел, просто на совете не принято обозначать должности какими-то названиями. А я, в свою очередь, как личный ученик – его протеже и в каком-то смысле заместитель! Ведь кого ещё можно послать «тормозить» раскручивающийся в далёкой стране маховик глобального конфликта? Особенно если ты министр без министерства.

– Как я понимаю, мне придётся взять Рону с собой, – кивнул я в сторону бликов на оконных стёклах. В свете открывшегося знания я в очередной раз пересмотрел приглашение. Похоже, Вирн банально хотел посмотреть на мою… нет, не команду. Семью. Не знаю, что можно увидеть за пятнадцать минут, но и опыта стопятидесятилетнему виталисту не занимать. Видимо, увиденное мага удовлетворило.

– Придётся взять всех. – Дипломат внимательно смотрел на меня и потому успел предвосхитить ответную реплику. – Кроме двоюродной сестры, разумеется. Иначе девушку обязательно воспримут как невесту.

Хорошо, что декан понимает, что я родственниками торговать ради интересов республики не буду. Иначе у нас могло сложиться крупное недопонимание.

– «Всех» – это и Наташу тоже? – на всякий случай переспросил я.

– Экзотика, – напомнил мужчина. – И пусть южане наглядно убедятся, что мы больше не зависим от Шрама.

Я невольно восхитился: прямо по Сун Цзы! Если ты слаб, притворись сильным. Раз уж на севере ведьмы считались сказками, то на противоположном конце ойкумены – тем более. И тут такой джокер на стол: никто ведь не подумает, что до позавчера единственную Тёмную отправят вместе с дипломатом для «демонстрации флага»! Мощно играет учитель. Не боится рискнуть государственной тайной… и мной. Ладно, мной – всеми, кем я дорожу! Почти всеми. Н-да. Ну что ж, отчаянные времена, как говорится, требуют отчаянных мер. В прошлый раз мой риск Вирн «купил» консервацией возраста и рангом повелителя Жизни. Теперь так просто не отделается.

– Два условия, – внимательно глядя на декана, озвучил «прайс» я. – Первое: отмена рабства…

На мгновение мне показалось, что Печать не справится, и виталист вывихнет-таки себе челюсть. Хорошо, что мы оба сидели, а то я вполне мог бы стать первым за много лет человеком, сумевшим нанести декану факультета Жизни физические повреждения, заставив споткнуться и удариться об пол. Впрочем, даже сидя мужчина надсадно закашлялся – кажется, он на пару секунд забыл дышать.

– Чт… кха-кха! ЧТО?!

– Ладно бы рабство было только отвратительной с морально-этической точки зрения практикой, – вздохнул я. – Так оно ещё и, словно якорь, тянет республику на дно, тормозя и ограничивая развитие… и однажды станет причиной окончательного краха, если ничего не сделать.

Вирн промолчал, даже не попытался возразить – видимо, теперь у него не было слов. Или предложенное выглядело настолько безумно с точки зрения одного из столпов здешнего общества, что невольно заставило задуматься о моей правоте. Признаюсь, если бы не ситуация, в которую мне придётся влезть (увы, по своей воле), ни за что бы не рискнул озвучить перед виталистами что-то настолько крамольное… ещё лет пятьдесят как минимум. Но раз партнёр по дипломатической игре решил взвинтить ставки – я раскрою свои карты. Благо есть чего.

Над темой магического рабства я думал с самого момента попадания. «Чип верности», придуманный земными фантастами в том или ином варианте, по сравнению с Печатью был детским лепетом. Даже роботы у Азимова умудрялись иногда преступать свои Три Закона[5]5
  Впервые сформулированы писателем-фантастом Айзеком Азимовым в рассказе «Хоровод»:
  Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.
  Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.
  Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму Законам.


[Закрыть] – а вот гражданин насчёт лояльности своей разумной собственности мог быть спокоен. Это действительно в перспективе могло привести к краху Лида… да и всего местного человечества, пожалуй. И я этот процесс, вмешавшись в международную политику, ещё и хорошенько подопнул!

Изначально научная школа повелителей Жизни придумала республику как «карманное государство» для того, чтобы спокойно жить в нём и не отвлекаться от своих научных изысканий. Новаторское, прорывное решение, вызвавшее в итоге небывалый рост экономики, развитие смежных магических отраслей, возникновение института охотников, создание разумных химер – невероятно сильного за счёт совмещения в одном организме Света и Тьмы живого оружия! И к чему это привело? К стагнации. Мне (!) пришлось доказывать (!) учёным в совете, что научный подход (!) важнее идеологического учения! Больший фейл, по-моему, и представить сложнее. Впрочем, в этот раз, я думаю, Лид всё же и без моей помощи выкрутился бы. Проблема в том, что он стал бы делать дальше. А я знаю – что.

– Лид был создан в качестве этакой огороженной территории, куда нет хода посторонним, – уже вслух повторил я свои мысли дипломату. – Затея, с самого начала обречённая на провал: если не заниматься внешним миром, он, очевидно, так или иначе займётся тобой. Создание Теории Стихийного превосходства – не что иное, как ответ на вопрос «что делать с теми, кто живёт за нашими границами». Просто согласно «теории» ассимиляция под властью повелителей Жизни должна была проходить сама собой… м-да.

Почему-то тут мне вспомнился препод по экономике из первого моего вуза, увлечённо вещавший нам про «невидимую руку рынка» и «саморегулирование». И ведь верили же. А на деле «свободный рынок» заканчивается разрастанием и взаимопоглощением корпораций, пока не останется несколько штук, полностью поделивших и монополизировавших все сферы жизни. А «рука» рынка вполне себе видимая, если работает – Федеральная Антимонопольная Служба называется. Монополизм, как оказалось, тоже не всегда плохо: англичане разделили и приватизировали свои государственные железные дороги – и вызвали шквальный рост цен и ужасающую дисфункцию работы этого общественного транспорта, когда опоздание в сорок минут считается «ещё нормой»…

– Я думаю, после всего произошедшего у значительной части наших коллег уже не осталось иллюзий, что получится вернуться к прежнему формату… сосуществования с соседями. А у тех, у кого остались – они тоже скоро пропадут. Повелителям Жизни придётся заниматься политикой не по остаточному принципу, а в приоритете. Хотя бы потому, что больше некому: рабы могут выражать волю хозяина, но не свою волю, так ведь?

Вирн по-прежнему молча кивнул.

– Из этой ситуации я вижу два выхода, и оба будут плохими. – На самом деле я видел больше, но… пусть так. Два крайних варианта, «вилка» для наглядности. – Попытка, когда всё устаканится, вновь «закуклиться», рано или поздно приведёт к тому, что республику попытаются разодрать свои же бывшие союзники. Продолжение активной политики переродит наше государство, сделает похожим на остальных… только куда сильнее. И то и другое приведёт в итоге к новому конфликту, где повелители Жизни опять начнут отстаивать своё право жить как считают нужным, только теперь уже против всех. Итог – или гибель Лида, или вся ойкумена станет Лидом. После чего без внешних раздражителей республика начнёт костенеть – вот как до сих пор было, только уже без остановки.

– Оставив в стороне вопрос «как это сделать», спрошу только, чем отмена рабства поможет? – наконец разлепил губы Вирн Нессарийский. Сказанное мною ему явно пришлось не по душе, но… умозаключения были не такие уж сложные, потому у опытного политика и дипломата не возникло труда провести их вслед за мной.

– Качество человеческого материала вокруг виталистов, – наконец добрался до сути своего предложения я. – Сейчас рабы – это ресурс, гражданин сам их учит… в лучшем случае. И попадают туда кто попало: крестьяне, каторжники – это не считая детей рабов, которыми толком никто не занимается. Всё равно что сражаться оружием из дурного, плохо прокованного железа и выкидывать его всякий раз, как сломается. Не лучше ли взять стальной инструмент? Но даже так, наладив полноценное образование, не решить основной проблемы – люди… и эльфы разные. А тот, кто может помочь, стать опорой в жизни и в других вопросах, должен как минимум разделять твоё мировоззрение…

Я оценил направленный на меня взгляд собеседника и оперативно закруглился:

– В общем, рабство отменить, а принятие под Печать простых людей сделать привилегией. Пусть докажут, что достойны… войти в семью. Не просто в семью, а ту, которая никогда не предаст.

Есть такое выражение – «подкинуть в штаны ежа». Разговор вышел для декана крайне неприятный: кому понравится, что предпринимаемые на грани фола экстренные действия – всего лишь отсрочка неизбежного. Менять себя и окружающую реальность, когда всё устраивает – это особенный мазохизм. Но кому, как не долгоживущим виталистам, думать о будущем? Это какой-нибудь герцог или король может забить на развитие своей страны просто потому, что умрёт раньше начала перемен. Потому Вирн не мог от меня отмахнуться. Хотя бы просто из-за того, что я в его глазах уже приобрёл определённую репутацию.

– Я… получил особенное воспитание. – Зная, что маг Жизни всё равно подумает на Лилиану, не стал как-то маскировать правду. – Поэтому, наверное, с того самого момента, как стал гражданином, пытался строить семью. Не глядя на одарённость, наличие и отсутствие Печати… и форму ушей. В итоге я – единственный, кто может быть отправлен в Борленд. Вряд ли это – стечение обстоятельств.

Лучший способ разговора с учёным – давить на логику. Если собеседник настоящий учёный, конечно. Декан посмотрел в сторону окна, потом его взгляд прошёлся по кабинету, на мгновение замирая на произвольных местах… нет, не на произвольных! Я вдруг понял, о чём он думает: кроме химер, для которых повелитель Жизни устроил праздник с приглашёнными гостями, в доме трудилось сходное количество рабов. Именно трудилось – их отдыхать никто не отправил. Связь Печатей позволяла виталисту точно знать, кто где находится… и, похоже, он только сейчас сообразил, что это тоже люди, а не безликие функции. Его люди.

– Никогда не поздно что-то исправить к лучшему, – подсказал я, заставив наставника отчётливо вздрогнуть.

– Знаешь, – после некоторой паузы попросил он меня, – давай на сегодня закончим с… прорывными идеями. Ловлю себя на мысли, что меня пугает то, что ты можешь ещё сказать.

«Наука не обязательно должна быть привязана к магии», – пришло мне в голову, но я, как меня и просили, смолчал. Правда, похоже, что-то отразилось в глазах, потому что Вирн вдруг зябко передёрнул плечами и отвёл взгляд.

– Присоединимся к остальным? – когда молчание затянулось, неловко предложил я. – Думаю, все будут только рады.

– Да. Пожалуй. – Наставник снова вернул себе самообладание. – И… я тебя услышал и понял.

Пока мы спускались и выбирались во внутренний двор, Вирн по-охотничьи импульсом подозвал своего секретаря и что-то коротко и тихо ему приказал, заставив натурально выпучить глаза от удивления. Видимо, всё-таки отдал распоряжение о присоединении к отдыху остальных своих рабов. Что ж, похоже, я всё-таки обрел в лице учителя и старшего коллеги единомышленника. Уж не знаю, к чему это в итоге приведёт, но… во всяком случае, я сделал, что мог.

Стоило открыть дверь на веранду – и звуковая волна ударила по ушам, заставив сбиться с шага и меня, и хозяина дома. Того просто от неожиданности и громкости, а меня – из-за чувства дежавю: уж больно финальный раскатистый аккорд с реверберацией напомнил рёв концертной электрогитары… а восторженные взвизги химер – реакцию земной публики на хорошо исполненную и сопровождённую песню! Впрочем, причина попалась мне на глаза сразу же: раскрасневшаяся и слегка нетрезвая Лада колдовала над стойкой с концертными амулетами. В прямом смысле колдовала – если Рона могла только активировать системы, а я – максимум подзарядить аккумуляторы, то аколит со Стихией Воздуха могла вмешиваться в работу «на лету».

То, что звук – это вибрация воздуха, мысль очевидная. Но вот создать что-нибудь кроме свиста ветра в окружающих предметах аэроманту ничуть не проще, чем, скажем, мне вырастить кому-нибудь утраченный орган. Ну или ладно – пересадить прямо первый попавшийся под руки из-за экстренности ситуации. Опять же, звуковое направление использования способностей сестру до недавнего времени ничуть не занимало. До первого концерта Роны. Послушав выступление и проникнувшись, родственница, что называется, «загорелась». Ну а что? Студентка, четвёртый курс: кто из нас в этом возрасте не пытался самореализоваться в музыке, ну или хотя бы не мечтал «научиться на гитаре»? А тут возможности совпали с желанием – и понеслась! Ещё и подружку свою, Олу, «заразила»…

Как я уже и сказал, синтез звука чистой магией Воздуха – не такое уж простое дело. Но если под рукой есть амулет, способный создавать звуковые колебания в противофазе к принимаемым – вмешаться в его работу куда проще. Опять же, моя Фирониэль, пусть её и учили музыке, толком не могла объяснить теорию музыкальной гармонии[6]6
  Гармония – комплекс понятий теории музыки. Гармоничной называется (в том числе и в обиходной речи) приятная для слуха и постигаемая разумом слаженность звуков (музыкально-эстетическое понятие). В научной перспективе это представление приводит к композиционно-техническому понятию гармонии как объединения звуков в созвучия и их закономерного последования. Гармония как научная и учебно-практическая дисциплина изучает звуковысотную организацию музыки – как многоголосной, так и одноголосной.


[Закрыть] – если она вообще в этом мире в каком-то виде существовала. Только не спрашивайте, откуда я про неё знаю: чем только не может начать интересоваться девятнадцатилетний студент, чтобы подкатить к понравившейся однокурснице…

В общем, пока старшая дочка Мартина увлеклась эффектами. Думаю, она и до синтезатора на магической основе дойдёт – если раньше новое хобби не надоест. Но пока Лада только всё больше и больше тащилась… ох, мне определённо, вспоминая юность, стоило фильтровать базар. Однако вспоминал не зря: та же реверберация с эффектом «электрического» эха была создана по моей подсказке. А ещё сестрёнка едва ли не на коленке для проверки некоторых принципов создания звуков за день собрала амулетную ударную установку. Выглядела штуковина как горизонтальная палка с двумя ножками-опорами, на которую прилепили миниатюрные «блины» амулетов-эффекторов, до которых надо было дотрагиваться, как до кнопок, меняя тембр звучания и ритм. Значительно проще, чем иметь дело даже с одним реальным барабаном.

Что интересно, Лана сейчас возилась именно с амулетами, а за установку усадила… Таню. Не знаю, как волкоухую удалось уговорить – раньше она «этой фигнёй» решительно пренебрегала: так-то скорости реакции и чувства ритма у химеры за глаза хватало. Видимо, поддалась общей атмосфере – во всяком случае, нетрезвой она не выглядела. Да и имея Печать, напиться на сколько-нибудь надолго проблематично… Сестра меня заметила и махнула рукой, что, в свою очередь, заметила Рона. Не знаю, может, девушки подумали, что раз я с Вирном вместе припёрся, да ещё и в уличной одежде – мы будем уходить? В любом случае эти двое быстро переглянулись, менестрель что-то сказала барабанщице, заставив ту закатить глаза в гримаске «придумала, тоже мне». Тем не менее, волкодевушка коснулась амулетов, рождая неожиданно быстрый ритм… и заставляя в унисон замигать цветные алхимлампы подсветки. Так. Стоп. Только не говорите мне, что…

– Вреэ-э-э-эум! – пропели амулеты контроля шумности, переиначив звуки банджо. – Та-та-та-та-да-та-а!

Веселящиеся химеры Вирна перестали хихикать и болтать, одновременно повернув уши к источнику звука. Ещё бы, мелодия-то была по-настоящему чужой. На Земле по ру-сегменту интернета давно ходит шутка, что каждый русский попаданец должен перепеть Высоцкого: увы, я ни одну его песню в итоге целиком вспомнить не смог. И не целиком… не фанат, короче. Да и вообще современной музыкой не особо интересовался. Вот детские песенки с пластинки, что бабушка мне в семь лет по просьбе часто ставила – другое дело. Одну мне даже удалось более-менее в рифму перенести на местное наречие. Но только я это сделал шутки ради! Вот уж не думал, что они будут петь «Мы к вам заехали на час» из «Бременских музыкантов»!!! Но, видимо, приватная атмосфера закрытой вечеринки так подействовала.

Звонкий голос Роны, в отличие от звуков банджо, амулеты не искажали, лишь усиливали. Лада петь не рискнула – не очень у неё пока получалось, – но и в стороне остаться не смогла, не выдержала: воздушный удар по свободной части бассейна поднял в воздух мириады крошечных капель, мгновенно взбитых ветром в молочно-белый туман. Между прочим, вполне себе боевое заклятие, только не поражающее, а маскировочное, вроде дымовой завесы. Туман не расползся в стороны, а под контролем мага хлынул волной вдоль пола, окончательно создавая стиль «дискотеки восьмидесятых». Заодно стали чётко видны лучи концертной подсветки. Клянусь, вот этого я дочке Мартина не рассказывал, она сама додумалась!

На втором куплете потрясённо слушающие химеры словно очнулись. Нет, это больше был не девичий писк: восторженный рёв на мгновение перекрыл музыку! Ладе пришлось ещё прибавить громкости амулетной системе, а я заметил, как замерцали части Печати зверодевушек, осаживая запредельный уровень эмоций. Упс. Кажется, моим удалось шокировать беднягу-декана ещё раз. Сомневаюсь, что Вирновы «девочки» что-то подобное себе даже в самой уединённой обстановке позволяли. В смысле – самозабвенно подпрыгивать, орать, хлопать в такт ладошками над головой и верещать с переходом на ультразвук!

На последних аккордах менестрель чуть отклонилась назад и успела между ударами по струнам ловко выдернуть заколку, высвобождая собранные на затылке перед купанием волосы. Аэромант не подвела, в буквальном смысле слова «сделав ветер», придав картине дополнительной эпичности. Заодно разогнала стелющийся у ног туман, волнами разбив о стены внутреннего двора. На секунду повисла тишина… и сначала робкие аплодисменты переросли в настоящую бурю, начисто заглушая крики «Ещё!». Хлопали ещё и слуги дома, приведённые исполнительным секретарём виталиста. Эльфийка нашла меня глазами, безмолвно спрашивая «Ну как?», на что я ей молча показал большой палец.

Но, видимо, видок у меня был достаточно ошарашенный, во всяком случае, цветомузыка оперативно перестала мигать, а Рона заиграла классическую мелодию местного романса. Разумеется, о любви – в королевствах их насочиняли предостаточно, и наиболее удачные исполняли все подряд, не пытаясь вызнать автора. Вот только мало кому из средневековых музыкантов удавалось создать до песни такой накал эмоций, чтобы выжать из аудитории слёзы и всхлипы. И у химер тоже, прошу заметить. Честно, даже у меня в горле защипало. М-да, Вирн этот «день отдыха» определённо ещё долго не забудет. Надеюсь, он ему потом в кошмарах сниться не будет…

…Перед непосредственно прощанием декан отвёл меня в сторону. Похоже, что-то забыл сказать, и я ему, кстати, тоже.

– Хотел попросить, – не стал тянуть кота за хвост дипломат. – Кроме Фирониэль возьми и свою вторую эльфийку с собой.

– Эйлану? – Удивил. Нет, не тем, что маг знал о моих рабах – в конце концов, все покупки живой разумной собственности в реестр полиса из нотариальных книг переписываются, а оттуда – в центральный архив, который как раз в Нессарии. – На фига… В смысле, мне кого-то надо оставить за домом следить.

– Администрация Миракии бессрочно возьмёт на себя заботу о недвижимости, – отмахнулся виталист. – У тебя миссия республиканского уровня. На время отсутствия налоговые вычеты и иные сборы приостанавливаются. Важно, что она из диких эльфов, в отличие от твоего менестреля. Знать в сатрапии, по понятным тебе причинам, в этом разбирается и сразу поймёт. Одновременно дополнительное повышение статуса в глазах дворян и намёк, что ты представляешь все независимые силы севера.

Я было хотел возразить, но понял: он прав. Приграничников за отдельный народ никто не считает, а от отвальных у меня Наташа. Маша будет представлять Церковь, Рона и Лана понятно кого, а сам я барон из королевств, офицер из Войска и повелитель Жизни. Полный набор, блин. Придётся брать с собой упёртую истеричку, как бы ни хотелось обратного: декан дело говорит. Даже если это просто чуть-чуть поначалу дополнительно дезориентирует наших оппонентов в Борленде – уже большой плюс.

– Хорошо, – я кивнул. – У меня тоже… осталась просьба. Второе условие.

Декан напрягся. Зря, кстати, – ничего такого невозможного для него я не попросил. Просто… страховка. Мало ли что.