Электронная библиотека » Сергей Сергеев » » онлайн чтение - страница 6

Текст книги "Кремль"


  • Текст добавлен: 1 октября 2013, 23:52


Автор книги: Сергей Сергеев


Жанр: Политические детективы, Детективы


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 11
По следу

Я заметил, что доктор все нюхает и морщится, словно ему попалось тухлое яйцо.


«Прожил половину жизни, если не больше, а посоветоваться не с кем. Или почти не с кем», – подумал Ратов и тут же набрал номер телефона Сироты.

– Это банк? – спросил Ратов, услышав солидный голос своего приятеля.

– Ну банк, а чего надо? – ответил Семенов.

– Хочу начать малый бизнес. Что посоветуете?

– Купите большой. Подождите немного, и ваша мечта осуществится. Будете иметь малый.

– Алексей, ты всем такие советы даешь? – рассмеялся Ратов.

– Нет, только тебе. Сразу предупреждаю, консультация не дешевая, поскольку отражает реальную ситуацию.

– Готов оплатить обед в ресторане, – предложил Игорь.

– Идет, но ресторан выбирает консультант. Согласен? Тогда записывай адрес.

* * *

Открыв тяжелую дверь, Ратов увидел песьи головы – символ опричников царя Ивана Грозного. Вздрогнув от неожиданности, Игорь сбросил легкое кашемировое пальто – в Москве, несмотря на грозные предостережения синоптиков, так и не дождались морозов – и прошел в зал, напоминающий походный шатер. С потолка свисали тяжелые драпировки тканей, на низких столиках стояли кальяны.

Сирота уже сидел в низком кресле и старательно тер ладонью затылок.

– Чем продиктован выбор ресторана, дорогой друг? – церемонно спросил Ратов.

– Заботой о наших желудках. И политическими соображениями. Ты у нас слуга государев. В Кремле думу думаешь. То бишь опричь. Короче, садись и выбирай, наливай и закусывай, – запутался в словесных кружевах Сирота и опять зачесал затылок.

– Голова болит? – посочувствовал Ратов.

– Ужас! Сегодня климатический рекорд. Еще один! Самое низкое давление за сто двенадцать лет, – пожаловался Семенов.

После изучения меню друзья выбрали филе сазана на закуску, уху с печенью налима и котлеты из лосятины в качестве основного блюда.

– Еще подадут хреновуху. К ухе, – пообещал повеселевший Семенов.

– Не надо, и так все хреново, – насупился Ратов.

По мере приближения сладостного момента поглощения пищи друзья поменялись ролями. Сирота выглядел как человек вполне удовлетворенный, а Ратов впал в меланхолию. Ему расхотелось советоваться, но Семенов взял инициативу в свои руки. Он отличался острым умом и заранее предвидел, что может сказать Игорь, а возможно, уже и спорил с ним виртуально, ожидая этой встречи.

– Недоволен? Что, не прошла твоя концепция? Я, кстати, так и думал, – признался Семенов.

– Да. Премьер сказал, пусть документ пока полежит. А ты откуда знаешь?

– Догадался. Просто ты не учитываешь остроту момента.

«Где-то я уже слышал про остроту. Он повторяет чужие мысли, или я сам не понимаю того, что все понимают?» – подумал Ратов.

– Ты обратил внимание на встречу президента с банкирами? Когда он сообщил, что государство будет вливать деньги в хиреющую банковскую систему, – коварно поинтересовался Семенов.

– А что особенного? Об этом было известно заранее.

– Ты не умничай. Заметил, какие физиономии были у олигархов?

– Смурные. Как на похоронах.

– Вот именно! Им деньги дают. А они как в воду опущенные. Потому что все – банкроты. Или почти все.

– При чем здесь мое предложение о создании Национального совета по инвестициям? – начал злиться Игорь. – Я как раз предлагаю выправить ситуацию.

– Не кипятись. Никакой Совет сейчас не нужен. Все ожидают углубления кризиса. Вот и хреновуху принесли! – отвлекся на мгновение Сирота.

– Очень вовремя, – проворчал Ратов.

– Все в предвкушении момента, когда станет совсем плохо, а ты со своим Советом. Что и кому советовать, когда весь бизнес зависит от государства. А во главе – «тандем» руководителей. И понятно, что кризис будет испытанием прочности «тандема». А там деликатное равновесие. Ведь президент не критикует министров или старается их не критиковать.

– Уже вовсю критикует. И не только министров, а все правительство.

– Это только подтверждает мою версию, – удовлетворенно улыбнулся Сирота. – В «тандеме» возникает напряженность, а ты предлагаешь создать площадку, некий Совет, где разногласия станут публичными.

– А ты считаешь, это правильно? Непонятно, кто определяет стратегию. Кому выдают огромные деньги, за какие заслуги? Для многих это – вопрос жизни и смерти, а критерии выбора неизвестны. Что хорошего? – возразил Ратов.

– У каждого чиновника сам знаешь, какое любимое занятие: следить за настроением начальства и сплетничать о кадровых назначениях. Еще взятки брать, но это вопрос отдельный. Если чиновничья братия почувствует на самом верху напряженность, трещины поползут по всему госаппарату сверху донизу. Начнут делить на своих и чужих. И очень быстро появятся бравые ребята с метлой и песьими головами на седле, сиречь опричники.

Ратов задумался. Наверняка не один Семенов так воспринимает его предложения. Тогда его концепции реальный «крындык».

– Старина, ты всегда отличался неуемным динамизмом, – постарался сгладить неловкость Сирота. – Но в этом тоже проблема. Ты любому процессу можешь придать динамику, а драматизма сейчас не надо. Пусть в «тандеме» договариваются спокойно, без давления. Нас и так всех трясет.

– Мало трясет. Прогноз кризиса оказался ошибочным. Это ясно. Катастрофическая недооценка масштабов падения. Сглаживали, старались быть добренькими и приятными в глазах начальства. В результате антикризисные меры получились неэффективными. При отсутствии адекватной информации принимаются неверные решения. Экономика валится.

– Но ты не будешь спорить, что элиты хотят знать и понимать, кто в стране главный? – поморщился Семенов. – Не праздный вопрос. От него зависит распределение денег.

– Ты сам усугубляешь. Я лично не вижу в «тандеме» стратегических различий.

– Тогда тем более непонятно, зачем менять систему управления, – не сдавался Семенов. – Получается, что закройщик Игорь Ратов изобрел такой костюмчик, который будет всем к лицу. А так не бывает. У каждого свой размер. Вкусы могут совпадать, а размеры все равно разные.

– Это – отмазка, чтобы ничего не делать, – возмутился Ратов.

– Как сказать. Пророк Мохаммед предупреждал, что в одну чалму две головы не влезут.

Ратов не нашелся что ответить. Настроение стремительно ухудшалось. От тяжелых драпировок веяло духотой. Песьи головы угрожающе скалились и, кажется, собирались завыть.

– Ладно, не будем усугублять, – примирительно заметил Сирота. – Ты пришел посоветоваться по другому вопросу.

«Опять проявляет прозорливость. Все же не случайно он стал вице-президентом, – подумал Игорь, – и это не предел. Сирота еще себя покажет».

– Алексей, компания «Ферросплавы» входит в число клиентов банка?

– Да, мы с ними работаем. А в чем дело?

– Ты хорошо их знаешь?

– Неплохо. Наши ребята проводили аудит. Они у нас на кредитной игле. Что конкретно интересует?

– Разговор доверительный, не для распространения.

– А с кем я буду делиться? Побегу всем рассказывать, что дружу с большим оригиналом по фамилии Ратов?

Игорь жестом остановил раскрасневшегося от вкусной еды и хреновухи Сироту.

– Так просто, предупредил на всякий случай.

– Можешь не беспокоиться. Все, что мы обсуждаем, остается между нами, – заверил Семенов.

– «Ферросплавы» хотят попасть в список стратегических предприятий. Лоббируют это решение.

– Все лоббируют. Хотят бесплатно государственных «бабок» срубить. Строго говоря, формальные основания для включения «Ферросплавов» в список спасаемых предприятий налицо. Большие объемы производства. Продукция идет в «оборонку». Но не только. И в гражданские отрасли, и на мировой рынок. Но раньше они эту тему не поднимали. Наоборот, избегали ее как черт ладана. Какие приводят доводы?

– Дают ясно понять, что их цель – запретить скупку акций иностранцами, – пояснил Ратов.

– Занятно. Могут быть очень интересные схемы. Я об этом не знал. Нужно покопать.

– Я уже этим занимаюсь, – сообщил Ратов. – Но ты ближе к «игрокам». Лучше видишь, что они замышляют.

– Да уж точно! Играющий тренер. Уже видеть этих «игроков» не могу. Каждый тащит в свою норку. Мешок не входит, а они его пропихивают. После раздачи денег мешки пухлые, тяжелые. Но получают только свои. «Ферросплавы» очень хотят войти в категорию своих, однако отношение к ним настороженное. Много чего напроказничали в прошлом. Но народ они шустрый, бедовый, изобретательный. Своего не упустят. И чужого тоже.

– А навскидку что можешь сказать? – заинтересовался Ратов. Он видел на лице Сироты напряженную работу мысли и был уверен, что его друг уже сделал определенные предположения.

– Есть один существенный нюанс, о котором они не говорят. Собственники компании, а точнее, ее главный акционер господин Морев и несколько его топ-менеджеров, сами владеют акциями через офшорные компании. Они-то и есть иностранные собственники.

– Получается, что руками государства они хотят самим себе затруднить покупку акций своей же компании. Абсурд.

– Не в этом дело. В офшоре трудно проконтролировать, кто стал реальным собственником акций. По моей информации, они уже толкнули контрольный пакет крупной американской компании. Но точно не знаю: пакет в залоге или уже продали.

– Оригинально. Это называется «кинуть». Государство финансирует отечественную компанию «Ферросплавы», а она принадлежит американской корпорации. Получается, госбюджетные деньги идут на поддержку американского бизнеса. А зачем это Мореву? За комиссионные старается?

– Возможно, присутствуют и другие соображения. Не исключаю, что, получив господдержку, Морев попытается выкупить акции. Не спеши с выводами, – посоветовал Сирота. – Я постараюсь достать документы, которые они не показывают. Тогда будет полная картина.

– Это долго?

– Не знаю. Могут и отказать. Но у меня на крючке один паренек из их команды. Стремится перейти к нам в банк и под этим соусом может сдать своих боссов. Если не получится, я в любом случае тебе скажу. Спешить в таком вопросе – себе дороже. А ты пока потяни с ответом. Нужно выиграть время.

– Не уверен, что выйдет. Им нужно быстрое решение. И начальство торопит. Меня подставили? Как ты считаешь? – Ратов посмотрел прямо в глаза Сироте. Ему были важны не слова, а то, что он прочитает во взгляде посерьезневшего друга.

– Нормальный ход, – попытался успокоить Сирота. – У нас какой вопрос ни возьми, везде подстава. Не думаю, что сделали специально. Для тебя, единственного. Жизнь такая многослойная...

– А если я им откажу? – неожиданно спросил Ратов.

– Не советую. Съедят. Ты лучше хреновухи выпей.

Сводка наружного наблюдения

Объекты «Грач», «Инна», «Друг»

В 7 часов 50 минут объект вышел из адреса местожительства. Его сопровождала молодая женщина в светлом пальто и сапогах, без головного убора. Волосы черные. Рост 1 метр 7072 см. Нос прямой. Глаза карие. Осанка спортивная. Возраст 2225 лет. В дальнейшем «Инна».

«Грач» довез девушку на своем личном автомобиле до отделения Банка реконструкции и развития на Фрунзенской набережной и в 8 часов 10 минут высадил ее.

«Инна» вошла в помещение банка. По первичным данным, она является сотрудницей этого учреждения. Справка с установочными данными прилагается. Принимаются меры к выяснению характера ее отношений с «Грачом».

«Что тут выяснять? Спит она с Ратовым», – подумал Воронов и продолжил чтение сводки.

«Грач» проехал к зданию Центрального политехнического музея. Запарковал автомобиль у подъезда № 10 в 8 часов 45 минут. У входа в подъезд имел краткую беседу с незнакомым мужчиной. Возраст около 45 лет. Одет в темную куртку и кепку. В руках портфель.

Объект что-то объяснял мужчине, показывая рукой в сторону Никольской улицы. Личность мужчины установлена. По полученным данным, он сотрудник администрации Рязанской области, находится в Москве в служебной командировке.

Проверка показала, что беседа носила случайный характер. Информация на фигуранта прилагается.

В здании Политехнического музея «Грач» посетил Фонд содействия развитию атомной промышленности и имел 30-минутную беседу с его председателем. По данным проверки, договаривался о выступлении на научной конференции этого Фонда. Возможно, обсуждались и другие вопросы. Из кабинета «Грач» вышел с белым пакетом.

Сведения на председателя Фонда содействия развитию атомной промышленности прилагаются.

«Грач» оставил автомобиль на парковке у Политехнического музея. Пешком дошел до комплекса зданий Администрации президента. Контактов по пути следования не имел.

В 9 часов 35 минут вошел в подъезд Администрации, где располагается его служебный кабинет. В 12 часов 35 минут вышел из здания Администрации, сел в служебный автомобиль и был доставлен к ресторану (данные по ресторану и его владельцам прилагаются).

В ресторане его ожидал член Правления и вице-президент Банка экономического сотрудничества Семенов, в дальнейшем «Друг».

Организовать контроль разговора «Грача» с «Другом» не представилось возможным по техническим и организационным причинам. По полученным сведениям, «Грач» посетил этот ресторан впервые. С владельцем и управляющим не знаком. Установка стационарного оборудования в помещении представляется нецелесообразной, учитывая, что данный ресторан не является местом постоянных контактов «Грача».

Отдельные слова из беседы «Грача» с «Другом» зафиксированы нашим сотрудником. С некоторым опозданием он устроился за соседним столиком.

Беседа носила в основном деловой характер. В частности, речь шла о выделении кредита и проверке какой-то компании. Доносились также слова «стратегические предприятия».

В конце беседа приобрела эмоциональный характер. «Грач» выглядел расстроенным. Спиртное практически не пил. «Друг» принял несколько порций крепкого алкоголя, но признаков опьянения не отмечалось.

«Друг» обещал оказать содействие «Грачу» в решении интересующего его вопроса.

Эта часть документа сильно не понравилась Воронову. Он вновь прервался, встал и прошелся по кабинету. Страшно захотелось курить. По настоянию врачей он отказался от этой дурной привычки и стал чувствовать себя намного лучше, но сейчас никотиновое голодание напомнило о себе.

«Эмоциональный характер» беседы, «стратегические предприятия», обращение Ратова к «Другу» – все эти элементы складывались в картину, которую он никак не ожидал увидеть. По крайней мере считал ее маловероятной. Значит, была допущена серьезная ошибка в анализе поведения и жизненных установок Ратова.

С недовольным лицом Воронов вернулся к чтению.

Из ресторана «Грач» на служебной машине был доставлен к зданию Администрации и вошел внутрь. Вышел в 21 час 30 минут и проследовал к парковке у Политехнического музея. Сел в свой автомобиль и выехал по направлению к месту жительства. За время отсутствия «Грача» в его автомобиле установлен «маяк». Сделать это по месту жительства не представляется возможным, так как автомобиль хранится в охраняемом подземном гараже.

По пути «Грач» остановился у супермаркета. В магазине приобрел грудки куриные, хлеб зерновой, йогурты, овощи и другие продукты. Расплачивался банковской карточкой. Подозрительных контактов по пути следования и в магазине не имел.

К своему дому подъехал в 23 часа. Машину оставил в подземном гараже.

В 23 часа 15 минут в подъезд жилого дома «Грача» вошла «Инна». До утра следующего дня объекты из адреса не выходили.

Воронов внимательно прочитал прилагавшиеся к сводке документы.

Ситуация стремительно ухудшалась. Он рассчитывал, что после звонка Бровина объект «Грач», а в мирской жизни Игорь Ратов, без особых сомнений и угрызений совести предложит включить «Ферросплавы» в список стратегических предприятий. Зачем ему лишняя головная боль? Ну поломается, попросит вознаграждение, получит его и все равно подпишет. Недавно назначен на высокую должность в кремлевской Администрации. Большие амбиции. По какой такой причине зря тратить время и силы? Он и компенсации требовать не будет. На большее рассчитывает. Впереди нешуточная карьера.

А тут получается, что встретился с этим крупногабаритным «шкафом» Семеновым, то есть с «Другом». Что он мог попросить? Конечно, выяснить причины обращения «Ферросплавов».

Воронов опять встал из-за стола и уже кружил по комнате, разминая затекшие ноги и таким образом концентрируясь.

«Не прост «Грач». Цену себе набивает».

Генерал уже не сомневался, что на встрече Ратова с Семеновым речь шла именно о «Ферросплавах». О чем еще? У него нет других проблем со списком стратегических предприятий. Ошибка исключается. Именно Семенов курирует в банке крупного корпоративного клиента – корпорацию «Ферросплавы».

«А если Ратов заартачится? Прав, конечно, владелец «Ферросплавов» Даниил Морев. Принял верное решение. Начинает переговоры он, Воронов, как лицо неофициальное. Если ему отказывают, Морев задействует свой ресурс и выходит на самый верх – в Кремль или в Белый дом – как получится. Несколько вариантов. Разводим риски, дублируем. Никуда Ратов не денется.

Но это будет означать, что «предприятие» генерала Воронова сработало неэффективно, впустую и даже усложнило ситуацию. Такое не скроешь, а это – потеря клиентуры, репутации, контрактов. И причиной тому – зарвавшийся Ратов. Не знает, с кем связывается!»

Каллиграфическим почерком, приобретенным еще в сельской школе и обеспечившим юному Воронову теплое место писаря в военном трибунале после призыва на срочную службу, он расписал документ своему заместителю по оперативной части Груздеву.

Потом подвел черту и так же аккуратно набросал прямо на сводке план действий:

Выяснить, о чем договорились «Грач» и «Друг».

На «Грача», «Друга», «Инну» собрать полную информацию – связи, родственники, планы, финансы, налоги, компромат.

Если «Грач» и «Друг» договорятся о встрече, доложить.

Особый контроль!

«Более подробные инструкции изложу Груздеву устно. Конечно, придется серьезно потратиться, но оно того стоит. Эх, долбаные новогодние каникулы некстати, – покачал головой Воронов. – Хорошо только, что они помешают не только нам. Вряд ли Ратов будет доставать Семенова своими делами. Значит, время еще есть. Но его катастрофически мало».

Глава 12
Раздвоение

Каждый из нас получил свою долю сокровищ. Одни распорядились богатством умно, а другие, напротив, глупо, в соответствии со своим темпераментом.


Марика вошла в квартиру, открыв дверь ключом, которым снабдил ее Ратов. Из кухни аппетитно пахло обжаренной в оливковом масле курятиной и специями.

– Ты пришла? Мой руки – и за стол. Почти готово, – выглянул из кухни Игорь, успевший переодеться в джинсы и спортивную майку. Сверху он набросил фартук в бело-красную клетку. Темно-русые волосы растрепались от спешки.

Марика посмотрела на него влюбленными глазами, подошла и поцеловала в щеку, от которой пахло кинзой и еще какими-то травами.

Ратов умел и любил готовить. Эти навыки он перенял от своего дяди Бровина, который считал, что мужчины кулинарят намного лучше, чем женщины, и придавал приготовлению пищи торжественно ритуальный характер. Делал он это, впрочем, нечасто, по причине большой занятости, и был вынужден терпеть стряпню своей домоуправительницы. Добротную, но лишенную столь любимой Борисом Павловичем изюминки.

Игорь освоил несколько рецептов быстрого приготовления, но упирал на использование специй, различных трав и салатов – кинзы, петрушки, укропа, мяты, сельдерея и вездесущей рукколы. Все блюда у него получались ароматными и сочными.

Из-за того что Марике приходилось одновременно работать и учиться, а Ратов задерживался в Администрации, ужинали они довольно поздно. Марика жаловалась, что из-за кулинарных способностей Игоря, который даже в полночь заставлял ее есть, она рискует поправиться и потеряет стройность.

– Милый, я же на диете. Утром – йогурты, в обед – рыба, вечером зеленый салат и чай.

– Диета в прошлом, – прерывал ее Игорь. – В здоровом теле здоровый дух. Никаких возражений!

Возражать было опасно. Марика уже поняла, что Игорь может казаться мягким и пушистым, но при сопротивлении ощетинивается, словно обиженный еж, и тогда лучше избегать конфликта. К тому же она лукавила. На самом деле Марика обожала мясо, объясняя это тем, что родилась в год Тигра. Она и походила на тигрицу, когда, расслабившись после ужина, ложилась в позе сытого хищника на диван и ловила на себе удивленно-восхищенные взгляды Игоря.

– Игорь, я сначала приму душ. Не спеши, – крикнула Марика в сторону кухни.

Вместо ответа она услышала грохот. Видимо, Ратов хотел ответить и что-то выронил. Сейчас выбежит из кухни и заорет, что нельзя говорить под руку. А потом подхватит ее на руки и «накажет». Нет, сначала душ!

Из-под пенистых струй в зеркале отражалось загорелое тело с небольшой, но тяжелой грудью, крутыми бедрами и прямыми плечами. В детстве родители Марики заставляли ее заниматься художественной гимнастикой. Со временем тело наливалось зрелостью, но заложенная в те годы стройность сохранилась. Марика любила свое тело и баловала его расслабляющими гелями и маслами, чувствуя, как кожа становится мягче и податливее, невесомее.

Практически она уже переехала к Ратову, и буквально через несколько дней возникло ощущение, будто они прожили вместе долгие годы. Не считая некоторых взрывоопасных тем, в которых лучше было сразу капитулировать, Ратов оказался на удивление бесконфликтным и заботливым спутником жизни. И неутомимым любовником. Первым в ее жизни, с кем она испытала настоящее удовольствие, переходящее в беспамятное блаженство. Скорее всего это объяснялось не только страстностью Игоря, но и обретенным ею ощущением защищенности.

«Он – мой человек. Мне так повезло, что я его встретила», – думала Марика.

Все складывалось замечательно. Вот оно – долгожданное счастье, еще полностью не осознанное, но вполне реальное и осязаемое.

Однако Марику не покидало тревожное ожидание. Словно вся эта приятная, теплая, нежная жизнь вдруг исчезнет в одно мгновение, окажется наваждением. Сладким, но зыбким сном. Беспричинная тревога будила ее перед рассветом. Она долго рассматривала лицо, волосы, тело спящего рядом Игоря и прижималась к нему. Крепко-крепко. Призрак опасности таял в ночной тишине, но потом опять появлялся, назойливый и коварный.

Марика не знала, почему так происходит. Видимо, были причины. Но какие именно, она не догадывалась, даже не предполагала.

Только чувствовала, что они существуют.

* * *

– Как твоя новая работа? Давно тебя не слышала и не видела. – В телефонной трубке голос Марины звучал напряженно и резко. Может, потому что Ратов не ожидал, что она позвонит.

«Она – экстрасенс. Почувствовала, что есть основания для ревности, и сразу же набрала мой номер».

– Ты в Москве? – спросил Ратов.

– Да. А ты меня даже не поздравил с Рождеством.

– С католическим? Мы всегда поздравлялись с православным Рождеством.

– Неправда, ты поздравлял меня со всеми праздниками. Даже с китайским Новым годом. Но ты не ответил. У тебя все в порядке?

– Работаю, придумываю, изобретаю. Колеса к велосипеду. Кому это пригодится, не знаю, – признался Игорь.

– Ты умный и талантливый. Таких очень мало.

– А если я ничего не буду сочинять и придумывать? Просто брошу это занятие? Разве стану глупее?

– Как ты можешь! Ты даже не представляешь, насколько нужны твои идеи. Даже мне. Я хочу, чтобы ты верил в себя. Очень тебя прошу.

«Она так восторженно говорит... Удивительно! Женщины меняют отношение к занятиям мужчин в зависимости от обстоятельств и своих интересов. Раньше Марина ненавидела мою работу. Сколько было слов. «Твоя проклятая работа мешает нашему счастью, отбирает драгоценное время. А его не вернешь». Какая была ревность! А сейчас наверняка думает: «Лучше его занять, чтобы не влюбился в другую женщину». Хочет, чтобы я остался в ее власти, хотя бы мысленно. Что поделаешь – собственница».

– Ты меня ревнуешь? – спросил Ратов.

– А есть к кому?

– Значит, ревнуешь. Ты не захотела жить со мной и не отпускаешь. Это несправедливо.

– Справедливо все, что разумно.

– А какой был смысл в нашем расставании? Не очень понимаю, что ты вкладываешь в слово «разумно». Твой муж здесь?

Возникла пауза. Ратов слышал в трубке дыхание Марины. Знакомое и желанное, несмотря на все обстоятельства, ее замужество и его идиллию с Марикой. Вопреки всякой логике и здравому смыслу.

– Ты знаешь, я ошиблась, – наконец подала голос Марина.

– И в чем ошибка? – хрипло спросил Ратов.

– Думала, что ничего интересного Макс в Москве не найдет и благополучно уедет на родину предков, в Германию. А он на удивление просто нашел прекрасную работу и никуда уезжать не собирается.

– Ты довольна?

Голос Ратова насторожил Марину.

– Ты простудился.

– Нет, все в порядке. Так, поперхнулся. Ты довольна?

– Могло быть и лучше, но он охраняет мое личное пространство. Я ему за это благодарна. Кстати, он счастлив здесь, в Москве. Как поросенок, которого греют розовым светом. Обожает щи и котлеты, русскую классическую музыку. Летом будет гонять на мотоцикле.

– Щи и классическая музыка – прекрасное сочетание. Действительно достойный человек. Как говорится, каждая жена заслуживает своего мужа.

– Каждая женщина создает своего мужа. Это – точнее. – Марина сделала ударение на слове «создает». – Не злись.

– Почему ты позвонила?

– Не могу забыть тебя. Но я, кажется, не вовремя. Не очень-то зовешь вернуться.

– А ты бы вернулась?

– Разумеется, нет. Как поживает мой клон?

– Прощай, – сухо сказал Ратов.

Он хотел сказать мягче, но в горле першило. И даже саднило. Наверное, действительно простудился.

«Зря назвала Марику своим клоном. Она добрее и лучше».

По крайней мере ему хотелось так думать.

В трубке опять раздавались гудки. Вечные гудки, как зов парохода, затерявшегося в тумане.

* * *

Наступала полночь. Марика уже должна была приехать.

Игорь чувствовал себя необычайно легко – Марика не была пленницей многочисленных комплексов, сомнений, невысказанных симпатий и антипатий, которыми страдала «бывшая Марина». Эти комплексы поначалу не бросались в глаза, но потом все равно проявлялись – уже в виде крика, скандала, упреков и слез.

И все же Ратов не мог избавиться от ощущения, что и в Марике скрыто много тайн, которые он еще не разгадал.

В моменты близости Марика менялась до неузнаваемости: становилась требовательной, ненасытной, удивительно сильной. Она терзала его и себя, заламывая себе пальцы, теряя сознание, с чудовищной энергией стискивая его разгоряченное тело. Потом старалась сдержать страсть, отстранялась, становилась бесчувственной, а вскоре вновь распалялась, беспощадно догоняла его, и они одновременно достигали вершины.

В ней словно жили два разных человека – застенчивый и осторожный, которого в любой момент подстерегал другой – беспощадный, решительный и рисковый. Пока этот второй раскрывался лишь во время близости, но Игорь не исключал, что вскоре он станет более раскованным, откровенным и, возможно, вытеснит первого – деликатного и стеснительного.

Но парадоксальное заключалось в другом – он начинал любить Марику в разных и несовместимых ее проявлениях. Если раньше он мог с одинаковым желанием думать о Марине и о ее клоне Марике, то теперь облик Марины тускнел, размывался, стирался в памяти. Марика овладела им полностью, но кто она в реальности – он до сих пор не знал и не хотел думать об этом.

Сознание по-прежнему раздваивалось. Только раньше оно металось между двумя женщинами, а теперь раздвоение происходило в образе Марики. Это влекло и завораживало.

«Чем больше размышляешь о характере женщины, тем меньше в нем понимаешь», – успокаивал себя Ратов.

И был прав.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации