Текст книги "Ловушка для резидента"

– Совершенно верно, господин агент,– кивнул головой Белов.– Сейчас я подготовлю все необходимые для проживания на этой планете и в этом городе документы. Здесь существуют очень строгие правила, касающиеся идентификации личности. Убедительная просьба не забывать об этом, господа!..

Мы с Василием очень даже хорошо знали затронутую тему, но свою осведомленность в тонкостях московской жизни демонстрировать не стали, без споров дав себя сфотографировать. Затем занялись одеждой, которой доверху был набит стоявший в углу комнаты шкаф... К слову, пентаграмма, столь нас выручившая, была выткана на ковре, который лежал посреди зала самой обычной трехкомнатной квартиры... Мебель вокруг тоже не поражала воображения: диван, два кресла, упоминавшийся выше шкаф и стол, на котором стоял компьютер или аппарат, внешне на него очень похожий.

Не прошло и пяти минут, как лжекомпьютер выдал нам с Василием паспорта граждан Российской Федерации. Я значился Ивановым Иваном Ивановичем, а Василий – Петровым Петром Петровичем.

– Вот халтурщики! – расстроенно ахнул Щеглов, глядя на свою фотографию в липовом паспорте.– Не могли что-нибудь позамысловатее придумать!.. Я бы, например, вполне мог быть Онегиным, а Иван Иванович – Печориным.

– Видимо, накладка вышла... – почесал переносицу лже-Белов.– Сейчас все поправим!..

Действительно, через минуту у нас появились другие паспорта – с названными Василием фамилиями.

– Вы ведь в первый раз на Земле? – строго вопросил Анатолий Иванович.

– Так точно, в первый! – подтвердил я.– До этого мне довелось поработать на Парре, а Петр Петрович Онегин чуть ли не пять лет прослужил на Эбораке – в дружине небезызвестного барона Гилроя.

– В отличие от вас, я на Земле уже в третий раз.– Лже-Белов глянул на нас холодными серыми глазами.– Так что знаний здешней жизни мне не занимать...

Мы с Василием невольно переглянулись, ибо совершенно точно знали, что наш новый знакомый появился на свет каких-нибудь сорок минут назад на далекой планете Поркиан. Но это, конечно, еще не означало, что лже-Белов пытается ввести нас в заблуждение. Просто поркам зачем-то понадобилось вложить в девственные мозги посланца именно такое представление о его прежней жизни. Судя по всему, он готовился для ответственной работы на Земле, которая под силу только очень опытному и уверенному в своих силах агенту.

– Хотелось бы кое-что уточнить, господин Белов,– как можно мягче сказал я, боясь угодить впросак своими вопросами, и, кажется, действительно угодил, поскольку Анатолий Иванович взглянул на меня с недоумением.– Нам с Петровичем сообщили, что мы поступаем в ваше распоряжение. Ну и, естественно, под начало резидента поркианской разведки Валерия Викторовича Усладова. Однако в детали предстоящей операции не посвятили.

– Странно,– нахмурился Белов.– Я полагал, что мне пришлют более подготовленных агентов.

– У начальства, видимо, были свои резоны,– примирительно заметил Василий.– А мы люди маленькие... Что касается нашей подготовки, то можете не сомневаться, господин Белов: я этот город знаю вдоль и поперек.

– Еще бы вам не знать! – буркнул недовольно наш начальник.– Вы же прошли через рефролятор.

Что такое «рефролятор», я не стал уточнять. Скорее всего, тот шлем, который мы с Василием попеременно надевали на голову. Теперь понятно, почему ни он, ни я прибавления знаний в своих головах не обнаружили: уж мы-то с ним знали о Земле никак не меньше, чем порки!.. И все равно мне такая метода подготовки агентов показалась куда более удачной, чем наши занятия в Школе резидентов: двадцать секунд – и дело к стороне!.. Я, например, учился много месяцев, а потом выяснилось, что – не по тому веку! У порков, судя по всему, подобных накладок с подготовкой агентов не бывает.

– Вам нужно адаптироваться в городе,– строго взглянул на нас Белов.– Обзавестись квартирами, связями, автомобилями. Словом, вжиться в образ... Вы машину водить умеете, господин Онегин?

– Двадцать лет за рулем! – обиделся Василий, но после моего пинка в лодыжку быстро исправился: – По легенде, естественно.

– Возможно, придется устраиваться на работу... Вы в курсе, что это такое?

– А как же? – пожал плечами Василий.– Согласно заданию я должен попытаться устроиться шофером к видному политическому деятелю и расположить его к себе.

– Отлично,– кивнул головой лже-Белов.– Действуйте, господа агенты. Вот вам номер моего телефона. О себе сообщайте регулярно через каждые шесть часов – если не случится форсмажорных обстоятельств. При малейшей опасности докладывайте немедленно. Вопросы есть?

– Вопросов нет,– вытянулся в струнку Василий.– Разрешите выполнять?

– Выполняйте,– ответил лже-Белов и повернулся к своему лжекомпьютеру.

Конспиративную квартиру мы с Василием покинули без помех. Спустились по лестнице и вышли из подъезда кирпичного дома. Москва вступала в новый рабочий день, не обращая внимания на двух скромных людей в джинсовых штанах и одинаковых белых рубашках, которые бодренько рысили по ее улицам. А то, что эти люди за неполные сутки отмотали время чуть ли не на тысячу лет назад, потом преодолели расстояние в немыслимое количество световых лет,– москвичей не интересовало. Ну не любопытный они народ – эти москвичи. Каждый занят личными проблемами, так что для проблем вселенских у них вечно не хватает времени. Вот и плетут порки руками Усладова с компанией у них под носом заговоры!

– Наконец-то,– вздохнул полной грудью далеко не свежий воздух Василий.– А я уж не чаял выбраться.

– Не расслабляйтесь, господин Онегин,– порекомендовал я легкомысленному спутнику.– Боюсь, ничего еще не кончилось, все только начинается. Думаю, затеянная порками операция вступает в решающую фазу.

– Не пугай меня, принц датский,– отмахнулся Василий.– Вопрос «быть или не быть?» мы решаем в положительном смысле. Надо накапать Вене Жигановскому на этого Усладова. Венедикт Владимирович– человек со связями: он на поркианских агентов найдет управу!

– Будем надеяться,– вздохнул я, вера Щеглова в возможности председателя его партии показалась мне чрезмерной.

10

Земля. Москва. Информация к размышлению

Майор Кочубинский всегда почему-то неуютно чувствовал себя в кабинете генерала. Хотя помещение не поражало ни габаритами, ни роскошью обстановки. Стиль – самый что ни на есть деловой, располагающий к краткости доклада и точности формулировок...

Кочубинский, завершив речь, застыл в неудобной позе на стуле. Генерал же поднялся и, заложив руки за спину, прошелся по кабинету. Анатолий Иванович богатырскими статями не отличался, но держался подчеркнуто прямо, что добавляло солидности его худощавой фигуре.

– Мне кажется, товарищ майор, что вы доложили не всю информацию, которой располагаете.

– Информация полная, товарищ генерал,– неуверенно откашлялся Кочубинский.– Я лишь позволил себе слегка сместить акценты.

– Зачем? – Генерал круто развернулся на каблуках и вперил отливающие сталью глаза в подчиненного.

– Испугался диагноза,– честно признался майор.– Слишком уж все это смахивает на психическое расстройство.

– Хорошо, что признались, но плохо, что скрываете детали! Впредь докладывать мне все – вплоть до мелочей и самых невероятных фактов! Вы поняли меня, майор?

– Так точно, товарищ генерал!

– Если не ошибаюсь, товарищ майор, по мнению Сиротина, некий Валерий Викторович Усладов является инопланетным резидентом?

– Да. Мы Усладова проверили. Честно говоря, ничего примечательного в его биографии не обнаружили.

Усладова Кочубинский «просвечивал» лично. Бизнесмен действительно был довольно богат, но до звания олигарха недотягивал. В Москву прибыл из провинции. Майору удалось даже отыскать знакомых Усладова, с которыми тот начинал свой бизнес. Не обошел Кочубинский вниманием и школу, где учился Валерий Викторович. Согласно полученной оттуда справке, Усладов прошел там десятилетний курс обучения... Имелись, впрочем, и странности: из трех одноклассников Валерия Викторовича двое не помнили его вовсе, а третий сильно колебался: то ли был такой, то ли нет?.. Ну да со дня окончания школы подозрительным бизнесменом прошло более тридцати лет, так что немудрено запутаться.

– А с Мышкиным у нас что?

– Мышкин пропал.

– То есть? – удивленно взглянул генерал.– Вы разве не вели за ним наблюдение, товарищ майор?

– Вели,– вздохнул Кочубинский.

История с исчезновением Мышкина получилась довольно скандальная. Как ни оправдывайся, но начальству есть на что негодовать!.. Если верить докладу старшего лейтенанта Пантюхина, то Никита Мышкин вместе с Василием Щегловым вошел в офис Казюкевича приблизительно в три часа дня, и с той минуты сотрудники Конторы потеряли их след!.. По утверждению Пантюхина, Мышкин и Щеглов офис не покидали.

– Черт знает что!.. А о неполном служебном соответствии вы своим сотрудникам напоминали, товарищ майор?

Разумеется, Кочубинский напоминал! И даже в весьма некорректной форме – с использованием нецензурных выражений, к которым прибегал крайне редко в минуты сильного душевного подъема... К сожалению, в данном случае крепость выражений никак не способствовала исправлению положения. Проведенное по горячим следам расследование лишь усугубило ситуацию, превратив ее из скандальной в фантасмагорическую.

– Бред! – раздраженно воскликнул генерал.– Наверняка Мышкин заметил слежку и воспользовался черным ходом. А ваши люди его проморгали!

– Виноват, товарищ генерал!.. Есть еще одна важная деталь: Мышкина ищем не только мы, но и некий Виктор Алексеевич Красавин, который по агентурным сведениям доводится родным братом пропавшему. И ищет настолько активно, что уже дважды наведывался в квартиру исчезнувшего Федора Крюкова: его зафиксировала камера наблюдения, установленная у подъезда дома.

– Так у вас еще и Крюков пропал?.. Поздравляю, товарищ Кочубинский!

– Пока не с чем, товарищ генерал... У меня нет никаких сомнений, что лейтенант Крюков вернется в ближайшие день-два.

– Как Красавин узнал адрес нашего сотрудника?

– От хорошего знакомого Крюкова Аркадия Канарейкина.

– Это тот самый Аркан Кенар, с которым Крюков пел в ночном клубе?

– Точно так, товарищ генерал.

– С Кенаром надо бы поговорить: наверняка он что-то знает.

– Аркадий Канарейкин сидит сейчас у меня в приемной. Его доставили пятнадцать минут назад на допрос.

– Прекрасно, пусть пригласят артиста в мой кабинет. Я сам с ним поговорю.

Ждать певучего Кенара пришлось недолго. Не прошло и пяти минут, как молодой человек приятной наружности переступил порог генеральских апартаментов.

Аркадий Канарейкин был явно не в своей тарелке, хотя, кажется, и трезв. Окинув взглядом помещение, он вальяжно раскинулся на предложенном генералом стуле. Но за его показной бесшабашностью угадывался страх: ни с того ни с сего у нас людей на улицах не хватают и не везут их в казенном автомобиле по всем известному адресу...

– Не понимаю, за что меня арестовали? – обиженно глянул на генерала Кенар.– Мои выступления в ночном клубе еще не повод для преследования!

– Никто вас не арестовывал, господин Канарейкин. Вы приглашены для беседы.

– Для дружеской беседы приглашают в ресторан,– вздохнул Кенар.– Впрочем, неприятностей следовало ожидать... Я сразу понял, что там нечисто.

– Вы не могли бы уточнить, господин Канарейкин, где именно нечисто?

– В «Кощеевом царстве»... – Канарейкин посмотрел сначала на скромно сидевшего в углу Кочубинского, потом на двери.– Только заранее предупреждаю, уважаемые граждане начальники, что человек я творческий, суеверный и склонный к загулам!.. Словом, наговорить могу всякого – тем более в припадке вдохновения.

– Нас интересует ваш товарищ Федор Крюков.

– А что, он кого-нибудь замочил? – округлил глаза Канарейкин.– От вампира всего можно ожидать!

– Давайте без шуток, гражданин Канарейкин! – строго попросил Кочубинский.

– Какие могут быть шутки?! – возмутился скандальный свидетель.– Он чего-то натворил, а меня трясут уже второй день!

– По какому поводу трясут?

– По поводу исчезновения Мышкина!.. Я, между прочим, этого хмыря видел только однажды. Зато его женушка у меня вот где сидит! Ведьма – каких поискать!

– Это вы в переносном смысле? – полюбопытствовал генерал.

– Нет уж, извините, гражданин начальник! В самом что ни на есть прямом! А в переносном – это они действуют! Берут мужика, сажают на метлу и переносят по воздуху!.. То есть Наташку Мышкину я на метле не видел – врать не буду. Но стакан с водкой она у меня из-под носа увела! Можете себе представить?! Стаканы у нее летают!

Кочубинскому стало неловко перед генералом за свидетеля. Ох уж эти артисты! Наплел с три короба – словно не в Контору пришел, а к подружке на свиданку! И позу мог бы принять поприличней: развалился тут – как хряк на солнцепеке!.. Если бы не присутствие генерала, Кочубинский давно бы поставил зарвавшегося Кенара на место.

– А на метле кто кого возил?

– Ведьма Мара нашего дорогого вампира Фреди Крюгера... Я же его как родного в напарники взял! Мы же с ним за одной партой сидели! А он такой фортель выкинул: взял да и похитил этого Мышкина!

– Почему вы решили, что он похитил Мышкина?

– Нет, я ничего такого не утверждаю... – спохватился Канарейкин, сообразивший, видимо, что слишком далеко зашел.– Но зачем-то же его ищут, отрывая от дела занятых людей и угрожая им физической расправой!

– Кто конкретно угрожал вам расправой?

– Наташка обещала по шее дать... Если бы она была обычной бабой, я бы просто послал ее подальше, но связываться с ведьмой – себе дороже!.. Я правильно говорю, гражданин начальник?

– Зовите меня Анатолием Ивановичем.

– Хорошо. А скажите, Анатолий Иванович, вы случайно не в нашем доме живете?

– Боюсь, что нет,– усмехнулся генерал.

– Это я к тому, что вы на моего соседа похожи из «хитрой» квартиры.

– Почему «хитрой»?

– Хозяева там меняются через два дня на третий... Но это так, к слову. Извините. Я нового соседа в первый раз сегодня увидел. Вероятно, обознался...

Кочубинский, слушая ахинею, которую нес певчий Кенар, даже зубами скрипел от возмущения. Терпит же мать-земля таких уродов! Это ж умудриться надо– перепутать генерала черт знает с кем! Сосед у него, видишь ли, появился! Да какое дело занятым по горло людям до твоих соседей, придурок?!

– С ведьмой Марой вы где познакомились?

– В ночном клубе... Прямо скажу, внешние данные у нее – загляденье: грудь, талия, бедра – полный отпад! Один крупный недостаток – ведьма... Спросить хочу у вас, Анатолий Иванович: за это дело у нас сейчас судят?

– За какое?

– За ворожбу там, за колдовство разное... Раньше, я слышал, их на кострах сжигали... Понимаю, что у нас смертную казнь отменили, но неужели даже плевенькой статьи в УК против них не осталось?

– В УК есть статьи за мошенничество и за дачу ложных показаний! – не выдержал Кочубинский хамского ерничанья артиста перед наделенным высокими полномочиями лицом.

– Эти статьи не подойдут! – разочарованно махнул рукой Кенар.– Думаю, Мара Федьку охмурила и под свою дудку заставила плясать. С малых лет его знаю – всегда нормальным мужиком считался. В охранной фирме работал, а туда психов не берут... Словом, весьма положительный гражданин был – пока ведьма его на метле не прокатила. У меня от такого зрелища едва крыша не поехала! А с Федьки и подавно – какой спрос? Он же далекий от искусства человек.

– Вы считаете, что колдовство – искусство?

– Да уж не ремесло, точно!

– Если я вас правильно понял, господин Канарейкин, вы собственными глазами видели, как Мара и Федор Крюков летали на метле?

– Видел! – с вызовом глянул на генерала артист.– Она, как и положено ведьме, в чем мать родила, а он – в самой обычной джинсе... Шустренько так над ночной Москвой резвились.

– Спасибо вам, Аркадий Евгеньевич, за ценную информацию. Вы очень нам помогли.

К немалому удивлению Кочубинского, генерал с чувством пожал расплывшемуся Канарейкину руку и лично проводил его до дверей. Да еще приказ отдал старшему лейтенанту Пантюхину: доставить отморозка домой!.. С другой стороны, черт его знает... Может, генерал и прав: с психами лучше обращаться вежливо – во избежание громких скандалов. Времена пошли либеральные, правозащитников развелось – палкой не отбояришься! Вот и приходится уважать права даже таких придурков, как этот Аркан Кенар...

– Обкуренный какой-то... – не удержался от комментариев Кочубинский, когда генерал вернулся на свое место.

– Вы полагаете? – прищурился на подчиненного Анатолий Иванович.– А мне показалось, что информация, полученная от Аркадия Канарейкина, подозрительно созвучна откровениям господина Сиротина – как устным, так и письменным.

– Но ведь и Сиротин – явный псих! – осмелился возразить начальнику Кочубинский.– У нас и справка от его лечащего врача есть.

– На Канарейкина тоже есть справка?

– Пока нет,– вздохнул майор.– Но, думаю, скоро будет.

Генерал с любопытством глянул на подчиненного и потер рукой подбородок. Возможно, ждал, что Кочубинский выдвинет свою версию по поводу происходящих в Москве странных событий, но майор явно решил следовать народной мудрости, которая, как известно, не рекомендует лезть поперед батьки в пекло. Инициативных сотрудников ценят только в кинофильмах, а в реальной жизни предпочитают исполнительных и свято блюдущих субординацию.

– Крюков вам, товарищ майор, ничего про метлу не рассказывал?

– Никак нет, товарищ генерал.

– А про девушку по имени Мара?

– Про Мару рассказывал. По его сведениям, она сотрудничает с Усладовым. Я написал об этом в докладной записке.

– Вижу, вижу,– кивнул головой генерал.– Выходит, все нити ведут к Усладову... Значит, по мнению Сиротина, Валерий Викторович готовит нам крупную неприятность?

– Есть основания полагать, Анатолий Иванович, что Сиротин боится конкуренции Усладова в деле с контрабандой и вполне способен его оговорить просто из подлости. Этот страдающий белой горячкой бизнесмен никогда не стеснялся в средствах.

– Я читал в докладной о его художествах в деловой сфере. Согласен с вами: Сиротину доверять нельзя. Но у нас еще меньше оснований доверять Усладову, товарищ майор. А раз так, надо тщательно все проверить.

– Но ведь нечего нам предъявить Усладову, товарищ генерал. Я уже и к коллегам из МВД обращался, и к налоговикам: чист, сукин сын! Не подкопаешься. Даже странно как-то.

– Что ж тут странного,– пожал плечами генерал.– Честных бизнесменов в России большинство. Это нам с вами приходиться иметь дело все больше с грешниками.

Кочубинский расценил заявление генерала как политическое, а потому комментировать его не рискнул. Раз наверху считают, что в бизнесе у нас орудуют в основном ангелы с крылышками, значит, так тому и быть. Не майору оспаривать мнение высокого начальства.

– Надо повидаться с Валерием Викторовичем Усладовым.

– А предлог? – осторожно полюбопытствовал Кочубинский.

– Хотя бы исчезновение Мышкина.

– Но ведь нам по поводу исчезновения популярного артиста никто заявлений не подавал.

– А по поводу Василия Щеглова?

– Тоже... Хотя вопрос, конечно, можно «провентилировать».

– Вот видите, как все удачно складывается, товарищ майор. «Провентилируйте» и поручите кому-нибудь оформить все надлежащим образом. А мы с вами наведаемся пока в офис к Усладову.

– Вам бы не следовало туда ехать, товарищ генерал. Не нравится мне этот человек. Предчувствие у меня нехорошее.

– Предчувствие к делу не подошьешь, а вот личное впечатление – очень даже можно!.. Распорядитесь насчет машины, товарищ майор...

Будь воля майора Кочубинского, он отправился бы к Усладову не иначе как в сопровождении взвода автоматчиков... Черт его знает, этого Сиротина: может, не все в его словах ложь и бред!.. А уж генералу тем более не следовало бы так рисковать...

С другой стороны, возможно, Анатолий Иванович прав. Если никакой чертовщины вокруг Усладова нет, то дело можно будет потихоньку спустить на тормозах... В конце концов, нельзя же серьезное расследование выстраивать на показаниях натуральных придурков – что Сиротина взять, что Аркана Кенара... Эти артисты совсем обнаглели в последнее время. На метлах они летают! Художественные натуры!.. И ведь не постеснялся оболгать близкого друга...

Разумеется, Кочубинский не был настолько сумасшедшим, чтобы поверить в полеты на метле лейтенанта Конторы, пусть даже временно исполняющего обязанности вампира. Да обкуренный он, этот Аркан Кенар,– по глазам же видно! Такому после «дозы» черт-те что может привидеться!.. Надо бы не к Усладову ехать, а в ночной клуб «Кощеево царство», да потрясти тамошних обитателей на предмет одурманивающего зелья! Кочубинский в этом смысле очень рассчитывал на лейтенанта Крюкова. Нет, неспроста отсутствовал Федор! Были все основания полагать, что он напал-таки на след наркомафии... Только бы не опростоволосился лейтенант и голову не потерял ненароком. Все-таки не мальчики ему противостоят, а опытные волчары!..

В офис господина Усладова генерал с майором прошли по своим удостоверениям. Нельзя сказать, что их появление там вызвало большой переполох, но настороженность во взглядах охранников угадывалась. Тем не менее Кочубинский ничего экстраординарного ни в помещении офиса, ни в поведении сотрудников Усладова не обнаружил. Ни ведьм тебе, летающих на метлах, ни оборотней, ни вампиров... Майору даже стало неловко за свои глупые детские страхи.

Пройдя по коридорам, в которых царила строгая деловая атмосфера, генерал с Кочубинским поднялись по лестнице на второй этаж, где находился кабинет шефа.

Усладов поднялся навстречу гостям из-за стола и широко развел руки, словно собирался их обнять. Но в последний момент передумал...

Ничего инопланетного в нем не было: вполне среднестатистический гражданин со Среднерусской равнины, достигший, видимо, пятидесяти лет. То есть средней упитанности, среднего роста и среднего телосложения господин.

Генерал сухо поклонился хозяину, руки не подал и присел на предложенный стул. Кочубинский последовал примеру начальника, храня на лице строгость и значительность.

– Чему обязан, господа, столь неожиданным визитом?

Генерал с ответом не спешил, разглядывая стены кабинета, которые, впрочем, ничего примечательного не представляли. Ну, разве что за исключением странного рисунка над головой Усладова, сделанного в абстракционистском ключе, а потому не несущего в себе никакой полезной информации.

– Мы по поводу вашего хорошего знакомого, господин Усладов. Я имею в виду Мышкина Никиту Алексеевича.

– Вы знаете, господин... э...

– Белов,– подсказал генерал.

– Так вот, господин Белов... Это очень странная история... Возможно, даже мистическая... Вы, кстати, верите в чудеса, господа?

– Мы в чудеса не верим, господин Усладов,– строго сказал генерал.– А потому убедительная просьба: отвечайте на наши вопросы коротко и по существу.

– Извините. По существу: пропали, знаете ли, и господин Мышкин, и господин Щеглов... Сказать, что испарились прямо на моих глазах, не могу. Просто вошли в лифт и исчезли.

– И что вы об этом думаете?

– Ничего, господин Белов,– пожал плечами хо-зяин кабинета.– Сбит с толку... Полтергейст какой-то... Я Мышкина и Щеглова знаю шапочно: познакомился с ними буквально за полчаса до их... Правда, по слухам, этот Мышкин – человек со странностями. Экстравагантная личность, склонная к неординарным поступкам. Мой хороший знакомый господин Жигановский считает Никиту Алексеевича идиотом. Я не то чтобы разделяю его мнение, но вынужден признать, что кое-какие основания для подобного заключения у Венедикта Владимировича есть.

– И все-таки вы заключили с этим, как вы выражаетесь, идиотом сделку?

– Мы достигли только самых предварительных договоренностей. И то – не корысти ради, а из чистого любопытства. С моей стороны, разумеется. Как-никак – известный актер и режиссер. А еще по непроверенным данным – инопланетянин... Шучу, конечно, господа... Кофе, чай?

– Если можно, кофе, пожалуйста,– кивнул головой генерал.

Усладов распорядился, и через полминуты на пороге возникла очень красивая девушка в строгом деловом костюме и в длинной – ниже колен – юбке, с тремя дымящимися чашечками на подносе. Кочубинский кофе взял, но пить не торопился, провожая глазами удалявшуюся секретаршу.

– Вашу сотрудницу, случайно, не Марой зовут? – полюбопытствовал генерал.

– Ее зовут Светланой... С Марой я тоже знаком. Впрочем, никакая она не Мара, а просто Мария. Вы ведь танцовщицу из ночного клуба имеете в виду?

– А вы бываете в «Кощеевом царстве»?

– Доводилось заглядывать,– кивнул головой Усладов.– Очень приличное заведение, но, разумеется, на любителя.

– А вы в курсе, что эта Мара летает на метле?

– На метле?! – хихикнул Усладов.– Вы знаете, я бы не удивился... Увы, ничего подобного за ней не замечал... Ну да не скажу, что мы близко знакомы...

В поведении Усладова майор Кочубинский не заметил ничего подозрительного. Бизнесмен держался абсолютно спокойно, на вопросы отвечал охотно и даже с юмором, продиктованным самой ситуацией: ну не могут же солидные люди всерьез обсуждать всякую чертовщину!.. Словом, как и предполагал Кочубинский, их внезапный визит ничего не дал в плане информации. Что же касается впечатления, то здесь тоже все было в рамках: Усладов оказался типичным российским бизнесменом – в меру образованным, в меру воспитанным, в меру развязным, но в общем ничем особо не примечательным. Он блестяще оправдывал всем своим видом и поведением мнение, сложившееся о нем у майора Кочубинского на основании полученных из разных источников сведений... Все-таки генерал Белов, не в упрек и уж тем более не вслух будет сказано, недооценивает полезность кабинетной работы, основанной на глубоком анализе. Личное впечатление бывает обманчивым, а вот справочный материал редко подводит вдумчивого человека.

– Вас, господин Усладов, тоже называют инопланетянином. Вы в курсе? Более того – резидентом инопланетной разведки.

– Что вы говорите, господин Белов?! – Глаза Усладова сверкнули из-под густых бровей весельем.– А почему бы и нет? Недаром же наши мудрые предки говорили: с кем поведешься, от того и наберешься... Надеюсь, вы не арестовывать меня пришли?

– Пока нет,– мягко улыбнулся генерал.– Просто проверяем поступивший сигнал. Речь идет об очень больших деньгах, Валерий Викторович. Вы ведь в курсе, что пропавший Мышкин сказочно богат?

– О, да! Слышал – и от Жигановского, и от Казюкевича, и от Сиротина... Если мне не изменяет память, он получил наследство от отца?

– И сильно его приумножил, играя на бирже.

– Но ведь игра на бирже не преследуется по закону?

– Игра игре рознь, господин Усладов. В данном случае поражает масштаб!.. Большие деньги таят в себе большие неприятности.

– Вы, кажется, в чем-то меня подозреваете, господин Белов?

– Вынужден подозревать, Валерий Викторович. Вы, Казюкевич и Сиротин были последними, кто встречался с Мышкиным и Щегловым. Согласитесь, это наводит на размышления. Если пропавшие в ближайшие день-два не обнаружатся, мы вынуждены будем принять меры.

– То есть арестовать меня, Казюкевича и Сиротина?

– Не могу исключить и такой вариант развития событий. Ничего не поделаешь – работа у нас такая.

Впервые за время разговора Кочубинский заметил беспокойство в глазах Усладова. Но это было вполне оправданное беспокойство: какого бизнесмена обрадует перспектива быть замешанным в сомнительном деле, грозящем если и не отсидкой, то, во всяком случае, длительным судебным разбирательством?

– Вы, случайно, не знакомы с Фреди Крюгером, господин Усладов?

– Какой еще Крюгер? – удивился бизнесмен.– При чем тут Крюгер?

– По нашим сведениям, он причастен к похищению господина Мышкина. Исчез приблизительно в то же время.

– Бред,– покачал головой Усладов.– Хотя постойте... Фреди Крюгер и Аркан Кенар – два придурка, изображающие вампиров. Конечно, «Кощеево царство»!.. Но в этом случае вам лучше обратиться к владельцу ночного клуба. Есть очень интересный человек в Москве – Степан Степанович Соловьев по прозвищу Соловей-разбойник. Колоритнейшая личность! По слухам, с криминальным душком... Насколько я знаю, этот Крюгер близок к патрону.

– Вот видите, господин Усладов, общими усилиями мы кое-что выяснили. К сожалению, слишком мало, чтобы снять подозрения и с вас лично, и с ваших коллег по бизнесу – я имею в виду господ Казюкевича и Сиротина. Нам, безусловно, не хотелось бы прибегать к таким крайним мерам, как подписка о невыезде, тем более арест. Но поймите и вы нас: люди-то пропали!.. Венедикт Владимирович Жигановский грозится направить депутатский запрос в Генеральную прокуратуру по поводу похищения своего шофера. Он видит в этом козни своих политических противников... Словом, назревает крупный скандал в Думе, и мы обязаны принять упреждающие меры, дабы нас не обвинили в бездействии и неспособности бороться с разгулом преступности.

– Я вас понимаю,– вздохнул Усладов.– Как это все некстати...

– Мы рассчитываем на вашу активную помощь, господин Усладов. Подумайте, посоветуйтесь с Казюкевичем и Сиротиным. Может, и вспомните что-нибудь интересное... Засим разрешите откланяться.

– А как же кофе? – забеспокоился хозяин.

Белов допил свой кофе залпом. Кочубинский машинально последовал его примеру, хотя в последний момент в его голове мелькнула мысль, что делает он это совершенно напрасно, что далеко не всегда пример начальника бывает полезным для подчиненного... Майору вдруг показалось, что с ним происходит нечто из ряда вон выходящее. Картина, висевшая над головой Усладова, качнулась в его сторону, и он едва не запутался глазами в ее непонятных линиях... К счастью, болезненное состояние Кочубинского длилось недолго, и, кажется, генерал Белов с Усладовым ничего не заметили.

Бизнесмен любезно проводил гостей до порога своего кабинета и на прощание пообещал, что сделает все от него зависящее, чтобы внести ясность в странное и запутанное дело с пропажей двух человек чуть ли не в самом центре нашей славной столицы.

– Ну что же,– сказал Белов, садясь в машину,– давайте теперь наведаемся в «Кощеево царство», товарищ майор.

– Я бы не стал с этим спешить, товарищ генерал. Мне кажется, следует подождать возвращения лейтенанта Крюкова.

– Крюкова? – удивленно переспросил Белов.– Какого Крюкова? Ах да, извините... Вы имеете в виду Крюгера... Он ведь работает у нас в Конторе?

Кочубинский удивленно посмотрел на генерала – неужели и на Анатолия Ивановича кофе подействовал столь же негативно, как и на самого майора? Кажется, подозрительный напиток если и не отшиб Белову память, то очень сильно ее затуманил. Чем еще объяснить, что он не сразу вспомнил фамилию сотрудника, отправленного на оперативное задание? Прежде подобных казусов с генералом не случалось. Анатолий Иванович Белов на всю Контору славился своей феноменальной памятью... И сел он почему-то на переднее сиденье, рядом с водителем, хотя прежде всегда ездил на заднем...