Текст книги "Троцкий и заговор в Красной Ставке"

РВСР и его председатель стремились сосредоточиться на важнейших проблемах, возлагая решение конкретных задач на соответствующие подчиненные органы, но все же фактически «потонул» в многочисленных организационных вопросах, что обусловило создание 30 ноября нового военно-политического органа с основателем РСДРП(б) и председателем СНК Лениным во главе – Совета рабочей и крестьянской обороны (позднее – Совет труда и обороны; далее – СТО). В одном из черновых проектов создания СТО стояло лишь имя председателя совета – В.И. Ленина (док. № 1.2). Причем в военном ведомстве Иоаким Вацетис пока четко встал на сторону создателя большевистской партии – об этом свидетельствует его доклад о необходимости централизации «хозяйственно-административной жизни», сделанный примерно за 3–4 дня до создания Совета Обороны (док. № 1.3). Фактически функции несостоявшегося ГКО были поделены: вопросы военной экономики и общего руководства воюющей страной перешли к СТО, а Реввоенсовету были оставлены военно-организационные вопросы¹³⁰.

Троцкий не мог смириться с очередным политическим поражением и упорно игнорировал заседания Совета Обороны, оставляя работу в этом органе Склянскому. Результаты плачевны: в 1924 г., отвечая на замечание Склянского, что военному ведомству не хватало денег на реформу, Г.К. Орджоникидзе заявил: «Если в СТО никогда не подымались военные вопросы и никто не защищал этих вопросов, то ясно, что ничего и не получишь. …надо согласиться и т. Склянскому с тем, что, если бы в СТО выступил т. Троцкий в защиту своего бюджета, он провел бы его с несравненно большим успехом, чем если бы выступил тов. Склянский плюс все члены Реввоенсовета армий и фронтов»¹³¹. Естественно, во время Гражданской войны все военные вопросы решались в первую очередь, но устранение Троцкого от этой работы – безусловный факт.

2 июня 1937 г. на заседании Военного совета при наркоме обороны И.В. Сталин вспомнил об «инциденте, который был у Ильича с Троцким» во время создания Совета Обороны: последний «пришел жаловаться – получаются в ЦК письма от коммунистов, иногда в копии посылаются ему как наркому, а иногда даже и копии не посылается, и письма получают в ЦК через его голову. "Это не годится". Ленин спрашивает – почему? "Как же так, я нарком, я тогда не могу отвечать". Ленин его отбрил, как мальчишку, и сказал: «Вы не думайте, что вы один имеете заботу о военном деле. Война – это дело всей страны, всей партии»¹³².

Председателя РВСР создатель большевистской партии смог окончательно поставить на место лишь по итогам VIII Съезда РКП(б). 25 марта 1919 г. на заседании большевистского ЦК один из его членов и основных противников Троцкого Г.Е. Зиновьев констатировал, что по сути Троцкий остается у руководства военным ведомством с 3‑мя условиями: о реорганизации Полевого штаба, о Всероссийском главном штабе, и главное – об обязательном ежемесячном совещании Троцкого с партийными работниками. 26 марта ЦК РКП(б) фактически обязал Троцкого «увольнять и перемещать военных работников-коммунистов не иначе как через партийную организацию» – Оргбюро; «как можно скорее» провести решения военной секции съезда в военном вопросе. Кроме того, ЦК указал Троцкому на «необходимость как можно более внимательного отношения к работникам-коммунистам на фронте», полной «товарищеской солидарности» с ними¹³³. Фактически это было логическим продолжением политики Ленина по легализации апелляций коммунистов к партаппарату по военным вопросам (о которой вспоминал Сталин в 1937 году). Троцкий тщательно редактировал свой ответ Центральному комитету. В черновике он отметил, что Ленин умело пользовался борьбой за второе место в партии между Троцким, Зиновьевым и Сталиным, «выступая в роли примирителя, борца за единство» (цитируется М.А. Молодцыгин) ¹³⁴. Именно с Восьмого съезда партии «можно начинать отсчет подчинения армии высшим партийным органам, без чего не могло быть всевластия РКП(б)»¹³⁵.

Исследователь С.А. Павлюченков образно заметил, что «в послеоктябрьском "товариществе" вождей решительность и беспощадность Ленина не имели себе равных»¹³⁶. Скажем о двух других качествах председателя Совнаркома – хитрости и дальновидности. Фактически все эти качества были признаны соратниками к весне 1919 г., когда Совет Обороны прочно подмял под себя Реввоенсовет Республики, а Я.М. Свердлов, расстрелявший до следствия Фанни Каплан после ранения Ленина в августе 1918 г. и приготовивший искуснейший капкан вождю мирового пролетариата к VIII съезду РКП(б), неожиданно – накануне этого самого съезда – скончался от испанки, во время которой его посетил «сердобольный» Ильич, столь беспечно (как оказалось) относившийся к своему здоровью¹³⁷. И после создания Совета Обороны Троцкий продолжал метить в «военные диктаторы». Однако Ленин постепенно сводил на нет его бонапартистские замашки. В качестве «противовеса» председателю РВСР Ленин постоянно направлял в военное ведомство И.В. Сталина¹³⁸. Перед Лениным в этот период стояла двуединая задача – не потерять Троцкого, как человека, способного руководить военным ведомством, но при этом не давать ему возможностей для широкого использования армии в ведении собственной политической игры. Поэтому Ленин фактически вдохновил Сталина на организацию т. н. «военной оппозиции»¹³⁹. Троцкий получил на Восьмом съезде, что называется, по полной программе. К счастью, Ленин в этот период не видел Троцкому альтернативы как главе военного ведомства и ограничился тем, что свел на нет стремления «Красного Бонапарта» к политическому лидерству. Военная диктатура не состоялась.

№ 1.1

Постановление ВЦИК о превращении Советской республики в военный лагерь

2 сентября 1918 г.

Лицом к лицу с империалистическими хищниками, стремящимися задушить Советскую республику и растерзать ее труп на части, лицом к лицу с поднявшей желтое знамя измены российской буржуазией, предающей рабочую и крестьянскую страну шакалам иностранного империализма, Центральный исполнительный комитет Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов постановляет:

Советская республика превращается в военный лагерь.

Во главе всех фронтов и всех военных учреждений Республики ставится Революционный военный совет¹⁴⁰ с единым Главнокомандующим¹⁴¹.

Все силы и средства Социалистической республики ставятся в распоряжение священного дела вооруженной борьбы против насильников.

Все граждане, независимо от занятий и возраста, должны беспрекословно выполнять те обязанности по обороне страны, какие будут на них возложены Советской властью.

Поддержанная всем трудовым населением страны Рабочая и Крестьянская Красная армия раздавит и отбросит империалистических хищников, попирающих почву Советской Республики.

Всероссийский центральный исполнительный комитет постановляет настоящее свое решение довести до самых широких рабочих и крестьянских масс, обязав все сельские, волостные и городские Советы, все советские учреждения вывесить его на видных местах.

Постановление было принято на заседании ВЦИК 2 сентября.

Печатается по:

Реввоенсовет Республики. Протоколы. Т. 1. 1918–1919 гг. М., 1997. С. 14.

№ 1.2

Проект Положения о Реввоенсовете Республики

Не позднее 30 сентября 1918 г.

1. а) Революционный военный совет Республики есть орган высшей военной власти в стране; б) в интересах активной обороны границ Советской Республики и обеспечения Советской власти РВСР в вопросах военных подчиняются также все гражданские учреждения страны; с) Рев[олюционный] воен[ный] сов[ет] Республики поглощает все права коллегии Народного комиссариата по военным делам, которые подчиняются Рев[олюционному] военному совету Республики.

2. Все военные силы и средства Советской Республики подчинены Рев[олюционному] воен[ному] совету. Все военные учреждения Республики работают по его заданиям.

3. Всероссийский главный штаб, Главное управление снабжений, Военно-законодательный совет, Высшая военная инспекция подчиняются Сов[ету] непосредственно.

4. Приказы Рев[олюционного] воен[ного] сов[ета], имеющие организационное и законодательное значение, вводящие новые учреждения или изменяющие старые, должны иметь подписи не меньше трех членов Рев[олюционного] воен[ного] сов[ета], причем если эти приказы имеют стратегический или оперативный характер, то одна из этих подписей – обязательно подпись Главкома[…]

8. Председатель, члены Рев[олюционного] воен[ного] сов[ета] и Главнокомандующий назначаются и смещаются ЦИК Советов.

9. Местом пребывания Революционного военного совета Республики является Ставка Главнокомандующего всеми вооруженными силами Российской Социалистической Федеративной Советской Республики.

РГВА.Ф. 10. Оп. 2. Д. 93. Л. 1–1 об. Машинописный текст;

РГВА.Ф. 10. Оп. 2. Д. 93. Л. 2 с об—3. Рукописный экз.

№ 1.3

Доклад И.И. Вацетиса «Роль политической и хозяйственно-административной централизации в современной государственной обстановке»

Около 27 ноября 1918 г.[1]1
  Датируется по окружающим документам.


[Закрыть]

Государственная жизнь нашей Республики заложена на началах политической децентрализации и полной хозяйственно-административной централизации.

По такой схеме строилась государственная жизнь с начала 1918 года и над постройкой этой жизни работало много выдающихся умов социального устроения нашей страны. Вся политическая власть на местах – вот тот девиз, который положен в основу образования Советской Республики.

Что же касается хозяйственно-административной власти, то с первых же дней нынешнего года замечается обратное явление и совершенно рельефно намечаются те этапы, по которым наша Республика намерена шествовать для создания полнейшей централизации, как по части инициативно-административной, так и хозяйственно-производительной.

Носителями функций децентрализованной власти являлись местные совдепы на местах, функции же централизованной хозяйственно-административной жизни страны сосредоточивались в лице учреждений, имевших значение как бы маленьких трестов на демократической основе. Эти тресты известны нам под названиями: Центроткань, Центросахар, Главспичка, Главтабак, Центротекстиль, Центрорыба, Центрокожа и т. д. и т. д. без конца.

Несомненно, что, если бы государственное строительство нашей страны происходило в мирное время, а не в обстановке борьбы, то все намеченные преобразования были бы проведены в жизнь спокойно, продуманно и, несомненно, дали бы великолепные результаты.

Что может быть лучше, как рассредоточение политической власти под лозунгом «власть на местах». Этот лозунг особенно важен для нашей Республики, потому что она состоит из массы всевозможнейших провинций, имеющих свои особые культурные особенности и свой житейский уклад.

Централизация хозяйственно-административной стороны жизни государства на демократических началах – это тот идеал, которому отвечает наше государственное строительство на почве власти трудящихся. При полной централизации хозяйственно-административной жизни государства распределение богатств в стране будет равномерно, не будет концентрации капитала в одних руках, не будет миллионеров, не знающих, куда девать свои богатства, и не будет бедняков, не знающих, чем прикрыть себя и свою семью от холода и чем накормить их от голода. Это было бы так, как выше сказано, если бы наше государственное строительство протекало в обстановке абсолютно мирного времени, если бы ни внутри, ни извне не было враждебной силы, готовой каждую минуту помешать такой социализации всей государственной жизни нашей Республики.

Но, как мы знаем, мы строимся на новых началах в остановке самой свирепой борьбы – как против внутренних врагов, так и против напора на нас извне. Наше нынешнее положение можно сравнить с положением Германии до начала нашей Революции. Тогда весь мир направил свои штыки на Германию, считая её виновницей каких-то особых поползновений, какого-то особого желания построить или стать хозяином какой-то новой империалистической цивилизации. Теперь же, после капитуляции Германии, весь мир как бы сошелся в одном и сосредоточил все свое оружие против нашей Социалистической Республики. На нас наступают более многочисленные враги, чем в то время на Германию. Нам, несомненно, тяжелее вести нашу борьбу, чем то было Германии, потому что одновременно с внешними врагами мы должны вести борьбу внутри, подавляя постоянные мятежи. Словом, мы должны откровенно сознаться, что мы живем в обстановке самой свирепой беспощадной борьбы против нас всего мира.

В такой обстановке войны наше государственное строительство принимает особый характер, ибо вся государственная жизнь должна быть направлена на обслуживание войны, т. е. на создание армии и на достижение этой армии всего необходимого для ведения войны. Таким образом, мы видим, что с начала нынешнего года наша Республика строилась на основах стремления к миру и в надежде, что мир будет. Неожиданно же получилось совершенное изменение обстановки, вместо мирной жизни мы снова должны вести самую свирепую войну.

Для всякого, кто следил за жизнью нашей Республики, стало ясно, что по мере развития войны лозунг «вся власть на местах» оказался непригодным, ибо для ведения войны необходима одна воля, одно стремление, одна власть, именно – власть центральная. Только при этом условии все живые силы страны могут быть обращены в боевое оружие, направленное для достижения единой цели.

Итак, обстановка военного времени заставила внести поправку в формулу «вся власть на местах» и перестроить всю власть государственную на принципе «Вся полнота власти Совету народных комиссаров и Всероссийскому центральному исполнительному комитету».

В настоящее время, как мы знаем, у нас имеется вполне централизованная власть, на местах же оставлено совдепам власти постольку, постольку это допускается государственными интересами.

Что же касается положенной в основу государственного строительства идеи полнейшей централизации хозяйственно-административной жизни, то здесь вопрос стоит более чем неблагополучно. Возможная и допустимая в мирной обстановке полная централизация хозяйственно-административной жизни страны на социалистических основах опять-таки оказалась в обстановке войны совершенно неприменимой к жизни. Социальная схема хозяйственно-административной жизни страны в мирное время направлена для обслуживания трудящихся масс, военное же время требует, чтобы хозяйственно-административная жизнь страны была направлена для обслуживания Красной армии исключительно. При других условиях никакая война не может окончиться победоносно.

Это жестокое условие, диктуемое богом войны Марсом, до сих пор оспаривается. Многие по своему мировоззрению до сих пор остаются лишь поклонниками тех теорий, которые выработаны в безразличной обстановке вне времени и случаев. Это – романтики социализма, не имеющие возможности в своих умовоззрениях[2]2
  Так в тексте. Правильно: «мировоззрениях».


[Закрыть] подняться до уровня требований практической жизни. Очевидно, они еще не продумали достаточно глубоко ту роль, какую должен играть социализм как государственная власть, очевидно также, что они застряли в стадии понимания социализма как двигателя социальной цивилизации. Практическая жизнь дала уже бесчисленные примеры того, что для успешного ведения нами борьбы необходима достаточная децентрализация хозяйственно-административной жизни страны, оставляя доминирующую роль в вопросах государственного хозяйства за центральными государственными учреждениями.

В настоящее время, как мы знаем, раздаются многочисленные голоса с мест, из военных округов, о том, что надо предоставить им достаточную хозяйственную самостоятельность именно для того, чтобы армия не была у нас разута, раздета и не оказалась бы без амуниции. Есть многочисленные примеры того, что разные центроколлегии на местах держат в своем распоряжении колоссальнейшее военное имущество и не выдают его представителям снабжения армии.

Есть многочисленные примеры того, что Красная армия не может получить из местных складов того, что ей нужно. Чтобы получить простую доску для устройства нар, необходимо снестись по массе инстанций, не будучи уверенным в положительном результате всех этих хлопот.

При нынешней шумихе Центротканей, Центродосок, Центрогвоздей получилось совершенно курьезное явление – центроколлегии конфискуют имущество у частных владельцев, как бы национализируют его, т. е. делают государственной собственностью, а между тем, когда под влиянием государственной же необходимости представители армии обращаются в центроколлегии за получением необходимых материалов, то центроколлегии отвечают: «платите нам, тогда мы вам дадим». Это уже не централизация, а безобразие, безобразие, явившееся продуктом обстановки военного времени.

В настоящее время крайне необходимо пересмотреть вопрос о централизации хозяйственно-административной жизни Республики, ибо вся ее жизнь должна быть направлена на обслуживание Красной армии. Наша страна объявлена военным лагерем, и все живые силы страны, все богатства ее, все ее достояние должны быть направлены для обслуживания этой живой силы, ведущей борьбу против многочисленных врагов за существование нашей Социалистической Республики.

Если мы будем нашу Рабоче-крестьянскую Красную армию обслуживать «постольку-поскольку», то нет ни малейшей уверенности в том, что мы выдержим эту невероятную, не слыханную еще в мировой истории борьбу.

Комиссариаты наших военных округов выбиваются из сил, чтобы вовремя одеть, обуть нашу Красную армию, снабдить ее обозом и всем необходимым, но в этом они не встречают достаточной поддержки страны.

Мы ведем войну так же, как то было при царском режиме, когда Военное министерство воевало, а остальные министерства жили по-своему, как кому вздумалось. В результате всего этого все войны старой России были проиграны, она выигрывала только в тех случаях, когда вопрос шел только о раздавлении[3]3
  Так в тексте.


[Закрыть] какого-нибудь незначительного народа, не имевшего почти никаких сил сопротивления. В настоящее время также ведет войну лишь Народный комиссариат по военным делам, т. е. прежнее Военное министерство, остальные же комиссариаты относятся к войне не только что равнодушно, но даже отчасти враждебно. Бесчисленны примеры недоброжелательства, какого-то шипения, направленного в сторону Красной армии, подчас презрительного к ней отношения.

Наш красноармеец сражается в условиях гораздо худших, чем сражался солдат старой армии, красноармеец получает меньше хлеба и меньше пищи, чем солдат старой армии, красноармеец наш хуже одет, одет «постольку-поскольку», многочисленны донесения командующих армий о том, что части совершенно разуты, что нет шинелей, что солдаты мерзнут. К раненым и заболевшим солдатам старой армии общество относилось с трогательной нежностью и единодушием, но посмотрите, что делается с ранеными и больными солдатами Красной армии. Нам приходилось видеть раненых красноармейцев, доставленных с позиций в таком виде, когда в ранах были уже черви. Все госпитали переполнены красноармейцами, уход за ними гораздо хуже прежнего, нет тех богато обставленных общин Красного Креста. Все более случайно. Подчас тяжелораненые красноармейцы умирают на поле сражения, брошенные, как собаки. В довершение наших бедствий и тут, в вопросе военно-санитарном, нужно было проделать какой-то кучке романтиков эксперименты и заявить свою претензию на военно-санитарное дело в то время, когда сами они не имели ни малейшего представления о том, что делать. Мы имеем в виду Народный комиссариат здравоохранения. Из разговора с представителями этого комиссариата оказалось, что первоначальной мыслью, заставившей их простереть свое внимание на военное ведомство, было именно желание взглянуть в аптеки и медицинские склады военного ведомства, т. е. мысль чисто эгоистическая, а вовсе не с целью организовать помощь Красной армии во всенародном масштабе. В настоящее время медицинская помощь Красной армии поставлена из рук вон плохо, ведется до преступности небрежно, и мы не знаем времени, когда военно-санитарное дело было поставлено в армии так плохо, как ныне. Со всех сторон жалобы о неимении госпиталей, о плохой эвакуации, о плохом уходе, о недостатках врачей, о недостатках медикаментов и т. д. и т. д.

Возьмем хотя бы другое ведомство – Компрод. Опять-таки в целях централизации Наркомпрод изъявил желание, изъявил неотразимое притязание забрать в свои руки снабжение армии продовольствием. Военное ведомство было лишено всякой возможности снабжать войсковые части, солдатский паек Наркомпродом был уменьшен до размеров, способных вызвать лишь вооруженный мятеж на голодной почве. Мы знаем, что войсковые формирования первого периода и до начала борьбы с чехословаками не удались, собранные в казармах солдаты разбежались под впечатлением голода. Нередки были случаи, когда полки не выходили на занятия, потому что были голодны и должны были отправиться в город добывать себе пищи.

Сравнительно недавно, уже во время войны, Компрод наложил свое вето на всякую возможность в армии вести самостоятельную заготовку¹⁴². В результате оказалось, что Компрод не выполнил ни одного из требований, выполнить которые он божился и клялся. В армии начался голод, новые формирования не могли быть вовремя проведены, ибо не было доставлено продовольствия.

Это уже не случайность и не глупость, а просто государственное преступление, за которые виновные должны нести суровую кару.

На настоятельные требования военного ведомства о предоставлении права ему самому вести заготовку продовольствия для армии Компрод упорно отказывался, грозя, в случае удовлетворения настояний военного ведомства, выйти в отставку. Случалось нам видеть деятелей Компрода – коммунистов, которые не согласны были передать дело продовольствования армии в руки военного ведомства по другим соображениям, по причине обуревавшего их беспочвенного романтизма. Один из них говорил, что должен быть общий котел, что все должны есть как бы из общего котла. Эти романтики, приставленные по недоразумению к практическому делу, не понимали того, что никто не спорит о том, что в нашей Республике должен быть общий котел, так как мы окружены со всех сторон врагами, но необходимо понять и допустить, как бесспорную истину, что из этого котла, в первую очередь, должны получить пищи вдоволь красноармейцы. Эти романтики говорили, что для них все равно, что солдат, что рабочий: что мера справедливости для всех одна. Однако, говоря таким образом, эти лица нисколько не были склонны сами стать в ряды красноармейцев и уравнять свой боевой труд, сопряженный с самопожертвованием жизнью и здоровьем, с трудом тех, кто работает в тылу и наслаждается покоем и 8‑часовым рабочим днем. Словом, поддерживая мысль об общем котле, эти романтики не понимали того, что из этого котла, в первую очередь, нужно удовлетворить Красную армию.

Были и такие, которые это понимали, но в то же время никто не хотел подняться до высоты государственного понимания этого вопроса, а именно, что раз требуется удовлетворить, прежде всего, Красную армию пищей, то необходимо возложить заботу об этом на военное ведомство.

Только сравнительно недавно, после целого ряда экспериментов, проделанных Компродом, экспериментов, кончившихся полным провалом для него, неисполнением заказов военного ведомства, невозможностью исполнить их и непониманием этого дела, только после этого Компрод отошел в сторону, военное ведомство добилось права самостоятельных заготовок. Нам совершенно ясно и мы полагаем, что если бы к вопросу о децентрализации хозяйственно-административной жизни страны хотели бы подойти беспристрастно, то этот вопрос был бы разрешен так, как он должен быть разрешен, и от централизации в вопросах хозяйственно-административной жизни решено было бы перейти к централизации, каковая вызывается необходимостью в военной обстановке.

Повторяю, что без этого условия наша Красная армия не даст максимума боевой работы, ибо мы не будем иметь возможности одеть, накормить ее и заготовить ей боевую амуницию. Может быть, это все будет понято впоследствии, но тогда будет уже поздно. Мы уже опоздали с разрешением этого вопроса, мы еще подходим к нему толкаясь. Мы, хотя и понимаем друг друга, но не желаем уступить, сознавая, что Красная армия не есть орган угнетения трудящихся масс, а есть якорь спасения для нашей Социалистической Республики от тех многочисленных врагов, которые обрушились на нее со всех сторон.

Вацетис

РГВА.Ф. 6. Оп. 2. Д. 1. Л. 244–251.

Стенограмма (правленый вариант) – машинописный текст с автографом.

№ 1.4

Проект постановления ВЦИК о создании «Совета Обороны Страны»

Не позднее 30 ноября 1918 г.

В своем заседании [2 сентября 1918 г.] ВЦИК постановил объявить всю Советскую Республику военным лагерем. С тех пор многое было сделано для создания мощной Рабоче-крестьянской армии, но сделано далеко не достаточно. Между тем, никогда еще Советская Республика не переживала столь критическое положение. Необходимо усилить работу всех органов Советской власти для нужд войны. Необходимо координировать деятельность различных органов, связанных с вооружением, снабжением, формированием, передвижением и продовольствованием[4]4
  Так в тексте.


[Закрыть] армии. Только в такой координированной, энергичной работе всех учреждений для нужд войны залог наших успехов.

В этих целях ВЦИК постановляет образовать Совет Обороны Страны, в состав которого должны войти представители Реввоенсовета, Компута, Компрода, Чрезвыч[айной] к[омис] сии по снаряжению и снабжению армии и представитель ВЦИК. Председателем Совета Обороны Страны назначается т. Ленин.

Все распоряжения и постановления Совета Обороны Страны безусловно обязательны для всех учреждений – как военных, так и гражданских. Совет Обороны Страны имеет своей задачей перевод на военное положение всех учреждений, деятельность которых соприкасается с нуждами армии. <Сов[ет] Об[ороны] Ст[раны] имеет право вызывать на свои заседания> Сов[ет] Об[ороны] Ст[раны] имеет право назначения ревизий, контроля и т. д.¹⁴³

РГВА.Ф. 1. Оп. 3. Д. 58. Л. 19–20 об. Рукописный экз. на тетрадном листе.

№ 1.5

Заявление И.Т. Смилги Центральному комитету РКП(б) с протестом против милиционной системы комплектования войск и предложением о реорганизации аппарата военного управления

17 марта 1919 г.

т. Ленину – копия

В ЦК Российской коммунистической партии

Для успешного ведения войны считаю необходимым:

1) Не на словах, а на деле отказаться от формирования территориальных войск. Надо воспретить совершенно формирование мобилизованных в их губернии.

2) Упорядочить систему пополнения частей путем их постоянного усиления, которое не должно превышать 20–30 % количества людей в части. Отсутствие пополнений приводит к уничтожению кадров, а чрезмерное нагромождение, в свою очередь, ведет к разжижению старого крепкого армейского ядра.

3) Части, предназначенные для фронта, должны быть отданы под надзор фронта для их предварительной выучки.

4) Все тыловые формирования крупнее полка должны быть прекращены (маргариновые).

5) Рабочие-коммунисты, мобилизованные для войны, должны немедленно отдаваться в военные училища и курсы. Фронту нужен низший командный состав, а не смутно понимающие свою роль молодые товарищи.

6) Крепость нашей армии находится в прямой зависимости от настроений среднего крестьянина, на которого должно обращаться самое серьезное внимание.

7) Шаткий неспокойный тыл столь же опасен, как враг. Одному из членов Рев[олюционного] сов[ета] фронта поручается Совнаркомом и ЦК партии общий надзор и контроль за всеми советскими учреждениями.

8) Политическая работа в армии требует, чтобы: а) Всебюркомвоен¹⁴⁴ был распущен, а вместо него организован Политотдел Республики, для действующих армий – Политотдел при Главштабе; б) Политотдел Республики должен быть мощным распределительным органом, снабжающим армии (а не фронт) литературой и газетами. Он должен изучивать развитие нашей армии, собирать статистические материалы, давать картину общего организационного и политического состояния армии; в) Политотделы фронтов и армий состоят из 3–4 старых работников и необходимого количества технического персонала; г) сосредоточением всей главной работы должна явиться дивизия, куда и направлять товарищей.

17/III.[19] 19 г. (Подпись Смилга).

РГАСПИ.Ф. 5. Оп. 2. Д. 160. Л. 2. Заверенная машинописная копия.

№ 1.6

Заявление Л.Д. Троцкого Центральному комитету РКП(б) о постановлении ЦК от 22 марта 1919 г.

Не ранее 25 марта 1919 г.

ЦЕНТРАЛЬНОМУ КОМИТЕТУ РКП

Дорогие товарищи!

Мною получено постановление Центрального комитета 22 марта[5]5
  Так в тексте. Решение от 25 марта 1919 г.


[Закрыть] на основании письменного доклада тов. Зиновьева. По этому поводу считаю необходимым изложить нижеследующие соображения.

Практически положения, формулированные комиссией съезда, не заключают в себе чего-либо противоречащего политике военного ведомства, как она велась до сих пор с одобрения ЦК. Нужно лишь сказать, что положения формулированы в высшей степени обще, неопределенно и часть из них основана на недоразумении.

1. Совершенно не указано, в каком направлении произвести реорганизацию Полевого штаба и в каком смысле предполагается более тесная связь с фронтами. До сих пор нарекания со стороны фронтов сводились преимущественно к тому, что центральное командование слишком детально вмешивается в операции фронтов.

2. Урегулирование работы Реввоенсовета Республики, которого требует следующий пункт, также неопределенно. Товарищи, возбуждавшие нарекания в этом смысле, не раз[6]6
  Здесь и далее в документе выделенные курсивом слова вписаны черными чернилами Л.Д. Троцким.


[Закрыть] требовали, чтобы я лично, как председатель Реввоенсовета, не разъезжал по фронтам, а сидел в центре. Имела ли комиссия съезда в виду этот способ урегулирования? Так ли понимает вопрос ЦК?

3. Упорядочение работы Всероглавштаба и усиление в нем представительства партии – безусловно желательная мера. По этому вопросу у меня с товарищем Свердловым были неоднократные переговоры. К сожалению, мы не могли подобрать для этой работы подходящих партийных работников. В качестве кандидатов тов. Свердлов называл иногда тов. Смилгу и тов. Лашевича.

4. Созыв периодических совещаний ответственных партийных работников фронта, разумеется, полезная мера, хотя именно с фронта одновременно[7]7
  Слово подчеркнуто Л.Д. Троцким.


[Закрыть] отзывать наиболее ответственных партийных работников вряд ли возможно, а между тем совещания предполагают именно одновременную отлучку наиболее ответственных работников, – совещания другого типа вряд ли дадут практический результат.

5. «Опрос партийных работников фронта о том, насколько удовлетворительно решен вопрос о форме и о знаках отличия командного состава». Этот пункт основан на недоразумении. У нас вовсе нет знаков отличия командного состава. У нас есть знаки отличия вообще. Один и тот же знак для красноармейца, комиссара, командира. Надлежит ли пункт 5‑й понять так, что знаки отличия сохраняются отныне только для лиц командного состава или же комиссия просто не была осведомлена относительно назначения знака отличия.