Текст книги "Путевые заметки. Рассказы"

Часть третья

Когда он проснулся, уже давно взошло солнце и его яркие лучи освещали комнату, падали наискосок из окна на пол, очертив квадраты свежевымытых досок. Освещен был накрытый стол, – бабушка приготовила чай и булочки и манную кашу, завтрак уже ждал Серёжу.

Вскоре к их дому подъехала телега, в которой уже сидели несколько соседок старушек, пожилых женщин. Вышли и бабушка Настя с Серёжей. Кузьмич дернул вожжами, огрев лошадь по крутым округлым бокам и та, взмахнув хвостом, потащила телегу к выезду с деревенской улицы на районную М-скую дорогу (дорога называлась именем районного посёлка, потому что по прямой соединяла несколько колхозных деревень с посёлком М…).

Погода вначале была хорошая, тихая. Пока ехали по березовому подлеску светило солнышко, но как только въехали в сосновый лес, вокруг, вдруг, потемнело, облака скрыли солнце, и в лесу стало сумеречно. Ветер дул в верхушках деревьев и там будто бы что-то живое гудело, точно дуло в пустую бутылку.

Ехали бабушки молча, вначале едва поздоровкавшись. Они ехали в Церковь. Наверное, каждая из них думала о своих грехах, готовясь к исповеди, а то и о проблемах с зятем или свекровью, о чем бы помолиться святым и просить помощи.

Кузьмич сам сильно верующий, выпрашивал у пред-колхоза лошадь и возил старушек в Церковь по праздникам. Ездила и бабушка Серёжи – Анастасия Ильинична, и сейчас они ехали на службу в Ильин день. В их деревне было особое почитание Ильи-пророка, и много раз слышал Серёжа, что после Ильина дня купаться в речке нельзя, что Илья гремит на колеснице по Небу во время грозы и мечет молнии. А бабушка заодно ехала почтить своего отца Илью, который похоронен был в районном поселке.

Когда телега с пассажирами выехала из лесной опушки на засеянное поле, открылся вид на весь поселок укрытый наполовину серой тучей, удаляющейся в сторону. Лежащий чуть в низине край поселка находился под легким туманом летнего дождя, а позади, над лесом уже светило солнце и радуга нависла над холмом, на вершину которого поднимались улицы с домами. И под самой радугой, на самом высоком месте стоял белый Храм с тремя луковками блестящими золотом в лучах солнца. Красивое зрелище радовало глаз: цветущее желтеющее поле полого опускалось к домикам с цветными крышами, которые облепили холм со всех сторон и на вершине – величественное явление Храма с золотыми куполами, освещенными солнцем, да еще и с уходящими струями дождя и радугой над ними.

Телегу оставили у знакомого на окраине улицы – третий дом от конца. Там жил татарин, их деревенский, который переехал не очень давно в посёлок. Он занимался шкурами. Выделывал их, и они висели под навесом в большом широком дворе, там пахло кислым и горьким, запомнил Серёжа. К Храму шли пешком через центр поселка к другому его краю на вершину холма.

Своё первое посещение церкви Серёжа почти не запомнил. Он стоял в церкви рядом с какой-то женщиной, от которой пахло скошенной травой (видно кормила скотину утром), слушал как пели где-то с левой стороны. Там была перегородка, за ней длинный высокий стол с лежащими листами бумаги. И довольно молодые женские голоса то тянули звуки, то пели быстро, скороговоркой. Это был хор на клиросе.

Они тогда приехали поздно, к концу службы, и стоял Серёжа с бабушкой недолго. А потом началось движение: люди стали подходить к священнику, который вышел к народу с крестом, держа его двумя руками и подставляя для целования. Подошли и они с бабушкой, дождавшись своей очереди, и Серёже подставили крест, он ткнулся губами в ноги распятия. Еще, под конец, когда уже народа в церкви было совсем мало, подняла его бабушка над аналоем, и приложился Серёжа к иконе, поцеловал и коснулся лбом холодного стекла, под которым был лик Ильи-пророка.

Недалеко от Храма было и кладбище, куда бабушка повела внука. Тут им встретилась похоронная процессия. Они переждали, пока пронесут гроб, оббитый красной материей. Серёжа стоял у могилы прадеда и у могилы деда, пока бабушка читала какие-то молитвы и прибиралась вокруг холмиков могильных. Он думал о дедушке, который спит (как говорила бабушка) теперь тут на кладбище под вишневыми деревьями. Он представил только что виденный гроб и человека с пятаками на глазах, как потом гроб прикрыли крышкой и опустили в могилу, припомнился ему и глухой стук комьев земли о деревянную крышку слышимый в тишине кладбища. Он представил себе дедушку, которого видел на фотографиях, лежащего в тесном и темном гробу, беспомощного. Его воображение рисовало, как дедушка вдруг проснется и, не понимая, где он, стучит в крышку, зовет на помощь и в конце концов, изнемогши от ужаса, опять умирает. Вообразил он мертвым и прадеда, и Кузьмича, но как он ни старался вообразить себя самого в темной могиле, беспомощным и мертвым, это ему не удавалось; лично для себя он не допускал возможности умереть и чувствовал, что не умрет никогда….

«Со духи праведных скончавшихся душу раба Твоего, Спасе, упокой, сохраняя ю, во блаженной жизни, яже у Тебе, Человеколюбче» – молилась бабушка на кладбище, – «Со святыми упокой, Христе, душу раба Твоего, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная, – читала она из чина Литии, предназначеной для совершения мирянами дома и на кладбище.

Из всех молитв, которые Серёжа слышал в Церкви и от бабушки на кладбище, у него возникло много вопросов. Он спрашивал бабушку, как «истинный почемучка». И бабушка стала пояснять и заодно обучать Серёжу. Нашлись у бабушки соответствующие книги: был старый немного потрепанный Молитвослов с пояснениями, когда-то он прятался по сундукам по подпольям, издания 1887 года. А также была Библия – та еще новая, недавно купленная в церковной лавке.

– Что такое Рай, куда попадают праведники – спрашивал Серёжа.

– А вот ты видел сегодня, какой красивый вид был на посёлок и на Храм под радугой!? Еще, помнишь все мы, женщины, толкали друг друга локтями и указывали и тебе и Кузьмичу: на это знамение. – поясняла бабушка, вспоминая поездку, – Так вот в Раю еще красивее, там вообще прекрасно и жить хорошо. —

– Да. А вот, почему всё про души да про души молитвы говорят, а что это душа-то? – спрашивал маленький Серёжа. И Бабушка долго объясняла….

Обучение Серёжи началось с молитвы Отче наш, которую надо было выучить наизусть, и которую они с бабушкой стали вместе говорить во время молитв утренних и вечерних. Так в шестилетнем возрасте Серёжа стал верующим – учеником православным.

Часть четвертая

Воображение! Это фантазия, мечта, представление несбыточного, но и представление того, что могло бы быть. Без этого качества, без воображения, нельзя быть ни поэтом, ни философом, ни умным человеком, ни даже мыслящим существом, ни даже просто человеком. Человеку необходимо воображение. Он представляет наперед, как он будет охотиться на зверя, на оленя, например, как потом он освежает мясо, а потом он поджаривает его на костре. И воображает человек, как прекрасно будет кушать это жареное мясо, почти воочию ощущая в воображении его знакомый вкус. Только всё это вообразив накануне, человек идет на охоту.

Мы часто воображаем себе то, что еще не случилось, но может случится непременно и мы верим, что это случится, потому что постараемся это сделать.

Человеку, как художнику, созидателю, творцу, важнонужно чувство перспективы.

Но было всегда: если какое-нибудь явление превышает, по нашему мнению, силы человека, то мы тотчас же говорим: это дело Божие; наше тщеславие (превосходства) не может удовлетвориться меньшим – (если не Бог, то кто (?), никого других быть не может, человек высшее создание…). Не лучше ли было бы, если бы нам поменьше вкладывать в свои рассуждения гордости и несколько больше философии?

Если разум – это дар Неба и то же самое можно сказать о Вере, которую Бог дал человеку, – то значит, что Небо ниспослало нам два дара, которые несовместимы и противоречат друг другу. Чтобы устранить эту трудность, надо признать, что Вера есть химерический принцип в природе несуществующий. В любое время человек может разувериться в одном, поверив в другое.

Знания, образование придают человеку его достоинство высшего существа, знания дают и рабу осознавать, что он не рожден для рабства. (В религии же – все мы рабы Божии!).

Если отнять у христианина страх перед адом, – мы отнимем у него его Веру. Религия мешает людям видеть, потому что она под страхом наказаний запрещала и запрещает им смотреть. Нельзя смотреть на звезды – Галилея судили, а Джордано Бруно сожгли на костре, театр – грех, комедианты грешники, кино тоже грешно, а паровоз дьявольская машина – пыхтит-дымит и едет!

Неизменно нужно помнить человеку: что природа не Бог, человек не машина кем-то управляемая, а гипотеза (предположение) – не факт. Есть ли люди на Луне? – некоторые верили в это, а потом там побывали люди с Земли и всё прояснилось.

Разве нам не известно, что настоящее блаженство (и любовь и др.) заключается в том, что все люди нуждаются друг в друге, и что мы ожидаем помощи от себе подобных, от людей близких, точно так же, как и они ждут помощи от нас?

Умный человек видит перед собой неизмеримую область возможного, глупец считает возможным только то, что есть.

Вечером, когда за окнами стемнело и в доме было очень тепло, потому что бабушка топила почему-то печку, а потому что стряпала какие-то, наверное вкусные, пироги, Серёжа лежал на кровати у стены напротив печного бока.

Спать хочется, а сна нет. Так бывало в некоторые дни. В комнате темно. Близилась осень, и темнело сильнее и быстрее, чем летом. Но его, Серёжу, никак не хотели забирать в город. Мама сказала, в свой последний приезд на выходные, что в детский садик он ходить уже не будет, а в школу – только на следующий год. Наоборот, сказала Мама, – она сама бы пожила в деревне у бабушки, чем в этом городе «адском», где дымятся заводы и коптят машины переполняющие улицы. Это потому, что Мама выросла тут в деревне, – в которой сразу за огородами начинался лес. Тут и тихо и воздух тут чистый – ни пыли, ни копоти, ни грязи. Почва песчаная у реки. Смешная Мама! Сравнила город с «адом». Серёжа об Аде имел представление еще до приезда в деревню. Как-то в детский садик приходили «свидетели» или «Евангелисты», кто их пустил? Одна женщина села за их пианино в большой комнате и принялась играть. Когда ребята из старших групп собрались, она начала рассказывать о чертях, о грешниках в Аду, о печах, в которых горит адское пламя, а потом сказала, чтобы вместе с ней ребята спели «гимн» -псалом. Ребята были не прочь спеть под музыку, но слов никто не знал, так что пели только те трое молодых людей что пришли. Когда родители узнали, потому что дети рассказали дома, что приходили какие-то «сектанты», – то уволили воспитательницу, которая их пустила.

Бабушка рано ложится спать и уже слышно, как она посапывает во сне. Полосато-пятнистая кошка Муся, рыжая с черным, и с белым воротничком и треугольником белым на груди, спит в ногах у бабушки и Серёже видно, как она дергает лапками. Может быть, плохой сон видит, убегает от кого-то во сне? Хотя вообще спит она и днем хорошо, часто спит-лежит. Хорошо ей, кошке, молока напьется и спит. А он, Серёжа, мучается почему-то. Это потому, что он много-много узнал за это лето. Он воспринял столько новой информации, что не каждый на свете даже взрослый знает!

Он узнал, что Бог сотворил Мир за шесть дней. И это не наши, людские шесть дней. Бог вообще без времени живет, в бесконечности: где для людей один день, для Бога тысяча лет (Он может время остановить), и наоборот: один день для Бога – для людей может и миллион лет пройти, как бабушка учила, примерно запомнил Серёжа.

Мир вокруг Серёжи оказался гораздо сложнее и многообразнее, чем представлялся вначале по внушению взрослых, и дома и в детском саду: есть человек и природа, животные и птицы и рыбы. Серёжа и раньше, маленьким, подозревал, что в темном чулане кто-то есть, и вообще в темноте кто-то живет, не принадлежащий ни к людям, ни к природе, к животному миру. И научаясь от бабушки, живя в деревне, по книжке «Закон Божий для семьи и школы» старинной, Серёжа узнал, что Бог есть Свет, а тьма принадлежит «нечистой силе» и во тьме ходят бесы и демоны всякие. Раньше вся «нечистая сила» была хорошая: когда Бог сотворил мир, Он сказал, что «это хорошо». И были ангелы на Небесах. Но многих ангелов обманул обманщик – «дьявол», – это имя греческое, как говорила бабушка, оно и значит обманщик. Поэтому все ангелы, кто против Бога, превратились в «нечистую силу» окрасились в черный цвет и были изгнаны с Небес на Землю в темноту, «во тьму внешнюю». И это разные кикиморы и лесные духи, которые ходят по ночам и пугают людей. «Но все „черти“, бесы боятся Крестного знамения, – говорила-учила бабушка, – боятся „нечистые“ и Слова Божьего, – молитвы». Серёжа научился перекрещивать себя при всяком «страхе» и наизусть знал молитвы начальные из молитвослова, молитву ангелу-хранителю….

Есть и среди людей нехорошие, которые с бесами дружат: гадают и «шаманят, порчу наводят. У них свои «молитвы» -заклинания. Была в деревне такая старуха-ведьма. Не нравилась бабушке и некоторым другим деревенским, кто в церковь ходил, Баба-Марфа, которая жила на верхнем конце деревни в крайнем доме. «Вот она с «нечистой силой» знается – рассказывала Серёже бабушка, – заговоры на людей творит и колдует, – ведьма она! – говорила бабушка, – не связывайтесь с ней, бойтесь её». «Она в бочку с водой уголек пускает, а уголёк дымится и кружИтся, а ведьма гадает и порчу насылает: чуфырь, чуфырь!».

Засыпал Серёжа в тот день, вспомнив про фильм-сказку, который недавно смотрел у друга Кошкина. У них был телевизор. Не у всех в деревне был телевизор. У них с бабушкой телевизора не было. Так три друга собрались у Кошкина дома: Бэсэр, Женька-печенька, и вместе с сестрами Кошкина дети смотрели кино – «Варвара краса длинная коса». И приснилось Серёже царство подземного царя водяного, в котором была старушка-веселушка из пенька и царевна-красавица, дочь водяного, которая колдовала: «ловкость ног и ловкость рук – получается индюк» и жених заморский превращался в индюка. В царстве царя-водяного были пираты, которые ему служили. И снилось Серёже, как водяной царь, которого паромщики медвежата называли «осёл безрогий», грозил костлявой страшной рукой с длинными ногтями царю земному: «должок!». Уснул он с мыслями о том, что бывают добрые волшебницы-колдуньи, как Василиса-краса, которая полюбила Ивана и последний раз расколдовала Царевича земного, превратив его обратно из собаки в человека, а потом сказала, что нельзя на земле колдовать.

После этого фильма-сказки деревенские ребята уже с опаской смотрели в омут за мостом через их речку. А еще и в глубокий темный лес боялись ходить, и рассказывали про лешего, живущего в темной чаще среди елок и сосен.

Только Серёжа знал об Ангелах-хранителях и верил, что молитва и крестное знАмение спасают от всякой нечисти. Он казался намного умнее своим друзьям-сверстникам, поскольку много рассказывал из того, что узнал из бабушкиного учения. Мир был разнообразен, многолик для маленьких юных сердец, которые бились в переживаниях, узнавая всю многосторонность окружающего мира.

(Как мы мыслим? Что дает общение?)

Человека, чтобы он был Человеком в полном смысле этого слова, может воспитать только человек. И воспитание это происходит через общение, через передачу опыта.

Если в животном мире повадки и навыки передаются часто через инстинкты, ученые давно заметили, что у людей инстинкты развиты гораздо хуже. Всё, что мы умеем и знаем, – плод воспитания и обучения. Только живя среди людей, общаясь с ними, подражая им, ребенок сможет вырасти членом общества. В противном случае он останется животным. Доказательством тому могут послужить десятки историй о «диких детях» – «маугли». Заблудившись в лесу или потерявшись в самом раннем возрасте, эти дети были воспитаны зверями (волками, обезьянами, леопардами и т. д.). Выросши, приемыши стали подражать животным, которые их вырастили. Дети передвигались на четырех конечностях, ели ту же пищу, что и звери, кусались, издавали звериные звуки. В лесу они чувствовали себя как дома, быстро бегали, ловко лазали по деревьям, не мерзли в холода, охотились. Возвращенные в человеческое общество «настоящие «маугли», в отличие от героя сказки Киплинга, уже не смогли приспособиться к «человеческой жизни»: им с трудом давалась речь, они не справлялись с простейшими вещами из мира людей, даже ходить на двух ногах им было сложно.

Жизненный опыт ребенок получает сначала через прямое подражание взрослым, а по мере взросления через словесные инструкции. Никаким другим способом, кроме общения, ребенок этот опыт получить не может. Без общения с людьми человек не может стать человеком.

Что надо взять с собой, когда едешь в деревню «далеко и надолго»? Что подарить бабушке на день рождения? Подобные задачи помогает решать – мышление. Едва маленький мальчик наталкивается на какую-то проблему, старается чему-либо научиться, спрогнозировать ситуацию или построить план действий – он «включает» свое мышление – большое преимущество человека над животным миром. Мышление «включается» при наличии проблемы: нет проблемы – нет мышления. А Проблемой называют вопрос, не имеющий готового решения.

Мышление – это высший познавательный процесс. В результате мышления рождается что-то новое. В отличие от воображения итогом мышления является не образ, а мысль, открытие.

Все люди мыслят по-разному. А происходит это потому, что разные люди обладают разными типами мышления и развитыми на разных уровнях. Мышление делится, во-первых, на два типа: 1 теоретическое – то есть отвлеченное, не связанное с предметами, и 2 практическое мышление, связанное с предметами иили действиями.

1В теоретическом, существует еще две области мышления – (а) образное и (б) понятийное: мышление по понятиям.

а) При образном мышлении для решения задач человек использует образы окружающего мира, предметов, извлекая их из памяти или создавая с помощью воображения. Так пишутся стихи, музыка, возникают замыслы картин.

б) Есть вещи, которые невозможно представить в образах. Например, нельзя представить себе «число». Образы, возникающие при мыслях о «числе», не отражают его сущности в полной мере. Возникает необходимость определить его с помощью языковых единиц, буквами. Так возникают понятия – словесные обозначения явлений мира: микрочастицы – электроны, кварки, фотоны. Понятие «обувь», например, тоже включает в себя и изящные босоножки и грубые кирзовые сапоги, и туфельку Золушки и валенки. «Обувь» – это понятие, а не конкретный предмет. Понятийное мышление оперирует понятиями и является более абстрактным, отвлеченным, чем образное. Понятийное мышление человек использует для решения математических задач или, например, разбирая законы физические, химические и т. д.

а) Вернемся к образному мышлению, оно более практическое и тоже делится на два типа: 1 наглядно-образное и 2 наглядно-действенное мышления. 1 Наглядно-образное мышление тесно связано с действительностью. Так, например, мысленно переставляя шкафы и диваны, можно представить, как поменять обстановку в комнате, как расставить мебель. 2 Ребенок, собирая мозаику или конструктор, пользуется наглядно-действенным мышлением. Он прикладывает на заданное место разные части картины-мозаики, проверяя какая из них подходит. Часто в основе наглядно-действенного мышления лежат эксперименты Мы пробуем и потом смотрим что получилось.

Вывод. Теоретическое образное мышление преобладает у людей искусства. У теоретиков, ученых, преподавателей обычно хорошо развито понятийное мышление. Люди, занятые практической работой, строители например, чаще пользуются наглядно-образным и наглядно-действенным мышлением. Разным людям свойственно разное мышление, как мы сказали вначале пояснения.

Кратко о том, как мы мыслим.

Мышление – это процесс, позволяющий получать знание о мире – о предметах, явлениях или свойствах реальности, которые не могут быть непосредственно почувствованы. К основным процессам мышления относят 1 анализ, 2 синтез и 3 умозаключение.

1 Анализ – это разложение целого на составляющие части, выделение отдельных частей предмета или явления.

2 Синтез – это противоположность анализа, построение целого из частей. Анализ и синтез неотделимы друг от друга.

Благодаря анализу и синтезу вырабатывается 3 умозаключение.

Например. Перед ребенком лежит куча игрушек, а он хочет построить пирамидку из круглых плоских деталей с дырочками в центре, собирающихся на стержень. Анализ, сначала позволяет мысленно рассортировать игрушки: мячики отдельно, кубики отдельно, фигурки отдельно, а собрать все кружочки пирамидки – отдельно. Потом производится Синтез, собственно собирание кружочков друг на друга, одевая их на стержень.

3 Построение пирамидки можно назвать умозаключением.

Умозаключение бывает тесно связано с речью, и его результатом тогда становится понятие, в данном случае это – «пирамидка», предмет, который может быть разным.

Основные формы мышления – это – понятие, суждение и обобщение.

Благодаря понятию выделяются существенные признаки предметов и явлений.

Суждение – это построение мыслей, которое принимает или отвергает какую-либо идею.

Выделение существенных черт предмета и причисление этого предмета к группе со сходными чертами называют обобщением.

Процесс, обратный обобщению, – это конкретизация.

Бабушка плела корзины из веток ивового тальника и учила Серёжу плетению корзин. Вот где потребовалось всё мышление маленького мальчика. Он сам сплетал отмоченные ветки глядя на работу бабушки. Она так решила – не трогать его плетение – пусть сам попробует. Серёжа брал поданный бабушкой образец, смотрел: откуда и куда и как скрепляются веточки. Выбирал сам из кучи веток нужную и сплетал её с другими уже сплетенными ветками. Иногда он спрашивал, и бабушка подсказывала, помогала только подрезать конец или место на сгибе ветки, а уж плёл Серёжа свою первую корзиночку сам – от начала и до конца.

Это было большим уроком для развития сообразительности маленького мальчика. Вторую большую корзину, настоящую помогала уже бабушка, конкретно показывая как лучше сплести дно, как лучше загнуть и где плотнее, а где расслабленнее сплести веточки ивняка, заранее приготовленные к плетению.

У них кончились ветки. И они ходили за ветками ивы на «далекие овраги». Овраги были действительно далеко, так что Серёжа уставал идти и отдыхал несколько раз, присаживаясь прямо у дороги.

Они сначала поднялись через всю деревню на холмистую луговую местность. Тут, уже далеко за деревней, с широкого поля плоской возвышенности открывался вид на всю долину небольшой речки. Полями украшены были все холмы, и стой и с другой стороны реки, поля выделялись квадратами и прямоугольниками, как на картине художника. Некоторые поля желтели оставшейся стернёй от скошенных пшеницы и овса и ячменя. Другие прямоугольники были черными, там уже распахивали землю трактора, двигаясь вдалеке, как маленькие игрушечные машинки.

Река петляя между холмов была не видна, но поросшая прибережным лесочком лента, вьющаяся между холмов выдавала её. А лес с правой стороны темнел сплошным до горизонта пятном, «он отсюда начинался и заканчивался за уральскими горами, там переходя в большую Западносибирскую тайгу» – так говорила Серёже бабушка, уж она-то всегда всё знает….

Они шли с бабушкой по дороге с наезженной машинами колеёй посередине большого холма между двух полей. В низине, куда по склону плавно опускалось поле с желтой стернёй и остатками сена, был овраг. Этот овраг весной превращался в ручей, в маленькую речку и по берегам оврага в обилии росли кусты ивняка. Тут они с бабушкой начали срезать длинные ровные, отросшие за лето ветки. Набрали большие кучи, потом связали их с двух концов. Серёже связка поменьше, маленькая совсем, он нес её, закинув на спину и чуть согнувшись вперед, – так шла бабушка со своей огромной связкой ветвей. Полусогнутых, со связками веток, двоих «носильщиков» видели шагающими по деревне местные жители, проходя мимо здоровались, и что-то говорили, от помощи бабушка отказывалась сама. Все деревенские знали о том, что будут новые корзины. К бабушке приходили люди со всей округи, чтобы купить-приобрести корзинки, которые хранились у них в клети. Серёжа видел их большое множество: и круглые и продолговатые, разные, большие и маленькие. Корзины в деревне всем были нужны и для грибов и для ягод.