Текст книги "Победителю достается все"

Шэрон Мейн
Победителю достается все

Пролог

Она могла позвонить. Стал Эриксон надеялся, что звонка не будет, но все же, выйдя на веранду, взял с собой радиотелефон. Сегодня отмечали шестилетие его сына, и мальчик, хоть и уставший, но возбужденный, никак не хотел ложиться спать. Он сопротивлялся с тем же упорством, какое показывал на боксерском ринге его дед. И Стал не хотел, чтобы телефонный звонок разбудил наконец-то уснувшего мальчика – у него уже не хватило бы сил и терпения выдержать еще один раунд.

Кевин… Мысль о сыне заставила Стала улыбнуться. Он сел в шезлонг и поставил телефон рядом на пол. Милый упрямец… Его рождение было яркой вспышкой света среди мрака его воспоминаний, как отблеск луны в темных водах озера, плескавшегося перед ним.

Зазвонил телефон; Стал нахмурился. Лягушки и цикады, исполнявшие свою летнюю серенаду, казалось, сбились с ноты, луна скрылась в облаках. Стал протянул руку к телефону, нажал на кнопку, чтобы отключить звонок, и молча приложил трубку к уху.

– Стал? – Ее мягкий голос звучал нерешительно и беспомощно.

– Ты опоздала, он уже спит, – ответил Стал жестко.

– Я не могла раньше. Они бы не дали мне говорить. – Она замолчала, молчал и Стал, не спрашивая, кто «они». – У меня неприятности.

– Мы разведены, Лана. – Невольно он назвал ее сценическим именем, он никогда так не называл ее, когда они были женаты. Ее звали Карен Стивенс, когда они познакомились в школе, и Карен Эриксон, когда они поженились через день после выпускного бала. Пять лет спустя, начав выступать на сцене одного из многочисленных казино Лас-Вегаса, она взяла сценический псевдоним Лана Стивенс. В следующие два года она сильно изменилась: колесо рулетки стало интересовать ее больше, чем муж или сын.

После развода Стал не видел ее вот уже три года. Кевин тоже все эти годы не виделся с матерью. Иногда по почте от нее приходили подарки сыну. Стал понимал, что время получения этих подарков зависело от ее доходов и поэтому не совпадало со знаменательными датами в жизни Кевина. Это он пытался объяснить мальчику сегодня, когда в день его рождения от матери не последовало ни телефонного звонка, ни подарка, ни даже поздравительной открытки.

– Я больше не несу ответственности за твои долги, – добавил Стал, уверенный, что ее неприятности явно вызваны причинами финансового порядка.

– Я… знаю. – Теперь она уже плакала, всхлипывая, как котенок, которого впервые оторвали от мамы-кошки. – Мне так жаль…

Стал закрыл глаза; он старался сдержать нахлынувшие на него чувства и не мог. Он никогда не мог устоять против слез Карен, сколько бы она ни нарушала обещания перестать играть. Пока наконец она не подделала его подпись, чтобы взять деньги со счета, открытого дедом для Кевина. Он впервые назвал ее Ланой, когда объявил, что уходит от нее и забирает Кевина.

– Мистер Эриксон, – раздался в трубке мужской голос, и Стил сразу открыл глаза, – ваша жена задолжала моему хозяину крупную сумму денег…

– Она мне не жена.

– Она мать вашего сына.

– Она просто произвела его на свет – и все.

– Как бы там ни было, вы ее последний шанс расплатиться с долгом. Она, похоже, исчерпала все свои возможности, а мой хозяин не любит терять деньги.

– Ему бы следовало осторожнее раздавать кредиты.

– Вы же богаты, – не обращая внимания на слова Стала, продолжал незнакомый голос в трубке, – у вас красивый дом в Коннектикуте, процветающий спортивный центр…

– Который я унаследовал от моего отца после развода, – снова прервал Стил своего неизвестного собеседника. – Она забрала все, что у нас было. Больше она не получит ни цента. – Он уже хотел нажать на кнопку и прекратить этот затянувшийся разговор, но последние слова, которые успел сказать незнакомец, заставили его снова прижать трубку к уху.

– У вас ведь есть сын, не так ли? Его, кажется, зовут Кевин? Сегодня мальчику исполнилось шесть лет…

– Вы что – угрожаете Кевину? – Стил выпрямился в шезлонге, сжимая телефонную трубку.

– Ничего подобного, мистер Эриксон. Просто у мальчика может возникнуть желание провести какое-то время с матерью.

– Суд передал его полностью под мою опеку, и она согласилась. Учитывая ситуацию, в которой она сейчас оказалась, никакой судья не станет пересматривать решение в ее пользу.

– Мы не имеем в виду легальную опеку. Просто нежный визит ребенка к матери, с которой он побудет до тех пор, пока вы не приедете за ним с сотней тысяч баксов.

В ярости Стал вскочил и отшвырнул телефон. Этот человек угрожал похитить у него сына? Устремившись к дому и перепрыгивая по лестнице через три ступеньки, он вбежал в спальню Кевина. Мягкий свет ночника освещал светловолосую головку на подушке с наволочкой, разрисованной Снупи. Стал склонился над спящим мальчиком. Эрдельтерьер, спавший у того в ногах, поднял голову и с любопытством посмотрел на хозяина. Кевин не пошевелился.

Стал постепенно успокаивался. У него не было ста тысяч долларов, и он ни за что не станет продавать свой дом и свое дело, чтобы оплатить карточные долги Ланы. Она сама загнала себя в угол', пусть сама и, выбирается. Но угроза похитить Кевина… Стал задохнулся – слепой гнев вновь овладел им, не давая трезво обдумать ситуацию.

Он снова тяжело вздохнул и провел руками по лицу, как бы старая этот гнев. Затем нагнулся к мальчику и осторожно откинул одеяло.

– Еще один сюрприз тебе на день рождения, – пробормотал он, поднимая на руки маленькое теплое тельце.

Кевин что-то пробормотал спросонья и прижался к груди Стала. Поцеловав светлые волосы сынишки, так похожие на его собственные, Стал поспешил вниз, собака побежала за ним.

Никто, поклялся он себе, не отнимет у него сына. Первое, что нужно сделать, – это спрятать Кевина в безопасное место.

Затем он отыщет свою бывшую жену и отправит человека, грозившего Кевину, в тюрьму или… в ад.

Глава 1

Какой-то странный звук вывел ошалевшего от жары Стала из оцепенения, он сделал резкое движение, и сильная боль пронзила его. Стал застонал, сжав зубы, и остался лежать на спине, ожидая, пока спасительный адреналин рассеет туман, в котором пребывало его сознание.

Его застали врасплох этим утром. Нельзя допустить, чтобы это еще раз повторилось.

Ослепленный ярким солнечным светом, льющимся сквозь ветви мескитового дерева, под которым он лежал, Стал силился услышать что-нибудь сквозь боль, пульсирующую в голове. Где-то рядом несла свои воды река Колорадо, и журчание воды раздражало его пересохшее горло и разгоряченное тело. Прокричал ворон; легкий бриз шелестел листвой дерева. Все так обычно. Вроде бы ничто не могло его потревожить.

Как долго он пробыл без сознания? Он вышел из своего номера в гостинице в семь тридцать утра и направился к стоянке машин, где на него напали. Сейчас солнце стоит высоко в небе.

Хороший же он сыщик! Глупо было полагать, что его попытки отыскать Лану пройдут незамеченными, но, к счастью для него, эти бандиты оказались еще глупее.

Глаза Стала привыкли к яркому свету, и он посмотрел направо. «Харли», который ему удалось вырвать у напавших на него, все еще стоял, прислоненный к колючим веткам одиноко растущего куста.

Стал ничего не видел слева от себя – его левый глаз распух и заплыл.

Он скорее почувствовал, чем увидел, кого-то рядом. Он напряг зрение, сосредоточил все свое внимание, одновременно готовясь сделать усилие и дать отпор либо подняться и бежать.

Маленькая девочка с ярко-голубыми глазами и иссиня-черными кудряшками выглядывала из-за куста. Он попытался улыбнуться ей, но рассеченная губа не повиновалась. Девочка наклонилась, прячась за своим хлипким укрытием.

На пляже в нескольких футах от девочки он увидел высокую молодую женщину, одетую в желтый топ и длинную юбку того же цвета. Ее волнистые волосы, спадающие на плечи, были такими же темными, как у девочки.

– Дженни, – позвала она, и голос ее прозвучал хоть и громко, но очень мелодично, – иди-ка посмотри, какой камешек я нашла.

Женщина наклонилась. Стал понял, что она не может его видеть: зелень кустарника скрывала его. С лаем к женщине подбежала немецкая овчарка.

Теперь Стал окончательно понял, что за звуки вывели его из забытья. Дженни решительно направилась к нему, не обращая внимания на призывы посмотреть камешек.

– Па-па… – проговорила она и бросилась на грудь Стала. Обнимая его за шею, девчушка прижалась к нему и поцеловала в щеку.

Стилу приятно было прохладное прикосновение ее чуть влажной кофточки к своей разгоряченной груди, но он громко застонал, когда она своими маленькими ножками задела его ребра. Овчарка залаяла и подбежала к нему. Сердито рыча, она стояла над Стилом, насторожив уши и оскалив зубы.

Вслед за собакой подошла женщина. Оторвав девочку от Стала, она прижала ее к себе. Собака встала рядом с ней, ее лай барабанной дробью отдавался в раскалывающейся от боли голове Стала. Пронзительный визг протестующего ребенка, продолжавшего твердить свое «па-па», дополнял барабанную дробь звоном цимбал.

– Па-па! Па-па! – плача, причитала девочка, протягивая руки к Стилу и вырываясь из объятий женщины…

– Это не твой папа, – говорила женщина, – успокойся.

– Па-па! – упрямо повторяла девочка, но Стал понял с облегчением, что она это делает уже не так громко.

Женщина старалась одновременно утихомирить и собаку.

Он проглотил слюну, во рту совсем пересохло.

– Уходите, – произнес он тихо.

– Вам же плохо, – возразила женщина. Не шути, Шерлок, подумал Стал, пытаясь сложить свои воспаленные губы в некое подобие улыбки. Перед тем как залечь в свое убежище, он окунулся в реке, но сомневался, что купание сколько-нибудь улучшило его внешний вид.

– Я вызову «скорую помощь».

– Нет, – запротестовал Стал, пытаясь подняться. Острая боль в ребрах заставила его снова опуститься на землю. С опаской поглядывая на собаку, он прислонился спиной к стволу дерева. Снова проглотил слюну, но во рту было такое ощущение, будто он только что сжевал пачку сухой бумаги. – Вам не стоит вмешиваться.

Он устремил на женщину взгляд своего единственного способного видеть глаза, пытаясь этим взглядом заставить ее понять сложность положения. У нее были светло-голубые глаза, и смотрели они так, что ему казалось, будто эта женщина видит его насквозь, будто она может прочесть историю всей его жизни и поймет, что у него нет времени нежиться на больничной койке.

– Позаботьтесь о вашей девочке, – добавил он, думая о том, что Кевин в безопасности на далеком ранчо в Нью-Мексико под присмотром его друга Форреста Гамильтона.

Казалось, чернота волос бросала тень на ее лицо. Он моргал, стараясь лучше рассмотреть ее. Женщина озабоченно огляделась по сторонам.

– Не могу же я оставить вас здесь.

Он уже полностью пришел в себя, но сухая жара, заполнившая все его тело, казалось, парализовала волю, погружала его в подобие летаргического сна.

– Вы… вы ничего не сможете сделать. – Он закусил рассеченную губу, чтобы боль помогла ему побороть надвигающееся забытье. – Люди… которые сделали это… могут навредить… ребенку, – добавил он с усилием, – они отомстят вам. Уходите… – Но вы можете умереть на таком пекле! Стал уже не возражал. Потеряв сознание, он лежал, прислонившись к стволу дерева.

Бейли Ричарде смотрела на лежащего мужчину, несомненно самого высокого из когда-либо ей встречавшихся. Широкие плечи, огромные бицепсы, выпиравшие из-под коротких рукавов его белой нитяной футболки, мощная грудная клетка делали его талию необыкновенно тонкой.

Она смотрела на его пальцы, аккуратно подстриженные, красивой формы ногти. Вероятно, он сам тоже нанес несколько ударов своим противникам: сухажилья пальцев покраснели и распухли. На нем были джинсы, обтягивающие сильные, красиво вылепленные бедра и длинные ноги. Ступни ног вполне соответствовали его росту, в одну его туфлю могли войти обе туфельки Бейли. На кармане его футболки красовался фирменный знак; белокурые волосы коротко подстрижены.

Дженни старалась вырваться, но Бейли крепко держала ее за руку. Овчарка успокоилась, но продолжала сидеть между своей хозяйкой и чужим человеком. Бейли мучительно раздумывала, как ей поступить.

Чувство самосохранения подсказывало, что она должна последовать совету этого человека и не вмешиваться в его явно непростые дела, но как могла она просто так уйти, бросив его в таком состоянии? Его тревога за Дженни, за нее саму тронула Бейли. Из того немногого, что он успел сказать, она поняла, что он был жертвой, а не преступником.

Она знала, что за яркими огнями и необыкновенными возможностями игорных домов Лафлина на том берегу Колорадо, где уже штат Невада, существует и темная сторона. Но она жила в Булхед-Сити, в штате Аризона, и, как многие другие жители городка, никогда не наблюдала эту жизнь вблизи и никогда не задавала вопросов, касающихся этой жизни.

Она хотела вызвать «скорую помощь», чтобы другие позаботились об этом попавшем в беду человеке. Он считал, что само ее участие в его судьбе может оказаться небезопасным для нее и Дженни. Может быть, он преувеличивал? Она снова огляделась. Ему предстояло пересечь дюны, чтобы добраться до реки. Они были одни, вокруг ни души. Никто не увидит, что они делают.

Дженни снова потянула ее за руку, стараясь вырваться. Прижав девочку к себе, Бейли решила, что есть единственный способ помочь этому человеку так, чтобы никто об этом не знал.

Она поспешила к моторной лодке, пес Макс побежал следом. Усадив девочку, она объяснила ей, что сейчас отвезет ее к бабушке, а затем вернется, чтобы помочь больному человеку.

– Па-па, – одобрила ее план Дженни. – Папа, – повторяла она, пока Бейли доставала из походного холодильника бутылку яблочного сока.

– Это не твой папа, – осторожно остановила Бейли девочку. Дженни была ее племянницей, но она любила малышку как родную дочь. Держа в руке бутылку с соком, Бейли смотрела перед собой невидящим взглядом. Бонни, ее сестра, показывала дочке фотографии ее белокурого отца, и теперь малышка называла папой каждого светловолосого мужчину.

Дженни родилась в тот день, когда автомобильная авария сделала обеих сестер вдовами; она никогда не видела своего отца. Ни своего дядю, ни…

Бейли наклонилась и закрыла крышку холодильника. Сделав глубокий вдох, она заставила себя не поддаваться подступающим к горлу рыданиям.

Когда из-за испытанного потрясения у Бонни начались преждевременные роды, Бейли, сумев справиться с собственным горем, нашла в себе силы держать руку сестры, и в день смерти их мужей Бонни родила девочку. И до сих пор то, что Бонни вновь обрела радость и волю к жизни, помогает Бейли встречать каждый новый день.

– Довольно. – Она вздрогнула от звука собственного голоса и подняла голову. Она прошла через все страдания, все стадии горя, озлобления на весь мир, на мужа, на себя, прошла через раздумья о том, что было бы, если бы…

Осталась только боль потери, боль, которая усиливалась в часы, свободные от занятий, и отступала, когда Бейли была занята делами. Глубоко вздохнув, она дала Дженни бутылочку сока, затем надела на нее спасательный жилет и направила лодку вперед.

Через двадцать минут Бейли возвратилась на пляж, где на том же месте нашла избитого человека. Как она и ожидала, ее мать радостно приняла внучку и готова была нянчиться с ней, пока Бонни на работе.

Причаливая к берегу, она приказала Максу остаться в лодке, взяла пластмассовый баллон с водой из холодильника и ведро. Зачерпнув ведром речной воды, она пошла к рощице, где оставила незнакомца. Он все еще находился там, прислонившись к дереву. Поставив баллон с питьевой водой, она взяла ведро и осторожно облила незнакомца с головы до ног. Он пришел в себя, отфыркиваясь и что-то невнятно бормоча.

– Я хочу помочь вам, – сказала она, наклоняясь к нему, – но и вы должны помочь мне.

– Уходите…

– Попейте. – Она отвинтила пробку и протянула ему баллон. Здоровым глазом он посмотрел на нее, потом взял у нее из рук баллон и с жадностью стал пить. – Сейчас уже больше ста градусов[1]1
  По Фаренгейту.


[Закрыть], а ведь еще нет полудня, – сказала Бейли. – Скоро станет еще жарче, и лежать здесь – это самое нелепое, что только можно себе вообразить. Вы погибнете от жары. В июле это не самое удобное место.

– Оставьте мне воду. – Он отдал ей пустой баллон. – Я останусь здесь до наступления темноты, потом уйду.

– Вы уйдете сейчас. – Бейли поставила баллон рядом с собой.

– Вы ведь хотите спасти меня, а не убить…

– У меня здесь моторная лодка, и я отвезу вас в безопасное место. Никто не узнает.

– Почему вы это делаете? – Он с удивлением посмотрел на нее здоровым глазом.

Страшные картины катастрофы поплыли перед Бейли, когда она искала ответ на его простой вопрос. Разбитое лицо другого человека. Обломки грузовика. И…

Она вновь заставила себя вернуться к действительности.

– Как заводится ваш мопед? Нам он понадобится, чтобы вы могли добраться до лодки…

– Регулировка скорости справа, тормоз слева. – Он отодвинулся от ствола дерева и попытался встать, но пошатнулся с искаженным от боли лицом, схватившись за ребра. Бейли осторожно подхватила его за плечи.

– У вас что-то сломано? – спросила она.

– Скорее всего сильные ушибы. А ваша лодка далеко?

Она покачала головой.

– Заведите мопед, – попросил он. – Через минуту я поднимусь.

– Сидите спокойно. – Бейли встала и развязала на себе легкую хлопчатобумажную ткань, завязывающуюся на талии как юбка-саронг. Она заметила, как он, откинув голову, прошелся взглядом по ее обнаженным ногам, груди, прикрытой легким топом от бикини.

– Очень мило, – пробормотал он. – Мне всегда нравились длинные ноги…

Бейли удивленно заморгала. Меньше всего она ожидала, что в таком состоянии он начнет заигрывать с ней. Право же, напрасно он делает это. Все, что Бейли хочет сейчас, – это помочь попавшему в беду человеку, она вовсе не смотрит на него как женщина на мужчину.

Она присела, чтобы прекратить этот осмотр.

– Должно быть, вам не так уж больно, если вы еще способны флиртовать, – сказала она, нахмурившись, и поднесла к его груди квадрат желтой материи. Он послушно приподнял руки, но тут же сморщился и не смог поднять их выше.

– Хоть и одним глазом, но я вижу красивую женщину. – Он взглянул на нее, и нерассеченная сторона его губ сложилась в подобие улыбки.

Она видела пронзительно-голубой цвет его глаз и не могла не отметить, что в другом состоянии он, вероятно, весьма привлекателен.

Держа в растопыренных руках концы материи, она подошла к нему близко, чтобы связать их на его спине. Когда ее груди коснулись его тела, она невольно отпрянула, взволнованная этим прикосновением.

– Сколько же их напало на вас? – спросила она, чтобы скрыть смущение. Перехватив концы ткани, она обошла его, чтобы завязать узел на спине.

– Трое. Двое меня держали, а один молотил. Она очень сильно стянула концы и связала их, злясь на себя за все еще не проходившее возбуждение.

Он с трудом вздохнул.

– Слишком затянула? – сочувственно спросила Бейли.

Он еще раз вздохнул и отрицательно покачал головой.

– Я помогу вам встать.

Он с сомнением взглянул на нее.

Бейли поднялась.

– Я более пяти футов ростом и вешу сто тридцать фунтов, я выдержу.

– Во мне шесть с половиной футов и на девяносто фунтов больше, чем у вас. Вам не поднять меня. Она наклонилась и взяла его за руку.

– Я и не собираюсь вас поднимать, просто помогу вам.

– Вы, однако, упрямая, леди. Бейли улыбнулась и сжала руки, чтобы показать, какие твердые у нее бицепсы.

– Подождите, скоро вы узнаете скверные черты моего характера.

Он сделал еще одну попытку встать на ноги, она подхватила его под руку, стараясь не задеть ребра. Он застонал, на его лбу выступили крупные капли пота, но очень медленно он все-таки поднялся.

Внезапно он побледнел и пошатнулся. Обхватив его обеими руками за талию, Бейли изо всех сил старалась удержать его. Она слышала удары его сердца, чувствовала, как жар его разгоряченного тела проникает сквозь узкие полоски ее купального костюма.

Головокружение прошло, и теперь он уже мог стоять. Бейли отступила на шаг.

– Обопритесь о дерево, пока я заведу мопед. Он послушался и стоял так, приглядывая за ее действиями и давая указания, как и что делать. Затем, держась за дерево, обошел его, сел сзади нее на мопед и ухватился за середину руля, оставив ей возможность управлять.

Она ощутила за спиной его широкую грудь, его ноги сжали ее бедра, а руки почти касались ее груди.

– Может быть, вам все же лучше идти пешком, – проговорила Бейли, едва узнавая собственный голос.

– У меня кружится голова, как только я ее поднимаю. – Его дыхание щекотало ей ухо, подбородком он упирался ей в плечо– Постарайтесь избегать встрясок.

– Держитесь.

Бейли двинулась вперед, успокаивая себя, что ее реакция вполне нормальна для молодой женщины, находящейся так близко от незнакомого мужчины. Пока она осторожно лавировала между кустами и камнями, она успела сообщить ему свое имя и спросить, как зовут его.

– Стил[2]2
  Стил (steel) в переводе с английского означает «сталь».


[Закрыть], – ответил он, – пишется через «и», Стил Эриксон.

– Стил? – переспросила она недоверчиво.

– Мой отец был боксером, – ответил он слабым голосом. Его голова уже лежала на ее плече. Она искоса взглянула на него и увидела, что его лицо стало землистого оттенка.

Странное имя, подумала Бейли, но, скорее всего, так оно и есть, вряд ли он стал бы в его положении говорить не правду.

Не считая нескольких наездов на кочки, вызвавших его глухие стоны, они благополучно добрались до лодки. Макс приветствовал их радостным лаем, но по команде Бейли остался в лодке.

– До чего жарко, – проговорил Стил и, буквально свалившись с мопеда, ничком упал в воду. Бейли устремилась за ним.

– Я в порядке, – успокоил он ее, когда она присела на корточки рядом с ним, – но вода очень холодная. – Он весь дрожал, пытаясь снова подняться на ноги.

– Это потому, что вы перегрелись. – Она склонилась над ним, готовая поддержать, если у него закружится голова. Он вздохнул и закрыл глаза.

Зачерпнув рукой воду, Бейли полила водой ему на голову, провела холодными пальцами по лбу. Он все еще не открывал глаза. Глядя на его лицо, Бейли ощутила какой-то уже забытый приток нежности.

При огромном росте и мощной фигуре в своем нынешнем состоянии он казался еще более беспомощным и беззащитным. Она обхватила незнакомца руками, так что его голова оказалась на ее плече.

Прижимаясь щекой к его виску, она шептала какие-то слова утешения. Так они сидели, пока она не почувствовала, что зябнет.

– Вы мне можете помочь убрать в лодку ваш мопед? – спросила Бейли.

– Оботрите руль и оставьте мопед на берегу. – Он раскрыл здоровый глаз. – Это их мопед. Пусть они подумают, что я утонул.

Шатаясь, он поднялся на ноги, перекинулся через борт лодки и потерял сознание, силы покинули его. Бейли быстро стерла отпечатки их пальцев с Мопеда, затем села в лодку и включила мотор; они понеслись вверх по реке.

Когда они стали приближаться к дому, Бейли снизила скорость. У маленького причала она увидела знакомую фигуру. Макс радостно залаял, Бейли с тревогой посмотрела на Стала, распластавшегося на дне лодки у кормы.

Спрятать его было невозможно, разве что выбросить за борт. Она знала – сестра вот-вот увидит их. Вздохнув, она улыбнулась, стараясь скрыть свое замешательство, и направила лодку к причалу.