Текст книги "Путь дельфина. Как вырастить счастливых и успешных детей, не превращаясь в мать-«тигрицу»"

Изменения, происходящие в школах, высших учебных заведениях и в бизнесе, требуют от нас новой модели родительства, которая куда больше созвучна тому, что на самом деле мотивирует человека, заряжает его энергией, способствует его здоровью и процветанию.

Профессор Джордж Вайллант, возглавлявший знаменитое гарвардское исследование в области развития и становления человека, написал о своем грандиозном научном эксперименте книгу «Триумфы опыта» (The Triumphs of Experience). Исследование проводилось на протяжении многих десятилетий и ставило своей целью определить, что же влияет на счастье, здоровье и успешность человека. Проект, который начался в 1938 году, на протяжении 75 лет отслеживал жизнь 268 выпускников Гарвардского университета. Ученые измеряли огромное количество физиологических, антропологических и психологических показателей, включая IQ, тип личности, работу организма, рост, интерпретации теста Роршаха, анализ почерка, отношение к алкоголю, внешний вид, отношения в семье и с друзьями и даже «длину мошонки», в попытке определить, какие именно факторы больше всего влияют на успешность человека.

Каждые два года испытуемые отвечали на вопросы, касающиеся всех факторов их повседневной жизни и здоровья. Каждые пять лет ученые получали подробный отчет о состоянии здоровья испытуемых от их терапевтов. Исследователи использовали каждую возможность для того, чтобы взять у участников эксперимента интервью, получить более точную и глубокую информацию, а также для того, чтобы понять, насколько они стремятся изменить мир и свою жизнь. Данные собираются до сих пор, поскольку 30 % испытуемых еще живы – им сейчас больше 90 лет.

Проект Вайлланта дал нам доселе невиданную возможность по-научному взглянуть на здоровье, счастье и успешность. В результате можно сказать о некоторых выводах, которые не менялись на протяжении всех этих лет (возможно, для кого-то они станут сюрпризом, для кого-то нет):

• Начиная с определенного уровня, умственные способности не играют никакой роли. Не было выявлено значительной разницы в максимальном доходе мужчин, чей IQ составляет 110–115 и мужчинами с IQ больше 150.

• Адаптируемость (гибкость) – это ключевое условие успешности. Характерной чертой личности, которая к 50 годам служит отличным индикатором того, что в будущем человек окажется в «счастливой, здоровой» группе (в которую входят люди с хорошим субъективным и объективным физическим и психическим здоровьем), оказалась зрелая способность к адаптивности. Вайллант описывает зрелый адаптивный стиль поведения как способность «из лимона сделать лимонад», что для меня означает способность творчески и позитивно подходить к каждой ситуации. Вайллант также настаивает на том, что альтруизм и чувство юмора, которые присущи зрелому адаптивному стилю, способны сдержать любой конфликт и помочь человеку в стрессовой ситуации.

• Для того чтобы попасть в «счастливую и здоровую» группу, необходимы шесть факторов. Помимо зрелого адаптивного стиля в список входит отказ от курения, отказ от злоупотребления алкоголем, регулярные физические нагрузки, нормальный вес и стабильный брак.

Способность поддерживать теплые отношения с людьми существенно влияет на здоровье, счастье и успешность человека. Например, мужчины, которые высоко ценили «теплые отношения», в среднем зарабатывали на 141 000 долларов в год больше (на пике своих заработков, а это в промежутке между 55 и 60 годами), чем те, кто оценивал «теплоту отношений» ниже всего. Также этих мужчин в три раза чаще включали в список «Кто есть кто» за успехи на профессиональном поприще. Более того, мужчины, у которых в детстве были «теплые» отношения с матерями (не забываем, что исследование началось в 1938 году), зарабатывали в среднем на 87 000 долларов в год больше, чем мужчины, у которых были не такие заботливые мамы. Мужчины, у которых были плохие отношения с матерями в детстве, были более подвержены слабоумию в старости. По словам самого Вайлланта, итогом всей работы стало следующее: «75 лет и 20 миллионов долларов, потраченных на исследование, привели нас к выводу, который укладывается в пять слов: “Счастье – это любовь. И все!”».

Красивые слова, но что нужно сделать для того, чтобы попасть в эту «счастливую и здоровую» группу? Все очень просто: делать – значит быть! Если мы будем гибкими, то станем адаптивными. Если мы будем проявлять альтруизм, то станем альтруистами. Проявляя теплоту и эмпатию к другим, мы установим прочные связи с ними. Мы должны делать все это, и тогда желанные качества станут нашими. Однако действия формируют наш внутренний характер только в том случае, если мы действуем на основании своих истинных побуждений. Исследование Вайлланта и другие исследования, направленные на понимание счастья, успешности, неудач, мотивации, говорят об одном и том же: самое главное в жизни – это здоровье, счастье заключается в любви и взаимодействии с другими людьми, а успешность требует адаптивности. Чтобы войти в группу «счастливых и здоровых», мы должны укротить своего несбалансированного «тигра» и вместо него выпустить на волю внутреннего «дельфина».

Вы можете спросить меня: а при чем тут дельфины? Почему книга называется «Путь дельфина», а не «Путь собаки», например? Путь моржа? Путь мухи-дрозофилы? Дело в том, что дельфины обладают набором качеств, которые позволяют этому животному служить мощной метафорой для олицетворения успешной жизни в нашем сложном мире. Нет, я не хочу сказать, что тигры – это какие-то неправильные животные! Сравнение тигр – дельфин не означает, что мы даем какую-то оценку непосредственно животным, точно так же, как в басне «Черепаха и заяц» речь вовсе не о том, что с зайцами что-то не так. Из этой истории мы не делаем вывода, что зайцы – хвастливые существа, склонные преувеличивать свои достоинства. Мы понимаем, что все это относится к нам, к людям. Прочитав эту басню, мы не начинаем с особенным уважением относиться к черепахам, но задумываемся о том, что для того, чтобы пройти испытание, необходимо сохранять спокойствие, быть уравновешенными и упорными в достижении своей цели. Другими словами, разговор идет не о животных, а о нас самих. Можно сказать, что тигр в моем повествовании больше похож на того зайца, а дельфин имеет много общего с черепахой из басни. И я могу гарантировать вам, что быть дельфином намного веселее.

Уже много веков человек влюблен в дельфинов. Может быть, потому, что дельфин – это самое умное животное на свете. У него необыкновенно крупный мозг. Размер мозга дельфинов в соотношении с размерами их тела в четыре раза больше, чем у шимпанзе, а извилин в коре головного мозга дельфина в два раза больше, чем у человека. Размер головного мозга связан с уровнем интеллекта, креативного мышления, способности к обучению, коммуникабельности, социальному взаимодействию, и дельфины в полной мере демонстрируют все эти качества. По-настоящему социальные создания, они путешествуют и живут в общинах. Они учат свой молодняк ролевому поведению, игре и тому, как самим быть наставниками в будущем. Немногие знают, что дельфины – одни из самых альтруистичных живых существ на Земле, активно идущих на сотрудничество. Они помогают друг другу, и их общины составляют основу их существования. Родительская модель дельфина направляющая, а не управляющая, дельфины вдохновляют молодняк, а не инструктируют его, и обучают своих детенышей на своем примере. В жизни дельфина большую роль играют такие факторы, как игра, исследование, социальные связи, альтруизм, сотрудничество, семейные и общественные ценности. Конечно, все это естественные атрибуты и для человеческого родительства. Но наша несбалансированная жизнь полна страхов, чрезмерных нагрузок, чрезмерной опеки, чрезмерной конкуренции, и нам было бы полезно взглянуть на других существ, чтобы напомнить самим себе, что значит жить уравновешенной, сбалансированной жизнью. Я считаю термины «дельфиний стиль воспитания», «сбалансированный стиль воспитания» и «интуитивное родительство» взаимозаменяемыми. А чтобы стать родителем-«дельфином», нужно просто заглянуть внутрь себя и обратиться к тому, что мы и так уже знаем на уровне интуиции.

Так каким же образом дельфин может подсказать нам, как лучше воспитывать детей, как подготовить их к путешествию по неспокойным водам XXI века? Дело в том, что именно дельфины обладают важнейшими навыками, необходимыми для жизни в XXI веке. У них есть CQ!

• Креативность (творческие способности). Дельфины изобретают «инструменты» для того, чтобы охотиться и добывать себе еду, например, бутылконосые дельфины «надевают» морские губки на свои морды для того, чтобы избежать ранений при охоте на рыбу, которая прячется в придонных отложениях из песка и гальки.

• Критическое мышление. Дельфины способны распознавать и решать разнообразные проблемы, например, как избежать рыболовных сетей.

• Коммуникабельность. Многие ученые считают, что у дельфинов существует свой язык, разделенный на две группы: язык жестов и язык звуков, включающий такие звуки, как щебет, жужжание, чмоканье, крики, хлопки, писк, вопли, свист, скрипы, рев, скрежет, визги.

• Навыки сотрудничества. Дельфины – общественные существа. Они охотятся, играют и живут вместе со своей общиной.

Дельфины не плавают целыми днями поодиночке, но они и не находятся в постоянной конкуренции. Они играют, спят, занимаются упражнениями, устанавливают социальные связи и сотрудничают друг с другом. У каждого из них есть свои интересы: кто-то любит играть с морскими водорослями, кто-то для удовольствия катается на прибрежных волнах, кто-то в шутку борется с другими дельфинами. Они способны играть в сложные игры, например, создавая кольца из воздушных пузырей. У дельфинов существуют прочные социальные связи с членами их семьи и с другими членами общины. Они даже умеют «дружить» с другими дельфинами, которые демонстрируют сходное с ними поведение.

Дельфины уверены в себе, но точно так же они связаны с другими представителями вида. Они живут и воспитывают своих детей, придерживаясь своеобразных этических норм. Они помогают друг другу и представителям других видов, и такое поведение можно назвать альтруистическим. Все знают о случаях, когда дельфины спасали людей, на которых напали акулы, и китов, выброшенных на берег, и эти действия говорят о наличии у дельфинов чувства ответственности и способности коммуницировать не только за пределами своей общины, но и за пределами своего вида.

Знаете ли вы, что на вершине пищевой цепочки океана находится кит-убийца, он же косатка, которая относится к семейству дельфиновых?! Косатка – один из самых грозных хищников в мире. Но в отличие от хищников-одиночек, таких как тигры, акулы, белые медведи, косатки очень социальны и способны к сотрудничеству, что и делает их такими могущественными. Дельфины прекрасно знают, что мир может быть опасен, в нем надо уметь выживать среди других, поэтому они держатся вместе. Косатка может легко убить акулу, но другие дельфины вынуждены объединяться в стаю, чтобы противостоять хищникам. Мне нравится думать, что дельфины – это финны океанического мира: они занимают первые места не потому, что умеют работать локтями, а потому, что они креативны, игривы и хорошо ладят с другими.

Дельфины потрясающе адаптивны. Они вступают в долгосрочные отношения с представителями других видов (с тунцом, морскими черепахами, человеком) и могут приспособиться к той пище, которая имеется в месте их обитания. Известны примеры, когда независимые стаи дельфинов объединялись, чтобы разработать новые стратегии для охоты на новые ресурсы. Физическая адаптивность позволяет одним видам дельфинов жить в соленой воде, а другим в пресной. Благодаря обтекаемой форме тела дельфины могут быстро передвигаться (со скоростью до 160 км в час), гонясь за добычей, и успешно скрываться от хищников. А еще их глазные яблоки могут работать независимо друг от друга, поэтому дельфины способны одновременно смотреть вперед и по сторонам в поиске хищников.

Человек тоже должен уметь приспосабливаться к постоянно меняющемуся миру XXI века. И дети, и родители находятся под постоянным давлением. Со своей способностью к адаптации ведущие здоровый образ жизни, коммуникабельные, альтруистичные дельфины обязательно вошли бы в «здоровую и счастливую» группу Вайлланта! И если мы, родители, сумеем адаптироваться и воспитать нужные качества в своих детях, то они тоже смогут быть здоровыми и счастливыми, а также успешными везде – и дома, и в школе, и в аудитории, и во взаимодействии с другими людьми.

Студентка Шарлотта связалась со мной по телефону и оставила сообщение, в котором спрашивала, может ли она принять участие в исследовании, темой которого была наркотическая и алкогольная зависимость среди молодежи. Это казалось странным, потому что Шарлотта не собиралась поступать в медицинский вуз, она мечтала о карьере юриста. К тому времени у меня было достаточно студентов, и мне не хотелось брать еще одного. Однако меня зацепил тот энтузиазм, с которым Шарлотта обратилась ко мне, и я решила перезвонить. И с первых же секунд разговора буквально утонула в положительной энергии, которая исходила от этой девушки. Через пару минут я готова была отдать все за ее творческие идеи, которые она блестяще изложила за столь короткий отрезок времени. Шарлотта хотела выяснить, как разница между возрастом, с которого разрешается продажа алкоголя в Канаде (19 лет) и в США (21 год), влияет на употребление алкоголя в колледжах и университетских городках. Идея мне нравилась, но я увидела некоторые слабые места, о чем не замедлила сообщить. Тут же, по телефону, Шарлотта развеяла все мои сомнения. Но я все еще не была уверена, что мне стоит брать еще одного студента, тем более что меня смущал ее юный возраст. Вероятно, она поняла это по моему тону, потому что тут же начала объяснять, почему этот проект будет выгоден всем нам. Она рассказала, что уже имеет договоренность с одним юридическим журналом, готовым поддержать исследование (это было очевидным плюсом для нас обеих и для всех заинтересованных сторон: политиков, полиции, медиков, представителей администрации кампусов). За десять минут телефонного разговора Шарлотта продемонстрировала творческое и критическое мышление, коммуникабельность и способность к сотрудничеству, а ее позитивная энергия и искреннее желание вести этот проект, который помог бы и ей и окружающим, просто не оставили мне выбора, и я с радостью согласилась на ее предложение. Она была настоящим «дельфином»!

Да, Шарлотта была «дельфином» с амбициями, но разница между ней и амбициозным «тигром» громадна. Во-первых, она умела думать очень быстро, чего я не замечала за перезагруженными, чересчур опекаемыми, переинструктированными детьми. Ее желание и внутреннее стремление к обучению были искренними. Я почувствовала, что могу рассчитывать на ее независимость и одновременно мы сумеем работать в команде. Она не была «угольком» или «чашкой», ее радовал день сегодняшний, она имела кристально ясное понимание будущего, и все это делало ее человеком, с которым приятно было находиться рядом. И, наконец, мне показалось, что она заслуживает доверия, меня поразила ее вежливость и честность, и все эти качества делали ее настоящим лидером.

Я знала, что Шарлотта собирается поступать на юридический. Она хотела попасть в Стэнфордскую юридическую школу, на один из самых тяжелых для поступления юридических факультетов в мире! Поскольку наше сотрудничество было очень продуктивным и приятным, я почувствовала, что хочу поддержать ее намерения (не намерения ее родителей), по поводу которых она испытывала столько энтузиазма. Она еще даже не попросила меня об этом, когда я сама предложила написать ей рекомендательное письмо. Плюс к этому я познакомила ее со своим братом, который учился в Стэнфорде и в одной юридической школе в Калифорнии. Она была очень приятным человеком, и мой брат тут же взялся быть ее наставником. Я выделила некоторые из наших исследовательских проектов, над которыми она так плотно работала, и посоветовала выступить с этими результатами на национальной конференции. Это было бы очень хорошо для ее резюме при поступлении в Стэнфорд. Когда дело дошло до написания рекомендательного письма, мне было необходимо рассказать о том, как Шарлотта проявляет свои творческие навыки, коммуникабельность, критическое мышление и способность к сотрудничеству. И вот что я написала в заключение этого письма: «Я десять лет работаю преподавателем и наставником, и Шарлотта вошла в 1 % тех студентов и абитуриентов, которые за это время сумели продемонстрировать исключительный уровень владения навыками XXI века. Заслуженный успех Шарлотты – это только начало ее пути, она обладает сильнейшей самомотивацией, подкрепляемой ее искренним желанием заниматься юриспруденцией и ее готовностью служить обществу – как в стенах Стэнфорда, так и за его пределами».

Прошло несколько месяцев, и я получила замечательное письмо от бывшей абитуриентки Шарлотты, которая только что успешно сдала все экзамены в Стэнфордскую юридическую школу. Я была очень счастлива за нее, хотя не так уж и важно, поступила бы она в Стэнфорд или нет: я не сомневаюсь в том, что у нее есть все, чтобы быть по-настоящему успешным человеком.

Независимо от того, поступят ли дети, выращенные «дельфинами», в известный университет или выберут иной путь, который, вполне возможно, не будет подразумевать получение высшего образования, они в любой момент могут покинуть стаю и жить сами по себе, могут вернуться, если им так захочется, и могут, в конце концов, создать свою собственную стаю.

Если вы сейчас подумали о «курсах CQ», о «тренере по адаптации» или о «тренировочном лагере по достижению гармонии», умоляю вас, забудьте об этом! Хорошая новость заключается в том, что все нужные навыки заложены в нас самой природой и надо просто избавиться от внутреннего тигра. Давайте же повнимательнее приглядимся к тому, как именно дельфинам удается культивировать все эти навыки в себе, в своих детях, в своей стае и как им удается получать от этого удовольствие!

Глава 4
Как же у «дельфинов» все так хорошо получается?

Когда я познакомилась с доктором Чау, меня поразило, как же хорошо он умеет ладить с детьми. Он невероятно умный человек с амбициями, но больше всего меня удивили его творческие способности. Он одновременно развлекал моего ребенка какой-то соломинкой и умудрялся измерить ему голову сантиметром, и это только один пример из тысячи. Когда я спросила его об образовании (это было еще до того, как я избавилась от навязчивой потребности в такого рода информации), то ожидала услышать что-нибудь об элитной школе. И удивилась, когда он рассказал, что вырос на козьей ферме в маленькой деревушке в Индонезии и до десяти лет редко ходил в школу. (Теперь-то, после того как я подняла эту тему, готовясь к написанию книги, я бы не удивилась такому повороту.)

У нас обоих за спиной не было «тигриного» прошлого, но, когда я встретила доктора Чау, у него было то, чего не было к тому моменту у меня: способность работать, основываясь на интуиции. Он никогда не давил на своих пациентов и их родителей, не указывал, что им надо делать. Вместо этого в разговоре с ним вы будто сами начинали чувствовать, что именно вам необходимо. Он был таким настоящим и искренним, что вам хотелось быть рядом с ним и прислушиваться к тому, что он говорит. Стоило ему только войти в кабинет, как все вокруг просто влюблялись в него! Создавалось впечатление, что он мог подобрать ключик к любому человеку, который входил в его дверь.

Десять лет я работала с очень разными пациентами, страдавшими от самых разнообразных проблем, и с самого начала поняла, что нет единого для всех рецепта и даже в разных ситуациях с одним и тем же клиентом нужно вести себя по-разному. К тому же у меня есть трое детей, и в отношении них я тоже поняла: каждому ребенку нужно что-то свое и в зависимости от ситуации это «свое» меняется. И как врач, и как родитель я должна уметь постоянно приспосабливаться к ситуации и к человеку. Но для того, чтобы стать таким же интуитивным и адаптивным человеком, как доктор Чау, мне, по моему собственному решению, необходимо сделать три шага:

1. Я должна научиться распознавать свои истинные намерения и желания.

2. Я должна наставлять и направлять, а не инструктировать.

3. Я должна делать это искренне, то есть мне нужно осознавать свои ценности и следовать им, несмотря ни на что.

До того, как в первый раз стать мамой, я восемь лет проработала врачом. Но когда родился мой первенец, я поняла, что профессия очень помогает мне быть хорошим родителем, и наоборот. Врачи стремятся помочь своим пациентам, родители стремятся помочь своим детям. Я изо всех сил хотела помогать и пациентам и детям, но на меня оказывало большое влияние внешнее давление. Как мама я была подвержена страхам, характерным для родителей XXI века. Как врач я тоже была подвержена страхам, например, я боялась неправильно поставить диагноз, боялась, что не понравлюсь своим пациентам, боялась, что на меня могут подать в суд. Мне надо было кардинально перестроить свое мышление, чтобы так же кардинально изменить поведение. Я должна была понять, что у меня всегда есть выбор. Мне необходимо было вернуться к своим истинным желаниям, которыми я руководствовалась, когда решила стать врачом и матерью. Как врач я должна была снова дать себе зарок всегда и во всем следовать своему намерению заботиться о здоровье пациентов. В этом и заключается моя работа, а вместо этого я действовала под влиянием своих страхов и тревог, стремясь подружиться с пациентами и понравиться им. Как только я восстановила свои первоначальные намерения, мне стало намного легче общаться с пациентами.

В родительстве я пошла по тому же пути и мгновенно увидела результат. Когда я четко осознала свои истинные материнские желания и намерения и поставила перед собой задачу твердо придерживаться их: воспитывать ребенка, который преуспевал бы во всех сферах жизни, а не шел напролом по единственной выбранной дороге (например, я решила не пытаться пристроить его в определенную школу и не стараться сделать все, чтобы он стал моим лучшим другом), – ситуация изменилась. Я поняла, что могу принимать решения и не трястись от страха, и в моей жизни стало меньше стресса.

Вернувшись к своим первоначальным намерениям и истинным желаниям, я подумала, что можно расслабиться. Но не тут-то было. Последовательность никогда не была моей самой сильной стороной. И я продолжала говорить своим пациентам и их родителям, что им надо делать, вместо того, чтобы направлять их к тому, чтобы они сами несли ответственность за свои действия. Например, большинство врачей хотят, чтобы их пациенты вели здоровый образ жизни – не курили, питались лучше, уделяли больше внимания физическим упражнениям. А у скольких врачей действительно получается донести это до своих пациентов так, чтобы те выполняли предписания? На самом деле можно сказать, что современная медицина не справляется со своими задачами, потому что каждый день все больше и больше людей умирает от заболеваний, связанных с неправильным образом жизни, – от ожирения, диабета, проблем с сердечно-сосудистой системой, не говоря уже о наркотической и алкогольной зависимостях.

Это стало одной из первых важных догадок. Большинство моих пациентов, если не все, страдали от последствий нездорового образа жизни, они мало спали, мало двигались, в их жизни было слишком много стресса и занятости. Обратив на это внимание, я решила разобраться, как мне выстроить работу таким образом, чтобы помочь им поменять их образ жизни. Проведя исследование, я выяснила: если указывать человеку, что ему надо делать, то это работает только для 20 или даже меньше процентов пациентов, и в основном это люди, которые и сами были готовы что-то изменить в своей жизни. Значит, остальные 80 % пациентов находятся на другой «стадии изменения»: они отрицают или не знают либо знают, но не действуют. (В главе 9 я подробно описываю терапевтические стадии изменения.) Поэтому с подавляющим большинством пациентов инструктирование не работает. Фразы типа «Бросьте курить, похудейте, побольше спите, почаще занимайтесь спортом» уходят в воздух. То же самое и с детьми. Фразы типа «Прекрати шататься и валять дурака, будь внимательнее, старайся, поменяй свое отношение» не имеют никакого воздействия.

Но что же тогда работает? Врач и родитель должны стать наставниками, направляющими своих пациентов или детей. Направлять другого – значит найти баланс между инструктажем и отсутствием инструкций, между авторитарным стилем и разрешающим, между тигром и медузой. Направлять можно по-разному: советуя, предлагая на выбор разные решения или даже давая другому время самому разобраться, как поступить. Но в основе всего этого должна быть готовность оказать поддержку. Кроме того, такой стиль наставничества создает фундамент для исключительно эффективных и вдохновляющих отношений с тем, кого ты направляешь, выступаешь ли ты в качестве родителя, тренера, учителя, работодателя, руководителя или кого-то еще, кому приходится работать с людьми. Давление, управление, опека, подкуп, мольба, лесть и все это вместе взятое не может сравниться по результативности с направляющим стилем.

Неудивительно, что, начав применять его в своей работе и во взаимоотношениях с детьми, я сказала сама себе: «Отлично, теперь у меня правильные намерения и правильный метод, и наконец можно расслабиться». Как же я была неправа! Мои методы работали с определенными пациентами и в определенных ситуациях, но не срабатывали для всех и в любой момент времени. Я была одним из немногих врачей, которые специализировались на зависимости и мотивации у подростков, и поэтому видела, как ситуация с подростками и их родителями постоянно усугубляется. Временами на меня накатывало чувство опустошения, я начинала сомневаться в своих методах. Мне удавалось помочь трудным подросткам, но не всем! Я никогда не забуду, как еще на заре моей карьеры трудный 15-летний подросток, с которым я работала несколько месяцев, сказал мне: «Доктор Канг, вы просто клоун, я с вами только время теряю! Мой сосед, который переехал две недели назад, начал играть со мной в хоккей и помог мне больше, чем вы». Я испытала смешанные чувства: мне было очень радостно за пациента, который, похоже, приобрел важный опыт, но сама я, казалось, потерпела поражение.

И я снова стала искать ответ на вопрос, что же может благотворно повлиять на человека за пределами медицинского кабинета. Дальнейшие исследования привели меня к ответу, который, с одной стороны, оказался предсказуемым, а с другой – совершенно выбил почву у меня из-под ног. Я всегда интуитивно знала правду, которая мне открылась, но она была похоронена под грузом научных знаний. Все оказалось просто: то, кем мы являемся на самом деле, определяет нашу способность мотивировать других. Люди, которым удается менять жизнь окружающих в лучшую сторону, – родители, терапевты, учителя, тренеры, наставники – обладают одними и теми же качествами. Вне зависимости от того, сколько они тренировались, какие учебные заведения оканчивали и т. д., их искренность, способность к сопереживанию и доброта помогают им эффективно взаимодействовать с людьми. Для меня это оказалось и плохой и хорошей новостью одновременно. Внутри себя я чувствовала искренность, сопереживание, доброту, но все это не помогало мне на 100 % справиться со всеми моими пациентами, включая трудных подростков!

Я решила выстроить четкую связь между своими намерениями и действиями и начала больше сопереживать пациентам, чаще улыбаться, проявлять доброту, смотреть в глаза, уделять максимум времени тому, что на самом деле важно для них. Я перестала действовать, руководствуясь записями в ежедневнике. Я решила быть искренней и никогда не говорить то, во что сама не верю, потому что это опаснейшая ловушка, особенно в случае с подростками, которые умеют распознавать фальшь с первого взгляда, даже если вы говорите все правильно и руководствуетесь самыми что ни на есть верными методиками. Например, я наконец призналась агрессивному 15-летнему мальчику (и самой себе) в том, что его школа (одна из «лучших») совсем не подходит ему. Его школа была слишком ригидной и структурированной для него, и он был абсолютно прав, когда говорил, что, отрицая это, окружающие «разрушают» его жизнь. Я поставила себя на его место и увидела, насколько он скован этой системой, которая душит и зажимает его. Я поняла, что его агрессия вызвана тем, что никто не замечает и не понимает этого. И мне удалось обсудить с ним его проблему по-доброму, искренне, несмотря на то, что его родители были очень недовольны тем, что услышали от меня. Благодаря моему сопереживанию он не просто не бросил школу, как боялись его мама и папа, наоборот – сдал экзамены и получил аттестат, и поддержало его то, что он наконец почувствовал себя понятым. Моя поддержка помогла ему разорвать замкнутый круг, по которому он двигался, пытаясь доказать всем свою правоту. А мне мои действия помогли не просто выразить свою искренность, доброту, сопереживание – благодаря им я еще больше развила в себе эти качества.

То же самое происходит с родительством. Я столько раз слышала от подростков: «Да, мои родители, наверное, любят меня, но я не думаю, что я им нравлюсь, мне кажется, они даже не знают меня». Это значит, что родители не показывают, что сопереживают своим детям. Дети видят только то, что родители демонстрируют им, а не то, что те чувствуют, дети не знают, каковы наши истинные побуждения. Некоторые родители считают, что они не должны показывать слабые места в броне авторитета, другие думают, что им нельзя показывать свои недостатки, свое несовершенство. Однако, если мы будем скрывать от детей свои страхи, тревоги, слабость, те не смогут понять, что это естественные и нормальные чувства. Когда мы ведем себя неискренне, между нами и детьми возникает пропасть.