Текст книги "Рассекая ветер"

Глава 5. Летние облака

– В такую жару невозможно тренироваться.

– Но если мы не будем тренироваться, то потеряем дом…

Какэру готовил лапшу сомэн на обед, когда услышал голоса за спиной. Дзёта и Дзёдзи развалились на полу в коридоре у входной двери, приходя в себя после пробежки.

После того случая, когда Киёсэ вырубился, обитатели Тикусэйсо стали больше следить за своим здоровьем. Ребята решили раз в месяц сдавать анализы у врача, который тогда пришел осмотреть Киёсэ, на кухне был запас различных добавок, а перед сном в разных комнатах проводились сеансы массажа.

Но вот с жарой они ничего не могли поделать.

В университете закончилась сессия, начались летние каникулы, а температура воздуха на улице зашкаливала. В Тикусэйсо, конечно же, не было кондиционеров, поэтому входные двери и двери в комнаты все оставляли открытыми. В поиске прохлады обитатели Тикусэйсо валялись в коридоре, словно слизняки.

Тепло и пар, поднимавшиеся от большой кастрюли, казалось, сразу же оседают на коже Какэру, превращаясь в пот. Какэру проворно слил сомэн в дуршлаг, промыл его проточной водой, а затем поставил на стол холодный бульон, минеральную воду и лед.

– Готово! – крикнул он, вытирая пот плечом, после чего близнецы медленно встали.

Дзёта взглянул на стол и пожаловался:

– Как-то бедно. Может, приправы какие-то есть?

– Хайдзи-сан сейчас собирает сисо[22]22
  Сисо – ароматная трава перилла, часто используется в блюдах японской кухни.


[Закрыть] во дворе.

Поставив дуршлаг с лапшой сомен в центр стола, Какэру постучал поварешкой по дну пустой кастрюли. Обитатели Тикусэй, словно змеи, находящиеся при смерти, выползли из всех щелей и собрались на кухне.

– А куда Хайдзи ушел за сисо?

– Да и Синдо тоже нет. Интересно, что случилось?

– А вообще, какой у нас злой хозяин дома! Чего он так взбесился…

– Хотя, наверное, этого и следовало ожидать.

Ребята демонстрировали невероятные способности: вздыхали, одновременно ловко всасывая холодную лапшу.

В ту ночь, когда Киёсэ упал в обморок, обеспокоенный хозяин дома попытался войти в Тикусэйсо. Синдо и Муса остановили его, не позволив даже переступить порог.

На следующий день, заподозрив неладное, хозяин дома проник в Тикусэйсо, пока ребята были в университете. Сразу же у входной двери он обнаружил дыру в полу комнаты близнецов.

При виде дыры в этом ветхом домике, которым он дорожил как собственным ребенком, хозяин очень расстроился. Собрав жильцов, он сделал объявление:

– Мне нужны деньги на ремонт Тикусэйсо. Чтобы накопить достаточно средств, я поднимаю арендную плату.

– Чего?!

– Не надо мне тут вашего «чего»! Разве не вы говорили, что найдете серьезного спонсора, который поможет построить новое общежитие для спортсменов, когда прекрасно выступите на Хаконе Экиден?

– Таких спонсоров не найдешь, – проворчал Дзёта, который и был виновен в появлении дыры, но стоило хозяину на него посмотреть, как тот сразу же притих.

– Вижу, энергии у вас хоть отбавляй, так что победа в Хаконе – пара пустяков. Если не хотите, чтобы арендная плата выросла, выступите на Хаконе любой ценой.

Казалось, если они и дальше будут его раздражать, пожилой хозяин дома может внезапно умереть в приступе гнева, поэтому весь коллектив послушно сказал хором:

– Мы все поняли.

– Разговор о переезде для меня исключен. Я не хочу платить больше, чем сейчас, поэтому будут тренироваться… – сказал Принц, который хранил мангу в своей комнате. – Но ведь бегать летом просто самоубийственно. А что делают другие команды?

– Большинство проводят тренировочные лагеря где-нибудь в прохладном месте. Например, на Хоккайдо, – ответил Какэру.

– Хоккайдо!

Дзёдзи был околдован одним этим словом. Было прекрасно понятно, о чем он думает, его мысли практически отражались в бульоне с холодной лапшой. Крабы, морские ежи, рамэн… Какэру откашлялся, подумав, что нужно как можно быстрее вернуть Дзёдзи в реальность, пока тот не слишком размечтался.

– Не наш вариант. У нас денег нет.

В тот момент, когда разочарованный Дзёдзи допил бульон сомена, в котором уже растаял лёд, Киёсэ и Синдо вбежали на кухню.

– Ты опоздал, Хайдзи. Мы уже пообедали, – сказал Никотян, когда Киёсэ попытался всучить ему листья сисо.

– Давайте сбежим из этого палящего ада. Мы едем в тренировочный лагерь.

Близнецы вскочили:

– На Хоккайдо?!

– Нет, на озеро Сиракаба.

Хотя это звучало не так эффектно, как Хоккайдо, озеро Сиракаба в нагорье Татэсина было известным курортом.

– А как оплачивать будем? – спросил Какэру.

– Помогут наши фанаты из торгового района, – сказал Киёсэ. – Мы остановимся в доме отдыха у озера Сиракаба, который принадлежит владельцу бейсбольного центра «Окай». Еду для тренировочного лагеря обеспечит хозяин овощной лавки «Яокацу» и другие, а для поездки воспользуемся микроавтобусом Аотакэ, так что это обойдется не так уж дорого.

– О деньгах можно не беспокоиться, – заверил всех Синдо. – Наше участие на Хаконе служит рекламой для торгового квартала и университета. Уверен, что количество спонсоров только вырастет. Кроме того, проволочные куклы сэмпая продаются лучше, чем ожидалось.

– Что? – ошеломленно переспросил Никотян. Он перестал рвать руками сисо и раскладывать по мискам. – Ты продаешь их? Кому и зачем такое вообще может понадобиться?

– Я отнес их в магазин с канцелярскими товарами и сувенирами, девчонки их раскупают только так. Говорят, это амулеты от злых духов. Милые и жуткие одновременно, – Синдо улыбнулся. – Пожалуйста, делай их и дальше.

– Ура! Тренировочный лагерь, тренировочный лагерь!

Дзёта и Дзёдзи радовались, схватившись за руки. Принц уже исчез из кухни, похоже, побежал к себе выбирать мангу, которую возьмет с собой. Каждый мечтал о веселых летних сборах.

«С озера дует свежий ветерок. Я с красивой девушкой в белом платье катаюсь по озеру на лодке в виде лебедя. Мы едим жареную кукурузу. Даже когда наступит осень, наша любовь не закончится. Мы поклянемся вновь встретиться в Токио, и в рощице среди белых берез всплакнем перед короткой разлукой…»

– Я себе это так представлял, а что в итоге… – Дзёдзи напустил на себя сердитый вид. – Почему реальность такова?

В доме, который они сняли у владельца бейсбольного центра, похоже, давно никто не жил, поэтому он местами подгнил.

Итак, компания на белом микроавтобусе с Киёсэ за рулем приехала в дом посреди хвойного леса у озера Сиракаба и сразу же после приезда до ночи занималась уборкой. Так закончился первый тренировочный день. Когда полы были вымыты, ванна отдраена, печка очищена от золы, бревенчатый дом, казалось, немного ожил.

На первый взгляд эта лачуга, скрытая среди деревьев, напоминала бревенчатую берлогу медведя. После уборки она стала больше похоже на человеческое жилье. С чувством облегчения Какэру бросил собранные ветки в печку.

– Дзёдзи, ты не мог бы придумать чего-нибудь пооригинальнее, – сказал чумазый от грязи Дзёта. – Я предвидел, что дом будет типа такого…

Судя по тому, что они увидели днем, на озеро Сиракаба в основном приезжали семьи и пожилые пары, чтобы спастись от жары. Лодки-лебеди мерно покачивались на волнах в такт музыке, доносившейся из небольшого парка развлечений на берегу.

– Как же хорошо, когда прохладно…

На Мусе поверх футболки была надета толстовка.

– Когда солнце сядет, будет почти холодно.

Когда Какэру разводил огонь в печке, к нему подтянулись и остальные. За окном была кромешная тьма, было слышно лишь, как колышутся ветви деревьев.

– К ужину почти все готово, осталось только добавить основу карри, – сказал Киёсэ после того, как некоторое время молча смотрел на пламя. – Только давайте перед ужином слегка пробежимся.

– Опять карри?

– Только не это! Я потратил всю энергию на уборку!

– А вдруг в темноте машина собьет?

Киёсэ, разумеется, проигнорировал недовольных. Вся компания под его предводительством надела обувь и вышла на лесную тропинку.

– Мы даже дорожек тут не знаем. – Никотян поскреб голову. – А озеро где?

– Спустимся вниз по склону, рано или поздно выйдем к озеру.

По команде Юки все выстроились в линию и побежали. Замыкая колонну, Киёсэ давал указания.

– Один круг вокруг озера – это три и восемь километра. Делаем по три круга и возвращаемся на базу ужинать.

– Ясно!

Выйдя на асфальтированную дорожку, которая вела к озеру, каждый побежал в своем темпе. В сувенирном магазине и небольшой художественной галерее уже были опущены жалюзи. Кроме двух больших освещенных отелей, в темноте больше ничего не горело. Они бежали по новому маршруту, чтобы изучить его, не имея возможности насладиться видами вокруг.

Какэру бежал рядом с Киёсэ по ночной дороге, делавшей плавный изгиб. Единственным, на что они могли ориентироваться, были всплески воды на берегу озера.

Несмотря на то что и атмосфера, и маршрут пробежки были не такими, как обычно, Какэру не чувствовал беспокойства. Он телом отмерял расстояние. Зная, что один круг составляет три и восемь километра, по скорости и физическим ощущениям он понимал, где сейчас бежит.

Восторг и удовольствие от бега в незнакомом месте переполняли Какэру.

– Где тренер? – спросил он Киёсэ, бегущего рядом. – По-прежнему играет в го?

– Не знаю. Но он скоро присоединится к нам. По какой-то причине хозяин не хочет ехать в машине, когда я за рулем.

Киёсэ слегка покачал головой с наигранным недоумением.

Когда они утром уезжали из Тикусэйсо, хозяин дома провожал их во дворе. С довольным видом он наблюдал, как в багажник грузили продукты, которые они получили в торговом квартале, но сам забираться в машину не торопился.

– К слову, Хайдзи-сан, ты стал намного лучше водить.

Сказав это, Какэру подумал, что ляпнул что-то неподходящее, хотя Киёсэ и правда стремительно улучшал свои навыки вождения. Несколько ребят даже заснули по пути к озеру Сиракаба. Когда они первый раз ехали на стадион университета, все вжались в кресла с таким чувством, будто вот-вот потеряют сознание, словно бы мчались на космическом корабле, совершающем сложные виражи. Тогда никто и представить не мог, что когда-нибудь они настолько доверятся Киёсэ за рулем, что просто заснут.

– Я быстро учусь, – искренне ответил Киёсэ. – А поскольку я перфекционист, то могу с головой нырнуть в учебу и тренировки.

Вспомнив о сальных шуточках, которые ребята сегодня отпускали, Какэру хотел было спросить: «И в тех делах тоже?», но смелости задать вопрос не нашел.

– Ясно, – сказал вместо этого он.

Оставив отстающих бежать дальше, Какэру и Киёсэ первыми вернулись в дом. После трех кругов вокруг озера сырой ночной воздух высокогорья больше не казался холодным. Чтобы расслабиться, Какэру наполнил ванну горячей водой, а Киёсэ прижал к правой икре пакет со льдом – охладить натруженные мышцы.

– Ты как?

– Всё в порядке, – улыбнулся Киёсэ. – Иди в ванную.

Когда Какэру вышел из ванной и стал вместо Киёсэ на кухне помешивать карри, остальные ребята как раз вернулись с пробежки. Сняв потные футболки, они гуськом поплелись в ванную.

Даже на кухне было слышно, как кто-то громко кричит, отбирая душ у товарищей, а кто-то, не попадая в ноты, поет под нос. Киёсэ, судя по всему, вытурили из ванной. Он вернулся на кухню с мокрыми волосами и открыл крышку рисоварки. Вместе с Какэру они расставили еду на большом столе.

Рис с горкой, политый соусом карри, и салат. Протеиновый порошок, растворенный в молоке. Персики на десерт. Все это им принесли из магазинов торгового района.

Освежившись, ребята собрались вокруг обеденного стола. Только они собрались приняться за еду, как вдруг Киёсэ заметил:

– Стойте, что-то нас мало.

Все посмотрели друг на друга. Мусы и Синдо не было.

– Это странно. Даже Принц прибежал.

– Когда я бежал последний круг, ни передо мной, ни сзади никого не было, – сказал Принц, покачав головой.

– Не могли же они заблудиться? – удивился Кинг, встал и посмотрел на улицу из окна столовой.

– Никто не видел их по дороге сюда? – спросил Киёсэ.

Никто не поднял руки. Никотян пошел наверх. Он включил свет на втором этаже, чтобы из темного леса можно было заметить дом.

– Куда же их понесло?

– Может, пойдем поищем? – с беспокойством предложили близнецы.

– Нет. А вдруг еще кто-то заблудится. Давайте немного подождем.

Но Киёсэ хоть и сказал так, на деле не находил себе места от беспокойства. Он открыл дверь и напряженно смотрел на лесную тропинку, погруженную в темноту. Как они ни напрягали слух, шагов Мусы и Синдо не было слышно. Ужин остывал, но ребятам было не до еды.

Какэру стоял у двери вместе с Киёсэ. Никотян, спустившись сверху, похлопал Киёсэ по плечу и сказал:

– Не волнуйся, даже если они заночуют под открытым небом, ничего страшного.

В этот момент задняя дверь дома резко распахнулась. Когда они с удивлением обернулись, Муса и Синдо вошли в столовую со стороны кухни.

За кухней был крутой склон без единой тропинки. Какэру не мог взять в толк, как там очутились Муса и Синдо.

Муса и Синдо начали кричать в один голос:

– Плохие новости!

– Тотай тоже приехал на тренировки!

Когда все наконец успокоились, то смогли вернуться к ужину. Поедая рис с карри, Муса и Синдо рассказали, что тренировочная база Университета Тотай находится чуть выше на горе, недалеко от их дома.

– У них и здание новое. Там горел свет, поэтому мы решили, что это наш дом, а когда подошли поближе, увидели через окно, как там ужинают ребята из университета, – сообщил Синдо.

– А на ужин, кстати, у них якинику[23]23
  Якинику – жареное мясо, барбекю.


[Закрыть]. Кажется, это была дорогая мраморная говядина, – пояснил Муса.

Кинг помолчал, а затем проглотил ложку карри со свиным фаршем.

– Зачем вы забрались на гору? – спросил Киёсэ.

– Мы не специально туда забрались.

– Было так темно, что мы заблудились, – ответили разом Муса и Синдо.

– Синдо, ты же опытный человек в горах.

– Опытный-то опытный, но у меня топографический кретинизм.

– У меня тоже. Мне даже на родине мама с папой говорят, чтобы я никогда не ходил в саванну, даже если друзья зовут.

Какэру тихо сказал Киёсэ, потиравшему пальцами виски:

– Что мы будем делать, Хайдзи-сан? Ты ведь планировал, что Синдо будет бежать на отрезке подъема на гору Хаконе?

– А-а-а, – простонал Киёсэ. – Возможно, мы увидим первую в истории телевещания Экиден драму, которая развернется в Хаконе в прямом эфире.

– У них же есть машина, за которой бегут спортсмены, не думаю, что возникнут проблемы, – холодно усмехнулся Юки. – Но если дела пойдут плохо, то нам придется довериться нюху Синдо. Пусть проберется козьими тропинками и срежет путь к озеру Асиноко.

– Разве так можно? – громко спросил Дзёдзи, прислушавшись к разговору.

– Конечно, нельзя. Сойдешь с маршрута, сразу дисквалификация, – c укором произнес Киёсэ.

– А такие случаи были, – сказал Кинг, демонстрируя свои энциклопедические знания. Как и полагается любителю викторин, он собрал информацию и о Хаконе Экиден.

– Это было в годы Тайсё[24]24
  Годы Тайсё – период в истории Японии с 30 июля 1912 по 25 декабря 1926 года, когда страной правил император Тайсё.


[Закрыть], когда участвовало всего четыре университета. Тогда все занимались не тренировками, а поиском кратчайших маршрутов через Хаконе. Славные были деньки, никаких тебе живых эфиров даже по радио.

– Разве это не жульничество? – спросил Принц, очищая персик.

Никотян, подкладывая себе добавку риса, рассмеялся.

– Вполне в духе студентов.

Какэру представил студентов времен Тайсё, бегущих по звериным тропам Хаконе. Они отчаянно соревновались с соперниками и пытались найти способ сделать это как можно проще. Глупость и бесшабашность студентов одинакова во все времена.

– Давайте найдем короткий маршрут, если пройдем отборочный тур.

– Говорят тебе, так нельзя.

– У нас другая проблема. Университет Тотай. Что будем делать? – спросил Юки.

– Завтра мы обязательно столкнемся с ними на тропинке вдоль озера, – пробормотал Синдо.

В Какэру разгорелся боевой дух. Вот уж он не допустит, чтобы его обошел студент из Тотая, пусть даже на тренировочной пробежке.

– Главное – не ссориться, – предостерег Киёсэ. – Озеро здесь всего одно. Будем уступать, чтобы наши занятия прошли мирно.

Команда из Тикусэйсо, укрывшись одеялами, вповалку спала на втором этаже, а утром все встали ни свет ни заря, только защебетали птицы. Первое, что они собирались сделать, – это размяться и пробежаться на свежем воздухе перед завтраком. С этой мыслью все отправились на дорожку вокруг озера, где сразу же столкнулись с бегунами из Токийского университета Тотай. Члены беговой команды, одетые в одинаковые олимпийки, только что закончили утреннюю летучку на парковке сувенирного магазина перед его открытием. Их было человек пятьдесят. До начала тренировки они поделились на небольшие группы, перед каждой из которых ехала своя машина с тренером. Под руководством наставников бегуны побежали вперед, начиная со старшекурсников.

– Вот это круто… – сказал Дзёдзи с искренним восхищением.

В команде Университета Кансэй по легкой атлетике для бега на длинные дистанции было всего десять человек. Они не проводили собраний перед тренировкой, а их тренер, как обычно, отсутствовал. Одинаковой формы у них тоже не было. Близнецы, например, были одеты в чрезвычайно красочные гавайские рубашки, которые сильно диссонировали с мирным пейзажем озера Сиракаба.

Первокурсник Сакаки, судя по всему, заметил их. Он что-то прошептал товарищу по команде, с которым бежал рядом. По группе новость быстро разнеслась, ребята, особенно первокурсники, стали оборачиваться и смотреть на Какэру и его команду.

– Как-то непросто теперь бежать, – сказал Муса, теряя самообладание. Кинг, который тушевался на публике, казалось, вообще вот-вот развернется и побежит домой.

– Вперед.

Какэру был уверен в себе. Вот уж в беге он не отстанет. Ни от кого.

– Откуда столько бодрости с утра пораньше?

Несмотря на недовольство, ребята из Тикусэйсо под влиянием Какэру тоже побежали.

Киёсэ сказал:

– Не обращайте внимания на Какэру. Держите свой темп.

Услышав это, Какэру слегка улыбнулся. Хотя он сказал им не обращать на него внимания, сам Киёсэ тут же догнал его. Сакаки, бежавший впереди, мельком оглянулся и помахал рукой за спиной.

– Не поддавайся на провокации.

– Я могу быстро его обогнать.

– Не сбивайся с ритма. Сегодняшняя утренняя пробежка в темпе пять километров за двадцать минут.

Какэру посмотрел на Киёсэ. Киёсэ бежал вперед со спокойным выражением. Казалось, он внимательно прислушивается к звукам собственного тела. Группа Тотая и мотоциклы, которые иногда проезжали мимо них, казалось, вообще не существовали для Киёсэ, ведь он всецело был сосредоточен на беге. Он просто бесшумно перемещался в пространстве между озером и хвойным лесом.

– Хорошо, – послушно сказал Какэру.

Он последовал примеру Киёсэ и перестал обращать на Сакаки внимание. Пять километров за двадцать минут. Когда он бежал с такой скоростью, то чувствовал только, как работают мышцы и сердце. С такой скоростью бежать было легко. Он спокойно мог контролировать свои разум и тело.

Птицы пели чистыми голосами, встречая быстро восходящее солнце, а от ветра, дующего с высокой горы, на поверхности озера появились волны.

«Что такое сила? – Какэру вдруг снова задумался об этом. – Например, это спокойствие Хайдзи. Его ничто не тревожит, он спокойно бежит в своем собственном мире. Я могу бежать быстрее, но не уверен, что я сильнее его. Я легко срываюсь, и все мои мысли о том, что я не хочу проиграть».

Какэру хотел знать. Он хотел знать, что такое сила и чего ему не хватает. Он впервые это почувствовал. До сих пор он всегда бегал так, как того требовало тело, будто его что-то подталкивало.

Киёсэ не ограничивал и не принуждал ни к чему ребят из команды, у каждого была яркая индивидуальность, и он старался просто гибко направлять их. Какэру оглянулся. Ребята из Тикусэйсо бежали по дорожке вдоль озера. Хотя их способности все еще сильно различались, они стали крепче и продолжали упорно тренироваться. Несмотря на то что все так много жаловались весной, за последние три месяца благодаря упорной работе они стали похожи на настоящих членов команды по бегу.

Какэру снова посмотрел вперед и немного опустил глаза. Он контролировал свое тело от пальцев ног, отталкивающихся от земли, до кончиков пальцев рук, ритмично размахивающих в воздухе.

«Если я последую за Хайдзи, точно смогу что-то узнать. Нечто сверкающее, что я всегда хотел увидеть».

Первокурсники спортивного университета, подстрекаемые Сакаки, пытались вызвать на конфликт ребят из Кансэя.

То они выстраивались в линию, преграждая путь. То окружали Курахару группой, пытаясь спровоцировать его. Они раз за разом поддевали команду Какэру, но так, чтобы руководитель клуба и старшие не заметили.

Какэру это особо не трогало. Он привык к издевательствам. И в секции в старших классах, и на соревнованиях это было обычным делом. Если его окружали, он мог просто вырваться вперед, а если ему преграждали путь, мог убежать по встречной дорожке.

Однако почти все обитатели Тикусэйсо были новичками, делавшими первые шаги в спорте. Они не знали подобных хитростей. Под натиском первокурсников они совсем приуныли и стали терять ритм.

– Развели какой-то детский сад.

Даже Киёсэ, наблюдавший за ситуацией с самого начала, наконец не мог больше сдерживаться. Закончив вечернюю пробежку, он пошел поговорить с ними.

На парковке сувенирного магазина тусовалось ребят двадцать, одни первокурсники. Киёсэ подошел прямиком к ним. Обитатели Тикусэйсо не могли оставить Киёсэ одного в опасности, поэтому Какэру и остальные поспешили за ним.

На берегу озера разносился грустный стрекот цикад.

– Каждому из нас надо наподдать всего двоим соплякам, отличный расклад, – сказал Никотян, похрустывая пальцами, а Муса покрутил ступнями, чтобы расслабить мышцы. Первокурсники перестали болтать и повернулись к ним. Бегуны из двух университетов стояли лицом друг к другу в центре парковки.

– Кончайте мешать нам тренироваться, – спокойно заговорил Киёсэ. Сакаки сделал шаг вперед.

– А вы кончайте нас попусту обвинять. Чем докажете, что мы вам мешали?

– Да вот чем, – сказал Юки, затем достал свой телефон и показал его всем. На экране было фото, на котором было хорошо видно, как студенты бегут по всей дорожке, а Какэру теснится позади них.

– Я решил сделать несколько фото, чтобы потом проанализировать свою форму. Но получилось несколько интересных снимков.

– Понимаю твои намерения, но больше не бери на пробежку телефон, – сказал Киёсэ. – Твою форму нарушит как раз лишний груз в карманах.

Какэру подумал, что проблема не в этом. У Юки ко всему, что ему не слишком нравилось, был научный подход, а Киёсэ пугал своей невозмутимостью и тем, что думал лишь о беге. Сакаки выглядел удивленным и растерянным.

Киёсэ обернулся к первокурсникам:

– Это все, что я хотел сказать. Мне не хотелось бы показывать эту позорную фотографию вашему руководителю и тренерам. По возможности. Надеюсь, вы меня поняли.

– Конечно, поняли, – Сакаки слегка улыбнулся. – Наш университет серьезно готовится к поездке в Хаконе. Какое нам дело до тех, кто бегает просто от скуки.

– Рад, что мы нашли общий язык. – Какэру увидел, что на виске Киёсэ вздулась вена. – Очень раздражает, когда мешают серьезным тренировкам, устраивая детские пакости.

Киёсэ и Сакаки с яростью смотрели друг на друга.

– Хайдзи-сан, – прошептал Какэру, осторожно положив ладонь на его руку, чтобы успокоить.

– Вероятно, у нас разные определения серьезного, – сказал Сакаки сурово. – Почему бы нам не устроить соревнование? Десять ваших и десять наших ребят пробегут по берегу озера на время.

Какэру закипел, услышав брошенный вызов. Он повернулся к Сакаки и крикнул:

– Давай!

Он понимал, насколько Сакаки предан бегу, но все равно не мог простить ему, что тот смотрит на ребят из Тикусэйсо свысока. Сакаки вел себя так же, как сам Какэру еще недавно, видеть это со стороны было невыносимо. На этот раз Киёсэ схватил Какэру за руку, чтобы удержать его, но тот отпихнул наставника и продолжил:

– Ты хочешь мне что-то сказать? Давай посоревнуемся вдвоем. Не можешь меня обыграть и поэтому других пытаешься втянуть?!

– Курахара, ты такой же самоуверенный, как и раньше.

Сакаки принял вызов без колебаний. Ребята с обеих сторон встали между ними, казалось, в любую минуту эти двое начнут драться. Никотян сдерживал руки Какэру за спиной, пока сам Какэру продолжал зло смотреть на Сакаки, который все еще тяжело дышал. Сакаки тоже с двух сторон держали товарищи по команде, а он ногами пытался пнуть Какэру.

– Разве сейчас время для таких поединков? – сказал спокойно Киёсэ, но достаточно громко, чтобы его слышали оба. – Сосредоточьтесь на тренировках.

Сакаки отпихнул товарищей по команде и поправил олимпийку. Он оглядел всех ребят из Тикусэйсо по порядку.

– Весело? – Сакаки спросил низким голосом. – Курахара, тебе весело бегать вот с такими «товарищами»?

– Хватит, – прервал Киёсэ и повернулся спиной к Сакаки. – Мы уходим, – продолжил Киёсэ, но Какэру не двинулся с места.

Какэру злился на то, с каким презрением тот сказал слово «товарищи». От злости и расстройства у него разболелась голова. Какэру вырвался из хватки Никотяна и стоял неподвижно, глядя на Сакаки. Тот продолжал:

– Нравится играть в догонялки с кучкой парней, которые восхваляют тебя?

– Нет!

«Разве не вы всегда хвалили мою скорость? А потом за спиной закручивались водовороты зависти и соперничества. Я ненавидел свою школьную команду по легкой атлетике. Мне до тошноты противны те, кто притворяется дружными, но за спиной подставляет подножки товарищам».

Какэру хотел сказать это, но был так зол, что не мог подобрать слова. В глубине души он понимал, что ничего не может сделать, как бы ни подначивал его Сакаки.

«Сакаки не может простить того, что я сделал, – говорил Какэру про себя, сжимая кулаки, чтобы сдержаться. – Это моя вина. Я не смог принять участие в последнем соревновании старшеклассников. Конечно, он злится. Нужно просто представить, что он лает, как Нира».

– Сейчас тебе весело играть в догонялки, но почему ты не мог сделать этого раньше? Почему ты поступил так, что вся наша тяжелая работа была сведена на нет? Все, что тебе нужно было сделать, просто немного потерпеть.

«Я не могу, не могу больше это выслушивать. Нира милая, а Сакаки – совсем нет!» – подзуживаемый Сакаки, Какэру взорвался.

– Вообще-то я не очень терпеливый! – ответил он так агрессивно, что, казалось, и лев в страхе удерет.

«Ведь именно я хотел бы знать “почему”. Почему вы просто молчали и терпели эту удушающую атмосферу в команде?»

Слова наполняли его грудь, но у Какэру всегда уходило много времени на то, чтобы облечь их в форму. Выпад Какэру был резко встречен Сакаки, похожим на боевого слона.

– Ты слишком много о себе возомнил, Курахара! – Сакаки выпалил это на одном дыхании низким тоном. – Видимо, ты считал, что даже и без соревнования все равно получишь приглашение от университета. Эгоист, который думает только о себе…

– Кажется, я уже сказал, хватит…

Ледяной тон Киёсэ охладил обоих парней, которые были похожи на зверей, сражающихся в саванне. Какэру пришел в себя и мельком взглянул на Киёсэ, стоявшего прямо за ним. Киёсэ был холоден, словно сталь. Позади него близнецы активно показывали жестами: «Прекрати», «Хайдзи-сан сейчас взорвется».

Почувствовав, что Какэру потерял желание бороться, Киёсэ перевел свой пронзительно-холодный взгляд на Сакаки:

– Я понимаю, у тебя свои причины. Но Какэру теперь бегун Университета Кансэй. Кончай задирать его и обвинять в ошибках прошлого. Мы уходим.

С этими словами Киёсэ подтолкнул Какэру к лесной тропинке. Какэру почувствовал, что Киёсэ тянет его за футболку, и пошел за ним.

– Что Какэру сделал Сакаки?

– Кто знает? Но мне кажется, что он просто всегда был во всем лучшим…

Кинг и Дзёта перешептывались и фантазировали, что могло произойти в прошлом. Услышав призыв Киёсэ, обитатели Тикусэйсо начали покидать стоянку.

– Остальным лучше быть осторожнее, он может предать вас в последний момент.

Киёсэ слегка повернулся и улыбнулся словам, брошенным Сакаки в их сторону.

– Мы покажем вам, как дружно и серьезно мы бегаем в отборочных соревнованиях. Хотя понимаю, что у вас полно мелких дел и вряд ли найдется время на это посмотреть. Желаю вам удачи и попасть в основной состав команды.

– И кто еще тут детский сад разводит?

– У Хайдзи бывает противное настроение.

Никотян и Юки передернуло. Борьба за место в основном составе не имела никакого отношения к секции Кансэя. Поэтому здесь можно было бегать спокойно и беззаботно.

– У таких маленьких секций, как наша, с десятью участниками, все же есть свои плюсы. – Муса с жалостью посмотрел на расстроенных первокурсников.

Какэру взглянул на Киёсэ, идущего рядом с ним. Вздувшаяся вена исчезла, но его лицо было по-прежнему мрачным. Казалось, он о чем-то глубоко задумался. Какэру снова стал причиной неприятностей. Он подавил вздох, который вот-вот готовился вырваться наружу.

– Прости, Хайдзи-сан.

– Тебе не нужно извиняться.

Подумав, что он действительно разозлился, Какэру еще раз, более тщательно подбирая слова, сказал:

– Спасибо, Хайдзи-сан.

– Не за что, – ответил Киёсэ. Черты его лица стали мягче.

«Вот оно что, в такие моменты стоит говорить спасибо, – осознал Какэру. – Потому что Хайдзи-сан заступился за меня».

Его гнев и досада улетучились. С легким сердцем Какэру пустился бежать.

– Набери ванну, – крикнул ему вслед Киёсэ, на что Какэру поднял руку в ответ.

Несмотря на горный ветер, дувший еще с ночи, Какэру было тепло.

За ужином Киёсэ объявил об изменении режима тренировок. Он пришел к выводу, что лучше избегать проблем, которые могут доставлять ребята из Тотая. Он решил перенести время утренних и вечерних пробежек и по возможности не тренироваться на тропинке на берегу озера во время основных тренировок.

Никто не возражал. Вызов первокурсников, наоборот, мотивировал. Неважно где, важно было просто продолжать тренироваться.

– Но это действительно тяжело, – пыхтел Принц.

Команда Тикусэйсо бежала наверх по склону горы, на котором не было тропинок. Этот маршрут случайно открыл Синдо.

– Мне кажется, что мы скорее ползем, чем бежим. Повсюду корни торчат. А что, если ногу вывихнем?

– Если вывихнуть из-за такого ногу, значит, у тебя рефлексы плохие и жесткие лодыжки, не приспособленные для бега, – спокойно сказал Киёсэ и подтолкнул Принца в спину. – Смотри, мы почти добежали. Поднажми и немного ускорься.

Какэру и Синдо уже не было видно. Благодаря силе, выносливости и небольшому весу они быстро взбежали по крутому склону, по которому другим трудно было даже идти.

– Пожалуйста, не сравнивай меня с этими ниндзя. – Принц вытер пот.

Ежедневный бег вверх давал большую нагрузку на колени, поэтому Киёсэ придумал режим, в котором эффективно сочетались тренировки в горах и тренировки на ровной местности для увеличения дистанции.

Преодолев два перевала от озера Сиракаба, они нашли тропу для хайкинга. Это была дорожка у вершины горы с пологими подъемами и спусками, чтобы можно было идти, наслаждаясь пейзажем. Благодаря тому, что она была засыпана древесной стружкой, бег по ней смягчал нагрузку на колени.