Текст книги "Консультант"

Компания

Название компании, напечатанное на моей визитной карточке, – ненастоящее. Своего рода фикция. Конечно, компания с таким названием существует, это не просто набор букв на цветном клочке бумаги. Если вы вобьете его в поисковую строку браузера, то без труда найдете информацию о ней. Сайт, номер телефона, даже адрес офиса и имена сотрудников. Конечно, там будет пометка, что это лишь небольшой филиал в Сеуле. Именно отсюда производятся налоговые отчисления и оплачивается страховка. Если, планируя убийство, я на фоне стресса заработаю желудочно-кишечную язву, то смогу получить страховую выплату. Если подумать о том, сколько сейчас стоит медицинская страховка, то моя работа кажется действительно неплохой. Если меня арестуют (хотя, конечно, такой вариант событий абсолютно невозможен), полиция не сможет обвинить меня в уклонении от уплаты налогов. Я плачу их все, начиная от подоходного налога и заканчивая взносами в Пенсионный фонд. Если меня уволят, я даже смогу получить пособие по безработице. И не только я, это относится ко всем нашим сотрудникам. Люди здесь действительно работают. Обрабатывают документы и запросы, собирают данные для исследований и направляют в головной офис. Конечно, на самом деле никакого головного офиса нет. Большая часть задач, которые ставит руководство, – это сбор и исследование необходимых справочных материалов и информации, связанной с моей работой. Сотрудники думают, что трудятся в небольшой иностранной исследовательской компании. Так-то.

Фиктивный филиал существует исключительно для меня.

Сейчас я рассказываю об этом не для того, чтобы похвастаться, а лишь пытаюсь объяснить, как у нас все устроено. Принявшись работать на Компанию, я будто оказался в замкнутом пространстве, которое начинается с меня и на мне же заканчивается. Если кто-то выйдет на меня, он выйдет и на наш фиктивный офис. Но сколько бы вы ни пытались под нас копать, вы будете лишь ходить по кругу, словно оказавшись на бесконечной ленте Мебиуса.

Все инструкции Компания передает через мою красавицу-менеджера. Все, что я знаю об этой организации, это номер телефона менеджера и почтовый адрес, на который отправляю отчеты о результатах проделанной работы. Наверное, вам покажется смешным, что я до сих пор пользуюсь услугами почты. Знаю-знаю, мне этот метод тоже кажется устаревшим. Мы живем в эпоху интернета. Но интернет оставляет следы. Конечно, такие следы можно стереть, но это очень запутанный и невероятно трудоемкий процесс, требующий использования специального оборудования и работы экспертов. По этой причине Компания выбрала традиционный метод. Говорят, что подставные организации ЦРУ по-прежнему пользуются обычной почтой. Можете себе представить? В любом случае почта – проверенный способ связи, к которому прибегают многие разведывательные организации.

Мой менеджер прикладывает все усилия, чтобы я мог комфортно работать. Конечно, мне хотелось бы более близкого контакта с такой красоткой. Вот тогда я бы мог сказать, что испытываю настоящий комфорт. Но она каждый раз напоминает, что, согласно правилам Компании, это невозможно. Не знаю, правда ли это. Но, даже если она обманывает меня, прикрываясь уставом, я никогда не узнаю, что в нем говорится на самом деле. Есть о чем жалеть, учитывая ее невероятную привлекательность. Не могу забыть тот день, когда впервые увидел ее. Возможно, и никогда не забуду. Потому что именно тогда я согласился на эту работу.

В тот день я не мог принять окончательного решения до самой встречи, даже когда уже сидел в кафе, которое мне назвали. Кофе почти закончился, а часы показывали почти три. Я справился с тестовым заданием и получил сообщение о том, что подхожу на должность, но на душе все равно было неспокойно. На моем счете в банке лежала сумма, которую большинству моих ровесников обычно удается скопить лишь за несколько лет, и я уже почти оправился от первого шока и смирился с тем, что мне предстояло делать. Не так уж просто решиться стать киллером. Сложно поверить, но Компания не являлась тайным обществом или группой вигилантов[5]5
  Вигиланты (исп.) – персоны или группы, целью которых является преследование лиц, обвиняемых в настоящих или вымышленных проступках и не получивших заслуженного наказания, в обход правовых процедур.


[Закрыть], лишенных голоса совести, какими их изображают в комиксах или кино. Они убивали людей из-за денег, а не из-за какой-то великой идеологии, религии или философии. Нельзя сказать, что это решение далось мне так же тяжело, как выбор между учебой и службой в армии, нет, – сделать его было гораздо сложнее. Ведь моими мишенями могли стать невинные люди. Я не был уверен, что смогу нести бремя вины за их смерти. Я знал: какой бы я ни представлял эту работу, на самом деле она будет гораздо сложнее. Если говорить совсем откровенно, меня больше тревожило чувство вины и боль, которую почувствую я, чем участь тех, кого мне предстояло убить. Тогда я был моложе и переоценивал свою совестливость и моральные принципы.

Выпив кофе, я так и не почувствовал умиротворения, обещанного после его употребления известной на весь мир сетью кофеен. Я смотрел в окно, из которого лился яркий солнечный свет, и все проходящие мимо люди казались мне счастливыми. Как и посетители самой кофейни. Стоя в очереди под табличкой с положением «о справедливой торговле», они выглядели так, будто их единственная забота – не ошибиться в выборе кофе.

Я непроизвольно вздохнул. Мне следовало найти обычную работу, как у них. С одной стороны, я сожалел о принятом решении. Но я все еще мог отказаться. Оценки у меня были ужасные, но университет я еще не закончил. Если бы я действительно взял себя в руки, то за полгода смог бы получить необходимые знания – подумаешь, учился бы всего на год дольше остальных. Но, если честно, зарабатывал бы я меньше, и с каждым годом эта пропасть расширялась бы. Последствия кризиса всё еще сказывались, и устроиться на работу по-прежнему получалось с трудом. К тому же я не был уверен, что Компания отпустит меня теперь, когда я уже знал слишком много. Больше всего меня смущало, что выполнять эту работу у меня получалось гораздо лучше, чем я думал. Как обычно пишут в учебниках по этике, эта работа оказалась для меня «идеальной в плане самореализации».

Я увидел, как за окном мужчина закуривает сигарету, и неожиданно мне в голову пришла мысль: «Сколько людей я бы ни убил, реклама сигарет, которые он держит в руках, все равно убьет больше».

Сигареты становятся причиной смерти миллионов людей. Но разве кто-то в чем-то их винит? Раньше все старшекурсники, мечтающие работать в надежном месте, хотели попасть в известную корейскую фирму, производящую сигареты. В этой стране торгуют смертью. И никто не испытывает чувства вины. Сколько человек я смогу убить? Сто? Двести? Определенно меньше, чем убивают смола и никотин.

Сглотнув, я с тяжелым сердцем набрал номер. Ровно через три гудка на другом конце провода сняли трубку. Вместо ответа я услышал лишь гулкую тишину. Глубоко вздохнув, я сказал: «Я согласен».

В это же мгновение звонок прервался. Не понимая, что происходит, я уставился в телефон, из которого теперь доносились лишь гудки: «ту-ту-ту…» Но как только я собрался позвонить снова, напротив меня кто-то сел.

– Добрый день. С этой минуты я буду вашим менеджером.

На стол легла худая бледная рука. Пальцы выглядели настолько тонкими, что, казалось, они могут сломаться, а на запястье голубизной просвечивали вены. Я поднял голову, и на секунду мне будто перекрыли доступ кислорода. Если бы меня тогда спросили, верю ли я в существование суккуба[6]6
  Суккуб – в средневековых легендах – демон похоти и разврата, посещающий ночью молодых мужчин и вызывающий у них сладострастные сны, персонаж низшей мифологии народов Европы.


[Закрыть], я бы, не задумываясь, ответил утвердительно. Именно такую девушку я видел в самых сладостных снах.

Она надела красное платье, не скрывающее соблазнительных изгибов ее тела, красные туфли на высоких каблуках и колготки в сеточку. Из-за короткой стрижки ее маленькая головка казалась еще меньше. Она не выглядела вызывающе, скорее просто, но странно привлекательно. Я чувствовал, что должен начать разговор, но из головы пропали все мысли до единой. Я словно оцепенел. Увидев это, она улыбнулась, словно понимая, что я чувствую. Сам того не ожидая, я шумно выдохнул, напомнив шарик, из которого выпустили воздух. Она усмехнулась, фыркнув носом, и протянула мне руку. Чувствуя, как краснеют мои уши, я потупился.

– А вы милый, я даже не ожидала.

На мгновение воцарилась тишина. Она скрестила ноги, и я успел увидеть кусочек бледной кожи ее бедра, показавшегося из-под мини-юбки. Во рту пересохло, я не мог отвести глаз. Неожиданно поняв, что попросту таращусь, я поднял голову. Полная безразличия, она отвернулась и продолжила смотреть в окно.

Я присмотрелся. Именно такую девушку я всегда представлял в мечтах, но чувствовалось в ее внешности что-то искусственное. Нос и подбородок определенно были подправлены. Даже совсем не разбираясь в пластической хирургии, я понял, что и форма ее глаз – большие, западного типа – является результатом операции.

По моей спине пробежал холодок. Ее лицо сотворила Компания. Я не понимал, как такое возможно. Ведь я никому (а особенно Компании) никогда не рассказывал о своих предпочтениях, и уж тем более о том, какую женщину представляю, доставляя себе удовольствие. Еще страшнее стало от того, что я решил согласиться на эту работу всего три минуты назад, а отеки после такой операции сходят не меньше чем через полгода. Если ничего не знать о Компании, то можно счесть это совпадением. Но теперь, оглядываясь на прошлое, я понимаю, что ее внешность совпала с моими сексуальными предпочтениями отнюдь не случайно. Компания уже полгода назад знала о моих желаниях и даже о решениях, которые я впоследствии принял. Я сидел с каменным лицом, абсолютно не замечая этого.

– Вижу, вы не дурак. Я рада. Не придется страдать из-за коллеги-идиота.

Вдруг я понял, что все, что я чувствую, изначально спланировано Компанией. Мое возбуждение пропало. Теперь она полностью контролировала меня. Ее буквально создали для того, чтобы получить от меня максимальную эффективность и быстроту в работе, заставив меня трепетать. У меня никогда не было выбора, лишь его иллюзия.

Это обычный метод работы Компании. Она предлагает вам выбор, но на самом деле решение принимаете не вы. Они могут получить любые сведения, знают обо всех аспектах вашей жизни. Им ничего не стоит контролировать ваши желания. Этот трюк мне тоже известен. Компания становится неотъемлемой частью жизни – водой, воздухом, средствами существования. Если вам все еще не стало страшно, то вы, скорее всего, не совсем поняли, что они из себя представляют. Иногда меня мучают кошмары. Мне снится, что я допустил ошибку, меня преследуют и в конце концов уйти не удается. Вам не понять этого… Но лишь потому, что совсем недавно вы даже не догадывались о существовании Компании. Вот что страшнее всего.

Выбор

Компания появилась в моей жизни сразу после того, как я вернулся из армии. До ухода на службу я присутствовал на занятиях в университете лишь физически, в то время как все мои мысли занимало сообщество любителей детективов в локальной сети. Да, это была целая эпоха. Каждый день авторы публиковали новые истории, и ходил слух, что самые читаемые из них могут даже получить предложение о сотрудничестве от издательства.

Я тоже мечтал об этом. Так как в Сети мои рассказы пользовались определенной популярностью, мне казалось, что я смогу издать успешный роман и в реальности. Я очень гордился своим творчеством. Когда мы где-то собирались, со мной всегда хотели сидеть рядом, иногда даже дарили подарки и угощали выпивкой, поясняя, что сейчас как раз читают мою книгу.

Однако проблема заключалась в том, что, хотя жанр криминального романа достаточно популярен, он все же рассчитан на определенную узкую аудиторию. Не важно, насколько искусно убийца совершал преступление и насколько гениально он был задержан, – внимание любителей жанра фэнтези привлечь не удавалось. Мои герои не умели противостоять одержимому призраком летающему мечу, или волшебнику, сбрасывающему на врага метеориты, или огнедышащему дракону.

На страницах среднестатистических книжных сообществ в локальных сетях количество ежедневных посетителей достигало десятков тысяч, а количество просмотров размещенных там рассказов переваливало за тысячу, но у нас выходило лишь около сотни просмотров в день, и побить этот рекорд не удавалось. Сейчас криминальных романов довольно много, но в те годы ничего стоящего не издавали еще со времен Агаты Кристи. Тогда все внимание было сосредоточено на издании детских книг.

В итоге мои мечты так и остались лишь мечтами, потому что в конце второго курса вместе с табелем с оценками мне вручили повестку о призыве в армию.

Говорят, чтобы достичь зрелости, нужно отслужить. Я не уверен, что это правда. Но, во всяком случае, армейские дни заставили меня взглянуть со стороны на свое увлечение писательством. К тому времени, как я получил звание рядового, ко мне понемногу пришло осознание того, что невозможно зарабатывать на жизнь написанием рассказов, которые читает лишь сто человек. Когда же я стал капралом, популярность историй в локальных сетях начала спадать.

Летом того года, перед посещением нашей части командиром дивизии, все книги из комнаты отдыха были собраны в стопки и отправлены на склад в качестве макулатуры, и еще до прихода осени, когда стали популярны драконы и магия, наши книги о боевых искусствах продали, чтобы они не занимали лишнее место. Потом рухнул Международный валютный фонд. Никто из солдат и понятия не имел, что это значило, но ходили слухи, что работу теперь не найти. Некоторые из парней предпочли остаться в армии, и в казармах шумно обсуждались насущные проблемы.

За месяц до приезда командира среди новобранцев распространился слух, что популярность набирает нечто под названием «интернет». Отовсюду так и слышалось: «СтарКрафт», «порновидео» – непонятные слова, да и только. Когда приезжал очередной новобранец, его начинали засыпать вопросами, не дав даже сбросить тяжелую сумку.

– Что же это за интернет такой?

– Сходите в интернет-кафе, и все поймете.

– Неужели все и правда так круто? Даже то самое можно увидеть?

Ответ лежащего на дальней койке старшины мгновенно заставил всех замолчать. С заговорщическим видом он вильнул тазом и заверил:

– Вообще все можно увидеть.

Все одновременно сглотнули. Наверное, в то же мгновение солдаты разом почувствовали жар у себя между ног. Подобно сжигающей их похоти, слухи об интернете обрастали новыми подробностями, а потом стихали, словно какая-то сказка или легенда. Например, ходили разговоры, что качество съемки в фильме «Красный шарф» настолько высокое, что можно разглядеть то самое место женщины даже лучше, чем сидя в кинотеатре. Правда ли это? Разве может что-то быть невозможным, когда с помощью компьютера легко получится связаться с человеком в любой точке мира, общаться с незнакомцами и даже любоваться на голых женщин?

Все в части казались приятно взбудораженными, но у меня на душе было неспокойно. Я не мог распознать причину своей тревоги, и это заставляло меня волноваться еще сильнее.

Одной зимней ночью, в отпуске перед демобилизацией, я отправился в компьютерный клуб и попытался подключиться к своей старой локальной сети, но не смог. Когда я обратился к сотруднику кафе, он рассмеялся:

– Вы что, пытаетесь подключиться к локальной сети? Это же ЛВС.

Я по-прежнему не понимал, что нужно сделать, но желание задавать вопросы пропало.

Без сил вернувшись домой, я нашел в шкафу запыленный модем, на котором было выгравировано название телекоммуникационной компании, и подключил его. За время моего отсутствия ничего не изменилось: долгие гудки и шум. У меня вдруг зачесались пальцы.

После подключения начало происходить что-то странное. Внизу экрана появилось уведомление, сообщающее, что компьютер скоро перестанет поддерживать этот вид связи. К сети было подключено всего три человека – невероятно мало. Я зажал сочетание клавиш, которое не выветрилось из моей памяти даже за два года, и вошел в свое старое сообщество. Последний рассказ был опубликован три месяца назад, его прочитало всего пять человек. Все говорили, что им очень жаль.

Я начал стирать все, что когда-то написал. Ко мне пришло острое осознание того, что закончилась целая эпоха. Если бы кто-то еще пользовался локальными сетями, можно было бы вместе посмеяться над теми временами. Но реальность слишком ясно указывала на то, что «те времена» закончились. Она подсказывала, что я опоздал и все завершилось гораздо раньше.

Впереди меня ждала обычная жизнь: работа, зарплата, свадьба и воспитание детей. Не то чтобы меня не радовали такие перспективы. Однажды на ночном дежурстве в армии, когда делать было совсем нечего, я даже придумал имена для будущих детей. Но я все же не мог смириться с тем, что ушли времена общения с людьми, увлеченными писательством.

На следующий день я оставил старый модем около мусорных баков. Сначала я хотел вернуть его в телефонную компанию, но там сказали, что он им не нужен. Каждый раз по приезде домой я видел, что он лежит на том же месте. Никто его не забирал. И каждый раз я сгорал со стыда.

Когда я вернулся из отпуска, новобранцы спросили меня, смотрел ли я «Красный шарф». Я ответил, что изгиб спины актрисы – настоящее произведение искусства. На стадионе тогда таял снег. Подойдя к рядовому, вернувшемуся из отпуска на неделю раньше меня, я заговорщически улыбнулся. Растаявший снег, перемешанный с землей, превратился в вязкую грязь.

Пришла весна, и служба закончилась, а я изо всех сил старался адаптироваться к новому ритму жизни. Но когда я собирался купить новый пейджер, мне сказали, что я должен купить сотовый телефон; вместо того чтобы, сидя в компьютерном зале, загонять в лузу шары на виртуальном бильярде, мне пришлось выучить горячие сочетания клавиш для игры «СтарКрафт». Играть в нее оказалось трудно: времени на размышления, как в бильярде, предусмотрено не было.

Смысл игры заключался в том, чтобы строить надежные здания, собирая максимальное количество ресурсов за кратчайшее время и успевая еще и сражаться против вражеских воинов. Ключевыми факторами этой игры были эффективность и экономичность. Для меня это стало откровением. Вот так новости: игре в компьютер теперь нужно учиться? После того как я закончил все дела, оставшиеся после отпуска, я подключился к интернету, открыв для себя Всемирную паутину. В будущем интернет превратится в дивный новый мир, но в те времена, когда я только снял погоны, он представлял из себя лишь более усовершенствованную версию старых локальных сетей. Это немного обмануло мои ожидания, а фирма, которая раньше предоставляла доступ к локальной сети, теперь открыла мне доступ в интернет. Весь мир отказался от использования старых модемов, но, хотя телефонные компании и перестали получать от них прибыль, это не значило, что они обанкротились. Я продолжал посещать все основные занятия в университете и даже купил три цветных маркера и линейку, чтобы лучше организовать ведение записей.

После краха Международного валютного фонда восстановившихся студентов как призраки преследовали слухи о том, что устроиться на работу практически невозможно. Кого-то такие новости не особо огорчали, а кто-то из выпускников даже покончил жизнь самоубийством. Чтобы выжить в этой гонке трудоустройства, я вставал с первыми лучами солнца и шел в библиотеку, а днем, словно сумасшедший, учил новые слова для подготовки к экзамену по английскому языку. По вечерам мы вместе с другими студентами до тошноты объедались куриными крылышками и запивали их соджу[7]7
  Соджу – традиционный корейский алкогольный напиток.


[Закрыть], и я от души жаловался на то, как тяжело мне даются попытки войти в учебный ритм. Но что ждет нас впереди? Есть ли у нас время все изменить? Да, адаптация проходила болезненно.

Каждый из нас чувствовал это на интуитивном уровне. В армии я научился не выделяться из толпы и идти в ногу с остальными. Если ты не подстроишься под общий знаменатель, то попросту не выживешь. Дарвин называл это естественным отбором, Адам Смит – рыночной экономикой, военные – адаптацией и концепцией, а общество – зрелостью. Именно тогда меня и заметили в Компании.

Впервые я встретил их сотрудника у входа в компьютерный зал, расположенный недалеко от входа в университет. Мы с другими недавно восстановившимися студентами собрались вместе поиграть в «СтарКрафт» в честь окончания промежуточной сессии. Посланный Компанией человек стоял в отдалении, в переулке у университетских ворот, откуда попахивало мочой. Это был мужчина лет сорока, в черном костюме и очках в позолоченной оправе. В его внешности, казалось бы, не было ничего примечательного, но в то же время он будто выбивался из атмосферы, царившей в переулке. Неожиданно он позвал меня по имени. Я остановился и изобразил вежливое удивление, которое потом не раз видел на встрече выпускников. Заметив это, он назвал мой старый псевдоним, под которым я публиковал детективные рассказы. На его губах появилась натянутая улыбка.

Незнакомец представился моим поклонником и сказал, что мы уже виделись на одной из встреч книжного клуба три года назад. Я такого не помнил. Он предложил зайти куда-нибудь выпить, разглагольствуя о том, что алкоголь поможет мне справиться с тоской о прошлом. Сказал, что хочет меня угостить.

Когда я увидел рюмки, выставленные на длинном барном столе из красного гранита, то даже раскрыл рот от удивления. Комнату освещал свет галогеновых ламп, и, присев на кожаный диван, я не смог понять, твердый он или мягкий. Я сглотнул. В голове крутились мысли о том, что все это какой-то обман и в итоге мне придется расплачиваться за дорогой алкоголь. Сердце лихорадочно застучало, во рту пересохло. Ко мне снова вернулся страх того, что я не смогу адаптироваться. Стараясь успокоиться, я начал рассуждать про себя: если бы он был простым мошенником, то не знал бы ни моего имени, ни псевдонима. Пока я был поглощен этими мыслями, незнакомец сделал кому-то знак, и в комнату вдруг стали заходить девушки. Я сидел, оцепенев от удивления, когда он бросил мне:

– Выбирай.

Я впервые находился в подобном месте и не мог понять, что происходит. Каждая из вошедших в комнату девушек представилась. Что именно я должен выбрать? Заметив мою растерянность, незнакомец, нахмурившись, обратился к хозяйке заведения:

– Похоже, гостю они не нравятся, позови других.

Она кивнула, и девушки вышли, но вместо них тут же зашли новые. Внезапно я понял, что должен выбрать одну из них. Иными словами, в этом месте женщинами торговали, будто каждая из них была лишь вещью. Я впервые столкнулся с темной стороной жизни, о которой ничего не знал, и чувствовал растерянность и страх. Сколько же все это стоит? Я не мог даже отдаленно представить, сколько придется заплатить за то, чтобы провести ночь с одетой в обтягивающий топ стройной девушкой лет двадцати, которая стояла рядом со мной.

Мое тело, в отличие от разума, казалось, ни капли не возражало, и я сделал выбор, указав на девушку, одетую в платье с таким длинным вырезом на спине, что из него почти выглядывали ее ягодицы. Незнакомец в черном костюме удовлетворенно кивнул. Пока присевшая рядом со мной девушка расставляла передо мной чай, воду, виски и пиво, в голове потоком неслись мысли. У меня еще даже не успели отрасти сбритые в армии волосы, а я уже оказался в этом странном месте, странной ситуации, странном для меня мире. Страх быть обманутым из-за того, что я все еще не привык к новой жизни, вызывал дрожь. Сидящая рядом девушка, прижав мою руку к своей груди, прошептала:

– Вы так взволнованы… Первый раз в таком месте?

Я согласно кивнул, и она, смеясь, языком коснулась моего уха. Я почувствовал, как по руке поднимается тепло, исходящее от ее груди, и это меня невероятно разгорячило. Я немного успокоился. На лице незнакомца в костюме застыла не то улыбка, не то усмешка. Теперь, оглядываясь, я понимаю, что для него все действо, скорее всего, было совершенно рутинной процедурой. Не более чем проявлением корейского делового гостеприимства. Однако тогда я был простым студентом и не знал о существовании Компании, поэтому происходящее казалось мне чем-то нереальным.

Передо мной вдруг возникла кружка, в которой кружилось свежее пиво, и я выпил все залпом, чувствуя, как отступают дрожь и напряжение.

– Знаешь, что мне больше всего понравилось в твоих рассказах? – снисходительно поинтересовался Черный Костюм с таким выражением лица, будто он понимает абсолютно все на свете.

– Э-э-э-э, не знаю…

– Основное внимание ты уделяешь описанию того, как совершалось преступление, а не тому, как оно было раскрыто. Честно говоря, я думаю, что нарушать закон намного интереснее, чем заниматься поиском виновных. Просто никто не решается в этом себе признаваться. Вот почему я всегда хотел встретиться с тобой и угостить выпивкой.

Он от души расхохотался. Глядя на него, я тоже рассмеялся. Его мнение о том, как я пишу, оказалось довольно смелым. Не зря я корпел над учебником по английскому – мой язык значительно улучшился. Я был так горд собой. По крайней мере, он точно не был похож на мошенника. Напряжение улетучилось, и я, сам того не замечая, положил руку на ногу сидящей рядом девушки. Я сделал это машинально. И все так же машинально начал поглаживать ее по внутренней стороне бедра.

Мы беседовали часа два; он рассказал, что работает в отделе кадров в одной консалтинговой компании. Я был доволен: вдыхал приятный аромат духов, ощущал рукой жар, исходящий от груди сидящей рядом красавицы. Я был рад, что все же сделал этот выбор. Вряд ли мне, простому студенту, которому даже какая-то тысяча вон за посещение компьютерного зала казалась огромной суммой, когда-то еще представится шанс попасть в такое место. Я должен был получить максимум удовольствия. Мой новый знакомый улыбнулся, словно добрый Будда, всем видом показывая, что понимает мои чувства.

Он подозвал хозяйку и протянул ей карточку.

– Подготовь девочек.

Женщина вышла, и девушки последовали за ней. Я снова был сбит с толку, а он наклонился ко мне и тихо произнес:

– Ты помнишь тот свой рассказ?

– Какой?

– Один из тех, что ты опубликовал в книжном сообществе, короткая история о старом богаче, который спланировал убийство своих сыновей. Вспоминаешь?

– Так точно! «Идеальное преступление». Он многим понравился.

Опьянев, я, сам того не замечая, ответил ему по-армейски. Мне стало стыдно, что я до сих пор не привык к обычной жизни.

– Издательство, с которым я сейчас работаю, хочет выпустить подобный роман. Что скажешь? Я думаю, ты подойдешь им как нельзя лучше.

Я рассмеялся.

– Да ну, это сумасшествие… Они не продадут и сотни книг. Я даже не помню, когда в последний раз что-то писал… Никто не захочет купить мой роман.

– Лишь нам решать, продастся он или нет.

Вот как. Он сказал «мы». Тогда мой разум был затуманен алкоголем, и я решил, что он имеет в виду нас с ним. «Нам» решать?

Пока я продолжал протестующе бормотать, он сунул мне в карман свою визитку. Я растерялся. Мне – написать книгу! Да я ведь стер все свои рассказы. Мне всегда казалось, что зарабатывать писательством невозможно, а теперь этот человек в костюме говорит, что это совсем не так. Я растерянно молчал, а Черный Костюм добродушно улыбался, уверяя меня, что все получится. Мне вдруг стало интересно, сколько еще видов улыбок припасено в его арсенале. Он словно умел общаться, лишь улыбаясь.

Когда я уже собирался повторить отказ, вернулась девушка, которая до этого сидела рядом со мной; она успела переодеться. Ее рука сплелась с моей. Это снова вскружило мне голову, а земля будто ушла из-под ног. Она прижалась ко мне, и я почувствовал близость ее тела. Мягкое и теплое, оно будто источало сладкий аромат. В тот миг мне показалось, что сейчас я растаю и растворюсь в ней навсегда. Она прошептала:

– Поднимитесь.

Вставая, я случайно оперся на затекшую ногу и упал, уткнувшись лицом ей в грудь. Она рассмеялась. Я рассмеялся вслед за ней. Черный Костюм сказал:

– Подумай еще. Такой шанс выпадает нечасто.

Я помню, что хотел что-то ответить, но, когда мне все же удалось собраться с мыслями, я понял, что нахожусь в гостиничном номере. Я был будто одержим. Девушка повторила, что переживать не стоит. Я ответил, что не нервничаю, хотя понимал, что это ничего не изменит. У меня кружилась голова, и казалось, будто я стою обнаженный посреди шестнадцатиполосного шоссе, глядя на проносящиеся мимо машины и удовлетворяя себя. Они неслись с огромной скоростью. Кончить я тогда так и не смог.

На полученной от Черного Костюма визитке был лишь номер телефона. Ни должности, ни названия компании, ни даже его имени там написано не было. Если бы не номер телефона, напечатанный серебристыми чернилами, выделявшимися на черном фоне визитной карточки, я бы принял ее за обложку блокнота. Он дал мне время подумать, хотя, если честно, размышлять было не о чем. Оно пригодилось мне лишь для того, чтобы преодолеть свой страх. Я уже отчетливо представлял, что отвечу: «Полный вперед, ура!» Вполне естественно, что сначала я испугался, ведь ситуация больше походила на розыгрыш. Теперь-то я понимаю, что значило его предложение, но тогда я был наивен и не принял его всерьез. Я не знал, чем мне придется заниматься, как и не знал, что этот выбор разделит мою жизнь на «до» и «после». Должно быть, именно тот момент стал для меня решающим. Конечно, после мне часто приходилось делать выбор, но я всегда понимал, каковы будут последствия.

Мне понадобилось три дня, чтобы разобраться в себе и справиться со страхом. Компания тоже воспользовалась этим временем, чтобы составить обо мне мнение. Сейчас мне даже любопытно, было ли оно положительным или отрицательным.