Текст книги "Психология счастья. Новый подход"

Надеюсь, вы уже готовы согласиться с тем, что конкретные жизненные обстоятельства, если они не являются по-настоящему ужасными, – не препятствие к счастью. Если вы недовольны своей работой, своими друзьями, браком, зарплатой или внешностью, первый шаг, который поможет вам стать счастливее, и надолго, – отложить пока все эти вещи в сторону. Даже если это трудно, попробуйте об этом не думать. Напоминайте себе, что все эти неприятные обстоятельства на самом деле не мешают вам стать счастливее. Вам потребуются самодисциплина и самообладание, и вы не раз будете ошибаться, но важно избавиться от этого общепринятого, но ошибочного мнения.

У меня есть одна дурная привычка: я люблю читать в газетах рубрику «добрых советов». Несколько месяцев назад в нашу местную газету написала одна женщина. Она жаловалась, что у нее никогда в жизни не было работы, которая бы ей нравилась. На первой работе ее изводили злобные сотрудники-сплетники, на второй – властный босс, третья работа оказалась невыносимо скучной, и т. д. Она просила посоветовать, как найти работу, которая бы ей нравилась. Мудрый журналист ответил очень просто: «Дело не в коллегах, не в боссе и не в самой работе. Дело в вас!»

Но если причина наших несчастий не обстоятельства, то, конечно же, это значит, что нам просто на роду написано быть несчастными. Это еще одна ошибка, миф о том, что «счастье или есть, или его нет». Спорить с этим сложно, ведь отчасти это так и есть. Как показывает наша диаграмма, генетическая предрасположенность к счастью (или несчастью) обусловливает 50 % различий между нами и другими людьми.

Прежде всего, склонность к клинической депрессии отчасти заложена в нас генетически. Но не спешите впадать в депрессию из-за новости о том, что вы уже, возможно, родились с депрессией. Я хотела бы выделить один очень важный вывод: тем, кто хотел бы быть счастливее, не стоит слишком строго относиться к самим себе, им достались крапленые карты, и они в этом не виноваты. Еще один важный шаг в направлении к счастью – принять тот факт, что 50 % – это не 100 %, и это оставляет вполне достаточно места для развития. Но откуда мы знаем, что базовый уровень счастья определяет его на 50 %?

Хелен и Одри

Самые убедительные доказательства существования базового уровня счастья дает ряд замечательных исследований с участием монозиготных и гетерозиготных близнецов. Изучая близнецов, мы можем получить достоверные данные о генетике счастья, потому что близнецы несут в себе точно известные части своего генетического материала; для монозиготных близнецов эта часть составляет 100 %, а для гетерозиготных (как и у родных братьев и сестер) – 50 %. Поэтому, измеряя и сравнивая уровень счастья близнецов, мы можем определить, в какой степени их счастье зависит от генетики.

Одно из самых известных исследований близнецов, Happiness Twins, провели специалисты по поведенческой генетике Дэвид Ликкен, Оук Теллеген и их коллеги в университете Миннесоты. На основании данных Minnesota Twin Registry они исследовали большое количество близнецовых пар, главным образом белых, родившихся в Миннесоте⁴⁷.

Давайте рассмотрим двух участниц этого исследования, Хелен и Одри. Им по тридцать лет, они – монозиготные близнецы и родились в Сент-Поле⁴⁸. Предположим, наша задача – выяснить, насколько счастлива Одри, и у нас есть информация о ее жизни в течение последних десяти лет. За это время произошло очень много: Одри окончила Карлтон-колледж в Нортфилде, Миннесота, и стала дизайнером-графиком; одна долго встречалась с молодым человеком, но затем рассталась с ним. Затем она встретила другого, вышла замуж и прожила с мужем уже два года. Недавно они переехали в Чикаго и живут в трехкомнатной квартире. Одри не религиозна, но считает себя духовным человеком.

Если бы мы хотели выяснить (или «предсказать», как сказали бы психологи), насколько счастлива Одри, на основании событий ее жизни за последние десять лет, то нам бы это не удалось. Корреляция между счастьем и уровнем дохода (или профессией, религиозной принадлежностью или семейным положением) очень мала. В исследовании Happiness Twins, например, уровень дохода объяснял меньше 2 % различий в ощущении благополучия, а семейное положение – меньше 1 %. Однако если бы мы попытались предположить, насколько счастлива Одри, исходя из уровня счастья ее сестры-близнеца, Хелен, которая до сих пор живет в Сент-Поле, то оказались бы гораздо ближе к истине. Фактически, если бы мы знали уровень счастья Хелен десять лет назад – в двадцать лет! – он был бы очень близок к уровню счастья Одри сегодня.

Другими словами, средний уровень счастья нашего близнеца (даже если мы оцениваем его десятью годами раньше) – намного более подходящий ключ к разгадке нашего уровня счастья сегодня, чем все факты и события нашей жизни!

Однако чтобы быть абсолютно уверенными в столь поразительных результатах сравнительной оценки уровня счастья монозиготных близнецов, исследователям нужно было сравнить уровни счастья еще и гетерозиготных близнецов. Как мы помним, гетерозиготные близнецы – наполовину генетически идентичны по сравнению с монозиготными. Исследователи обнаружили, что, если бы Хелен и Одри были гетерозиготными близнецами, то есть обычными сестрами, невозможно было бы предсказать уровень счастья Одри на основании уровня счастья Хелен. Уровень счастья вашего гетерозиготного близнеца (как и родного брата или сестры) ничего не говорит о том, насколько счастливы вы сами. Тот факт, что у монозиготных близнецов (но не у гетерозиготных) похожий уровень счастья, показывает, что счастье в значительной степени зависит от генетики. В настоящее время, на основании растущего числа исследований близнецов, ученые считают, что наследуемый уровень счастья составляет около 50 %; это отражено на нашей диаграмме.

Разлученные при рождении

Но исследования близнецов связаны с существенными проблемами. Чтобы они были достоверными, исследователям нужно предположить, что пары близнецов обоего типа, и монозиготные, и гетерозиготные, росли в сходной семейной ситуации. Но всегда ли это так? В отличие от монозиготных близнецов, гетерозиготные близнецы одного пола часто выглядят и ведут себя совершенно по-разному. Поэтому родители, учителя и друзья тоже относятся к ним по-разному, да и сами близнецы часто стремятся подчеркивать свою уникальность. Поэтому окружение и воспитание гетерозиготных близнецов не могут быть настолько же одинаковыми, как и для монозиготных близнецов.

К счастью, эту проблему можно решить, если провести исследование совершенно другого типа. Исследователи могут сравнить близнецов, которые выросли в одной семье, с теми парами близнецов, которых разделили в младенческом возрасте и воспитывали в разном окружении. Такие пары найти непросто, но одному исследователю удалось собрать несколько пар таких близнецов, достигших среднего возраста, и попросить их заполнить тесты, измеряющие уровень благополучия⁴⁹. Результаты таких исследований стали классикой в психологии. Монозиготные близнецы оказались очень похожи друг на друга по уровню счастья. Что примечательно, сходство было не меньшим, даже если они росли отдельно! Чем счастливее был один из них, тем счастливее был другой, независимо от того, росли ли они под одной крышей или в разных концах страны. В то же время, независимо от того, воспитывались они вместе или раздельно, уровни счастья гетерозиготных близнецов абсолютно не коррелировали между собой. Как обычные родные братья или сестры, гетерозиготные близнецы не показывали сходства в среднем уровне счастья.

Эти результаты весьма показательны и подтверждают вывод о том, что счастье в большой степени зависит от генетических факторов и что каждый из нас унаследовал тот или иной базовый уровень счастья. Но исследования также показывают, что наше счастье зависит от него на 50 % (а 10 %, как мы помним, зависит от обстоятельств), но остается еще целых 40 %, которые зависят только от нас.

Я сталкивалась с исследованиями близнецов десяток раз, и каждый раз их результаты меня удивляют. Я представляю себе двух маленьких мальчиков, монозиготных близнецов, разделенных при рождении, которые становятся подростками, а потом взрослыми мужчинами. Их воспитывают разные родители, они растут рядом с разными братьями или сестрами, в разных домах и разных городах. Я представляю себе, как они впервые встречаются, когда им уже за тридцать или даже за сорок, и поражаются своему сходству.

Minnesota Twin Registry сообщает о множестве таких встреч, и иногда эти истории становятся очень популярными. Самая известная из таких историй повествует о двух мужчинах, – и того и другого звали Джеймсом, – которые впервые встретились, когда им было по тридцать девять лет⁵⁰. В момент встречи рост обоих был шесть футов, а вес – 180 фунтов. Оба курили сигареты «Салем», предпочитали пиво Miller Lite, и у обоих была привычка грызть ногти. Когда они стали рассказывать друг другу о своей жизни, обнаружилось несколько невероятных совпадений. Оба женились на женщинах по имени Линда, развелись и снова женились на женщинах по имени Бетти. Обоим Джеймсам нравилось оставлять женам любовные записки по всему дому (возможно, Линды этого не оценили). У каждого первым родился сын, и обоих сыновей тоже назвали Джеймсами, один был Джеймс Алан, а второй – Джеймс Аллен, и у обоих мужчин была собака по имени Той. У каждого был голубой «Шевроле», и они оба ездили в отпуск на один и тот же курорт во Флориде. Я уверена, что они были одинаково счастливы (или несчастны).

Зависит ли наше счастье от генетики?

Что бы мы ни думали, эмпирические данные исследования Happiness Twins доказывают, что генетические основания счастья сильны, очень сильны. Кажется, что каждый из нас рождается с определенным базовым уровнем, от которого и зависит наше счастье в течение всей жизни. Этот базовый уровень может отражать «солнечную» материнскую сторону нашей семьи, «депрессивную» отцовскую или обе эти стороны, – этого мы никогда не узнаем.

Важно то, что даже если в нашей жизни происходят существенные изменения, например мы вступаем в новые отношения или попадаем в автокатастрофу, на время это может увеличить или уменьшить наш уровень счастья, но мы склонны возвращаться к этому генетически обусловленному базовому уровню. Это доказывают исследования, изучающие жизнь людей в течение длительного времени и их реакции на позитивные и негативные жизненные события.

Например, в одном исследовании ученые каждые два года отслеживали жизнь граждан Австралии с 1981 по 1987 год и обнаружили, что позитивные и негативные жизненные события (например, «у меня появилось много новых друзей», «я женился», «у меня были серьезные проблемы с детьми» или «я потерял работу») оказывали заметное влияние на их ощущение счастья и удовлетворенности, как и следовало ожидать. Но после этих событий люди быстро возвращались к первоначальному уровню счастья⁵¹.

Другое исследование, проведенное в Соединенных Штатах с участием студентов, показало такие же результаты. Большие и маленькие события, происходившие в жизни студентов, повышали или снижали их уровень благополучия, но только на период около трех месяцев⁵². Так что мы можем временно переживать восторг или подавленность в связи с теми или иными обстоятельствами, но рано или поздно все равно возвращаемся к своему базовому уровню. И насколько нам известно, изменить его невозможно. Он не поддается влиянию или контролю.

Но то, что наш базовый уровень счастья нельзя изменить, вовсе не означает, что мы не можем стать счастливее.

В фильме «Африканская королева» Кэтрин Хепберн говорит Хамфри Богарту: «Природа, мистер Эллнат, – это то, над чем мы должны подняться!» Мы можем подняться над базовым уровнем счастья точно так же, как можем держать под контролем предрасположенность к лишнему весу или повышенному уровню холестерина. На первый взгляд наличие базового уровня счастья предполагает, что все мы – просто объекты генетического программирования и всем нам предназначено быть счастливыми лишь в той степени, в какой позволяет это «программирование». Но на самом деле это не так.

Наши гены не определяют наш жизненный опыт и поведение. На наше «аппаратное обеспечение» могут в огромной степени повлиять наш опыт и наше поведение. Эту мысль подтверждает, как мы скоро увидим, тот факт, что мы способны намного увеличить уровень своего счастья с помощью своих мыслей и целенаправленных действий. Даже наиболее генетически обусловленные вещи, например рост, который на 90 % зависит от наследственности (счастье зависит от нее на 50 %), может радикально измениться под влиянием факторов экологии и нашего поведения. Например, начиная с 50-х годов средний рост европейцев каждые десять лет увеличивается на два сантиметра, отчасти благодаря более полноценному питанию⁵³.

Или возьмем такое редкое заболевание, как фенилкетонурия. Оно вызвано мутацией единственного гена двенадцатой хромосомы, и если эту болезнь не лечить, она приводит к повреждению головного мозга, задержке умственного развития и преждевременной смерти⁵⁴. Фенилкетонурия – наследственное генетическое заболевание. Но это не значит, что ребенок, родившийся с геном, вызывающим фенилкетонурию, обречен от нее умереть. Если родители следят за тем, чтобы в рационе такого ребенка не было аминокислоты под названием «фенилаланин», содержащейся в таких обычных продуктах, как яйца, молоко, бананы и NutraSweet, проявлений фенилкетонурии можно избежать почти полностью. Важно отметить, что генетика такого ребенка не изменится – он всегда будет нести в себе мутировавший ген, но изменится влияние этого гена на его жизнь.

Я считаю, что то же самое касается и счастья. Если мы родились с низким базовым уровнем счастья, он навсегда останется с нами – генетический код изменить невозможно. Но чтобы гены «проявились» в жизни, они должны сочетаться с соответствующей окружающей средой, точно так же, как семена растения могут прорасти только при определенных условиях: качество почвы, влажность, температура воздуха и т. д. Действительно, серьезные исследования показывают, что определенный фактор окружения оказывает сильное влияние на вероятность возникновения депрессии у тех, кто имеет «ген депрессии». Этот фактор окружения – сильный стресс.

«Ген депрессии»

В студенческие годы я была научным ассистентом профессора психологии Пола Андриссена. У Пола был друг по имени Авшалом Каспи, тоже профессор, и он часто заглядывал в нашу лабораторию. В то время я испытывала благоговейный трепет перед исследованиями, перед профессорами и перед всем, что имело отношение к Гарварду. Авшалом был смуглым высоким человеком с длинными волосами и израильским акцентом. Тогда я еще не знала, что несколько лет спустя, на другом континенте, вместе со своей будущей женой и сотрудницей Терри Моффитт он проведет потрясающее новаторское исследование⁵⁵. Каспи, Моффитт и их коллеги из Королевского колледжа в Лондоне решили выяснить, существует ли связь между стрессом и депрессией. Почему стрессовые события, например выселение из дома или выкидыш, у одних людей вызывают депрессию, а у других – нет?

Оказалось, что риск депрессии связан с особым геном, получившим название 5-HTTLPR, который может иметь две формы, длинную и короткую. Короткая аллель нежелательна, поскольку она лишает мозг вещества, блокирующего симптомы депрессии⁵⁶. Каспи проследил наличие этого так называемого «плохого» гена в генетических образцах 847 младенцев, родившихся в Новой Зеландии, и выяснил, что он содержится более чем в половине этих образцов. Во время исследования испытуемым было уже 26 лет, и исследователи смогли идентифицировать количество стрессовых или негативных событий в их жизни в течение последних пяти лет (начиная с двадцати одного года), а также данные о том, не страдали ли они депрессией в течение последнего года. Четверть испытуемых (26 %) сообщили, что пережили три или больше неблагоприятных события, и у 17 % были серьезные депрессивные эпизоды.

Предполагалось, что чем больше стрессов и травм испытали эти люди в течение последних пяти лет, тем чаще они будут испытывать депрессию. Но самое важное открытие состояло в том, что стрессовые события вызвали депрессию только у тех, у кого была обнаружена «плохая», короткая, аллель гена 5-HTTLPR. Что интересно, те же самые результаты были обнаружены в случаях стрессов, пережитых в детстве. Те респонденты, с которыми плохо обращались в возрасте от 3 до 11 лет, чаще переживали депрессию в 26 лет, но снова только если у них была злополучная короткая аллель.

Так что наши гены оказывают сильное влияние на вероятность депрессии, как и на уровень счастья, но для этого они должны быть «выражены», то есть включены, или активированы. Результаты новозеландского исследования, которое редакционная коллегия журнала Science признала вторым по важности научным открытием года (первое касалось происхождения жизни!), показывают, что короткая аллель гена 5-HTTLPR активируется условиями окружения, а именно стрессом. Точно так же длинная, «хорошая», аллель этого гена, похоже, защищает нас от депрессивных реакций на стрессовый опыт, то есть делает нас устойчивыми к депрессии. Тот факт, что многие из нас могут нести в себе гены уязвимости к тем или иным реакциям (будь то фенилкетонурия, сердечно-сосудистые заболевания, депрессия или «несчастливость»), не означает, что эта уязвимость обязательно проявится в нашей жизни. Если бы новозеландцам с короткой, «плохой», аллелью гена 5-HTTLPR удалось избежать стрессовых ситуаций либо если бы перед такими ситуациями они обратились к психотерапевту или заручились поддержкой друзей и близких, их генетическая предрасположенность к депрессии не проявилась бы.

Более того, другие исследования показывают, что люди, которым не повезло с генетикой, но повезло вырасти в благополучной семье или пережить в последнее время несколько позитивных событий, не испытывают депрессии⁵⁷. Чтобы генетика проявилась или не проявилась, нужны определенные внешние условия (например, счастливый брак или увольнение) либо определенное поведение (например, обращение за помощью и поддержкой). Это значит, что, независимо от нашей генетической предрасположенности, только от нас зависит, проявится ли эта предрасположенность в нашей жизни.

Чему нас могут научить электроды

Еще лучше понять, что такое базовый уровень счастья, помогают, возможно, самые интересные на сегодняшний день лабораторные исследования в области психологического благосостояния, которые проводит Ричард Дэвидсон в университете Висконсин-Мэдисон. Дэвидсон – специалист по генетике поведения, и он считает, что у каждого из нас есть естественные генетические паттерны, отраженные в определенном уровне активности в предлобной коре (передней части) мозга. Он обнаружил, что счастливые люди демонстрируют более выраженную активность в одной половине мозга, чем в другой, а несчастные люди демонстрируют обратный паттерн.

Для измерения активности мозга Дэвидсон использует метод электроэнцефалографии⁵⁸. Он выяснил, что счастливые люди, которые чаще улыбаются и сообщают, что часто испытывают энтузиазм, обычно активны и увлечены жизнью, демонстрируют любопытную асимметрию в активности мозга: предлобная кора левого полушария у них более активна, чем предлобная кора правого⁵⁹. Ни один исследователь не стал бы утверждать, что левая часть передней области мозга – «центр счастья», но эта область, очевидно, связана с положительными эмоциями. Даже новорожденные, которым дают бутылочку с приятной на вкус жидкостью, демонстрируют рост активности в левой половине мозга, как и взрослые, которым показывают отрывки из кинокомедии. Правая предлобная область, по контрасту, активируется во время неприятных переживаний. Итак, левая сторона мозга счастливого человека активнее, чем правая.

Но что это означает для нас с вами? Возможно, лишь то, что счастье, кажется, «встроено» в нашу нервную систему. Таким образом, хотя работы Дэвидсона не дают доказательств существования базового уровня счастья, они, конечно, поддерживают эту идею. Если этот уровень определен генетически, то логично предположить, что он встроен в нашу нейробиологию.

Что это значит

У некоторых из нас от природы более высокий базовый уровень счастья, более позитивное отношение к жизни и более высокий потенциал благополучия. Возможно, для одних «солнце светит ярче, чем для других»⁶⁰. Если у нас высокий базовый уровень счастья, мы чувствуем, что в нашей жизни больше солнечных дней. Возможно, нам не нужно прилагать никаких усилий, чтобы стать счастливыми. Но к большинству из нас это не относится. Так что давайте начнем с того, что наш базовый уровень, скорее всего, довольно низкий, и спросим себя: во-первых, насколько он низкий и, во-вторых, что с этим можно сделать?

Что касается первого вопроса, единственный способ точно выяснить, каков наш базовый уровень счастья, – оценивать свое состояние в течение длительного времени. Запишите дату, когда вы в первый раз заполнили субъективную шкалу счастья (см. с. 39). Результаты по этому тесту – предварительная оценка вашего базового уровня счастья. Я называю ее предварительной, потому что она довольно чувствительна к тому, что сейчас происходит в вашей жизни. Например, на ваши результаты могли повлиять недавние события, уровень стресса в этот день и даже погода. Поэтому вам нужно будет снова заполнить опросник, лучше всего, через две недели, но еще до того, как вы начнете следовать «программе счастья», описанной в этой книге. Если вы хотите приступить к этой программе прямо сейчас, вернитесь к тесту за день до того, как начнете это делать; оценкой вашего базового уровня счастья будет среднее арифметическое обоих результатов (или трех результатов, если вы заполнили тест три раза, и т. д.). Чем чаще вы заполняете этот опросник, тем более надежной будет оценка вашего базового уровня.

Что можно сделать, если базовый уровень счастья ниже, чем вам бы хотелось? (Средние показатели – около 5 баллов, но ваши собственные критерии могут быть гораздо выше или гораздо ниже.) Для начала я должна подчеркнуть, что если вы хотите стать счастливее и надолго, не нужно пытаться изменить свой базовый уровень. По определению он не поддается влиянию и зависит от генетики. Точно так же если мы родились с карими глазами, наши глаза всегда будут карими.

Но, как мы уже знаем, мы не обязаны «слушаться» приказов своих генов, потому что генам нужны определенные внешние условия и определенные события – иначе они не проявятся. Многие из этих событий на самом деле поддаются нашему контролю и могут повлиять на наше счастье только при наличии определенных действий. Эти действия могут изменить наше ощущение счастья – несмотря на то, что мы не можем изменить базовый уровень, – точно так же, как мы можем откорректировать цвет глаз (с помощью контактных линз), хотя не можем изменить их природный цвет.