Текст книги "Охота на Смерть. Кризис веры"

7

Смерть ворвался в личные покои обозленный донельзя. Произошедшее на Ежегодном Собрании Высших Сил у него в голове не укладывалось – такое разочарование! Он был уверен, что на этот раз Сиру Орхусу не отвертеться, однако каким-то непостижимым образом упырю и его своре вновь удалось выйти сухими из воды. И не просто выйти, еще и…! Смерть был в ярости:

– С какого… я должен разгребать их косяки?!

Входная дверь захлопнулась с такой силой, что с потолка ему на голову посыпалась штукатурка. Не обращая на это никакого внимания, Смерть, злобно сопя себе под нос, весь в побелке, зашагал по коридору.

– Что случилось, Ваша Честь? – выбежал на шум слуга. Оглядев хозяина, он оторопел.

– Ты чего делал в моей комнате, Бравус? – раздраженно спросил Смерть, удостоив его пристальным взглядом.

– Прибраться вот решил, – нервно улыбнулся тот.

– День уборки, если мне не изменяет память, а она мне не изменяет, был вчера, – напомнил Смерть.

– Все верно, Ваша Честь, просто вчера я так вымотался, что думаю: дай завтра все доделаю, хозяин-то все равно еще пару дней в отъезде, – извиняющимся тоном пояснил слуга.

– А хозяин-то не в отъезде, – передразнил его Смерть, – хозяин-то вот он и устал с дороги и хочет отдохнуть, а тут ты со своей уборкой!

– Я уже все закончил, – заметил в свое оправдание Бравус.

– Ну и проваливай тогда! – рявкнул на него Смерть, проходя в комнату и направляясь прямиком к кровати.

Убрав тележку для уборки у него с пути, слуга торопливо покидал в нее тряпки и чистящие средства. Затем направился к выходу, стараясь не встречаться с хозяином взглядом. А в том, что тот недобро смотрит, сомневаться не приходилось.

– Бравус! – окликнул его Смерть у самого выхода.

– Да, Ваша Честь? – оглянулся слуга.

– Раз ты здесь, принеси мне чего-нибудь выпить.

Это прозвучало, скорее, как просьба, нежели приказ.

– Чего желаете? – удивленно поинтересовался Бравус.

– Не знаю, чтоб отпустило, – устало ответил Смерть и прилег.

Слуга, понимая, что дальнейшие расспросы чреваты гораздо большими неприятностями, нежели ошибка в выборе напитка, удалился, тихонько прикрыв за собой дверь. Таким расстроенным хозяина он видел лишь однажды. И те ужасные времена даже вспоминать не хотелось, а потому он поспешил незамедлительно исполнить «скорее, просьбу, нежели приказ».

По пути на кухню Бравус закинул тележку для уборки в кладовку. С грохотом. Он ненавидел уборку и при возможности мстил всему, что ему о ней напоминало.

Выбор напитков в мини-баре как всегда оказался более чем внушительным, отчего приставка «мини» здесь была явно лишней. В некоторой степени слуга корил хозяина за привязанность к алкоголю, но не так чтобы сильно, поскольку считал, что все безгрешные давным-давно в Раю, а пьянство – не самый худший из пороков.

Взяв с полки несколько разноцветных бутылочек, Бравус влил их содержимое в шейкер. После некоторых раздумий отправил в него еще несколько бутылочек и сок лайма. Тщательно все взболтав, он достал высокий бокал и наполовину заполнил льдом. Также для последующего украшения получившегося коктейля подготовил свежую мяту и вишенку.

Однако вместо того, чтобы закончить начатое, слуга подумал-подумал и залпом осушил содержимое шейкера.

– Хорошо! – взбодрился он. Отставил в мойку бокал, закинул в рот вишенку, схватил с нижней полки самую большую бутылку и поспешил в покои Смерти. Стакан с собой захватил один, понимая, что возьми он два, посиделки затянутся до утра.

Веточка мяты осталась один на один с безысходностью.

Заходя, Бравус искренне надеялся, что Смерть уже спит: ему не очень хотелось выслушивать пьяное нытье о несправедливости мироздания и все такое. Нет, так-то его хозяин – «мужик» суровый и справедливый, но, если выпьет, особенно после Ежегодного Собрания, держись жилетка.

Смерть не спал. И второй стакан у него был. И как не пытался Бравус придумать себе срочное занятие, через несколько дней ему пришлось смириться и выслушать обо всех несправедливостях этого мира. В мельчайших подробностях.

Вычеркнув из жизни неделю, на второй слуга стал замечать, что свежие подробности разнятся от изложенных в первоначальной версии. Но акцентировать на этом внимание он не решился, к тому же, с какого бока не глянь, их суть оставалась прежней: хозяина поимели!

– Представляешь, Бравус, эта скотина Недоорхус, – возобновились жалобы по новому кругу, – набрался наглости наклониться ко мне и шепнуть, что теперь я буду разгребать его косяки.

– Сволочь! – в двухтысячный раз согласился слуга.

– А я о чем! – стукнул кулаком по прикроватному столику Смерть.

– Бог ему судья!

Хозяин убрал руку с плеча слуги и внимательно на него посмотрел.

– Еще вина? – улыбнулся Бравус, понимая, что сморозил глупость.

– Хватит… – поморщился Смерть. – И, вообще, мне на работу пора – дел невпроворот.

Он попытался встать с кресла, но получилось не очень.

– Да как вы, Ваша Честь, в таком виде на работу-то пойдете? – заботливо поинтересовался Бравус, одновременно с этим сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

– Цыц! – рявкнул Смерть и предпринял новую попытку принять вертикальное положение. Но потерял равновесие и смог принять только горизонтальное.

– Ваша Честь! – спохватился слуга.

– Я сам! – рыкнул Смерть, после чего начал наглядно изображать, как нелегко приходится завалившимся на спину черепахам. Безрезультатно подергавшись на полу, он выругался и захрапел.

Бравус подоткнул ему под голову подушку, накрыл пледом и прошептал:

– Оно и к лучшему.

8

Масштаб бедствия, озвученный жнецами, оказался для их Главы не особенно серьезным. Конечно, узнай Сир Орхус до Ежегодного Собрания Высших Сил, что неприкаянные души нашли способ «контактировать» с живыми, это было бы настоящей катастрофой, но не теперь. Теперь – это головная боль Смерти. А мысль о том, что ему удалось не просто сохранить свой статус, но еще и подложить этому недоумку добротную свинью, согревала его душу вдвойне. Даже втройне, если учесть, какого, помимо всего прочего, удалось избежать головняка.

Восхваляя себя, Глава Службы мрачных жнецов занял излюбленное полурабочее положение: кресло откинуто до предела, ноги на столе, мечтательный взгляд в потолке.

– Хм-хм, – раздался недовольный женский голос, – не хочу вас отвлекать, Сир, но зачем вы меня вызвали?

– Ах да, Стервелла, совсем забыл, что вы здесь, – попытался отшутиться Сир Орхус, убирая ноги со стола, а вместе с ними остатки всего неофициального.

– Я вижу. – Окинув начальника укоризненным взглядом, секретарь одернула жакет.

– Позвал я вас за следующим… – Сир Орхус запнулся, понимая, что не до конца собрался с мыслями.

Однако Стервелле его проблемы были побоку. Ее недовольный взгляд недвузначно давал понять, что пауза и без того затянулась.

Злить секретаря Сиру Орхусу не хотелось, ни сейчас, ни когда-либо еще. При желании эта особа и без повода всю плешь проест, а если ей такой повод дать! Точно не для этого он ее вызывал. Кого надо он уже позлил, теперь срочно требовалось подчистить хвосты, ибо тайна загробной жизни должна оставаться тайной.

Глава Службы мрачных жнецов натяжно улыбнулся:

– Пишите указ, уважаемая Стервелла, будем творить историю.

9

Смерть проснулся с ужасной головной болью. Откинув плед и привалившись спиной к кровати, он вытер рукавом мантии слюну с уголка рта и попытался вспомнить, как оказался на полу. Однако тут же отказался от этой идеи. У него настолько резко помутнело в глазах, что более прозрачного намека о том, что с активной мозговой деятельностью в его же интересах повременить, ему не требовалось.

Намереваясь пройти в ванную комнату, Смерть похлопал себя по щекам:

– Т-а-а-а-к, нужно взбодриться. – Даже немного привстал, когда барабанная дробь в висках оповестила о преждевременности любых физических нагрузок. Вдобавок он не узнал собственный голос.

«Да чтоб вас всех!»

Мысленно выругавшись, Смерть вернулся к исходной точке. Его не сильно парил охрипший голос, он давно привык, что с похмелья тот звучит, как будто у него рак гортани на последней стадии. А вот то, что ему дискомфортно двигаться и думать, немного выбешивало. Навивало мысли о старости и немощности.

Смерть предпринял очередную попытку подняться с пола. И снова внутричерепное давление его в него вжало. Он тяжело вздохнул:

– Да вашу ж мать! Кислородного баллона только не хватает! – В силу специфики предыдущей профессии он неоднократно встречался с подобными субъектами – отвратительное зрелище.

Понимая, что самому ему не подняться, Смерть разнервничался. Меньше всего ему хотелось предстать в таком виде перед слугой. Но иных вариантов, кроме как обратиться за посторонней помощью, ему в настоящий момент не виделось. Справившись с панической атакой по этому поводу, он позвал:

– Бравус! Бравус!

Однако прозвучало это не громче, чем, если бы пукнул еж. Кстати, во рту у Смерти были схожие ощущения. Он снова мысленно выругался.

Внезапно его взгляд застыл на прикроватном столике. Вернее, на возвышающемся на нем графине, до краев наполненным водой. Отчего жажда стала невыносимой.

Сглотнув «комок наждачной бумаги», Смерть потянулся к графину. Намертво вцепился в него трясущимися руками. И очень жадно начал его… не пить, глотать!

Емкость с живительной влагой оказалась рассчитана ровно на три таких глотка. Маловато, но достаточно для того, чтобы жизненные силы, начали к нему возвращаться, тогда как головная боль, наоборот, ослаблять хватку. Теперь общее состояние Смерть мог охарактеризовать как «устойчиво удовлетворительное». Слуга получил «галочку» за учтивость.

Бравус мог получить и вторую «галочку», если бы догадался про «Антипохмелин», или не поленился бы за ним сбегать, но, увы, желание услужить и учтивость его сильными качествами никогда не являлись. Лишь базовыми.

Смерть вернул графин на место. И увидел таблетки. Ровно там, где они должны были лежать, если бы кто-то решил о нем позаботиться, и положил бы их рядом с водой. В данном случае этот кто-то оказался его слугой, а он считал, что знает его как облупленного. Это заставило его раздосадовано фыркнуть:

– Да как так-то?! – Радость от того, что ему удалось избежать неловкой встречи, оказалась преждевременной. Если бы этих двух таблеток «Антипохмелина» не было, он бы по-тихому свалил на службу, к вечеру все неловкости, как обычно, сами собой сгладились бы, а здоровье нормализовалось… Но они были. И целый день добровольно мучиться головной болью, зная об их практически моментальном спасительном эффекте, глупо. Равно как и вдвойне глупо быть теперь застуканным крадущимся на кухню, поскольку неважно с графином в руках или без, объяснить слуге, что действительно шел за водой, чтобы запить таблетки, которые изначально не заметил, не получится. Они с Бравусом слишком хорошо знали друг друга: его поход на кухню будет воспринят не иначе, как за пивом или еще чем покрепче – опохмелиться, а таблетки – чтобы было чем объясниться, если запалят.

Конечно, можно проглотить их целиком, не запивая, и тогда одной головной болью и в прямом, и в переносном смыслах стало бы меньше. Однако Смерть, к своему большому сожалению, не мог этого сделать чисто физически. А разгрызать, будучи прекрасно осведомленным об их отвратительно-горчющем привкусе, он не за что бы не стал. Потом сплевывай не сплевывай, запивай водой не запивай, от этого мерзкого привкуса не избавиться; и не пять-шесть часов, как написано в инструкции по применению, а минимум целые сутки. Так что для Смерти куда лучше было выглядеть законченным алкашом в глазах слуги, нежели снова пережить такое веселье.

Тем не менее выход нашелся.

Смерть немного отпустило, и он решил, что сможет дотерпеть до здания Небесного Суда и выпьет таблетки уже на службе. Даже несмотря на то, что взвешивая все «за» и «против» – «дойду»/«не дойду», – он терял несколько раз сознание от накатывающей головной боли, а височные «японские барабанщики» прилагали максимум усилий, чтобы свести его с ума. Все же пик его мучений остался позади, и, если не искушать по дороге судьбу, он ощущал в себе силы справиться с поставленной задачей.

Освежившись в ванной комнате и переодев мантию, Смерть покинул покои. Максимально бесшумно, дабы не напороться на слугу. Другая причина, по которой он хотел избежать этой встречи – совместная попойка, которая могла оказаться чрезмерно откровенной с его стороны. Совсем не обязательно, что Бравус тоже ничего не помнил. Более того момент восстановления слугой каких-либо событий в его памяти мог вызвать крайне неловкую ситуацию для них обоих. И продолжать вызывать ее в дальнейшем. В таком случае слугу придется уволить, а Смерть этого делать не хотел, за многие годы проведенные вместе, он к нему привык. Хотя, кажется, толком и не понимал, что на самом деле за персонаж этот Бравус.

На выходе взгляд Смерти зацепился за журнальный столик и количество рассортированных на нем, под ним и рядом с ним посылок и почты. Ответ на его немой вопрос лежал сверху.

Увидев дату на свежем выпуске «Хейвен ньюз», он в ужасе воскликнул:

– Какой сегодня день?!

Но тут же зажал себе рот руками. И выбежал на улицу.

Бравус тем временем отсыпался у себя. Не то, чтобы ему было нехорошо или рабочий день еще не начался, просто он знал, что сегодня ему дозволено делать все, что захочется, а точнее, вообще ничего не делать. Хозяин предъявит ему за это только в том случае, если встретит его лицом к лицу. Такую оплошность он допускать не собирался. Поэтому, лежа на диване, совмещал приятное с приятным. Хотя периодически краем уха и прислушивался к тому, что происходит снаружи.

Так он услышал сколько раз и обо что именно споткнулся Смерть, пока, стараясь не шуметь, крался по коридору. И что все обошлось, раз скрипнули входные ворота. Единственное, его смутил возглас, который издал хозяин, но Бравус это расценил, как большое облегчение от того, что ему удалось проскользнуть незамеченным. Или от того, что таблетки наконец-то подействовали. А может, Смерть просто соскучился по солнышку, кто их запойных разберет?

10

Возле здания Небесного Суда было оживленнее, чем обычно. Хотя «оживленнее» это еще мягко сказано: жнецы, души, ангелы, демоны – все перемешались в одной огромной бурлящей толпе. Завидев сие действо, Смерть даже немного растерялся. Представители трех Миров, в принципе, не должны собираться вместе в любом количестве, тем более бессчетном. И почему именно здесь?!

Понимая, что всех ему не перекричать, Смерть обратился к ближайшим к себе существам, настолько громко, насколько в его состоянии это было возможно:

– Доброго времени суток, дамы и господа. Может, кто-нибудь из вас просветит меня, что здесь происходит?

На «источник шума» должным образом никто из них не отреагировал. Если кто и обратил внимание на Судью, то совсем мимолетно: окинув его безразличным взглядом, они тут же отворачивались, видимо, возвращаясь к куда более важным обсуждениям.

– Не понял! – возмутился Смерть и издал громкий пронзительный свист.

На этот раз он добился желаемого результата: толпа постепенно стихла, а все ее внимание переключилось на него.

– Я спрашиваю, что здесь происходит? – громко и на удивление сдержанно повторил свой вопрос Смерть.

– Вас ждем, Ваша Честь, – наконец ответил один из жнецов.

– Зачем вы меня ждете?

Жнец с удивлением посмотрел по сторонам; толпа зашушукалась.

– Я задал вопрос… – раздражаясь и теряя терпение, произнес Смерть.

– Ждем, Ваша Честь, когда вы возобновите судебные процессы.

– Зачем?

– Если вы не забыли, то теперь в ваши обязанности входит суд над неприкаянными душами.

– Я без тебя знаю, что входит в мои обязанности! – прорычал сквозь зубы Смерть. – Я не понимаю, зачем вы здесь все третесь?! Вам нечем больше заняться?! Оставили души и валите отсюда!

Вздрогнув от неожиданности, жнец сделал несколько шагов назад:

– Мы бы с радостью, Ваша Честь, но в этом-то и вся проблема. – Нервно сглотнув, он добавил: «Вернее, две».

Ища в себе смирение, в связи с тупостью собеседника и вообще, Смерть глубоко вдохнул. И через паузу уточнил:

– Рассказывай, что за проблема?

– Две, Ваша Честь, – поправил его жнец.

Смерть не верил своим ушам, но сдержался.

– Хорошо, какие две проблемы мешают вам оставить души в Чистилище и вернуться к выполнению ВАШИХ непосредственных обязанностей? – перефразировал он вопрос.

– Во-первых, Ваша Честь, Чистилище переполнено, – отрапортовал жнец, – а во-вторых…

– ЧТО?! – взревел Смерть. – Как это Чистилище переполнено?! Это невозможно!

«Японские барабанщики» в его голове разом оживились.

– Не знаю, Ваша Честь! – снова попятился назад жнец. – Но если оно переполнено, значит, такое возможно…

Понимая, что сейчас ни в коем случае нельзя давать крайней степени раздражения перерасти во что-то большее, Смерть закрыл глаза, сделал глубокий вдох и нащупал в глубине левого кармана мантии две таблетки «Антипохмелина». Головная боль на фоне стресса вернулась с такой силой, что настало время определиться: пора устраивать а-ля «кошачий лоток» у себя во рту на ближайшие сутки или риск публичной потери сознания еще не достиг критической точки?

Что ж, бывало и хуже. (Самообман, конечно, но хочется верить, что все обойдется).

– Допустим такое возможно, – предположил Смерть, зажав таблетки в кулаке, – и со жнецами понятно. Остальные здесь чего забыли?

Вперед протиснулся один из ангелов:

– Давайте я поясню, Ваша Честь. Дело в том, что за время вашего отсутствия вышел указ № 574 393, обязывающий ангелов-хранителей и демонов-искусителей участвовать во всех судебных разбирательствах, касающихся неприкаянных душ, в качестве свидетелей. Мрачные жнецы также могут привлекаться в качестве свидетелей по запросу одной из сторон.

– Ч-Т-О?! – негодующе посмотрел на него Смерть.

В ответ ангел лишь ехидно улыбнулся и пожал плечами.

– Кто издал такой указ?

– Боюсь, Вам не понравится… – Улыбка на лице ангела стала шире.

– Ну!

Ангел продолжал выдерживать паузу, причем делал это с нескрываемым удовольствием.

Смерть сделал шаг вперед:

– Я те, пернатый, ща всеку!

– О-о-у! Вы мне что угрожаете, Ваша Честь? – не воспринял эти слова всерьез ангел.

– Хочешь проверить?! – Смерть закинул в рот одну из таблеток и начал ее демонстративно разжевывать.

– Антипохмелин? – поморщился ангел.

– Ага! – подтвердил Смерть.

– Без воды? – Лицо ангела перекосила настоящая гримаса боли, а по толпе прокатилось солидарное с этим выражением лица раскатистое «у-у-у!».

– Указ кто издал?! – чуть ли не до крика повысил голос Смерть и закинул в рот вторую таблетку.

Голос ангела поник:

– Глава Службы мрачных жнецов Сир… – Но он не договорил, поскольку всецело переключился на выполнение первого антигравитационного полета на территории Небес.

Из-за его непродолжительности и недостаточной амплитуды не все из присутствующих смогли запечатлеть этот полет, то те, кто успел, вскрикнули и еще долго стояли с открытыми ртами. Ибо причиной этого полета послужил довольно смачный удар наотмашь.

С приземлением ангела наступила гробовая тишина.

– Расступились! – гаркнул после этого Смерть и, потирая тыльную сторону ладони, направился к входу в здание Небесного Суда.

Толпа повиновалась.

– Приложишь лед, – с явно улучшимся настроением посоветовал Смерть, проходя мимо очумевшего ангела. – И не сиди долго на ступеньках – холодные, детей не будет.

Два жнеца помогли ангелу подняться. Тот был вне себя от ярости:

– Ваша Честь!

– Да! Пойдешь жаловаться Папе, передавай ему от меня пламенный привет, – не оборачиваясь и не сбавляя шага, выкрикнул Смерть.

Слова предательски скомкались у ангела в горле, и единственное, что он смог противопоставить обидчику – обжечь ему затылок своим яростным всеиспепеляющим взглядом.

Смерти же было все равно. И на то, что о нем подумают окружающие, и какие могут быть последствия у этой минутной слабости. Он поскорее хотел добраться до кулера.

Завидев Судью, судебный пристав тут же отсалютовал по стойке смирно:

– Доброе утро, Ваша Честь!

– Уже день! – кинул тот, быстрым шагом проходя мимо. – Пригласи ко мне секретаря.

– Так точно, Ваша Честь. А что там снаружи происходит? – поинтересовался пристав. – Ваша Честь…

Проводив Судью взглядом, так и не дождавшись ответа, переполненный любопытством пристав отправился выполнять приказ.

Оказавшись в Зале судебных заседаний, Смерть почувствовал себя заметно лучше. Во-первых, полностью свое волшебное действие возымели таблетки «Антипохмелина», во-вторых, вода из-под кулера помогла избавиться от излишков горечи во рту, сократив количество «котов» с десяти до двух, пусть и самых здоровых; к тому же здесь он чувствовал себя как дома, несмотря на то, что на остальных это место наводило ужас. Общий благоприятный эффект усилился, когда он занял излюбленное место Судьи.

Но хорошего понемножку: в Зал судебных заседаний вошла секретарь.

– Вызывали, Ваша Честь? – уточнила она.

– Да, Кларисса, проходи, – показал жестом Смерть.

– Чем могу служить, Ваша Честь? – поинтересовалась довольно юная для занимаемой должности особа.

– Во-первых, мне нужна копия этого указа № 5… как его там? – торопливо зажестикулировал руками Смерть. Не потому, что не мог вспомнить номер документа, тем самым он показывал свое пренебрежительное отношение к его автору.

– Пожалуйста, Ваша Честь. – Секретарь протянула ему тот единственный лист бумаги, который держала в руках.

Смерть его выхватил и улыбнулся:

– Вот за что я тебя люблю, дорогуша, так это за твой профессионализм. – После чего он начал жадно читать.

– Спасибо, – промурлыкала Кларисса. – Всегда рада помочь.

Однако начальник пропустил ее слова мимо ушей. Его внимание полностью поглотило содержание указа: глаза вгрызались в бумагу, и чем дальше, тем выражение его лица становилось суровее. Дочитав до конца, он со злостью скомкал лист бумаги и отшвырнул в мусорную корзину. После чего сквозь стиснутые зубы прорычал:

– Значит, война!

– Простите, Ваша Честь? – вытаращилась на него секретарь.

Но Смерть смотрел куда-то в сторону. Затем, словно возвращаясь к действительности, он резко перевел на нее взгляд и спросил:

– Скажи-ка, дорогуша, как так получилось, что в Чистилище нет мест?

– Я не знаю, Ваша Честь, – растерялась она. – Чистилище рассчитано на 100 000 душ, но сейчас там яблоку негде упасть.

– 100 000 душ, – задумчиво повторил Смерть. – И нет мест. Да как такое возможно?!

Кларисса непроизвольно пожала плечами, хотя и понимала, что вопрос адресован не ей.

– На моей памяти больше 200–300 душ там Страшного Суда не дожидались, – тяжело вздохнул Смерть. – Никогда! А тут сразу 100 000. Откуда они взялись в таком количестве?

Девушка снова пожала плечами, понимая, что теперь вопрос обращен к ней, но добавила:

– И это не считая тех, которые ждут своей очереди снаружи.

– И это не считая тех, которые ждут своей очереди снаружи, – безрадостно повторил Смерть, пытаясь осознать масштабы бедствия. – Кстати, сколько их?

– Не знаю, Ваша Честь, никто не считал, – честно призналась секретарь. – Много. И их количество постоянно растет.

– Значит, рассиживаться некогда! – словно по щелчку взбодрился Смерть. – Действовать будем быстро. Для начала пригласи ко мне Главу Службы эксплуатации. Нет! Лучше сама отправь туда заявку в необходимой форме от моего имени на расширение Чистилища.

– Расширение Чистилища? – переспросила Кларисса, хотя все прекрасно расслышала.

Начальник утвердительно кивнул.

– Разве это возможно? – засомневалась она.

– Не знаю, – пожал плечами Смерть, – но даже думать на эту тему не хочу. Отправляй! – отмахнулся он. – Пусть у них голова болит, как это реализовать. Главное, обязательно укажи, что сделать все нужно в максимально короткие сроки, а расширить – на максимально возможное количество душ. Это понятно?

– Да, Ваша Честь.

– Тогда все, можешь идти. И скажи приставу, пусть заводит ко мне первые десять душ.

Секретарь застыла вполоборота:

– Десять?!

– Десять-десять, – подтвердил Смерть. – Судить по одной теперь – непозволительная роскошь. Кстати, Кларисса! – поднял он руку в акцентирующем жесте.

– Да, Ваша Честь?

– Пока разбираешься с Эксплуатационной службой, на заседаниях можешь не присутствовать, я сам буду вести протокол.

Секретарь оценивающе посмотрела на начальника:

– С вами все в порядке, Ваша Честь?

– Все в порядке, а почему ты спрашиваешь?

– Столько всего навалилось.

– Это да, – невесело протянул Смерть. – И раз уж об этом зашел разговор, надеюсь, ты понимаешь, что какое-то время придется поработать без выходных?

– Понимаю, – кивнула она.

– Что ж, тогда не смею тебя больше задерживать.

Проследив за взглядом начальника, Кларисса тут же внутренне покорила себя за недостаточную учтивость. После чего поспешила на выход. Она очень надеялась, что неверно истолковала ход его мыслей, но, если верно, для нее было важно покинуть Зал судебных заседаний до того, как высокопоставленный и глубоко уважаемый лично ей чин, начнет копаться в мусорной корзине, чтобы заново перечитать указ.