Текст книги "Клетка"

Глава 15
Шейла

Их было двое новичков в педколлективе. Все остальные работали давно. Наверное, кто-нибудь из них еще помнит Брэда. Возможно, что-то подскажет. Хотя бы просто даст зацепку. Но у Шейлы не выходило завязать общение со старожилами. Всегда срабатывало, что она слишком молода, что ее диплом – фикция. Да и сама она – никто… Спросят, где училась, с кем – а ей и ответить нечего. За плечами всего лишь курс универа. Сейчас она там взяла академический отпуск, сославшись на семейные обстоятельства. Боязнь прокола мешала.

И не только с коллегами.

Взять, например, этого… Как его? Шейла постаралась обмануть саму себя, будто припоминает имя ученика, но оно буквально врезалось в память. Селестин Уэст. Он действовал на нервы. Вел себя вызывающе. Взъерепенился на ровном месте… Какого черта он записался на ее модули?

Если бы не случай с девушкой, невольной свидетельницей которого стала Шейла, она с легкостью повесила бы на Сэлла ярлык «неадекватный». Однако заступиться за девушку, до которой домогается избалованный придурок, это поступок.

Но почему-то подспудно думалось, что Брэд мог подружиться с этим Уэстом. Подумаешь, год разницы! Вместе бы забивали на скучные предметы, заигрывали с девушками, строили планы.

Вот хорошо бы точно знать планы Брэда. Найти бы книги, которые он читал. В школе была отличная библиотека. Сходить туда, полистать регистрационные записи? Тем более там все компьютеризовано. Наверняка брат использовал тот же логин и пароль, что и для других учетных записей. По крайней мере раньше он так делал.

Шейла воспользовалась «окном» между своими модулями и сделала вид, что ищет дополнительный материал. Впрочем, библиотекарь лишь мельком взглянула на нее сквозь опущенные на кончик носа очки.

Девушка подошла к компьютеру. Изобразила, что проходит регистрацию, а сама попыталась войти в личный кабинет Брэда. Логин – его детское прозвище. Пароль – ее. Могло быть и наоборот, но сработало с первого раза.

Последнее посещение – в мае. Скачивал материалы по рисунку, дизайну и архитектуре. Довольно много. Накопировал, чтобы изучать в дальнейшем. И это за четыре дня до своего типа «побега». Слишком спонтанное решение для Брэда.

В личном кабинете имелась функция хранения записей, фотографий. Однако дневник Брэд не вел. А фото…

Шейла полистала, жалея, что не принесла с собой флешку. Перекинула бы и не дергалась, что кто-то пройдет за спиной. Впрочем, ничего особенного на фотографиях не оказалось. Типичные будни. Уроки, лабораторные, стайки девушек, компании парней. Довольно часто мелькала девушка, показавшаяся Шейле знакомой.

Она задумалась. Улыбка, чуть подпорченная металлическим сиянием брекетов. Круглое лицо, пухленькие щеки. Волосы самого незамысловатого русого цвета, хотя и довольно пышные. Третий год обучения, как и у Селестина Уэста. Точно! Но в каникулы явно побывала у стоматолога.

Шейла присмотрелась к девушке – ничего же ведь особенного. Обычная. Неужели брат разглядел в ней что-то интересное? Уж слишком простая для него! И Шейла скептически хмыкнула.

Резкий звук разнесся по пустому помещению. Черт! Библиотекарь взглянула строго и удивленно, и девушке пришлось демонстративно покашлять.

– Извините, – шепнула виновато, – простуда прицепилась.

Вышла из личного кабинета Брэда и покинула библиотеку быстрым шагом. Скоро «окно» закончится, да и вообще.

Как раз началась перемена. Толпы учеников курсировали по коридору в обе стороны. Кто-то спешил на следующие модули, кто-то к выходу. Шейла приняла невозмутимый вид и направилась в свой кабинет.

Несколько оставшихся модулей прошли без особых эксцессов. Самые младшие ученики – первогодки – выглядели малышами на фоне прочих. Они смотрели наивными глазами и, казалось, впитывали каждое слово. Шейлу они умилили. Признаться, она не понимала родителей, которые отправили в эту школу своих отпрысков, потому что не могут с ними справиться самостоятельно. На ее взгляд, ребята были лапушками, и в этой школе точно нахватаются плохого, помимо знаний.

К вечеру захотелось пройтись по саду. Вдохнуть яблоневый аромат. Отвлечься ото всего. Шейла замечала не раз: если не можешь решить какую-то проблему, надо переключиться на что-нибудь иное, тогда мозг сам найдет выход. Возможно, она слишком хочет найти зацепки о Брэде и не замечает чего-то очевидного?

Но сад облюбовала не только Шейла. На ближайшей скамейке сидели две девушки, вроде бы третьегодки, похоже, уже изрядно навеселе: яркая брюнетка и как раз та самая, с брекетами. Причем последняя явно изливала душу.

Шейла бы ушла, если бы не прозвучавшее имя брата, причем неоднократно.

Пожалуй, стоило прислушаться. Девушка уже вдоль и поперек обошла весь сад и поэтому знала, как подойти к скамейке так, чтобы ее не было видно, но при этом оказавшись в пределах слышимости.

Студентка с брекетами рассказывала душещипательную историю, что занималась в одном изобразительном классе с Брэдом и у них все-все бы получилось, если бы тот не пропал. Почему он пропал, она бы тоже наверняка поведала, но в таких случаях всегда всплывает жирное «но». В данном случае – миссис Пафф, местная блюстительница порядка и нравственности.

Руки в боки, и конец празднику.

Миссис Пафф подхватила рассказчицу под мышки и куда-то уволокла. Можно было идти вдоль дорожки за кустами, но Шейле показалось, что брюнетка не настолько пьяна, насколько хочет казаться. Значит, может засечь. А один притворщик другому враг, а не товарищ.

Жаль. У Шейлы, пожалуй, впервые за долгое время появилась надежда. Надо бы раскрутить эту болтливую на продолжение истории. Может, зря Шейла предполагает, что Брэд никогда бы не увлекся такого типа девушкой. Она была на многих фото, значит, довольно часто оказывалась рядом с ним. Все возможно…

Глава 16
Амелия

С мистером Мелларком не прокатило – ноль эффекта. Он даже не пожаловался никому на непристойное поведение ученицы. Просто сделал вид, будто ничего не случилось.

Ну и что это за фигня? Отличный план – псу под хвост. Еще и обидно чуть ли не до слез. Хотя… скорее, не до слез, а до желания швырнуть что-нибудь об стену, разбить вдребезги. Или сделать какую-нибудь гадость первому, кто попадется под руку, чтобы он визжал, рыдал и корчился. А Амелия смотрела бы и упивалась, и злость бы уходила.

Слегка почувствовала себя отомщенной, когда парень, с которым оказалась за одним столом на лабораторке по химии, – Сэлл, кажется, – удачно прикопался к этому зануде-красавчику, заставив прикусить язык. Причем не просто послал, а переплюнул по части знаний по его же предмету.

Оказывается, не все здесь тупые, озабоченные придурки. Может, стоит присмотреться к случайному соседу. Хотя… на что он Амелии? Она не собирается надолго задерживаться в этой гребаной школе.

Во время обеда к Амелии подсела Бриджет и тут же затрещала:

– Ну, как дела? Обживаешься?

Амелия скорчила кислую физиономию, выражение которой одновременно означало и «А куда денешься?», и «Да сейчас. Не дождетесь!», поинтересовалась:

– А выпивку тут можно достать?

Бриджет приподняла брови и хохотнула. Но расспрашивать не стала, кивнула:

– Да можно, конечно. Если знать, к кому обратиться.

– Ты же знаешь, – уверенно предположила Амелия, и Бриджет скромно потупилась, на мгновение. Но тут же произнесла:

– Только это будет не бесплатно.

Амелия кивнула. Она и не рассчитывала на благотворительность.

– Деньги устроят?

Бриджет опять хохотнула, смерила собеседницу оценивающим взглядом.

– А ты другой способ предпочитаешь? Натурой?

– Вот еще! – фыркнула Амелия. – Потому и спрашиваю.

Перед самым ужином Бриджет, как обычно, ввалилась к ней в комнату без стука, без разрешения, словно в свою.

– Вот!

В руках она держала обыкновенную пластиковую бутылку без этикетки.

– Это оно? – недоверчиво глянула Амелия. – Почему в таком виде?

– А в каком ты хотела? – Бриджет с громким стуком поставила бутылку на стол. – Так никто не прицепится. Подумают, что просто вода. Мне неприятности на фиг не сдались. Да и тебе не придется прятать.

– А что там? – Амелия тоже подошла к столу, брезгливо ткнула пальцем в бутылку.

– Отличная штука. Не бои́сь. Еще никто не жаловался. С тебя двадцатка.

Амелия поморщилась. Она, конечно, предполагала, что цены будут не как в супермаркете. Хотя чего переживать-то? На эту элитную тюрьму папашка раскошелился, не пожалеет и карманных.

Она отсчитала Бриджет деньги, а та напомнила:

– Но в случае чего – ты это сама привезла. Поняла? – Улыбнулась широко и добавила: – Наслаждайся!

В ответ Амелия кивнула, но наслаждаться не спешила. Открутила крышку, понюхала. Амбре так себе: резкий запах спирта перебивал легкий цитрусовый аромат. Амелия поднесла бутылку к губам – не пить, просто попробовать, – но быстро передумала. Может, для начала лучше проверить на ком-то, как пойдет?

Она засунула бутылку в тумбочку, чтобы та лишний раз не светилась, и отправилась на ужин.

Подопытный кролик попался на глаза почти сразу. Чучело с брекетами. Тоже третьегодка. Амелия ее заприметила еще на занятиях, потому что у них расписание почти полностью совпадало, да и вообще – на такое чудо трудно не обратить внимания. Эта девица еще и всю химию завороженно пялилась в сторону их стола. Не на Амелию, конечно. Уже успела по уши втрескаться в ее соседа – Сэлла. Тяжелый случай.

В столовой Амелия не сводила с чучела взгляда. Увидела, как та с подносом направилась к столику, ломанулась следом:

– К тебе можно?

Чучело, уже успевшая плюхнуться на стул, вылупила глаза. Несколько секунд растерянно таращилась на Амелию, тупила по полной, а потом мелко и часто закивала.

– Тебя ведь Саммер зовут? – усаживаясь, поинтересовалась Амелия, и чучело опять растерялась, захлопала ресницами, будто жутко удивилась, что кто-то знает ее имя.

– Да, Саммер, – подтвердила с опозданием.

– А меня Амелия. Мы же с тобой почти на всех занятиях вместе. Ты в какой комнате?

– Триста десятой.

– Серьезно? Так мы еще и соседки, – частила Амелия по примеру Бриджет, не давая собеседнице опомниться. – Надо же сколько совпадений. Не думаю, что это случайно.

Та по-прежнему старательно кивала. Не факт, что понимала, о чем речь, но послушно соглашалась.

После ужина, прихватив бутылку, Амелия завернула в триста десятую, открыла дверь с ноги. Саммер как раз снимала блузку, ойкнула и торопливо прикрылась. Хотя непонятно, чего там было прятать. Амелия не парень, ее девичьими прелестями не напугаешь, и стесняться абсолютно никакого смысла. У них же на физкультуре и в бассейне одна общая раздевалка.

– Ты здесь? – В вопросе, конечно, не было смысла, но Амелию подобные тонкости не волновали. Надо же было с чего-то начать. – Это хорошо. А то одной скучно. Даже поболтать не с кем.

Саммер, одной рукой по-прежнему прикрываясь, другой подхватила кофточку с кровати, натянула, повернувшись к Амелии спиной. Та на мгновение презрительно скривилась. Пока чучело не видела. Потом подскочила к ней, вцепилась в руку.

– Пойдем?

– Куда? – растерянно проблеяла Саммер, хотя уже послушно тащилась следом.

– Ну, пойдем, – проникновенно протянула Амелия. – Чего в этих конурках сидеть? Чувствую себя хомячком в клетке.

Надраться в собственной комнате, а потом вырубиться на кровати? Так, что ли? Амелия рассчитывала совсем на другое. Показательное выступление на глазах у студентов и преподов – ну не может же и это остаться безнаказанным. Не станут же здесь подобное терпеть, вышибут с позором. И тогда папочкины планы обломятся. Пусть орет и бесится сколько влезет. Амелия – не мама! Она в своем уме и не позволит запереть себя в какой-нибудь дыре, с глаз долой.

Во дворе Амелия выбрала скамейку не совсем уж на виду. Хотя тут при всем желании фиг найдешь надежный укромный уголок. Но такой ей был и не нужен.

– Садись, – велела она Саммер. – Хоть поговорим. А то – тоска. И кругом сплошные уроды. Ты ведь здесь давно уже?

– Ага, – кивнула та. – С первого года. Здесь сильная программа.

– Только учатся по большей части придурки, – дополнила Амелия. – Ну, кроме некоторых. Нормальные тоже попадаются. – Она заметила, как напряженно притихла Саммер. Наверняка ведь хочет поддакнуть, еще и пример привести, но Амелия успеет раньше. – Вот Сэлл хотя бы. Да?

Пухлые щеки Саммер мгновенно стали огненно-красными. Уши буквально засветились под светлыми волосами.

Вот это реакция! Уржаться.

– Он же тебе нравится? – безжалостно выдала Амелия.

– Он… я… не…

Чучело беспомощно хватала воздух широко распахнутым ртом и краснела все сильнее. Уже пунцовой стала. Амелия даже слегка обалдела, глядя на нее. А потом опомнилась, торопливо отвинтила крышку, сунула бутылку чучелу в руки.

– На вот. Глотни.

Саммер, пытаясь залить охвативший ее пожар, мертвой хваткой вцепилась в емкость и влила в себя не то что глоток, а сразу несколько, и преогромных! Даже не осознав, что пьет. Поначалу. А когда прочувствовала все в полной мере, поперхнулась, закашлялась. Амелия едва успела выхватить бутылку у нее из рук.

– Что это? – вылупив глаза, пробормотала Саммер.

– Классная штука, да? – выдала Амелия невозмутимо, улыбнулась и сама приложилась к горлышку. Правда, аккуратно – отхлебнула чуть-чуть.

Едва ощутимо обожгло губы и язык. Но даже приятно. А в целом – действительно ничего. Бриджет не соврала. Почти как тоник, только гораздо крепче.

И Амелия отпила еще.

– Так нельзя же, – с неестественным ужасом пялясь на нее, прошептала Саммер.

Но Амелия беззаботно отмахнулась:

– Ой, да ладно. Никто же не узнает. А без этого тут тоска смертная. – Амелия сделала глоток побольше и, заметив, что чучело опять открыла рот, видимо, собираясь выдать еще порцию испуганных возражений, резко сменила тему: – Так что у тебя с Сэллом?

На Саммер вопрос подействовал, словно удар по голове. Она на мгновение замерла, оглушенная. А потом сама выхватила бутылку из рук Амелии, отхлебнула за раз чуть ли не половину оставшейся жидкости, хлюпнула носом и проныла:

– Я не зна-аю.

Развезло ее так же быстро, как раньше бросило в жар. Взгляд слегка затуманился, выражение простодушной наивности на лице стало совсем уж критичным.

Сначала мямлила что-то, тупо оправдывалась, а потом невинной овечке будто резьбу сорвало! Стоило только Амелии подколоть ее насчет невинности…

– Почему так получается? – патетично воскликнула чучело, размазывая по щеке сопли. – Вот и в прошлом году тоже… С Брэдом.

– Что еще за Брэд? – поинтересовалась Амелия.

Кажется, она уже слышала это имя. Совсем недавно.

– Мы с ним занимались вместе в классе изобразительного искусства, – выдала Саммер довольно длинную и вполне согласованную фразу. И снова запричитала: – У нас ведь могло получиться… Ну правда, могло!.. Если бы он не пропал…

– Пропал? – переспросила Амелия и тут же вспомнила. Бриджет что-то подобное рассказывала. – Сбежал, что ли?

Саммер печально кивнула.

– Ну почему так?

Амелия не удержалась, сжала губы и закатила глаза. Тут вообще без вопросов. Она бы тоже сбежала, свети ей роман с этой металлозубой страхолюдиной. Хотя, скорее, дело было вовсе не в этом.

– И как он это сделал?

Чучело не ответила – упоенно рыдала в голос без всякого стеснения и продолжала ныть. Амелия перестала ее слушать – не спеша тянула из бутылки непонятное пойло без названия, и с каждым глотком ей становилось все лучше. Даже мир вокруг будто бы сделался ярче. Еще немного – и в небе появится радуга, по которой запрыгают золотогривые единороги.

Но вместо радуги появилась слоноподобная миссис Пафф. Застыла, уперев руки в бока:

– Та-а-ак! И что здесь происходит?

Амелия и ей обрадовалась. Единорог, слон – в принципе не такая уж и большая разница, главное, вполне вписывается в ее расчеты.

– Миссис Пафф! – восторженно пропела Амелия. – А вы как раз вовремя. – Она протянула слонихе почти пустую бутылку.

– Что это? – грозно протрубила миссис Пафф, выхватила емкость из рук Амелии.

Но та успела проговорить:

– Угощайтесь.

Слониха-единорог поднесла бутылку к лицу, втянула хоботом запах из горлышка с такой силой, что Амелии показалось, сейчас бутылка вырвется из пальцев, взлетит и присосется к широкой ноздре… Но та опять повторила:

– Та-а-ак! – по очереди прожгла девушек взглядом. – Чье это?

Чучело, завороженно пялившаяся на нее, ткнула пальцем в сторону Амелии. Не факт, что по собственной воле.

– Мисс Грин! Откуда это у вас? – еще громче протрубила миссис Пафф, нависнув над Амелией.

– Из дома, конечно, – невинно доложила та. – Откуда еще? Здесь же не достанешь. – И заискивающе заглянула прямо в глаза невиданному зверю: – Или все-таки можно? А?

Слониха онемела на мгновение, но быстро справилась с замешательством.

– Живо! – взревела она. – По своим комнатам!

Амелия с готовностью подскочила со скамейки, ее сильно мотнуло, но она удержалась на ногах. А вот у чучела такой номер не прошел. Сколько ни пыталась она подняться, тут же снова плюхалась на свой пухленький зад. Один раз даже почти мимо скамейки. Хорошо, что миссис Пафф успела ее ухватить – дернула вверх, ставя на ноги. А потом так и поволокла до жилого корпуса.

Саммер всю дорогу, по-детски доверчиво припав к ее необъятной груди, раскаянно хныкала и ябедничала, что она ни при чем, ничего не знала и не ведала, это все Амелия виновата.

Амелия на нее нисколько не злилась и не обижалась – жалобное блеяние чучела отлично вписалось в планы, – шла впереди и довольно улыбалась. И даже звон ключа в запираемом намного раньше положенных одиннадцати часов замке в кои-то веки не вызвал у нее негодования.

Глава 17
Элейн

Пришла Ло. Совершенно нежданно. Обычно, зная, что она придет, я прячу с глаз долой некоторые вещи, например фото. А сегодня она застала меня врасплох.

– Боже! Ты до сих пор хранишь их? А почему я раньше не видела? – Сестра, едва касаясь пальцем рамки, скользнула по ней, словно боялась обжечься.

Ну разумеется, не видела! Потому что перед ее приходом я убирала их в нижний ящик комода, где хранятся мои вещи и куда Ло не залезет.

– Да? – Я постаралась придать своему лицу невинное выражение. – Разбирала чердак, еще с месяц назад, и нашла.

– Смотри, это мама с папой на море. Мы тогда не поехали. Ты свалилась со скарлатиной. Они подумали, что и я заражусь, и оставили нас с Нэнни. Помнишь?

Я задумалась. Помню ли… Пожалуй, очень смутно. Потому что в этот период рядом с нами Шона не было. И несмотря на мою болезнь, мы весело проводили время. Когда весело и хорошо – не запоминается. Мой психиатр посоветовал отыскать как раз такие воспоминания. Нанизать их на четки и перебирать-перебирать-перебирать, когда депрессия заливает волной сознание.

А Ло помнила.

– Я ужасно на них разобиделась. И злилась на тебя. Такое противное чувство: знать, что должен пожалеть, но злишься. Чтобы ты не догадалась, я придумывала разные игры. Мы бесились, как черти, и действовали Нэнни на нервы.

Я опешила. Вот так признание. Мне хотелось бы сказать что-то такое же колкое, чтобы сестра почувствовала, насколько ранила меня, но я не успела: Ло принялась разглядывать другую фотографию.

А мне и смотреть не надо было. Вот его я помню хорошо, этот летний день. Нам по одиннадцать. Приехали гости, целая толпа: бабушка, расставшаяся с Отто, но вновь вышедшая замуж, то ли за Мэйсона, то ли за Маркуса, тетя Джейн с дядей Альбертом, Шон, кривляки Бернадетта и Лиззи – племянницы тети Джейн, еще и коллеги отца.

Один из них увлекался фотографией. Он согнал нас на лужайку, расставил стулья и заставил улыбаться. Четырехлетний Патрик никак не хотел усаживаться и носился с нашим псом Багги, предшественником Черри, пока на него не прикрикнули. Нас с Ло для правильности композиции рассадили по разные стороны. К счастью для меня, Шон оказался далеко. На его колени усадили Патрика, и он полностью перекрыл кузена на снимке, подскочив в момент съемки. У левого плеча Шона поставили Ло. Бернадетту и Лиззи – обладательниц рыжих шевелюр – тоже разделили. Одна теперь зевала рядом со мной, другая болталась в первом ряду посередине. Взрослые так же расположились поодаль от своих жен и мужей. Бабуля в первом ряду, в позе престарелой фотомодели на отдыхе. Не знаю, чем руководствовался этот фотограф, но на фото мы все получились напряженными, пучеглазыми, с нарочитыми, будто приклеенными улыбками.

Во всяком случае, так мне всегда казалось.

– Ой, девчонки! Ты знаешь, что Лиззи сменила трех мужей, а потом ушла в монахини? А Бернадетта работает в школе. – Ло с интересом рассматривала всех. – Такие смешные! Посмотри, сплошная напыщенность и натянутые улыбки. Клянусь, никто не хотел фоткаться, кроме бабули. Уж она в любой ситуации привыкла быть на высоте!

Сестра захохотала. Но я уже чувствовала в ее смехе эти настораживающие нотки – скоро она сорвется.

– Патрик, малыш… Такой милый! Самое очаровательное дитя на свете! Сама непосредственность.

Вот и конец веселью.

– Это его последнее лето.

– Нет, Ло. Предпоследнее. – Я отобрала фотографию и положила ее на полку изображением вниз. – Время пить чай, а не собирать камни.

– Чай? – Сестра нахмурилась. – А у тебя есть что-нибудь покрепче? Виски… Глоточек… Просто помянуть всех. Маму… Папу… Бабулю… Патрика…

Она не ждала моего разрешения. Сама прошла к бару и отворила створку.

Ничего хорошего. Я и тут не подготовилась. Спиртное стояло – пей не хочу.

– Ло, не надо. Не сейчас…

Но мои слова плюхались и исчезали, словно камни в глубоком колодце.

Через полчаса она уже спала на втором этаже, в бывшей детской комнате Патрика, укрытая крохотным пледом с собачьими мордашками, в обнимку с огромным полинялым медведем.

Ло! Ло! Ло!

Сейчас только первая половина дня, а она уже никакая. Забыла про работу, про обязанности, про репутацию!

Допустить, чтобы про мою Ло пошли слухи, я не могла. Придется стать ею на какое-то время, ну да не в первый раз. Я, конечно, не любитель яркого макияжа и стильных броских вещей, но ради Ло можно и поступиться принципами.

Присев рядом с сестрой, я накрасилась, чтобы быть максимально на нее похожей. В той же манере уложила волосы. Раздела Ло и обнаружила, что, пожалуй, я худее размера на два – костюм сестры на мне сидел мешковато. А в моем гардеробе нет подходящих под стиль Ло вещей. Но недавно я забирала ее платье из химчистки. Возможно, оно будет сидеть лучше?

Я расстегнула чехол.

Слишком красивое для рабочих будней: шикарное и дорогое!

Примерила – подошло.

Порылась в ее ежедневнике, куда она скрупулезно вносила все свои встречи. Сегодня в общем-то ничего особенного – встреча с соискателями на четыре и пять. И потом можно будет вернуться домой, сославшись на недомогание. А завтра… Вот на завтра стоит концерт. Надо, чтобы Ло пришла в себя. Шумное мероприятие не для меня. Ничего, есть одно действенное средство! Хотя бы на день она вернется в строй, а потом… Потом я приду на помощь снова.

Спустилась в подвал перед уходом, чтобы исключить всякую неожиданность. Заглянула в кошачью дверцу, не пожалев колготок. Мой пленник развесил мокрые вещи, где только мог, а сам сидел на голом полу, обхватив себя руками, и мелко дрожал. Захотелось расхохотаться: то-то же!

Я давно уже не та девчонка, которую ты запугал до смерти! Которая не могла при тебе чувствовать себя счастливой и свободной. Я изменилась! Я стала сильной!

Подергала дверь, убедилась, что та заперта, как обычно. Поднявшись по лестнице, заперла и дверь в подвал, а ключи спрятала подальше. Вряд ли, конечно, Ло проснется до моего возвращения и отправится в путешествие по дому. Но мало ли… Ей не понравится, что Шон гостит у нас. Однажды она уже спустила его с лестницы…

Я вспомнила это и закусила губу, чтобы подавить приступ смеха.