Текст книги "Инцелы. Как девственники становятся террористами"

4. Должен ли инцел ненавидеть женщин?

Инцел – это мужчина, которому недоступны секс или романтические отношения, сколько бы он ни пытался. Ему даже не обязательно знать, что он инцел. Он может определять себя как чад, антиинцел или как угодно еще, но, пока он подпадает под первый критерий, мы считаем его инцелом.

Инцел Адриан

Какое определение мы можем дать слову «инцел»? Найти ответ не так-то просто. Когда я из чистого любопытства забросил вопрос на форум, где сидел, один из ответов звучал так:

In = Involuntary (недобровольный). Cel = Celibate (целибат). И что тут, блин, сложного?

Другой юзер написал:

99 % инцелов сами не подозревают о том, что они инцелы, или же не знают, кто такой инцел. Чтобы быть инцелом, совершенно необязательно определять себя как инцела или принять черную таблетку.

Даже внутри движения есть очень разные трактовки, кто же такие инцелы и что это понятие должно в себя включать. Один 31-летний швед написал мне следующее:

Я тоже никогда не трахался, как и многие из этих ребят, но я не инцел. Мне кажется, так себя можно назвать, только если ты ненавидишь женщин.

Он уверен: хочешь считаться инцелом – будь добр, ненавидь женщин. Однако почти все мужчины, которых я интервьюировал, решительно отрицают, что питают к женщинам настолько негативные чувства. Их эмоциональная доминанта – отвращение к самим себе, и, хотя во время наших разговоров они выказывают горечь и разочарование в женщинах, слепой ненависти я обычно не встречаю. Тем не менее эти мужчины определяют себя как инцелы.

Другой человек, который недавно вышел на контакт со мной, указал на теорию черной таблетки как часть определения понятия «инцел»:

Черную таблетку может проглотить кто угодно – инцел, чад, норми, девчонка. Черная таблетка – это теория. Она подразумевает принятие идеи, что нет ничего важнее для сексуальной притягательности и отношений, чем внешний вид. А еще что женщины предъявляют больше требований к внешнему виду мужчины, и из-за соцсетей и прочих факторов эти требования только выросли. По этой теории некрасивая женщина по-прежнему обладает сексуальной ценностью, а некрасивый мужчина такой ценности начисто лишен.

Некоторые предлагают в качестве критерия самоопределение, иными словами, инцел – тот, кто сам себя так называет. Однако тогда это легко может спутать карты – приведенные выше высказывания разных мужчин-инцелов это прекрасно иллюстрируют. Мне встречались люди, которые не считают себя инцелами, но явно таковыми являются; бывает и наоборот. А чтобы описать движение инцелов, тем более изучать его, необходимо найти предельно четкое и объективное определение.

Вопрос определения исключительно интересен, но провести границы тут нелегко, особенно если учесть, что количество мужчин, длительное время живущих без секса, в США постоянно увеличивается. По последним данным Общего социального опроса (General Social Survey), в возрастной группе от 18 до 30 лет эта цифра составляет 28 %. Рост числа лишенных секса начался примерно в 2000 году, когда социологи констатировали, что мужчины всё позже и позже женятся и переезжают из родительского дома.

Процент людей, живущих в недобровольном воздержании, среди мужчин не просто выше, чем среди женщин; он еще и рос с 2000 по 2018 год.¹⁵ Тенденция интернациональна: молодежь всё меньше занимается сексом и в Европе, и в Северной Америке, и в Азии.¹⁶

Здесь наблюдается частичное пересечение с инцелами, где показатели отсутствия секса значительно выше, чем в общей выборке, но проблемы те же: недобровольный целибат и социальная изоляция. Одновременно статистика показывает, что наиболее сексуально активные мужчины занимаются сексом больше, чем когда-либо раньше, – не потому, что небольшой процент красивых мужчин «забирает» 80 % секса, как утверждают инцелы, а потому, что у этих мужчин много случайных связей, они часто меняют партнерш и поздно женятся.

Всё больше молодых мужчин живет в недобровольном воздержании, а люди все реже вступают в долгосрочные отношения – это тоже общая тенденция. На этом фоне уместно задаться вопросом: где вообще проходит граница между инцелом и неинцелом? Некоторые мои собеседники убеждены: тот, кто занимался сексом с женщиной хотя бы раз в жизни, не имеет права называться одним из них. Статистика считает недобровольным целибатом воздержание длительностью не менее года, а в весьма немногочисленных исследовательских проектах по этой теме исходят из определения инцела как человека, находящегося в вынужденном воздержании в течение последних шести месяцев. Профессор, социолог Дениз Донелли в своем исследовании разделила людей, определяющих себя как инцелов, на несколько групп исходя из их критериев самоопределения, но конечный результат трудно поддается интерпретации: количество людей в каждой группе слишком невелико. (К ее исследованию я еще вернусь в главе «Что нам, собственно, известно об инцелах?».)

Наиболее функциональным и приемлемым мне кажется такое определение: инцел – это человек, которому так и не удалось установить романтические или сексуальные отношения с другим человеком, как бы он или она ни старались.

Постоянно всплывает вопрос об общей численности инцелов. В статье в The Washington Post 2015 года профессор, психолог Брайан Джилмартин оценил их количество в 4,7 миллиона на 2012 год, а это 1,5 % всех взрослых мужчин в США. Естественно, точную оценку дать трудно, но речь явно идет скорее о миллионах, чем о сотнях тысяч, даже учитывая, что многие мужчины, живущие в недобровольном целибате, не желают считать себя инцелами. В Швеции надежной статистики тоже не существует. Мелькает цифра в 300 человек, но я склонен думать, что мы имеем дело скорее с тысячами, а не с сотнями людей, даже если использовать термин в самом узком значении.

Само собой, вынужденно одинокие мужчины существовали всегда, но сам термин довольно нов, а история инцелов коротка, в особенности их наиболее экстремистских и радикальных представителей. Нам мало что известно об этой социальной группе, ведь феномен привлек к себе внимание только в последние годы, не в последнюю очередь – из-за терактов, совершенных одинокими радикализовавшимися мужчинами, имевшими отношение к движению.

А началось всё в конце 1990‑х, во времена, когда в сеть выходили по страшно завывающему модему. Тогда небольшая группка одиночек, не имеющих партнера, начала общаться на форуме и давать друг другу советы по поводу знакомств и секса. Постепенно количество участников выросло и образовалось целое сообщество, где стали использовать понятие «involuntary celibacy», которое позднее сократилось до «incel».

Интересно, что у самых истоков движения инцелов стояла женщина по имени Алана: в мире отношений она чувствовала себя неуверенно и растерянно и к тому же испытывала сомнения по поводу собственной сексуальности. Со временем, найдя партнера, она захотела помогать другим людям с похожими проблемами, создав сайт Alana’s Involuntary Celibacy Project. Однако после убийств, совершенных Эллиотом Роджером в 2014 году, всё изменилось и понятие «инцел» вдруг приобрело угрожающий и зловещий оттенок. Самые озлобленные и разочарованные из одиноких мужчин обрели героя, которым могли совершенно открыто восторгаться.

С тех пор в сети множатся форумы инцелов. Их закрывают, но вскоре они возникают вновь под слегка измененными названиями. Социальная сеть Reddit, где пользователи могут делиться ссылками друг с другом, с 2017 года закрыла несколько сабреддитов (форумов), посвященных инцелам, поскольку дискуссии на этих ветках призывали к насилию или прославляли его. Участники другого форума, PUAHate.com, со временем пришли к идее, что решающую роль в отношениях и сексе играет внешность и что женщины совсем не интересуются мужчинами, не обладающими «правильной» внешностью. Сайт PUAHate.com закрыли 24 мая 2014 года – на следующие сутки после того, как один из пользователей портала, тот самый Эллиот Роджер, совершил массовое убийство. Через два дня после закрытия возник форум sluthate.com, который, в свою очередь, пришел в упадок из-за недостаточной мощности сервера и внутренних конфликтов. После него в июне 2015 года появился lookism.net.

Помимо строго инцельских форумов, существуют также тематические подфорумы в больших цифровых сообществах, где периодически обсуждают недобровольное одиночество: например, сохранившийся сабреддит /r/foreveralone или некоторые ветки форума 4chan.

Сегодня к крупнейшим и наиболее известным инцельским форумам относятся incels.co, looksmax.me и lookism.net. Женщины к ним доступа не имеют, а тех немногих, кому удается прорваться, травят и изгоняют, поскольку пользователи уверены: женщины приходят на сайт, только чтобы поиздеваться, или это вообще боты. Кроме того, инцелы убеждены, что инцелов-женщин не существует, ведь ни одна женщина не живет в недобровольном воздержании. По их мнению, женщины активно отвергают мужчин, желающих заняться с ними сексом, следовательно, даже если у них нет секса, их целибат добровольный. Однако на самом деле есть и женщины, определяющие себя как инцелы, – они возражают против тезиса, будто женщины-инцелы могут получить секс, если снизят уровень своих требований.

Обстановка на инцельских сайтах часто токсична, полна ненависти, злобы и агрессии, публикации – обычно мизогинные, антисемитские или гомофобные, однако пользователи могут утешать и поддерживать друг друга. Общая тональность – сарказм по отношению к своей социальной группе и презрение к себе самому. В постах инцелов много отчаяния и суицидальных размышлений. У многих процесс зашел так далеко, что они планируют, в каком году покончат с собой; другие же призывают менять общество насильственными методами.

Многие на этих сайтах думают, что вытянули проигрышный билет в генетической лотерее, что у инцела нет шансов, что он лузер с самого рождения. Но одновременно с ненавистью и презрением к женщинам в их постах угадывается тоска по близости, желание жить в настоящих отношениях. Как и другие люди, инцелы хотят чувствовать себя нужными и любимыми, иметь рядом человека, с которым можно вместе проснуться утром, мечтают создать семью.

Важно не путать субкультуру инцелов с так называемым мужским движением. Последнее представлено, в частности, объединением «Движение за права мужчин» (Men’s Rights Movement, MRM), созданным еще в первой половине 1970‑х. Многие считают MRM реакционным сообществом, возникшим в качестве реакции на феминизм, а консервативное крыло движения называют открыто антифеминистским. В мужском движении популярна идея, что мужчины лишились своих прав, став жертвами феминизма. Участники MRM отрицают, что существуют мужские привилегии, и не приемлют термина «патриархат». MRM активно продвигает собственную повестку в сферах, где, по их мнению, мужчины подвергаются дискриминации: например, в вопросах усыновления, тяжбах по поводу места проживания детей, разводах, образовании, насилии в близких отношениях, здравоохранении и уголовном праве. Инцелы в целом разделяют большинство взглядов MRM, но совсем не занимаются формированием общественного мнения и никоим образом не могут восприниматься как политически организованное движение с конкретными требованиями. Движение инцелов – скорее социально изолированное явление, существующее исключительно в интернете.

5. NEET

Шесть лет я пробыл NEET, но потом мне пришлось устроиться на работу, чтобы не оказаться на улице. Очень тоскую по тем денькам полного безделья.

Анонимный инцел

Многие инцелы считают, что окружающие их дискриминируют, а общество – отвергает. Мстят обществу и окружению они, ведя образ жизни NEET – сокращение от «Не учусь, не работаю, не повышаю квалификацию» («Not in Education, Employment or Training»). Этот термин встречается на сайтах инцелов так же часто, как foid или черная таблетка. NEET – понятие, изначально введенное в Великобритании в конце 1990‑х годов для обозначения доли молодых людей, которые не работают и не учатся, оказываясь, таким образом, за пределами и системы образования, и рынка труда. Впоследствии термин стали употреблять во всем мире. NEET включает как безработных, активно ищущих работу, так и тех, кто не прилагает к ее поиску никаких усилий. По расчетам Всемирного банка, в 2019 году 10,5 % населения Великобритании в возрасте от 16 до 24 лет составляли NEET[19]19
  Цифра осталась почти неизменной к третьему кварталу 2022 года (10,6 %).


[Закрыть].

В Японии социальную группу NEET называют хикикомори, что можно перевести как «избегающие» или «закрывающиеся в себе». Этот термин используют в отношении молодых людей, которые добровольно изолируются в доме родителей и не ведут никакой социальной жизни. Они не работают, не учатся и не в состоянии сами разорвать этот замкнутый круг, а экономически зависят от ближайшего окружения. Когда родители умирают, хикикомори остаются совершенно беспомощными. В испаноговорящих странах представителей группы NEET называют ni-ni – сокращение от «ni estudia, ni trabaja» (ни учебы, ни работы). Власти Мексики озабочены тем, что многие ni-ni могут присоединиться к наркокартелям, поэтому всячески пытаются привлечь их к работе, проводя реформы рынка труда и обеспечивая стипендии.

В 2015 году в США насчитывалось 10,2 миллиона NEET, то есть около 17 % от всей молодежи в возрасте 16–29 лет. Большинство из них, 57,4 %, составляли женщины[20]20
  По данным Всемирного банка, в 2021 году доля NEET среди молодежи США составила 12,2 %.


[Закрыть]^,17.

В Европе доля NEET выше всего на юге континента. Показатели сильно отличаются в зависимости от страны: самые высокие цифры в Греции и Италии, самые низкие – в Люксембурге и Дании.

В 2019 году в Швеции 5,5 % молодых людей 15–24 лет не работали и не учились.¹⁸ В последние годы их доля оставалась относительно стабильной, ниже среднего показателя по ЕС. NEET чаще всего встречаются среди социально незащищенных, рожденных за пределами Швеции и тех, кто не имеет законченного гимназического образования.

В мире инцелов быть NEET означает существовать за счет других, не принося обществу никакой пользы, – так они отвечают на дискриминацию и унижение, которым их якобы подвергают. План сводится к тому, чтобы до конца жизни никогда не учиться и не работать, поскольку смысла в этом всё равно нет.

На форуме инцелов, где я регулярно бываю, транслируют такую позицию: для них нет места в человеческом сообществе – ни в университете, ни на работе. Это представление разделяют инцелы как с низким, так и с высоким уровнем образования. Нередки случаи, когда инцелы ведут образ жизни NEET годами, а то и десятилетиями.

Их идея сводится к следующему:

Если вы не хотите принять меня в свое сообщество, то я не собираюсь становиться вашим куколдом на зарплате. Я ненавижу все, что связано с вашим обществом. Так что придется вам меня содержать!

6. Магнус, часть 1

Человеку, сидящему напротив меня, явно не по себе: ситуация для него неуютна. Мы находимся в помещении консультации, которую Магнус регулярно посещает, – это единственное место, где он чувствует себя защищенным. Каждый раз он общается с одной и той же медсестрой и иногда с врачом, который обновляет его рецепты на медикаменты. У Магнуса диагностирован синдром Аспергера – одно из расстройств аутистического спектра, которое, среди прочего, проявляется в коммуникационных проблемах. У людей с Аспергером часто совершенно нормальный уровень развития интеллекта, однако им трудно считывать и понимать свое окружение. Это, в свою очередь, может привести к озлобленности, направленной на самого себя, и в конечном итоге к депрессии и презрению к себе, а в экстремальных случаях – к ненависти к окружающим. Лечения не существует. Люди с Аспергером очень не любят неожиданностей, для них важно жить в понятной и предсказуемой среде. Чтобы Магнус мог нормально функционировать, ему нужно развивать социальные контакты, что в его случае обеспечивает консультация. Здесь ему повезло. В этом отделении в одном из пригородов Стокгольма работа налажена хорошо, персонал работает с душой, с ним встречаются одни и те же сотрудники. Магнус потребовал, чтобы медсестра присутствовала и на протяжении нашего интервью. Несмотря на то что мы с ним уже встречались, и именно здесь, ему всё равно спокойнее, когда она рядом.

Время послеобеденное, мы сидим за маленьким круглым столиком в углу. Рядом – письменный стол с компьютером и принтером. Из окна на противоположной стене открывается вид на парковку.

Магнус начинает с того, что извиняется – он опоздал на пять минут. Пунктуальность для него важна. У него темные волосы и рост ниже среднего – в целом совершенно обычная внешность. В своей аккуратной одежде он мог бы легко слиться с толпой в центре города. Правда, сейчас он очевидно нервничает. Лицо напряжено, часто сглатывает, взгляд пугливый, во всей манере держаться ощущается надлом, будто больше всего на свете ему хочется вскочить и выйти из комнаты. Однако он остается на месте, поскольку обещал мне и медсестре: если это может помочь другим, он готов дать в интервью, как бы тяжело это ни было. Но цена высока. В ближайшие ночи он будет плохо спать и пропускать приемы пищи, потому что, когда он чувствует тревогу, аппетит пропадает начисто. Поэтому Магнус не хочет рассказывать о главной травме своей жизни – том кошмарном сне, в котором он до сих пор находится и уверен, что никогда из него не выберется.

Начинаю я с вопроса о юности.

– Я вытеснил воспоминания о детстве и школе. Мне было очень плохо, я часто злился, и никто не понимал почему, в том числе я сам.

– А почему ты злился?

– Естественная реакция на окружение. Скорее я не понимал, почему не злятся все остальные. Сердился, потому что не мог понять людей вокруг. А когда возникали недоразумения, я приходил в ярость.

– Но почему ты сердился? – настаиваю на своем вопросе я.

– Мне было плохо. Я просто злился. Не понимал, почему я должен ходить в школу, если я там все равно ничему не учусь. Всё время ввязывался в конфликты, никто меня не понимал.

Магнус останавливается, делает глоток воды из стакана. Смотрит в пол, потом поднимает взгляд на меня – один из немногих моментов за время интервью, когда он смотрит мне в глаза. Затем делает глубокий вдох и говорит:

– Не люблю вспоминать о том времени, о том, каким я был человеком. Я оставил всю эту злость позади, или…

Пауза. Снова глубокий вдох. Теперь он произносит слова медленно, более взвешенно:

– Или же всё осталось где-то на заднем плане, просто мысли изменили форму, превратившись в депрессию. Или, может быть, я научился лучше контролировать свои мысли, даже не знаю, – тут он пожимает плечами.

Несмотря на все свои проблемы, Магнус хорошо учился в школе и не был совсем одинок. Друзья у него были.

– Когда я не сердился, мог быть очень веселым. У меня всегда было чувство юмора. Наверное, некоторые хотели общаться со мной, потому что им было любопытно, что я придумаю в следующий раз.

Но родители тревожились за него.

– Начиная с одиннадцати лет я хотел умереть, и эти мысли преследуют меня до сих пор.

Окончив гимназию с хорошими оценками, он набрал 60 крéдитов в университете[21]21
  В рамках Болонской системы образования, действующей в Швеции, знания учащихся оценивают в кредитах – за каждый курс, в зависимости от его продолжительности и сложности, начисляется определенное количество кредитов. – Прим. ред.


[Закрыть]. Но дальше дело не пошло.

– Я выгорел, сил больше не оставалось.

Сейчас Магнус работает несколько часов в неделю на складе – всё, что он в состоянии делать. Когда я спрашиваю, как часто он общается с семьей, Магнус отвечает, что у него есть младший брат, с которым он практически не контактирует.

– У него своя жизнь, у меня своя.

– А родители?

– Я к ним ездил за город в выходные.

Возвращаюсь к работе Магнуса, пытаясь уточнить, какие же задачи он выполняет.

– Собираю мусор, который лежит кучами, и выбрасываю в два контейнера.

Он замолкает.

– Да нормально, – продолжает он со смирением в голосе. – Условия ужасные, но работа простая, приходится двигаться, коллеги приятные. Всё нормально.

Я спрашиваю, как выглядит его обычный день.

– Встаю я рано. Сплю плохо, часов шесть за ночь. Завтракаю. Немного играю в компьютерные игры. С утра до работы иду пешком, чтобы сэкономить, а на обратном пути еду. Перекусываю лапшой, отдыхаю. А потом готовлю нормальный ужин.

Настает момент затронуть самую больную тему в разговоре. Начинаю осторожно к ней подбираться.

– Как у тебя дела с… э… ты говорил, что у тебя было много друзей… как у тебя с девушками?

Магнус резко зажмуривается – так он делает всегда, когда мы затрагиваем щекотливые темы.

– Ох, вот с этим у меня всегда были проблемы.

Он смотрит на меня взглядом, полным мучений.

– Я очень боялся, что мы затронем эту тему. А такой вроде хороший был день. – Тяжелый вздох. – Это очень больная тема.

На какое-то время наступает тишина. В окна начинают просачиваться осенние сумерки, из коридора доносятся шаги пациентов и сотрудников. Медсестра молча сидит рядом со мной.

– Противоположный пол меня всегда интересовал, даже в детстве мне почему-то казалось, что девочки интереснее мальчиков. Не знаю почему, но они меня очаровывали. Но мне всегда трудно было завести себе девушку, и в тех немногих случаях, когда удавалось, всё заканчивалось, толком не начавшись. Это были лучшие моменты в моей жизни, которые я ценю больше всего.

Его голос дрожит – я вижу, что Магнус вот-вот заплачет. Он судорожно сглатывает, пытаясь сдержать слезы.

– Во мне столько ненависти! Такая ярость, такое разочарование! Тринадцать лет у меня не было девушки. Трудно сказать, после чего именно я сдался, но я сдался. Мне случалось влюбляться в женщин, но из этого ничего не выходило. Влюбляешься, конечно, не каждый день, но теперь я стараюсь такого вообще избегать.

Слезы пополам с гневом всё же вырываются наружу, злость нарастает, он говорит напряженно, голос срывается. Пока он пытается взять себя в руки, повисает пауза – использую ее, чтобы задать вопрос.

– Как ты думаешь, почему ничего не выходило?

– Не знаю. Иногда мне кажется, что причина в злобе. Женщины просто-напросто злые. Им нравится видеть, как мужчины страдают.

Слезы текут по лицу Магнуса, медсестра протягивает бумажный платок. Магнус вытирает щеки.

– Во мне столько ненависти, у меня появляются такие ужасные мысли по поводу женщин… и вслух-то страшно сказать.

– Ты можешь вспомнить, когда начал испытывать такую ненависть к женщинам?

– Пожалуй, когда меня бросили тринадцать лет назад. Когда она заявила, что мы расстаемся, я подумал: убью ее! Я этого не сделал, но не знаю, может, зря. Она этого заслуживала, а то и еще чего похуже.

– Потому что предпочла уйти от тебя?

– Да!

– Сколько времени вы были вместе?

– Недолго. Несколько недель. И она даже не объяснила, почему решила меня бросить.

Уставившись в одну точку, он продолжает:

– Столько всего страшного и ужасного я читал и думал… и всего этого она заслуживает. Всего! Я для нее изобретал самые ужасные казни, но ни одна не была достаточно страшной. И со временем всё становится только хуже.

Он повышает голос.

– Мне просто-напросто нужен близкий человек рядом, но такого никогда не было. Может быть, кроме моей семьи в каком-то смысле… но никто не выбирал любить меня, никто не захотел быть рядом со мной. Мне кажется, меня нельзя полюбить. Может, это просто невозможно?

– Почему невозможно?

– Потому что этого до сих пор не случилось!

Он бросает на меня быстрый взгляд, будто внезапно нашел разгадку, решение давно мучившей его проблемы.

– Возможно, это всего лишь паранойя, бред… но даже те женщины, которые были со мной, делали это только для того, чтобы потом меня уничтожить. Потому что они злые.

Но тут он качает головой, словно ставя под сомнения свою убежденность. Приступы плача следуют один за другим, становится трудно продолжать интервью.

Через несколько минут Магнусу удается взять себя в руки. Я спрашиваю, выходит ли он в интернет в поисках единомышленников – тех, кто разделяет его радикальные мысли.

– Нет, я этого избегаю, потому что они проговаривают то, что я чувствую, вслух, и от этого становится еще хуже. То, что они пишут, сильно задевает во мне какой-то чувствительный нерв. Когда я находил в интернете единомышленников, я замечал, что мы думаем совершенно одинаково – и мне это не нравится!

Тут Магнус спрашивает, известно ли мне имя Эллиота Роджера. Я отвечаю, что очень хорошо знаком с его историей.

Магнус кивает и продолжает:

– Эллиот Роджер рассказывал, что хотел бы поместить всех женщин в концлагерь, а сам сидеть на башне и наблюдать, как они умирают. И тогда я подумал: этот человек начисто лишен воображения!

Он кидает на меня взгляд, словно желая удостовериться: до меня действительно дошел смысл его слов.

– А у меня с воображением все в порядке. И я представлял себе вещи куда страшнее.

– Например?

– Об этом я не хочу рассказывать, но мои фантазии куда ужаснее и неосуществимы на практике. Но я не смог бы выйти на улицу и начать убивать женщин. Ведь не все же такие монстры, как те, что мне попадались.

– Стало быть, ты не всех женщин винишь в том, что с тобой произошло?

Магнус колеблется, задумавшись.

– Наверное, не всех. Только тех, с которыми сталкивался.

Но потом добавляет:

– Пожалуй, не все женщины монстры, но у всех женщин отсутствует потребность в близости, у них вообще нет сексуального влечения. Все, что они делают в сексе, так или иначе сводится к продаже себя. Они хотят только одного: чтобы мужчина им что-то дал. Не хочу сказать, что все женщины – проститутки, но занимаются этим они все. Потребности в сексе у них нет. Так что если они на него соглашаются, то это скрытая проституция. Они просто хотят что-то получить от мужчины, секс для них – побочное занятие. Для них это хладнокровная сделка – так я думаю, когда мне совсем плохо. Только мужчины могут испытывать любовь и влечение, только у мужчин есть потребность в близости.

– Стало быть, если женщина занимается сексом, для этого всегда существуют какие-то скрытые мотивы?

– Да, именно так. А при этом – как всё выглядит на сегодняшний день? Женщинам можно продавать секс, а мужчинам нельзя покупать[22]22
  Покупка сексуальных услуг в Швеции уголовно наказуема. – Прим. пер.


[Закрыть], и всё это превращается в скрытый запрет на мужскую сексуальность. Кроме того, женщина может запросто засадить мужчину в тюрьму, ей достаточно сказать, что он ее изнасиловал. А женщины на самом деле хотят, чтобы их насиловали!

Теперь голос Магнуса звучит твердо, каждая фраза продумана – он говорит с большой убежденностью.

– Мне кажется, изнасилование женщины не должно считаться серьезным преступлением. Юридически это равносильно отказу оплатить выполненную работу. Или краже. Женщины только жалуются, чтобы вызвать сочувствие. Не верю, чтобы это было так травматично, как они расписывают. Их просто злит, что им не заплатили. Поэтому они жалуются и называют это изнасилованием. Только мужчины могут быть изнасилованы, только мужчинам можно нанести травму, потому что только у них есть сексуальность. Поэтому все изнасилования – на самом деле преступления против мужчин, которые совершают женщины, ведь, если женщины заявят, что их изнасиловали, мужчин посадят в тюрьму. Такое прокси-изнасилование, поскольку суд всегда пошлет мужчину в тюрьму!

Магнус смотрит на меня выжидающе, словно ищет если не сочувствия, то хотя бы понимания.

– Вот такой у меня взгляд на вещи. Но, может быть, мне только кажется? Мне немного легче от таких мыслей, от дегуманизации женщин. Я вынужден так думать, чтобы как-то функционировать.