Электронная библиотека » Стелла Камерон » » онлайн чтение - страница 6


  • Текст добавлен: 1 октября 2013, 23:56


Автор книги: Стелла Камерон


Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Нет, – честно ответил он.

– И глаз не задет. Слава Богу.

– Да, мне повезло, – признался он. – Мне противна сама мысль о том, что пришлось бы обременять своей беспомощной слепотой какого-нибудь бедного слугу.

– Да я бы с радостью стала тем слугой, – воскликнула она. – Я хотела сказать, что, когда гляжу в твои глаза, я счастлива. – Она вздрогнула.

– Ты замерзла, Элла. Позволь, я помогу тебе одеться.

– Лучше обними меня.

Да он и сам обнял бы ее, но ведь он всего лишь мужчина – мужчина, который слишком долго подавлял свои плотские желания.

Элла пододвинулась ближе и обвила его руками, положив голову ему на грудь.

– Элла, милая моя, – промолвил он, втайне надеясь, что она не услышит отчаяния в его голосе. – Нам неприлично так оставаться.

– То, что произошло между нами, тоже можно считать неприличным. Я же не зеленая девочка. И прекрасно понимаю, что моя репутация отныне погублена навсегда.

Он затаил дыхание. Она говорит так, словно перечеркивает свое прошлое. Возможно ли это? Сейбер прижался подбородком к ее затылку.

– Я сделаю все, чтобы твоя репутация не пострадала после сегодняшнего вечера. Ты вернешься к гостям так же, как и пришла сюда. Ты объяснишь это тем, что запуталась в комнатах и не могла найти дорогу обратно.

– Не хочу.

Он ощущал кожей ее твердые соски. Возбуждение его достигло предела.

– Помрой Уокингем пытается заставить моего отца дать согласие на наш с ним брак.

Сейбер замер.

– Помрой?

– Да. Я говорила тебе, что кое-кто добивался папиной аудиенции. Так вот это были Помрой и его отец. И сегодня, на балу, он пытался увести меня в сад – без мамы. Он сказал, что ему позволил мой папа. Но я ему не верю.

– Я тоже, – задумчиво промолвил Сейбер. Уокингемы были хорошо известны в определенных кругах. Сейбер слышал о них от Девлина, у которого были самые разные знакомые. – Уокингемы никогда не посмеют и пальцем тебя тронуть, любовь моя. – Ходили слухи, что отец и сын имели склонность к совместным оргиям и делили между собой своих женщин.

– Мне это нравится.

Он слышал Эллу словно сквозь туман.

– Что тебе нравится?

– Что ты назвал меня «моя любовь». Видишь ли, мы оба думаем одинаково, мы оба знаем, что так и должно быть. Отныне мы будем вместе. И ничто не сможет нас теперь разлучить.

Нельзя позволить Уокингемам даже на шаг приблизиться к Элле.

Сейбер тяжело вздохнул.

– Ты должна вернуться вниз.

– Если только ты пойдешь вместе со мной. Он похолодел.

– И думать об этом забудь.

– Тогда и я не пойду.

– Не будь ребенком.

– Не смей называть меня ребенком! Я многие годы ждала этого момента. Я больше не позволю тебе бросить меня. – Для пущей убедительности она запечатлела крепкий поцелуй у него на губах. – Вот так. – Она с победным видом взглянула на него, чуть отстранив лицо. Ее припухшие губы являли свидетельство недавних поцелуев, его борода оставила на ее нежной коже красные следы. А что делать с ее спутанными волосами, он понятия не имел.

– Ты должен спасти меня от Уокингемов – Пома и его мерзкого папаши.

Желание защитить девушку и найти прибежище среди знакомых теней завладело Сейбером.

– Струан не отдаст тебя этим мерзавцам.

– Они богаты. Папе это известно. И у них хорошие связи в обществе.

– Об этом не может быть и речи, – возразил Сейбер, прежде чем успел обуздать вспыхнувший гнев.

Элла гладила его руки. Потом осыпала поцелуями шрамы – свидетельство его несостоятельности как солдата, командира и защитника своих людей.

Сейбер схватил ее запястья.

– Элла…

– Тише, успокойся. Для тебя так будет лучше. Матери всегда говорят своим детям, что поцелуи смягчают боль.

Он невесело рассмеялся:

– Уж я-то далеко не ребенок. Да и вы, сударыня, не моя матушка.

– Ну конечно, нет. Почему ты понимаешь все буквально! Я всего лишь хотела сказать, что раз матери говорят это своим детям, значит, так и есть на самом деле. О Сейбер, я бы хотела никогда не покидать эту комнату.

– Наши желания далеко не всегда исполняются, – произнес он.

– Про тебя ходят такие нелепые лживые слухи.

– Правда?

– Я знаю, это клевета.

Слова Эллы медленно доходили до его сознания. Он поглаживал кончиками пальцев ее нежную кожу – чуть выше завязки чулка.

– В твоей жизни не может быть никакой куртизанки – это совершенно ясно. Ты бы никогда не унизился до общения с таким существом.

Сейбер убрал руку.

– Я слышала, эти глупые старикашки в клубе Сибли рассказывали про тебя всякие небылицы. Ты просто не стал говорить им, что все это ложь.

– О чем ты, Элла? – спросил он, прекрасно зная, о ком идет речь.

– Я говорю о графине Перруш. Я спрашивала маму, кто она такая, и мама сказала, что это французская куртизанка, имеющая склонность к… Ну, я не знаю, к чему именно она имеет склонность, но, вероятно, что-то неприличное. Как бы то ни было, в свете только и говорят, что о тебе и Марго.

Значит, о нем сплетничает весь Лондон? Что ж, тем лучше. Они с Марго на это и рассчитывали.

– Мы разом покончим с грязными слухами, – продолжала Элла. – Я помогу тебе.

– Элла, мой милый дружочек, тебе и в самом деле пора вернуться к остальным гостям. – Он решительно отстранил девушку от себя, взял сорочку и натянул ей через голову. Когда она подняла руки, у него захватило дух – так она была соблазнительна. Еще немного – и он не в силах будет сдерживать себя. Необходимо скорее услать источник соблазна.

Как только Элла была одета, Сейбер усадил ее на стул перед трюмо, мысленно возблагодарив Бога за то, что рядом на столике нашлись щетка и гребень. Он сосредоточенно стал приводить в порядок волосы Эллы.

Ее тихий смех заставил его прекратить занятие и заглянуть в лицо девушки.

– Что тебя так развеселило?

– Ты. В роли горничной. Хотя, по правде говоря, ни одна горничная не доставляла мне столько удовольствия, всего лишь расчесывая мои волосы. Теперь посмотрим, сможешь ли ты заплести косу.

Он протянул ей щетку и гребень.

– Нет, мы посмотрим, как у тебя получится, маленькая злючка. Я буду подавать эти устрашающие на вид шпильки.

Пока девушка ловко заплетала и укладывала волосы, Сейбер отыскал на полу свою рубашку и повязал шейный платок.

– Я провожу тебя, – сказал он, надевая жилет.

– Ты будешь со мной, – добавила она сладким голоском. – И тогда все ужасные сплетни про тебя и графиню Перруш потеряют силу.

Он не может сейчас говорить с Эллой о Марго. Он был пока еще не готов объяснить ей, в чем состоят отношения, которые связывают его с француженкой.

– Элла, – терпеливо промолвил он. – Ты и так уже во многом помогла мне.

Она ухмыльнулась.

– Мне кажется, ты помог мне гораздо больше. Но скоро я прочту мамину книгу и узнаю, как мне наилучшим образом выполнить мою часть соглашения.

Сейбер, влезавший в этот момент в рукава черного сюртука, замер от неожиданности.

– Соглашение? Мы не заключали никакого соглашения. Ты понимаешь, почему я не могу так дальше продолжать. И почему мне следует держаться от тебя подальше. Несмотря на все мои опасения, я не могу поручиться, что буду сожалеть о том, что произошло между нами сегодня. Скорее, наоборот, воспоминания об этом будут сладостными.

– А тебе и не надо будет вспоминать. – Она вскочила на ноги и покружилась. – Видишь? Прямо как новенькое. А вот под ним теперь все другое.

– Элла…

– Тебе не надо будет вспоминать, потому что мы будем отныне повторять это каждый день – и по нескольку раз.

Рот у него сам собой раскрылся от изумления. Ее смех прозвенел в тишине комнаты.

– Ах, дурачок. Ты и вправду думал, что я тебя разлюблю из-за каких-то шрамов? Ты ведь так думал, скажи? В Шотландии, когда ты отослал меня из дома Девлина, то постарался, чтобы я не увидела твоего лица. И в Сибли тоже. Ты пытаешься скрывать лицо в тени. Мне бы следовало рассердиться на тебя за это, но я не могу.

– Благодарю, – вымолвил он пересохшими губами.

– Как хорошо, что мои прошлые несчастья придали мне решительности. Надо сказать, милорд, я нахожу ваши шрамы весьма привлекательными. Господи, только подумать, что теперь мне придется соперничать со всеми девицами, которые будут за тобой увиваться. Ты вскружишь головы всем светским дамам.

Сейбер не улыбнулся.

– Я прекрасно знаю, какой эффект производит моя внешность. Я видел отвращение на лицах. И ты тоже, хотя и оправилась немного от испуга, сперва чуть не упала в обморок при виде моего обезображенного лица.

– Упала в обморок? – Она перевела взгляд на стул, где познала наслаждение, и вновь повернулась к Сейберу. – Да, я была шокирована. Я полагаю, это естественная реакция, когда видишь любимое лицо изуродованным – и видишь внезапно, без предупреждения, поскольку тебе не доверяют. И я вовсе не упала в обморок, а споткнулась об этот проклятый ковер и чуть не грохнулась на пол. Ты бы должен был меня поддержать, а не бояться за свои ненаглядные шрамы. Вот так!

Ее смелость и горячность лишили его дара речи.

– А теперь, – промолвила она, взяв его под руку, – не пора ли нам спуститься вниз?

– Я… – Образ Помроя Уокингема всплыл в его сознании ясно и четко. Неужели Струан намеревается отдать Эллу этому распутнику? – Хорошо, я спущусь с тобой вниз.

– Ну конечно. И мы сразу же заставим замолчать злые языки и отвадим Помроя. Пускай он поищет в другом месте.

– Я отведу тебя к Струану и Джастине. Я давно их не видел. – Радостное предвкушение встречи несколько озадачило его. Он считал, что научился не думать о родственниках, которые когда-то были так дороги его сердцу.

– Они будут очень рады, – воскликнула Элла, потянув его к двери. – Мама всегда верила, что рано или поздно это случится. Не знаю, как папа, но он, мне кажется, тоже будет счастлив за нас.

Сейбер остановился перед дверью и повернулся к Элле:

– Счастлив за нас?

– Ну да – когда мы объявим о нашей помолвке! Лишь только к нему вернулся дар речи, Сейбер произнес:

– Элла, конечно же, я принудил тебя к… Нет, Элла, нет. Ради тебя я возвращусь с тобой к гостям, дабы оградить тебя от притязаний, которые тебе неприятны. Но, дорогая моя, это все, что я могу для тебя сделать.

Губы ее чуть приоткрылись, она стиснула зубы. Ей необходимо все объяснить.

– Я… Нет, признаюсь, что действительно хочу быть с тобой, как сегодня. Я хочу и гораздо большего. Когда я решил внушить тебе отвращение к себе, я, конечно же, лукавил. Я виноват и каюсь. Ты же не виновата ни в чем. Но поскольку ничего особенного не случилось, надеюсь, ты простишь меня.

– Прощу тебя?

Он набрался решимости и продолжал:

– Ты вернула мне уверенность в себе. Теперь я, пожалуй, снова смогу появляться в обществе. Если ты можешь без отвращения смотреть мне в лицо, то мнение остальных меня не волнует.

– Ты обещал быть мне другом, – прошептала она.

– Да. Я и есть твой друг. И буду им всегда.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду, но я думала, что это друг, с которым делишь все. Я думала… я думала, ты любишь меня.

– Я люблю тебя. – Он не должен показывать ей, как он несчастен. Надо тщательнее выбирать слова. – Я люблю тебя, как свою сестру.

Элла выдернула руку из его руки так резко, что даже пошатнулась.

– Вздор!

– Прости, не понял?

– Я сказала, вздор! Чепуха! Ерунда! Я не знаю, что ты затеваешь, но я этого не потерплю! Вот, теперь ты знаешь!

– Уверяю тебя…

– Не надо меня уверять. Знаю только одно: я не позволю тебе вновь запереться в своем мрачном доме на Берлингтон-Гарденз. Я не позволю тебе влачить унылое существование среди твоих двухголовых чудищ и гадких статуй с высунутыми языками. Если тебе вздумается страдать, лорд Эйвеналл, то страдать ты будешь только со мной!

Она ничего не поняла, да и как она могла понять? Надо покончить с этим раз и навсегда и провести четкую границу. Он взял ее за плечи.

– Как я уже сказал тебе, я твой друг и ты можешь всегда на меня рассчитывать. Я не оставлю тебя в беде. Я буду всегда тебя защищать.

– А я тебя, – с горячностью подхватила она. – Муж и жена должны поддерживать друг друга.

Надо порвать все сейчас, пока он не сделал то, о чем впоследствии придется пожалеть.

– То, что входит в обязанности мужа и жены, не имеет никакого отношения к нашему разговору.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Ты бы никогда не ласкал меня так, как ты это сделал сегодня, если бы не собирался жениться на мне.

– Мое желание не играет здесь никакой роли. В данном случае рассматривается только необходимость.

– Необходимость требует, чтобы я была с тобой, Сейбер, – возразила она с обезоруживающей прямотой. – Я хочу быть с тобой все время. Днем и ночью, всегда.

Сердце его сжалось. Он взял ее руку и так крепко стиснул, что Элла поморщилась от боли.

– Слушай меня внимательно, – хрипло промолвил он. – Твоим фантазиям никогда не суждено сбыться. Прими то, что было между нами, и скажи спасибо, что я умею контролировать свои желания. Если же ты подумаешь обо мне плохо, вспомни, что именно ты сама вынудила меня встретиться с тобой. Ты не хотела меня забыть, хотя я просил тебя об этом.

– Сейбер…

– Нет. Нет, дай мне договорить. Мы не станем объявлять о нашей помолвке ни сегодня, ни завтра. Никогда.

– Почему? – вымолвила она срывающимся голосом. – Я не понимаю.

– Потому что это невозможно. Я не смогу жениться на тебе – ни сейчас, ни потом. Никогда.

Глава 7

«Я не смогу жениться на тебе – ни сейчас, ни потом. Никогда».

Элла, под руку с Сейбером, появилась на пороге двери, ведущей на лестницу для прислуги. Его слова все еще звучали у нее в ушах.

Когда отголоски людского говора, смеха и музыки донеслись из бального зала, Сейбер в нерешительности остановился.

Элла не тянула его за собой, но, напротив, терпеливо ждала. Он должен сам решиться на то, чтобы вернуться в общество. Но ведь есть и другие проблемы, решение которых не должно зависеть от капризов лорда Эйвеналла. К примеру, его женитьба на ней, Элле.

Он сжал ее пальцы и медленно двинулся вперед. Его пальцы были длинными, сильными, горячими. Элле нравилось ощущать его внутреннюю силу в сочетании со своей решимостью. Ей нравилось в нем все, кроме его дурацких измышлений, что она, дескать, забудет, что было между ними, и они останутся «друзьями».

– Почему? – спросила она, обращаясь к Сейберу.

Он взглянул на нее, на лице его застыло замкнутое выражение. Как видно, втайне он опасался любопытных взглядов окружающих. Как мог такой мужчина, как Сейбер, сомневаться в своей привлекательности из-за каких-то шрамов – даже таких жестоких?

– Почему, Сейбер? – повторила она.

– О чем ты спрашиваешь?

– Почему ты не можешь жениться на мне?

Они почти достигли непрерывного потока гостей, которые входили и выходили из столовой. Сейбер остановился и ошарашено уставился на Эллу.

– Ради всего святого, ты что, с ума сошла?

– Я – нет. Может, это ты потерял рассудок?

Он как-то странно посмотрел на нее и промолвил:

– Не тебе судить о моем рассудке. И, будь любезна, не упоминай… не затрагивай тему, которую мы решили навсегда закрыть.

– Я этого не обещала, – решительно возразила она. – Добрый вечер, графиня Бэллард. Рада вас видеть.

Пожилая седовласая дама приостановилась и поднесла к ярко-голубым глазам лорнет в золотой оправе.

– А-а, – протянула она. – Юная леди Хансиньор. Хорошенькая. Очень необычная красота. Кому-то повезет с супругой. – С этими словами она перевела взгляд на Сейбера и, часто заморгав, опустила лорнет и промолвила: – По крайней мере вы живы, молодой человек. – Она двинулась в зал, ее пышное черное платье зашуршало, драгоценности засверкали на шее и запястьях.

– И я должен улыбаться в ответ на такие шутки? – пробормотал Сейбер сквозь стиснутые зубы.

– Когда-нибудь мы вместе посмеемся над этим. – «Прошу тебя!»

Сейбер крепко стиснул пальцы Эллы.

– Идем же, – сказала она. – Надо отыскать маму с папой.

Элла пошла первой. Сейбер последовал за ней.

– Я совершаю ошибку, – пробормотал он. Окружающие прекратили разговоры и уставились на них с откровенным любопытством. Элла видела, как у дам изумленно открылись рты, и ей стало совершенно ясно, что причиной тому был не ужас при виде Сейбера. Она заметила восхищение в их взглядах.

Они смотрели на него, как зачарованные.

– Жарко, – промолвил он, замедляя шаг. – Как жарко.

Элла придвинулась ближе к нему и сказала:

– Когда мы дойдем до противоположной стены зала, там будет прохладнее. – Она скользнула ладонью по его руке и переплела свои пальцы с его. Неужели он дрожит – или ей показалось?

Она взглянула на него снизу вверх. Взгляд его казался застывшим.

– Сейбер, – тревожно прошептала Элла, – ты не болен?

Он покачал головой:

– Болен? Нет, мне просто жарко.

Как это похоже на мужчин – вечно они ограничиваются отговорками.

– Жарко? И это все? Да, здесь душно, милорд. Но вы не ответили на мой вопрос. – Улыбаясь окружающим, она продолжала идти вперед – и Сейберу оставалось только следовать за ней или же оставить ее и бежать из толпы.

И он продолжал идти с ней рядом.

– Какой вопрос? Это пристальное внимание просто невыносимо.

– Как ты можешь винить их за это? Ты же здесь самый загадочный и привлекательный мужчина. Некоторые из них узнали тебя, но не совсем уверены в том, что это ты, – ведь прошло столько времени. Но скоро новость о твоем возвращении распространится по залу, как огонь по сухой траве. И тебе придется отражать атаки юных девиц и их маменек. Так почему ты не можешь жениться на мне?

– Элла, – вымолвил он. – Не сейчас, прошу тебя.

– Вот так уже лучше. Значит, ты согласен обсудить этот вопрос позднее.

По мере того как они продвигались сквозь нарядную толпу, вокруг них слышались приглушенный шепот, шуршание шелковых и атласных юбок.

– Они считают меня уродливым, – пробормотал Сейбер. – И это правда, я безобразен.

– Лорд и леди Иглтон! – весело воскликнула Элла. – Посмотрите, кого я встретила по пути из столовой.

Лорд Иглтон обратил к Сейберу заинтересованный взгляд проницательных серых глазах. Его золотоволосая супруга заулыбалась, признав нового гостя.

– Сейбер, – радостно промолвила она. – Мы все так давно вас не видели. Вы были в Индии?

– Да, – коротко ответил он.

Умное лицо лорда Иглтона осветилось улыбкой.

– Эйвеналл. Ну конечно. Чертовски рад, что им не удалось тебя прикончить, старина. Хорошо, что ты вернулся. Будешь присматривать за дочкой Хансиньора – она его любимица.

– Разумеется, – ответил Сейбер.

Элла не смела поднять на него взгляд.

– Мы должны найти папу, – сказала она Иглтонам, чье внимание тотчас было занято другими гостями.

Неподалеку от них юные леди столпились в кучку и уставились на Сейбера.

Элла бросила в их сторону сердитый взгляд, но они этого не заметили.

– Посмотри-ка на них, – сказал Сейбер. – Они с меня глаз не сводят.

Она захихикала.

– А все потому, что ты такой омерзительный. Иногда меня просто удивляет, как бывают глупы мужчины.

– Ты ни к кому не питаешь почтения, девочка моя. Для меня все это не так просто.

– Элла Россмара! – Одна из девушек отделилась от стайки подружек и подлетела к Элле и Сейберу. – Вы ведь придете на бал в мою честь?

У Эллы был первый сезон и первый официальный выход в свет. Если когда-то она и была представлена юной леди, то это совершенно изгладилось из ее памяти.

– Меня зовут Вербена Уайт-Саймингтон, – выпалила девица, глядя при этом не на Эллу, а на Сейбера. Она откровенно разглядывала его. – Мой бал состоится через две недели. Поскольку сестра моей матери была фрейлиной сестры короля принцессы Мэри, он будет проходить в Клэренс-Хаусе! – Вербена Уайт-Саймингтон, полненькая шатенка в оборочках зеленых кружев, так и лопалась от гордости.

Сейбер ничего не сказал, но Элла чувствовала, что ему больше всего сейчас хочется оказаться отсюда за тридевять земель.

– Как это мило с вашей стороны, Вербена, – вежливо заметила Элла.

– Правда? И вы придете?

Если бы ее пригласили на бал в Клэренс-Хаус, она бы уж точно этого не забыла. То, что ее родители были озабочены отсутствием приглашений, не укрылось от Эллы. Ей так и хотелось им сказать, что весь свет, вероятно, знает, что она им не родная дочь.

– А это ваш кавалер? – Вербена продолжала нагло разглядывать Сейбера. – Вы и есть тот самый лорд Эйвеналл, о котором все говорят?

Ее подруги приглушенно ахнули от восторга перед таким нахальством.

– Да, я граф Эйвеналл, – ответил Сейбер. – Должно быть, обо мне и впрямь говорит весь свет. А теперь, с вашего позволения, мы вас покидаем.

– А вы придете на мой бал в Клэренс-Хаус, милорд? Ваше обезображенное лицо делает вас интересным.

Снова послышались приглушенные восклицания.

Элла даже не улыбнулась. Она повернулась к Вербене спиной и, не говоря больше ни слова, взяла Сейбера под руку и пошла прочь.

– Я же говорила тебе, все девицы будут стремиться привлечь твое внимание.

– И это называется привлечь внимание? – саркастически осведомился он.

– Она хочет, чтобы ты посетил ее бал, Сейбер. Твое присутствие ее осчастливит.

– Возможно, они надеются, что мое появление всех развлечет. Чудовище для всеобщего обозрения. Вроде пляшущего медведя.

– Не смей…

– Я здесь чужой для всех. Мне не следовало сюда приходить.

– Прекрати. Я не желаю слушать.

Девицы улыбались Сейберу. Он не замечал этого, как не замечал и холодных расчетливых взглядов, перешептывания за раскрытыми веерами со стороны матушек девиц на выданье.

– Кажется, я вижу мамино платье. Там, у окна. Ты видишь мою маму? Рядом с позолоченными колоннами. Видишь? Вокруг них толпа друзей и знакомых. Мама и папа редко бывают в Лондоне. Им всегда рады.

– Я вижу лишь то, что произвел здесь переполох, – спокойно промолвил он. – И мне это совсем не нравится.

– Переполох, который наделает твоя свадьба, затмит сегодняшние толки. В свадебном фраке ты будешь неотразим.

Он предостерегающе стиснул ее руку.

– Эта тема закрыта.

– О! Так ты уже женат?

– Что?

– У тебя есть жена?

Он смотрел прямо перед собой.

– Ты же знаешь, что нет.

– Правда?

– Вы считаете меня лжецом, мисс? – прищурившись, спросил Сейбер.

– Вот и хорошо.

– Прости, не понял?

– Замечательно. Это все, что мне нужно было знать. Если у тебя нет жены, то у тебя нет причин не жениться на мне. Если только ты не ненавидишь меня. Ты ненавидишь меня, Сейбер?

– Нет!

– Добрый вечер, сэр Бэйзил. – Она слегка присела в реверансе перед пожилым джентльменом, который приходил к ним на Ганновер-сквер с визитом, справляясь о маминой бабушке. – Так ты находишь меня отвратительной, Сейбер? – Сэр Бэйзил, как видно, был одним из поклонников вдовы.

– Ну, так как? – настаивала Элла.

– Господи, скорей бы закончился этот кошмар, – пробормотал Сейбер. – Ну, конечно же, ты вовсе не кажешься мне отвратительной.

– Может, тебе было неприятно прикасаться ко мне?

– О Элла. Я был не прав, прости.

– Это потому, что ты не наслаждался…

– Тише! – приказал ей Сейбер. Теперь она уже отчетливо видела маму.

– Я всего лишь пытаюсь понять, почему ты решил сначала использовать меня, а потом отвергнуть.

– Господи, Элла, если тебя услышат, твоей репутации конец.

– А моя репутация и так уже погибла.

– Нет, еще нет. И я… я вовсе не собирался использовать тебя.

– Привет, Сью. Какое у тебя прелестное платье. – Она улыбнулась девушке, которая остановилась, внимательно изучая Сейбера.

Тот отвернулся.

– Элла…

– Обещай, что больше не будешь прятаться от меня. – Она замедлила шаг и повернулась к нему лицом. – Обещай мне, Сейбер. Я прошу тебя, я знаю, что почти унижаюсь, но мне все равно. Ты мне нужен. Я не хочу больше терять тебя.

Его глаза потемнели, взгляд его был прикован к ее губам. На скуле дрогнул мускул.

Элла продолжала:

– И я знаю, что и ты меня хочешь.

– А, вот и они!

Баритон Девлина Норта провозгласил появление Эллы и Сейбера. Элла неохотно повернулась к родителям и их знакомым.

Леди Джастина удивленно воскликнула:

– Сейбер! – Она направилась к нему, слезы блестели в ее глазах. – Как нам не хватало тебя, кузен, мы очень соскучились по тебе.

С этими словами она обняла Сейбера, а Струан похлопал его по спине и произнес:

– Черт побери, старина, как же долго ты от нас прятался. Добро пожаловать в свет.

– Благодарю. – Сейбер не сразу ответил объятием на мамино объятие. Когда же он это сделал, Элла заметила, что глаза у него закрыты, а лицо на мгновение исказило страдание. – Мне тоже вас обоих очень не хватало.

Мама взглянула ему в лицо и прикусила нижнюю губу.

– И ты думаешь, что это так серьезно? Эти шрамы? Да ты с ними еще красивее, чем прежде.

– Вот и я ему про то же говорю, – вмешалась Элла. – Ведь так, Сейбер?

Он опустил глаза и не отвечал.

– Кэлум скоро будет в городе, – сказал папа. – Они с Пиппой собираются дать бал в честь Эллы на Пэл-Мэл. Он очень хотел тебя увидеть.

– Да, – промолвила мама. – Мы все очень беспокоились за тебя.

– Прошу простить меня. Но для меня это было… тяжелое время.

– Насколько я понимаю, они счастливы узнать, что ты не утратил физических и умственных способностей, старина, – заметил Девлин и, рассмеявшись, сверкнул белыми зубами. – Возможно, они опасались, что ты не сможешь больше управлять своим имением. Думали, что ты содержишься в доме для умалишенных, к примеру. Но теперь-то все прояснилось, не так ли?

Сейбер в ответ натянуто заметил:

– Не понимаю, что их навело на такую мысль. Почему человек не имеет права жить уединенно, если ему это нравится?

– Ну конечно, имеет, – серьезно согласился Девлин. Он поднял глаза и вскинул брови. – А, вот и Марго. Ты, кажется, говорил, что она сегодня не придет. Полагаю, она просто не смогла остаться дома, зная, что мы будем здесь.

При виде дамы, которая приближалась к ним, улыбаясь исключительно одному Сейберу, сердце у Эллы тревожно забилось. Ее медно-рыжие локоны, уложенные на затылке в косу и волной ниспадающие на плечи, поддерживал гребень с янтарем. Даже на расстоянии Элла заметила, как радостно заблестели ее глаза, когда она увидела Сейбера. Глаза цвета бренди. Лицо с точеными чертами, как у фарфоровой куклы. И фигура роскошная по сравнению с тоненькой Эллой. Атласное платье в пене кружев.

– Mon cher,[1]1
  Мой дорогой (фр.).


[Закрыть]
– хрипло произнесла она, приблизившись к Сейберу, – как я счастлива вас видеть. – Квадратный вырез платья, отороченный кремовыми кружевами, обнажал полную белую грудь.

– Марго, – промолвил Сейбер, склонившись к ее руке. – Всегда рад тебя видеть.

Элла стояла, понуро опустив руки.

– Это графиня Перруш, – произнес Сейбер, обращаясь к окружающим. – Мы с ней старые друзья.

– Очень старые, – весело добавил Девлин, нарочито не замечая неловкого замешательства среди собравшихся. – Сейбер и Марго воодушевляют меня.

Элла заставила себя отвести от них взгляд и спросила:

– Воодушевляют вас, Девлин?

Он пожал плечами и слегка выпятил губы.

– Такой сердечной привязанности можно позавидовать, как вы думаете?

Графиня улыбнулась и подошла к Элле.

– Вы, должно быть, маленькая Элла. Я много о вас слышала.

«Не такая уж и маленькая», – хотелось сказать Элле. Значит, это правда. Сейбер и эта женщина… Так и есть.

– Сейбер говорил мне, что вы познакомились, когда вам еще не было и шестнадцати.

– Это было много лет назад, – быстро возразила Элла.

Графиня Перруш слегка склонила голову.

– Как скажете. – Она снова взглянула на Сейбера. – Я встретилась с Сейбером в Индии. Он проявил истинное великодушие по отношению ко мне.

Элла видела, как мама, потупившись, изучала глазами паркет, а папа сложил руки за спиной. Никто не улыбался.

Послышались шаги, а вслед за ними пронзительный смех. На мгновение это разрядило обстановку. Пришес Эйбл появилась на пороге балкона и остановилась, заметив молчаливую компанию, наблюдающую за ней.

– На улице так хорошо, – прочирикала она своим детским голоском. – Ведь правда, Помми?

Помрой Уокингем, приглаживая редкие волосы, прошел вслед за ней в комнату. Он проигнорировал Пришес, как будто ее не существовало, и присоединился к знакомым Эллы, хотя его не приглашали.

– Черт подери! – промолвил он, уставившись на Сейбера. – Эйвеналл? Я думал, ты не совсем… Ну, откровенно говоря, а я славлюсь своей прямолинейностью, откровенно говоря, я думал, что ты немного не в себе последнее время, старина.

– Помми, – захныкала Пришес, протиснувшись в кольцо собравшихся. – Я замерзла. – На ней не было плаща Помроя, который тот обещал, а розовое платье было измято.

– Да, в самом деле прохладно, – согласилась Элла, внезапно почувствовав себя виноватой, что сплавила эту безмозглую девицу дураку Пому. – Вам следует пойти в гостиную, где есть камин, Пришес.

Пришес злобно сверкнула на нее глазами.

– Помми позаботится о том, чтобы я согрелась, правда, Помми?

Тот по-прежнему не обращал на нее ни малейшего внимания. Вместо этого он нагло разглядывал Сейбера, но говорил с отцом Эллы:

– Рад снова вас видеть, Хансиньор. Мой отец немного занемог, а то бы он присоединился к нам. Он просил передать вам и вашей супруге выражения глубочайшего почтения. Так он сказал после нашего с ним посещения Ганновер-сквер. – Помрой обратил свое внимание на Эллу. – Но вас, Элла, я ценю и уважаю гораздо больше.

Девушка внутренне сжалась.

– Благодарю, – пробормотала она, мечтая прекратить этот неприятный разговор. – Может, нам уже пора домой? – Она не могла заставить себя посмотреть на Сейбера или на роскошную графиню Перруш, которую он, очевидно, обожал, если так можно назвать его чувства по отношению к женщине.

– Могу я завтра нанести визит мисс Элле, лорд Хансиньор? – осведомился Помрой.

– У меня на завтра назначена встреча с модисткой, – поспешно выпалила Элла.

– Может, вы позволите мне сопровождать вас? – спросил Помрой, блеснув острыми зубами.

– Черта с два она тебе позволит, – отрезал Сейбер. – Да что ты себе позволяешь…

– С Эллой поедет ее мать, – сказал Хансиньор. Помрой ему был неприятен. Он переключил свое внимание на виконта Хоксли, красавца из Корнуолла, и его очаровательную супругу. – Последнее время Кэлум часто говорил о вас. Я и не знал, что вы с ним близкие соседи.

– Смотрите-ка, – сказал вдруг Девлин, наклоняясь и что-то поднимая с пола. – Кто-то из дам потерял это. – В руках у него был шарф из красного шифона.

Элла застыла как вкопанная.

Девлин обвел глазами собравшихся женщин.

– Так, похоже, его потеряли не здесь. – Он взглянул на шифон. – Должно быть, этот шарф обвивал чью-то прелестную головку.

Элла встретилась глазами с отцом. Он улыбнулся ей, и в этой улыбке она прочла ободрение и предупреждение. Она не должна и виду показать, что ее задела эта жестокая шутка или всего лишь случайное совпадение.

– Ах, Боже мой! – внезапно воскликнула мама. Она взяла у Девлина лоскут ткани. – Это же мой сюрприз. – Она затолкала красный шифон в свой ридикюль.

Девлин сложил руки на груди и ухмыльнулся:

– Сюрприз, моя дорогая леди? Вы что, рассчитывали появиться на каком-нибудь маскараде в костюме девицы из гарема? Вы были бы неотразимы, ручаюсь вам.

Хансиньор грозно нахмурился.

– О нет, – возразила мать, застенчиво улыбаясь. – Просто у Эллы такая яркая внешность, что я решила пренебречь традициями и посоветовала ей надеть красное платье на ее первый бал. Тебе ведь не нравятся бледные тона, правда, Элла?


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации