Текст книги "Кристалл"

Глава 11

Великий поход… У нас не было палаток, достаточного количества одеял, котлов, в которых можно было бы варить грибы, еды – кроме этих самых грибов, орехов и кедровых шишек, медикаментов… Проще перечислить, что у нас было. Оружие. Оно было почти у каждого, кроме, впрочем, детей.

Мы шли вдоль Риры, не торопясь, словно на прогулке. Все попытки хоть немного ускорить движение упирались в детей – они просто не могли двигаться по пересеченной местности достаточно быстро. Начинали плакать.

Дважды мы встречали патрулирующие лес четверки разведчиков, и дважды разыгрывали один и тот же спектакль: Шейла и ее товарищ Али выпускали две стрелы из наших двух арбалетов, затем мы с Джейн и еще с десяток человек, способных худо-бедно владеть оружием, брали в оборот уцелевших. После второго раза мы заполучили два оркских лука, но по-моему обычных, без магии. Луки достались тем, кто умел из них стрелять – двум девушкам-близнецам из Аризоны.

Лес здесь был уже иным, ибо мы приближались к горному хребту. Мягкая почва, свойственная окрестностям Аталеты, уступила место камням и скалам, заросшим лесом. Деревья стали ниже, чем я привык видеть даже на Земле, только иногда, метрах в двухстах – трехстах друг от друга, из этого, с позволения сказать, подлеска, возносились ввысь колонны стволов исполинских разновидностей. Как они удерживались на каменистой почве, было для меня загадкой.

По моему скромному мнению, за день по не очень густому лесу надо проходить километров шестьдесят-девяносто, по мнению Джейн и Роджера сорок было бы в самый раз. В этот день мы прошли пятнадцать. Люди валились с ног, то и дело повторяя друг другу, как они устали, и сопровождая свои слова «американскими улыбками». Меня это слегка раздражало.

Для привала мы выбрали место на берегу небольшого озера, окруженного смешанным елово-березовым лесом. В центре озера, то есть примерно в ста метрах от берега, был островок. Из озера вытекал небольшой ручеек, и метров через триста впадал в Риру. Было это озеро очень глубоким, уже у самого берега можно было видеть, как дно круто уходит вниз.

Больше всего меня возмутил тот факт, что наши «усталые» подопечные немедленно устроили заплыв, забыв, по всей вероятности, что валятся с ног.

Я разделся, и занялся медитацией. Когда я открыл глаза, на камне напротив сидел Роджер, он ждал. Я встал, пошатываясь добрел до озера и камнем плюхнулся в воду. В этот момент я испытал нечто странное – словно на меня посмотрели, а затем равнодушно отвернулись. Общение со Стариком научило меня доверять странным предчувствиям. Я вынырнул и осмотрелся. Ничего странного, кроме галдящей толпы на берегу. Затем рядом со мной вынырнул Роджер.

– Том, – неуверенно сказал он, – ты знаешь, на секунду мне показалось…

– Мне тоже, – сказал я.

– Что мы будем делать? – с тревогой спросил мальчишка.

– Пойдем тренироваться.

Он оказался очень способным учеником. Я, например, в свое время был тупее, причем намного. По крайней мере, так я это теперь вспоминал. Мы прошли стандартные стойки, которые он и так знал, несколько нестандартных и пару проходов. Затем я срубил два деревца и превратил их в некое подобие бокенов – тренировочных мечей. Мы отложили боевое оружие, и принялись фехтовать.

Джейн тоже решила преподать нашим спутникам пару уроков, и все шло хорошо, пока мы с Роджером не начали спарринг. Затем ученики Джейн стали покидать ее класс, дабы посмотреть на учиненный нами спектакль. Джейн была в ярости, и гному – гному! – пришлось ее утешать. В конце концов в ее классе осталось порядка пятнадцати человек, считая Кирка и Тиал, тоже пожелавших изучить боевое искусство демонов.

Фехтование на мечах – тяжелое занятие, и особенно это чувствуется, когда работа ведется на большой скорости.

– Сдаюсь! – выдохнул Роджер минут через десять. – Ты победил!

– Мы фехтовали не ради победы, а ради обучения. Защищайся… ученик. Или уроков больше не будет.

В ответ Роджер поднял свой бокен, и ринулся в бой. Еще пятнадцать минут. Он уже еле стоял на ногах, но стоял, и пытался сражаться. В любом спорте этот момент очень важен – усталость не пускает вас дальше, и если остановиться, то тренировка пропала даром. Любое обучение требует усилий.

Однако педагогическая система Старика шла в этом деле дальше. Абстрагируйся от своего тела, учил он, посмотри на него со стороны. Управляй им, как кукловод управляет куклой – проведи его через потерю сознания, если надо – убей. Это – то, из-за чего ты и начал тренировки – победа над собой. И не будь таким серьезным.

Все это я высказал Роджеру, заодно добавив, что вместо своей усталости, он мог бы сконцентрироваться на стойках и блоках. Мальчишка кивнул, говорить он уже не мог, и стойки в самом деле стали гораздо лучше.

Сорок пять минут. Я закрутил обманный удар, который был пропущен моим соперником, хоть я и двигался как в замедленной киносъемке. Затем Роджер упал. Я подошел к своему ученику и проверил пульс. Будет жить. Затем я стащил с него куртку и штаны, и – все еще без сознания – провожаемый взглядами «болельщиков», потащил купаться в озере. На этот раз никаких взглядов я не чувствовал, зато мальчишка сразу пришел в сознание.

– Ты понимаешь, что ты наделал, – Джейн не сердилась, она скорее дурачилась. – Ты отдаешь себе отчет, что половина тех, кто смотрел на вашу так называемую «тренировку» уже подошла ко мне и спросила, обязательно ли так над собой издеваться, чтобы научиться владеть мечом? Ты напугал их!

– И ты тоже хорош! – напустилась она на лежащего у костра Роджера, заметив, что страдальческое выражение на лице у мальчишки сменилось ехидной улыбкой.

– Род, бери бокен, пошли работать.

Интересно было наблюдать, как выражение ужаса на его лице сменяется выражением упрямой решимости, а затем – детской обиды, когда он осознал, что это была всего лишь шутка.

– Ты хорошо поработал, малыш. – Я потянулся, и подумал, что и я тоже давно не получал такого удовольствия. – В следующий раз сосредоточься на том, чтобы не терять сознание.

– Как?

– Просто реши, что этого не случится. И дыхательные упражнения, я покажу.

– Ага…

– Как у вас с Тиал? – спросил я у Джейн.

– Она, оказывается, знает народную медицину… – Джейн поморщилась, она любила точные формулировки. – Не народную, а скорее магическую. Лечит царапины, собирает травы и тому подобное.

– Ладно. Пусть. Попробуй у нее поучиться. Если мы останемся в этом мире, то нам потребуется все, включая магию и бабушкины сказки.

– Она показала мне несколько трюков, – сказал Роджер. Говорил он с трудом, как всегда бывает, когда перегрузиш мышцы шеи. – Ничего не получилось. Она говорит, способности к магии у людей почти отсутствуют.

– Я бы все равно взял несколько уроков, – заметил я, в упор глядя на Джейн. В ответ, точнее, вместо ответа, в меня полетел сапог.

Кирка я нашел на окраине лагеря, он методично, раз за разом, обходил посты, делая часовым замечания, и пытаясь их хоть чему-то научить. Похоже, у него уже начали опускаться руки.

– Ты собирался научить меня вашему языку, – сказал я, подходя. Гном кивнул и направился вглубь лагеря. – Мне нужен свет, – пояснил он. Я собираюсь показать тебе алфавит и все четырнадцать вариаций.

Бедная моя голова.

К тому времени, как гном решил, что на сегодня хватит, я знал сотни две крючков и закорючек, составлявших алфавит, и еще примерно столько же базовых слов – по одному-два на букву. А – арбуз, Б – барабан… Что-то в этом роде, только гномы подошли к этому делу практичнее. Зная алфавит, ты уже знал достаточно, чтобы начать говорить.

– Зачем вам столько букв, Кирк? – спросил я. – В моем языке их двадцать шесть, и мне вполне хватает.

– Если под «твоим» ты подразумеваешь общий, – последовал ответ, – то в нем букв не двадцать шесть, а больше, просто вместо одной буквы используется комбинация из двух-трех. К тому же некоторые из ваших букв звучат по-разному, в зависимости от их места в слове, и от того, какие буквы их окружают. У нас буква всегда читается одинаково.

– Это называется фонетическое письмо, – сказал я. – Но мы оба знаем, что ты ушел от ответа. Зачем нужны четырнадцать вариаций, Кирк? Ведь буква «А» звучит одинаково в любой из них.

– Это традиция, – гном сердито дернул себя за бороду. – Просто… если ты пишешь на бумаге, лучше использовать криадат, а если высекаешь на скале – тавиф. Посылая же любовное послание…

Он не договорил. В голове у меня словно гулко ударил колокол – тревога! Я вскочил на ноги, выхватив меч, через мгновение Кирк уже стоял рядом сжимая в руках трофейный гоблинский топор. Он был удивлен, но пока молчал.

Тревога, ну тревога же! Как они все не видят? Не слышат? Впрочем, нет – у дальнего костра также как и я, стоял с мечом наизготовку Роджер, а рядом с ним, со шпагой в руках, но не в стойке – Джейн. Похоже, она, как и Кирк ничего не чувствовала, а лишь следовала примеру мальчишки. Я почти бегом направился к ним.

Лесные звуки? Да, они стихли. Но это не подкравшийся враг, иначе звуки изменились бы, но не исчезли совсем. Да что же это такое?!

– Что? – встретил меня вопросом Роджер. Я не ответил. Вокруг на траве спали люди. Глубокий вечер, почти ночь. Затем я увидел, и в тот же миг пальцы Джейн сжались у меня на рукаве.

Туман над озером заклубился и свился в трехметровую змеиную голову. Голоа эта смотрела на меня… Нет, сквозь меня. Она звала. Во всем лагере не спали лишь мы, да может быть еще пара часовых.

Затем я увидел, как один из спящих встал и пошел к воде. Джейн шагнула вперед, и я увидел, что она тоже спит. Стоя. Я влепил ей пощечину.

– Том? – она открыла глаза, и уставилась на то, что висело над озером. – Она… она зовет…

– Топай отсюда в вон том направлении. Там и ночуй.

– Почему в том?

– Потому, что это в противоположной от озера стороне. Род?

– Я!

– Бери бокен, делай как я.

Я поднял свой «тренировочный меч», и с размаху врезал Кирку, который уже успел заснуть, и направиться к озеру, пониже спины. Тот вскрикнул и проснулся.

– Туда! – я махнул рукой, задавая направление. – Род, не теряй времени!

Позже Роджер признался мне, что это приключение даже доставило ему удовольствие. Он был зол на этих людей, за малый темп передвижения, за нытье и жалобы, за то, что они не желали нести патрулирование границ. И вот пожалуйста! Прекрасный способ выместить досаду – при помощи меча.

С другой стороны, я уже измотал его сегодня вечером, а нанести сотню ударов мечом – это не так просто. Я старался вовсю, но мы все-таки не успевали. Люди проходили мимо нас, и шли в озеро. Примерно каждый десятый. Затем все кончилось. Мы остались на берегу вдвоем.

Осторожно, не выпуская из виду змеиную голову над водой, мы попятились назад.

– Том и Роджер! – шелестящий шепот родился у меня в голове, и пошел гулять по черепной коробке, рождая гулкое эхо.

– Быстрее! – сказал я мальчишке, но было поздно – наши тела пошли к озеру сами, не подчиняясь разуму, странной дергающейся походкой.

– Из-за вас я осталась без обеда…

Я остановился. Род – нет. С трудом переставляя ноги, я побрел рядом с ним.

– Род, стой!

На лице мальчишки появилось отчаяние. Он не мог этого сделать.

– Слушай! – сказал я. – Ты это можешь. По той самой методике – посмотреть на себя со стороны. Решить, что идешь до конца. В каратэ есть принцип – победить или умереть. Мой учитель говорил иначе – он говорил «умереть дважды». Ты должен желать не победы, а смерти. Ну!

Он остановился, затем не удержался на ногах и упал на колени. Все-таки, ему сегодня досталось больше, чем я планировал.

– Я не могу идти… – прохрипел он.

– Том, Роджер! – шипела змея.

– Ты – мой ученик, – сказал я. – Ты должен выполнить приказ учителя.

– Да! – ему это наверное показалось могучим рывком, хотя со стороны это скорее было танцем умирающего страуса.

– Я не сказал тебе вставать!

Мальчишка удивился настолько, что похоже, даже забыл о звучащем в его голове зове.

– Двадцать отжиманий.

– Том? – он покосился на змею в озере. Та, похоже, трудилась вовсю.

– Тридцать.

Он начал отжиматься. Когда тебя зовет гадюка ростом, если судить по голове, с десятиэтажный дом, отжиматься непросто. Но это здорово помогает отвлечься. По себе знаю. Пусть мальчик запомнит этот вечер как победу. Не «учитель за шкирку вытащил меня оттуда, а то бы мне конец», а «я сделал это сам». Он плакал, но отжимался. Затем он перестал плакать.

– Теперь бери бокен, – сказал я. Роджер подчинился. Кажется, он начал понимать, по крайней мере, в сторону озера он глядел уже без страха, и впервые за это время усмехнулся.

– Проход мотылька, – сказал я. – Оп-с! Извини. В следующий раз защищайся, если не хочешь получить по лбу. Итак…

– Проход мотылька! – Роджер поднял меч, с таким усилием, словно эта деревяшка весила по крайней мере тонну, и принял стойку.

– Том, Роджер!

– Да заткнись ты!

Я вытащил его оттуда за шкирку, что верно, то верно. Маленький паршивец опять потерял сознание. Интересно, отдает ли он себе отчет, что это будет его основным занятием на ближайшее время?

– Говорю тебе, они мертвы! – услышал я голос Кирка. – Это было проклятие озера. Никто не может ему противостоять один на один.

– Я пойду туда.

– Я не могу этого позволить, госпожа. Ты погибнешь.

– Пусти!

– Что же, я пойду с тобой!

– Я тоже. – Это была Тиал. – Он спас мне жизнь, я в долгу перед…

– Ты мне там точно не нужна! – Джейн повернулась и решительно направилась к озеру.

Этот момент я выбрал, чтобы вылезти из кустов спиной вперед, волоча за собой Роджера. Парень давно уже пришел в себя, но не думал показывать виду.

– Я выбрался оттуда, он нет… – со скорбной физиономией поведал я. – Он был слишком слаб.

Это переполнило чашу.

– Кто был слаб?! – возмутился покойник. – Да я…

– Как вам это удалось? – спросил гном. – Ведь озеро… – он явно не мог поверить своим глазам, кроме того, похоже, в его поведении появилось нечто новое. Кажется, он начал меня бояться.

– Я думаю, все дело в Роджере…

– То есть? – Джейн перевела наконец взгляд с меня на лежащего ничком Роджера.

– Помнишь тренировку сегодня вечером? – Я заметил, что мальчишка тоже внимательно нас слушает. Над его синяками трудилась Тиал.

– Еще бы не помнить! Избиение младенцев!

Со стороны Роджера донесся тихий стон.

– У него открылся «третий глаз»…

– Что-о?

– Не веришь – сама посмотри – на лбу, между глаз.

– Том! – возмутился мой ученик. На лбу у него действительно красовалась солидных размеров шишка – след бокена, который он не успел сблокировать при «проходе мотылька».

– Сейчас я это исправлю, – сказала Тиал, и правда, под ее тонкими пальцами шишка быстро рассосалась, исчезла без следа.

– Слушай, Тиал, – сказал я, – ты должна будешь меня этому научить.

– Людям не дано постичь магию эльфов, – сказала Тиал.

– Не уверен.

– Я уже пробовала на нем, – она кивнула на Роджера.

– Оттуда, – я указал большим пальцем себе через плечо, на озеро, – тоже невозможно было уйти. Однако я и вот этот победитель гадюк это совершили, более того, вытащили оттуда большую часть отряда.

– Да, это необычно.

– Покажи мне все, чтобы я мог запомнить, – попросил я. – А я рано или поздно заставлю это заработать.

Затем я подошел к Джейн, которая, оказывается, уже успела обидеться на то, что я завел разговор с эльфийкой, вместо того, чтобы утешать ее.

– Ты знаешь, я подслушал ваш разговор с Кирком и Тиал, – сказал я.

– Угу. Глупо.

– Спасибо тебе.

– Ладно. Что там было на самом деле, Том?

– Внушение, – сказал я. – Очень сильное.

– И как… как же вы его?

– Я просто… А что касается Роджера… Сначала я заставил его поотжиматься…

– Ну я же просила – серьезно!

– Я абсолютно серьезен. Двадцать отжиманий.

– Том…

– Потом я дал ему бокеном по лбу – это ты уже, я думаю, поняла… Потом мы стали фехтовать…

Тут Джейн встала, точнее, вскочила, и удалилась в неизвестном направлении.

– Я сказал правду! – крикнул я ей вслед, но она не обернулась. Тогда я пошел искать Кирка и Тиал, чтобы расспросить их о том о сем.

Джейн подошла ко мне позже, и мы помирились. Как я понял, она поговорила с Роджером, и он подтвердил мои слова насчет того, что приключилось у озера.

Глава 12

Новое утро и новый переход. На самом деле это больше напоминало неспешную прогулку. Чего я никогда не смогу понять. Эти люди знали, что их окружает опасность, знали они также, что в скорости, возможно, их единственное спасение… И все равно – почти никто не пытался выжать из себя хоть немножко.

Не все, конечно. Вокруг нас – Джейн, Роджера, Кирка – его познания в военном деле, похоже и вправду были выдающимися, а его упрямство гарантировало, что люди станут его слушать – сформировалось небольшое ядро. Шейла – она оказалась снайпером в стрельбе из арбалета, а сейчас, на ходу, Тиал объясняла ей, как пользоваться луком… Ну и десяток других. И сто семьдесят человек балласта.

Почему они считают, что раз мы лучше деремся, то значит нам о них и заботиться? Я поговорил на эту тему с Джейн, но ни я, ни она так и не сумели придти к определенному выводу. Самое смешное – мы оба безоговорочно признавали, что сильный должен заботиться о слабом. Но вот должен ли этим пользоваться слабый – мы решить не сумели.

– Может быть, нам и вправду следует от них оторваться? – спросил наконец я.

– И оставить их умирать?

– У меня такое впечатление, – возразил я, – что они умрут и так. А наше присутствие лишь откладывает неизбежное.

Это заставило Джейн задуматься. Она вообще, на мой взгляд, старалась поступать «правильно», то есть так, как диктует логика. Разумеется, пока эта логика не шла вразрез с ее капризами и эмоциями, как в случае с Тиал. И все же… Бросить людей на произвол судьбы… Спор разрешила Шейла.

– Зачем вы себя мучаете? – спросила она. – Ясно ведь, что никого вы не бросите, так и будете всем сопли вытирать. Идут, спорят…

Мы с Джейн посмотрели друг на друга и расхохотались.

Проблема номер два – Тиал. Точнее пара Джейн-Тиал. Отношения между ними все ухудшались, и в результате девушка просто старалась не показываться Джейн на глаза. Причем, если сначала я думал, что причина только во мне, то теперь начал сомневаться. Похоже, было тут что-то еще…

Самое главное – мне нужна была эта эльфийка, точнее ее необычная медицина, и магия тоже. Я ничегошеньки не мог сделать из того, что она показывала, но зато все запоминал. А чтобы учиться, невольно приходилось идти с ней рядом, разговаривать… И Джейн лезла на стенку. Приходилось изображать раскаяние, спорить, ругаться. Затем Тиал находила новую лекарственную пакость – цветок, корень, лепешку чего-то, напоминающего… ну вы поняли. Я подходил к ней, слушал объяснения, воспроизводил заклинания. Затем заверял огорченную девушку, что ее вины здесь нет… Ничего, я упрямый. Рано или поздно я намеревался понять, что это такое, что мы, люди, делаем неправильно. К тому же Зирт ведь сумел меня проклясть. А он был человеком… Кстати, вот с кем не мешало бы потолковать.

Это было моей проблемой номер три. И я очень надеялся, что сумею ее разрешить при помощи гнома и эльфийки – двух нечеловеческих существ в нашем отряде…

–… Попробую поставить вопрос иначе – почему мы с Роджером были единственными, кто почувствовал исходящую от озера угрозу?

Гном заложил большие пальцы за пояс и вытянул губы трубочкой, что, как я уже успел убедиться, являлось у него выражением крайней задумчивости. Тиал контролировала себя лучше, она лишь наморщила носик. Синяки и ссадины, лишь день назад делавшие ее лицо похожим на сплошную кровавую маску, сейчас почти исчезли, отчасти под влиянием ее странных лекарственных трав, отчасти же потому, что, как она объяснила, на эльфах вообще все быстро заживает. Здесь, в Кристалле, не говорили «заживет как на кошке». Говорили – «как на эльфе». Она была красивая девочка, эта Тиал, а лет ей было шестнадцать. Важный момент, особенно учитывая, что эльфы живут практически вечно. Или пока их не убьют.

– Повтори слово в слово, что он тебе сказал, – потребовал наконец гном.

– Кто?

– Зирт Смертоносный.

– Не знал я, что он Смертоносный, – усмехнулся я. – Что же, слушай… – Я повторил слово в слово всю историю моего визита в пещеру. Разговор с оракулом очень рассмешил Тиал, однако гном лишь хмурился и то принимался теребить бороду, то барабанил пальцами по поясу.

– Почему ты его не убил? – спросил он наконец. Только тут я понял, что соль истории до гнома не дошла.

– Я не собирался его убивать, – сказал я. – Мне просто надо было как-то провести полдня, вот я и решил поразвлечься…

– Поразвлечься?! – Кирк подскочил так, словно его шилом кольнули. – Ты пошел к оракулу, нанес ему смертельную обиду, избил их священного тигра, вломился к величайшему магу из числа людей… ради забавы?

Я посмотрел на Тиал – девушка кусала губу, но в остальном внешне оставалась серьезной.

– Позволь мне напомнить тебе, Кирк, – прервал я наконец его словоизлияния, – что тогда я был бессмертен. Помнишь? Никакое проклятие не могло мне повредить.

Кирк опять заложил пальцы за пояс.

– Хорошо быть бессмертным, – сказал он наконец со странной интонацией.

– К сожалению, похоже, что это позади.

– Да…

– Тут не о чем думать, – подала голос Тиал. – Тебе надо поговорить с магом, причем если ты не найдешь ойта, то с лером, а если не найдешь лера, то с эльфом. Мы с Кирком не настолько сильны, чтобы видеть сквозь проклятия. Но вы оба прокляты – ты и Род.

– Что возвращает нас к моему первоначальному вопросу, – сказал я. – Почему мы с ним почувствовали змею, до того, как она поднялась из озера, а остальные, включая и вас, магов – нет.

– Я бы сказала, что это проклятие, – неуверенно произнесла Тиал.

– Ха! – усмехнулся гном. – Уж не хочешь ли ты сказать, что дух озера не может справиться с простым проклятием, наложенным к тому же рукой человека?

– Роджера прокляла бэньши.

– Ха и ха!

– Я понял, – сказал я со смирением. – Есть в жизни тайны, разгадки которых мы не узнаем никогда. Куда ты собрался, Кирк?

– Вон та роща внушает мне опасения, – ответил гном. – Хорошее место для засады.

– Возьми с собой людей, – сказал я механически, думая о другом.

– Нет!

Я удивленно посмотрел на него и понял, в чем дело, лишь когда за спиной у меня прыснула Тиал. Право, иногда я бываю на редкость туп.

– Тиал, девочка, поговори со мной по-эльфийски, – попросил я.

Рира течет по трем климатическим зонам, и не спрашивайте меня, почему так получается. Верховья ее находятся севернее ее средней части, и тем не менее, там сплошь джунгли, а в средней части – лес. Низовья же реки проходят, правда чуть-чуть – по пустыне. За исключением леса, растущего на острове бэньши. Я думаю, теперь, когда Кристалл принялся избавляться от навязанных программой ограничений, джунгли переместятся южнее, где, на мой взгляд, им и надлежит находиться.

Если идти вдоль левого берега, а затем, когда в верхней своей трети река разделяется на два истока, следовать опять же вдоль левого из них, то как раз в этих джунглях и окажешься. Карту рисовали, ссорясь, споря и вырывая друг у друга уголек, Кирк и Тиал. Рисовали на плоской поверхности валуна, так что с собой я ее брать не стал, однако этого и не требовалось. Большая часть мира Кристалла, исключая, конечно, Черный Берег, Странный Континент, Бегущие Острова и Пещерный Край, была на этой карте, а карта навечно – в моей голове. Джунгли, да…

Я не особый поклонник джунглей, поскольку мой опыт путешествия в Бразилию в свое время едва не кончился катастрофой. Старик хотел посмотреть, как я проживу, один, без еды, в тенниске и кроссовках, среди этого влажного кошмара. Я прожил, да… Чего мне это стоило…

Так что при обсуждении я стоял за правый исток Риры, что брал начало в горах Казатасонди, в этом случае наш путь по джунглям сводился к необходимому минимуму. Будь я один, я вообще бы эти джунгли обошел: для бешеной собаки сто километров – не крюк. Но вышло не по-моему.

Здешние джунгли отличались от тех, в дельте Амазонки, причем в худшую сторону. Размерами деталей. То, что по веткам в бразильских джунглях ползают гусеницы длиной в ладонь и норовят сорваться с ветки тебе за шиворот, пустяк по сравнению с гусеницей размером с овцу, которая – свались она невовремя с ветки – просто сломает тебе шею.

Джунгли стояли впереди, как стена. «Лесостепь», как я про себя окрестил то, сквозь что мы шли до сих пор, кончалась в полукилометре от нас, там где громоздились друг на друга фантастические растения многоярусного тропического леса. Растения были в основном местных, то есть гигантских разновидностей. Они возносили свои кроны на сто, двести, триста метров, цветы, благоухание которых слышно было даже отсюда, были размером с полметра, а многие – и с хорошую клумбу. Тиал, которая рассказывала мне про этот лес, недолюбливала его – эльфы так и не смогли подружиться со всеми обитателями джунглей, а эльф, которого укусил комар, несчастен по определению. Не из-за зуда, а из-за самого факта укуса. Впрочем, это, конечно, преувеличение – в Кристалле нет кровососущих насекомых.

– Пошли? – сказал я, налюбовавшись сказочной картиной.

Мы осторожно двинулись вперед. Странное ощущение – лес все ближе, ближе, и затем – он вокруг тебя. К моему величайшему облегчению, здесь не было тропической влажной жары, скорее – нормальная лесная прохлада. Крики птиц, многочисленные ручьи, и чистый, сильный аромат цветов. Тиал говорила, что на Светлых Землях, там где правит добро, цветы всегда пахнут приятно. На землях же Зла встречаются и такие, что вместо бабочек и пчел приманивают мух запахом падали.

Первые жертвы начались через десять секунд – кому-то захотелось понюхать цветок. Казалось бы – Тиал охрипла, проводя инструктаж, так нет. И ведь не дети – дети были под надзором взрослых – спасибо Кирку, организовал. Взрослая женщина, лет пятьдесят. Мы услышали крик ее подруги и бросились на помощь – но было поздно. То, что у нормального цветка является пестиком, у этого было жалом – цветок качнулся вперед, подобно атакующей змее, и женщина упала. Затем один из воздушных корней растения задвигался, подбираясь к добыче.

А цветок Тиал сорвала – на лекарства.

Поражали бабочки. Я знаю, что где-то близ Аталеты был даже создан кусочек «безопасных» джунглей – для детей. Хорошее, наверное место. Цветные хороводы кружились между деревьями, причем именно хороводы, бабочки очень часто летали цепочкой, одна за другой, и длинная лента извивалась над нашими головами, выписывая восьмерки меж древесных стволов. Такое впечатление, что тебя уменьшили до размеров муравья, и ты смотришь снизу вверх на колонны, которые где-то там, в недостижимой вышине, поддерживают зеленый свод неба.

По совету все того же Кирка – вообще все военное планирование в нашем отряде взял на себя незаменимый гном – мы шли на расстоянии друг от друга, и с мечами наголо. На расстоянии – потому что даже после двух преподанных Джейн уроков, почти каждый, отбиваясь от гигантской осы, вполне мог зарубить соседа. Я же использовал эту блестящую возможность, чтобы преподать Роджеру очередной урок. Быстрота выхватывания меча и точность последующего удара. За неимением ос – они пока что, к счастью, нас не трогали, я использовал дикие яблоки, и за час на лбу у моего ученика появились еще две шишки, в дополнение ко вчерашней. Впрочем… Кажется, ему нравилось.

– Что это? – вдруг спросила Тиал, шедшая рядом со мной во главе колонны, поскольку Джейн в данный момент была в группе, прикрывающей хвост.

– Что?

– Она права, – сказал я. – Впереди что-то не так. Нет, вокруг…

– Как?.. – начал было Роджер, затем, сообразив, видимо, что сейчас не время для расспросов, замолчал. Молодец, мальчишка, впрочем, на сей раз я мог ему ответить.

– Дело в звуках леса, – объяснил я. – Что бы там ни находилось, птицы его боятся. Слышишь – оттуда не слышно этих… которые трещат. А мартышки перекликаются реже, и как-то резче.

С минуту мой ученик вертел головой, прислушиваясь, затем заявил, что не слышит разницы – что здесь, что там.

– Правильно, потому что здесь птиц пугаем мы.

– Но тогда как?

– Слушай внимательнее. Чувствуй.

Еще минута прошла в молчании, затем он кивнул.

– Что-то такое есть… – он не закончил.

Спереди донесся леденящий душу вой. Нет, не вой – это был плач, так мог бы выть волк, будь этот волк несчастен и обладай он при этом разумом. Но громче, и гораздо музыкальнее. Тоска. Жалоба. Боль.

Через минуту издалека донесся еще один вой, словно ответ. Да что там «словно», ясно же, что нас засекли, и теперь предупреждают своих. Еще один вопль донесся сзади, я оценил бы расстояние километра в полтора. Еще, и еще.

– Кто это? – спросил я у Тиал. Она пожала плечами. Затем сквозь толпу, сгрудившуюся у меня за спиной, протолкался Кирк.

– Распределитесь! – крикнул он. – Достаньте оружие. Их мало – кто бы они ни были!

– Я слышал истории, – сказал он, – про духов ужаса, обитающих в этих местах, но… ЭЙ ТЫ! КУДА ЭТО ТЫ СОБРАЛСЯ? – прервал он сам себя, останавливая паникера.

– Справимся, – утешил я.

– Ты можешь справиться с духом, после той истории с озером, я готов в это поверить. Но есть проблемы и посерьезнее.

– Например?

– Что это такое? – Джейн подошла к нам, шпага наголо, на голове венок из каких-то цветов. При виде венка Тиал сделала круглые глаза.

– Я кажется знаю, – сказала она.

Джейн непонимающе уставилась на нее. Я протянул руку, и снял венок.

– Это?

– Сколько еще таких венков вы наделали? – вместо ответа спросила Тиал.

– Делать мне нечего – вить венки, – возразила Джейн, – мне его какая-то девчушка подарила. Да в чем дело-то?

– Мы пропали.

– Тиал?

– Там никого нет, – сказала девушка, показывая рукой в сторону, откуда доносились крики.

– Как, то есть, нет? – возмутился гном. – Ясно, что их шестеро, и они смыкают кольцо.

– Они здесь. – эльфийка коснулась двумя пальцами виска. – Это галлюцинация.

– Разделенная всем отрядом? – уточнил я.

– Да. Эти цветы, умирая… Их называют предсмертником… Я не уследила, а теперь мы все…

– Что случится?

– Страх. Он заставит людей потерять голову.

– Внимание!!! – заорал Кирк, словно проснувшись внезапно от спячки. – Всему виной венки из желтых цветов – они вызывают бред. В лесу никого нет. Выбросьте венки! И успокойтесь!

– Поздно…

– Скажи мне, Кирк, – спросил я, – у эльфов пощечина – это сильное оскорбление.

– Смотря за что?

– Чтобы привести девочку в чувство.

– А!

Я принял это как одобрение моего решения, и выдал эльфийке две хорошие пощечины. Она оторвалась от мыслей о смерти, и возмущенно уставилась на меня.

– Полегчало? – спросил я.

– Не бей меня больше, – этого я, признаться, не ожидал.

– Если это будет единственным способом сохранить тебе жизнь, то буду бить, – пообещал я. – Мне не нравится твое настроение.

– Они приближаются, – с опаской произнес Роджер.