Текст книги "Империя Немых"

Тот посмотрел на него с подозрением.

– Это уже третья порция, – сказал он. – Может быть, хватит?

– Сам знаю, когда хватит. Накладывай.

– Если начнешь блевать, выметайся отсюда, – предупредил его продавец. Но чашку наполнил.

Кенди прихлебывал сладкую вязкую массу. Поглощая сахар лошадиными порциями, он чувствовал себя, как воробей, налакавшийся пива, но ему было наплевать. Свой ланч он начал с трех порций говяжьего шиш-кебаба с гарниром из жареных горьких перцев, затем последовало блюдо острых красных водорослей и планктон в собственном соку. Желудок раздулся и болел, но Кенди не обращал на это внимания. Как и на слабые внутренние голоса, внушавшие ему, что такое поведение недостойно реальных людей, проповедующих умеренность и воздержание во всем.

О существовании Мечты нам было известно задолго до Ирфан Квасад и ей подобных, – шептали эти голоса. – Мы узнали о Мечте благодаря умеренности.

Кенди уставился на свою тарелку. Потом поставил ее на прилавок и вышел на улицу. Мгновенно налетевшие звуки и запахи рынка были похожи на пыльный и душный ветер. Седжал ему не племянник. Утанг не на Рже, никогда здесь и не был. Ему опять не удалось найти никаких следов своей семьи, Бен держится отчужденно, Ара оставляет его в неведении по поводу чего-то важного. Кенди шагал по рынку, переваривая звенящий в ушах сахар и всплывающие в памяти горькие упреки своих предков. Что-то ждет его впереди…

И в этот момент его имплантант вспыхнул и высветил фигуру Седжала, который шел впереди. Седжал, как и Кенди, медленно шел по рынку, засунув руки в карманы своих рваных штанов. Кенди в этот раз не почувствовал, однако, никакого радостного возбуждения. Теперь Седжал для него – проверка интеллекта, головоломка, требующая решения. Некий инстинкт подсказал Кенди, что следует держаться в стороне и понаблюдать, а не подходить к нему прямо сейчас. Подчиняясь этому чувству, Кенди отступил в тень и стал следовать за мальчиком.

– «Пост-Скрипт», – сказал он приглушенным голосом, – вы на связи?

«В настоящий момент мониторинг коммуникаций прекращен, – раздался голос Пегги-Сью. – Желаешь вызвать кого-нибудь или оставить сообщение?»

– Нет. Конец связи.

Кенди как тень следовал за Седжалом. На этот раз он не столько следил за тем, куда мальчишка направляется, сколько за его поведением, способом взаимодействия со средой. Многие бросали на Седжала восхищенные взгляды, некоторые – даже откровенно жадные, как, например, некий мистер М, владелец длинной вереницы рабов, которых он держал у себя в подвале. Ничего не скажешь, Седжал очень красив. У него темные волосы и синие глаза, которые так ярко выделяются на смуглой коже. Одежда была ему тесновата и не могла скрыть стройных очертаний фигуры, которая достигнет своего расцвета в пору взросления. Если Седжал и замечал посторонние взгляды, его поведение никак это не выдавало. Замкнувшись в своих мыслях, он не обращал внимания ни на что вокруг. Кенди аккуратно пробирался через толпу. Седжал задержался на углу, потом занял свое обычное место у стены. Кенди отступил в сторону и стал за ним наблюдать.

Стоя на углу, Седжал приобрел несколько иной вид. Он выпрямился. На лице появилось легкое выражение холодного безразличия. На губах блуждала улыбка, он выставил большой палец, не вынимая руки из кармана. Кенди нахмурился, остановившись между прилавками. Что Седжал делает, стоя на углу весь день напролет? И чего от него хотели эти двое бандитов? Неужели он не боится, что они появятся снова?

Большинство проходящих мимо не обращали на мальчишку никакого внимания, он на них – тоже. Но вот к нему подошел какой-то человек лет сорока с лишним. Они стали разговаривать, а у Кенди все внутри сжалось. Точно так же начиналась и история с бандитами. Но сейчас он не замечает поблизости никаких громил.

Седжал и его спутник пошли по улице, Кенди шел за ними, снедаемый любопытством. Вот парочка вошла в сомнительного вида здание, похожее на дешевую гостиницу. Кенди и сам приводил сюда мальчиков, которых снимал для получения «верительных грамот» в криминальном мире. В гостинице комнаты сдавались по часам для тех, кто искал подобных услуг.

Причины, по которым Седжал направлялся сюда, были вполне очевидны.

– Не может быть, – прошептал Кенди. Но даже говоря это, он понимал, что может. Все сходится. Отсюда и слишком тесная одежда, и стояние на углу. Те двое, скорее всего, действовали в интересах местных заведений, пожелавших проучить одиночку, который обосновался на их территории. Ошарашенный, Кенди уставился на здание, не понимая, как это он упустил столь очевидный факт. Почему же Ара ничего ему не сказала? Едва ли она об этом не знала. Возможно, она решила, что Кенди и сам все знает и просто забыл упомянуть об этом после своего ареста. Много всего произошло, кое-что она могла и упустить из виду.

Внезапно все съеденное за обедом весьма недвусмысленно напомнило о себе, и Кенди едва успел отвернуться к канализационным решеткам. Люди его обходили, не обращая, впрочем, большого внимания.

Справившись с рвотой, Кенди постарался потверже встать на ноги и выбрать на тротуаре такое место, откуда можно было бы наблюдать за гостиницей. Он все еще испытывал легкую тошноту. И еще бешеную ярость.

Спокойствие, – говорил он себе. – Спокойствие и умеренность. Гнев тут не поможет.

А почему он так разозлился? Какое ему-то до этого дело? Как будто он раньше не встречал ничего подобного. Да он сам приглашал мальчиков по вызову.

Да, но то были взрослые люди, действовавшие сознательно и по собственному желанию. И было это еще до того, как Кенди арестовали и посадили…

Он отбросил эти мысли. Ведь в соответствии с данными, раздобытыми Беном, Седжалу уже исполнилось шестнадцать лет, он вполне взрослый и во многих мирах будет считаться совершеннолетним. Тот человек не тащил его в гостиницу силой, и совершенно очевидно, что мальчишке заплатят.

И все равно Кенди не мог успокоиться. Не находил себе места. Он стал раздумывать, стоит ли поинтересоваться у местных торговцев насчет какой-нибудь еды, чтобы перебить кислый привкус во рту, как вдруг в дверях гостиницы появился клиент Седжала. Кенди поморгал в недоумении и проверил время по своему глазному имплантанту. Прошло всего тринадцать минут.

Как скоро, – подумал он. – Люди обычно предпочитают не спешить, снимая.

Внезапно у него внутри все сжалось. А вдруг этот парень из тех ненормальных, которым для эротического наслаждения надо человека задушить или пырнуть ножом? Что, если Седжал лежит в номере раненый? Или мертвый?

Кенди уже рванулся к гостинице, когда в дверях появился Седжал. Кенди продолжал на него смотреть, а парнишка занял свое обычное положение у ближайшего угла. Не прошло и нескольких минут, как появилась женщина, и они вместе пошли в тот же отель.

Дела сегодня идут неплохо, – подумал Кенди с внезапным цинизмом.

Женщина вышла через двадцать минут, Седжал – вскоре вслед за ней. Он вернулся на свой угол и спустя десять минут опять пошел в гостиницу с другой женщиной.

Как-то это все загадочно, – думал Кенди. Помимо всех остальных переживаний, задето было и его любопытство. – В чем тут дело?

Шестеро мужчин и три женщины в мундирах охраны Единства пробирались сквозь толпу, направляясь к отелю. Кенди встрепенулся. Это облава.

«Матушка, тебе звонок, – послышался в интеркоме голос Бена. – Это Чин Фен».

Ара вздохнула и включила консоль у себя в каюте.

– Спасибо, Бен. Нарисуй его.

Через мгновение на экране консоли возникло лицо Фена, все в морщинах. Оно выражало сдерживаемую радость. Они обменялись приветствиями. Ара слегка удивилась, когда Фен после этого перешел прямо к делу.

– Я провел некоторое расследование по поводу Видьи и Седжала Даса, – сказал Фен. – Думаю, тебе будет интересно узнать, что я выяснил.

– Несомненно, – ответила Ара. – Что же ты раскопал?

Фен коротко кашлянул. Он больше не напоминал щенка, жаждущего ласки. Он превратился в важного помощника и коллегу. У Ары мелькнула мысль, что он, наверное, догадался, как претит ей подобострастие, и решил избрать тактику делового профессионализма.

– Видья Даса особенно себя не проявляет, – сказал Фен. – Самая первая запись о ней, какую мне удалось найти, шестнадцатилетней давности. Тогда она переехала в свое нынешнее жилье. Тогда же она получила свидетельство о рождении некого Седжала Даса. И на этом все – ни налоговых деклараций, ни сведений о работе, ни даже кредитной истории. Она изредка упоминается в документах других людей, в основном своего сына, но о ней самой нет никаких конкретных сведений. В течение шестнадцати лет живет по своему теперешнему адресу, за квартиру платит вовремя, и на этом все.

– А как насчет платы за пользование сетью? – спросила Ара. – А счета за коммунальные услуги?

Фен покачал головой.

– Сети и коммунальные платежи входят в ее плату за квартиру. Если она и заходит в сеть, то пользуется для этого псевдонимом, который мне раскопать не удалось. У меня создалось впечатление, что она делает все возможное, стараясь как можно тщательнее скрыться. Но тут есть и еще кое-что.

– Что?

– Как я сказал, самые ранние сведения о ней содержатся в документах шестнадцатилетней давности. Ничего особо странного в этом нет. С тех пор как Единство захватило Ржу, прошло примерно двадцать лет, и много документов и данных было уничтожено, стерто во время… переходного периода.

«Красивое слово придумали», – Ара саркастически усмехнулась про себя.

– Тем не менее Видья – довольно редкое имя, и я решил проверить. На Рже проживали или проживают двадцать восемь женщин с таким именем, считая и твою Видью. Обо всех, кроме пяти, имеются достоверные сведения, относящиеся к периоду, предшествующему аннексии. Из пяти одна более не живет на Рже. Две умерли за несколько лет до появления первых сведений о Видье Даса, так что к ней они отношения не имеют, если только твоя Видья не вела двойную жизнь. Еще одна из тех пяти была продана в рабство, и хозяин все еще платит за нее налоги. Пятая же – Видья Ваджхур – исчезает бесследно за семь месяцев до появления Видьи Даса. – Фен подался вперед. – Похоже на то, что Видья Ваджхур решила исчезнуть и превратиться в Видью Даса. Она оставила свое настоящее имя, наверное, на тот случай, если встретит кого-нибудь из старых знакомых. Перемену фамилии объяснить не составит труда, а вот с именем – сложнее.

Ара живо вспомнила, как неожиданно натолкнулась на Фена в службе регистрации и какое испытала облегчение оттого, что Бен оставил в поддельных документах ее настоящее имя. На короткое мгновение она с ужасом подумала, что Фен за ней охотится, но сразу же отмела эту мысль. Если бы Фен знал о ее шпионской деятельности, он бы давно на нее донес.

– Понятно, – сказала Ара вслух. – А если она поменяла фамилию, для чего она это сделала, как ты думаешь?

– Трудно сказать. – Фен колебался, не желая признаться, что сказать ему нечего. – Могу, однако, рассказать тебе о Видье Ваджхур. Эта дамочка будет поинтереснее, чем Видья Даса.

Он замолчал, и Ара, скрывая нетерпение, жестом попросила его продолжать.

– С тебя причитается, – хитро произнес он. Тревожный звоночек зазвенел у Ары в мозгу, но внешне она оставалась спокойной.

– Фен, – сказала она, – я не нуждаюсь, но меня нельзя назвать очень богатой. Возможно, тебя устроит…

– Речь не о деньгах, – перебил ее Фен, – а о времени.

– О времени?

– Времени для морских подушек, – Фен лукаво усмехнулся. – Я расскажу тебе все, если ты согласишься один раз прогуляться со мной на закате по морским подушкам. Договорились?

Ара притопывала по полу ногой. Такого поворота она не ожидала, во всяком случае от Чина Фена. Или он не такой уж бесхребетный простак? Ара размышляла. Теперь, зная настоящее имя Видьи, она не очень-то и нуждалась в сведениях, которые мог предоставить ей Фен. Бен, возможно, сумеет раскопать и побольше. С другой стороны, поиски, проводимые Феном, вполне для нее безопасны, за них не посадят за решетку, и уж ни в коем случае не стоит терять такое полезное знакомство в среде местной бюрократии.

– Договорились, – сказала она с вымученной улыбкой. – Что же ты узнал?

Фен улыбнулся в ответ.

– Видья Ваджхур занималась разведением скота. Она родилась на Земле, но ее родители эмигрировали на Ржу, когда она была совсем маленькой. Она вышла замуж: за человека по имени Прасад Ваджхур. Смотри, Даса – это часть имени «Прасад», только наоборот.

Ара кивнула.

– Все сведения относительно их хозяйствования сохранились, но это все ужасно скучно. Давай я буду сообщать тебе основные вехи, а ты скажешь, на чем остановиться подробнее.

Аре показалось, что Фен специально тянет время, чтобы ее помучить.

– Давай.

– Видья Ваджхур подписала контракт, обязавшись рожать для Единства Немых детей.

– Что?!

–  Ну, строго говоря, контракт подписывался не с самим Единством, – добавил Фен. – С корпорацией, которая называется «Немые. Пополнение». Они занимаются поставкой Немых-рабов.

– Я о них слышала, – сказала Ара, стараясь прийти в себя. – «Мир Мечты, Inc.» по сравнению с ними просто образец добродетели.

– Согласно их медицинским данным, – продолжал Фен, – все дети Видьи и Прасада должны были родиться Немыми. Супруги вели переговоры по поводу подписания контракта с «Немые. Пополнение» незадолго до вторжения Единства. После аннексии Единство получило права на этот контракт. Видья и Прасад родили и отдали Единству двух здоровых младенцев, выполнив тем самым условия контракта.

– Как она могла? – не удержалась Ара. – Я слышала о таком, но понять не могу.

– Не знаю. – Фен пожал плечами. – Вот, а спустя год, как указывается в записях, у нее родился третий ребенок, девочка. Тоже, конечно, Немая.

– И что? – быстро спросила Ара.

– Дальше начинается неразбериха. Катсу – дочка – пропала, когда ей было чуть больше года от роду. В документах охранных структур говорится о том, что она похищена и, возможно, погибла. В возрасте десяти лет ее должны были отдать в обучение для дальнейшей службы в Единстве. Было выдвинуто предположение, что родители инсценировали похищение, на самом же деле Видья и Прасад ее где-то спрятали. В документах, однако, говорится, что дело закрыто. Есть, тем не менее, сноска на другое дело.

– Другое дело?

– На следующий день Видья сообщила о том, что исчез Прасад. Это последнее упоминание в документах имени Видьи Ваджхур, которое мне где-либо встретилось.

Ара закусила губу.

– Судя по всему, Прасад сбежал вместе с Катсу.

– И его не поймали.

– А потом и Видья решила исчезнуть, – сказала Ара, размышляя вслух. – Но зачем? Она ведь ничего плохого не сделала.

– Возможно, захотела избежать дальнейшего разбирательства, – предположил Фен. – Вполне возможно, она испытывала давление со стороны властей, которые добивались от нее «чистосердечного признания». Прасад-то сбежал, а расхлебывать приходилось ей.

– Возможно, – согласилась Ара. – И тогда она переезжает в другую часть города и меняет фамилию, что сделать не так уж сложно, имея в виду всю путаницу и неразбериху в документах, возникшую в период аннексии. И начинает жизнь с чистого листа.

– Со своим сыном Седжалом.

Ара подумала минуту.

– Фен, сколько времени прошло между исчезновением Прасада и рождением Седжала?

Фен уткнулся в свои документы.

– Точно! Прошло восемь месяцев.

– Так. – Ара кивнула. – Когда Прасад сбежал, Видья была снова беременна. И она решила исчезнуть, так как знала, что и этот ребенок родится Немым, и Единство пожелает его отобрать. Она не хотела потерять его, как потеряла мужа и первых троих детей.

– Есть одно только «но», – сказал Фен, подняв палец вверх. – Видья не могла полностью избежать докторов, и у меня имеются медицинские данные Седжала. Генное сканирование показывает, что он не Немой.

Ара едва удержалась, чтобы не вскочить на ноги.

– Что? Но ты сам сказал, что у этой пары рождаются только Немые дети.

Мозг Ары напряженно работал. Если Седжал не Немой, как же он проникает в чужое сознание? Или Кенди ошибся?

– Видимо, Прасад не является отцом Седжала.

– Или кто-то подменил данные. Или подкупил доктора.

– Маловероятно. – Фен покачал головой. – Эти данные строго охраняются. К ним не смогут подобраться даже самые лучшие хакеры на планете. И я не думаю, чтобы Видья могла собрать на взятку больше денег, чем та премия, которую доктора получают за каждого Немого младенца.

– В этом есть смысл, – согласилась Ара. – Хотя непонятного много. Ты мог бы переслать мне по сети копии всех этих данных?

– Уже переслал, – ответил Фен. Он опять подался вперед, глядя на нее в ожидании. – А теперь скажи мне, для чего тебе все это понадобилось. Ты обещала, что объяснишь позже. Позже наступило.

Его голос прозвучал заискивающе и жалобно, и Ару это очень разозлило. Она хотела собственноручно прочесать полученные от Фена файлы, с тем чтобы потом за них взялся Бен на тот случай, если Фен что-то упустил. Она решила найти Седжала и поговорить с ним лицом к лицу. Но с экрана на нее смотрел Фен.

– Я торгую генетическим материалом, – сказала она. – Жизнеспособные эмбрионы и все в этом духе. Видья и Седжал могут представлять для меня интерес.

Фен присвистнул.

– На оформление документов может потребоваться не один месяц.

– Так и есть, – коротко ответила Ара. – Но доход высокий, а затраты небольшие. Лучшего и желать нельзя. Слушай, Фен, мне надо…

– И твоя работа никак не связана с тем Немым, о котором говорят все вокруг?

У Ары по спине побежали мурашки.

– С каким Немым? – небрежно спросила она.

Фен скрестил руки на груди.

– За него еще назначена большая награда. Ты что, новостей не смотришь?

– Нет, не смотрю. Времени не хватает, – тихо сказала Ара.

– Где-то на Рже есть очень сильный Немой, – сказал Фен, – и Единство хочет его найти. Очень хочет. Проблема в том, что они не знают, ни как он выглядит, ни того, «он» ли это вообще. Им только известно, что он молод и живет на Рже. И тут появляешься ты со своими поисками и расспросами про Седжала Даса. Случайность?

Черт, черт, черт. Ара изо всех сил старалась сохранить спокойствие.

– Простое совпадение, Фен. Ты же сам сказал, что Седжал – не Немой. Меня интересует лишь его генетический потенциал.

– Понятно. – По его тону было ясно, что Фен ей не верит.

Сердце у Ары сжалось. Неужели он ее сдаст? Она не может улететь со Ржи без Седжала. И времени осталось совсем мало. Надо увозить Седжала отсюда, и побыстрее.

– Слушай, Фен, мне пора идти, – сказала она. – То, что я узнала от тебя про Видью и Седжала, многое меняет. Мне надо кое-кому сообщить об этом. Я очень признательна тебе за помощь.

– Ну и когда же наша прогулка?

– Прогулка? – Ара недоуменно моргнула.

– По морским подушкам. Что, уже забыла? Цена, которую я попросил за свою работу. Может быть, завтра?

Ара чувствовала себя в полной растерянности. И не потому, что Фен навязывал ей романтическое приключение, а из-за недостатка времени. Такие важные события происходят сейчас, и с такой стремительностью, что его вопрос просто не имел смысла. Как только Седжал окажется на борту, Ара собиралась выруливать в смещенное пространство со всей возможной скоростью.

Так пообещай ему, – сказала она себе. – И даже если ты пробудешь здесь слишком долго и он успеет сообщить куда следует, если он попытается тебя шантажировать, надо просто толкнуть его посильнее, и он отправится на корм подводным тварям.

– Завтра так завтра, – согласилась Ара. – Давай встретимся в ресторане в семь часов.

Морщинистое лицо Фена озарилось широкой улыбкой.

– Тогда до встречи. Слава Единству. – И он исчез. Эта фраза начинала несказанно раздражать Ару.

– Пегги-Сью, – сказала она, – найди по интеркому Бена Раймара. Бен, ты можешь выяснить, где Кенди?

– Матушка, я не на мостике, – ответил Бен. – Сейчас поднимусь.

Ара откинулась на спинку стула и задумалась. Стресс начинает сказываться, но она упорно не обращает на него внимания. Они делают все возможное, чтобы найти Седжала, и у Братства Детей все еще сохраняется реальный шанс заполучить его первыми.

Видья «Даса» добровольно отказалась от своих детей. Ара покачала головой. Как она могла решиться на такое? Ара невольно вспомнила то время, когда ей был имплантирован Бен. Спустя пять лет после смерти Бенджамина Хеллера Ара почувствовала непреодолимое желание, потребность иметь ребенка. Она уговаривала себя не быть смешной. Она была тогда уже матушкой Арасейль Раймар из Братства Детей Ирфан, самой молодой из всех, кто носил этот титул, и имела все перспективы стать вскоре самой молодой матушкой-наставницей. Она обладала опытом и знаниями, необходимыми для мира Мечты, она занималась обучением полудюжины студентов и была широко признанным экспертом в теории трансцендентальной морфологии Мечты. Ее жизнь заполнена до предела, у нее много дел, друзья и студенты любят ее. Ей ничего не нужно.

Но матушка Арасейль Раймар из Братства Детей Ирфан хотела ребенка.

И все же Ара отложила эту мысль еще на один год, и тогда случайный разговор с матушкой-наставницей Салман Реза, ее собственной матерью, решил все дело.

– Не могу сказать, что мне нужен ребенок прямо сейчас, – жаловалась Ара, – но знаешь, матушка, я так хочу ребенка, что в это просто трудно поверить.

– Что же, в этом вся соль, – ответила тогда Салман. – Из тех, кому дети нужны, получаются неважные родители. Хорошие родители – те, кто хочет иметь ребенка.

Похоже, что сама вселенная стала тогда на сторону матери Ары. Два дня спустя Ара со своими товарищами, облаченные в вакуумные костюмы, обследовали останки корабля, которые они обнаружили, проверяя слухи о нелегальном невольничьем рынке Немых рабов. Корабль вращался по орбите спутника одного из газовых гигантов. Судя по виду, он сильно пострадал от огневой атаки. Ара предположила, что корабль использовался для перевозки Немых рабов, а потом столкнулся с другим пиратским судном. На корабле было абсолютно пусто. Груз и экипаж либо эвакуировали, либо захватили в плен, либо они вылетели в космическое пространство. Ара совсем уже собиралась покинуть грузовой трюм, как вдруг заметила металлический предмет размером с баскетбольный мяч, по форме напоминавший звезду. Он валялся в углу, никому не нужный. У нее перехватило дыхание, когда она поняла, что перед ней – криомодуль для эмбрионов. Надпись гласила, что замораживание произошло в тот год, когда умер Бенджамин Хеллер.

Сканирование, проведенное на борту ее собственного корабля, показало, что в модуле находятся восемьдесят семь зародышей, дюжина из которых еще вполне жизнеспособны. У всех них выявлены гены Немых. Когда Ара привезла зародыши на Беллерофон, праотец Мелтин, ее наставник, не был уверен, как же следует ими распорядиться. Их нельзя поместить в инкубатор и вырастить до созревания, ведь давно известно, что способности Немых в таких условиях утрачиваются. Что здесь – Немые, ждущие своего часа, или же просто горсточка клеток? Долгие дебаты и дискуссии не принесли плодов и не решили этой проблемы. В конце концов Мелтин распорядился поместить зародыши на хранение и подождать, не придет ли кому-нибудь в голову подходящая идея.

Но Ара решила изменить судьбу одного из зародышей.

– Хочешь дочку или сына? – спросил у нее доктор, который проводил имплантацию.

– Пусть решает жизнь, – ответила Ара.

Она усмехнулась, видя, как врач, с торжественным видом прикрыв рукой глаза, вытащил наугад из модуля одну пробирку. Девять месяцев спустя родился Бенджамин Раймар. У него были рыжие волосы, голубые глаза и все как полагается. Ара крепко прижимала его к себе и шептала нежные слова приветствия в маленькое ушко.

Шло время, и Ара начала понимать, что материнство – это не совсем то, что она себе представляла. В одном отношении – больше, чем она ожидала, в другом – меньше. Практическую работу она сменила на преподавательскую и сама удивлялась, сколь мало сожалела о такой перемене. Были свои смех и песни, ночные кормления и горшок, свои просыпания по утрам и долгожданные награды. Речь у Бена развивалась медленно, как это и положено Немому. Но вот ему исполнилось десять лет, а он все еще не проявлял никаких признаков того, что знает о существовании мира Мечты. Не слышал тихих шепотов, посылаемых другими сознаниями. В тревоге Ара требовала все новых и новых анализов. Монахи, которые их проводили, лишь качали головами. По генетическим данным выходило, что Бен – Немой, но проявлению его способностей мешал какой-то неизвестный фактор окружающей среды.

Многие месяцы Ара страдала под грузом вины. Сделала ли она что-нибудь не так во время беременности? Или сказала ему что-нибудь не то? В конце концов она вынуждена была признать, что установить причину невозможно. Единственное разумное объяснение состояло в том, что подобный эффект могло дать многолетнее нахождение зародыша в замороженном состоянии. И она решила, что все это не имеет значения. Ара никогда бы не отказалась от Бена и не променяла бы его на настоящего Немого ребенка. Она ведь так долго стремилась к тому, чтобы он вообще у нее был.

Но как же Видья смогла отдать своих детей? Ара знает теперь ее историю. Поможет ли ей это знание или, наоборот, затруднит задачу? В ее памяти ярко вспыхнул образ Видьи с энергетическим кнутом в руках, и Ара испытала неприятную уверенность, что, видимо, затруднит.