Электронная библиотека » Стивен Кинг » » онлайн чтение - страница 7

Текст книги "11/22/63"


  • Текст добавлен: 31 января 2014, 01:38


Автор книги: Стивен Кинг


Жанр: Научная фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 66 страниц) [доступный отрывок для чтения: 21 страниц]

Шрифт:
- 100% +
2

После столь бурного дня я не думал, что мне удастся заснуть раньше двух или трех утра, и нисколько бы не удивился, если бы не сомкнул глаз до рассвета. Но иногда тело диктует правила. К тому времени как я добрался до дома и смешал себе некрепкий напиток (один из маленьких плюсов возвращения к холостяцкой жизни – возможность держать дома спиртное), веки у меня отяжелели. А когда допил виски и прочитал десяток страниц «Книги Освальда», глаза уже слипались.

Я ополоснул стакан в раковине, отправился в спальню (оставляя след из одежды, за что Кристи закатила бы мне жуткий скандал) и упал на широкую кровать, в которой теперь спал один. Подумал о том, чтобы потянуться и выключить лампу на прикроватном столике, но рука будто налилась свинцом. Казалось, что сочинения в затихшей учительской я правил очень и очень давно. Последнее, впрочем, не удивляло: всем известно, что время, при всей его неумолимой жесткости, иной раз на удивление пластично.

Я искалечил эту девочку. Вернул в инвалидное кресло.

Спускаясь по ступенькам из кладовки, ты не знал, кто такая Каролин Пулин, так что не кати на себя бочку. А кроме того, возможно, где-то она ходит сейчас на своих ногах. Возможно, проход через эту нору создает альтернативные реальности, или потоки времени, или что-то еще.

Каролин Пулин, получающая аттестат в инвалидном кресле. В том году, когда первое место в хит-парадах заняла песня «Держись, Слупи» в исполнении «Маккойс».

Каролин Пулин, прогуливающаяся по своему саду с лилейниками. В тысяча девятьсот семьдесят девятом году, когда первое место заняла песня Христианской ассоциации молодежи группы «Виллидж пипл». Каролин Пулин, иногда опускающаяся на колено, чтобы вырвать сорняк-другой, затем поднимающаяся и идущая дальше.

Каролин Пулин в лесу, вместе с отцом, перед тем как стать калекой.

Каролин Пулин в лесу, вместе с отцом, на пороге превращения в обычную девушку маленького американского городка. И в каком месте этого временного потока она находилась, когда в экстренных выпусках новостей по радио и телевидению сообщили, что тридцать пятого президента Соединенных Штатов застрелили в Далласе?

Джон Кеннеди останется в живых. Ты можешь его спасти, Джейк.

Но станет ли мир от этого лучше? Нет никаких гарантий.

Я чувствовал себя человеком, пытающимся выбраться из нейлонового чулка.

Я закрыл глаза и увидел листки, слетающие с календаря. Так без лишних изысков показывали уходящее время в старых фильмах. Я видел, как они вылетают из окна моей спальни, словно птицы.

Прежде чем я провалился в сон, мне в голову успело прийти еще одно воспоминание: идиот-десятиклассник с идиотским подобием бородки, улыбаясь, бормочет: «Гарри-Жаба прыгает по а-ве-ню!» И Гарри, останавливающий меня, когда я хочу призвать нахала к порядку: «Не берите в голову. Я к этому привык».

На том я и отрубился.

3

Я проснулся от утреннего света и пения птиц, пощупал лицо, в уверенности, что плакал, перед тем как открыть глаза. Должно быть, мне приснилось, пусть я и не помнил подробностей, что-то очень грустное, потому что я не из плаксивых.

Сухие щеки. Никаких слез.

Не отрываясь от подушки, я повернул голову, чтобы взглянуть на часы на прикроватном столике. Без двух минут шесть. Судя по яркости света, ожидалось прекрасное июньское утро, и занятия в школе закончились. Первому дню летних каникул учителя обычно радуются не меньше учеников, но меня не отпускала печаль. Печаль. И не только потому, что предстояло принять трудное решение.

На полпути к душу в моей голове вспыхнули три слова: Кавабанга, Буффало Боб[30]30
  Слово «кавабанга» в детской телевизионной программе «Хауди-Дуди» (1947–1960) произносил при встрече вождь племени уругнек Удар Грома. Буффало Боб Смит – бессменный ведущий «Хауди-Дуди».


[Закрыть]
.

Я остановился, голый, и широко раскрытыми глазами уставился на собственное отражение в зеркале гардероба. Теперь я вспомнил сон, и меня уже не удивляло, что я проснулся грустным. Мне приснилось, что я сижу в учительской, читаю сочинения учеников-взрослых, а в расположенном дальше по коридору спортивном зале катится к завершению очередной четверти баскетбольный матч. Моя жена только что вернулась из центра реабилитации. Я надеюсь, что к моему приезду она будет дома и мне не придется просидеть час на телефоне, чтобы отыскать ее и вытащить из какого-нибудь местного бара.

В этом сне я кладу сочинение Гарри Даннинга на стопку других сочинений и начинаю читать:

Это был не день а вечер. Вечером который изменил мою жизнь, стал вечер когда мой отец убил мою мать и двух братьев…

Понятное дело, такое сочинение завладело моим вниманием, и быстро. Чего там, оно зацепило бы любого. Но мои глаза начало щипать, лишь когда я добрался до той части, где говорилось о его одежде. Про одежду он упомянул не случайно. Когда дети выходят из дома одним особенным осенним вечером с пустыми сумками, надеясь набить их сластями, детские наряды обычно отражают сиюминутные увлечения. Пять лет назад каждый второй подросток появлялся у моей двери в очках Гарри Поттера и с переведенным на лоб шрамом в форме молнии. Когда, много лун тому назад, я сам впервые отправился выклянчивать сладости (мать по моему настоятельному требованию следовала за мной в десяти футах), на мне был костюм снежного штурмовика из фильма «Империя наносит ответный удар». Так что не стоило удивляться, что Гарри Даннинг остановил свой выбор на куртке из оленьей замши.

– Кавабанга, Буффало Боб, – поздоровался я со своим отражением и внезапно рванул к кабинету. Я не держу дома работ учеников – никто из учителей не держит, они бы завалили весь дом, – но у меня вошло в привычку ксерить лучшие сочинения. Они служили отличным подспорьем в учебном процессе. Сочинение Гарри я бы никогда не использовал – слишком уж оно было личное и предназначалось исключительно для моих глаз, – но я помнил, что вроде бы все равно снял копию, раз уж оно вызвало у меня столь сильную эмоциональную реакцию. Выдвинул нижний ящик и принялся рыться в этом сорочьем гнезде из папок и бумаг. Нашел искомое пятнадцать минут спустя, изрядно вспотев. Сел за стол и начал читать.

4

Это был не день а вечер. Вечером который изменил мою жизнь, стал вечер когда мой отец убил мою мать и двух братьев и тежело ранил меня. От него досталось и моей сестре, и она ушла в кому. Через три года она умерла, не очнувшись. Ее звали Эллен и я очень ее любил. Она любила собирать цвиты и ставеть их по вазам. То, что случилось в тот вечер, выглядело как фильм ужосов. Я больше не хочу в кино на фильмы ужосов потому что пережил один вечером Хэллоуина в 1958.

Мой брат Трой слишкам вырос, чтобы ходить по домам требуя у хозяев сладость или гадость (15). Он сидел рядом с моей мамой, смотрел телевизор и говорил, что поможет нам съесть сладости, которые мы принесем и Эллен, она сказала нет ты не поможешь, надевай хэлуинский костюм и иди сам собирай сладости, и все рассмеялись потому что мы все любили Эллен, ей было только семь и выглядела она настоящей Люсиль Болл[31]31
  Американская комедийная актриса, звезда телесериала «Я люблю Люси».


[Закрыть]
могла рассмешить любого даже моего отца (если он был трезвым, потому что пьяным он всегда злился). Она оделась, как принцесса Летоосень Зимавесенняя (я заглянул в словарь чтобы посмотреть, как это пишется) а я – как Буффало Боб, оба из шоу «ХАУДИ-ДУДИ» которое мы любили смотреть. «Скажите, детки, который час?» и «Давайте услышим это от Арахисовой галереи[32]32
  Трибуна на сорок детей в студии, где снималась программа «Хауди-Дуди».


[Закрыть]
» и «Кавабанга, Буффало Боб!!!» Мы с Эллен обожали это шоу: она любила принцессу а я любил Буффало Боба. Мы хотели чтобы наш брат Тагга (его имя было Артур, но все называли его Таггой, я уже не помню почему) оделся мэром Файнесом Т. Бластером[33]33
  Еще один персонаж программы «Хауди-Дуди».


[Закрыть]
, но он отказался, заявил что это передача для малышей и он оденется «Франкиштеном» хотя даже Эллен сказала что маска очень страшная. Опять же Тагга начал вешать мне лапшу на уши чтобы я отдал ему мою духовушку «Дейзи» потому что в шоу у Буффало Боба никогда никакого оружия нет. И моя мама на это сказала: «Ты можешь взять духовушку Гарри потому что это не настоящая винтовка и даже не стреляет игрушечными пульками так что Буффало Боб возражать не будет». Это последнее что она мне сказала и я рад, что сказала хорошее потому что могла и отругать.

Мы уже собрались уходить и я сказал подождите минуточку мне надо в туалет потому что я очень взволновался. Они все рассмеялись, даже мама и Трой, сидевшие на диване но желание сделать пи-пи спасло мне жизнь потому что именно в тот момент отец вошел с молотком. Мой отец он становился злобным когда напьеться и бил мою мать «снова и снова». Один раз когда Трой попытался остановить его он сломал Трою руку. В тот раз его чуть не посадили в тюрьму (моего отца). В любом случае мои отец и мать разъехались к тому времени, о котором я пишу, и она думала о разводе, но тогда в 1958 это было не так легко как сейчас.

В общем, он вошел в дверь и я находился в ванной и писал и услышал голос матери: «Убирайся отсюда с этой штуковиной, ты не имеешь права быть здесь». А потом она начала кричать. И они все начали кричать…

Сочинение на этом не заканчивалось – продолжалось еще три ужасные страницы, – но дочитывал его уже не я.

5

До половины седьмого оставалось еще несколько минут, но я нашел телефон Эла в справочнике и без колебаний набрал номер. И не разбудил его. Он взял трубку после первого гудка. Голос его больше напоминал рычание собаки, чем человеческую речь.

– Эй, дружище, ты у нас ранняя пташка?

– Я хочу тебе кое-что показать. Школьное сочинение. Ты знаешь того, кто его написал. Должен знать. Его фотография висит на «Стене славы».

Он закашлялся, прежде чем ответить:

– На «Стене славы» много знаменитостей, дружище. Я думаю, там есть и Фрэнк Аничетти, времен первого фестиваля «Мокси». Уточни, пожалуйста.

– Я лучше тебе покажу. Можно приехать?

– Если не боишься увидеть меня в халате, приезжай. Но теперь я должен прямо спросить тебя, раз уж ночь прошла, а утро, как известно, вечера мудренее. Ты принял решение?

– Я думаю, что сначала должен совершить еще одно путешествие.

И положил трубку до того, как он задал следующий вопрос.

6

При вливающемся в окно гостиной свете раннего утра Эл выглядел совсем плохо. Белый махровый халат болтался на нем, как обвисший парашют. Отказ от химиотерапии сохранил ему волосы, но они заметно поредели и стали тонкими, как у младенца. Глаза, похоже, запали еще сильнее. Он дважды прочитал сочинение Гарри Даннинга, уже собрался отложить, потом прочитал в третий раз. Наконец посмотрел на меня:

– Иисус Христос на ломаной повозке.

– Я плакал, когда читал это впервые.

– Неудивительно. Меня особенно зацепила часть с духовушкой «Дейзи». В пятидесятых реклама духовых винтовок «Дейзи» красовалась на обратной стороне каждого чертова комикса. Любой пацан в моем квартале – думаю, вообще любой пацан – мечтал о двух вещах: духовой винтовке «Дейзи» и енотовой шапке, как у Дейви Крокетта[34]34
  Американский народный герой освоения Дикого Запада. Погиб в битве при Аламо в 1836 г.


[Закрыть]
. Он прав, никаких пулек, даже игрушечных, но мы заливали в ствол немного масла для тела «Джонсонс беби», потом закачивали воздух, нажимали спусковой крючок – и из ствола вылетало облачко синеватого дыма. – Он вновь посмотрел на ксерокопию. – Этот сукин сын убил жену и троих детей молотком? Го-о-осподи!

Он только начал размахивать им, – написал Гарри. – Я вбежал в гостиную и стены забрызгала кровь и что-то белое лежало на диване. Мозги моей матери. Эллен, она лежала на полу стулом-качалкой придавило ей ноги и кровь текла из ушей и по волосам. Телик работал и показывал ту передачу, которую любила моя мама об Эллери Куине, разгадывающим преступления.

Преступление, совершенное тем вечером, не имело ничего общего с элегантными детективными головоломками, которые распутывал Эллери Куин. Бойня, не больше и не меньше. Десятилетний мальчик, захотевший пописать перед тем, как отправиться просить сладость за обещание не делать гадость, вернулся из ванной в тот самый момент, когда его пьяный, рычащий отец расколол надвое череп Артура Даннинга по прозвищу Тагга, пытавшегося уползти на кухню. Потом он увидел Гарри, а тот поднял духовушку «Дейзи» и сказал: «Не подходи ко мне, папочка, а не то я тебя застрелю».

Даннинг бросился на мальчишку, размахивая окровавленным молотком. Гарри выстрелил в него из духовушки (я буквально услышал: «Ка-чух!» – хотя никогда из нее не стрелял), потом отбросил винтовку и метнулся в спальню, которую делил с уже убитым Таггой. Входя в дом, его отец не захлопнул дверь, и где-то – «по звуку в тысече миль», так написал уборщик – смеялись соседи, а дети во все горло вопили: «Сладость или гадость?»

Даннинг, конечно, убил бы оставшегося сына, если бы не споткнулся о перевернувшийся «стул-качалку». Он растянулся на полу, поднялся и побежал в комнату младших сыновей. Гарри пытался забраться под кровать. Отец вытащил его оттуда и ударил по голове молотком. Наверняка бы убил, если бы залитая кровью рукоятка не провернулась в руке. Вместо того чтобы раскроить голову, молоток только задел ее над правым ухом.

Я не потерял сознание но почти. Продолжал пытаться заползти под кровать и едва почуствовал как он ударил меня по ноге но он ударил и сломал ее в четырех разных местах.

Живший в том же квартале мужчина, который, охотясь за сладостями, обходил дома с дочерью, вбежал в открытую дверь. Несмотря на бойню в гостиной, соседу достало духу схватить лопату для выгребания золы со стойки с инструментами у дровяной печи на кухне. Ею он и огрел Даннинга по затылку, когда тот пытался перевернуть кровать, чтобы добраться до истекающего кровью, полубессознательного сына.

Потом я потерял сознание как Эллен только мне повезло и я очнулся. Доктора сказали что могли ампатировать мне ногу но в конце они этого не сделали.

Да, ногу ему сохранили, и со временем он стал уборщиком в Лисбонской средней школе, известным поколениям учеников как Гарри-Жаба. Были бы дети добрее, знай они причину его хромоты? Едва ли. Подростки, конечно, существа эмоционально нежные и в высшей степени ранимые, однако с сочувствием у них не очень. Это приходит позже, если вообще приходит.

– Октябрь тысяча девятьсот пятьдесят восьмого, – прорычал Эл. – И я должен поверить, что это совпадение?

Я вспомнил, что сказал юному Фрэнку Аничетти о рассказе Ширли Джексон, и улыбнулся.

– Иногда сигара – просто курево, а совпадение – просто совпадение. Я знаю только одно: это еще один переломный момент.

– А почему я не видел этой истории в «Энтерпрайз»?

– Это случилось не здесь. В Дерри, в северной части штата. Когда Гарри поправился и выписался из больницы, его взяли к себе дядя и тетя, жившие в Хейвене, городке, расположенном в двадцати пяти милях к югу от Дерри. Они усыновили мальчика, и он начал работать на семейной ферме, когда стало ясно, что в школу ему не ходить.

– Прямо-таки «Оливер Твист» или что-то в этом роде.

– Нет, они на самом деле хорошо к нему относились. Вспомни, в те дни не было вспомогательных классов, да и выражение «умственно отсталый» еще не изобрели.

– Знаю, – сухо ответил Эл. – Тогда «умственно отсталый» означало, что ты кретин, тупица или просто слабоумный.

– Но он не был таким – ни тогда, ни теперь, – заметил я. – По большому счету, я думаю, причина – главным образом в пережитом шоке. В психологической травме. Ему потребовались годы, чтобы оправиться от того вечера, а когда это наконец удалось, ходить в школу было уже поздно.

– Но он все-таки получил аттестат, только уже в зрелом возрасте. Чуть ли не стариком. – Эл покачал головой. – Жизнь впустую.

– Чушь, – не согласился я. – Хорошая жизнь никогда не проходит впустую. Могло ли его ждать лучшее будущее? Да. Могу ли я этому поспособствовать? Судя по вчерашнему, возможно, могу. Но главное не в этом.

– Тогда в чем? Потому что для меня это та же Каролин Пулин, а с ней мы уже все доказали. Сделай это – и мир не взорвется, как проколотый воздушный шарик. Нальешь мне еще чашку кофе, Джейк? И себе налей, раз уж ты там. Он горячий, судя по твоему виду – самое то.

Наливая кофе, я заметил сдобные рогалики. Предложил один Элу, однако он покачал головой.

– Твердая пища вызывает у меня боли при движении по пищеводу. Но если хочешь впихнуть в меня немного калорий, в холодильнике стоит шестибаночная упаковка «Эншуэ»[35]35
  Марка питательных смесей для зондового кормления.


[Закрыть]
. По мне, вкус как у охлажденных соплей, но я могу переправить эту отраву в желудок.

Когда я принес смесь в фужере для вина, который отыскал в буфете, он хрипло рассмеялся.

– Думаешь, вкус от этого улучшится?

– Возможно. Если представишь себе, что это «Пино нуар».

Эл выпил половину, и я видел, что он усиленно борется с рвотным рефлексом, чтобы не дать смеси выплеснуться наружу. Этот поединок он выиграл, отодвинул фужер, взялся за кружку кофе. Пить не стал, просто обхватил ладонями, словно хотел вобрать в себя часть тепла. Наблюдая за ним, я сделал перерасчет времени, которое ему осталось.

– Итак, что тут особенного?

Не будь он так сильно болен, сообразил бы сам. Ума ему хватало.

– Дело в том, что Каролин Пулин – не самый подходящий объект для эксперимента. Ты спас ей не жизнь, Эл, только ноги. И в обоих вариантах все у нее более-менее сложилось – и когда Каллем подстрелил ее, и когда ты ему помешал. Опять же, она не выходила замуж. То есть никаких детей. Получается… – Я замялся. – Не обижайся, Эл, но ты выступил в роли врача, который сохранил воспалившийся аппендикс. Аппендикс, конечно, счастлив, но проку от него никакого, даже от здорового. Ты понимаешь, о чем я?

– Да. – Но мне показалось, что он немного рассердился. – Ничего лучше Каролин Пулин я найти не смог. В моем возрасте время ограничено, даже если нет жалоб на здоровье. Я нацелился на больший приз.

– Я тебя не критикую. Однако семья Даннингов подходит для эксперимента гораздо больше, потому что речь идет не о парализованной девочке, какие бы беды это ни принесло ей и ее семье. Мы говорим о четверых убитых и одном покалеченном на всю жизнь. Кроме того, мы его знаем. После вручения ему аттестата об окончании средней школы я привозил его к тебе в закусочную, чтобы съесть бургер, а ты, увидев шапочку и мантию, угостил нас за счет заведения. Помнишь?

– Да. Тогда я и сфотографировал его для моей «Стены».

– Если я смогу это сделать… Если не позволю его отцу размахивать молотком… Как думаешь, останется ли там эта фотография?

– Не знаю, – ответил Эл. – Возможно, и нет. Возможно, я не вспомню, что она там висела.

Углубляться в теорию мне не хотелось, поэтому я оставил его ответ без комментариев.

– И подумай об остальных детях – Трое, Эллен и Тагге. Конечно же, кто-то из них женится или выйдет замуж, если они вырастут. И возможно, Эллен станет великой комедийной актрисой. Разве он не написал, что в семье ее считали такой же забавной, как Люсиль Болл? – Я наклонился вперед. – Я хочу лучше понять, что происходит, если ты вмешиваешься в переломный момент. Мне это необходимо, прежде чем я решусь замахнуться на что-то значительное вроде убийства Кеннеди. Что скажешь, Эл?

– Скажу, что понимаю, о чем ты. – Эл с трудом поднялся. У меня защемило сердце только от одного взгляда на него, но когда я начал вставать, он остановил меня взмахом руки.

– Нет, оставайся здесь. Я для тебя кое-что приготовил. В другой комнате. Сейчас принесу.

7

Он вернулся с жестяной коробкой. Протянул мне и велел отнести на кухню. Сказал, что на столе будет проще раскладывать. Когда мы сели, он открыл жестянку ключом, который носил на груди, как медальон. Достал пухлый конверт из плотной коричневой бумаги. Открыл и вытряс внушительную стопку купюр. Я вытащил одну и в недоумении уставился на нее. Двадцатка, но вместо Эндрю Джексона на меня смотрел Гроувер Кливленд, которого, пожалуй, никто не включил бы в десятку лучших американских президентов. На обратной стороне неслись к неизбежному лобовому столкновению локомотив и пароход, а над ними красовались слова: «FEDERAL RESERVE NOTE»[36]36
  Банкнота Федеральной резервной системы (англ.).


[Закрыть]
.

– Похоже на деньги для «Монополии».

– Нет. Тут их не так много, как может показаться, потому что самая крупная купюра – двадцатка. Нынче, когда полный бак обходится в тридцать, а то и тридцать пять долларов, купюра в пятьдесят не вызывает удивленных взглядов и в небольшом магазинчике. Тогда все было иначе, а удивленные взгляды нам ни к чему.

– Это выигрыши по ставкам?

– Отчасти. Но в основном мои сбережения. Между пятьдесят восьмым и шестьдесят вторым я работал поваром, как и здесь, а одинокий мужчина может накопить немалую сумму, если не связывается с дорогими женщинами. А я не связывался. Как, впрочем, и с дешевыми. Оставался на дружеской ноге со всеми, но ни с кем не сближался. Того же и тебе советую. И в Дерри, и в Далласе, если ты туда отправишься. – Он поводил по деньгам исхудалым пальцем. – Здесь чуть больше девяти тысяч, если мне не изменяет память. Это примерно шестьдесят сегодняшних.

Я посмотрел на кучу купюр.

– Деньги возвращаются. Остаются независимо от того, сколько раз ты используешь «кроличью нору». – Мы это уже обговаривали, но я никак не мог себя убедить.

– Да, хотя они одновременно и там. Полный сброс на ноль, помнишь?

– Разве это не парадокс?

Он посмотрел на меня, изможденный, еле сдерживаясь.

– Я не знаю. Задавать вопросы, на которые нет ответов, – потеря времени, а у меня его осталось не много.

– Извини, извини. Что еще у тебя в коробке?

– Всякие мелочи. Но вся прелесть в том, что много тебе и не нужно. Это совсем другое время, Джейк. Ты можешь прочитать о нем в книгах по истории, но не поймешь его, не пожив там. – Он передал мне карточку социального страхования. За номером 005-52-0223. На имя Джорджа Т. Амберсона. Потом достал из коробки ручку.

– Распишись.

Я взял ручку, из тех, что раздавали на презентациях. По корпусу шла надпись «ДОВЕРЬТЕ ВАШ АВТОМОБИЛЬ ЧЕЛОВЕКУ СО ЗВЕЗДОЙ «ТЕКСАКО»». Чувствуя себя Даниэлем Уэбстером[37]37
  Главный герой американского фильма «Дьявол и Даниэль Уэбстер» (1941).


[Закрыть]
, заключающим договор с дьяволом, я расписался на карточке. Когда попытался вернуть ее Элу, тот покачал головой.

За карточкой социального страхования последовало водительское удостоверение, выданное Джорджу Т. Амберсону в штате Мэн, в котором указывалось, что ростом я шесть футов и пять дюймов, глаза синие, волосы каштановые, вес сто девяносто фунтов. Родился двадцать второго апреля тысяча девятьсот двадцать третьего года и проживал в доме девятнадцать по аллее Синей птицы в Сабаттусе. По этому же адресу я жил и в две тысячи одиннадцатом году.

– Шесть футов пять дюймов, так? – спросил Эл. – Пришлось прикинуть.

– Достаточно близко. – И я расписался на водительском удостоверении, картонном прямоугольнике канцелярского бежевого цвета. – Без фотографии?

– Штату Мэн до этого еще жить и жить, дружище. Остальным сорока восьми тоже.

– Сорока восьми?

– Гавайи станут штатом только в следующем году.

– Ох. – У меня перехватило дыхание, словно кто-то врезал мне в солнечное сплетение. – И что… если тебя остановят за превышение скорости, коп предполагает, что ты именно тот, чье имя указано на удостоверении?

– Почему нет? Если в пятьдесят восьмом году ты обмолвишься об атаке террористов, люди подумают, что речь о подростках, гоняющихся за коровами. Подпиши это.

Он протянул мне клиентские карточки компании «Хертц» и газовой компании «Ситис сервис», кредитные карты «Дайнерс клаб» и «Американ экспресс». «Амэкс» выпускал карточки из целлулоида, «Дайнерс клаб» – из картона. Владельцем значился Джордж Т. Амберсон. Имя и фамилия были впечатаны на пишущей машинке.

– На следующий год сможешь получить настоящую пластиковую карточку «Амэкс», если захочешь.

Я улыбнулся:

– А чековая книжка?

– Я мог бы тебе ее сделать, но смысл? Вся документация с упоминанием Джорджа Амберсона будет потеряна при следующем сбросе на ноль. Вместе с деньгами, которые я положил бы на счет.

– Ох. – Я определенно тупил. – Точно.

– Не вини себя, тебе это еще в диковинку. Ты сможешь положить деньги на счет. Но не советую класть больше тысячи. Лучше держать деньги наличными, там, где в любой момент можешь их взять.

– На случай если придется быстро возвращаться?

– Верно. И кредитные карточки нужны только для подтверждения личности. Счета, которые я открыл, чтобы получить их, стерлись, когда ты прошел через «кроличью нору». Но они могут оказаться полезными… Как знать?

– Джордж получает почту на аллею Синей птицы, дом девятнадцать?

– В пятьдесят восьмом аллея Синей птицы присутствовала только на плане развития Сабаттуса, дружище. Микрорайон, где ты теперь живешь, еще не построили. Если тебя кто-нибудь спросит, отвечай, что этого требует бизнес. Они это проглотят. В пятьдесят восьмом бизнес – идол, которому все поклоняются, хотя никто не понимает, что это такое. Держи.

Он бросил мне роскошный мужской бумажник. Я вытаращился на него.

– Из страусиной кожи?

– Я хотел, чтобы ты выглядел процветающим. Найди какие-нибудь фотографии и положи в бумажник вместе с документами. Я приготовил тебе и другие мелочи. Несколько шариковых ручек, вот эта удобная вещичка, одновременно и нож для вскрытия писем, и линейка. Механический карандаш «Скрипто», защита для нагрудного кармана – в пятьдесят восьмом они считались необходимостью, а не причудой. Часы «Булова» на хромированном эластичном браслете «Шпайдел». У всех крутых такие, сынок. С остальным разберешься сам. – Эл надолго закашлялся, скрючился от боли. Когда приступ закончился, на его лице выступили крупные капли пота.

– Эл, когда ты все это собрал?

– Когда понял, что до шестьдесят третьего мне не дожить. Я покинул Техас и отправился домой. Уже думал про тебя. Разведенный, без детей, умный и, что главное, молодой. Ой, совсем забыл. Это же семечко, из которого все выросло. Имя и фамилию я взял с надгробия на кладбище церкви Святого Кирилла, а потом написал письмо-заявление заведующему канцелярией штата Мэн.

Он протянул мне мое свидетельство о рождении. Я пробежался пальцами по выпуклым буквам. Чувствовалось, что бумага государственная.

Когда поднял голову, увидел, что Эл положил на стол еще один листок. С заголовком «СПОРТИВНЫЕ СОБЫТИЯ 1958–1963».

– Не теряй его. И не потому, что это твой кормилец. Просто тебе придется отвечать на множество вопросов, если этот листок попадет не в те руки. Особенно когда результаты начнут совпадать.

Я уже начал укладывать все обратно в коробку, но Эл покачал головой.

– В моем стенном шкафу для тебя припасен портфель «Лорд Бакстон», потертый по краям.

– Зачем он мне? У меня есть рюкзак. Лежит в багажнике.

Эл улыбнулся.

– Там, куда ты собрался, рюкзаки носят только бойскауты, да и то если отправляются в поход либо на слет округа или штата. Тебе придется многому научиться, дружище, но действуй осторожно, избегай ненужного риска – и ты справишься.

Я осознал, что на самом деле собираюсь отправиться туда и произойдет это немедленно, практически без подготовки. Ощутил себя человеком, который забрел в лондонские доки семнадцатого века и внезапно понял, что его сейчас шайхайнут[38]38
  То есть похитят для пополнения команды корабля, отправляющегося в дальнее плавание (не обязательно в Шанхай).


[Закрыть]
.

– Но чем я занимаюсь? – чуть ли не проблеял я.

Эл вскинул брови, кустистые и теперь почти такие же седые, как и волосы.

– Ты спасаешь семью Даннингов. Разве не об этом мы говорили?

– Я о другом. Что я делаю, если люди спросят меня, как я зарабатываю на жизнь? Что мне им сказать?

– Твой богатый дядюшка умер, помнишь? Говори, что помаленьку проматываешь свалившиеся на тебя деньги, надеясь, что их хватит, пока ты пишешь книгу. Разве в каждом преподавателе английского языка и литературы не сидит несостоявшийся писатель? Или я ошибаюсь?

Если по-честному, он не ошибался.

Эл смотрел на меня, изнуренный, сильно похудевший, и в его взгляде таилось сочувствие. Возможно, даже жалость. Наконец он заговорил, очень мягко:

– Трудно даже представить себе, так?

– Да. И… Эл… Послушай… я всего лишь обычный человек.

– То же самое можно сказать об Освальде. Ничтожество, стрелявшее из укрытия. А из сочинения Гарри Даннинга следует, что его отец – всего лишь злобный пьяница с молотком.

– Теперь он не пьяница. Умер от острого желудочного отравления в Шоушенкской тюрьме. Возможно, паленый самогон. Это…

– Я знаю, что такое самогон. Видел не раз, когда служил на Филиппинах. И пил, к сожалению. Но Даннинг еще будет жив, когда ты туда попадешь. И Освальд тоже.

– Эл… Я знаю, ты болен, и знаю, что боль не отпускает тебя. Но ты можешь поехать со мной в закусочную? Я… – В первый и последний раз я воспользовался его любимым словечком: – Дружище, я не хочу делать первый шаг в одиночестве. Я боюсь.

– Не пропустил бы ни за какие коврижки. – Он сунул руку под мышку и поднялся с гримасой, вжавшей губы в десны. – Возьми портфель. Я пока оденусь.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 | Следующая
  • 3.3 Оценок: 44

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации