Текст книги "Танго Один"

Донован включил магнитофон. «Оазис». Улыбнулся, вспомнив, что у Луизы стояла та же кассета. Они проболтали в «Старбаксе» почти час. Луиза оказалась умненькой девушкой и, похоже, неплохо зарабатывала. Как и Крис, она настаивала, что не спит с клиентами, но Донован не представлял, откуда тогда у нее спортивная машина. Впрочем, это не его дело. Она дала Доновану номер мобильного, когда подвезла домой, и попросила как-нибудь позвонить. Еще назвала адрес клуба, где танцует. Причем дважды.

Когда Донован подъехал, Робби у ворот не было. Молодая мамаша с четырьмя школьницами обогнала его на «мерседесе», и «рейнджровер» оказался зажатым между двумя машинами.

Донован барабанил по приборной панели, поджидая сына. Быть единственным родителем – не так уж и плохо, подумал он. Одна проблема – рано вставать, в остальном Робби не доставляет хлопот. Может, они и останутся в Лондоне, когда Ден вернет свои деньги, которых хватит на жизнь без нужды до конца дней.

Когда Донован был с Вики, ему нравилось ворочать делами, частично из-за денег, но скорее потому, что это доставляло ему удовольствие. Ему нравилось обводить вокруг пальца службы, которые охотились за наркобаронами. Ничто не могло сравниться с ощущением, которое возникает после успешной сделки на несколько миллионов фунтов, когда все тебе подвластно: деньги, корабли, люди по всему миру, кажущиеся маленькими фигурками на огромной шахматной доске. Большую часть доходов ему принесли удачные наркосделки. Донован улыбнулся. Сможет ли он вернуться к этому? Или ему будет вполне достаточно поездок с Робби до школы и обратно, пока тот не получит свои права? И он проведет оставшиеся годы, делая покупки, стирая футбольную форму и помогая делать домашние задания?

Робби выбежал из школьных ворот и помахал Доновану. Тот ответил тем же.

– Как прошел матч? – спросил Донован, когда Робби устроился на сиденье.

– Выиграли 3 – 1. Мой пас принес нам второй гол.

– Молодец, – похвалил Донован. – Как насчет магазина? – спросил он, заводя двигатель и перестраиваясь в ряд.

– Мама всегда делает... – Робби быстро поправился: – Делала покупки в течение дня. Говорила, так быстрей.

– Да, но я не очень-то представляю, что надо делать. Думаю, тебе лучше знать. Поможешь?

– Ладно, – согласился Робби.

В супермаркете Доновану пришлось толкать тележку, а Робби бегал от полки к полке, выбирая кульки, бутылки, пакеты. Они набрали кучу вещей, в том числе мыло и чистящие средства, о которых Донован даже и не вспомнил бы.

– Ты умеешь готовить спагетти? – спросил Робби.

– Конечно, – ответил Донован. – Варишь и бросаешь на стену. Если прилипают, значит готовы.

Робби рассмеялся и положил в тележку две пачки спагетти, несколько бутылок соуса «Болоньез», потом они вместе направились к кассе.

– Пап, что ты собираешься делать?

– Ты о чем? – не понял Донован.

– О работе. Ты же не можешь сидеть целый день дома?

– Твоей маме, кажется, это нравилось.

Донован расплатился за продукты, и они понесли их в «рейнджровер».

– Чем ты занимаешься, пап? Кем работаешь?

– Ты знаешь, чем я занимаюсь. Я бизнесмен.

– Но чем ты занимаешься на самом деле?

Донован сел на переднее сиденье, открыл дверь для Робби. Мальчик забрался и пристегнул ремень.

– С чего вдруг этот разговор?

– Ни с чего. Мы просто болтали с друзьями, и все. Говорили, чем занимаются наши отцы. Я сказал, что ты вернулся, а они спросили, чем ты занимаешься. Я ответил, что ты бизнесмен, прилетел с Карибских островов. Они спросили, что ты там делал. Вот и все. Думаю, им показалось странным, что я не знаю. Как будто это секрет.

– Никакого секрета, Робби, – ответил Донован, заводя двигатель. – Это скучно, вот и все. Импорт-экспорт. Я покупаю и продаю вещи. Перевожу их из одной страны в другую.

– Какие вещи?

– Всякие. Все, что люди хотят купить и продать. Покупаешь по одной цене – продаешь по другой и получаешь прибыль. Чем больше продашь, тем лучше. Для этого не нужен диплом доктора философии.

– Да, но я все еще не знаю, что ты продаешь.

– Товары широкого потребления. Все, что угодно. Скажем, цемент. Могу купить дешевый цемент и продать строительной компании в Америку. Или купить удобрения в Аргентине и продать в Китай.

– Поэтому ты так часто бываешь в Анквилле?

Донован нахмурился.

– Твои друзья спрашивают, почему я был в Анквилле?

– Нет, это спрашиваю я. Ты никогда не говорил, почему на самом деле так много времени проводишь в Анквилле.

– По делам, Робби. Клянусь Богом.

Робби кивнул.

– Я знаю, – сказал он, когда Донован наконец завел двигатель и направился домой.

* * *

Ровно в полночь майор Геннон и сержант-десантник погрузились в одну из трех высокоскоростных надувных лодок, покачивающихся на волнах Атлантики в нескольких милях от того места, где океан соединяется с Ла-Маншем. Майор связался по рации со скиммером, базировавшимся в девяти милях к западу.

Скиммер, принадлежащий ВМФ, предназначался для секретных операций. Его можно было использовать как высокоскоростную надводную лодку, способную выдержать десять бойцов с полным снаряжением и развивать скорость до тридцати узлов. Или как подводную двухмоторную лодку, уходящую на глубину до пятидесяти метров.

– Хорошо, – ответил Геннон в рацию.

Он повернулся к двум мужчинам, сидящим позади него. Оба были оперативниками МИ-6 и называли друг друга только по имени. Джеймс и Саймон. Геннон сомневался, что это их настоящие имена. В отличие от других восьми бойцов люди из МИ-6 не были вооружены, но оба – в полной экипировке, черных защитных костюмах десантников, в шлемах с передатчиками.

– Они собираются двигаться под водой, – объяснил им Геннон. – И будут у границы через тридцать минут.

Скиммер мог плыть, погрузившись в воду наполовину. Тогда на поверхности торчали только головы бойцов с трубками, чтобы дышать под водой, а единственным способом общения оставались глаза и рации. На борту скиммера находилось две группы по четыре десантника. Все в полном снаряжении для подводного плавания. Они участвовали в той же секретной операции, что и майор Геннон с его людьми, только приближались к подозрительному судну с другой стороны.

Еще восемь морпехов и восемь десантников разместились в пятидесяти метрах справа от лодки Геннона. Майор не думал, что будут проблемы, но всегда лучше подстраховаться. Несмотря на то что судно принадлежало легальной строительной компании и двигалось точным курсом, нельзя исключать возможность того, что члены экипажа применят оружие.

Через двадцать минут Геннон получил по рации информацию, что первая группа прибыла на место и заняла позицию. Майор сообщил, что они тоже на подходе. Взревели моторы, и три лодки рванули вперед.

* * *

Курьер службы срочной доставки почты вошел в отель и направился к столику администратора.

– У меня посылка, – сказал он на отличном французском.

Администратор, мужчина за сорок, с пушистыми вьющимися усами, приветствовал его и кивнул на молодого человека, сидящего на диване в дальнем конце холла с газетой «Ле Монд».

Курьер прошел по мраморному полу, в котором отражались три огромные люстры.

– Мсье Шарки?

Мужчина опустил газету.

– Да?

– У меня для вас пакет из Лондона. Можете расписаться? Здесь, пожалуйста, – произнес курьер по-английски с сильным акцентом.

Мужчина поднялся, взял планшет с квитанцией, расписался и вернул курьеру. Тот вытащил пакет, конверт размером А-4, потом нахмурился. Сверил номер на конверте и номер в квитанции, выругался.

– Простите, мистер Шарки. По ошибке я захватил не тот конверт. Сейчас принесу из фургона.

– Нет проблем.

– Может, пройдете со мной? Это сэкономит время.

– Не уверен... – начал Шарки, но посыльный уже направился к выходу, бормоча что-то себе под нос по-французски.

Шарки пошел за ним.

– Нашли?

Курьер обернулся и приставил электрошокер к горлу Шарки. Тот дернулся и упал вперед, беззвучно открыв рот. Две пары рук схватили Шарки за куртку, втянули внутрь машины. Дверь фургона с грохотом захлопнулась, курьер сел за руль и завел двигатель.

* * *

Донована разбудил звонок в дверь. Он приподнялся и взглянул на будильник. Почти полдень. После того как Донован отвез Робби в школу, он просто завалился на кровать, не раздеваясь, чтобы вздремнуть часок-другой. Спускаться вниз было неохота. Но в дверь еще раз позвонили, потом кто-то сильно забарабанил. Донован встал и направился к лестнице.

– Иду-иду! – крикнул он, когда раздался еще один звонок.

Донован открыл дверь, зажмурившись от солнца. На пороге стояли Рики Джордан и Чарли Макфайден. Оба тряслись от ярости. Джордан держал руку в кармане пиджака.

Донован понял: что-то не так – и попытался закрыть дверь. Но слишком медленно – Макфайден успел просунуть плечо в образовавшуюся щель и протиснулся внутрь, Джордан последовал за ним.

– Ты, ублюдок! – заорал Макфайден, прижав Донована к стене.

Джордан захлопнул дверь ногой и выхватил из кармана пистолет. Приставил дуло к горлу Донована.

– Ты вышел из сделки, чтобы подставить нас! – крикнул он.

Донован уставился на пистолет:

– Ты притащил в мой дом гребаный пистолет? Какого хрена, Рики?

Вместо ответа Джордан буквально зарычат и прижал пистолет еще сильнее.

– Ты покойник, приятель! – рявкнул он.

– Да, верно, – ответил Донован. – Конечно. Ты собираешься пристрелить меня и уйти. Клянусь небом, Рики, ты не сделаешь этого.

Джордан нахмурился:

– Почему же?

– Потому что, твою мать, я – Танго Один, вот почему! – выругался Донован. – Каждый человек и каждая собака следят за мной.

– Но ни один не остановил нас, разве нет? – возразил Джордан.

– Хорошо, но вы ведь еще не убили, по-моему, – съязвил Донован. – Спусти курок – и увидишь, что будет.

Джордан взглянул на Макфайдена, тот пожал плечами.

Донован улыбнулся, пытаясь успокоить их.

– Пока вы решаете, что делать, как насчет пива? Оно в холодильнике, Чарли.

– Пиво?

– Если хочешь чего покрепче, то в баре в гостиной.

– Мы пришли сюда, мать твою, не за пивом! – рявкнул Макфайден.

– Как я уже сказал, будет шум, если вы начнете здесь стрелять. Поэтому почему бы нам не выпить пива, а потом можете пристрелить меня где-нибудь в другом месте.

– Ты что, Ден, пудришь нам мозги? – спросил Макфайден.

– Просто пытаюсь быть вежливым, – ответил Донован. – Давай, Чарли, принеси пива. Рики и я продолжим разговор в гостиной. – Донован улыбнулся Джордану: – Если это сделает тебя счастливее, Рики, ты можешь наставить эту игрушку на меня.

Джордан взглянул на Макфайдена, тот кивнул:

– Ладно, почему бы и нет?

Макфайден пошел на кухню. Джордан медленно отвел пистолет от шеи Донована.

– Никаких фокусов, ладно?

Донован прошел в гостиную, приложил палец к губам и провел ладонью поперек шеи. Джордан нахмурился и открыл рот. Донован зашипел на него и снова приложил палец к губам. Подошел к шкафу и достал генератор акустического шума, который оставил ему Найт. Поставил на кофейный столик и включил. Комната наполнилась шумом.

– Что за хрень? – спросил Макфайден, входя в комнату с тремя бутылками светлого пива.

Одну он бросил Доновану, другую поставил на стол перед Джорданом.

Донован сел на диван и жестом подозвал Джордана.

– Эта штука заглушает наши голоса. В случае, если они используют лазерные микрофоны.

Макфайден нервно огляделся по сторонам.

– Я проверил комнату утром, – сказал Донован. – У меня много всяких штуковин. – Он кивнул на ящик с техникой. – На всякий случай говорите тише, ладно? А теперь что, черт возьми, произошло?

Макфайден вытащил из кармана утренний номер «Ивнинг стандарт» и бросил на столик. Донован прочитал заголовок, выругался. «Спецподразделение захватило кокаина на сто миллионов фунтов». Статья была написана главным редактором. Спецназовцы задержали судно с «фольксвагенами-жуками», импортируемыми из Мексики. В машинах был спрятан кокаин. Рыночная стоимость партии составляет сто миллионов фунтов.

Донован знал, что это преувеличение.

– Что за чушь, сто миллионов, – проговорил он.

Макфайден кивнул.

На улицах товар принес бы миллионов шестьдесят. Может, семьдесят. Зависит от того, насколько поднялись цены. Власти, будь то копы, таможня или служба безопасности, всегда склонны к преувеличению, чтобы выставить себя в лучшем виде. Но какова бы ни была их стоимость, наркотики конфискованы, и Макфайден с Джорданом ищут, с кого стрясти компенсацию за убытки. Мозг Донована бешено заработал. Если они действительно поверят, что он сдал сделку, то без колебаний убьют его. Он сам поступил бы на их месте так же.

– Не вижу информации о таможне, – заметил Донован. – Репортер говорит только о спецназе.

– Не важно, Ден, – сказал Макфайден. – Дело в том, кто настучал.

– Думаешь, я? Собака гадит в собственной кормушке?

– Собака в кормушке, ветер в ивах, цыпленок в корзине – называй, как хочешь, но ты первый кандидат.

– Верно, – согласился Джордан.

– И что я получу, сдав вас? – спросил Донован.

– Зеленый свет на таможне? – предположил Макфайден.

– Да, но как я и сказал, не уверен, что это дело рук сотрудников таможни. Когда они кого-то ловят, то обычно торопятся оповестить об этом. А если серьезно, я бы не рискнул подставлять таких людей, как Родригес.

– Ты вышел из сделки. Подозрительно, Ден.

– Это не я, ребята. Клянусь положа руку на сердце.

– Тогда кто? – спросил Джордан. – Если не ты, то кто?

– Кто знает? – ответил Донован. – Может, кто-то из вашей команды? Может, за вами следили. Нельзя носить костюмы от Армани и разъезжать в дорогом авто так, чтоб тебя не приметили.

– Это не мы, – протестовал Джордан.

Он все еще держат Донована на прицеле, не убирая пальца со спускового крючка.

– Отлично. Не вы и не я. Значит, кто-то из команды Родригеса или кто-то со стороны. Кто-то на корабле мог заподозрить неладное. Может, недостаточно заплатили в Мексике. Или просто не повезло. Мы все знаем, что существует миллион причин, которые могут провалить дело.

– А мог рассказать ты, – произнес Макфайден.

– Значит, поэтому вы здесь беседуете со мной, а не сидите с газетой за чашкой чаю? Не кажется ли вам, что я могу еще раз сдать вас, если уже сделал это однажды?

– Может, ты уже это и сделал? – предположил Джордан.

– Прикинь, Рики. Спецназ остановил судно посреди ночи. Все было спланировано.

– Но откуда у них информация? – настаивал Макфайден.

– Не знаю, Чарли. Наверняка ответ найдется, когда мы выясним, кто сдал сделку.

– Черт! – вскрикнул Макфайден.

– Можешь повторить еще раз, – съязвил Донован.

– Мы потеряли на сделке миллионы, – вздохнул Джордан. – Потеряли миллионы и не получили ничего взамен.

– Таковы правила игры, – ответил Донован. – Вы же подстраховались на случай потери. Заложили разницу в цены. Верно?

– Вроде того, – произнес Макфайден.

– Вроде того?

– Не все деньги были наши. Мы получили три миллиона от бригады ярди[9]9
  Ярди – презрительное прозвище выходцев из Вест-Индии.


[Закрыть] в Харлсдэне.

Донован поднял бровь.

– Отличный ход, – проговорил он насмешливо. – Думал, вы не имеете дел с ярди.

– Он классный парень.

– Да? Ну, если классный, так чего ты переживаешь?

– Потому что это первая наша с ним сделка. Он решит, что мы кинули его.

– Тогда объясните ему все как есть. В любом случае это ваши проблемы, а не мои.

– Мы потеряли кучу денег, Ден.

– Это ничто по сравнению с тем, сколько потерял я, – возразил Донован.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Макфайден.

Донован закрыл глаза:

– Забудь. Не важно.

Джордан толкнул Донована пистолетом под ребра:

– Важно.

Донован открыл глаза:

– Мой бухгалтер кинул меня на шестьдесят миллионов. Часть из них принадлежала Родригесу.

Макфайден вскинулся:

– Включая наши деньги?

Донован кивнул.

– Поэтому Родригес хотел вести дела с нами лично?

Донован опять кивнул.

– Значит, Родригес никогда не получал наших денег? Они все еще у тебя?

Донован вздохнул:

– Понимаю, куда вы клоните. Чарли, но ты прослушал. У меня нет денег.

– У Родригеса их тоже нет. Значит, это был не наш груз. – Он улыбнулся. – Мы ничего не потеряли.

– Твоя сделка была с колумбийцем, не со мной.

– Но ты не передавал ему наши деньги, значит, они у тебя.

– Чарли, ты не слушаешь. На моем счете ни пенни.

– У тебя есть дом.

– По доверенности на сына. Я на нуле, Чарли, пока не доберусь до Шарки.

– Шарки?

– Тот бухгалтер. Мои люди ищут его. Ты знаешь, что Родригес будет задавать тот же вопрос: кто сдал сделку?

– Держу пари, – согласился Макфайден.

– Да, но он может подумать на вас двоих.

– С какой стати?

– Вы новые люди. Если он станет подозревать кого-нибудь, то первыми в его списке окажетесь вы.

– Чушь, – возразил Макфайден. – Зачем нам сдавать собственную сделку?

– Я не утверждаю, что вы это сделали, – ответил Донован. – Просто сказал, что Родригес захочет поговорить с вами.

Макфайден откинулся на стуле.

– Какой-то кошмар, мать твою! – вздохнул он.

– И если вы продолжите орать и махать пистолетом, толку будет мало, – заметил Донован.

– Что нам делать? – спросил Макфайден. Он показал на пистолет Джордана, который все еще держал Донована на прицеле: – Рики, убери его.

Джордан хотел было возразить, потом кивнул и убрал оружие в карман.

– Первое – не высовывайтесь. Они могут выйти на Родригеса; если его свяжут с вами, то выйдут и на вас. Я поговорю с Родригесом. Второе – я могу предложить способ вернуть ваши деньги. Если вы, конечно, в том заинтересованы.

– Что? – не поверил Макфайден.

– Героин. Из Афганистана.

– Я не связываюсь с гребаными турками, Ден, – отказался Макфайден. – Нас сразу же сцапают.

– Да, они безумные ублюдки, – кивнул Джордан. – Им нельзя доверять.

– Я не собираюсь работать с турками, – объяснил Джордан. – Я могу взять у них деньги, а сделка будет моя.

– Сколько?

– Для вас, парни, десять тысяч долларов за кило.

Макфайден недоверчиво взглянул на Донована, поднял бровь. Джордан кивнул. Потом Макфайден сузил глаза.

– Да, но куда они доставят груз? Для меня это проблематично, даже по такой цене. Я привык получать товар в Амстердаме.

– Приятель, они доставят его в Соединенное Королевство. В Лондон, если хотите.

– Ты можешь доставить в Британию афганский героин по десять тысяч за кило? – не поверил своим ушам Джордан. – Кем ты себя вообразил, твою мать, Ден? Гребаным Дэвидом Копперфилдом?

– Никакого волшебства, Рики. Я просто могу получить его напрямую, без посредников.

– Собираешься слетать туда на «Энтерпрайзе» из «Стар трека»[10]10
  «Стар трек» – фантастический сериал.


[Закрыть]? – осведомился Макфайден.

– На самом деле ты недалек от истины.

Макфайден и Джордан еще раз обменялись настороженными взглядами; Доновану казалось, что он слышит, как шевелятся их мозги. Десять тысяч за кило – отличная цена. На улицах Эдинбурга она вырастет до двадцати тысяч, а у Макфайдена и Джордана своя сеть дилеров.

– Откуда нам знать, что нас опять не кинут? – спросил Макфайден.

– Потому что это моя сделка, Чарли. Моя и еще пары ребят, которые готовы провезти товар под носом у таможни. Так много товара, сколько ты купишь. Я потерял все, поэтому должен использовать последний шанс.

– Что думаешь? – спросил Макфайден Джордана.

Рики медленно кивнул:

– Легче согласиться, чем отказаться. Это даст нам шанс обойти немцев, верно? Они продолжают задирать цены. Если мы покажем, что у нас есть другой поставщик, это попридержит их прыть. – Он кивнул с большим энтузиазмом: – Да, я «за». Давай на пятьсот килограммов.

Макфайден кивнул:

– О'кей. А как насчет того, чтоб ввести в дело О'Брайена? Цены в Дублине выше, он согласится на четыреста кило.

– Ладно, – согласился Донован, – но пусть платит по двенадцать за кило. И скажи, что нам не нужны евро. Только фунты и доллары.

– Ден, сделка постоянная или одноразовая? – спросил он.

– Рики, дело покатится, – широко улыбнулся Донован.

– А что с ярди? – напомнил Макфайден.

– Хрен с ними. Они ненадежные ребята.

– Этот парень – ублюдок, он потребует ответа.

– Минуту назад ты говорил, что он классный.

– Да, но до того, как мы потеряли три миллиона его фунтов. Тебе придется поговорить с ним.

– Мне? Почему мне?

– Потому что он теперь не поверит ни одному нашему слову. А ты – Ден Донован. Он знает о тебе.

– Потому что ты все рассказал ему, верно? Ради Бога, Чарли. Ты что, не можешь держать язык за зубами?

Джордан поморщился.

– Он уже знал, кто ты, – быстро вставил Макфайден. – Это одна из причин, почему он пошел на сделку.

– Чарли, ты никому не должен был говорить, что я в деле. Какого черта ты вообще еще не за решеткой? А тебе не приходило в голову, что сдать нас мог один из ребят ярди?

– Ден, дай мне шанс, ладно? Я не говорил ему ни где, ни когда. Черт, Ден, я сам почти ничего не знал. О «жуках» услышал только на встрече с Хесусом. Ярди понятия ни о чем не имел. – Он показал на «Ивнинг стандарт». – Они даже не в курсе, что это их груз. Хотя, думаю, если сопоставят все факты, могут и догадаться.

– Значит, ты хочешь, чтобы я сообщил ему о пропаже его трех миллионов фунтов? И как он должен отреагировать, по-твоему?

– Не знаю, Ден. А как, ты думаешь, он отреагирует, если я скажу ему, что колумбийцы не получали его деньги?

Макфайден уставился на Донована, который выдержал взгляд, не моргнув. В воздухе повисло напряжение, словно над комнатой прошло грозовое облако, которое вот-вот могло разразиться дождем. Джордан переводил взгляд с одного на другого, ожидая, кто первый заговорит.

Наконец Донован медленно кивнул:

– О'кей. Как его имя?

– ПМ, – ответил Макфайден. – И его закадычный друг. Мало говорит, но соображает хорошо. Приглядись к нему. Его зовут Банни.

* * *

Хуан Роха вошел на склад, потирая руки в кожаных перчатках.

– Все идет по плану? – спросил он.

Мужчина снял форму курьера.

– Как овечка на заклании, – ответил он. Французский акцент исчез без следа.

Роха похлопал его по спине.

– Проверил фургон?

– Парни сейчас проверяют.

– Отлично, – похвалил Роха.

Он прошел в глубь склада, где на деревянном стуле сидел мужчина – руки и ноги связаны ярко-голубой изолентой, рот залеплен скотчем.

Роха выругался.

– Это не Шарки, – сказал он и отодрал скотч. Мужчина выдохнул.

– У меня сообщение, – произнес пленник. – Шарки предполагал, что Донован попытается надуть его.

Губы Рохи сжались в тонкую полоску.

– Где он?

– Не знаю. Не в Париже, это точно. Я разговаривал с ним только по телефону.

Роха выругался.

– Еще кое-что.

– Продолжай.

– Он просил передать, чтобы вы позвонили ему. У вас есть его номер, верно?

Роха кивнул:

– Да. А он не сказал, что мне сделать с тобой, когда я выясню, как меня надули?

Он вытащил из кармана маленький пистолет.

Мужчина улыбнулся:

– Шарки сказал, что вы профессионал. И что цените юмор. А еще, что он переведет четверть миллиона долларов на любой счет, который вы назовете. Я лично передам ему номер.

Роха взглянул на мужчину. Губы его медленно расплылись в улыбке, и он спрятал пистолет.

– Шарки хорошо разбирается в людях, – произнес Роха. – К счастью для тебя.

* * *

– Да, это он, – сказал Шакер, глядя в бинокль. – Чарли Макфайден. Отвечает за большую часть коки и героина в Эдинбурге. А другого парня я не знаю.

– Как думаешь, к чему это все? – спросил Дженнер, щелкая камерой. Двое мужчин шли по улице прочь от дома Донована. Оба направлялись к красному «феррари».

– Не знаю. Они влетели к нему, словно собирались убить, а через полчаса расстались лучшими друзьями.

Дверь спальни отворилась, вошли двое парней – сменщики Шакера и Дженнера. Один из них держал «Ивнинг стандарт».

– Видели? – спросил он, бросая газету Шакеру.

Тот взглянул на заголовок, потом передал Дженнеру.

– Ты думаешь то же, что и я? – спросил Шакер.

Дженнер кивнул.

* * *

Донован выключил генератор шума и убрал в шкаф. Карлос Родригес, потеряв кокаин и деньги, начнет искать крайнего. Доновану удалось уговорить Макфайдена и Джордана, но с Родригесом все будет не так просто. А если он пришлет своего племянника, тот вряд ли даст ему время хотя бы объясниться.

Можно сбежать, но куда бы он ни направился, рано или поздно колумбийцы все равно найдут его. Единственный способ утихомирить Родригеса – возместить ему потерю кокаина или выяснить, кто сдал сделку властям. Донован выругался. У него связаны руки. Он без денег, заперт в Британии и возглавляет список самых разыскиваемых преступников мира. Что может быть хуже?

Донован надел коричневую кожаную куртку, рассовал по разным карманам три заряженных мобильника. Прихватив «Ивнинг стандарт» и ключи от «рейнджровера», вышел из дома, включил сигнализацию и сел в машину. Он даже не проверил, есть ли в «рейнджровере» «жучки» и нет ли за ним хвоста. Донован подъехал к Марбл-Арк и припарковался на подземной стоянке, потом пешком дошел до станции метро «Марбл-Арк». Купил билет на одну поездку и сел в электричку, курсирующую по центральной линии до станции «Оксфорд-серкус». Через двадцать минут пересадок и тряски в вагонах он наконец добрался до Чаринг-Кросс. Десять минут бесцельно слонялся по станции, разглядывая отражения в стеклах. Слежки не было.

Донован подошел к телефону-автомату и набрал несколько цифр, сверяя их по карте. В справочной, куда он звонил, ему сказали номер «Интерконтиненталя». Второй звонок он сделал туда, попросив соединить с комнатой Родригеса. Администратор сообщил, что Родригес расплатился два дня назад. Донован повесил трубку. Это просто удача, что Родригес вернулся в Колумбию. По крайней мере есть время передохнуть.

Он набрал номер Испанца. Сработал автоответчик. Донован не назвал себя, просто попросил Роху перезвонить.

Потом позвонил ярди, которого Макфайден ввел в сделку с колумбийцами. Ответил мужчина:

– Да?

– ПМ?

– Кто спрашивает?

– Я друг Макфайдена.

– И что дальше?

– Мне сказали, что надо поговорить.

– Я слушаю.

– Лично.

– Нет.

– Макфайден думает, что мне следует объяснить, почему провалилась сделка.

– Что провалилось?

– ПМ, ты умеешь читать?

– Что, твою мать, ты имеешь в виду?

– Купи «Ивнинг стандарт». Первая полоса. Когда прочитаешь, перезвони мне по этому номеру. – Донован назвал номер одного из мобильных и повесил трубку.

Потом воспользовался другим телефоном, чтобы позвонить Ундервуду. Детектив не обрадовался, услышав Донована, но тот прервал его возражения и приказал перезвонить как можно быстрее.

Следующий звонок был Джеми Фуллертону. Ден договорился встретиться с ним в его галерее после полудня. Потом позвонил Луизе.

* * *

Донован сидел на лавке на Трафальгарской площади, перечитывая статью о захвате кокаина. Зазвонил один из его Мобильных. Донован нажал зеленую кнопку. Это был ПМ.

– Эй, парень, какого хрена происходит?

– Твой телефон чист?

– У меня телефон только два дня, потом сим-карты отправляются в мусорку.

– Ты не знаешь меня, ПМ, но слышал обо мне. Я ввел Макфайдена в дело, а он – тебя. Теперь хочет, чтобы я поговорил с тобой о том, что произошло.

– Где и когда?

– Вечером, скажем, в семь.

– Где?

– Выбирай. Не хочу, чтобы ты дергался.

– Забавляешься? – вскинулся ярди.

– Я совершенно серьезен. Позволяю тебе самому выбрать место.

ПМ назвал адрес дома в Харлсдэне и отключился.

Донован подождал, потом прогулялся по площади, наблюдая за туристами, которые фотографировались в обнимку со львами вокруг колонны Нельсона.

Луиза приехала в два часа, поднялась по ступенькам Национальной галереи и остановилась у входа. На ней были черные очки, длинное темно-голубое шерстяное пальто с поднятым воротником. Донован наблюдал за девушкой с площади, пока не убедился: слежки нет.

Увидев его, Луиза помахала рукой. Донован направился к ней, обнял и поцеловал в щеку.

– Спасибо, что пришла.

– Все так таинственно.

– Да, прости. Так надо. Пойдем.

– Сюда?

– Точно. Ты что, раньше не бывала в галерее?

– Никогда.

– Тебе понравится.

Донован подтолкнул ее вперед и направо, в восточное крыло.

– Господи, какой огромный зал, – прошептала Луиза.

Донован улыбнулся:

– Не обязательно говорить шепотом, здесь не похороны.

Луиза остановилась перед картиной с подсолнухами. Краски были такие яркие, что казалось, будто цветы живые. Полдюжины японских туристов толпились возле картины, слушая комментарии в наушниках и щелкая камерами. Луиза была на голову выше их, поэтому ничто не загораживало ей вид. Она сняла очки.

– Красиво! – восхищенно произнесла девушка. Она прочитала название, взглянула на Донована и с явным удивлением сказала: – Ван Гог.

– Точно.

– Он стоит миллион.

– Конечно. Причем не один.

Они стояли ближе чем в пяти футах от полотна, и их ничто не отделяло от картины. Ни решетки, ни защитного стекла.

– Мы можем сорвать ее и убежать, – произнесла Луиза.

– Можем, – согласился Донован. – Но здесь повсюду охрана, и каждый дюйм нашпигован камерами слежения.

Луиза повертела головой, однако никаких камер не увидела.

– Не волнуйся. Они есть, – заверил ее Донован.

– Тогда что общего у тебя с галереями? – спросила девушка.

Донован пожал плечами:

– Однажды забежал в одну, чтобы спрятаться от копов. Тогда мне было четырнадцать, следовало ходить в школу, а мне не хотелось. Прошелся по паре галерей просто посмотреть. Потом мне попалась классная экскурсоводша. Она рассказывала туристам об огромном полотне, но фигуры на нем были намного меньше реальных. Там были два всадника в шляпах с перьями, лицом друг к другу, и девушка, которая наблюдала за ними. – Донован улыбнулся: – Знаешь, я забыл, кто написал картину, но никогда не забуду, как та женщина рассказывала о ней. Словно видела что-то такое, чего я не видел. – Донован покачал головой: – Нет, не так. Мы все можем видеть картины, но у нее был иной способ видения. Она понимала, что художник пытался сказать, знала историю, которую он старался донести до потомков. Картина, конечно, о двух парнях, спорящих из-за девушки, но там было нечто большее. Политические события, историческая ситуация, вещи, которых не увидишь, пока кто-то не укажет тебе на них. Женщина рассказывала об одной картине почти полчаса. К концу экскурсии я сидел на полу с раскрытым от удивления ртом.

Мимо них прошла группа детей из начальной школы. Они шли парами под присмотром четырех взволнованных молодых учительниц.

– Продолжу. Иногда я присоединялся к школьникам моего возраста, ходил на открытые лекции для желающих. Порой сидел у картин в одиночестве, пытаясь прочитать их. – Он улыбнулся: – Я надоел тебе. Прости.

– Нет, не надоел, – возразила Луиза.

Донован снова улыбнулся:

– У меня открылись глаза. Знаю, звучит банально, но так оно и было. Понимаешь, картина не просто отражение события, как фотография. Снимок – это то, что ты видел или где был. А картина – интерпретация художника, и все, что он изобразил, он сделал для чего-то, по какой-то причине. И эта причина – тайна, которую надо разгадать.

Улыбка Луизы стала шире, и Донован остановился.

– Мои слова звучат нравоучительно, да?

Луиза покачала головой:

– Я улыбалась твоему энтузиазму. Ты как ребенок, рассказывающий о своей коллекции комиксов.