Текст книги "Спорт в пространстве времени и культур"

В XVII–XVIII вв., в эпоху Просвещения в Европе, начало которому было положено индустриализацией общества, вместо грубой средневековой аграрной культуры пришла новая – гуманистическая городская культура, которая опровергла все моральные постулаты брутального средневековья, включая смертельные единоборства и кровавые арестейи. Первобытные инстинкты, бывшие естественными атрибутами средневекового общества, стали ассоциироваться с дикостью и варварством. Многие общепринятые установки и ценности различных видов физической активности подверглись решительным изменениям (Элиас, 2001). Жизненным кредо нового времени стал тезис «Будущее – всё, традиции – ничто». Согласно этому постулату, сменились спортивная мораль и уровень цивилизованности состязательных практик, вместе с ними поменялась и культура игры. Любые жестокие зрелища, включая бои животных и кровавые поединки типа кулачных и палочных боев, массового футбола и других подобных практик, связанных с кровопролитием, уступили место новым игровым состязаниям. Из всех единоборств сохранились и получили дальнейшее развитие борьба, фехтование, кулачные бои. Последние были заменены более «элегантным» боксом, который в глазах окружающих стал благородным видом самозащиты.

Рационализм и гуманизация культуры превратили агрессивные в прошлом состязания в организованные соревнования. То психологическое напряжение, которое прежде разряжалось путем прямого поединка, теперь все чаще стало заменяться игровыми видами спорта, ставшими главными составляющими народных развлечений.

Азарт борьбы и стремление быть победителем на протяжении тысячелетий находили выражение в игре. Люди посредством игры приобретали необходимые поведенческие навыки взаимодействия и регулирования инстинктов. Игры формировали культурные стереотипы поведения и выступали в качестве одного из механизмов совершенствования социальных норм общения. Утверждение некоторых специалистов, что игровые инстинкты у человека заложены биологически (Suomi, Harlow, 1971: 72), не дает полного объяснения иррациональной природы игры. Как показывает практика, игра есть нечто большее, чем физиологическая потребность. И назвать игру инстинктом, по меньшей мере, «пустой звук» (Хёйзинга, 2003: 15–17), который не отражает всей полноты содержания игры хотя бы потому, что природа игры во многом отличается иррациональным содержанием, а результаты игры никогда невозможно заранее предугадать.

Если в архаические и средневековые периоды игры имели более жесткий и необузданный характер и довольно легко перерастали в кровавые конфликты и столкновения, то в новое время они стали ограничиваться определенными рамками дозволенности – правилами и судейством (Holt, 1989: 28–43).

С изменением культурных ценностей общества новые виды физической активности приобрели качественно новое содержание и развитие. В условиях становления новой системы социально-культурных связей дух рыночной экономики постепенно поглотил ценности традиционных телесных практик, которые стали терять свое внутреннее духовное содержание в угоду деньгам. Стремительная институционализация организованного спорта под влиянием промышленной революции привела к трансформации или вытеснению традиционных игр и состязаний на периферию индустриальной культуры. Из всех традиционных практик наиболее широкое распространение получили игры с мячом и, прежде всего, игры, напоминающие современный футбол.

В прошлом в различных вариантах в него играли античные греки, римляне, древние китайцы, майа, ацтеки, он был известен в культуре многих народов мира. В средние века игра в мяч была довольно популярной в европейских странах (в Англии, Голландии, Франции, Италии, Испании), она имела неорганизованный характер и часто сопровождалась человеческими жертвами. В XIX в. впервые в Англии футбол стал организованным видом спорта со своими правилами и судейством. В дальнейшем, в процессе культурной эволюции, появились и некоторые его разновидности, как, например, галльский футбол, регби, американский соккер.

Другая известная игра в мяч – баскетбол – в истории спорта считается детищем индустриальной эпохи. Изобретенный Джеймсом Нэйсмитом в 1891 г. в Канаде, он за весьма короткий период распространился во многих странах мира и стал своего рода триумфом конструктивизма в спорте. Однако изобретение Нэйсмита строилось не на пустом месте – в игры, похожие на баскетбол, еще задолго до промышленной революции играли коренные жители американского материка майя, ацтеки, инки, индейцы Флориды. Благодаря творческому гению Нэйсмита традиционная игра американских аборигенов была весьма успешно трансформирована в современный баскетбол и в дальнейшем получила широкое распространение в мире спорта.

Хоккей на льду, по популярности уступающий только футболу, по одной из версий, первоначально был летним видом спорта, в который играли с мячом на траве. Подобная игра была известна египтянам, античным грекам (файнинда), древним японцам (качи). В эпоху Возрождения в нее играли во Франции и в Италии. Однако впервые на льду в нее стали играть скандинавы, в средние века игра в мяч на льду – пэрк – у них пользовалась большой популярностью. В середине XIX в. в Европе эта игра уже была известной под английским названием бенди. И только в 1860-е годы в Канаде появился хоккей с шайбой на льду, который, как организованный вид спорта, до сих пор остается одной из наиболее распространенных игр современности. При этом игра в хоккей на траве, как и игра в хоккей с мячом на льду, по-прежнему одни из самых известных состязаний в мире спорта.

Подобные параллели, как в футболе, баскетболе, хоккее, можно наблюдать и в культурной эволюции других игр с мячом (в гандболе, теннисе, гольфе, поло, бадминтоне), которые в процессе модернизации также трансформировались из традиционных в современные виды спорта и приобрели миллионы поклонников во многих странах мира. Таким образом, в эпоху индустриальной революции и стремительного роста городов спортивная культура народов качественно изменила вектор своего развития в сторону гомогенизации и рационализации, а новый западный спорт стал одним из факторов культурной интеграции народов в индустриальное общество. В авангарде этого движения выступили представители формирующегося среднего класса и национальных элит. При этом большинство народных видов спорта исчезло полностью или оказалось на периферии процессов модернизации. Лишь немногим из них удалось сохранить свою популярность, трансформировавшись в организованный спорт. Как отмечает Энтони Гидденс, в большинстве стран Европы влияние традиции в новое время еще долго сохранялось и укреплялось, а в некоторых случаях традиции изобретались заново (Гидденс, 2004: 58).

С того момента, как физические упражнения выделяются из производственного процесса и отношение человека к природе отодвигается на второй план, подчиняясь отношению людей друг к другу, занятия спортом становятся привилегией имущих классов, для которых спортивные развлечения приобретают досуговый характер. Олимпийские игры в античные времена, как и рыцарские турниры в средневековой Европе, были доступны только привилегированным слоям общества. В XIX – начале XX в. в Великобритании, Франции, Голландии, Италии и других европейских странах, в том числе в России, аристократы из числа представителей дворянства и буржуазии состязались в закрытых клубах, в то время как для основной массы населения этих стран спортивные практики являлись неотъемлемой частью календарных, религиозных, светских праздников и выполняли воспитательные функции в повседневной жизнедеятельности социальных групп.

На протяжении истории инициаторами культурных нововведений в обществе, в том числе в спорте, всегда были представители элит. Под их влиянием происходило снижение грубых брутальных игрищ и окультуривание поведенческих норм и стереотипов в обществе. Без аристократического покровительства народные игры не смогли бы эволюционировать в организованный спорт. Согласно научным исследованиям, распространению и усвоению культурных инноваций в значительной степени способствовало «наличие вертикальной структуры общества». Восприятие и усвоение любых культурных нововведений происходило согласно схеме «сниженной культуры» – от высших слоев общества к низшим (Арутюнов, 1989: 195).

Подобная модель развития спортивной культуры в значительной степени способствовала формированию и распространению современного спорта. Первые атлетические клубы и спортивные ассоциации по футболу, крикету, гимнастике, боксу и другим видам спорта в Европе, в том числе в России, были организованы в среде дворянства и буржуазии. Они выполняли функции их досуга и развлечений, и только позднее к спортивным занятиям стали приобщаться представители интеллигенции, мещанства и рабочего класса. Со временем организованные виды спорта распространялись в колониях Англии, Франции, Португалии. В колониальной Индии, например, крикет и футбол англичане первоначально ввели среди представителей высших каст и чиновничьего истеблишмента, которые очень часто воспринимали все английское в ущерб собственной культуре по соображениям политическим и личной карьеры. Несколько позднее крикет и в меньшей степени футбол стали популярными видами спорта среди остальных слоев индийского общества. В Новой Зеландии игра в регби у маори вначале приобрела популярность среди племенных вождей и несколько позднее получила распространение у остальной части населения острова. Подобную схему проникновения универсальных спортивных занятий в традиционную среду можно наблюдать и у народов дореволюционной России, в частности, у народов Центральной Азии. В начале XX в. в Туркестане среди местных жителей в футбол первыми начали играть сыновья именитых родителей и местной родовой знати (Бронштейн, Шаломицкий, 1961: 32), позднее в него включились и выходцы из других социальных групп населения.

Как показывает история, любые культурные инновации в обществе всегда распространялись как естественно-эволюционным, так и искусственным путем, точно так же как любые культурные традиции предавались забвению и исчезали в силу имманентно присущих закономерностей развития культуры и под воздействием насильственных мер извне. Подобные примеры известны в истории развития спорта во многих странах мира. В условиях становления и кристаллизации новых социально-культурных связей, основанных на экономических и политических интересах эпохи индустриализации, многие колониальные народы именно благодаря спорту впервые стали приобщаться к ценностям западной цивилизации. Их включение в современный спортивный мейнстрим шло различным путем, в зависимости от политических, экономических и социально-культурных условий развития, от характера и форм распространения культурных инноваций.

В колониях Британской империи, например, искусственное насаждение таких игр, как регби, гольф, крикет, футбол, с самого начала воспринималось по-разному. Английский крикет не получил широкого распространения в Канаде из-за того, что франко-канадцы, составлявшие значительную часть канадского населения, воспринимали пропаганду английского спорта в своей среде как политику культурного империализма и ассимиляции со стороны англичан. Безуспешно закончилась попытка англичан распространить футбол в Тибете и Афганистане[8]8
  Ныне, в современной жизни, футбол стал популярной игрой в Тибете. Многими тибетцами он воспринимается в качестве символа национального движения за независимость.


[Закрыть]. В США английские спортивные состязания, за исключением бокса, были проигнорированы американцами по политическим соображениям. Между тем в Австралии, ЮАР, Новой Зеландии, в странах Карибского бассейна и Индии английские игры были восприняты довольно безболезненно и получили широкую популярность у населения. В дальнейшем в ходе индустриального развития уже в новейшее время такие соревновательные игры, как футбол, баскетбол, крикет, бейсбол и другие, оказались национальным достоянием и неотъемлемой частью культуры многих народов, включая бывшие колонии. В процессе адаптации некоторые из них были приспособлены к нормам местных культур и приобрели специфические формы и стандарты (Guttmann, 1978: 18; Blanchard, 1995: 53).

В то же самое время такие традиционные игры, как сёрфинг в Новой Зеландии, конное поло в Афганистане, гонки на байдарках и лякросс в Северной Америке, довольно легко интегрировались в культуру индустриальных обществ. А многие другие состязания типа палочных боев, бега в мешках или с ведрами, метания камней или древесных стволов так и не смогли вписаться в организованный спорт в силу изрядной доли брутальности или несоответствия «рациональности времени, пространства и результатов» (Эйхберг, 2006: 76–90).

В России народные традиции телесных практик сохранялись значительно дольше, чем в большинстве европейских стран, в связи с ее более поздним вступлением в процессы модернизации и достаточно консервативным отношением общества к ценностям западной культуры, в том числе к западному спорту (Суник, 2001: 73, 75).

К началу XX столетия Россия представляла собой аграрную страну с многонациональной культурой. Большие территориальные пространства, различные природно-экологические, хозяйственно-экономические и исторические условия развития оказали заметное влияние на региональные и культурные особенности ее народов, в том числе на их спортивную культуру. В зоне средней европейской полосы у русских, мордвы, марийцев, татар, как и у других народов, к этому времени традиционные состязания имели преимущественно развлекательный характер. В результате многочисленных реформ, начиная с петровских времен, многие народные традиции спортивной культуры были безвозвратно утрачены, лишь некоторые из них местами сохраняли культурные реликты прошлого и выступали в качестве неотъемлемой части календарных и религиозных праздников.

У народов Северного Кавказа с его многонациональным составом населения и суровой окружающей природой спортивные практики в значительной степени определялись не только и не столько развлечениями, сколько воинскими традициями и экономической необходимостью. Повседневная жизнь горцев Кавказа, насыщенная многочисленными конфликтами и войнами, постоянной борьбой с различными природными стихиями, диктовала жизненную необходимость быть всегда в хорошей физической форме и владеть воинскими искусствами. Традиционные игры и состязания в мирное время у них всегда выступали в качестве необходимых практик для регулирования и сублимации воинских инстинктов, укрепления групповой солидарности и боевого духа перед лицом природных стихий и внешней агрессии.

У народов Сибири с его редким населением, огромным территориальным пространством и в целом архаической культурой традиционные спортивные занятия были обусловлены преимущественно экономической необходимостью, охотой, рыболовством, оленеводством и в значительной степени имели культовый характер. До присоединения Сибири к Российскому государству, вследствие частых военных конфликтов из-за территорий и промысловых угодий, состязательные виды телесных практик выполняли и военно-прикладные функции.

Определенное влияние на развитие спортивной культуры народов России оказали их длительные культурно-исторические связи. На рубеже XIX–XX вв. представители мордвы, татар, как и других народов, дисперсно или контактно проживавших с русскими, принимали активное участие в городских кулачных боях русских «стенка на стенку». В то же время народам, жившим по соседству с татарами, башкирами и иными тюркоязычными народами, была хорошо известна традиционная тюркская борьба на поясах. Различные конноспортивные состязания, связанные со скотоводческой культурой, являлись любимыми развлечениями русских казаков и северокавказцев, а традиционные для сибирских народов гонки на оленьих и собачьих упряжках были не менее популярными у русских старожилов Сибири. Такие народные забавы, как перетягивание каната, лазание на столб, бои мешками на бревне, для русских и других народов России и вовсе были традиционными формами досуга с незапамятных времен.

В первые годы советской власти в СССР большевики, стремясь консолидировать народы многонациональной страны, активно проводили политику их культурной интеграции посредством спорта. С этой целью в 1920-е годы проводились первые региональные олимпийские игры на Урале, в Сибири, Средней Азии и Северном Кавказе, на которых, наряду с традиционными играми, были представлены футбол, баскетбол, гимнастика и другие организованные игры. Местное население, прежде всего мусульманское духовенство, первоначально сдержанно воспринимало участие мусульман в подобных спортивных мероприятиях (Ещин, 1938: 27). Однако со временем ситуация начала меняться, новые виды спорта под влиянием институтов власти и активной информационной политики постепенно приобрели популярность, и в дальнейшем некоторые из них стали одними из устойчивых системообразующих элементов национальных культур, хотя в целом этот процесс затянулся на многие десятилетия.

Традиционные спортивные занятия имели широкое распространение в Советском Союзе вплоть до Великой Отечественной войны. В этот период в Российской Федерации по количеству занимавшихся и подготовленных в течение одного года спортсменов-разрядников национальные виды спорта уступали только легкой атлетике, волейболу, лыжному спорту и гимнастике (Абсалямов, 1967: 7). В качестве причин столь массового увлечения традиционным спортом в России, как, впрочем, и в других республиках СССР, было то, что значительную часть населения страны составляли жители сельской местности. С другой стороны, организованные виды спорта в силу материально-технических, транспортных и информационных причин еще не имели столь широкой социальной базы в сельских районах и отдаленных уголках страны.

В послевоенный период популярность народных состязаний заметно падает, их место постепенно занимают организованные виды спорта. В процессе их распространения многие мастера традиционных состязаний становятся известными спортсменами. Среди них можно вспомнить первых чемпионов по боксу в СССР, знаменитых в прошлом мастеров кулачного боя Нура Алимова (Кара Малай), Алексея Анкудинова, Павла Никифорова (Головощапов, 2007: 79). В 1930-е годы одним из лучших метателей диска в СССР по праву считался Иса Алиев, в прошлом известный мастер по метанию камней на Северном Кавказе. В числе первых пионеров в освоении и развитии классических видов единоборств были многие мастера русской народной борьбы, которые внесли свою лепту в развитие и популяризацию спортивных видов борьбы различных стилей в России и в СССР. Вплоть до 1960-х годов на пьедесталы почета среди лучших борцов страны по вольной и греко-римской борьбе неоднократно поднимались и многие мастера национальных единоборств из республик Северного Кавказа, Татарии, Башкирии, Бурятии, Якутии (Абсалямов, 1967: 8–9). В конечном счете, широкая пропаганда народных состязаний в местах компактного проживания этнических образований сыграла заметную роль в становлении, развитии и утверждении организованного спорта в СССР, интеграции многочисленных народов Советского Союза в единое культурное пространство и достижениях советского спорта за рубежом.

По прогнозам Энтони Гидденса, главным сражением земной цивилизации XXI столетия станет конфликт между фундаментализмом и космополитической толерантностью (Гидденс, 2004: 20). Технологические и информационные достижения человечества, породившие всепоглощающую массовую культуру, ныне вызывают различную реакцию в мировом сообществе. Всякого рода конфликты происходят не только по линии культурных разломов между цивилизациями, но и внутри самих цивилизаций, как, например, в странах Арабского Востока, Центральной Азии, Латинской Америки, Турции, Индии, Пакистане. Сегодня и во многих странах Запада наблюдается довольно неоднозначная реакция в ответ на вызовы глобализации (Костылева, 1998: 103, 105; Hantington, 1999/2000: 31–40; Многоликая глобализация, 2004). В этих условиях все более актуализируется традиционное прошлое в жизни общества, под которым понимается не «статичное и законсервированное», а «динамичное и развивающееся» начало; традиций в чистом виде, как известно, не бывает.

Начиная с 70-х годов прошлого столетия традиционная культура в индустриальном мире переживает новое рождение. Хронологически по времени это совпало с мировым экономическим кризисом и актуализацией этнической парадигмы в индустриальном мире. На этом фоне традиционный спорт стал одним из культурных маркеров этничности и символов патриотизма. Во многих европейских странах возникли различные ассоциации по сохранению и развитию традиционного спорта, ставшего объектом исследований академической науки и предметом особого внимания средств массовой информации (Guttmann, 1994: 167–168). В ряде европейских стран традиционные народные игры стали гвоздем фольклорных праздников и фестивалей, а для этнических меньшинств – актом самоутверждения, подчеркивающим их самобытность и отличие от доминирующих культур (Ренсон, 1991: 21–25; Paraschak, 1997: 1–21).

Идеи сохранения и развития традиционных форм телесных практик нашли наиболее активную поддержку в мусульманском мире. В некоторых арабских странах проблемы традиционного спорта стали предметом публичной политики элит (Guttmann, 1994: 165–166). В конце 1980-х – начале 1990-х годов в бывших постсоветских республиках и многих регионах Российской Федерации на волне бурного этнокультурного возрождения многие традиционные спортивные практики получили свое новое развитие (Абдулкаримов, 2004: 91).

В республиках Центральной Азии стали возрождаться давно забытые конноспортивные состязания (козлодрание, борьба на пиках, борьба верхом), у народов севера – метание аркана, прыжки через нарты и другие в прошлом традиционные игрища. В результате синтеза нового со старым, традиционного с современным возникли новые виды спортивных практик. Национальные единоборства каракаплан («черный тигр») в Азербайджане, кул санъати («искусство руки»), турон в Узбекистане, национальная борьба гопак в Украине, казахские боевые искусства жудырыктасу, алып-сок, жекпе-жек, киргизские единоборства кулатуу, ма-джу и др. наглядное тому подтверждение (Мандзяк, 2008: 383–389). В новой России одними из таких единоборств под вывеской «традиционных» стали различные варианты русской народной борьбы типа славяно-горицкой, бузы, скобаря, тризны, челдона и других стилей.

Как показывает практика, эволюционные изменения в сфере спорта, как правило, происходят по линии от традиционного к современному, от духовного к рациональному. Народные игры и физические упражнения в ходе эволюции нередко утрачивают свою первоначальную культурную основу. Известный тезис, что любая традиция – это бывшая инновация, а любая инновация – это потенциально будущая традиция (Арутюнов, 1989), как нельзя лучше характеризует внутреннюю диалектику развития традиционного спорта. Является совершенно бесспорным тот факт, что процессы глобализации сегодня охватили почти все уголки планеты, и динамика культурных изменений в современном мире происходит в геометрической прогрессии. Многие этнические виды спорта едва ли можно называть традиционными в полном смысле этого слова. По своей сути они уже давно выполняют символические функции в жизни этнокультурных образований и не играют той функциональной роли, как прежде.

Вместе с тем и сам организованный спорт с годами испытывает все большие изменения под влиянием различных культур. Так, по замечанию американского социолога Питера Бергера, сегодня влияние Азии на миллионы западных людей происходит посредством так называемой культуры New Age как на уровне представлений (перевоплощение, карма, мистические связи человека с природой), так и на уровне поведения (медитация, йога, тай-чи и боевые искусства, использование традиций альтернативной медицины индийского или китайского происхождения) (Многоликая глобализация, 2004: 8–24). Экспансия восточноазиатских практик в современную спортивную культуру способствует смене старых «моделей движения» и улучшению спортивных результатов состязаний (Морган, 2006: 146–159). Нередко восточные телесные практики становятся основой для новых традиционных единоборств, как упомянутых выше каракаплан, кул санъати, турон и т. п.

Процесс пополнения общемировой индустриальной культуры отдельными элементами традиционных культур, в том числе по линии спорта, продолжается до сегодняшнего дня. И в этом смысле организованные и традиционные спортивные занятия вступают между собой в отношения взаимопроникновения и синтеза, что ведет к формированию новых традиций современной телесной активности. Если еще совсем недавно сумо, сёрфинг, капоэйро или борьба на поясах были сугубо традиционными спортивными занятиями японцев, маори, бразильцев и тюркских народов, то сегодня с каждым годом они приобретают все более широкую популярность и в других культурах. Не исключено, что в недалеком будущем для многих из них они станут такими же традиционными, наполненными особым социокультурным содержанием, как в недалеком прошлом были в вышеназванных сообществах.

Наконец, нельзя забывать, что в качестве этносоциальной среды для современных урбанизированных народов уже давно выступает не этническая культура, а культура этноса (Карлов, 1990: 30). И одной из ее составляющих является современный спорт, который играет далеко не последнюю роль в укреплении и консолидации социума, в развитии его самодостаточности в условиях глобализации. Вместе с тем организованные виды спорта, в отличие от традиционных практик, больше ориентированы на зрителя, чем на участника состязаний. И в этом отношении они чаще выступают в качестве представлений, которые подчинены удовольствию зрителей и коммерческим интересам крупных компаний. Не секрет, что подавляющее большинство зрителей и болельщиков у так называемых спортивных наций далеки от здорового образа жизни и спортивной аскезы. Для многих из них изрядная доля пива и других горячительных напитков – неизбежные атрибуты любых спортивных зрелищ.

Благодаря СМИ современные спортивные состязания выступают как наиболее востребованные развлечения. В обществе зрелищ доля телевизионных и интернет-болельщиков в процентном соотношении уже давно превышает количество непосредственных участников и зрителей спортивных состязаний. «Привычным местом бытования спорта стал телеэкран: с его помощью соревнования вышли на глобальный уровень… а популярные спортсмены превратились в медийных персонажей – звезд культуры» (Зверева, 2006: 63–75). Спортивная рекордомания стала типичным явлением современного спорта, между тем как конечная цель традиционного спорта – приобретение опыта, психофизиологическая разрядка и гармония с окружающим миром. И, наконец, в отличие от организованного спорта, в традиционных состязаниях нет побежденных, а есть только победители.

В свете современных теорий модернизации народная традиция в условиях духовного кризиса западной цивилизации остается тем универсальным механизмом, который компенсирует все недостатки мировой урбанистической культуры, существенно дополняя и выравнивая ее, позволяет достичь необходимой для существования социальных организмов стабильности (Riggs, 1964). Возрождаемые культурные традиции, включая народные виды спорта, все отчетливее выдвигаются в качестве альтернативы массовой культуре, которая, по выражению одного из видных французских антиглобалистов, известного культуролога Алена де Бенуа, «превращает смысл в знак, формы – в зрелище» (цит. по: Костылева, 1998: 105). Некоторые специалисты предсказывают снижение популярности организованного спорта в будущем, его постепенную трансформацию в обыкновенные развлекательные шоу, в то время как традиционный спорт будет укреплять свои позиции в обществе (Eichberg, 1984: 102). Будет ли это так – покажет время.

Нельзя забывать, что этнический спорт в индустриальных сообществах в целом уже не имеет, как прежде, духовного содержания, а чаще выступает в качестве экзотического зрелища. Сегодня речь может идти не столько о возрождении традиционного спорта, сколько о конструировании новых спортивных традиций, которые, с одной стороны, символически апеллируют к прошлому, а с другой – предлагают как разматывание назад витков эволюционного развития, так и достижение нового социального идеала. В условиях универсализации и нивелирования культур это является своего рода коллективной защитой и ответом на вызовы глобализации. Иными словами, речь идет не столько о традиции, сколько о ее двойнике – традиционализме, который следует понимать как рефлексивное, сознательное следование традиции. Если традиция скорее переживается, чем осознается, растянута во времени и рождается стихийно среди большой массы людей, то традиционализм конструируется сверху рефлексирующим меньшинством как сознательная реакция на вызовы глобализации (Ачкасов, 2004: 173–191). Те гуманистические идеалы, которые проповедуют его адепты, дают возможность надеяться как на достойное место нового традиционного спорта в перспективе, так и его позитивное влияние на организованный спорт и человеческую культуру в целом.