Текст книги "Моя незабудка"

– Почему? – с сожалением спросила Лариса. Согнув одну ногу в колене, она обхватила ее руками и, не отрывая взгляда, всматривалась в лицо сестры.

– Так вышло, – с грустью ответила Ирина. – Я еще к этой истории вернусь. А в октябре, когда я была уже на четвертом курсе, в нашей семье случилось несчастье, – продолжила она и медленно перевела взгляд на Ларису. – Ты, наверное, хорошо помнишь моего деда, Марка Захаровича. Помнишь, с каким почтением мы все к нему относились? А он и правда был у нас славный! Профессор, членкор Академии наук, ученый, имя которого было на устах во многих научных кругах. Он был нашей гордостью и, конечно, главой семьи! Мы все считались с его мнением. Никто из нас никогда не имел права ему перечить. Он нас воспитал, помог устроиться в жизни. Мы были обязаны ему всем, что имели. Бабушка наша, ты знаешь, умерла рано. А мы так и жили вместе: дедушка, мама, папа и я. Марк Захарович был человеком ответственным. Превыше всего для него была работа, работа и честь семьи. Так он воспитывал и меня. Строго, жестко, но справедливо. В детстве, правда, он меня иногда баловал: дарил разные подарки, играл со мной, водил на экскурсии, в парк и даже несколько раз брал с собой на рыбалку. Но чем старше я становилась, тем более требовательно он ко мне относился. Причем во всем: в учебе, в быту. Если бы ты знала, как я ревела, когда в конце десятого класса родители с его подачи запретили мне заниматься бальными танцами! А мне так нравилось кружить на танцполе! Но дед устроил дома такой скандал! Он так ругался! Мама и папа ему, конечно, поддакивали. Твердили, что порядочные девушки имеют более серьезные и, самое главное, полезные увлечения. Посовещавшись, они единогласно решили отправить меня на дополнительные занятия по физике и английскому. И это несмотря на то, что я уже занималась с тремя репетиторами и уверенно шла на золотую медаль. Но спорить с дедом никто не отваживался. Может, это было и правильно… Не знаю. Порой я даже обижалась на деда. Но все равно я его очень любила! Такой он был, наш Марк Захарович.

Ирина на некоторое время замолчала. Ее воспаленные покрасневшие глаза сузились, брови сдвинулись к переносице. Ей было невероятно сложно раскрывать тайну своей жизни. Тайну, которую она сама еще до конца не знала.

Лариса молчала. Умудренная жизненным опытом, она не задавала лишних вопросов, не торопила. Она понимала, что хорошего рассказа ей ждать не стоит. Ощущение обволакивающей тревоги заставило ее сердце сжаться. Ее не покидало гнетущее дурное предчувствие. Подойдя ближе, она мягко обняла Ирину за плечи и привлекла к себе.

– Не мучь себя, не мучь, родная! Я всегда была и буду на твоей стороне! – постаралась успокоить ее Лариса.

– Я знаю это. Спасибо тебе, сестричка! – мягко ответила Ирина. Затем твердым, решительным голосом добавила: – А теперь о том, что произошло той осенью, точнее, в тот злополучный день. Я его навсегда запомнила.

Помню, шла третья пара, лекция по генетике. Настроение у меня было дрянное. Не знаю почему. Может, я что-то предчувствовала, может, виной была отвратительная погода. Не слушая лектора, я тупо пялилась в окно. Хотя ничего интересного там не было. Серо, безлико и грустно. С неба сыпал промозглый дождь. Если бы ты знала, как я его ненавидела! Тогда мне казалось, что именно он смыл все яркие краски ушедшего лета. Моего лета. Самого лучшего лета моей жизни. Опустившись низко, облака упали на землю, словно хотели ее задушить. О чем я тогда думала, не помню. Да и это не важно.

Неожиданно, резко распахнув двери, в аудиторию влетела студентка-интерн с последнего курса. Я ее лично тогда не знала. Знала лишь, что дед был ее научным руководителем, что звали ее Юлей. Все-таки мы были младше на три года. Но я не о ней. Остановившись возле двери, она торопливо пробежалась взглядом по партам и, увидев меня, нервно, несколько раз подряд, подзывая, махнула рукой. Вид у нее был ужасно напуганный. Веришь, я тогда сразу почувствовала – что-то случилось с дедом. Подхватив тетрадки, разбросанные на столе, я что-то невнятно бросила преподавателю и выбежала из аудитории. Ухватив меня за руку, Юля на ходу рассказала, что во время лекции Марку Захаровичу стало плохо. Потеряв сознание, дедушка перестал дышать. Но, не растерявшись, студенты оказали ему первую помощь: сделали искусственное дыхание, массаж сердца и вызвали скорую. Успокоив меня, Юля заверила, что деду уже лучше, что он снова пришел в себя и первым делом попросил, чтобы кто-то привел к нему меня.

Знаешь, я не помню, как тогда поднялась на четвертый этаж. Наверное, я летела по лестнице! Растолкав интернов, которые испуганно толпились у входа в аудиторию, я уже через минуту была возле деда. Никогда не забуду того, что я увидела в следующее мгновение. Разбросав руки в разные стороны, дед лежал посреди огромного, устроенного амфитеатром, зала. Прямо на полу! Это было ужасное зрелище. Лицо его было неестественно бледным, посиневшие губы дрожали, впавшие глаза неподвижно смотрели в одну точку… Рядом возле него, упав на колени, сидел незнакомый парень, наверное, тоже интерн. Сжимая его запястье, парень сосредоточенно считал пульс Марка Захаровича и, постоянно подкачивая манжету тонометра, мерил ему давление. Под головой деда лежала чья-то пуховая куртка, под ним – пальто. Рядом валялась бутылка с водой, какие-то пузырьки и таблетки.

Подбежав к деду, я первым делом, как нас учили, начала растирать его руки, массировать пальцы. Что я тогда говорила, безусловно, не помню. Но вела я себя достойно, как подобает медику: спокойно, уверенно и без паники. Правда, руки мои тогда точно дрожали! Увидев меня, дедушка вымученно улыбнулся и, обхватив мою ладонь, слабо погладил. В это время в аудиторию влетела бригада скорой. Оттеснив всех в сторону, медики аккуратно переложили дедушку на носилки и сделали кардиограмму. Затем, подключив к капельнице, сказали, что забирают его в больницу. Я, конечно же, ни на шаг от него не отставала. И только в карете скорой заметила, что парень, который все время был возле деда, поехал вместе со мной. А из разговора врачей я поняла, что именно этот парень спас Марка Захаровича от смерти. Оказывается, у моего деда был острый инфаркт. И если бы не грамотные и, что немаловажно, смелые действия этого студента, дед бы тогда не выжил. Вот так, при таких страшных обстоятельствах, я и познакомилась с Андреем. С Андреем Гриневским, который через полгода стал моим мужем.

– Да ты что?! – удивленно воскликнула Лариса и более спокойно, с надеждой в голосе, добавила: – Так, может, он и не такой уж плохой?

– Я тоже тогда так думала, – горько ответила Ирина и опустила глаза. – Но, чтобы ты могла в этом разобраться, тебе надо знать значительно больше.

– Так расскажи мне об этом! – с болью попросила Лариса. – Поверь, родная, когда ты выговоришься, тебе станет намного легче!

– Расскажу, – выдавила Ирина и с силой сжала кисти в замок. В глазах ее застыли отчаянние и безысходность. Приподняв плечи, она смущенно глянула на сестру и, вымученно улыбнувшись, направилась в сторону кухни. – Сейчас только воды выпью. А то что-то во рту пересохло. То ли от волнения, то ли от жары!

В этот момент со стороны веранды послышался странный шум, словно что-то упало на пол. Затем раздался звук закрывающейся двери. Вздрогнув от неожиданности, женщины испуганно переглянулись. Увлеченные разговором, они не услышали, как кто-то вошел в дом.

– Ларис, пляши! – послышался счастливый голос Юрия. – У меня для тебя подарок! Я тебе корову купил!

– Твою дивизию! – в сердцах буркнула Лариса и хлопнула в ладоши. – Осчастливил, называется! Лучше бы ты мне «мерседес» купил!

Услышав знакомый голос, Ирина радостно улыбнулась и, вытянув руки вперед, стремглав понеслась на веранду.

– Юрка! – радостно закричала она и с разбегу погрузилась в широкие мужские объятия.

– Вот это да! Иришка! – удивленно воскликнул Юрий и, не выпуская ее из рук, слегка отстранился назад. Затем чуть подбросил вверх и, опустив на пол, засыпал вопросами: – А ты откуда взялась? И почему мне никто не доложил, что к нам приезжают такие серьезные гости? Так ты одна или с Андрюхой?

– Одна я, Юр, одна! А не предупредила, потому что собралась за считаные минуты! – как можно беспечнее ответила Ирина и стыдливо опустила глаза.

– Ой, ну все тебе надо знать! – выбежав следом за ней, огрызнулась Лариса и игриво ущипнула мужа в бок. – Ты же не сказал мне, что едешь на базар за коровой?

– Сравнила! – рассмеялся Юрий и, блеснув большими, чуть выпуклыми глазами, многозначительно потер ладони. – Коров у нас много, а сестра одна! И это, девчонки, надо отметить!

– А мы и не возражаем! – весело откликнулась Лариса.

В ответ Юрий крепко прижал женщин к себе и, подтолкнув вперед, потянул на кухню.

– А ну, девчонки, быстро за стол! – игриво щекоча их спины, приказал он и, лукаво поглядывая на них, достал из серванта красивую литровую бутылку из-под виски с каким-то коричневатым напитком и невысокие круглые стаканы. – Так, попробуйте мой авторский эликсир здоровья! Аперитив, так сказать! А я тем временем займусь стейками!

– Это не аперитив, а опередив! – поднеся стакан к носу, недовольно буркнула Лариса. – Ты чего здесь накудесничал, алхимик?!

– Это моя, замечу, сертифицированная настойка! – гордо парировал мужчина. – Лозоватская наливка любимой тещи, которая в мудрой пропорции откорректирована моей медовухой! Два в одном, так сказать, почти как ваш «Маккофе»!

– Ты мой творец! – протянула Лариса и встала из-за стола. – Давай я нарежу мясо!

– Нет, Ларисочка, сиди! – категорически отрезал Юра и, усадив жену за стол, направился к холодильнику. Достав оттуда увесистый кусок мяса, проворно положил его на разделочную доску и взял нож. – Я сейчас быстро нарежу стейки, замариную их хорошо, а вы пока отдыхайте! Работа с мясом – это сугубо мужское дело!

– Ладно, – понимая, что редкую инициативу мужа надо ценить, согласилась Лариса. – Только достань из микроволновки разогретые вареники. Я как чувствовала, что день сегодня будет торжественный, еще утром запекла в духовке свои фирменные вареники с вишнями в сметане!

– О, это верно! Перекусим пока варениками! Они у моей Ларисочки самые славные! Ни у кого никогда лучших еще не ел! – вытаскивая из микроволновки большую тарелку, деловито заверил Юрий.

– Мама дорогая! – глядя на глубокую тарелку с аппетитными варениками, выкрикнула Ирина и хлопнула в ладоши. – Зачем же вы такое количество их подогрели, если стейки хотите жарить?!

– Ну, до стейков еще далеко. А вареников, как и секса, много никогда не бывает, – с чувством изрек Юрий и весело добавил: – Насытившись, всегда тяжело дышится и шевелиться не хочется!

– Слушай, Аристотель, – усмехнувшись, оборвала его Лариса, – заканчивай свою демагогию и займись делом!

Кивнув, Юрий проворно, на ходу, отправил в рот румяный, с запекшейся коричневой корочкой вареник и, на мгновение довольно прикрыв глаза, приступил к подготовке мяса для стейков: побрызгал слегка уксусом, посолил, посыпал перцем и обмазал со всех сторон горчицей. Аккуратно выложил на тарелку замаринованные куски мяса, а сверху – широкие кольца лука. Периодически оглядываясь на женщин, Юрий, не умолкая, с задором рассказывал о своем новом сельхоз-проекте и о том, как удачно провернул сделку в Звенигородке. Темноволосый, немного выше среднего роста, он имел коренастую, крепкую фигуру с могучими покатыми плечами, широкое, скуластое лицо с чуть выпуклыми глазами и немного приплюснутый крупный нос. У незнакомых людей он часто вызывал настороженность. Вместе с тем это был добрейшей души человек! Особенно для домашних. Вот и сейчас он смотрел на женщин такими веселыми озорными глазами, что в ответ ему нельзя было не улыбнуться. А ведь ему в прошлом году исполнилось пятьдесят! Но любовь к жизни не давала ему состариться. Не умолкая, Юра рассказывал всякие небылицы, шутил, смеялся над новым фермером, рассказывал о своем соседе-батюшке, при этом не забывая делать сестрам комплименты и нахваливать Лозоватскую самогонку любимой тещи. От его безудержной энергии и тепла Ларисиных глаз сердце Ирины наполнилось умиротворением и покоем. Как ни странно, готовая еще несколько минут назад разрыдаться, она неожиданно почувствовала, что все проблемы, которые только недавно сжимали ее сердце, постепенно отошли на второй план.

Приготовив стейки, Юрий предложил женщинам перейти во двор. Запретив Ирине прикасаться к какой-либо работе, Лариса отвела ей почетную роль зрителя и усадила за стол. За легкой душевной беседой они устроили настоящий вселенский пир. Наблюдая за тем, как Юрий разжигает костер, женщины медленно потягивали вино. Опустив решетку на мангал, Юрий, словно заправский повар, ловко переворачивал мясо, изредка поливая его белым вином. Постепенно по двору начал распространяться головокружительный запах жареного мяса… Приготовив стейки, Юрий щедро полил их кисло-сладким клюквенным соусом и, украсив перьями зеленого лука, подал дамам. Это было шедевральное блюдо! Зная, что Ирина любитель рыбы, он, словно играючи, поджарил на решетке еще дюжину маленьких костлявых, но очень аппетитных карасиков и только после этого галантно сел возле женщин. Не отставая от мужа, Лариса приготовила свое фирменное блюдо – запеченную на углях невероятно вкусную картошку. Ирина ее очень любила! Сестра готовила картошку по особому рецепту: не очищая, хорошо мыла, разрезала на две половинки и, проколов белоснежную поверхность несколько раз вилкой, щедро посыпала солью и молотым перцем, а затем, соединив две половинки вместе, клала между ними кусочек копченого сала и измельченный чеснок. После этих нехитрых манипуляций картошка заворачивалась в фольгу и отправлялась в тлеющие поленья. Через пятнадцать минут чудо-картошка была готова. Этот кулинарный шедевр, испускавший головокружительный аромат, съедался в один присест.

Ирина не заметила, как наступил вечер. Блеснув рубиновыми лучами, солнце устало задрожало на верхушках деревьев и, оставив на небе пару размытых багряных клякс, скрылось за горизонтом. Вспыхнув, над землей загорелись первые, едва заметные звезды. Устав от тяжелого трудового дня, Юра учтиво поблагодарил женщин за ужин и, закурив напоследок привезенную Ириной сигару, побрел в дом. Извинившись, Лариса торопливо поспешила к своему большому хозяйству. Стараясь помочь сестре, Ирина собрала со стола посуду и, накинув на плечи кофту, села возле мангала. От чистого сельского воздуха и от разносолов глаза ее посоловели, на щеках заиграл румянец. Как же она хотела, чтобы этот вечер не заканчивался! Не отрывая взгляда, Ирина как завороженная смотрела, как догорают обуглившиеся поленья. Вспыхивая и ускользая, яркие языки пламени то обнимались, то, страстно переплетаясь, разбегались в разные стороны. Глядя на этот магический огненный танец, она не заметила, как к ней подошла Лариса.

Тяжело вздохнув, Ирина перевела взгляд на сестру.

– Как у вас хорошо, Лорчик! Но ты, наверное, устала? Скоро одиннадцать. Может, пойдем в дом?

– Нет, я не устала, – также с улыбкой ответила Лариса и нежно обняла ее за плечи. – Я еще не хочу спать. Я за тебя, Иришка, волнуюсь. Пока мы тут веселились, я все о тебе думала. Юрка уже ушел. Поэтому давай-ка продолжим наш разговор, поговорим по душам. Я хочу, чтобы ты мне все-все рассказала. Рассказала, почему ты рассталась с тем парнем, курсантом, и поведала тайну, которую скрывала, как оказалось, даже от меня.

– Хорошо, я тебе все расскажу, – утвердительно кивнула Ирина и, глядя невидящими глазами, устремила свой взгляд в прошлое. Словно всматривалась в далекие, потускневшие от времени и проливных дождей окна своей юности.

Глава 5

– Спасибо, тетя Люся, я все поняла! – набросив на ходу шубку, выкрикнула Ирина и, подхватив огромную, но легкую сумку, в которой лежало мамино платье, выбежала на лестничную площадку.

На мгновение приостановившись, она с упоением вдохнула воздух и, восторженно прикрыв глаза, почувствовала головокружительный запах выпечки. Медленно отпустив дыхание, девушка расплылась в счастливой, блаженной улыбке. Уголки ее губ дрогнули и поднялись вверх. Казалось, она находилась в кондитерской! Наверное, жители этого подъезда уже готовились к Новому году. Подумать только, через три дня наступит новое тысячелетие, миллениум! И ей повезло жить на сломе веков! Правда, не только ей. Приветствуя это событие, народ словно сошел с ума! Везде, абсолютно везде царила предпраздничная суета. Люди жили в ожидании настоящего чуда! И что удивительно, все, от мала до велика, верили, что именно в эту новогоднюю ночь оно к ним непременно придет!

Ирина мечтательно улыбнулась и нетерпеливо, несколько раз подряд, нажала на впавшую кнопку вызова лифта. Подумать только, мама пошила карнавальное платье, папа заказал у портнихи гусарский китель, и даже дед, что было вообще неожиданно, попросил, чтобы ему разыскали антикварную трость и черную шляпу-цилиндр. Ухмыльнувшись, девушка смахнула с лица густые, упавшие на глаза волосы и торопливо натянула на голову белую вязаную шапочку с огромным круглым помпоном. Затем несколько раз заученно повторила:

– Пять средних и две маленькие, пять средних и две маленькие…

В этот момент послышался въедливый скрежет лифта. Двери кабинки вздрогнули и нехотя, неестественными дергаными рывками разъехались в разные стороны.

Ирина развернулась спиной к лифту и, слегка наклонившись вперед, обхватила сумку с маминым платьем. Медленно ступая назад, она с трудом, аккуратно втиснула сумку в узкий дверной проем ярко освещенной кабинки и облегченно вздохнула.

– Здрасьте! – неожиданно откуда-то сверху послышался низкий мужской голос.

– Здравствуйте, – сделав особый акцент на правильности произношения, подчеркнуто церемонно произнесла Ирина и, выпрямившись, глянула на своего попутчика.

С трудом сдерживая улыбку, на нее восторженно смотрел высокий плечистый парень в серой военной шинели и цигейковой шапке-ушанке, завязанной на макушке. Свисая с шеи, на его груди болтался старый массивный фотоаппарат, бережно спрятанный в потертый черный чехол. Судя по большой желтой букве «К», сверкающей на его погонах, это, скорее всего, был курсант. У парня было волевое скуластое лицо с тяжелым, чуть выпирающим вперед подбородком, большие темно-зеленые глаза, широкий, с едва заметной горбинкой нос и крупные, с легкой волной верхней дуги губы. Из-под шапки выглядывали короткие темные волосы. Губы парня, нервно вздрогнув в ироничной улыбке, обнажили идеально красивые белые зубы и сжались. Казалось, еще немного и он просто прыснет от смеха. Обиженно отвернувшись, Ирина подтолкнула сумку ногой в угол и равнодушно прижалась к стене. Конечно, с шапкой, слезшей на нос, волосами, торчащими в разные стороны, и сумкой, которая была чуть меньше ее, она выглядела забавно. Но это еще не повод для того, чтобы над ней смеяться. Можно подумать, он сам царских кровей!

– Вы вниз?! – прервав ее размышления, вежливо поинтересовался курсант.

– Вниз, – с чувством зажатой злости буркнула Ирина и сердито насупила брови.

– Тогда поехали! – приветливо, словно давний знакомый, сказал парень и, слегка наклонившись вперед, нажал на кнопку с цифрой «один».

Дрогнув, лифт нехотя начал спускаться.

– Спасибо, – коротко поблагодарила Ирина и отвела взгляд.

Выражение ее лица было сосредоточенное и строгое. Голос звучал вежливо, но холодно. Девушка была твердо убеждена, что встреча в лифте с незнакомым парнем, да еще в лифте чужого дома, не предвещает ей ничего хорошего. А впрочем, ей сейчас было не до него. Время было уже позднее, и она безумно, до нервной дрожи в руках, спешила домой. Зимняя сессия подходила к концу. Завтра ей предстоял последний экзамен – микрохирургия внутренних органов. А ей надо было еще так много успеть. Насупившись, она начала напряженно перечислять: конспект, билеты, шпаргалки с тринадцатого по двадцатый… А еще надо наконец-таки ответить этому Юрке Колесниченко. В последнее время он просто забросал ее письмами. Ну вот как ему объяснить, что она не хочет сейчас никаких отношений? Что она к этому не готова. Причем не только с ним, а вообще ни с кем. Что сейчас все ее мысли только об окончании университета! Ирина взволнованно прикусила губу. Да, не вовремя мама отправила ее к тете Люсе.

– А вы почему такая надутая?! – не унимаясь, спросил случайный попутчик. – Разве такие красивые бывают сердитыми?

Ирина резко подняла голову и глянула на парня. Вспыхнув, в глубине ее глаз блеснули такие яркие молнии, что не было никакого сомнения: следом за ними прогремят грозовые раскаты. Сузившись, глаза девушки готовы были сразить попутчика наповал. Она уже приготовилась сказать ему, все, что о нем думает, но не успела. Глядя на нее, парень вдруг так искренне и весело засмеялся, что Ирина невольно заразилась его смехом. Уголки ее губ дрогнули и поплыли вверх. На нежных, покрытых легким румянцем щеках показались очаровательные маленькие ямочки. Лицо девушки медленно растянулось в улыбке. Напыщенная суровость сменилась выражением безудержного ребяческого веселья. Ирина прыснула, и уже через мгновение маленькая кабинка лифта наполнилась звонким смехом.

Неожиданно лампа, висевшая под потолком, несколько раз моргнула и погасла. Дрогнув, следом остановилась кабинка лифта.

– Ой, – жадно глотнув воздух, испуганно воскликнула Ирина и, слегка заикаясь, добавила: – Мы что, застряли?!

– Ага! – отчего-то радостно произнес парень. – Застряли!

– А это не страшно? Мы не упадем? – вкрадчиво поинтересовалась она. – Я еще никогда в лифте не застревала. У меня в доме нет лифта.

– Нет, не переживай, – важно, со знанием дела, заверил ее попутчик, – не упадем! Я тебе гарантирую! Честное слово! Поверь, я будущий инженер, правда инженер авиации, но систему защиты лифта знаю хорошо. Поясняю: пропало электропитание. Как только дадут свет, лифт сразу же поедет.

Ничего не ответив, Ирина глубоко, как учили на лекциях по психиатрии, полной грудью вобрала в себя воздух и, пытаясь взять контроль над своими эмоциями, плавно отпустила дыхание. Ей совершенно не хотелось показать свой страх. Правда, получалось это с трудом.

– Эй, – ободряюще окликнул ее парень. – Ты что, боишься?

– Ничего я не боюсь! – соврала она. – Просто я не люблю темноты. Скажи, а двери открыть изнутри можно?

– В принципе, можно! – смилостивился парень, но, быстро одумавшись, убежденно добавил: – Но это опасно.

Сделав небольшой шаг вперед, он медленно подошел к двери, и, не особо усердствуя, слегка раздвинул железные створки лифта. Мелькнув, темноту разрезала острая полоса света, струящаяся из парадного, и тут же исчезла.

– Нет, ничего не получится! – отпустив двери, солгал парень. – Лифт надежно закрыт. Да и не стоит лезть в технику! К тому же мы застряли между этажами.

– Какими этажами? – со слабой надеждой в голосе спросила Ирина.

– А я откуда знаю? – недовольно огрызнулся курсант и отступил назад.

– А ты что, здесь не живешь? – удивилась она.

– Нет! Я приходил к другу в гости. Здесь живет мой товарищ по курсу, Юрка Колесниченко. Ты его знаешь?

– Конечно же нет! – возмущенно выкрикнула Ирина, чувствуя, что сейчас разревется. Засопев, пояснила: – Я здесь тоже случайно. Приходила к портнихе моей мамы.

– Понятно! – кратко резюмировал парень и по-философски добавил: – Но, как говорится, ничего случайного в нашей жизни не происходит! – Затем, на мгновение замолчав, весело предложил: – Тогда, может, давай знакомиться? Я Сергей. Лапин Сергей, курсант четвертого курса Института военно-воздушных сил. Родом из Мариуполя.

– Я Ира, – лаконично представилась девушка. – Учусь в медицинском.

– Что-то ты, Ира, совсем раскисла, – добродушно заметил Сергей и с подозрением спросил: – А может, ты все-таки боишься темноты, а?

– Повторяю: я ничего не боюсь, – тихим сдавленным голосом буркнула Ирина и медленно, не отлипая от стены, передвинулась в угол ближе к двери.

– Понятно, – задумчиво резюмировал парень и, щелкнув пальцем, по-философски вдумчиво предложил: – Слушай, Ир, а давай фотографироваться! Будет и интересно, и полезно, и, что самое главное, светло! У меня в фотике, знаешь, какая мощная батарея! Это очень классный фотоаппарат, мне его старший брат из Штатов привез. А я его сейчас как раз, пока был у Юрки, подзарядил. Думаю, он будет светить нам не хуже, чем вспышки на солнце! Согласна?

– Сережа… – вкрадчиво начала девушка и испуганно замолчала.

– Что? – сосредоточенно отозвался парень.

– А давай мы закричим? – неуверенно предложила Ирина и сразу же уточнила: – То есть я! Ладно? А то нас так никто найдет. Может, все жители этого подъезда уже давно отдыхают дома, может, даже легли спать. Скоро ведь десять! А? Можно я закричу? А то будем сидеть здесь с тобой до утра!

– Да ты что! Не позорь меня! – строго, по-военному, выпалил Лапин. – Да если Юрка узнает, что я в лифте кричал, меня весь курс засмеет! Вот увидишь, как только дадут свет, лифт сразу поедет. А пока выкинь из головы эти глупые мысли! Давай лучше фотографироваться!

Ирина даже не успела еще ничего ответить, как вокруг нее, одна за другой, начали загораться яркие, слепящие вспышки фотоаппарата. От неожиданности девушка инстинктивно зажмурила глаза и, заливаясь смехом, отвернула лицо в сторону.

– Ой, ну ты что! – весело выкрикнула она.

– Не отворачивайся! Повернись ко мне! Начинаю лучшую фотосессию в своей жизни! На подиуме мисс Ирина! – зычным голосом рефери выкрикнул Сергей и снова щелкнул фотоаппаратом.

В глазах парня светились яркие огни жизненного триумфа. Улыбнувшись, Сергей быстро наклонился вперед и слегка изогнулся в сторону. Всячески изворачиваясь, он изо всех сил старался уловить каждое движение, каждый взгляд своей восхитительной попутчицы.

Кивнув, Ирина сорвала с головы шапку и, энергично покрутив головой из стороны в сторону, разбросала по плечам пышный золотисто-пшеничный веер слегка завитых волос. Затем, не переставая смеяться, собрала их над головой в корону и, задрав подбородок вверх, превратилась в величественную царицу. Вокруг нее опять замигали вспышки. Не переставая двигаться, она обворожительно улыбнулась и, приложив палец к губам, уронила волосы вниз. Казалось, она хотела в этой игре забыться. А впрочем, она действительно забылась! Заразившись весельем, Ирина кокетливо наклоняла голову набок, поднимала то одно, то другое плечо и улыбалась, улыбалась, улыбалась. Поймав кураж, она даже не подозревала, насколько обольстительно выглядит в этой убитой годами кабинке лифта. Сердце курсанта билось в таком сумасшедшем темпе, словно он поднимался на самую высокую гору планеты.

– Слушай, а ты очень красивая! – обнимая ее взглядом, тихим, отчего-то охрипшим голосом выдавил Лапин и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, придвинулся вплотную к Ирине. Чуть присев, он слегка наклонил к ней голову и радостно выкрикнул: – А теперь наша фотография вместе!

Вспышка фотоаппарата снова наполнила лифт светом.

– Зачем это? – наигранно сердито спросила девушка.

– На память, в наш семейный альбом! – без малейшей тени иронии ответил парень и нажал на кнопку фотоаппарата. Кабинка вновь озарилась ослепительным всполохом.

– Что? – ошеломленно выкрикнула Ирина и, не глядя себе под ноги, шагнула в сторону.

Неожиданно, зацепившись за сумку, она безвольно качнулась вперед, затем слегка отпрянула назад и, потеряв равновесие, испуганно вскрикнула. Понимая, что девушка сейчас упадет, Лапин выпустил из ладоней фотоаппарат и резко выбросил к ней руки, чтобы ее поддержать. В следующее мгновение послышался грохот упавшего фотоаппарата. От его удара об пол вспышка несколько раз загорелась и осветила кабинку снизу. Послышались тихие, скрежещущие щелчки. Это напоминало немое кино. Окончательно потеряв равновесие, Ирина испуганно, как птица, взмахнула руками и обессиленно рухнула в раскрытые объятия Сергея. Сделав последний кадр, фотоаппарат замолчал. Окончательно разрядив батарею, вспышка также погасла.

– Вот это подарок! – восторженно выкрикнул Лапин и, подхватив девушку под руки, приподнял над собой. Слегка подержав под потолком, легко, как ребенка, покрутил в разные стороны и бережно опустил на пол. – Стоишь?!

– Угу, – потеряв дар речи, безвольно ответила Ирина. – Стою!

– Вот и молодец! – похвалил ее парень и строго добавил: – А то решила от меня сбежать. Не выйдет! Это судьба!

Ирина удивленно округлила глаза, но промолчала. Стремительный напор курсанта ее, конечно же, обескураживал. Но вместе с тем его внимание ей льстило. Сергей не казался ей ни снобом, ни денди, ни ловеласом. Простой, веселый, вежливый, довольно воспитанный. Кто знает, как бы другой поступил в такой ситуации. Может быть, даже стал бы приставать! А этот – нет! Вот ради нее разрядил полностью батарею в фотоаппарате. Лукаво приподняв брови, Ирина решила не акцентировать внимания на его репликах. Мало ли что он там говорит! Как говорится, язык без костей. Скорее всего, это он так шутит.

Почти два часа они провели в темной закрытой кабине лифта. Но Ирина совершенно не заметила, как пролетело время. Наоборот! Так интересно и весело ей раньше еще никогда не было. В душе ее было настолько светло, что она уже не обращала внимания ни на темноту, ни на замкнутое пространство, ни даже на холод. Вместо привычных криков о помощи в кабине лифта звучал оглушительный хохот. Они болтали настолько легко и непринужденно, словно были знакомы сто лет. Смеясь, вспоминали веселые случаи из жизни, взахлеб обсуждали последний альбом Шер.

Ирина без стеснения рассказала Сергею о себе, о своих родителях, о друзьях, об учебе в университете и об увлекательном путешествии по Индии. Она говорила, говорила и говорила… Лапин слушал ее внимательно, с интересом, не перебивая. А когда девушка замолчала, рассказал ей о себе. Правда, его история была не такая интересная, как у Ирины. Удивительно, но Сергей не скрывал ни своих ошибок, ни поражений. Он воспринимал их с благодарностью, как некую школу жизни. А жизнь его действительно потрепала.

Сколько Лапин себя помнил, он всегда что-то чинил, все время копался под капотом старого автомобиля. Смеясь, признался, что в детстве ему до одури нравился резкий запах мазута. Тогда он был уверен, что именно так пахнут настоящие мужчины! А когда Сергею исполнилось пятнадцать, в семье случилось несчастье: трагически погиб его отец, моряк Юрий Иванович Лапин. Это произошло у берегов Канады. В трюме корабля, на котором он плавал, неожиданно начался пожар. Скорее всего, произошло короткое замыкание. Как главный механик судна, Юрий Иванович тогда взял всю ответственность на себя. Не допустив никого к месту аварии, он сам устранил поломку и погасил пожар. Наверное, он просто тогда пожалел молоденьких пацанов, которые были ровесниками его старшего сына Димки. Но, получив ожоги, несовместимые с жизнью, отец через сутки умер. Ценой своей жизни он спас и команду, и судно. С тех пор этот корабль носит его имя – «Юрий Лапин».