Текст книги "Признание обвиняемого. Монография"

В том случае, если предъявленный уголовный иск необоснован и не подтверждается полученными по делу доказательствами, несмотря на наличие согласия обвиняемого, суд вправе провести судебное разбирательство в общем порядке с возложением на обвинителя бремени доказывания соответствующих обстоятельств, изложенных в обвинительном заключении. Данное положение хотя и не соответствует строго состязательному процессу, но призвано обеспечить соблюдение уголовной процедуры как основания постановления законного, обоснованного и справедливого приговора. Применение особого порядка судебного разбирательства (гл. 40 УПК РФ) отвечает как частным интересам, поскольку сокращает уголовную репрессию в отношении обвиняемого, добровольно признавшего свою вину, так и публичным, освобождая суд от необходимости исследования всех собранных доказательств по делам, в которых спор между сторонами отсутствует.

Допуская в уголовном процессе действие диспозитивности, несовместимой с такой целью доказывания, как установление объективной истины, законодателем сделан выбор в пользу социальной направленности уголовного судопроизводства. Решения, которые принимаются на основе примирения сторон, что предполагает урегулирование конфликта на удовлетворяющих их условиях, либо на основе добровольного признания обвиняемым своей вины при соблюдении установленной законом процедуры, с учетом мнения государственного (частного) обвинителя и потерпевшего, соответствуют назначению уголовного судопроизводства как способа разрешения возникающих конфликтов с наименьшими потерями для общества.

Раскрыть преступление и привлечь виновного к уголовной ответственности как цель деятельности государства в уголовном процессе в условиях состязательности обуславливается требованием соблюдения уголовной процедуры, гарантирующей отделение функций обвинения и защиты от суда, наличие сторон и их равные права в отстаивании своих позиций, а также ограждающей личность от необоснованных чрезмерных стеснений ее прав со стороны государства. В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона. Соблюдение процессуальной формы (соответствующих юридических процедур, в том числе процедуры уголовно-процессуального доказывания), таким образом, рассматривается в качестве самостоятельной социальной ценности, защищаемой уголовным судопроизводством, иногда в ущерб требованию достижения объективной истины по каждому уголовному делу.

Самое нежелательное, что может иметь место в уголовном процессе, – привлечение к уголовной ответственности и осуждение невиновных. Именно установленная законодателем процедура уголовного судопроизводства, которая выступает «как щит, ограждающий личность от меча уголовно-правовой репрессии»⁸², призвана предотвратить подобного рода последствия применения государственного реагирования на совершенное преступление. Невиновность обвиняемого оказывается защищенной тогда, когда решение о виновности принимается на основе полученных в установленном порядке доказательств в условиях непосредственности, устности и гласности судебного разбирательства, проводимого в условиях состязательности. Обвинительный приговор в соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Иногда в результате принимаемого таким образом решения объективная истина не достигается, совершенное преступление остается без наказания. При этом необходимо признать, что допускаемая уголовно-процессуальным законом процедура (гл. 40 УПК РФ), когда решение о виновности принимается на основании признания обвиняемого с соблюдением всех указанных в законе гарантий добровольности такого признания, обеспечивает принятие решения по делу в соответствии с волей и желанием обвиняемого, обладающего правом распоряжаться принадлежащими ему естественными правами и свободами. В этом случае, даже несмотря на негативные для обвиняемого последствия решения, принятого по его добровольному желанию (обвинительный приговор), не происходит принудительного ограничения права лица считаться невиновным.

Реальная угроза правам и интересам обвиняемого быть подвергнутым незаконному осуждению возникает тогда, когда соблюдение предписанных законом правил производства приносится в жертву целям быстрого и скорого изобличения преступника, необходимости во что бы то ни стало добиваться раскрытия каждого совершенного преступления. Решение о виновности, принимаемое на основании доказательств, не отвечающих требованиям уголовной процедуры, мало того, что влечет реальное излишнее и необоснованное ограничение прав лиц, в отношении которых осуществляется уголовное преследование, так еще и не гарантирует достоверность достигнутого результата, а значит, также не исключает вероятность оставления действительного преступника без наказания. В этом случае оставление настоящего преступника на свободе сопряжено с применением уголовной репрессии в отношении незаконно осужденных невиновных лиц, в отличие от той ситуации, когда по правилам УПК РФ не удалось привлечь виновного к ответственности. Безнаказанность виновного в таком случае не связана с дополнительным применением репрессии в отношении лиц, чья вина в совершении преступления не доказана в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством.

Таким образом, мы приходим к выводу о том, что достижение назначения уголовного судопроизводства возможно без обусловленности цели доказывания необходимостью установления объективной истины. Требование неотвратимости уголовной ответственности как реакция государства на нарушение преступным деянием общественных отношений (карательный элемент) должно уступить место более значимому интересу восстановления нарушенных преступлением общественных отношений, достижению справедливости не только в пользу абстрактного правопорядка, но и тех конкретных людей, кто оказался затронутым преступлением (социальный элемент).

Рассмотренные в настоящем параграфе вопросы иерархии ценностей, защищаемых в рамках уголовного судопроизводства, определяют содержание и подходы к исследованию проблемы признания обвиняемого в современном уголовном процессе.

Глава II
Признание обвиняемого как разновидность показаний по уголовному делу

§ 1. Показания обвиняемого, в которых он признает свою вину, и виды признания обвиняемого

Нет на свете лучшего свидетеля,

чем тот, кто сам совершил преступление.

Л. Е. Владимиров

Сообщаемые обвиняемым сведения относительно обстоятельств инкриминируемого ему преступления признаются доказательствами, на основе которых в предусмотренном уголовно-процессуальном порядке могут быть установлены обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу. Совершенно очевидно, что в тех случаях, когда обвиняемый в действительности совершил преступление, именно он обладает более полной, подробной и обстоятельной информацией относительно расследуемого события и своего участия в нем, а также о других обстоятельствах произошедшего. Тогда, когда обвиняемый добровольно и искренне сообщает обо всех обстоятельствах совершенного преступления, он тем самым фактически способствует его раскрытию, позволяя органам расследования собрать, закрепить и проверить иные доказательства по делу в целях наиболее полного и всестороннего установления объективной картины произошедшего. В основу описанной модели расследования нами были положены предположения о том, что, во-первых, именно обвиняемый в действительности совершил расследуемое преступление, во-вторых, его субъективные интересы совпадают с интересами государства изобличить виновного, поскольку обвиняемый внутренне готов подвергнуться юридическому и общественному осуждению и понести за содеянное соответствующее наказание.

Вместе с тем сам факт совершения преступления конкретным лицом должен быть доказан в предусмотренном законом порядке, т. е. привлечение лица в качестве обвиняемого вовсе не означает, что это лицо действительно причастно к совершению преступления. Подтвердить эту причастность в соответствии с принципом презумпции невиновности обязаны государственные органы, осуществляющие уголовное преследование. Обвиняемый, считающийся невиновным, вправе защищать свои права и интересы всеми способами, не запрещенными законом. Используя свое право давать показания, обвиняемый вполне может исходить при этом из своих личных интересов избежать уголовной ответственности и наказания, скрыть обстоятельства произошедшего, преуменьшить свою роль в совершении преступления, т. е. интересов, расходящихся с интересами органов расследования. В целях осуществления собственной защиты обвиняемый может излагать фактические обстоятельства, подтверждающие его версию произошедшего, может приводить доводы или представлять доказательства, опровергающие либо ставящие под сомнение предъявленное обвинение.

Показания обвиняемого, если они соответствуют действительности, обладают ценными свойствами независимо от их обвинительного или оправдательного содержания, поскольку в любом случае являются эффективным средством установления обстоятельств дела. Своими показаниями обвиняемый может существенно повлиять на ход расследования уголовного дела, полностью себя реабилитировать, способствовать прекращению уголовного преследования или правильному предъявлению обвинения. Если обвиняемый на самом деле не причастен к инкриминируемому ему преступлению, и вообще не знает ничего о расследуемых событиях, то его показания, с одной стороны, будут способствовать установлению его непричастности к совершенному преступлению, а с другой – позволят сосредоточить внимание дознавателя, следователя на розыске действительных преступников. К показаниям обвиняемого, обладающего особым статусом лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, и более чем кто-либо другой заинтересованного в исходе дела, предъявляются повышенные требования проверки их достоверности. С одной стороны, с тем, чтобы гарантировать их добровольность, а с другой – с тем, чтобы избежать их переоценки, могущей повлечь нарушение как интересов самого обвиняемого, так и интересов правосудия.

В своих показаниях обвиняемый высказывается по поводу предъявленного ему обвинения, подтверждает либо отрицает содержащиеся в нем утверждения, излагает связанные с ним обстоятельства, сообщает новые сведения, прямо или косвенно опровергающие или подтверждающие обвинение. В соответствии с легальным определением, предусмотренным ч. 1 ст. 77 УПК РФ, показаниями обвиняемого являются сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде в соответствии с требованиями УПК РФ. В понятии показания обвиняемого выделяются два элемента (содержание и форма), составляющие в единстве данный вид доказательства. Содержанием показаний обвиняемого являются сведения об обстоятельствах дела, а форма характеризует процессуальный порядок их получения – в ходе производства допроса по правилам, установленным УПК РФ. Автор также разделяет мнение тех процессуалистов, которые считают, что показания обвиняемого могут быть получены не только в ходе допроса, но и при производстве очной ставки, предъявлении для опознания и проверки показаний на месте при надлежащем оформлении протоколов соответствующих следственных действий⁸³.

С содержательной стороны в показаниях обвиняемого можно выделить следующие элементы:

1) выраженное обвиняемым отношение к предъявленному обвинению – его позиция по отношению к обвинению, т. е. либо признание своей вины (полное или частичное), либо ее отрицание;

2) изложение фактических обстоятельств дела (при этом обвиняемый может ссылаться на уже имеющиеся у следствия доказательства либо указывать на иные источники, из которых доказательства могут быть получены);

3) объяснение обвиняемым тех или иных фактов и действий, его аргументы и соображения, в частности выдвинутые им версии.

Все вышеуказанные элементы показаний обвиняемого связаны между собой, являются частью этих показаний как единого целого. Включение в содержание показаний обвиняемого не только излагаемых им сведений о фактах, но и его объяснений тех или других поступков, обстоятельств, приводимых аргументов в связи с предъявленным обвинением, обусловлено двойственной природой показаний обвиняемого, являющихся одновременно и средством доказывания, и средством его защиты от обвинения⁸⁴.

По отношению обвиняемого к предъявленному ему обвинению показания обвиняемого могут быть условно разделены на показания, в которых он признает свою вину в предъявленном обвинении (признание обвиняемого), и показания, в которых обвиняемый своей вины не признает (отрицает свою виновность в совершении преступления)⁸⁵. Действующий уголовно-процессуальный закон и те и другие показания обвиняемого независимо от признания или отрицания вины рассматривает в качестве доказательств по уголовному делу.

В соответствии с обозначенной темой настоящей работы предметом исследования в данной главе будут показания обвиняемого, в которых он признает свою вину. И здесь прежде всего необходимо остановиться на определении понятия признания обвиняемого как вида доказательства по уголовному делу и соотношении данного понятия с той личной субъективной позицией обвиняемого относительно предъявленного обвинения как одного из составляющих элементов показаний обвиняемого, которую в литературе также называют признанием обвиняемого.

Вопрос о признании обвиняемым вины на стадии предварительного расследования возникает уже на первом допросе, который должен следовать немедленно после предъявления обвинения (ст. 173 УПК РФ). Следователь в начале допроса выясняет у обвиняемого, признает ли он себя виновным и желает ли дать показания по существу предъявленного обвинения. В течение двух часов до первого допроса обвиняемый вправе беседовать со своим защитником, в частности консультироваться по вопросу, следует ли признавать себя виновным. В судебном заседании в соответствии с ч. 2 ст. 273 УПК РФ сразу же после изложения государственным обвинителем предъявленного подсудимому обвинения председательствующий также выясняет у подсудимого, признает ли он себя виновным и желает ли выразить свое отношение к предъявленному обвинению. Нормы УПК РФ, определяющие порядок допроса обвиняемого, сформулированы таким образом, что ответ обвиняемого на вопрос, признает ли он себя виновным в совершении инкриминируемого ему преступления, предшествует изложению им фактических обстоятельств по делу. Ссылаясь на указанные формулировки закона, В. Л. Будников отмечает, что «факт признания обвиняемым своей вины не входит в содержание показаний обвиняемого», поскольку не содержит в себе никакой информации об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу, и на этом основании делает вывод о том, что признание вины не является доказательством⁸⁶.

Проблема доказательственного значения положительного ответа обвиняемого на вопрос о том, признает ли он себя виновным, была предметом теоретических дискуссий середины прошлого века и уже тогда получила совершенно однозначное решение. Исходя из того, что доказательствами по уголовному делу согласно ст. 74 УПК РФ являются лишь сведения об устанавливаемых обстоятельствах преступления, было признано, что выраженное обвиняемым отношение к предъявленному обвинению само по себе не имеет доказательственного значения⁸⁷, тем более что им не всегда предопределяется характер доказательственного материала, содержащегося в его показаниях (например, обвиняемый, признающий свою вину в убийстве, может сообщить сведения, указывающие на несчастный случай, либо обвиняемый, не признавая своей вины, вместе с тем может излагать изобличающие себя сведения).

Профессор М. С. Строгович так определял сознание обвиняемого⁸⁸: «…это показания, в которых он признает себя виновным в предъявленном ему обвинении и сообщает факты и обстоятельства совершенного им преступления»⁸⁹.

По мнению В. И. Каминской, «признание (сознание) обвиняемого – это такие показания, в которых он признает правильность предъявленного ему обвинения, сообщает обстоятельства совершенного преступления и раскрывает субъективную сторону совершенного деяния»⁹⁰.

Именно такое понимание признания обвиняемого как сообщаемых им сведений о своей виновности в совершении преступления, полученных по правилам, установленным УПК РФ, может считаться доказательством по уголовному делу. Судебная практика также исходит из того, что доказательством является не факт признания обвиняемым своей вины, а та информация об обстоятельствах совершения преступления, которая содержится в его показаниях. Так, Верховный Суд Российской Федерации нашел недопустимыми показания обвинявшихся в покушении на кражу П. и Е., которые признали вину и пояснили лишь, что подтверждают свои показания, данные в качестве свидетелей. В определении отмечено, что П. и Е. «не отказывались от дачи показаний, а, признав вину полностью, ошибочно полагали, что достаточно их показаний в качестве свидетелей»⁹¹. Не сообщая в качестве обвиняемых каких-либо сведений об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по уголовному делу, сам по себе факт признания обвиняемыми своей вины доказательством не является.

Отсутствие самостоятельного доказательственного значения ответа обвиняемого на вопрос о признании вины вместе с тем не означает, что данный элемент не входит в содержание его показаний. Мы разделяем позицию тех процессуалистов (Каминская, Рахунов, Строгович, Якуб), кто выраженное обвиняемым отношение к предъявленному обвинению включает в содержание показаний обвиняемого в качестве их составной части. Изложение обвиняемым фактических обстоятельств дела напрямую связано с его отношением к предъявленному обвинению. Ответ обвиняемого «да, признаю себя виновным» или «нет, не признаю себя виновным» представляет собой единое целое тех показаний, которые он дает по уголовному делу и которые подлежат проверке и оценке по установленным правилам. Вычленение из показаний обвиняемого отдельного ответа, характеризующего его позицию по предъявленному обвинению, и оставление этого ответа за рамками содержания его показаний никакого практического значения не имеет. Отношение подсудимого к предъявленному обвинению подлежит отражению в описательно-мотивировочной части приговора наряду с данной судом оценкой приводимых подсудимым доводов по предъявленному обвинению.

В юридической литературе было высказано предложение об исключении из ч. 2 ст. 173 УПК РФ требования выяснять у обвиняемого в начале допроса, признает ли он себя виновным, поскольку данные обстоятельства могут рассматриваться «как завуалированное психическое давление на обвиняемого», принуждение к тому, чтобы он начал давать показания, признал себя виновным⁹². С указанным предложением мы не можем согласиться по тем основаниям, что вопрос следователя о личном отношении обвиняемого к предъявленному обвинению сам по себе никаким принуждением не является, в противном случае следовало бы все вопросы, задаваемые следователем обвиняемому в ходе допроса, направленные на выяснение обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, в том числе о его причастности к совершению преступления, виновности, мотивах его действий, рассматривать в качестве принуждения к даче показаний или признанию вины. Но это не так.

Следователь, осуществляя расследование по делу, проводит следственные действия для установления обстоятельств происшедшего, при этом его обязанностью является соблюдение той установленной законом процедуры, которая обеспечивает как законность самих действий, так и допустимость их результата. В целях обеспечения интересов допрашиваемого лица ч. 2 ст. 189 УПК РФ запрещает задавать наводящие вопросы, в остальном предоставляя следователю свободу в выборе тактики ведения допроса. Выяснение у обвиняемого его позиции относительно предъявленного обвинения является одним из обстоятельств, определяющих общее направление и тактический порядок построения допроса⁹³. Кроме того, закон требует, чтобы еще до начала допроса обвиняемому были разъяснены его права, предусмотренные ст. 47 УПК РФ (в том числе право не давать показания), ст. 51 Конституции РФ (право не свидетельствовать против самого себя). С учетом положений ст. 47, 164, 173, 189 УПК РФ обвиняемый вправе не отвечать на вопрос следователя о том, признает ли он себя виновным. Более того, выраженное обвиняемым в начале допроса отношение к предъявленному обвинению не ограничивает его в возможности в последующем отказаться или изменить свою позицию по делу. Таким образом, при соблюдении следователем правил проведения допроса опасения в части наличия в вопросе об отношении обвиняемого к предъявленному ему обвинению признаков принуждения представляются беспочвенными.

Постановка обвиняемому вопроса, признает ли он себя виновным, до начала допроса, по мнению Р. Д. Рахунова, несвоевременна как с точки зрения непосредственных интересов обвиняемого, поскольку он не знает, какие в деле имеются доказательства, а также бывает психологически не подготовленным к своей защите, так и с точки зрения интересов расследования, ввиду того, что несмотря на положительный ответ о признании своей вины, все последующие показания обвиняемого по существу предъявленного обвинения могут быть полным и аргументированным отрицанием обвинения. По изложенным соображениям, предлагалось вопрос о признании обвиняемым правильности предъявленного ему обвинения задавать не в начале, а в конце допроса с тем, чтобы ответ обвиняемого представлял собой его вывод из данных им следователю показаний⁹⁴. Другой автор, занимающий аналогичную позицию, таким образом объяснил необходимость задавать вопрос о признании обвиняемым предъявленного обвинения не в начале, а в конце допроса: «.если в самом начале допроса будет записан ответ обвиняемого, что он не признает себя виновным, то в процессе допроса он будет бояться отступить от уже данного им ответа. При отсутствии уже зафиксированного ответа он скорее бы мог признать факты, действительно имевшие место»⁹⁵.

Не разделяя изложенных взглядов и с учетом уже высказанной позиции относительно права обвиняемого не отвечать на вопросы следователя, также необходимо отметить, что с точки зрения процессуального доказывания ни для расследования, ни для разрешения уголовного дела не столь важно, как оценивает обвиняемый те действия, которые ему вменяются (данная оценка может влиять на характеристику личности обвиняемого). Важным и необходимым является установление того, совершены ли в действительности эти действия обвиняемым, а также обстоятельства их совершения, т. е. установление фактов. В этой связи необходимо признать, что ни ответ обвиняемого до начала допроса, ни его вывод по результатам сообщенных в ходе допроса сведений таких фактов не устанавливают.

Вместе с тем признание обвиняемым своей вины как его внутреннее, субъективное отношение к предъявленному обвинению (согласие с обвинением), выраженное в процессуальной форме ходатайства о проведении судебного разбирательства в особом порядке, приобретает значение акта распоряжения своим субъективным правом. Согласие с обвинением доказательством по уголовному делу не является. К нему применяются нормы не доказательственного права, определяющие процедуру доказывания обстоятельств, подлежащих установлению по уголовному делу, а нормы, регламентирующие особую процедуру разрешения уголовного дела, основу которой составляют начала диспозитивности и состязательности. Признание обвиняемого в качестве акта распоряжения предметом процесса (обвинением) будет рассмотрено в гл. III настоящей работы.

Ранее уже говорилось о том значении, которое процессуальная форма имеет для обеспечения интересов обвиняемого. Отношение к обвиняемому как к объекту исследования, подвергаемому «экспериментам» на выносливость, существовавшее в определенные исторические периоды, исключало проблему достоверности показаний обвиняемого. Свобода обвиняемого под угрозой бесконечных пыток была ограничена лишь правом давать признательные показания, дополнительной проверки не требующие. Признание обвиняемого самостоятельным субъектом уголовно-процессуальной деятельности, обладающим правом на защиту, требует соблюдения уголовно-процессуального порядка получения показаний обвиняемого. Надлежащая процессуальная форма показаний обвиняемого предполагает соблюдение следующих условий:

1) предъявление в установленном порядке обвинения (ст. 171–172 УПК РФ);

2) проведение допроса по правилам, предусмотренным ст. 173, 174, 275 УПК РФ;

3) разъяснение обвиняемому его прав, предусмотренных ст. 47 УПК РФ, ст. 51 Конституции РФ, что должно быть удостоверено подписью обвиняемого в соответствующих процессуальных документах.

Правила допроса обвиняемого, установленные законом, должны строго соблюдаться лицом, ведущим расследование.

Стремление получить от обвиняемого достоверные данные об обстоятельствах расследуемого дела вовсе не означает, что от него нужно добиться сведений, подтверждающих его причастность к преступлению, так как он может быть и непричастным к преступлению. Несоблюдение этих правил может повлечь за собой утрату доказательственного значения показаний обвиняемого.

Конституционный Суд РФ в своих решениях неоднократно обращал внимание на недопустимость подмены допроса обвиняемого, проводимого с соблюдением процессуальной формы, непроцессуальными мероприятиями («беседами», опросами в условиях следственного изолятора). Проведение оперативнорозыскных мероприятий не заменяет процессуальных действий, а полученные в результате таких «бесед» сведения «являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые… могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем»⁹⁶.

Действующий УПК РФ отказался от закрепления ранее предусмотренного порядка проведения допроса, в соответствии с которым следователь сначала выслушивал показания обвиняемого, а затем в случае необходимости был вправе задавать обвиняемому вопросы (ст. 150 УПК РСФСР). Такой порядок проведения допроса, который начинается со свободного рассказа обвиняемого, в большей степени отвечает его интересам и служит дополнительной гарантией от обвинительного уклона. Об этом еще в начале XX в. писал Л. Е. Владимиров: «Самый лучший порядок отобрания сознания заключался бы в том, чтобы сначала было изложено сознающимся все происшествие обстоятельно и обстоятельственно, а затем даны точные и ясные ответы на предлагаемые следователем вопросы. Применение этого порядка изложения к отобранию собственного признания в том отношении полезно, что признающийся имеет возможность связано и последовательно изложить то, что он хочет сказать, не стесненный и не сбиваемый со своего пути незаметными внушениями следователя»⁹⁷. Справедливости ради нужно отметить, что на практике допрос обвиняемого, даже несмотря на отсутствие соответствующих положений в законе, как правило, начинается со свободного рассказа обвиняемого по существу обвинения, за которым следуют ответы на вопросы следователя. В этом смысле следует признать, что следователь, заинтересованный в получении показаний от обвиняемого, вряд ли будет возражать против желания обвиняемого в начале допроса изложить известные ему обстоятельства дела в виде свободного рассказа.

Допрос обвиняемого в суде подчинен действию принципа состязательности и производится по правилам, предусмотренным ст. 275 УПК РФ, в соответствии с которой в случае согласия подсудимого давать показания его сначала допрашивают защитник и участники судебного разбирательства со стороны защиты, затем государственный обвинитель и участники судебного разбирательства со стороны обвинения. Суд вправе задавать подсудимому вопросы после его допроса сторонами. В случае отказа подсудимого давать показания его не подвергают допросу. При этом подсудимый не утрачивает своего права на дачу показаний и в соответствии с ч. 3 ст. 274 УПК РФ в любой момент судебного следствия с разрешения председательствующего может дать показания по делу.

В УУС порядок проведения допроса подсудимого определялся в зависимости не от желания подсудимого давать или не давать показания, а от выраженной им позиции по поводу предъявленного обвинения. Признавшемуся подсудимому могли задаваться вопросы относительно обстоятельств инкриминируемого преступления с тем, чтобы проверить признание обвиняемого (ст. 680 УУС). Подсудимому, не признающему своей вины, было предоставлено право при исследовании доказательств по каждому из них представлять в свое оправдание объяснения или опровержения, а также могли быть заданы вопросы по тем обстоятельствам дела, которые были не достаточно разъяснены (ст. 683, 684 УУС)⁹⁸. Представляется правильной закрепленная в УПК РФ связь возможности проведения допроса подсудимого с его волеизъявлением давать или не давать показания по делу. Подсудимому, не признавшему своей вины в предъявленном обвинении, но дающему в ходе судебного следствия показания, могут задаваться вопросы с целью наиболее полного выяснения обстоятельств дела, проверки сообщаемых им сведений, сопоставления с другими имеющимися в деле доказательствами.

Подводя некоторый итог вышеизложенного, позволим себе сформулировать понятие признания обвиняемого, являющегося доказательством в уголовном процессе. Признание обвиняемым вины – это сообщаемые обвиняемым сведения о фактических обстоятельствах совершения преступления, изобличающие его и подтверждающие его виновность, полученные в форме показаний по уголовному делу по правилам, предусмотренным УПК РФ.

Проблема оценки признания обвиняемого, а точнее сказать «переоценки» данного вида доказательства, имеющая в основе своей как исторические предпосылки, так и рассуждения на уровне обывателей, дескать, зачем невиновному признаваться в том, чего он не совершал, в сфере правоприменения (особенно на досудебных стадиях производства по делу) продолжает существовать и по сей день. По результатам проведенного в ходе подготовки настоящей работы анкетирования адвокатов на вопрос о том, какое на практике значение имеют показания, в которых обвиняемый признает свою вину, 70 % опрошенных отметили, что признанию обвиняемого придается особое, преимущественное значение⁹⁹. Вместе с тем наука уголовного процесса демонстрирует абсолютное теоретическое единство взглядов на необходимость подвергать тщательной проверке признание обвиняемого, предостерегая от слепого доверия к данному виду доказательства. Позволим себе привести здесь некоторые из них.