Текст книги "Наследница древней магии"

Глава 21

Сказать, что я была удивлена, значит ничего не сказать. Такого я никак не ожидала услышать. Знала, что Доминик Винтергарден маг, наверняка сильный, а потому отчего-то думала, что, возможно, он как-то связан с одной из академий магии в Элхорне. Оттого и заинтересовался моим даром природницы, что сам этим занимался. Вот только в своем предположении я ошиблась.

Похоже, я родилась под несчастливой звездой, потому что этот человек оказался тем, кто ни в коем случае не должен был знать о том, кто я на самом деле, – во избежание лишних вопросов и нежелательных последствий. Меньше всего я хотела, чтобы меня каким-либо образом втягивали в международную политику. Очень жаль, что господин Ветцель заранее не навел справки обо всех родственников Милтонов, а разузнал только о них самих.

А теперь я и вовсе стану магнитом для неприятностей…

Я стала понимать, почему лорд Винтергарден не рассматривал меня как возможную убийцу моих нанимателей. Потому что, будь это действительно так, я не находилась бы рядом в тот момент, когда разрыв-камень взорвался. Настоящий преступник знал бы, что это представляет опасность и для него тоже, а вот мне это точно было неизвестно.

Что же делать? Если я сейчас уеду, это будет выглядеть странно. Даже подозрительно. И в дороге куда больше вероятностей навлечь на себя беду, если теперь я, как мне только что сообщили, отмечена смертью. Да и девочек оставлять не хотелось – сердце у меня за них болело.

– Ее полное название Канцелярия тайных и розыскных дел, – продолжал собеседник, не подозревая о моих душевных терзаниях. – Может, слышали? Хотя откуда бы, вы ведь иностранка.

– И всего лишь простая гувернантка, – добавила я. Его надменность и звучащая в голосе снисходительность ничуть мне льстили, однако были мне на руку. Будет лучше, если он абсолютно ни в чем меня не заподозрит.

– Не такая уж простая, миз Лоренц, – отозвался мужчина, и я вздрогнула. – Я говорю о вашей магии. Но к этому вопросу мы еще вернемся, а пока оставлю вас. Отдыхайте и набирайтесь сил, они вам пригодятся. И не забудьте, о чем я вам говорил.

– И захотела бы, не забыла, – пробормотала я. – До свидания, лорд Винтергарден! И спасибо… – добавила негромко, но он услышал и, кивнув в ответ, вышел из комнаты.

Я вновь попыталась приподняться и обессиленно откинулась на подушки. Брат леди Милтон прав – я все еще слишком слаба. Знала бы матушка, с чем мне придется здесь столкнуться, наверняка, презрев все свои суеверия, согласилась бы, чтобы я выдавала себя за вдову!

Но сейчас было уже поздно об этом думать. На то, чтобы сочинить новую легенду, потребовалось бы время. Да и вернуться домой я пока не могла. Возможно, мне действительно безопаснее оставаться в поместье в элхорнской глубинке. Однако после того, что я узнала от мага, это вызывало глубокие сомнения.

Мысли путались, теснясь в голове, мешали заснуть, несмотря на усталость и позднее время. Спустя примерно полчаса я все-таки заставила себя встать с постели, умылась прохладной водой, сменила испачканное платье на ночную рубашку. Глядя на пятна крови на ткани, подумала, что едва ли захочу снова его надеть. Меня передергивало от одних воспоминаний о минувшем вечере – то предчувствие беды, всепоглощающий страх, нагретый металл дверной ручки…

Наверное, я действительно до конца жизни всего этого не забуду.

Мне вспомнилось беспокойство в глазах матушки и господина Ветцеля. Они боялись за меня. Но та опасность, что угрожала мне на родине, была далекой, она не успела дотянуться до меня. А та, с которой я соприкоснулась в этом доме, оставила на мне свой след. Отметила.

Доминик Винтергарден сказал, что я не спасла бы Милтонов, если бы даже успела раньше. Может быть, он просто хотел меня этим успокоить? Ведь наверняка понимал, что меня тревожат угрызения совести.

Я все-таки заснула, правда, уже под утро. А вскоре настало время просыпаться. Ко мне пришла Энни – принесла черный креп для того, чтобы обшить им шляпу.

– У вас же нет при себе траурного платья, так ведь, миз?

– Да, спасибо, – отозвалась я. Я действительно не могла подумать, что мне понадобится такого рода одежда. – Что там происходит? Девочки проснулись? Они… уже знают?

– Готовятся к похоронам, что же еще? Леди Глау, как выспалась, так и взялась за дело вместе со своим муженьком, командует. Только подумаю, что они будут тут хозяевами, так дурно делается!

– Почему они? Хотя… да, – вспомнила я. Опекуном ведь может стать кто-то из ближайших родственников Аланны и Кэйти, а Мередит Глау – их тетя, сестра отца. Это и ее родовое гнездо. Так что вполне вероятно, что место хозяйки в поместье в самом деле займет она.

– Барышни уже не спят и все узнали, бедняжки, – вздохнула, вытирая покрасневшие глаза уголком фартука, собеседница. – За день осиротели. Вот ведь как бывает… Я пойду, а вы спускайтесь на завтрак, миз! Дел невпроворот!

Я проводила ее взглядом. Слезы Энни растрогали меня. Несмотря на некоторую грубоватость и временами неприятные мне суждения, горничная оказалась доброй и участливой девушкой. А ее нежелание работать на леди Глау я вполне могла понять и разделить. Едва ли эта преисполненная гордыни особа вообще кому-нибудь в особняке нравилась.

И как только лорд Винтергарден мог встречаться с ней?..

Глава 22

В день похорон шел дождь. Наверное, это звучит чересчур по-книжному, но природа будто плакала вместе с обитателями поместья. С теми, кто провожал в последний путь его хозяев.

Кладбище оказалось небольшим и старым. Энни сказала, что там хоронили всех Милтонов. Аккуратные могилы, каменные надгробия, некоторые из которых украшали с большим мастерством изготовленные статуи, навеки безмолвно застывшие над останками тех, чей покой они охраняли.

Людей пришло много. Большинство из них были мне незнакомы. Я в темном, самом строгом из взятых с собой платьев и обшитой черным крепом шляпе стояла рядом с девочками. Обе с ног до головы были одеты в черное. Обе почти все время молчали – мне даже не верилось, что совсем недавно Аланна была разговорчивой, а малышка Кэйти беззаботно смеялась, играя в саду.

Мой взгляд нашел высокую фигуру Доминика Винтергардена. Он стоял неподалеку от нас, но выглядел полностью погруженным в себя, ничего и никого вокруг не замечая. Однако мне казалось, что это только видимость – на самом деле этот человек внимательно наблюдал за окружающими. Ведь ему совершенно точно было известно, что его сестру и зятя убили. А виновник мог сейчас находиться прямо здесь, среди искренне скорбящих людей!

Я много думала об этом и не могла понять, кому помешали мои наниматели. Если все дело в деньгах и в поместье, тогда их убийца кто-то из родственников. А это только лорд Винтергарден и леди Глау с супругом, больше у Милтонов родни не было.

Я взглянула на Мередит Глау. В траурном наряде и шляпе с густой черной вуалью, она стояла, опираясь на руку мужа. Он хмуро смотрел в сторону, поджав губы.

Оба довольно неприятные люди, но могли ли эти двое оказаться хладнокровными убийцами?..

А Доминик Винтергарден? Он уехал из особняка до того, как произошел взрыв, но это вполне могло оказаться предлогом для того, чтобы снять с себя подозрения. Он маг, и, несомненно, у него имелись возможности достать запрещенный артефакт.

Но мне очень не хотелось верить в его виновность. Я же видела его в ту ночь, когда лорд Винтергарден пришел в мою комнату побеседовать со мной. Его боль была неподдельной, он действительно страдал, потеряв близких!

Целестина Уэстон с отцом тоже была на похоронах. Ее изящной фигурке и светлым локонам очень шло черное. Она подошла выразить свои соболезнования родным покойных, и ее затянутая в кружевную перчатку рука коснулась ладони Доминика Винтергардена.

Мне тут же вспомнились слова Энни, когда мы с ней наблюдали за танцующими. Неужели он действительно женится на этой молодой леди? Целестина подходит ему – она молода, богата, благородного происхождения. А любовь… Нужна ли она кому-нибудь в этом мире, есть ли вообще или существует только на страницах романов?..

На затянутые черной тканью гробы одна за другой падали белые лилии. Завораживающее зрелище, красивое какой-то жуткой красотой. Я тоже бросила два хрупких цветка, когда мне разрешили подойти. Мысленно обращаясь к тем, кого почти не успела узнать, благодаря за то, что они согласились взять меня на работу и дать приют в своем доме. Прося прощения за обман.

Я замечала обращенные в мою сторону взгляды, слышала шепотки: «Гувернантка! Та самая! Это она их нашла!» Хотелось как можно скорее укрыться от любопытных глаз. Но я не могла уйти, не дождавшись конца церемонии.

Неподалеку находилась могила старшего брата лорда Милтона, к которой похоронная процессия тоже ненадолго подошла выразить почтение. Этого человека не стало еще до рождения Аланны, которая совсем не знала своего дядю по отцовской линии. «Эдриан Милтон» – так его звали.

Молодой человек, которого готовили в наследники, но, увы, ему не суждено было стать хозяином поместья, а его младший брат пробыл им не так уж долго.

До чего же несправедливой бывает судьба!

Покидая кладбище, я заметила еще одну могилу, на самой окраине. В отличие от большинства других она выглядела неухоженной и этим привлекла мое внимание. Надгробие тоже было скромным. «Джеральдина Ричмонд, – гласили выбитые на нем буквы. – Покойся с миром, которого не обрела при жизни».

Судя по датам, та, что лежала под этим камнем, прожила совсем мало. Всего-то девятнадцать лет. Кроме того, она умерла в один год с Эдрианом Милтоном, но я не могла быть уверена, означало ли это что-нибудь или было всего лишь совпадением.

Особняк снова наполнился гостями, но это была уже не та веселая толпа, что приезжала на танцевальный вечер. После похорон для них устроили поминальный обед. Я на нем, разумеется, не присутствовала. Мы с девочками поднялись наверх, и я, усадив обеих у камина, решила почитать им книгу. Одну из тех, что стояли в книжном шкафу в классной.

– Не слишком ли мы взрослые, чтобы читать нам вслух? – тихо проговорила Аланна.

– Ничего подобного, – отозвалась я. – Все любят чтение вслух. Даже я бы не отказалась.

– Тогда мы можем читать по очереди.

– В другой раз, а пока позвольте мне. Это очень интересная история. О храбрых людях, приключениях и поисках сокровищ, которые пираты зарыли на острове в океане, – сказала я, ласково погладив тисненный серебром переплет. У меня была такая же книга, но осталась дома. Сейчас, когда взяла небольшой томик в руки, мне показалось, точно я встретила старого друга, с которым давно не виделась.

– Это дядя Доминик нам подарил, – произнесла Кэйти и снова замолчала.

– Вам что-нибудь известно, миз Лоренц? Кто станет нашим опекуном? Дядя Доминик или тетя Мередит? – Спросила Аланна.

– Пока я ничего не знаю, – ответила ей со вздохом. – Должно быть, это непростой вопрос. Его так скоро не разрешишь.

– Надеюсь, нам не придется уезжать из поместья, – заметила она и быстро отвернулась, пряча слезы. Губы девочки дрогнули.

Мне захотелось протянуть к ней руки, обнять, но я не решилась.

В эту минуту я остро как никогда ощущала себя лгуньей. Ведь мои воспитанницы думали, что я тоже круглая сирота, как и они теперь. А это вовсе не так.

Глава 23

Со дня похорон Милтонов прошло несколько дней. В особняке снова стало почти безлюдно – Доминик Винтергарден уехал в столицу, как и Реджинальд Глау. А вот его жена осталась и вовсю третировала слуг, наводя в доме свои порядки. До меня она пока не добралась, но я не сомневалась, что это дело времени. Не такой у этой особы характер, чтобы оставить хоть что-нибудь без внимания.

Выполняя обещание, данное их дяде, я старалась не нагружать своих воспитанниц уроками. Вместо этого я следила за тем, чтобы они хорошо питались, несмотря на полное отсутствие аппетита, и, пользуясь погожими осенними днями, проводили как можно больше времени на свежем воздухе. Вот и сейчас мы с ними вышли на прогулку в сад и как-то незаметно дошли до самой границы с лесом.

К сожалению, вопрос об опекунстве еще не был решен. Никто в поместье пока не знал, чего ожидать. Будет ли это лорд Винтергарден или леди Глау с мужем? Своих детей у супругов не было, но и особой привязанности между девочками и их теткой я не замечала, хотя едва ли это имеет какое-то значение. Такими делами, как меня уже просветили, занимается Королевский суд, а там главенствуют отнюдь не эмоции.

В Элхорне была другая вера, здесь поклонялись Единому, однако большинство жителей страны вспоминали о религии лишь когда того требовали обстоятельства, например, свадьба или похороны. Я всей душой надеялась, что, где бы ни оказались Милтоны, в садах Предвечных или там, куда попадали умершие по элхорнским верованиям, их души обретут покой. И что сверху они будут присматривать за дочерями, которые так в них нуждались.

Я несколько раз вспоминала о могилах, которые попались мне на кладбище. Эдриан и Джеральдина. Такие молодые! Да еще и умерли в один год. Наверняка они были знакомы или даже… Тут моя фантазия уводила меня к историям о юных влюбленных, которые мне доводилось читать, и я говорила себе, что чересчур дала волю воображению. Однако все же решила порасспросить местных жителей об обстоятельствах гибели молодого наследника поместья и о том, кем была миз – или леди – Ричмонд.

Первым делом я задала вопрос Энни, но, увы, та ничего не знала. Сама в те времена была ребенком и еще не работала здесь. Тогда я нанесла визит поварихе тетушке Берте, которая уже давно служила в особняке, и как бы невзначай принялась задавать ей вопросы.

Женщина любила поговорить и тут же ударилась в воспоминания.

– Джерри Ричмонд? Ее так все называли. Джерри, как паренька, – сказала она.

– Вы хорошо ее знали?

– Как же не знать? Джерри приходилась дочкой тогдашнему управляющему поместьем, и жили они тут же, в домике для прислуги. Джеральдина была бунтаркой. Настоящий сорви-голова. Да и чего еще можно ожидать при таком-то воспитании? Матери-то у нее не стало рано, а отец растил ее как мальчишку. Вот она такой и стала.

Вот оно что! Дочь управляющего! Разумеется, они с Эдрианом Милтоном были знакомы.

– Я ведь тоже вдова, – добавила собеседница. – Вот и подумывала, а не связать ли нам с Ричмондом наши судьбы. Но он был верен покойной жене, мир ее праху. Жил только ради дочери. А когда и той не стало, он больше не мог здесь оставаться, уехал…

– Что же с ней случилось? – с замиранием сердца спросила я.

– Экая вы любопытная, миз! – услышала я вместо ответа. – Лучше эту старую историю не ворошить, вот что я вам скажу. Ни к чему оно.

Как я ни старалась, как ни улещивала и ни упрашивала кухарку, та больше ни словечка мне не сказала.

Сейчас, гуляя с девочками, я размышляла над тем, кого бы еще поспрашивать о делах минувших дней, которые непонятно отчего так меня взволновали, и настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как мы вошли в лес, который я обычно обходила стороной. Аланна и Кэйти играли в мяч, перекидывая его друг другу. Непохоже было, чтобы эта забава доставляла им удовольствие, но я желала хотя бы немного их расшевелить, поэтому и настояла на том, чтобы они захватили с собой на прогулку мячик.

Но в ту минуту, когда Кэйти не поймала его и он, отскочив от дерева, улетел куда-то в лесную чащу, пожалела об этом.

– Мне принести его, миз Лоренц? – спросила Аланна.

– Нет, я сама, – отозвалась я. – Возьми сестру, и возвращайтесь обратно в сад. Оставляю ее на тебя! – добавила, стараясь, чтобы голос звучал построже.

Барышни послушно развернулись в обратном направлении, а я шагнула вперед, успокаивая себя тем, что вовсе не должна бояться леса. Дом совсем рядом, невдалеке работают садовники, да и светло еще, хоть и вечереет. Я намеревалась быстро схватить мяч и вернуться к девочкам, но, похоже, тот отлетел дальше, чем мне казалось.

Тропинка терялась в траве, которая пышным зеленым ковром стелилась под ноги, свет клонящегося к закату солнца проникал сквозь густые кроны, а мячик мне на глаза так и не попался. Я уже решила махнуть на него рукой и идти обратно, пока не заблудилась окончательно, но тут за спиной послышался какой-то шум. А затем меня вдруг грубо схватили за воротник платья и дернули назад, да с такой силой, что я не удержалась на ногах. Не успела закричать – чья-то мозолистая рука зажала мне рот. Я в панике замахала руками и ногами, желая освободиться и не веря до конца, что это действительно происходит со мной.

Глава 24

Я сопротивлялась как могла, но уже понимала, что силы не равны. Нападающих оказалось двое, и оба крупные сильные мужчины, одетые в какие-то засаленные лохмотья. Я слышала, как они говорили между собой:

– А цыпочка-то резвая! И какая сладенькая… Мед, как есть мед!

– Ты не больно-то губы раскатывай, я тоже хочу этого медка попробовать…

От этих скабрезных слов, отвратительных прикосновений заскорузлых рук, которые удерживали мои запястья и лодыжки, становилось еще страшнее. Паника росла. А в ушах звучал голос Доминика Винтергардена, который говорил о том, что после разрыв-камня я начну притягивать к себе людей с дурными помыслами.

Вот и притянула.

За прошедшее после убийства Милтонов время ничего страшного не случилось, разве что я опрокинула себе на подол чашку не слишком горячего чая да споткнулась пару раз. Это были мелкие неприятности, и я позволила себе немного расслабиться. А напрасно.

Но что эти негодяи делали в лесу прямо возле сада? Что, если они планировали ограбить дом? А там и мужчин-то сейчас нет, кроме работников…

Ощутив, как грубая мужская рука бесцеремонно полезла мне под юбку, я снова забилась, как пойманная в сеть рыба, и потянулась к дару. Да, лорд Винтергарден настоятельно просил меня не прибегать к магии до его возвращения, но сейчас не та ситуация, чтобы слушаться его запретов. Если я ничего не сделаю, мне несдобровать.

Природа не сразу, но откликнулась на мой отчаянный зов. Зашелестел в кронах деревьев ветер, усиливаясь с каждой минутой. Затрещали ветви. По траве точно сквозняк пробежал. Смолкли птицы, а затем, наоборот, закричали истошно, поднимая шум.

– Что происходит? – забеспокоился один из разбойников.

– Вспугнуло их что-то. Погода портится. Оттого, наверное, и развопились.

– А если охотник какой идет?

– Да кто в такое время станет охотиться? Богачи на охоту с утра ездят, а вечером брюхо набивают. И все за счет бедняков.

– Не нравится мне это, надо было нам поскорее ноги уносить.

– Чего на меня-то валить? Сам же захотел с девчонкой позабавиться и остановился. А теперь, ха-ха, птички его напугали, смотри, как бы на башку не нагадили!

– А это еще что такое?

С усилием повернув голову, я заметила, что земля под ногами одного из моих обидчиков вздыбилась и пошла волнами. А затем из нее хлынули целые полчища муравьев, которые набросились на мужчин. Меня насекомые при этом не трогали.

Очень скоро этим двоим стало не до меня. На все лады ругаясь и ойкая, они отбивались от юрких муравьишек, которые в таком количестве были отнюдь не безобидны. Почувствовав, что меня наконец-то больше никто не удерживает, я вскочила на ноги и бросилась бежать куда глаза глядят.

Резко остановилась, наткнувшись на внезапно появившегося передо мной человека, едва не свалив его с ног.

Я испуганно взвизгнула и отшатнулась, незнакомец сдавленно выругался, потирая ушибленный лоб. Услышав родной язык, я изумленно уставилась на мужчину. Тот, в свою очередь, с любопытством смотрел на меня.

– Вы не элхорнец! – крикнула я.

– Сознаюсь, я действительно не элхорнец, – отозвался тот смущенно. – Позвольте представиться, Клаус Майер, к вашим услугам. А вы… с вами все в порядке?

Я оглядела себя – помятое платье, все в траве и земле. Обернулась и ткнула дрожащим пальцем в ту сторону, откуда прибежала. Замялась, не зная, как сказать, что со мной приключилось, но, кажется, молодой человек все понял и сам, без моих объяснений.

– Вы столкнулись с какими-то опасными людьми, миз? – Я кивнула. – И они еще там? – Еще один кивок. – Тогда надо срочно задержать их, пока не скрылись!

– Думаю, будет лучше, если вы сообщите о них служителям правопорядка. Пусть разберутся сами, по закону. Все же их двое, а вы один…

– Вы во мне сомневаетесь? – Кажется, мои слова пришлись ему не по душе. – Думаете, одному мне с ними не справиться?

– Что вы, вовсе нет! – не желая обижать нового знакомого, произнесла я. Похоже, господин Майер – тот самый новый сосед, о котором говорила Энни. Мой соотечественник.

Что стало очевидно и ему, стоило мне назвать себя.

– Очень приятно познакомиться, госпожа Лоренц! Вы уверены, что… Они ничего плохого вам не сделали?

Я покачала головой. Запоздалое осознание того, какой беды я избежала, приходило постепенно, заставляя передергиваться от одних лишь воспоминаний о том, как по моему телу шарили омерзительные шершавые руки. «Надеюсь, муравьи их как следует покусали, за все места!» – мстительно подумала я и с подозрением посмотрела на Клауса Майера, который выглядел на первый взгляд вполне безобидно. С виду лет двадцати пяти, высокий, но ниже Доминика Винтергардена, песочного цвета волосы немного взъерошены, голубые глаза. Одет вполне прилично и даже со вкусом.

– А вы что делали в лесу?

– Я каждый вечер здесь гуляю, – пожав плечами, ответил он. – С тех пор, как приехал. Наблюдаю за птицами.

– Вы охотник? – нахмурилась я.

– Нет, я просто их изучаю, зарисовываю. Вот, взгляните! Освещение уже не очень, но мой блокнот всегда при мне.

У него в кармане действительно оказался блокнот с весьма неплохими рисунками, изображавшими лесных птиц.

– Сегодня они как-то странно себя ведут, – бросил взгляд на небо господин Майер. – Громко кричат, переполошились. Вы не заметили, почему?

– Н… нет, – пробормотала я, решив не рассказывать, что это моя магия так повлияла на птиц. Главное, чтобы сильного отката, как в прошлый раз, не случилось. Сегодня ведь лорда Винтергардена рядом не окажется.

– Любопытно, – вертя в пальцах карандаш, проговорил собеседник. – Вы ведь где-то поблизости живете? Проводить вас домой?

– Буду очень благодарна, – согласилась я, и лицо молодого человека озарилось мальчишеской улыбкой.