Текст книги "Колумб в космосе"

Нервы Жени были на пределе.

– Капитан (он больше не называл Колумба по имени, просто пренебрежительно «капитан»), как выяснилось, просил его вернуться на планету, потому что это очень важно для её жителей. Что уж там произошло мы не берёмся проверять, да это и невозможно, но Миллет утверждает, что волей капитана было вернуться под командованием человека… это абсурдно, но так они поймут, что это тот же «Колумб»… Родство генов – возможно это странно, мы никогда бы не прибегли к подобному, учитывая мизерный стаж, неподготовленность…

Молодой человек был готов вскочить, всё его тело кололо иголками. «Родство генов» – кажется он уже догадывался о ком идёт речь, но нет! Нет! Это невозможно. Если он прав, то это действительно полнейший абсурд, Центр впрямь не допустил бы этого даже в крайней ситуации.

– Он сказал, что корабль должен вернуться под командованием Антонии Сергеевны, – закончил командир, хлопая ладонью по столу.

– Девушки? – ахнул Женя, всё ещё не веря в то, что догадки подтвердились. – Помилуйте, она же ещё «школьница»! То, что она отучилась в классе А ничего не значит, у неё нет опыта, потом, у неё есть личные мотивы, это непозволительная роскошь…

– Евгений Александрович, не вы выносите вердикт о пригодности лётчика к службе. Ваше суждение основывается на знакомстве пятилетней давности. Ваша студентка уже выросла. Она летала ко всем планетам Солнечной системы в основном пилотном составе, у неё прекрасно получается управлять кораблём.

– Из рубки, и не классом 7, – буркнул баллистик в свою защиту.

– Евгений! Вы смеете оспаривать решения Центра?! Мои решения!.. – Виктор Степанович был на пределе, молодой человек уже догадался, что командир врёт сам себе, пытаясь убедить, что бредни Миллета действительно стоят того, чтобы отправить далеко не последний по значимости корабль под руководством «зелёной» девчонки в соседнюю звёздную систему.

– Она лично проводила многочисленные испытания, у неё есть опыт в решении сложных задач, – продолжал Виктор, энергично жестикулируя, словно защищал свою собственную дочь, – а также теория в области энергоснабжения (он намекал о первоначальном факультете). Вы помните, надеюсь, что девушка отличается и конструкторскими способностями, некоторые её модели введены в эксплуатацию или заслуживают рассмотрения. Она была вашей лучшей ученицей.

– Да она неуравновешенная, самонадеянная авантюристка! – выпалил Евгений, пытаясь хоть как-то спасти ситуацию. – Её никто не станет слушать!

– Ваши суждения основаны на личной неприязни или наоборот, зависимости?! – поставил вопрос ребром Виктор Степанович. – Герман отметил, что у этой девушки большой потенциал, Вениамин полностью поддержал его. Если уже первый пилот не возражает, то чего же вы хотите? Они оценивают Антонию Сергеевну объективно, как космонавта, не как девушку или как дочь капитана. Я бы советовал вам также её оценивать. Читайте хоть иногда газеты, тогда вы больше будете знать о выдающихся лётчиках своей страны. Уверен, у неё большое будущее!

– Большое будущее, – тихо фыркнул Женя, чувствуя, что аж зубы скрипят от такого количества похвал в адрес юного дарования, – читал, слышал… доиграется ваше большое будущее своими выходками.

Но командир по счастью не услышал его жалоб и поставил жирную точку на разговоре.

– Надеюсь, вы переменили своё мнение, иначе мне придётся переменить своё относительно вас. И прекратите третировать Германа Миллета, иначе я буду вынужден отстранить вас!

– Я всё понял, – поспешил реабилитироваться молодой человек, глуша в себе нарастающую злобу. – Разрешите идти?

– Да, но постойте, – командир проводил его до двери и холодно добил очередным необоснованным приказом, – скажете Антонии Сергеевне о её назначении. Сейчас. Думаю, ей приятно будет услышать это от вас.

Это уже был удар, окончательно добивший его сегодня. На секунду баллистик потерял контроль над собой и тупо уставился на начальника. Виктору Степановичу пришлось повторить просьбу – Евгений механически кивнул, не прекращая таращиться, и сам не понял, как очутился уже за дверью.

Он вышел из корпуса как громом поражённый и с неприятным чувством побрёл прочь. Они что там все издеваются! Ему надо было срочно глотнуть свежего воздуха и просмотреть больше новостей, чтобы не подставляться перед командиром во второй раз. Кажется он действительно упустил больше, чем думал.

Войдя в парк, молодой человек подключился к сети и ввёл запрос на имя девушки. Его бывшая студентка блистала через строчку, фотографии Антонии украшали некоторые из статей, она уже числилась не стажёром, а реальным сотрудником Центра. Уже полтора года как официально летает… Женя отметил, что ей очень шла полётная форма.

Выиграла соревнования, сопровождала грузовой катер, участвовала в экспедиции, была на астероиде I117, пилотировала новую усовершенствованную модель для дальнего боя… строки закружились перед глазами. Жене стало очень неудобно от своего незнания. Он закрыл коммуникатор и пошёл по указанному адресу – в центральную старую часть Москвы напротив института сверхвысоких частот.

Молодой человек быстро шёл по запутанным широким дворам старинных домов вдоль набережной. Сейчас стоял на удивление тёплый конец сентября (на Алтае совсем не замечалось прихода осени, их затянувшиеся поиски совсем выбили Женю из привычного времени). Воробьёвы горы по ту сторону Москвы-реки горели огнём, солнце блестело в прозрачной воде, путаясь среди опавших листьев клёна – золотая осень.

Но Жене было не до прекрасного. Уже вечерело, а он ещё не нашёл нужный двор – не хотелось появляться поздно. Наконец Евгений увидел нужный номер и поднял голову. Антония жила в старом каменном доме, недалеко от Высшего, на редкость красивое здание, ремонт фасада был выполнен идеально, не придерёшься, как будто родной. Да, так вот как живут знаменитые люди… Ему тоже предложили жильё в центре города, но Женя привык к своей квартире и своим соседям. Ему совсем не улыбалось свыкаться с новыми условиями.

Он чувствовал себя неловко. Потерялся в нумерации подъездов и решил войти во внутренний дворик, надеясь, что хоть там кто-то будет. Очень странно, что в такой приятный вечер улицы пустовали. Как только молодой человек вышел из арки, ветер бросил ему в лицо золотые кленовые листья и Женя закрылся воротником. Тут он заметил не лавочке сидящую спиной к нему девушку, это была Тошка.

Внутри сразу появилось неприятное чувство: обращаться к своей бывшей студентке как к высшему по должности, выполнять её приказы, какими бы нелепыми они не казались – находиться под властью женщины (даже блестящая карьера не сильно добавила Тошке важности в глазах баллистика). Женю передёрнуло, вспомнилось детство: он жил тогда с тёткой, той ещё командиршей. Не сбеги мальчик в математический лицей, она бы так и ездила на нём.

Уверенной походкой молодой человек подошёл, сдержанно кашлянул и произнёс:

– Антония Сергеевна, я должен…

Она резко обернулась, слегка вздрогнув от неожиданности. Тошка сразу не узнала его, пригляделась и неуверенно спросила: «Евгений Аа…»

– Александрович, да, это я, – Жене не терпелось скорее избавиться от груза поручения, и он быстро произнёс, не глядя на неё. – Командование, учитывая ваши заслуги… и я не одобряю это решение, назначило вас капитаном Второй исследовательской экспедиции в систему Тау Кита. Я ваш подчинённый, как и ещё тридцать человек, почти полностью старый состав «Колумба», также обслуживающий состав, думаю вы знаете численность экипажа. Поздравляю с назначением… это прекрасная возможность для вас… А теперь разрешите идти?

Он выжидающе посмотрел на девушку: что она скажет, как отнесётся к назначению.

Тошка встала, ростом она была значительно ниже его, поэтому приходилось смотреть снизу вверх. Она молчала минуту, оглядывая его, потом отвела взгляд в сторону и тихо спросила: «Вы сказали не одобряете? Почему? Мой послужной список мал для вас, вы привыкли летать с проверенными ассами, каким был мой отец?..»

О, удар ниже пояса. А она изменилась с момента их последней встречи.

– Я не… – Женя замялся, но быстро подобрал слова. – Ваш послужной список должен оценивать командир, я не вправе оспаривать его приказ. Я не сомневаюсь в ваших способностях, но для полётов на моделях 7, 7—1 у вас нет опыта.

– Я могу быть последовательной, если вы это имеете в виду – вы всё время говорили это. Или вас больше волнует количество налётанных часов?..

– Разрешите идти?! – громко с нетерпением повторил Евгений, смотря поверх её головы куда-то вдаль. – Уверен, вы лучше знаете себя, капитан.

– Ваше показное уважение выглядит глупо, – фыркнула девушка, – идите! Увидимся через неделю в Центре подготовки.

Словно камень с души упал – Женя развернулся и чуть ли не бегом отправился прочь, даже не попрощавшись. Какая же она стала, прям как отец – тот тоже терпеть не мог официальности и прислуживания.

Чтобы развеяться, Евгений сел в катер на причале и отправился на прогулку. На реке уже почти никого не было, только проплывал вдалеке большой лайнер – кто-то праздновал день рождения, гулять будут всю ночь.

***

Через неделю, как и положено, баллистик прибыл Центр Полётов, где шла подготовка космонавтов. С ними ежедневно проводили занятия, приводили в порядок психику, выявляли отклонения после провальной первой экспедиции и отсеивали. В итоге из старого экипажа осталось чуть больше половины. И что самое странное: весь энергетический отдел сменили, за исключением начальника конечно, потому что не было лучшего управляющего, чем старый добрый Виктор.

В команде пилотов тоже странное прибавление: дублёром Вени стал бесшабашный американец, отправленный в Центр Полётов на стажировку (и это при том, что почти все советские ассы были свободны на момент экспедиции). Черти что! Девчонка капитан, студенты у штурвала… Но самой худшей новостью для Жени стало назначение Миллета заместителем капитана, значит он имел право отстранить его от миссии, как уже отстранил ближайших друзей баллистика.

Но на своего соперника Герман даже не взглянул: безразлично сказал, что математиком больше, математиком меньше – особой важности нет. Как выяснилось впоследствии, это всё было напускное. Назначение Жени утвердил Виктор Степанович, это не обсуждалось. На основании показаний чёрных ящиков корабль от гибели в первый раз спас правильно проложенный курс и точный момент выбора прыжка. Вениамин, Евгений и Виктор составляли гениальное трио, в задачу которого входило всякое содействие их молодому капитану. Таким образом Центр пытался компенсировать неопытность Антонии.

Девушка была чуть ли не самым юным членом экипажа, уж явно младше участников первой экспедиции. Но это не мешало ей преподносить команде всё новые сюрпризы; во первых манера поведения: некоторыми из состава она была знакома по прежним вылетам или просто как с коллегами, она совершенно не чувствовала себя чужой, не испытывала возрастных рамок. Все тут же оценили, что девушка очень похожа на отца, и несмотря на свои годы, справляется с задачей получше многих. Её физическая подготовка также заставляла восхищаться, не говоря уже о том приятном моменте, что нечасто, очень нечасто, капитаном корабля являлась девушка.

Лично Женю удивило с какой уверенностью и чувством превосходства аккуратная девушка, некогда его студентка, разняла его и Германа, когда на одной из тренировок они чуть не подрались.

– На моём корабле, – громко проговорила она, переводя взгляд с одного на другого, – я не потерплю диверсий и дебоширов! Это не футбольный матч!! Господа, вы можете продолжить выяснять отношения оставшись на Земле!.. Герман Миллет, остудитесь, на два дня я вас отстраняю! Евгений!.. За мной идите!

Она властно взмахнула рукой и развернулась, спокойно направившись с свою комнату. Девушка даже ни разу не обернулась, зная, что он пойдёт за ней. И молодой человек с позором потащился за миниатюрной куколкой, уже ощущая за спиной едкие взгляды.

В группе собравшихся пробежал весёлый шумок – драка кончилась быстро, но её последствия были более чем интересными. И как только закрылась дверь, все с интересом переглянулись, едва удержавшись от желания подслушать.

– Евгений Александрович, – со вздохом начала девушка, занимая место у окна, – я знаю, вы превосходный специалист, я помню это ещё с того времени, когда училась у вас. Но знаете… мне начинает казаться, вы не совсем здоровы.

Её каменное лицо не выражало никаких эмоций, голос делал эмоциональные паузы.

– Так что будьте добры, разубедите меня. Ещё одна подобная выходка и вы останетесь на Земле!

Ещё одна эмоциональная пауза. Но теперь… голос будто бы дрогнул, словно она боялась следующей фразы.

– А сейчас, если вас конечно не затруднит, объясните, что происходит между вами и Германом Миллетом? Это связано с предыдущей экспедицией?

– Вот заноза! – подумал Женя, покидая комнату после допроса. – Да, нелегко придётся, если она вздумает следить за каждым моим действием.

У него в голове созрел идеальный план, когда он увидел данные для курса: раз они выйдут в районе системы двух переменных, значит будет возможность связаться с лилолианцами. Теперь это стало возможным даже не смотря на магнитное поле – новое изобретение длинноволнового передатчика, использующего насыщенную магнитную среду для усиления сигнала просто спасло его.

Женя уже договорился с Татьяной, это было последнее, о чём он попросил: уговорить капитана использовать новое оборудование (её девушка точно бы послушала, она очень доверяла Татьяне). На корабле доверительные отношения – никто никогда не отслеживает откуда и куда передаются сообщения. И пока они будут топтаться, согласовывая действия, молодой человек установит связь с сизыми, а курс он и так уже проложил прямёхонько мимо тёмной планеты. Оставалось только надеяться, что во время прохождения ими точки перигея она станет видимой, и баллистик на похищенном спасательном челноке сбежит. После прохождения этих координат на корабле включаются плазменные двигатели – даже если его хватятся, будет уже поздно.

Что он собирался делать дальше? В планах было попытаться уговорить лилолианцев как-то повлиять на их положение, объяснить им, зачем он вернулся. Всё-таки это касалось загадочных сизых, и если им не всё равно на свою жизнь, они послушают. По всем расчётам лететь на корабле с аннигиляционным двигателем быстрее, чем на их плазменных – они обгонят «Колумб», приземлятся на Лилоа, и он предупредит её жителей о неприятном визите, приготовится к обороне. Женя верил, что виной всему Миллет, которому нужны координаты, и если он его обезвредит, то ничто уже не будет угрожать лиловому миру.

Но он ошибался, и почти насчёт всего.

Недели тренировок незаметно кончились. Пришёл назначенный срок, «Колумб», готовый к старту, нетерпеливо поблескивал корпусом. Антония Сергеевна в форме стояла перед шеренгой всё тех же двенадцати, только сейчас среди них стоял и Женя, но не было радистки.

Всё как в первый раз: вот заливают жидкий азот, готовят реакторы, уже слышно даже отсюда шум генераторов. Погода такая же. Дождь прошёл, свежо, холодно. Кажется, они и летят так же, как в первый раз, но нет – всё по-другому. Сейчас перед ними стоит молодая девушка: ветер трепет ей волосы, смотрит она совсем, как Сергей Павлович, словно в неё переродился великий капитан.

– Я хочу, чтобы все, кто так или иначе не считает своей миссией исследование другой системы вышли вперёд и заявили об этом открыто, – серьёзно произнесла девушка, смотря на «Колумб». – Это путешествие длинною в год не принесёт никому из вас материального обогащения. Пусть все, кто верит слухам, будто предыдущий капитан хотел славы и денег, скажут об этом.

При этих словах Тошка резко обернулась и пристально посмотрела в глаза своим подчинённым. Она говорила так уверенно, что все на миг ощутили себя неловко, испытали трепетный страх уважения. Кажется, этого было достаточно.

– Отлично! – закончила девушка. – Если я узнаю, что вы солгали, я не замедлю применить указанные в законе меры. А сейчас разрешаю подняться на борт!

Тринадцать человек развернулись и строем пошли в направлении старого Бурана. Видно было, как на нём переделали экраны защиты, как спешно налепили усовершенствования, загладили и выпрямили вмятины на корпусе. Выглядело не то что нелепо, но явно не для такой серьёзной миссии. Так почему же не взять новый корабль? Зачем так издеваться… Командование пояснило, что лилолианцы могут не признать нового корабля, а «Колумб» они видели. Но это скорее была хорошо продуманная издёвка Миллета, чтобы заставить дочку капитана быть не в своей тарелке, ведь в памяти этих коридоров осталась та чудовищная катастрофа и кто знает, как это повлияет на девушку.

Но на вид «Колумб» оказался хуже, чем на поверку – они взлетели так же легко, как и в первый раз. Только сейчас Буран-7 уже не казался таким красивым, как семь лет назад: тогда он был эталоном, сейчас современные корабли для дальних полётов стали более вытянутыми по направлению движения и изящными; Буран же выглядел неуклюжим треугольным леденцом с округлыми краями. Но главное – не внешний вид корабля, а его команда.

– Экипаж, говорит капитан, – раздался во всех динамиках голос Тошки, – включаем плазменные двигатели и летим в направлении Марса на средней скорости. Завтра, в десять часов, пять минут, в рассчитанных координатах переходим в прыжок. Повторяю, десять часов пять минут!.. Системы отрегулированы, корабль находится в автоматическом режиме, соблюдайте график. Желаю приятного полёта.

Она стояла на мостике в центре большого десятиэтажного зала, смотрела в иллюминатор. Женя, которому выделили место здесь, подле капитана, чтобы быть готовым менять курс в случае аварийного положения, невольно залюбовался ей. Статная, уверенная, костюм ей невероятно шёл. Он в детстве читал много книг о фантастических полётах к дальним звёздам, о сказочных пришельцах и неземных красавицах с Каллисто. Сейчас казалось одна из них стоит в зале.

– Евгений Александрович, – прервала его мысли Тошка, – курс надеюсь надёжный? Вы учли влияние M77? Почему мы проходим через систему двойных звёзд почти насквозь, разве их влияние не помешает нам?

– Я лучше знаю, это всё-таки моя работа! – оскорблённо ответил молодой человек. – Будьте спокойны, цифры то, где меня не победить.

– Как скажете, – безразлично пожала плечами девушка, – я и не собиралась.

Она отвернулась и продолжила давать приказы, потом распорядилась о вахтах: до следующего утра было велено дежурить по два часа; Жене выпало время совсем перед рассветом по земному времени. Молодой человек этому только обрадовался: будет возможность наладить передатчики перед прыжком. Он не совсем доверял своему капитану, уж очень хорошо она общалась с немцем, этим обходительным вруном. Стоило бы предостеречь наивную девочку, но какая-то доля самолюбия удержала его от этого: Антония Сергеевна кажется очень самостоятельной, что ж, пусть сама выпутывается.

Наступила ночь, если можно так сказать, ведь в космосе понятие «ночь» довольно условное. Евгений, как и положено, отправился спать. Когда он уходил, Тошка ещё находилась на мостике, и внимательно слушала отчёты Германа о состоянии учёного корпуса. Они обсуждали какие-то детали экспедиции, немец настаивал, что лучше бы сначала разведать территорию, наладить контакт, а уж потом дозволять учёным собирать образцы. Он говорил это с таким видом, что стал невыносимо противен Жене, ровно как и девушка – он не ожидал, что она так быстро сдружится с этим предателем. Молодой человек отключил компьютер и поспешил покинуть своё место.

К этому времени Главный зал уже почти опустел, он уходил в числе последних, часовые уже исправно стояли на своих этажах, а ещё в коридорах; группа людей дежурила в энергетическом отделе, который находился под особым наблюдением в этот раз. Была даже разработана специальная система защиты, о которой, к сожалению, Антония не имела ни малейшего понятия, потому что, как ей казалось, ознакомилась со всеми необходимыми данными по кораблю, а Центр не предупреждал об этом. Чёртов немец не замедлил воспользоваться её незнанием.

Антония держала Миллета до первого часа ночи. Она выясняла все подробности прошлого путешествия, ведь именно из-за того, что немец якобы вспомнил, их всех и собрали во второе.

– Планета очень красивая, – распинался мужчина, смотря в её наивные ещё юные глаза, – мы делали замеры воды, воздуха, магнитного поля – это просто рай. Мы собрали множество образцов, целые коробки с магнитными лентами и переговорными аппаратами. Я настойчиво просил капитана закрыть материал в бронированной комнате, ведь это всё же неизведанная часть космоса!.. Но… ох, мне неловко говорить…

– Говорите! – громко приказала девушка.

– Он отказался слушать меня, – с сожалением прошептал Герман, злорадствуя внутренне над её несдержанностью, – я очень сожалею, простите, Антония Сергеевна, что вынужден говорить это – я понимаю, это не чужой вам человек… если бы я хоть чем-то мог помочь, изменить что-то тогда… Я бы сделал! Капитан… он был странный, словно что-то беспокоило его, что-то с Земли… О, вам нехорошо? Вот, выпейте, – он подал ей стакан воды, каким-то мистическим образом появившийся в руке, – и простите, Антония Сергеевна, я право не хотел. (он потешался над девушкой, видя её неподдельные слёзы) Мне лучше пойти, мои советы здесь ни к чему, я сказал своё мнение касательно группы. И простите ещё раз!.. Уверен, вы будете лучшим капитаном, чем ваш отец, вы несомненно талантливы!

Миллет поклонился, поцеловал руку Тошки на старый манер и попросил идти на дежурство. Девушка проводила его печальным взглядом и на миг подумала, что именно то, что она не приехала на космодром в день отлёта так тронуло отца. Она залпом осушила стакан, не подозревая ничего плохого, поставила его на стол и пошла в свою каюту. Но не успела она пройти и трети пути, как тяжёлые мысли полезли в голову – девушка почувствовала себя плохо, полётная форма стала душить, давить. Заплетаясь, она добрела до двери, открыла её магнитным ключом лишь со второй попытки, с трудом дошла до кровати и без памяти упала на неё.

В это время в одном из отсеков лазарета завелся интересный разговор. Немец вошёл туда, держа в защищённой перчаткой руке пустой стакан.

– Ты не боишься, что она догадается, – тихо спросил напарник Миллета, глядя, как тот снимает отпечатки.

– Она? – едко усмехнулся немец, убирая пузырёк с лекарством подальше и уничтожая стакан. – Ни за что не догадается… Спокойной ночи, мой маленький капитан! Ваши чудные пальчики мне ещё послужат.

– А не слишком ли мы… – хотел спросить мужчина, но тут осёкся: в коридоре послышались шаги. Прошли мимо дежурные, немец с приятелем решили не продолжать разговор. А через два часа, когда их время кончилось, Герман нарочно прошёл крюком, мимо её отсека, злорадно улыбаясь.

Тошка спала плохо: её бросало в жар, в холод, она вся извивалась в постели, измученная мыслью, что корабль под её руководством не дойдёт и до Марса. В голове снова и снова всплывали слова Виктора Степановича, речь Германа. Это всё действие препарата: головная боль, галлюцинации. Стоило ей быть осторожнее.

Рано утром девушка резко проснулась, вся в крупном поту, с мыслью, что они падают. Антония подбежала к микрофону, но сдержала себя, оторвав руку от кнопки вызова – было слишком спокойно для падения. Она медленно огляделась. В отсеке было тихо, информационный блок, соединённый с главным компьютером в зале, не подавал признаков неполадок, все дверные переборки мигали штатным зелёным.

Уняв дрожь в теле, Тошка подошла к двери, открыла её, и прошла в зал, сама не понимая зачем. Было тихо и сумрачно, в иллюминатор уже виден Марс, к которому они неумолимо приближались. Девушка прошла ближе к иллюминатору, поднялась на мостик. Тут внимание её привлёк шум, Антония обернулась.

– Антония Сергеевна, – испуганно прошептал Женя, пряча носком ботинка упавший передатчик, – вы бы… оделись… Э… Кхм, через час все соберутся, уже восемь.

Тошка посмотрела на себя и поняла, что стоит босиком, в термофутболке и полётных лосинах.

– Женя? – довольно громко произнесла она, так что вопрос эхом пронёсся по залу.

Молодой человек заставил себя отвлечься и обернулся к ней.

– Вы же летали в составе первой экспедиции, – взмолилась девушка, – что произошло? Почему вы сошли с курса?

– Я… Я не помню, – солгал Евгений.

– Почему вы так относитесь к Герману?! – глаза её жадно блестели, губы лихорадочно произносили необдуманные вопросы. – Вы его ненавидите, а нигде кроме этой экспедиции вы не пересекались, я узнавала. Женя, что произошло тогда? Скажите…

– Вы очень бледны, – заметил молодой человек, – вам надо показаться врачу. Вы хорошо спали?

Он дотянулся до кнопки вызова и попросил подняться за девушкой. И, как только она ушла в сопровождении его хорошего друга, вернулся к работе.

О, как его всё доконало! Стоило родиться умным и получить столько проблем на свою голову!.. Ещё эта девочка – все проблемы разом и так не вовремя! Но нужно во что бы то ни стало закончить начатое, иначе он никогда не вернёт честное имя Сергею Павловичу, а чего хуже Герман ещё развяжет войну между двумя расами из-за своей жадности.

Пока никто не пришёл Женя продолжил пробиваться к независимому каналу связи, откуда его послание точно попадёт адресату. Его действия не привлекали внимания прочих дежурных, а его напарник что-то проверял в дальней части зала и был так увлечён, что даже не обратил внимания на вошедшую девушку. Это было невероятное везение.

В это время врач осматривал Тошку. Её бледное призрачное лицо, болезненный румянец на щеках и блестящие глаза выдавали следы одного препарата. Врач, знакомый её отца, хорошо знал девушку, и то, что она возможно приняла, никак не читалось с её характером.

– Ты прекрасно знаешь, что я должен доложить, – тихо проговорил мужчина, показывая ей заключение, – мы ещё не вышли в прыжок, а капитан корабля под наркотическим шоком. Мда… Тошка, мне-то ты можешь сказать. Это нешуточный препарат… Ты не готова, тебя мучают кошмары? Я тебя знаю ещё ребёнком, ну ответь, что ты не делала этого!

– Да, – кивнула девушка, – я не знаю, что произошло. Вчера вечером резко заболела голова, я не помню, как дошла до кровати… Я не сумасшедшая!

– Ох, ты так похожа на своего отца! – вздохнул мужчина. – Тот в своё время тоже был наивный дурак.

– Поверьте мне, – взмолилась девушка, – я никогда ничего так не хотела, как летать!

Наступила томительная пауза.

– Я тебя не видел, – сокрушительно покачал головой врач, поджигая отчёт, – я сотру из базы, но если подобное повторится, я вынужден буду отстранить тебя и изолировать до конца, пожалуйста, не вынуждай меня. Я не стану дважды преступать закон.

Он тяжело вздохнул и протянул девушке глазные капли, чтобы скорее убрать последствия воздействия препарата. Он больше всего боялся, что кто-то из команды всё же догадается, поэтому попросил, чтобы она не снимала голографического визора по крайней мере пару часов.

– Скажи спасибо своей правой руке, счастье, что именно он увидел тебя. Никому бы на корабле… Впрочем. Я дам тебе ещё совет, девочка. Герман не тот человек, с которым стоит иметь дело. Мой капитан никогда бы не опустился до того, что он ему приписывает! Твой отец был выше этого!

Девушка многозначительно взглянула на мужчину, чувствуя себя обескураженной и полностью разбитой

– Ну – ну, – улыбнулся врач, делая ей тонизирующий укол, – девочкой ты так просто не сдавалась. Помнишь песенку, Тошка: капитан, капитан, улыбнитесь…

– Ведь улыбка, это флаг корабля, – закончила Антония, натянуто улыбаясь. – Спасибо!