Текст книги "Космические приключения Незнайки, Футика и других коротышек"

Глава 13. НЕЖЕЛАТЕЛЬНАЯ СИТУАЦИЯ

Когда Незнайка с Торопыжкой достигли внутренней поверхности планеты, на Луне стояла глубокая ночь. Вокруг было темно, хоть глаз выколи. Вдобавок ко всему подул ветер, и коротышкам стало зябко. Немного потоптавшись и попрыгав на месте, чтобы согреться, Торопыжка и Незнайка решили попробовать пристроиться на ночлег. Но сколько они не озирались по сторонам, нигде не было видно ни огонька. Включив свои карманные фонарики, они двинулись в путь.

Тусклые лучи рассеивались и терялись в непроглядном лунном тумане, поэтому разглядеть можно было только то, что находилось прямо перед носом.

– Ой! – вдруг вскрикнул Торопыжка и присел от неожиданности, чуть не въехав носом во что-то мягкое и большое. Лучик от фонаря выхватил из темноты какую-то странную, очень высокую и мрачную фигуру в длинном плаще и широкополой шляпе.

– Здрасьте! – бодро сказал Незнайка и в знак приветствия снял свою шляпу.

Незнакомец слегка шевельнулся, но не обратил на приветствие никакого внимания, даже шляпу не удосужился снять. В ответ послышалось лишь лёгкое поскрипывание, смешивающееся с еле слышным шелестом.

– Простите, вы не подскажете, как нам куда-нибудь добраться? – всё так же дружелюбно поинтересовался Незнайка.

Но Незнакомец по-прежнему молчал, неподвижно застыв под прицелом электрических фонариков.

– Простите, – ещё более вежливо продолжал Незнайка, хотя сердечко у него ёкнуло. – Мы прилетели с Земли, и нам необходимо где-то переночевать. Поэтому не могли бы вы нам ответить…

– А-ай! Ужас! – вдруг взвизгнул Торопыжка и отпрыгнул от Незнакомца. Луч выхватил из тьмы жутковатое, неестественно плоское и серое лицо, наполовину скрытое под ветхой потрёпанной шляпой.

Незнайке стало немножечко стыдно за Торопыжку, потому что Незнакомец, в конце концов, мог не на шутку обидеться, даже разозлиться, а больше показать дорогу было некому. Но упрямый Незнакомец и тут не проронил ни слова. Голее того, он даже не сдвинулся с места, продолжая зловеще молчать. Незнайке вдруг стало не по себе.

– Эй, вы не думайте, нас тут много! Сейчас сюда придут ещё целых десятеро космонавтов!

Но Незнакомец по-прежнему не реагировал, только зловеще шелестел своим ужасным плащом. И тогда Незнайка, схватив Торопыжку за руку, потащил его прочь от страшного незнакомца: мало ли какие неожиданные коротышки встречаются на Луне!

Отбежав на безопасное расстояние и на всякий случай потушив фонарики, коротышки и вовсе растерялись.

– Незнаечка, родненький, ты только не шевелись, пожалуйста! Дыши тише… Совсем тихонечко дыши! Ты только не включай фонарь! – чуть не плача, торопливо зашептал Торопыжка, с ужасом сжимая незнайкину ладошку. – А то он живо до нас доберётся! Ты видел его лицо? Это же страх какой-то, а не лицо…

– Ничего, шёпотом ответил Незнайка. – В темноте отсидимся, а там придумаем что-нибудь.

Так они и уснули, прижавшись друг к другу, пока утренний холод не заставил обоих проснуться. Тихонько выглянув из скафандра, который пригодился коротышкам, как спальный мешок, Незнайка сначала испугался, затем удивился и только потом расхохотался во всё горло.

– Здрасьте, мистер как-вас-там!..

Невдалеке от них, как часовой, неприступной позе стояла всё та же фигура. Только теперь, когда стало светать, она перестала быть такой зловещей, и стало видно, что это был обыкновенный деревянный шест с покосившейся перекладиной, а на этом шесте, развеваясь от ветра так, что казалось, кто-то машет руками, болтался старый дырявый плащ. На верхней части шеста был укреплён грубый глиняный горшок, поверх него была намотана какая-то старая ветошь, а на неё была нахлобучена шляпа, изъеденная молью.

– Это кто же? Это что же, понимаешь, такое, а? Это зачем же, спрашивается, пугать коротышек среди ночи?! – возмутился Торопыжка.

– Да не коротышек, а птиц, голова ты садовая! – отсмеявшись, сказал Незнайка. – Это же обыкновенное огородное пугало! А если здесь есть пугало значит, во-первых, где-то поблизости есть что-нибудь съедобное, а во-вторых, недалеко отсюда должны проживать какие-нибудь коротышки!

Как на грех, стал накрапывать скучный лунный дождь. Чтобы Торопыжка окончательно не промок, Незнайка снял шляпу и водрузил её на палку, которую где-то увидел и прихватил с собой на всякий случай. В результате получился очень даже оригинальный зонтик, под которым могли поместиться не только Незнайка с Торопыжкой, но и трое, а то и четверо коротышек одновременно.

Вокруг было пустынно, нигде не было видно ни одного строения, и только очень далеко, возле небольшого кустарника, виднелся какой-то убогий сараюшка да кусок полуразрушенного забора.

Торопыжка уставился вниз и начал внимательно рассматривать то, что было у него под ногами. Незнайка тоже взглянул на землю и оторопел, потому что они с Торопыжкой находились на большом поле, усеянном маленькими дыньками, арбузами и ещё какой-то мелкой всячиной.

– Вот те на… – растерялся Незнайка, озирая окрестности. – Где-то я всё это уже видел… А где же гигантские растения?

И Незнайка наклонился над маленькой тыковкой, не веря своим глазам.

– Может, мы вовсе и не на Луне? – предположил Торопыжка и, не раздумывая, принялся запихивать в рюкзачок дыни и арбузы.

– Да быть этого не может! – возразил Незнайка и на всякий случай сорвал крошечную тыковку.

– Ну, и что мы дальше будем делать? Не стоять же тут, как пни, посреди поля! – засуетился Торопыжка. Ему не терпелось посмотреть на живых лунитов, увидеть Знайку и всех тех, кто улетел вместе с ним, посмотреть, как на самом деле выглядят дома, где живут лунные коротышки со своими лунными животными, поглазеть на лунные аттракционы, о которых он знал понаслышке. Но больше всего, конечно, ему хотелось добраться до гигантских растений и наконец-то поесть по коротышечьи, то есть досыта, как раньше.

– Посмотри-ка, Незнайка, здесь тропинка какая-то… – неуверенно потянул за рукав Незнайку Торопыжка.

И правда, среди поля вилась еле приметная тропинка, которая вела как раз в ту сторону, где виднелся сарай. Друзья направились к нему.

Тропинка была скользкой и такой размокшей, что грязь буквально чавкала под ногами. Сарай выглядел так, как будто в нём давно уже никто не бывал. Деревянные доски прогнили и покосились, отчего в стенах обнаружились зияющие трещины. Окон не было, за исключением нескольких прорубленных в стене отверстий неправильной четырёхугольной формы, да и те были заколочены изнутри грязной потрескавшейся фанерой.

Космонавты обошли сарай и увидели дверцу, припёртую деревянной палкой. Над ней висел фанерный щит, на котором виднелась полустёртая надпись крупными буквами, намалёванными грязно-коричневой масляной краской: «ОВОЩЕХРАНИЛИЩЕ»

Немного поколебавшись, Незнайка отнял шест от дверцы, и она сама собой открылась, издав при этом отвратительный ржавый скрип. Внутри было пусто, и только в углу, рядом с кучей сена, возвышался какой-то деревянный ящик.

– Ой, что-то мне здесь не очень нравится… – признался Незнайка. – Давай-ка на всякий случай спрячем скафандры.

И друзья стали стаскивать с себя космические комбинезоны и выпачканные сапоги. Незнайка завернул фотоаппарат Пончика, который пришлось прихватить с собой, в мягкую тряпочку, затолкал в резиновый мешок как можно глубже и перевязал верёвочкой.

– Теперь не промокнет! – сказал он, ощупывая мешок со всех сторон. Завернув все космонавтские пожитки в парашют, они запрятали всё это под деревянный ящик и прикрыли сеном.

– А можно, я открою рюкзачок? Там у меня несколько арбузов и дынек, – попросил Торопыжка.

– Можно, – согласился Незнайка, подумав, что не мешало бы и перекусить чего-нибудь.

С этими словами путешественники присели на корточки и начали доставать из рюкзаков всё, что могло быть хоть немного съедобным. И вдруг прямо возле сарая послышалось злобное рычание.

На цыпочках подойдя к двери, Незнайка осторожно её приоткрыл. На пороге сидел здоровенный лохматый чёрный пёс с маленькими злобными глазами и разорванным ухом. Из оскаленной пасти, подрагивая, свешивался огромный розовый язык. Коротышки мигом захлопнули сарайчик и притаились за дверью, крепко придерживая её изнутри.

– Ой, что это за образина такая? – удивился Торопыжка.

– Это не образина, это лунная собака, про них в лунных книжках полным-полно написано.

– А чего ж мы тогда испугались? – обрадовался Торопыжка и попытался снова открыть дверь.

– Ты что?! Эти собаки такое могут вытворять! Штаны могут разорвать! Такая собака загрызёт, даже глазом не моргнёт! Вот такие эти собаки. Я-то уж их знаю!

– Может, он постоит-постоит, да и уйдёт?.. – с надеждой спросил Торопыжка.

Но пёс, по-видимому, никуда не спешил, тяжело дыша и злобно порыкивая в ответ на любой шорох, доносившийся из сарая.

– Вот так всё жизнь в сарае и просидишь… – закапризничал было Торопыжка, но пёс в ответ истерически залаял и стал, хрипя, бросаться прямо на дверь. Торопыжка тут же умолк и больше не проронил ни слова.

Через некоторое время за стеной послышался чей-то грубый окрик, а в щели между досками появился чей-то настороженный глаз, который беспрестанно вращался, пытаясь разглядеть, что творится внутри. Незнайка с Торопыжкой пригнулись к дощатому полу и затихли. Дверь сарая приоткрылась и вдруг резко распахнулась, снова издав жуткий скрип.

– Кто здесь? Руки вверх! Стрелять буду! – раздался над головами коротышек командный голос, и на дощатом полу возникли чьи-то ноги в кирзовых сапогах.

Торопыжка послушно вскочил и захныкал:

– Не надо! Не стреляйте, пожалуйста… – и послушно поднял сначала правую, а потом и левую руку. Конечно, он не имел понятия о том, что это значит – стрелять, но вид у коротышки с ружьём был настолько грозный и неприятный, что Торопыжка на всякий случай решил не спорить, так как догадался, что стрелять – это не очень приятная штука для того, кого об этом предупреждают.

– Тогда живо поднимайте руки вверх, а не то я вас! – заорал коротышка в сапогах и навёл дуло ружья прямо на Незнайку. Незнайка нехотя поднялся и уселся на пол. Он, конечно, тоже изрядно напугался, но решил пока не подавать виду.

– Кому велено? Руки вверх! – ещё истошнее завопил коротышка.

– А вопрос можно? – кротко поинтересовался Незнайка.

– Валяй, – осторожно отреагировал коротышка с ружьём, однако на всякий пожарный случай упёрся дулом ружья прямо в незнайкину шляпу.

– А руки-то зачем вверх подымать? Совершенно непонятно.

– Я тебе щас поумничаю! Я те щас покажу! Ты у меня мигом станешь понятливый– понятливый! – взревел незнакомец, но тут оба – и сердитый коротышка, и Незнайка – уставились друг на друга, как будто что-то припоминая.

– Где-то я уже видел, кажись, такую же шляпу, – подозрительно протянул он и обошёл Незнайку кругом.

У Незнайки сердце ёкнуло и затрепыхалось, как у воробушка. Дело было в том, что это был тот самый ужасный коротышка, который встретился ему на Луне в прошлый раз, едва он на неё ступил. Как вы догадались, это был Фикс, благодаря которому Незнайка в прошлый раз попал к господину Клопсу и его жутким собакам, и всё только из-за того, что полакомился крошечной лунной малиной.

– Ага! Попался! – обрадовался почему-то Фикс. – А ну-ка, гад, вставай, пожалуем-ка в гости к уважаемому Клопсу, уж он тебе припомнит твои старые делишки!

И он стал так угрожающе трясти своим ружьём над головами перепуганных коротышек, что тем ничего не оставалось, как покориться судьбе и в совершенно глупой позе с поднятыми руками последовать туда, куда им указывало ружью.

– Давай-давай, шевелись, отродье! – прикрикивал Фикс и всё время тыкал дулом в спину того и другого по очереди. Правда, Незнайку Фиксу всё время хотелось ткнуть побольнее. Перепуганные коротышки шли всё быстрее и быстрее, чтобы избежать неприятных ударов в спины, однако их конвойный в ответ тоже ускорял шаги. В конце концов все трое просто побежали по дороге. Увлёкшись не на шутку этим занятием, Фикс разогнался, но не рассчитал удара, поэтому, промахнувшись, пролетел мимо незнайкиной спины и плюхнулся прямо в грязь лицом.

Некоторое время он лежал неподвижно, потом стал барахтаться, но его ручки и ножки соскальзывали обратно, не давая возможности подняться. Увидев, что грязь вокруг головы Фикса начинает пузыриться, запыхавшийся Незнайка бросился на помощь своему неожиданному конвоиру. В результате некоторых усилий коротышку всё же удалось перевернуть на спину.

Похрюкивая и покрякивая, Фикс наконец-то выбрался из злополучной лужи, сразу же схватил ружьё и разорался пуще прежнего:

– Давай-давай, шевелись! Марш вперёд, руки вверх!

– Тьфу ты! – рассердился Незнайка. – Что же вы за коротышка такой невоспитанный, хоть бы спасибо сказали, прежде чем орать, невозможная вы личность!

– Ну и ладно, – смутился Фикс. – Ну и спасибо.

После этого он перестал ругать коротышек отродьем и тыкать им в спины своим дулом, поэтому весь дальнейший путь они проделали в полном молчании.

Наконец, миновав раскисшие грядки, в которых копошились грустные замурзанные коротышки, пленники увидели большой деревянный дом с большой верандой.

– Эй! – крикнул Фикс.

В окне что-то мелькнуло, потом форточка отворилась и в проёме показалась чья-то недовольная рожица.

– Чего надо в такую рань? Уважаемый Клопс ещё спит!

– Да вот, нарушителей поймал на нашей бахче. Уважаемый Клопс будет разбираться с ними сейчас или потом?

– Потом! А пока пусть в сарае посидят! Да сторожите получше! – сердито приказал голос из форточки, после чего форточка плотно закрылась изнутри на щеколду.

– Эй, бестолковщина! – грубо обратился Фикс к коротышкам, которые проходили мимо, неся что-то тяжёлое в грязном мешке. – Посторожите-ка этих гадёнышей, пока уважаемый Клопс не проснётся!

Коротышки нехотя положили мешок на землю и несмело приблизились к веранде.

– Кру-у-угом! – скомандовал Фикс и, на всякий случай обойдя коротышек вокруг, подтолкнул Торопыжку в спину, после чего вся делегация направилась к сараю, который находился в дальнем углу двора.

Пригнув головы, друзья с опаской переступили дощатый порожек. Дверь с лязганьем захлопнулась.

– Ну и ну! – озадаченно сказал Незнайка и снял шляпу, ведь в сарае было темно, хоть глаз выколи, и поэтому шляпа стала как бы ни к чему. – Снится мне всё это, что ли? Как ни попадаю на Луну, обязательно вляпываюсь в какие-нибудь неприятности!

– Ничего не понимаю, – прошептал Торопыжка. – И что это здесь за коротышки такие странные? И что это за палка такая у этого грубияна? И что это он заладил: «Стрелять буду! Стрелять буду!»

– Это, братец, не палка, а штука такая, очень опасная, ружьё называется. От этого самого ружья не только коротышкам, а даже собакам никакого житья нет! – ответил Незнайка, и Торопыжка окончательно загрустил. Он, конечно, понятия не имел о том, что такое настоящее ружьё, ведь на Земле ружьё было только у охотника Пульки, да и то стреляло резиновыми пробками, поэтому было совсем не страшным.

В это время снаружи послышался очень странный разговор.

– Кого охраняем? – спросил чей-то весёлый голос.

– Почём я знаю? Кого надо, того и сторожим, – угрюмо отозвался другой.

– А чего нарушили-то?

– А чего нарушили, того и нарушили. Уважаемому Клопсу виднее.

– И чего теперь с ними будет?

– То и будет, – произнёс невидимый коротышка и вздохнул. – Наше дело маленькое.

– Маленькое-то оно маленькое, только интересно всё-таки. Эй, вы! За что в сарае сидите?

К дверной щели кто-то приблизился. Незнайка тоже подошёл поближе.

– Да мы и сами толком не знаем.

– А кто такие? Откуда?

– С Земли! – засуетился Торопыжка и, как всегда, скороговоркой затараторил: – Сначала мы прилетели, а потом это пугало встретили, страшное такое, а потом пошли в сарайчик там, в поле, а там были дыньки и как их там… ну, тыковки всякие, а потом пришла ваша лунная собака и ну рычать, ну рычать, и этот ещё, с этим, как его…

– С ружьём, – вставил Незнайка.

– Ага, с ружьём, стало быть. Стрелять буду, говорит, руки вверх, понимаешь, говорит, мол, какой-то уважаемый Клопс вам всё так объяснит, что сразу всё станет понятно! А на самом деле ничего не понятно, только сам всё толкается да ругается, и ну этой штуковиной в спину тыкать, всё тычет и тычет, просто кошмар какой-то!

– Ясно, – заметно приуныл голос весёлого коротышки. – Дела ваши плохи… Ну а звать-то вас как?

– Меня Торопыжка, а его Незнайка!

– Чего-чего ты сказал? – в два голоса переспросили снаружи.

– Торопыжка, говорю, и Незнайка!

– Торопыжка и кто-кто-о? – недоумённо переспросили его снова.

– Не-знай-ка! Да вы что, братцы, оглохли, что ли?

За дверью стало тихо-тихо. Помолчав, угрюмый коротышка приказал:

– А ну-ка с ходи к Фиксу и доложи по полной форме. Нам такие истории ни к чему.

– А может, они просто пошутили, а? Может, не надо? – возразил голос, принадлежавший весёлому коротышке.

– Нам такие шутки ни к чему, зови Фикса скорее, и дело с концом! – упрямо возразил другой коротышка.

– Ну, была не была! Ничего не поделаешь. Да и неизвестно ещё, что хуже, к уважаемому Клопсу угодить или к этим обалдуям! Ладно, так уж и быть, пойду!

За дверью опять стало тихо. Прошло ещё немного времени, и вдруг возле сарая послышался шум мотора, а затем топот.

– Равняйсь! Эшки товсь! Приступить к выполнению задания! – послышались снаружи странные негромкие команды. Дверь резко распахнулась и чей-то взвинченный голос рявкнул:

– Стоять! Выходить по одному! Вы арестованы!

Космонавты вышли наружу из почти полной темноты, поэтому обоим пришлось зажмуриться от яркого света. Когда же Незнайка открыл глаза, то увидел, что вокруг него столпились какие-то непонятные коротышки в зелёных панамках и таких же зелёных костюмчиках. Все они были похожи друг на друга, так как у всех были свирепые лица, к тому же у каждого в руках были маленькие колотушки с нарисованными на них загадочными буквами: ЭШК.

– А ну-ка, который из вас Торопыжка? Шаг вперёд! – грозно сдвинув лохматые брови, так что они образовали одну сплошную линию под низким лбом, спросил здоровенный коротышка и грозно уставился на арестованных.

– Я… – жалобно пролепетал Торопыжка и несмело переступил с ноги на ногу.

– Взять! – коротко приказал здоровяк. Бедного Торопыжку тут же подхватили, заломили ему руки за спину и затолкали в кузов зелёного грузовика.

Что случилось потом, Незнайка понять не успел. Здоровяк вдруг подошёл к нему и ткнул колотушкой в лоб. Тотчас же в голове у Незнайки что-то вспыхнуло и моментально отключилось, а вокруг наступила кромешная темень и оглушительная тишина.

Глава 14. В КАТАЛАЖКЕ ОХРАНЫ И БЕЗОПАСНОСТИ ЛУННЫХ ДЕЛ

Грузовичок мчался по раскисшей осенней дороге, во все стороны брызгаясь грязью, которая вылетала из-под колёс. Мимо проносились поля. Бедного Торопыжку так подбрасывало на ухабах, что ему казалось, что из него сейчас выпрыгнут все его голодные внутренности. Коротышки в зелёных панамках и костюмчиках, казалось, нисколько не замечали тряски. На душе у Торопыжки было очень тяжело. Незнайка исчез, и теперь Торопыжке совершенно не на кого было положиться.

Чтобы как-то отвлечься от ужасных мыслей и неприятных ощущений, он начал рассматривать молчаливых свирепых коротышек. У всех были жёсткие коротко подстриженные волосы, маленькие красноватые глазки, лишённые определённого выражения, густые брови, тяжёлые челюсти и красные мясистые руки. На панамках и нарукавных повязках у них были вышиты странные буквы: ОБЛД.

– А что такое ОБЛД? – спросил он у того, кто сидел к нему ближе всех.

– Ма-а-алчать! – рявкнул в ответ коротышка.

Торопыжка втянул голову в плечи и пригорюнился. В кулаке у сердитого коротышки был зажат и вовсе непонятный предмет с нарисованными на нём буквами: ЭШК.

– А что означают эти буковки? – совсем робко, и даже заискивающе спросил снова Торопыжка.

– Молчать!!!

Торопыжке стало совсем неуютно, однако он набрался храбрости и, заикаясь от холода, снова спросил:

– И-извините, что я вам н-надоедаю, но п-понимаете… Вы тут всё время к-кричите… Мы ведь ничего такого не делали, чтобы на нас так к-кричать, и ещё я хотел всё-таки спросить, к-куда вы дели Н-незнайку?

Свирепый коротышка воззрился на него так, как будто Торопыжка ошпарил его кипятком. Но в этот раз он не стал орать, а вдруг ни с того ни с сего ткнул странным предметом с надписью ЭШК прямо в лоб Торопыжке. У того посыпались из глаз искры, он моментально отключился и сполз на пол.

Очнулся Торопыжка в совершенно другом месте. С трудом открыв глаза, он повертел и потряс головой, которая была как чугунная, и стал озираться по сторонам. Находился он в небольшой комнате. Вокруг были одни только серые стены. Ни окон, ни дверей нигде видно не было. Откуда-то сверху лился яркий жёсткий свет.

Торопыжка лежал на железной койке. Вокруг стояли такие же койки, а на них, свернувшись калачиками, лежали незнакомые коротышки. Над ними во все стороны вращалась какая-то непонятная штуковина, напоминающая крошечный телевизор, висящий под потолком на тонком металлическом тросе. Ощущение возникало такое, будто на спящих коротышек смотрел огромный бдительный глаз.

Вдруг раздался пронзительный звонок. Коротышки моментально повскакивали с коек, перепугано протирая глаза, и начали быстренько натягивать на себя что попало. Пронзительный звонок прозвучал ещё раз. Одна из стен вдруг отъехала в сторону, и в образовавшийся проём ворвались те же коротышки в зелёных костюмчиках, которые привезли Торопыжку в это непонятное заведение.

– Встать! Построиться! Равняйсь! Смир-рно! По порядку ра-а-ас-считайсь! – скомандовал один.

Коротышки послушно выстроились в шеренгу и стали выкрикивать, поворачивая головы друг к другу:

– Первый! Второй! Третий! Четвёртый!..

Когда очередь дошла до Торопыжки, он совершенно растерялся и замолчал, не зная, какой номер ему выкрикнуть и куда надо поворачивать голову, так как он в шеренге был последним.

– Шестнадцатый! – прошипел коротышка, который числился пятнадцатым номером, но Торопыжка растерялся ещё больше и по-прежнему молчал.

– Шестнадцатый! – крикнул вместо него сосед по шеренге и, на секунду повернувшись, сделал страшные глаза, прошептав при этом: – Ты что?! Из-за тебя обалдуи заставят нас до вечера подъём репетировать!

– Что реп-петировать? – не понял Торопыжка, но коротышка уже отвернулся и вытянулся по струнке, так как в комнату вошёл ещё один в зелёном костюме и рявкнул:

– Камера, стройсь! Первый на выход! Пятый на выход! Тринадцатый на выход! Пятнадцатый и шестнадцатый на выход! Остальные по местам!

Все понуро разбрелись по местам, а коротышка с командным голосом продолжал выкрикивать:

– Первый! Пятый! Тринадцатый! На прогулку! Пятнадцатый и шестнадцатый за мной!

Торопыжка и его сосед по шеренге вышли следом за крикливым коротышкой в коридор, долго шли прямо, потом повернули направо, затем налево и вниз, а затем ещё раз налево и вверх по лестнице. Торопыжка окончательно запутался во всех этих поворотах, лестницах, коридорах и коридорчиках. Наконец, их втолкнули в тёмную каморку и захлопнули за ними железную дверь.

– И чего это нас сюда запихнули? – спросил Торопыжка.

– На расследование, наверное, – ответил тот, кто был в шеренге пятнадцатым.

– А как это – на расследование?

– Что, в первый раз, что ли, в каталажке? Разбираться с нами будут. Спрашивать, кто да что. А то ещё и так бывает: соберётся целая компания обалдуев, и как начнут тебе дурацкие вопросы задавать только отвечать успевай. А потом пошепчутся-пошепчутся и решат, что с тобой делать.

– А что со мной можно сделать? – с опаской прошептал Торопыжка. – Да всё, что угодно! – тут коротышка перешёл на шёпот. – Даже к оболтусам, а потом в инкубатор могут отправить, но это если только признаёт тебя особо вредным коротышкой.

– А что это за инкубатор такой? И кто такие, простите, оболтусы?

– Да ты, друг, я вижу, совсем бестолковый, ты что, с Луны, что ли, свалился?

– Да не с Луны я свалился, а с Земли прилетел! – затараторил Торопыжка. – За гигантскими семенами, а то у нас на Земле всякая всячина творится, все коротышки на лунной почве свихнулись, никакого порядка, понимаешь, а все кричат катастрофа, катастрофа, есть стало нечего, и всякое такое! А тут всё выворот-нашиворот, прилетаем, а нас, видишь ли, раз! И под замок, и ружьём всякие грубияны тычут, и ругаются, и вообще какие-то странные коротышки, чуть что молчать! Чуть что бац! По лбу, а потом, понимаешь, просыпаешься непонятно где, а тебе подъём! Стройся! Равняйся! Считайся! Ничего, понимаешь, не понятно, все кричат и никто никому ничего объяснить не желает, поди разберись, что к чему… А главное никаких гигантских овощей тебе, никаких нормальных фруктов. Кошмар!

Помолчав некоторое время, коротышка сказал шёпотом:

– Эй, а зовут-то тебя как?

– Торопыжка…

– А меня Козлик. Слушай, Торопыжка, ты, я вижу, никогда с обалдуями дела не имел…

– А кто такие обалдуи? – перебил его Торопыжка.

– Обалдуи это такие коротышки, которые должны обеспечивать Охрану и Безопасность Лунных Дел. ОБЛД, короче говоря, по-ихнему. А по-нашему обалдуи они и есть обалдуи, только и знают эшками своими в лоб тыкать.

– А что такое эшки? А это штука такая, ЭШК – электрошоковая колотушка по-ихнему.

– А-а понимающе протянул Торопыжка и потрогал свой лоб пальцем. – Теперь понятно. А что же теперь делать?

– Делать ничего не нужно. Главное не делать и не говорить того, за что они тебя к оболтусам могут отправить, а оттуда прямиком в инкубатор, и доказывай потом, что ты ничего такого не совершал. А так скажешь, что ошибка, мол, вышла, исправлюсь, мол, как все дисциплинированные коротышки делают. Скажи, что больше не будешь! Может, и отпустят с миром.

– Чего не буду?

– А ничего не будешь. И главное не признавайся ни в чём! Мол, случайно поблизости оказался и всё тут. Но самое-самое главное, – тут Козлик зашептал Торопыжке прямо в ухо. – Ни про Землю, ни про гигантские овощи ничего не говори, а говори, что, мол, на работу хотел наняться, поэтому и слонялся там, где тебя схватили. – Погоди, так ведь всё не так было! Это ж выходят самые настоящие враки! – обескуражено возразил Торопыжка.

– Какой же ты, братец, непонятливый! Делай, что я тебе говорю, потом спасибо скажешь! Будут предлагать что-нибудь – соглашайся, а там уже посмотришь, что к чему. Главное не спорь! И никаких вопросов не задавай! А расскажешь, как было на самом деле – упекут, куда тебе и не снилось!

Тут дверь лязгнула и приоткрылась.

– Эй, ты, номер шестнадцатый! А ну-ка выходи.

Козлик легонько подтолкнул Торопыжку к выходу и на прощанье прошептал:

– Ну, ни пуха, ни пера!

Торопыжка хотел было спросить, при чём тут какие-то непонятные перья и пух, и кто, всё-таки, такие эти таинственные оболтусы, но упитанный обалдуй грубо схватил его за шкирку и вытащил в коридор, после чего дверь с грохотом захлопнулась.

А через минуту Торопыжку втолкнули в мрачноватую комнату, где вся мебель состояла из двух расшатанных стульев и обшарпанного письменного стола. Под самым потолком горела тусклая лампа, освещая грязно-зелёные стены, окрашенные масляной краской. На столе возвышалась целая гора картонных папок с бумагами. В углу сиротливо ютился маленький умывальник с железной раковиной, в которую капала вода. За столом виднелась чья-то остроконечная стриженая макушка.

– Задержанный, ваше имя? – послышался из-за бумажной горы унылый голос.

– Т-торопыжка, – заикаясь, представился тот.

– В каталажке впервые?

– Ага, – заволновался Торопыжка и, не давая опомниться обладателю невесёлого голоса, на одном дыхании выложил всё, чему его научил Козлик.

– Так-так-так, – задумчиво проговорил голос, и из-за вороха бумаг выглянуло скучное лицо с грустными выцветшими глазами. – Так ты говоришь, не будешь больше?

– Ага, – кивнул Торопыжка и покраснел.

– Говоришь, хочешь работать?

– Ну да, – торопливо согласился он и покраснел ещё больше.

– Коротышка-то ты безвредный вроде, да только непонятный. А для непонятного коротышки подыскать работу не так-то просто. А ты, поди, и делать-то ничего толком не умеешь?

– Угу, понурился Торопыжка.

– Вот я и говорю, айда к нам, лунные порядки охранять. У нас и общежитие есть, и талончиков на еду дают сколько надо. Ну как, согласен?

– Согласен прошептал Торопыжка и опустил голову. Ему очень хотелось спросить, что такое талончики, но на всякий случай вопросов он задавать не стал.

– Вот и хорошо. Вот и поладили, – устало вздохнул грустный обалдуй и стал что-то писать. – Вот тебе направление в общежитие, вот удостоверение, что ты у нас работаешь. А теперь тебя отведут на склад, ты там получишь форму. Всё. Расследование закончено. Свободен. Следующий!

Так Торопыжка стал обалдуем. Его нарядили в зелёный обалдуйский костюмчик с нашивкой ОБЛД, выдали форменную панамку, привели в большой длинный каменный дом с маленькими окошками, показали ему железную кровать с блестящими металлическими набалдашниками на спинке, табурет, на котором Торопыжка должен был сидеть, тумбочку, в которую он мог класть свои вещи, вручили горчично-зелёное шерстяное одеяло, постель и несколько маленьких разноцветных бумажек. На голубой бумажке было написано ЗАВТРАК, на зелёной ОБЕД, на розовой УЖИН. После этого Торопыжку оставили в покое и он наконец-то заснул, блаженно растянувшись на своей кровати.