Текст книги "Любовь пионервожатой. Новеллы (избранное)"

Любовь пионервожатой
Новеллы (избранное)
Светлана Рассказова

© Светлана Рассказова, 2017

ISBN 978-5-4485-9884-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Телефон

Мальчик

В последний день учебного года в пятом классе, который вела молодая учительница Дарья Владимировна, случилась большая неприятность. У одного из лучших учеников, Кости Николаева, украли телефон11
  телефон, смартфон, гаджет – в рассказе в основном именуется, как «телефон».


[Закрыть]. Когда успели? Непонятно… Утром телефон был у хозяина, а после торжественной линейки учительнице сообщили о пропаже. Причём сообщила мама Кости, состоящая в родительском комитете и присутствующая на празднике.

Бедная Дарья Владимировна испытала настоящий шок: такого случая в её замечательном классе никогда не было. Своих подопечных она хорошо знала и любила, потому не могла поверить, что кто-то из них мог совершить кражу. Нет и нет! Это какая-то ошибка или недоразумение. С этими правильными и чистыми мыслями она вошла в класс.

– Ещё раз здравствуйте! – благодушно, но без улыбки поприветствовала ребят Дарья Владимировна. – Я поздравляю вас с окончанием учебного года! Вы хорошо потрудились и достойны приятного отдыха. – Дарья Владимировна перевела дух и продолжила, – а теперь прошу достать свои рюкзаки и внимательно просмотреть их содержимое. Возможно, там окажется чужой телефон… Совершенно случайно, – добавила она, почти заикаясь.

– С какой стати чужой телефон может оказаться в моём рюкзаке, – в брезгливой улыбке сложила губки отличница Настя.

– Ребята, ещё раз говорю! Это могло произойти случайно, – виновато повторила учительница, будто сама совершила неблаговидный проступок.

– А чей телефон? – раздались голоса учеников.

– Мой, – громко ответил Костя Николаев.

– Ооо! Телефончик – крутяк! Здоровский! – опять чуть не хором послышались выкрики детей.

– А может ты его дома отставил? – резонно задала вопрос Настя.

– Нет. Он был со мной. До торжественной линейки я разговаривал с папой, после положил его в рюкзак, рюкзак остался в классе, а класс закрыли на ключ.

Дарья Владимировна исподтишка разглядывала своих пятиклассников и никого из них заподозрить в краже не могла. А дети продолжали сыпать вопросами и тут же на них отвечали. Дескать, пользоваться чужим телефоном не так-то просто! Если очень захотеть, то воришку можно вычислить по первому звонку, а потому лучше его продать цыганам, только стоит ли пачкаться? Слушая рассуждения ребят, Дарья Владимировна начала осознавать, насколько они уже взрослые и знающие жизнь в каких-то вопросах лучше, чем она.

Потом она отпустила детей по домам, оставив только Костю, и отдала ему собственный телефон, подаренный ей в этом году родительским комитетом на 8-е Марта.

Все разошлись, школа опустела. До следующего учебного года…

Вечером этого же дня один мальчик – виновник случившейся неприятности, спокойно пришёл в школьный двор, подошёл к старому клёну и из расщелины в стволе достал украденный телефон. Радости от владения крутой вещью у него уже не было, а было сожаление об испорченном настроении Дарье Владимировне. Иногда ему казалось, что учительницу он любил больше, чем маму, ведь та с ним часто и по-доброму разговаривала. А за Костика он вообще не переживал: ему купят новый, ещё и лучше прежнего! Он их каждый год меняет…

С интересом разглядывая красавец телефон, мальчик повертел его в руках, а вспомнив предположения одноклассников о «первом звонке», пользоваться не стал. Но не выбрасывать же то, что досталось легко и даром! У него-то телефон старый, который даже выкинуть не жалко. И он подумал о цыганах, скупающих у автовокзала золото и перепродающих подержанные гаджеты. Можно им предложить Костин, а себе купить проще, но тоже приличный. Вспомнил, как его мама совсем недавно продала им свои золотые часики, чтобы дожить до зарплаты, почему-то не выданной вовремя. Мальчик тогда обратил внимание на жадный взгляд толстой цыганки буквально выхватившей из маминых рук часики. «Они старинные и из настоящего золота», – заискивая, говорила мама, пока покупательница отсчитывала деньги.

Вечером этого дня мама ничего особенного в поведении своего ребёнка не заметила. Не до того! Растила мальчика одна, много работала, приходила поздно, и где бывал сын кроме школы, не ведала. А паренёк полюбил слоняться по улицам, с завистью разглядывая витрины с дорогой техникой и красивыми автомобилями. Ничего… Когда-нибудь всё это будет и его тоже!

На другой день он пошёл к автовокзалу. Путь был неблизкий, но начались каникулы и мальчик даже обрадовался поставленной самому себе задаче. И ещё издалека заметил группу цыганок, что-то между собой обсуждающих, размахивающих руками, но не забывающих выкрикивать каждому человеку, проходящему мимо: «Покупаем золото и телефоны! Дорого!!»

Ту самую толстую цыганку мальчик узнал сразу и ждал, что она удостоит его своей дежурной фразой. Но та глянула поверх ребёнка, выискивая глазами более подходящего прохожего. Пришлось ему самому обратить на себя внимание, дотронувшись её руки:

– Тётенька?

– Чего тебе? – цыганка мимоходом глянула на мальчика.

– Купите телефон?

– Покажи.

– Вот, – и он достал из кармана последнюю модель Nokia.

– Оо! – у цыганки алчно сверкнули заплывшие глазки, – откуда он у тебя?

– Мой!

– Я посмотрю? Не бойся! – и она взяла телефон в руки, – зачем продаёшь?

– Деньги нужны.

– Подожди, я сейчас, – она повернулась к своим товаркам и стала с ними о чём-то шептаться, кивая головой в сторону мальчика, а после спрятала телефон в один из карманов своих многочисленных юбок, продолжив «работать» дальше, как бы забыв о юном продавце.

Мальчик догадался, что его просто-напросто «кинули». Обида переросла в злость, он поднял с земли камень и замахнулся на толстуху:

– Отдай телефон!

– Иди отсюда! Телефон ворованный. Сейчас полицию позову! – заблажила та.

– Отдай или убью!

– Помогите! – заорала цыганка и побежала прятаться в здание автовокзала.

– Гадина! – крикнул мальчик, кинув камень ей вслед.

Камень попал в стеклянную витрину, осколки которой брызнули по сторонам. Завыла сигнализация, зашумели люди…

Мальчик помчался через незнакомые дворы и кварталы. Бежал долго… Остановившись передохнуть, сжал кулаки и побелевшими губами прошептал: «Подожди! Я ещё вырасту…»

А цыгане, вовремя смывшись, выждали время, когда обстановка на оттоптанной за многие годы территории утихомирится, продолжили обихаживать прохожих дальше…

Цыгане

Скупкой золота Лала занималась давно и успешно. Имела большую семью и могла бы перепоручить свой бизнес более молодым родственникам, но привыкла никому не доверять. За молодыми, мечтающими отделиться и жить собственным домом, нужен глаз да глаз. Потому она против разделения: раньше одним табором жили, вместе кочевали, а теперь только поженятся, и сразу им коттедж подавай! Ишь, размечтались! Всему своё время. Пусть сначала поторгуют китайским барахлом, гадать, то бишь врать научатся так, чтобы им верили, а уж после живут, как захотят. И муж с такой установкой полностью согласен. Род их большой и сильный! Скоро ещё одного внука женить будут: женишок, правда, молоденький, только четырнадцать исполнилось, но по цыганским обычаям юный возраст для семейного счастья не помеха.

– Как день прошёл? – вечером, после непростого трудового дня, спросил муж – ещё не старый седой цыган.

– Есть кое-что, – и Лала, порывшись в своих карманах, вытащила пакетик с золотом.

– Неплохо, неплохо, – довольно заулыбался супруг.

– А ещё новенькая Nokia. Можно Марко на свадьбу подарить.

– Смотри-ка! И впрямь новенькая. А ты чего такая бледная сегодня?

– Да пацан один расстроил, чуть не прибил. Сердце прихватило…

– Кто такой?

– Не знаю. Камень в меня швырнул, витрину автовокзала разбил.

– Что хотел?

– Деньги за телефон.

– Не заплатила, что ли?

– А зачем? Он явно ворованный.

– Твоё какое дело! Я же велю платить за товар любому. Теперь с полицией разбирайся, стекло в витрине вставляй! Давно небитая ходишь? Так я могу, – неожиданно повысил голос цыган и… осёкся, – Лала, Лала, ты чего? О, Господи! Кто-нибудь, помогите! Бабке плохо…

Пока вызывали скорую, пока она приехала в цыганский посёлок, что на самом краю города, Лала умерла.

Цыган плакал навзрыд, никого не стесняясь. Столько лет вместе! И как ему жить без неё? И кто теперь будет за порядком в их большом доме следить, мирить между собой зятьёв и невесток, присматривать за работниками, а как же свадьба внука? Ох, Лала, Лала! И чего тебе не жилось? Не жадничала бы, может, и… Теперь ещё о похоронах думай…

Он позвал старшего сына и поручил ему заняться достойным погребением матери, не жалея на это денег, и, не забывая позвать на поминки всех родственников. От пережитого стресса у него жутко разболелась голова. Он прилёг на диван, где умерла Лала. Диван теперь «нечистый» и его надо выбросить, но это после… На столике всё ещё лежал принесённый женой пакетик с золотом и Nokia. В дверь постучали, вошёл работник.

– Вечер добрый! Лалу жалко, – сказал он, склонив голову в поклоне.

– Тебе чего?

– Поговорить надо.

– Не до того. Давай завтра, а лучше после похорон…

– Не могу больше ждать, хозяин.

– Уйти хочешь?

– Хочу. Ты же обещал!

– Я помню, и слово сдержу, но…

– Тогда уйду без паспорта. Прямо сейчас!

– Дурак! Поймают. Навешают чего не попадя, в тюрьму загремишь.

– Не поймают!

– Ты хоть что-то о себе вспомнил?

– Нет. Не вспомнил и вспоминать не хочу. Привык. Даже к своему прозвищу «Беспамятный» привык.

– Куда собрался?

– На Донбасс. Парень с соседней улицы туда завтра едет и меня с собой зовёт.

– Зачем тебе война? Работай здесь, женишься, детей нарожаешь.

– Кому-то надо правду защищать.

– Тебя обидели или ты голодный?

– Спасибо, хозяин! Никто не обидел, я сыт.

– Ох, огребёшь по макушку! Помню, как нашли тебя, избитого у реки. Выходили, кров дали, еду, работу, а ты…

– Прости! Но не могу я больше прятаться за твоей спиной. За наших постоять хочу.

– Ладно, Беспамятный, иди, раз приспичило. Паспорт тебе дам, правда, чужой. Помнишь плотника Ивана?

– Который на мотоцикле разбился?

– Его. Такой же носатый и лысый как ты. На фотографии в паспортах особо не всматриваются, так что сойдёт. Денег дам!

– Паспорт возьму, а денег не надо, своих немного скопил. На дорогу хватит, а там разберусь…

– Не выжить тебе. Совсем простой!

– Уж как получится!

– Вот что! Возьми-ка телефон. Пригодится. Лала сегодня принесла, – у цыгана опять навернулись на глаза слёзы.

– Я в этих телефонах ничего не понимаю.

– Возьми, возьми. Ты же молодой ещё. Не научишься сам – научат другие.

– Спасибо за всё!

– Иди! Голова раскалывается…

Работник, благодарно кивнув, приложил руку к сердцу и, равнодушно засунув телефон в карман, вышел из хозяйских покоев.

Старушка

Вовсе опустело сельцо Жердяевка, да и самого сельца, почитай, уже не было. Остались несколько полуразрушенных домов и очень старая кузня. Жители давно разъехались в разные стороны по родственникам: кто на север, а кто на юг. Жила здесь одна баба Маша. Сначала уезжать не хотела – дом караулила, а когда от него остались одни стены, возможности уехать уже не было. Транспорт мимо не ходил, кроме редких военных машин, которых она боялась. Но сегодня старушка всё-таки решилась уйти из родного села. Пешком. Надеялась, что бог не оставит и поможет ей выбраться поближе к людям. Смастерила из наволочки по старой памяти вещмешок, как это делала её матушка в войну с немцами, засунула в него тёплую кофту, носки, банку сайры, горсть карамелек, спички, паспорт, пенсионное удостоверение и зачем-то документы на собственный дом, стоявший без крыши и без окон.

Вот так, по её разумению, правильно собравшись, лениво подумала, что с утра ещё ничего не ела. Есть не хотелось, но впереди путь неблизкий, потому решила подкопать, а затем испечь молодой картошки, кустики которой зеленели вокруг воронки, образовавшейся от большого снаряда прямо посередине огорода. Взяла лопату, выбрала куст поразвесистее и со всех своих старческих сил всадила лезвие в землю…

И вдруг услышала рядом самую обычную телефонную трель… Вздрогнула, напряглась: может ей показалось? Оказалось – нет! Звонок повторился, причём, требовательно и настойчиво. Несмотря на немолодые годы, слух баба Маша имела неплохой, потому ошибиться не могла. Она отложила лопату и крадучись пошла в сторону звонка…

Там, где кончался её огород, в густом подсолнечнике лежал окровавленный мужчина, одетый в пятнистую военную форму. Он был мёртв. Это старушка определила сразу. Телефон мужчина держал в руке у самого уха. Видимо пытался сообщить о себе, но не успел. Тогда она решила сделать это за него и, совершенно не брезгуя, вытащила телефон из руки погибшего.

Это была Nokia…

Отобранная цыганкой у мальчика.

– Але, але! Умер ваш товарищ, умер! – закричала она в трубку, не коснувшись зелёной кнопочки. Обращаться с гаджетом старушка не умела. Ещё до этой войны внучка отдала ей свой старенький телефон, но там всё было просто. А тут картинка на экране с разноцветными небоскрёбами, будто настоящее кино!

Баба Маша сунула умолкнувший телефон в кармашек фартука и, недолго думая, опять взялась за лопату. Только теперь цель её была другая. Забыв о картошке, спустилась в воронку и стала рыть там могилу. Рыхлая земля копалась легко, и она быстро управилась.

– Эх, миленький… Никто тебя тут не нашёл бы! Собаки голодные стаями рыщут, растерзали бы и кусочка не оставили. И за кого же ты воевал? За белых, али за красных? И чего тебе дома не сиделось! Совсем молодой ещё! И детки без отца остались, и жена без мужа. Ну, да ладно… Герой ты, али не герой – лежи теперь здесь. Земелька тёплая, лицо я тебе своим платочком накрою. И пусть тебя встретят добрые ангелы, и пусть Господь примет в Царствие Небесное…

Так она говорила и говорила, закапывая неизвестного вояку в нагретую солнцем землю. После нарвала цветущих подсолнухов и положила их на свежую могилу. Уморившись, присела на давно упавшую от взрыва шелковицу, немного отдохнула, взяла свой вещмешок и, выйдя на дорогу, заковыляла в сторону города.

Журналистка

Журналистка одной из популярных новостных телеканалов Европы уезжала домой. Материала она собрала предостаточно, причём, самого разного. Была у неё задумка сделать фильм не о противоборствующих сторонах в настоящем конфликте – пусть сами разбираются каждый в своей правде, и даже не о самом конфликте, а о людях. Самых обычных людях – выживших и не потерявших разум!

Она соскучилась по дому, по своему парню, мечтала о тёплой ванне и хорошем ужине. До городского аэропорта оставалось не больше часа езды, когда из окна старого УАЗика разглядела идущую по обочине женщину. То, что женщина немолодая, можно было понять по походке и одежде – длинной чёрной юбке и блузке, больше похожей на мужскую рубашку. Поравнявшись с ней, девушка попросила шофёра остановиться.

– Бабушка, вы в город? – спросила она.

– В город, дочушка, в город.

– Вас подвезти?

– Подвези, милая, подвези, если не в тягость, – не отказалась от предложения прохожая.

– И долго вы так идёте? – опять спросила девушка, помогая женщине усесться рядом.

– Ещё до обеда вышла.

– А откуда?

– Из Жердяевки.

– О! Так вы километров пять отшагали! Устали, наверное?

– Притомилась. Но с думами идти легче.

– О чём же думы, бабушка? – не унималась молодая журналистка.

– Так о жизни, милая, о жизни.

– Мы проехали вашу Жердяевку. В ней пусто. Как же вы там жили?

– Так и жила. В огороде работала, картошку растила, пока в неё снаряд не угодил.

– Голодали, наверное?

– Что ты! В разбитых домах еды полно. Люди, когда уходили, много съестного оставляли. Крупа, консервы, варенье, даже конфеты были. Хочешь – угощу!

– Что вы, что вы, не надо! Вам ещё самой пригодятся.

– Ну, гляди… Мне не жалко.

– А дети у вас есть? – продолжала вопрошать девушка.

– Где-то есть, но где, теперь не знаю. Одна дочь в Красноярске жила, другая в Бишкеке, а внуки в других краях. Сейчас не вспомнить где…

– Почему же они вас к себе не забрали?

– Зачем? Я раньше хорошо жила! Дом был, хозяйство и пенсия тоже.

– Они вас навещали?

– А как же! В гости приезжали, это я хорошо помню. А ты, дочка, почему не чисто на нашем говоришь? – неожиданно спросила старушка.

– Я француженка.

– Аааа. Вон чего… Француженка, значит. Не думала, что среди ваших рыжие бывают, – намекнула старушка на огненный цвет волос журналистки.

– Рыжие везде бывают, – улыбнулась девушка.

– И как там у вас во Франции? Не воюют?

– Нет, бабушка, не воюют.

– Это хорошо. Когда не воюют, это всегда хорошо, – на ушко, будто по секрету, прошептала старушка, закрыла глаза и задремала.

Девушка не стала больше доставать её вопросами… Вскоре показались многоэтажки и заводские трубы.

– Вот и город! Приехали, – сказала она и спросила мгновенно проснувшуюся пассажирку, – вы, где хотите выйти?

– На рынке. На рынке не пропадёшь, а там видно будет.

Через несколько минут УАЗик остановился у рынка, она помогла старушке выйти.

– Счастливо вам, бабушка!

– И тебе счастливо! А это за твою доброту, – старушка вынула из кармана фартука телефон.

– У меня такой есть. Зачем отдаёте? Его продать можно, – стала отмахиваться от подношения журналистка.

– Бери, бери! Нехорошо старого человека обижать.

– Спасибо! – девушка спрятала телефон в рюкзачок, они простились, и машина покатила дальше в аэропорт.

Ожидая вылета, француженка думала о поездке, о людях, встретившихся ей в чужой стране, что мысли и желания у всех одинаковые – это спокойная и достойная жизнь. А в двадцать первом веке это вполне возможно! Нужно только захотеть…

Она достала подаренный ей телефон и даже не удивилась, что хозяин у гаджета не один. СМСки писались Косте и Ивану. Старушка, видимо, этот телефон где-то нашла… Не украла же? Костю спрашивали, поедет ли он в летний лагерь, а Ивану советовали обойти блокпост немного левее. Девушка догадалась, что симка в телефоне не менялась и решила дома внимательно изучить все сообщения и, практически не придумывая сюжет, написать рассказ или повесть.

Туристка

Сегодня Дину радовало буквально всё! И толпы любопытных туристов, обозревающих один из прекраснейших городов мира, и солнечный день, и собственное настроение, и, конечно же, её покупка, ради которой она приехала в Париж!

В это свадебное платье из белого тонкого кружева, на подкладке из натурально шёлка она влюбилась сразу, как увидела. Заволновалась жутко! Оно было не «от кутюр», а «прет-а-порте», но ничуть не хуже, и куплено в дорогом бутике. Правда, в талии оказалось чуточку свободным… Только это лучше, нежели наоборот! Её знакомая мастерица исправит этот маленький дефект так, что никто ничего не заметит.

Самолёт вечером, платье упаковано и ждёт торжественного выхода через пару недель под марш Мендельсона, а сейчас она просто гуляет и наслаждается видами города. Нет и нет! Умирать здесь она не собирается, у неё всё хорошо. Просто Париж это бренд, и одной фразы «платье из Парижа» достаточно, чтобы сразить наповал завистливых подружек.

А вот несколько интересных снимков она обязательно сделает. Все вокруг «селфятся». Здорово придумано! И никого не нужно просить, напрягать – сам себе режиссёр, оператор и артист.

Когда запал запечатлевать себя любимую у знаменитых достопримечательностей немного прошёл, она присела на лавочку в аллее у Эйфелевой башни и просто стала разглядывать людей – тоже вполне интересное занятие. Вот группа невысоких, худеньких вьетнамцев – дружных, весёлых и без умолку тараторящих о чём-то своём. Вот седые, совсем старенькие бабулька и дедушка, оба в белых шортиках и белых рубашечках. Идут, взявшись за ручки, как мальчик и девочка – плакать хочется от умиления. А разрисованные «татушками» молодые люди, в кожаных жилетках нараспашку и драных джинсах, кажутся абсолютными бездельниками, хотя… Внешняя оболочка бывает очень обманчива! Уж кто-кто, а она это хорошо знает…

И тут Дина заметила, что к ней направляется девушка с яркой копной кудрявых волос, обрамляющих симпатичное лицо, и очень дорогим фотоаппаратом в руках.

– Я присяду? – улыбаясь, спросила девушка.

– Да, конечно, – Дина немного подвинулась.

– Вы русская?

– Вы же на русском спросили, – засмеялась Дина, – а как догадались?

– Русоволосая, зеленоглазая и одна…

– Ничего себе критерий! А вы парижанка? Ваш говор с акцентом.

– Да. Я француженка. Журналистка.

– Понятно.

– Здесь отдыхаете или по работе? – продолжала с неизменной улыбкой вопрошать незнакомка.

– Приехала за свадебным платьем, – похвасталась Дина.

– О! Поздравляю!

– А хотите – покажу? Я его сфотографировала.

– Покажите, конечно!

Дина достала из сумочки телефон.

Nokia!

Нашла снимок свадебного платья.

– Очень красивое, – искренне восхитилась парижанка, – и вероятно дорогое.

– Могу себе позволить…

– Даже не сомневалась, – в голосе журналистки уже сквозил лёгкий сарказм.

– Почему же?

– А хотите я всё о вас расскажу?

– Расскажите, – теперь усмехнулась Дина.

– Только не обижайтесь!

– Не буду.

– У вас состоятельный, не первой свежести, жених, имеющий детей от прежних жён, живущих где-нибудь в Англии. Он бизнесмен, решивший продлить себе молодость, имея рядом молоденькую красавицу. Вы никогда не работали, из провинции, приехали в большой город за богатым мужем. Он встретил вас в кафе, сразу влюбился в хорошенькую официантку. Ухаживал недолго, вы много не ломались и дали согласие на брак, боясь, что кавалер может передумать. Отвалил кучу денег, и вы поехали в Париж за нарядами. Я права?

– Нормальное клише!

– Неужели ошиблась?

– Знаете, я даже рада, что произвожу именно такое впечатление. Терпеть не могу жалость!

– Жалость? – француженка посмотрела на Дину уже более внимательно.

– Не разглядывайте! Не увидите… Я спортсменка. И параолимпийская чемпионка. Плаваю, прыгаю с парашютом и ещё много чего могу. От колена и ниже вместо правой ноги у меня протез. Деньги на платье заработала своими выступлениями. А жених у меня обычный парень, мой одноклассник, неплохой компьютерщик.

– Простите!

– Бывает.

– А кто ваши родители?

– Они погибли в автокатастрофе. Выжила только я.

– Ещё раз прошу прощения! Можно я вас сфотографирую, – француженке захотелось загладить своё неверное предположение о незнакомке.

– Можно, – Дина опять улыбалась.

Журналистка пару раз щёлкнула её своим фотоаппаратом, а затем предложила сделать несколько снимков на телефон Дины. Та согласилась и передала его француженке, которая только теперь обратила внимание, что русская девушка, несмотря на жару, была в джинсах классического кроя, а не в шортах или лёгком платье, как большинство туристок. И, желая сгладить свой однозначный апломб и высокомерие по отношению к незнакомому человеку, постаралась фотографировать Дину, выбирая самый лучший ракурс, отойдя немного в сторону.

В какую-то минуту услышала из своего рюкзачка звонок.

Достала телефон.

Старушкин…

Он до сих пор оставался там.

Не глядя на экран включила, сказала, что перезвонит позже. Из-за общего шума вокруг, звонки с собственного телефона, продолжающиеся идти из рюкзачка, приняла за звонки с телефона, который достала.

– Ой, смотрите! Парашютисты! Как красиво! И не боятся, – воскликнула русская туристка, увидев в вышине летающих собратьев по спорту.

– Почему они должны бояться? – удивилась француженка, подходя к девушке с двумя телефонами в руках.

– А вдруг шпиль башни заденут? – Дина засмеялась.

– Вам ли волноваться!

– Обычно за других переживаешь больше, чем за себя.

– Это так. До свидания! Мне пора. Было приятно познакомиться, – журналистка вернула русской девушке один из телефонов.

Nokia.

Ту самую…

Из Жердяевки.

– Всего доброго! – тоже попрощалась Дина и, не глядя, спрятала его в сумочку.

Француженка сунула телефон девушки, будто собственный, в рюкзак, махнула рукой, улыбнулась и скрылась в толпе многочисленных туристов.

И только в аэропорту Дина обнаружила у себя чужую вещь. Звонить незнакомке, набрав свой номер, было поздно, да и батарея гаджета давно села…