Текст книги "Подари мне надежду"

Она подошла к уже установленному креслу и держась за высокую мягкую спинку, посмотрела в окно.

– Да, хорошо, – ответила Надя.

Мужчина подошёл к столу и, взяв бумаги, подошёл к ней.

– Ну, тогда, ещё пара часов и мы всё закончим, – сказал он, обращаясь к Наде. – Вот бумаги, подпишите их у главного врача.

– Всё сделаете, я проверю, тогда и подпишу, – покачала головой и твёрдо ответила Надя. – Не нужно спешить, соберите сначала установку.

Мужчина молча посмотрел на неё и, отложив бумаги в сторону, продолжил работу. Чтобы не мешать, Надя вышла из кабинета. Ей нужно было зайти к терапевту, чтобы узнать результаты обследования отца.

Ирина Максимовна: очень приятная, средних лет женщина, внимательно посмотрев на Надю своими маленькими, глубоко посажёными глазками, выглядывающими из-под узеньких, как ниточки бровей, отодвинула в сторону чью-то карточку.

– Проходите, Надежда Анатольевна! – сказала Ирина Максимовна, пододвинув к себе новую, подписанную карандашом, папку. Подождала, пока Надя опустится на стул и пристально глядя на неё, тихо произнесла: – Надежда Анатольевна, извините, что приходится говорить вам такие неприятные вещи, но я вынуждена сообщить…, – она замолчала недоговорив.

Остановив дыхание Надя со страхом замерла, понимая, что сейчас ей сообщат что-то страшное. Где-то далеко в глубине души надеясь, что её подозрения напрасны и у папы не нашли ничего серьёзного.

– Надежда Анатольевна, – слова доктора прозвучали как приговор, – я как доктор доктору хочу сказать вам, что дела у вашего папы не очень хорошие.

– Что вы обнаружили? – с трудом прошептала Надя.

– Надежда Анатольевна, вы только раньше времени не волнуйтесь! С сахаром вы оказались правы – скачки до семнадцати. Диабет и сильно запущенный, отсюда всё вытекающее.

Держась за сиденье стула, Надя сжимала его с такой силой, что заломило пальцы.

– Но это – не приговор! – видя, что Ирина Максимовна уходит от сути вопроса, взволнованно сказала Надя. – Сахар можно стабилизировать и поддерживать в дальнейшем. С этим можно жить! Что ещё?

– Да, Вы, правы! – с сожалением произнесла Ирина Максимовна. – Мне очень жаль, но вторая совершенно не зависящая от сахара болячка уже на много серьёзнее!

– Что, что???

– Слишком поздно вы привели его!

У Нади появиться на глазах слёзы, Ирина Максимовна подала ей бумажную салфетку.

– Как ни прискорбно мне об этом сообщать, – вздохнув произнесла она, – но у него рак пищевода!

– Но он хорошо кушает, глотает без труда, – в растерянности проговорила Надя.

– Надежда Анатольевна, голубушка, вы же понимаете, что на той стадии, на которой он сейчас находится, видимых признаков ещё просто нет!

– Тогда операция!

Доктор, видя её состояние старалась говорить как-то помягче. Но как помягче можно сообщать такие страшные новости? В данной ситуации как не подбирай слова они в любом случае будут страшным приговором.

– Поздно! Уже поздно, голубушка!

– Сколько ему осталось?

– Полгода, год! Счёт пойдёт с того момента, как он откажется от пищи, будет только пить.

Закрыв лицо руками Надя заплакала. Ирина Максимовна подошла и села на стул рядом с ней.

– Надюша, – ласково, по-матерински произнесла она, – не нужно так плакать. Держитесь! Вам нужно набраться терпения, сил, вам ведь всё придётся рассказать маме.

– А как же папа?

– Я как лечащий врач сама поговорю с ним. Скажите, чтобы завтра утром он пришёл ко мне!

Надя поднялась и, забыв попрощаться, вышла из кабинета. Ушла в туалет, умылась, смыв небольшой макияж, подержала лицо над сушилкой для рук и немного успокоившись пошла в свой кабинет.

Мужчины закончили монтаж и собирали инструменты. Она молча села на высокий стул и проверила работу стоматологической установки. Проконтролировав исправность аппарата, молча взяла бумаги и ушла к главврачу.

Семён Григорьевич был в своём кабинете. Постучав, она тихо вошла и положила перед ним Акт выполненных работ и товарную накладную. Он, не задавая вопросов, взглянул на неё и молча подписал. Забирая подписанные документы, она заметила на его столе медицинскую карту отца.

– Вы, Надежда Анатольевна, – поймав её взгляд, спокойно сказал Семён Григорьевич, – проводите механиков и возвращайтесь ко мне. Есть о чём поговорить!

Ничего не спрашивая, Надя быстро ушла. С нетерпением дождавшись, когда закончившие работу мужчины соберутся, быстро закрыла дверь и бегом кинулась в кабинет к главврачу. У двери она остановилась, чтобы перевести дыхание.

Дверь была немного приоткрыта, и она услышала голос Ирины Максимовны.

– Семён Григорьевич, – возбуждённо говорила она, – это чистой воды авантюра! На такой стадии операции не делают, да при таком сахаре. И вообще, вы что, хотите, чтобы он у вас на столе умер? Вам это нужно?

Надя замерла, перестав дышать.

– Но если есть хоть один шанс, – явно взволнованно отвечал Семён Григорьевич, – я считаю, что его нужно использовать!

Боясь пошевелиться Надя вся сжалась. К ней подошла медсестра Леночка и замерла рядом. Надя показала ей знаком, чтобы она молчала.

– Я согласен с Семёном Григорьевичем, – нараспев, не спеша сказал Андрей Васильевич, молодой, но уже довольно опытный хирург. – Если есть хоть один шанс – его нужно использовать!

– О ком они? – наклонившись к Наде, пропела ей в ухо Леночка.

– Надежда Анатольевна, – из-за двери раздался громкий голос Семёна Григорьевича, – что вы там стоите, заходите!

Надя осторожно вошла в кабинет. В нём находились все врачи больницы, которые были в это время на работе и пришёл в свой выходной Андрей Васильевич. Семён Григорьевич, глядя на взволнованную Надю, указал ей на стул.

– Мы здесь посоветовались с коллегами, – начал он говорить, – но сразу скажу, что не все согласны с моим мнением, – Надя молча ждала. Семён Григорьевич, обвёл всех взглядом и произнёс: – Я предлагаю сделать операцию вашему отцу! – посмотрел на молчавшую, взволнованную Надю и настойчиво продолжил. – Могу сразу сказать, что шансов немного, но если получится, то он ещё поживёт и не один годок!

– Что для этого нужно? – сжимая руками кромку стула, выдавила из себя Надя.

– Его согласие и согласие членов семьи.

– Хорошо, я согласна! В остальном тоже не сомневайтесь. Если есть хоть малейший шанс, я согласна его использовать!

– Ну, ещё одна революционерка в нашей больнице! – взмахнув рукой, улыбаясь произнесла Ирина Максимовна. – Ладно, раз так, я тоже даю своё согласие!

– Наталья Ивановна, – повернувши к сидящей в стороне жене Андрея Васильевича (она работает невропатологом в больнице) сказал Семён Григорьевич, – оформите как заседание комиссии, раз всё уже решили и вызовите из отпуска анестезиолога, – взглянув на Надю, добавил: – Вам, Надежда Анатольевна, нужно завтра привести папу и маму ко мне. Жена обязательно должна дать своё согласие на операцию.

Надя, взволнованная вышла из кабинета. Переодевшись, поспешила домой. Всю дорогу шла и готовила себя к встрече с родителями, пытаясь настроиться на спокойный разговор. Но как не старалась, психотренинг, когда касается родного, близкого человека не помогал.

Подходя к дому, она увидела сидящего на лавочке отца. Подойдя ближе разволновалась так, что не смогла даже поздороваться. Молча села рядом, руками теребя ручку сумки.

– Надя, доченька, ты не волнуйся всё нормально! – не поворачиваясь, спокойно сказал отец. – Ты просто скажи сколько мне осталось? – закусив губу, чтобы не разрыдаться, она сидела молча. Отец опять спросил: – Надюша, дочка, я уже давно знаю, что чем-то болею, скажи, я хоть годок-то ещё потопчусь? – Надя расплакалась. Обняв её и похлопывая по плечу, отец ласково сказал: – Тихо, дочка, тихо маму испугаешь.

– Потопчемся, папка, потопчемся, – всхлипывая и вытирая льющиеся из глаз слёзы тыльной стороной ладони, очень сбивчиво начала говорить Надя. – Я в этом просто уверена! Семён Григорьевич берётся за операцию.

– Ну, тогда, что же ты плачешь, Надюша?

– Операция слишком сложная! Почему ты как заболел не пошёл в больницу?

– Думал само пройдёт, рассосётся.

– Завтра тебе к Семёну Григорьевичу, будут оформлять в стационар. Начнут готовить к операции. У тебя ещё сахар высокий его нужно привести в норму, потом всё остальное.

– Вот видишь, дочка, всё не так плохо, ещё поборемся!

– Поборемся, папка, обязательно поборемся! Как-то нужно всё сказать маме, её согласие на операцию потребуется.

– Может, мы ей скажем, что у меня аппендицит? – задумавшись предложил отец.

– Нет, папочка, нельзя! – прижимаясь к нему, ответила Надя.

Они оба замолчали, услышав где-то за спиной тихий писк. Встали, вошли во двор. За забором на корточках прижавшись спиной к столбу сидела мама. Она плакала тихо, беззвучно, закрывая рот двумя руками, а из больших светло-зелёных глаз катились крупные слёзы. Надя, не выдержав кинулась к ней и упала на колени.

– Мамочка, милая, не надо! – стараясь не плакать, виновато улыбаясь начала уговаривать она. – Не плачь, всё будет хорошо!

– Аннушка, родная, не плачь! – сказал папа, подойдя к ним и присев рядом на корточки. – Григорьич мне сделает операцию и всё будет нормально!

Но мама, переводя взгляд с мужа на дочку, продолжала плакать, но уже не закрывая рот. Услышав плачь во дворе из дома вышла напуганная бабушка.

– А ну, пока не переполошили всех собак в деревне, быстро в дом! – с крыльца громко крикнула она.

Мама от этих слов немного пришла в себя и, взявшись за руку мужа, встала. Они вместе медленно пошли в дом. Пропуская их мимо себя, бабушка вошла последней плотно прикрыв за собой дверь. Опередив всех на кухне, сильно опираясь на костыль прошла в комнату и закрыла открытое окно. Села в центре накрытого красивой гобеленовой скатертью стола.

– Садитесь, сказывайте, что случилось? – строго сказала она.

Надя чувствовала, с какой тревогой мама ждала её слов и от этого волновалась ещё больше.

– Папа болен и ему нужна срочная операция! – стараясь держаться спокойной, проговорила она.

– Что, ты, рёв устроила на всю деревню? – посмотрела на всех и, обратившись к дочери, строго сказала бабушка. – Сделают операцию и будет как новый!

Надя посмотрела на бабушку с благодарностью. Умеет же она своим железным характером всех успокоить и вселить надежду!

Вечер прошёл в полном молчании. Никто не мог и не хотел разговаривать. Все очень переживали и молчком пытались переболеть последние не радостные новости. Надя чувствовала, что она как будто разделилась на две половинки. Одна ходит по дому, делает все дела, а вторая смотрит на всё происходящее как бы со стороны, наблюдая за домочадцами. Выбрав удобный момент, чтобы никто не услышал, она позвонила сёстрам и сообщила неприятную новость.

Вечером, когда все легли спать, её как накрыло тоской и страхом. Понимая, что придётся обо всём что происходит говорить и обсуждать, что-то объяснять маме, бабушке, а ей так страшно и так не хочется, чтобы всё это происходило с ними, что она не сдержалась и тихо заплакала.

– Я не хочу, не хочу, чтобы папа умирал! – закрыв глаза пытаясь успокоиться, шептала она. – Почему, мой добрый и заботливый папа? – стараясь держаться, ругала и убеждала себя: – Молчи, не смей даже думать о чем-то плохом! Всё будет хорошо, всё получится. У нас ещё есть время, операция пройдёт удачно, и он будет жить. Мой папа будет жить ещё долго, долго и мы все ещё будем счастливы. По-другому, просто, не может быть! – она уговаривала, успокаивала себя, но страшные мысли лезли и лезли в голову изъедая душу как червь.

Утром, немного успокоившись и настроившись на трудный день, Надя повела родителей в больницу. Папу сразу же положили в палату, а с мамой долго разговаривала Ирина Максимовна, пытаясь её настроить на то, чтобы она не думала о плохом, а ждала и надеялась. Но ничего не помогло и только после того, как ей поставили укол, она немного успокоилась и её на машине скорой помощи отправили домой. Дома её уже ждала приехавшая старшая дочь Вера и телеграмма от младшей дочери Любы.

Глава 11

Пытаясь отвлечься от холодящих душу мыслей, Надя начала готовить свой кабинет к работе. Через два дня у неё приём первого больного.

Всё подготовив к первому рабочему дню, она с нетерпением ждала начала приёма. Несколько раз выходила из кабинета с бумагами изображая занятость, чтобы посмотреть есть под её дверью кто-нибудь или нет, но прошло уже три часа и не один пациент не постучался в её двери. Надя не расстраивалась, она знала, что это нормальная практика потому что к новому врачу люди боятся идти, а здесь не просто врач, здесь Надя, молоденькая девчонка, которая совсем недавно носилась на велосипеде с мальчишками и была первой заводилой в деревне.

Сидя на высоком стуле, она смотрела в окно. В дверь постучали.

– Войдите! – встав и поправив халат, громко произнесла Надя.

В кабинет вошёл Семён Григорьевич он был без халата.

– А – это, Вы, Семён Григорьевич? – увидев его, вздохнула и опустившись на стул, сказала Надя.

– Да! – ответил тот и оглядевшись спросил: – Вы, что ещё не начали работать?

– Я-то начала, только пациентов нет!

– Да? А я не спешу, думаю подойти к вам попозже, когда вы будете посвободнее.

Не понимая, Надя вопросительно смотрела на него. Семён Григорьевич, переминаясь с ноги на ногу стоял у двери.

– Я с таким нетерпением ждал, когда вы начнёте работать, – произнёс он. – Зуб замучил, а ехать в район совсем некогда, да и не хотелось. Вас ждал! – Надя удивлённо смотрела на него. Проходя вперёд, Семён Григорьевич спросил: – Мне можно пройти? Куда садиться?

– Да, конечно, садитесь в кресло! – наконец-то поняв его, обрадованно ответила Надя.

Семён Григорьевич обошёл её и сел на удобное высокое кресло. Пальцем ткнул в рот показывая на больной зуб.

– Сидите спокойно, я всё посмотрю сама, – надевая перчатки, спокойно, без волнения произнесла Надя.

Осматривая его, она что-то постоянно записывала в карточку.

– Что же вы, Семён Григорьевич, так запустили свои зубы? – закончив, произнесла Надя. – У вас шесть проблемных зубов! Один из них на удаление и камни, их тоже нужно обязательно убрать.

Он слушал и удивлённо смотрел на неё.

– Я думал, что у меня только один зуб болит, – дослушав, с сожалением произнёс Семён Григорьевич, – а с остальными всё нормально! Они же не болят?!

– Зачем ждать, когда заболят? Мы всё вылечим, вы за ними правильно будете ухаживать и не будет больше проблем. Ну, что лечим?

– Да, только начните с больного!

– Конечно! В больной зуб я на три дня заложу лекарство, а пока вылечим соседний.

Семён Григорьевич в ответ только мигал глазами, боясь кивнуть. Надя больше часа колдовала над ним.

– На сегодня всё! – закончив, сняла перчатки и радостно произнесла она. – Я прочистила каналы, заложила лекарство, через три дня придёте на приём. Если всё будет нормально, поставим постоянную пломбу. Час не кушать. Не советую оттягивать и обязательно подойти через три дня, даже если перестанет болеть. Помните, что лекарство разрушит зуб, если держать дольше!

– Спасибо, Надежда Анатольевна, я всё понял. Вы знаете, а мне совсем не было больно!

– Не всегда больно! К тому же, у нас очень хорошее обезболивающее.

– Не скажите, Надежда Анатольевна, это у вас руки такие! – ласково глядя на неё, произнёс Семён Григорьевич.

Надя, вставая со стула, в ответ только улыбнулась. Но понимая его пристальный взгляд отвернулась засмущавшись.

Глава 12

Операция прошла удачно и отцу дали гарантию на несколько лет жизни! Постепенно забылись все пережитые тревоги и опасения, прошёл страх и опять установилась спокойная, размеренная жизнь. В семье опять наступил покой.

Надя была очень рада тому, что всё удачно закончилось. Мама с папой занимались садом и домашним хозяйством, а бабушка уже мало что могла делать: ослабели глаза, руки, ноги долго не держали, поэтому весь день она проводила дома у телевизора, даже в город к старшей внучке – Вере, совсем перестала ездить, но радовалась, когда она приезжала к ним. Особенно бабушка любила, когда к ней привозили правнука. Лёша был добрым и умным мальчиком. Приезжая в деревню не носился с мальчишками, а тихо сидел с книгой или разговаривал с бабушкой, с интересом слушая её бесконечные рассказы.

Надя начала работать и ей всё очень нравилось! Люди в деревне её приняли, поверили и уже без страха приходили на приём. Первые полгода о дополнительной работе массажистом, как она планировала, не было сил даже думать. Одна, без медсестры, Надя так уставала, что, приходя домой падала на кровать не в силах что-то делать.

– Надюша, разве так можно? – наблюдая за дочерью и жалея её, говорила мама. – Ты вся в работе! Нужно как-то и о себе подумать, свою личную жизнь уже пора налаживать, да и нам с отцом уже давно хотелось бы твоих деток понянчить, а то Лёша уже вырос, а Кирюша вообще вдалеке от нас растёт. На тебя у нас одна надежда.

В ответ Надя только улыбалась и никогда ничего им не говорила. Она была замкнутой и всегда всё держала в себе. Они жили тихо и спокойно, так ровно и размеренно, что не было не беспокойства, ни волнения! Жизнь ровно, как вода по стеклу текла дальше.

Однажды вечером, вернувшись с работы, Надя подсела поближе к маме и виновато посмотрела на папу.

– Мам, пап, – со стеснением проговорила она, – я хочу с вами поговорить.

– Давай, доченька, сейчас налью чайку и рассказывай, что стряслось, – улыбнувшись, сказала мама. – Толя, пододвигайся ближе.

Семья расположилась за столом. Надя, пряча глаза, долго не могла решиться.

– Надюша, говори, – удивляясь поведению дочери и взяв её за руку, сказал папа. – Смелее, мы же все свои!

– Мам, пап, – подняв на них глаза и краснея, проговорила Надя, – мы с Семёном любим друг друга и хотим пожениться.

Анна Семёновна посмотрела на мужа с непониманием сведя брови.

– Подожди, подожди не поняла какой это Семён? – спросила мама.

Надя молчала. Папа сурово посмотрел на дочь и покачал головой.

– Надя, он женат и у него дети, – строго произнёс папа. – Ему их нужно растить и поднимать, а не на молоденькой девчонке жениться!

– Доченька, да как же так?! – поняв о ком идёт речь, мама взмахнула руками и чуть не плача проговорила: – Почему он, ведь он же старый?!

– Мама, сердцу не прикажешь!

– Аня, возраст здесь совсем ни при чём! – сурово сказал папа, строго посмотрев сначала на жену, потом на дочь. – Здесь в другом проблема – у него семья, дети. Так что, Надя, в данной ситуации хочешь, не хочешь, а сердцу приказать должна!

– Доченька, – качая головой, приговаривала мама, – ты только подумай, они с женой прожили всего десять лет, а ведь он её тоже когда-то любил. А сейчас что, встретил тебя и разлюбил?

– Мама, он её никогда не любил! Женился, потому что она была беременна. Он сказал, что женился на ней из чувства долга.

– Он ещё такие вещи тебе говорит! – отец не на шутку рассердился и ещё строже произнёс: – Дочка, ты сама подумай: первый сын у него по чувству долга, а второй? Второго он родил, по какому долгу или может быть всё-таки по чувству?! Надя, ребёнку всего три года! Дочка, подумай, разве тебе такой нужен муж? Это, во-первых, а во-вторых подумай о его репутации! Главврач и связался с молоденькой докторшей!

– Надюша, – вытирая слёзы, тихо сказала мама, – девочка моя, на чужом несчастье счастья не построишь! Господи, стыд-то какой!

– Но я не могу, мне нужно за него замуж!

– Чего ты не можешь, почему нужно? – не поняв её, переспросил папа.

Мама, закрыв ладошкой рот, смотрела на дочь с нескрываемым ужасом.

– Я беременная! – опустив глаза, со страхом произнесла Надя.

– Ах, вот в чём дело! – отец сердито смотрел на дочь. Глубоко вздохнув, резко сказал: – Он опять решил выполнить долг!

– Пап, ну зачем ты так? – растерянно произнесла Надя, посмотрела на отца и заплакала.

– В общем, такое наше решение! – не обращая внимания на слёзы жены и дочери, твёрдо ответил тот. – Ты его забудь и никому про вашу любовь не говори, а ребёнка вырастим без него!

– Но я люблю его!

– Надя, девочка моя, не нужно, – с сочувствием посмотрел на дочь, погладил по голове и немного смягчившись, сказал папа, – Ненужно разбивать семью. Ты позже, когда сама станешь мамой поймёшь, что, отказавшись от него поступила правильно!

Надя заплакала. Мама подсела к ней и обняла за плечи.

– Не плачь, Наденька, не надо! – ласково сказала мама. – Папа прав. Вот увидишь, пройдёт немного времени, и ты поймёшь это сама. Сейчас тебе кажется, что мы рушим твоё счастье, мешаем тебе, но потерпи немножко и сама со всем разберёшься.

– Не плачь, Надя, не надо, – тяжело вздохнув, произнёс папа. – Ты мне лучше скажи: о вас с ним кто-нибудь знает?

– Нет никто! – всхлипывая, сквозь слёзы ответила Надя.

– А он знает? – одобрительно кивнув, опять спросил папа.

Отец не стал уточнять, о чём должен знать Семён Григорьевич, но Надя, отлично поняла вопрос.

– Нет! – коротко ответила она.

– Вот и хорошо! – вздохнув с облегчение, сказала мама. – Хорошо, что никто не знает кто отец ребёнка. Ты, дочка, не обижайся на нас, но это – единственно правильное решение. Родная моя, Наденька, не сироти двоих детей!

– Сейчас иди спать, – папа встал, погладил по голове дочь и ласково проговорил: – Завтра выходной, вот обо всём и потолкуем, а на сегодня нервов всем достаточно. Утро вечером мудренее!

Вопреки ожиданию родителей на следующее утро Надя встала бодрой, весёлой и с улыбкой вышла к завтраку.

– Надюша, что ты решила? – с опаской поглядывая на дочь, спросила мама.

– Мои дорогие, – присаживаясь к столу, спокойно ответила Надя, – вы как всегда правы! Поэтому больше говорить на эту тему нет смысла. Будем дальше жить и ждать ребёнка.

Мама, улыбнувшись и успокоившись, посмотрела на мужа. За спиной послышались шаги бабушки.

– Я не поняла, почему к нам кто-то приезжает, а я не знаю? – строгим голосом спросила баба Катя.

Она подошла к столу и опустилась на стул с помощью зятя. Удобно устроившись, посмотрела на внучку.

– Ну, сказывайте, кого мы ждём? – спросила бабушка.

Надя пододвинулась к ней и взяла за руки.

– Бабуль, – заглядывая, в когда-то такие же светло-зелёные как у неё, а с годами потускневшие глаза, с улыбкой и покоем ответила, – дело в том, что у меня будет ребёнок.

Бабушка, глядя на внучку замерла на секунду и радостно улыбнулась.

– Ребёнок! – сказала она. – Я дождусь ещё одного правнука! Ну и, слава Богу, а то я уже и не чаяла, – немного помолчав и о чём-то подумав, спросила: – Отец-то, кто?

– Бабуль, а зачем нам отец? Мы без него вырастим и воспитаем!

– Тебе виднее, внучка, – вкрадчиво посмотрела на Надю и сказала бабушка, – сама смотри: тебе жить, тебе перед людьми и ребёнком держать ответ!

– Я вот что решила! – посмотрев на родителей, сказала Надя. Все замерли в ожидании, а она спокойно произнесла: – Завтра оформляю отпуск и уезжаю в Москву к подруге. Срок у меня две с половиной недели, поэтому, когда вернусь никто и не догадается.

– Папаша-то знает о ребёнке? – с пониманием кивая, спросила бабушка.

– Нет, никто кроме вас не знает!

– Ну, если не хочешь, чтобы он узнал, то тогда хорошо, правильно придумала. Так и сделай!

Обдумав слова родителей Надя поняла, что они правы и приняла единственно-верное решение. Она отлично отдавала отчёт своим действиям. Приняв решение не сообщать Семёну о беременности, она понимала, что по своей собственной воле отнимает у этого мужчины право знать и заботиться о своём ребёнке. Не только заботиться, но и нести ответственность и за неё, и за ребёнка. Осознавая, что, полностью отняв у него эту возможность, берёт на себя бремя ответственности и заботы в одиночку. Принимая это решение, Надя знала, что сможет вырастить ребёнка, потому что рядом любимые родители и они никогда не оставят её и всегда помогут. Единственное, что её волновало, так это то, что своего ещё не рождённого ребёнка она уже лишила отца в любых его проявлениях!

Глава 13

Вечером, когда семья закончила ужин и Надя собиралась убирать со стола, в гости зашла Зоя. Пригласив подругу к столу, она налила ей чай и пододвинув вазочку с клубничным вареньем, села, напротив. Зоя, обильно намазывая варенье на кусок чёрного хлеба и припевая чаем возбуждённо рассказывала подруге про новую постановку, которую начала ставить в клубе.

– Надя, – с полным ртом говорила Зоя, – у меня в спектакле будет роль доктора, который ухаживает за больным мужчиной. Он лётчик. Потом они влюбляются, мужчина выздоравливает, и они женятся.

Надя молча слушала, наблюдая за Зоей. Та, доев варенье, пододвинула к себе тарелку с квашеной капустой, заправленной репчатым луком с маслом и не поднимая на подругу глаз чайной ложкой с аппетитом начала её есть.

– Так вот, – продолжала говорить Зоя, – я хочу пригласить тебя на главную роль!

– Почему меня? – удивившись, спросила Надя. – Сама играй!

Доев всю капусту, Зоя принялась за оставшиеся на блюдечке не доеденные в ужин два солёных огурчика.

– Я не могу, по сюжету героиня красивая! – чмокая от наслаждения, ответила та.

У плиты на стуле сидела бабушка и, наблюдая за Зоей, улыбалась. Всё доев, Зоя окину пустой стол взглядом.

– Слушай подруга, – усмехаясь спросила Надя, – а ты к врачу не хочешь сходить!

– К кому, к невропатологу?

– Почему к невропатологу? – засмеявшись, спросила Надя.

– Не знаю, – пожав плечами, ответила Зоя, – может быть, ты думаешь, что я ненормальная!

– Да нет, подруга, ты вполне нормальная, – поглядывая на улыбающуюся бабушку, сказала Надя, – только беременная!

– Ты, с чего взяла? – шёпотом спросила Зоя, глядя на улыбающуюся Надю и бабу Катю.

– Заметно, невооружённым глазом.

Зоя задумалась, глядя в потолок, как будто что-то подсчитывая.

– Слушай, Надь, – кивая произнесла она, – а ведь у меня задержка и уже не первый месяц!

– И что ты сидишь?

– Я со своей работой совсем забыла обо всём!

– Зойка, завтра же к врачу! Поняла?! Пообещай мне, что сходишь обязательно.

– Обещаю, схожу. Вот для Славика будет сюрприз! Он меня уже целый год уговаривает, а я всё подожди да подожди. Вот и дождались, получается! Слушай, Надь, а я ведь совсем ничего не чувствую, меня не тошнит, ничего не кружится, совсем ничего не изменилось во мне, почему?

– Это потому, что девку ты носишь под сердцем, – вместо Нади ответила бабушка, – девочка она что? Красавица, умница, вот бабоньки и расцветают с ними сами как цветы, а не мучаются всякими там вашими токсикозами.

– Девочка – это хорошо, значит, Иришка будет! – нараспев произнесла Зоя, заулыбавшись, погладила живот и как будто вспомнив то зачем пришла, спросила у Нади: – Да-к что, будешь героиней?

– Нет, подруга, – виновато улыбнувшись, ответила Надя, – через три дня еду в отпуск в Москву.

– Что за спешка? – не скрывая удивления, спросила Зоя. – Ты же не планировала никуда ехать?

– Письмо получила от парня, с которым встречалась раньше, зовёт приехать.

– Ты ж говорила, что у тебя никого не было, – с подозрением глядя на Надю и бабушку, спросила Зоя, – что зубрёжкой занималась всё годы и даже смотреть ни на кого не было времени?!

– Мы как-то расстались с ним не очень хорошо, – видя подозрения подруги, спокойно начала придумывать на ходу Надя, – хотя планировали пожениться. Я думала, что больше никогда не увидимся, поэтому и рассказывать ничего не хотелось.

– Ну, раз так, Надюха, то поезжай, – удовлетворившись ответом, сказала Зоя. – Счастливого свиданьица!

Видя, что Зоя поверила, Надя успокоилась. Её план начал действовать! Провожая подругу, она подумала, что и ей не нужно знать истинную причину отпуска – это будет их семейной тайной.

Утром в больнице, Надя написала заявление на отпуск.

– Мама, – уезжая сказала она, – ближе к концу отпуска я пришлю вам телеграмму. Не пугайтесь, в тексте будет сообщение о том, что я выхожу замуж. На больницу тоже пришлю телеграмму о продлении отпуска.

– Надя, не поняла, зачем? – в недоумении глядя на дочь, спросила мама.

– Я решила, что так будет лучше. Сама же знаешь, что тётя Шура, прежде чем принести телеграмму вам, покажет её всей деревне. Потом я вернусь без мужа, но с ребёнком. К этому времени, вся деревня будет в курсе что у меня был жених. Не хочу лишних объяснений с Семёном. По-другому я не смогу ему объяснить, что это – не его ребёнок.

– Я поняла, тебя доченька! – грустно вздохнув, ответила мама. – А если у нас спросят про твоего жениха, что говорить-то?

– Скажите, что это парень, с которым я училась в институте и больше вы ничего не знаете, – и улыбнувшись добавила: – Не переживай, мамочка, если что, то Зойка всем объяснит, она же теперь в курсе про жениха! Я не захотела ей говорить всей правды. Думаю, что не к чему и ей знать истинную причину моего отпуска.

– Ты правильно сделала что не сказала ей. Зоя девочка хорошая, но жизнь длинная, мало ли что. Так что не волнуйся, мы всё сделаем как надо.

Глава 14

Ольга встречала подругу в Шереметьево. Увидевшись, первый раз после окончания института, они радостно обнялись. Так обнявшись, мешая проходящим мимо людям и вышли из аэропорта на автомобильную парковку. Ольга подвела Надю к красной совершенно новой машине.

– Смотри, подруга, – это моя машина! – радостно улыбаясь, сообщила Ольга.

– Какая красивая! – восторженно произнесла Надя.

– Да, а главное, что совсем новенькая!

– Здорово и ты сама водишь? – видя радость и гордость подруги за себя, весело спросила Надя.

– Конечно, с моей работой без машины нельзя.

– Почему?

– Иногда приходится выезжать на дом к клиентам.

– Вот как?! И как ты лечишь зубы без стоматологической установки?

– Очень просто! Сейчас вся установка помещается в небольшом чемоданчике и работает от обычной розетки. Очень мобильно и удобно!

– Здорово, я о таких даже не знала!

– Поехали, ты ещё моей квартиры не видела!

– Ты, что купила квартиру?!

– Нет что ты, Надь, мне таких денег быстро не заработать. Я снимаю, но очень хорошую и отдельную квартиру. Я тебе говорила не уезжай! Здесь в Москве перспективы, а что у вас там в деревне?

– У нас в деревне – жизнь, Оленька, жизнь, со своими радостями и горестями. Ты лучше расскажи, замуж не выскочила?

– Нет что ты, Надюша! Я ещё не жила, чтобы связывать себя цепями. Не хочу пока! А ты?

– Я не вышла и уже, наверное, не выйду никогда!

– Почему на себе ставишь крест?

– Беременная я, Оля!

– Да, ты, что! Какой срок?

– Маленький, почти три недели.

– Ты приехала сделать аборт?

– Нет, я собираюсь рожать!

– Рожать? Отец-то ребёнка в курсе?

– Нет, Оль, я для этого и уехала. Хочу, чтобы он не понял, что это его ребёнок.

– Ну, Надь, ты даёшь! Не ожидала от тебя таково. Он хоть нормальный?

– Конечно, он вполне нормальный, образованный, здоровый, без вредных привычек человек, только с женой и двумя детьми!

– Вот это да! Ты всегда говорила нам с девчонками, что последнее дело отбивать отца у детей, а сама?

– Я и не собираюсь его отбивать. Пусть живёт, как и жил с женой и со своими детьми, а это мой ребёнок и он ничего никогда не узнает о нём!