Текст книги "Поймать Тень"

«У-у, – подумала я, когда меня сверху накрыла моя юбка, – что за вид открывается сейчас с той стороны. Не зря панталоны надевала, Люське особая благодарность за настойчивость».

– Поставьте этого несносного ребенка на ноги, – вздохнула Консуэла.

Меня осторожно перевернули. Побарахтавшись в своих юбках и подъюбниках, я наконец имела честь осмотреться. В пылу драки до меня как-то не дошло, что в столовой проходил обед, на который я и должна была явиться. Только более… официально.

Сестры находились в состоянии легкого замешательства, они-то ко мне уже как-то привыкли. Пара придворных дам валялась в обмороке. Лицо его величества пылало. Ее величество, наша мачеха, иронично изогнула брови, типа «ну как всегда». Оба папиных советника совершенно растерянно взирали на разгромленный стол. Магиана сверкала искрами в глазах.

– Ой! – выдохнула я.

За спиной раздался дружный хохот.

– Зак, Бальтазар, прекратите, – обернулась я, чтобы увидеть их забавные рогатые мордашки. – Ой, Данте, тебе плохо? – Чертяга еще раз громко хрюкнул и совсем скатился со стула. Туда, где уже корчился Аскар. – Ну мальчики, прекратите. – Я схватила со стола бокал с водой и подбежала к сидящим на полу демонам. Осторожно побрызгав их водичкой, я испуганно попросила: – Что с вами?

– Малышка, ты просто чудо ходячее! – выдохнул Зак.

– Мы, кажется, вчера принцессу напоили, – не успокаивался Аскар.

– Так, – встала я и грозно топнула ножкой, – или вы прекращаете ржать, или я вам хвосты бантиком завяжу.

Демоны дружно посмотрели на меня и, последний раз прихрюкнув от смеха… успокоились. Я помогла Данте встать, отряхнула запачканный камзол Аскара и посмотрела на затихших родителей.

Лица у всех были испуганней, чем когда я дралась с шубой. Оглянувшись и убедившись, что за моей спиной не спрятались жуткие монстры, способные ввести грозную магичку и отважного короля в такой ступор, я начала осознавать, что… что-то здесь не так.

– Что это с вами?

– Думаю, – склонился к моему уху Бальтазар, – они впервые видят смеющихся асуров.

– А-а, – протянула я. – Ну это, наверное, потому, как меня не было рядом.

– Лилит, – дрожащим голосом попросила Консуэла (я в шоке – испуганная магиана слишком даже для меня), – будь добра объяснить нам, что тут происходит? Ты уже знакома с этими господами?

Я покосилась на «господ». Тут-то до меня и дошло, что, наверное, я опять сделала что-то не так, а приличной девушке не пристало общаться с демонами.

Ну и упырь с ней – «приличной девушкой», я – не она, она – не я.

– Да. А что-то не так?

Магиана глубоко вздохнула и… промолчала.

– Аскар, прекрати, – чуть слышно прошептал Данте.

Я обернулась. Зеленый демон поглаживал прильнувшую к его ноге шубку, словно собаку.

– Нет, – вмешалась я. – Подержи пока.

Обойдя их вокруг, я открытой ладонью провела по шерсти и быстро прошептала заклинание. Шуба тут же расслабилась и опала.

– Все! – обрадовалась я. – Теперь можно и пообедать.

Демоны дружно кивнули и стали расставлять стулья.

– Лилит, ты, может быть, все-таки потрудишься рассказать, что за балаган ты здесь устроила?

– Ну, – почесав кончик носа, я поглубже вздохнула. – Мы с Люсей, моей горничной, искали хоть один целый подъюбник. Кстати, этот был последним, – чуть задрала я юбку, показывая драный подол. – Когда мы добрались до одного сундука, в который уже давно не лазили, то нашли там вот это, – я кивнула на драный мех. – Носить это я все равно не стала бы, а Люсе шубка приглянулась. И я подумала, что можно ей отдать. Вот только мех за время лежки помялся и потускнел. Ну я и решила его оживить и придать блеска.

– Оживила, – хмыкнула Элька.

– Я не знаю, как это получилось. Она вдруг озверела и кинулась на Люську. Даже покусала. Не смейтесь! Представьте, каково бедной девушке – быть покусанной шубой.

– Да уж, невесело, – согласилась Беатриче.

– Очень даже весело, – хихикнула Симилла.

Магиана вздохнула:

– Ну что мне с тобой делать, чудо ты ходячее, как заметили наши гости?

– Экзамен отменить, – обрадовалась я.

– Еще чего! Ты мне по полной его сдашь. Наравне с другими девочками.

Позже, когда все успокоилось и наконец сели за стол, магиана, как строгая учительница, вновь подняла свой внимательный взгляд на меня:

– Кстати, Лилит, ты не поведаешь нам, почему не присутствовала на завтраке?

– Ну… я…

– До меня дошли слухи, что ты едва ли не полдня проспала. Неужели всю ночь повторяла задание перед экзаменом?

От ее нарочито мягкого, заботливого голоска у меня аж мурашки по коже побежали. Уж лучше бы побыстрей устроила взбучку, и дело с концом. Так нет, будем выеживаться перед гостями. Тьфу, заботливая наставница нашлась. Плеточку-то она всегда с собой носит.

Я молчала. Зачем оправдываться, говорить то, о чем мы обе и так знали.

– Ну?

Раз хочешь объяснений – изволь выслушать. Я разозлилась.

– Вы знаете, где я была. Сбежала, как и всегда это делала. И буду делать. – Сжав в руках чашечку с любимым какао, я подняла голову. – Оправдываться не буду. Запрещая, вы знали, что меня это не удержит. Так что вас смущает, магиана Консуэла? То, что я взломала ваши охранные заклинания, как бы вы их ни заговаривали? Мелочь, меня такими не удержать. Я уже взрослая, так что пора прекратить этот фарс.

– Это не фарс, ваше высочество, – чуть заметно дернулась наставница. – Нельзя вести себя как девчонка, а потом надеяться, что к вам будут относиться как к взрослой. Что вы доказали этим побегом? То, что можете уйти без спроса? Так это мы все знаем. Может, вы хоть раз докажете, что являетесь принцессой, а не проказливым сорванцом.

– Может быть. На той неделе. – Я ослепительно улыбнулась. – Сразу после экзамена. Нам вроде бы на какой-то бал придется ехать. Вот я буду себя хорошо вести. Обещаю! Не, ну правда!

– И позволишь нам себя прилично одеть? – лукаво сощурилась Симилла.

– Позволю, – обреченно кивнула я.

– И будешь стоять в стороночке, а не носиться по всему залу? – просияла Элька.

– Конечно!

– И без магии? – сощурилась Беатриче.

– Слово даю.

– Не верю, – округлила голубые глазки Присцила. – Только не ты, Лилит. Ты же и пяти минут спокойно не выдержишь без своего чародейства.

– Спорим?! – протянула я руку.

Сестренки озорно сверкнули глазками.

– Спорим! На что?

Я опустила руку и призадумалась. Чего бы захотеть?

– На желание?

– Пойдет, – Беатриче протянула мне руку, – для каждой.

Пари заключено. Во что я опять вляпалась?

– Кстати, Лилит, раз ты вчера поздно пришла, – посмотрела на меня Консуэла, – может, видела Агриппу. Ночью я слышала ее рыдания.

– Видела, – скуксилась я.

– Ну-ка рассказывай, – взвилась мачеха. Как же, ее двоюродную бабку обидели.

– Разбудила она меня своими нравоучениями. Как всегда кричит, руками машет. Вопит что-то типа: «Как не стыдно, принцесса, голубая кровь, а сама в гостиной на диванчике отдыхает. Не по порядку! Не по протоколу!» Что ей еще остается делать, кроме как кричать. Кстати, – обернулась я к нашим гостям, – Агриппа – это наш семейный призрак. Не одно поколение своими нравоучениями достала. Она же воспитательницей при жизни состояла, а потом один наш шкодливый предок так ее достал, что у бедняжки сердечный приступ случился. Но и после смерти она наше семейство в покое не оставила. Все так же воспитывает, правила и приличия разъясняет. Кого хочешь до заикания заговорит. Вот и меня заговорила. Я ей и ответила, что, где хочу, там и сплю. Лучше бы промолчала. Агриппа разошлась. «Да что это такое, да как так можно? Совсем молодежь испортилась, мало того, что посреди ночи домой заявляется, так еще и в таком виде. И это принцесса, образец для подражания, что же тогда обычные люди вытворяют?» Ну я ее и просветила, что образцом быть не могу по причине прогрессирующей наглости и острых приступов вредности, вкупе с дурной привычкой влипать в нехорошие истории. Сама ведь знает, а все туда же. Ох и расшумелась она после этого. Кричит, ругается, говорит: «Совсем стыд потеряла, принцесса. Мало того, что посреди ночи заявилась в непотребном виде, так еще и в неприличествующей компании». Ну я глазки округлила, так как вообще не помнила, как в замке оказалась. Вот меня бонна наша разлюбезная и просветила на повышенных тонах. «Черти, – говорит, – принесли». Я, если честно, сначала даже растерялась. Думаю, совсем наша старушка из ума выжила – чертей видеть стала. А может, это за ней из Тантраса прибегали. Только потом, после того, как я ей высказалась по этому поводу да еще грешницей заблудшей обозвала, до меня дошло, о каких чертях она говорит.

Призраки-то не имеют расовых понятий, ну черт и есть черт, а то, что это асуры, ей как-то побоку. Я, конечно, попыталась извиниться. Но только еще больше разозлила. Какой же она крик подняла! Говорит: «Не подобает приличной девице по ночам где-то шляться с четверкой не… вполне… благонадежных мужчин. – Ну это я существенно смягчила эпитеты нашего полтергейста, она-то выражалась куда более нескромными словами в адрес демонов. Где только таких набралась-то. Не иначе как у портовых грузчиков. – Да еще с рогами и хвостом». Не знаю, чего она к этому хвосту прицепилась, но особо ее возмущал именно он. Я, конечно, с ней согласилась, что не очень прилично получилось. «Ну и что? – сказала я ей. – Я вообще не слишком-то приличная особа. Так что это еще не самое страшное, что могу сотворить. А будешь возмущаться – рассею». Достала она меня, короче. Я ведь ничего такого не сделала. С чего на меня так-то орать? Да еще и асуров сюда приплела. Никакого такта у призрака. Так ведь и до скандала межрасового недалеко. Вот я ей и высказалась обо всем, что думаю по этому поводу.

Вы меня в запале знаете – если понесло, никаким заклятием не остановишь. Я и толкнула речь на добрых пять минут о чересчур зарвавшихся призраках, их месте в королевском дворце и в воспитании подрастающего поколения. Да еще о смене моральных устоев за те сто лет, что ее нет в живых. А также припомнила все те слухи о любовных похождениях нашей бонны при жизни, что ходили по дворцу. Также я имела наглость угрожать милой Агриппе, что если она и впредь будет доставать меня своей моралью, то я заведу любовника из числа все тех же чертей. Это я, конечно, погорячилась. У меня раньше и в мыслях такого не было. Все эти глупые подозрения. – Думаю, я во многом не права. Но зачем лезть к человеку в четыре часа утра со своими нравоучениями? Наверное, я ее обидела. Надо было быть помягче в выражениях. Ведь дошло до того, что я пересказала ей все те слова, что кричали нам артиллеристы, когда я крышу взорвала. Ну те, с фейерверками, помните? – посмотрела я на демонов.

Бальтазар и Аскар дружно прыснули со смеху, вспомнили, наверное. Данте честно пытался держать чувства в узде, хотя лицо и покривил. А Заквиэль покачал головой:

– Тебе действительно было лучше не говорить этого призраку. Это же натуральная похабщина.

– Правда? Я об этом не подумала. Ой! – спохватилась я.

Данте все же не выдержал и хмыкнул.

– Сегодня же вечером пойдешь к Агриппе и извинишься, – строго посмотрела на меня магиана.

– Не имею ничего против, – уверила я. – Если она тоже извинится.

– Говори это Агриппе. Для нас главное, чтобы во дворце снова настали мир и покой.

– Пока здесь это недоразумение, – ткнула пальчиком мачеха, – во дворце не будет покоя. Когда у вас начинается практика?

– Мы уезжаем через две недели, – смела заверить магичка. – Если, конечно, все сдадут экзамены.

Я вздохнула. Экзамены – мое слабое место. У меня может все великолепно получаться на тренировках, но как только я выхожу на обозрение суровых экзаменаторов, способности сами собой уходят куда-то в пятки вслед за сердцем.

– Лилит, – позвал отец, – что ты там говорила о фейерверках? Ты и здесь приложила свою шаловливую ручку?

Мне разом поплохело.

– Мы должны извиниться, – вмешался Бальтазар, – но это скорее наша вина.

Король хмыкнул:

– Не стоит, господин Бальтазар. Я всегда узнаю о проделках своей непутевой дочки по особому почерку – по нелепости. На той крыше находились три архимага, дом оцепил отряд охраны. И только моя Лилит могла этого не заметить, разнеся всю секретную подготовку вместе с домом. Архимаги даже ничего понять не успели, когда там все запылало. Неужели ты – мой ребенок? – совсем незлобно, скорей риторически спросил он.

Я просияла. Значит, папа уже пережил мою шалость и никаких последствий, кроме, может быть, легкого нагоняя в отдельном кабинете, не последует.

А вот заступничество демона заставило сердце сладко заныть.

Что это со мной? Ну да, приятно, конечно, меня редко кто пытается отмазать. Но с чего это у меня ручки влажными стали да краска в лицо бросилась? Хорошо, что кроме этого есть за что краснеть, а то нелепо бы вышло.

– Ваше величество, – улыбнулась я, – сомнений в принадлежности к нашему великому роду моей скромной персоны нет. Вспомните, в каждом поколении у нас рождались маги и вот такие нелепицы, как я. Кто-то должен быть крайним. – Все же, не выдержав, я встала и подбежала к отцу. Крепко обняв за плечи, я посмотрела на него. – Спасибо за снисходительность. Вы лучший отец на свете, ваше величество. И как вы меня терпите эти восемнадцать лет? Я бы с собой и недели в одном доме не выдержала.

Глава 2
Высоко сижу, или
О буйной принцессе замолвите слово

Как и следовало ожидать, меня заперли в башне.

Наверное, забавно – принцесса, запертая злой мачехой и не менее злой магичкой на самом верху самой высокой башни. Да еще загруженная непосильной работой. Нет, конечно, прясть меня никто не заставлял, а плести заклинания очень даже.

Ирония в том, что мою лабораторию в свое время переместили подальше от всех. То есть в башню, где все, что я могла натворить, – это просто разнести ее. К великому изумлению окружающих, башня не только устояла под яростным напором моей ворожбы и не развалилась до этого времени, но и явно пришлась мне по вкусу. Я могла спокойно запереться на все магические замки, выставить щиты и жить в относительном спокойствии. А со временем чуть ли совсем сюда не перебралась. Только девчонок оставлять было жаль. Да и мою детскую комнату тоже. К тому же здесь не было ванны, вот в чем я нуждалась сверх меры, учитывая, что некоторые заклинания и алхимические опыты оставляли на мне и окружающем слои копоти не меньше чем на три дня черной баньки.

Теперь под предлогом подготовки к экзамену меня заперли здесь на несколько дней. Заботливая мне все же училка досталась. Спрятала.

Но я на нее не в обиде. Обо мне же заботится. Очень ей не понравились мои новые друзья. Я бы даже сказала – напугали. И ведь было чем!

После получасовой лекции Консуэла, не добившись от меня хоть какого-то внимания, просто сунула в руки книгу и велела идти к себе. Я как хорошая девочка послушалась, еще бы – мой лимит на пакости истрачен на неделю вперед.

Фолиант оказался энциклопедией жити и нежити, очень старый и явно редкий экземпляр. Долго искать не пришлось.

Итак…

«Асуры – «Обладающие жизненной силой», «Не-боги». Высший класс небесных демонов. Обладают колдовской силой майя, не поддающейся никакой классификации. После противостояния богам и поражения ушли в Царство Варуны. В небе у них три града – железный, серебряный и золотой. Также имеются города и под землей.

Жестокие, практически бессмертные твари. Запредельная физическая сила делает их хорошими воинами. А врожденные магические способности – непобедимым противником.

Существует версия, что эти демоны изначально были сотворены богами для совершения зла, как черные ангелы. Но, возгордившись своей великой миссией и наделенной властью, взбунтовались и были свергнуты в мир живых.

Опасны во всех смыслах».

М-да.

Так что им здесь понадобилось, вот что интересовало меня больше всего.

У папочки, что ли, спросить?

Ага! Как только выпустят.

Фолиант продолжал пылиться в углу со вчерашнего вечера. А я, уморенная модистками и любимыми сестрами, готовившими меня к балу, словно загнанная лошадка валялась на кушетке у самого балкона.

А он, кстати, очень примечательный. Широкий, круговой по периметру всей башни, с выходами на все четыре стороны. Как я сразу поняла, эта башня предназначалась для обороны замка сверху. Удобное место для магов.

Здесь, на высоте, мне очень нравилось. Город как на ладони, вдалеке темнели леса, где-то под ногами извивалась река. Свобода. Ну почему у меня нет крыльев? А то левитировать я не очень-то люблю. Мутит меня.

И есть хочется.

Все же соизволив встать, я направилась к двери. Побарабанив в нее немного и не дождавшись ответа, вздохнула. А они еще интересуются, почему я постоянно сбегаю? Как уж тут не начать думать о побеге, когда у тебя с утра во рту ничего, кроме заныканных конфет, не было.

Я вышла на балкон и поманила пролетающую мимо птицу. Вот упырь – ворона. Мне всегда на них везет, хоть бы раз голубок пролетел. Нашептав ей на ушко, ну на головку (кто знает, где у нее ушко) заклинание, я выпустила крылатую живность.

Будем ждать.

Правда, дождалась я совсем не того, чего хотела.

Когда дверь наконец открылась, в нее вошла магиана с целым подносом… яблок!

Истеричные спазмы желудка заставили меня отойти поближе к окну и нервно отвернуться.

– Что за поведение, принцесса, – все же не удержалась магичка. – Вроде твое творение – соизволь откушать. Чтобы впредь не делать подобных глупостей, ты сегодня наказана.

– Но что я опять сделала?

– Эта твоя птица влетела во время ужина в зал и, усевшись прямо на стол, озвучила твои требования. Мы ее еле поймали, чтобы выставить. Ты представляешь, какой для птицы это шок – оказаться в комнате, полной королевским семейством, его гостями и цветом аристократии.

Мне ничего не оставалось делать, как опустить голову и скорбно вздохнуть. Ворону я послала к сестрам, вот она и нашла их вместе со всем дворцом.

– Я приду за тобой позже. Провожу в комнату.

– Хорошо, магиана. – С трудом узнала свой лепет. Вот что голод с людьми делает.

– Да, и еще. Я давно хотела тебя спросить, каким образом у тебя это вышло с деревом.

Живот болезненно заурчал, а я зло прошипела:

– Как все съем, так и расскажу.

Вот дура, а могла бы обменять знания на столь желанную еду.

Но это унизительно. Это бартер, это шантаж.

Пожав плечами, Консуэла выставила антимагические щиты и удалилась.

Все, теперь мне можно колдовать только в пределах комнаты и достать ничего извне не получится.

Еще час я провозилась с подбором замка к щитам. Ничего пока не выходило. Мне удалось лишь немного разобраться в плетении этого заклятия, но все найденные ниточки тянуться не хотели.

Поплакать, что ль?

Заодно такой важный компонент некоторых снадобий соберу, как слезы девственницы. Мало ли для чего пригодятся. Вот припрет, а плакать не захочется.

Щит, оплетающий комнату наподобие кокона, уловимо зазвенел. Если бы мое внимание и без того не сосредоточилось на нем, даже не заметила бы.

Что за картина мне открылась, стоило только поднять голову! В воздухе, прямо напротив распахнутых балконных дверей, висели четыре фигуры и дружно демонстрировали мне клыкастые улыбки.

Попа самостоятельно попыталась найти опору. Беда лишь в том, что стулья в моей лаборатории завалены всякой дрянью, типа конспектов, разных компонентов магических отваров, бутылочек, колбочек и других опасных предметов. Чуть присев, я тут же на все это и напоролась своим мягким местом. Я взвизгнула, как поросенок, и, подскочив на добрый метр, вынуждена была встать столбом, потирая пострадавшее место.

Ребята тем временем спустились на балкон.

– Привет, малышка! – ослепительно улыбнулся Аскар. – Мы слышали, ты тут не плохо забавляешься?

– Ага, – поморщилась я, – развлекаюсь лучше некуда.

– Привет, котенок, – подошел ко мне Зак и потрепал и без того взлохмаченные волосы.

– Ты чего там так усердно натираешь? – хмыкнул Бали. – Знаешь, говорят, это место чешется к неприятностям.

– Угу, – кивнул Данте, – найдешь приключение на свое мягкое место.

– Уже нашла, – недобро отозвалась я. Голодная, наверно, была очень. Да еще и эти черти разноцветные так откровенно разглядывают мою бедную попу, что краска сама к щекам приливает. От смущения я всегда наглею. – Вот, принесло тут некоторых.

Внешне в асурах ничего не изменилось, даже улыбочки как прежде остались – приклеены к губам. Лишь в глазах образовалась сталь.

Ох, не стоило мне с ними так. Как там в книжке написано – «опасны во всех смыслах»? Вот-вот! А я тут сразу грубить. Нехорошо вышло. Ну так нечего было и лезть!

– Вы как щит-то прошли, орлы? – все же не выдержала я.

– Это который звенел?

– Тот-тот. Я уже час с ним вожусь, вскрыть не могу. И где эта грымза только заклинания берет? Ведь можно уже целый гримуар написать по тем замкам, что она ставила, а я вскрывала. А этот даже мне пока не поддается.

– А ты такая сильная колдунья? – откровенно иронично спросил Бальтазар, все еще обижаясь за «теплый» прием.

– Я такая опытная. С десяти лет с Консуэлой боремся. Она запирает, я отмычки ищу. Девчонки, другие ученицы, смеются, говорят, мне с такими талантами в воры надо податься. Вот где опыт пригодится.

– А что, недурная мысль, – потер подбородок Зак. – Разбогатеешь.

– Я принцесса, существо трепетное и к работе неприспособленное. Привыкшее к лени и праздности.

– Хм, – усмехнулся Данте. – Принцесса. Чего ты нам тогда под деревом мозги парила, девочка-магичка?

С одной стороны, стыдно, с другой – мне было не в чем себя винить. Не зря же меня столько лет призывали к осторожности. Воззвания нашли отклик в моей заблудшей душе.

– Ну… вы и не спрашивали. Если уж на то пошло, то я ничего не соврала, а тактически умолчала.

Чертята довольно хмыкнули. Видно, ответ им понравился.

– А вы чего встали-то? Садитесь. А я еще постою, пока кожа не затянется.

– Ты на что села?

– Сама не знаю. Здесь стекла навалом. И все-таки не уводите меня от вопроса. Как вы прошли щит?

– Мы его практически и не заметили, – пожал широкими плечами Аскар.

– Только в ушах немного зазвенело, – согласился Бали.

– Но как такое возможно? – Прислонившись спиной к столу, я рассматривала асуров. Что там говорила энциклопедия об их магической силе?

– Наша сила другого рода. – Данте уселся на край стола и посмотрел на меня своими внимательными синими глазищами. Я, если честно, слегка терялась под их взглядами. – Этот щит для нас не преграда. Мы его очень осторожно подвинули.

– У вас диссонанс с нашей магией?

– Я бы не сказал. Просто она другая.

– Хм, занятно! – задумалась я. – Значит, силу магички можно просто «отодвигать». Я об этом раньше не думала.

Красавец-асур усмехнулся. Разгадать мысли, бродившие в этой синей голове, казалось невозможным делом.

– Это она за ворону тебя так? – поднял на меня взгляд Зак.

– И за нее тоже. – Уж больно тяжкий вздох у меня вышел. Сама от себя такого не ожидала.

Он подошел ко мне и мягко обнял, прижав мою многострадальную головушку к своей груди. Я от такого обалдела.

– Мы не хотели делать тебе плохо.

– Твоя наставница права, – раздался сзади голос Аскара. Ума не приложу, как у меня получается их различать. – Асуры не лучшая компания для принцессы.

– А для магички? – повернула я голову.

– Ты не понимаешь, детка, – тяжко вздохнул Бали, – с кем связалась. А твоя наставница знает. Она уже жила во время войны.

– Ну раз вам так не нравится моя компания, – накатила на меня злость. Я попыталась вырваться из железной хватки Зака, впрочем, без особых результатов, – тогда зачем пришли?

– А кто тебе сказал, что не нравится, – лукаво улыбнулся Данте. – Мы-то как раз не против. Только тебе это ничем хорошим не светит.

– Ты циник! Про бескорыстие, как я понимаю, никто не слышал.

– Это глупость, – повел длинным носом красавец Бальтазар.

– Что же вам тогда нужно от меня? – Мне наконец удалось отбиться от Зака.

– Видишь ли, девочка, нам скучно. Ваши люди нас боятся. Женщины вообще первым делом падают в обморок.

– Глупые, думают, мы ими прельстимся, – презрительно хмыкнул Аскар.

– Но от скуки нас пока спасала только ты и твои милые выходки.

– Ну это всегда пожалуйста. В любых количествах и качествах. Пользуйтесь сколько хотите. Вот как только выйду отсюда, сразу что-нибудь отмочу. Например, совершу варварский набег на кухню.

– Вот четыре дурака, – хлопнул себя по лбу Бальтазар. – Мы зачем сюда пришли?

– Точно!

– Мы хотели тебя от голодной смерти спасти, – смущенно улыбнулся Данте. – А сами болтовней занимаемся. Ты есть будешь?

Моя бедная голова чуть не отвалилась, так активно я ею закивала.

– Все-таки твоя наставница изувер, – вздохнул Бальтазар, разбирая заваленный всякой дрянью стол. – Оставить ребенка голодным, это просто издевательство.

– Она и не оставила. Вон, целый поднос яблок принесла. Ешь сколько влезет. – Я блеснула глазами. – Хотите попробовать?

Асуры дружно скривили лица.

– Пошли на балкон? – предложил Данте. – Там вид красивый.

Возражений не нашлось. Демоны выставили мебель на улицу. Я затребовала в свое личное пользование памятную кушетку. А затем начались чудеса, когда чертяги, как по мановению волшебной палочки, начали доставать блюда, полные разнообразной еды.

– Но откуда?

– С кухни. Твои сестры собрали.

– Девчонки? Но…

– Мы их предупредили о возможности нашего визита к одной неуемной особе. А их так пронял твой голосок из уст вороны, они оказались рады помочь.

– Обалдеть!

– Почему это? – поверх блюда с фруктами взглянул на меня Бали. – Они у тебя умненькие, воспитанные девушки, в отличие от некоторых. Нас почти не боятся.

– Точнее боятся, но не показывают этого, – поправил Аскар. – К тому же они и сами извелись, не зная, как тебе помочь. Принцессы переживают за тебя.

– Я знаю, – опустила я голову. – Но поделать с собой ничего не могу. У меня хорошие сестры. А знали бы вы братьев. Эльзар, самый маленький, просто очаровательный сорванец. А старшие – настоящие мужчины, лучшие братья, каких только можно желать. Да и принцы они славные.

– Но тебя тяготит жизнь во дворце, – хмыкнул всегда все понимающий Заквиэль.

Я кивнула. Стоит ли им рассказывать, как я жду практику, которая начнется на двух последних годах учебы в Академии? Наверное, нет. Это ведь мои проблемы.

Вместо пустой болтовни я принялась за поздний ужин. И лишь только голод утолили, как меня дернуло спросить:

– А что вы делаете в Вольске?

– Это лишнее любопытство, детка, – легко, но с железными нотками в голосе, ответил Данте.

По коже пошли мурашки. Это был не страх, а что-то гораздо глубже и беспощадней. Когда тебе так говорят, хочется никогда не рождаться на свет.

Он, наверное, понял, что перегнул палку.

– Просто есть вещи, которые лучше не знать, – мягко, как ребенку, сказал Аскар.

Словно это может примирить меня с новыми сторонами их натуры, случайно открывшимися мне. Не думаю, что удастся забыть об этом.

– Помнишь, малышка, мы говорили о войне. С тех пор у нас остались кое-какие дела с вашим королевством. – Зак оказался более умным, не выказав никакой слабости. Вот кому не грозит излишняя вспыльчивость.

– Как хотите, – пожала я плечами. – Это ваше дело. Дипломатия отца меня все равно никогда не интересовала. Так не будем и начинать. Оставим политику сестричкам.

– А зачем им-то политика?

– Куда же без нее, раз угораздило вырасти в семье короля. Они же принцессы. Выдадут их замуж, а кому нужна неграмотная госпожа. Вот и вертятся девчонки как могут. С уроков танцев – на урок истории или географии.

– Ваших принцесс так хорошо обучают?

– А вы как думали? – улыбнулась я. Вот так, будут знать, что Вольск – не затерянная на краю мира дыра, а сильное, уверенное королевство. И принцессы наши – не какие-нибудь босячки. – Отец к этому очень серьезно относится. Думаю, это в некоторой степени потому, что так может хоть немного насладиться покоем. А то он когда заработается, нас даже плохо различать начинает. А так мы все при деле.

– А что ж тебя этому не учат? – сощурился Аскар.

Щаз-з, не дождешься.

– Учили бы, найди в моем расписании хоть час свободного времени. Меня как лет в десять Консуэле отдали, так и закончилась моя вольная жизнь. Уж лучше бы в Академию отправили.

– Так почему не отправили?

– Жалко стало. Не меня, Академию и бедных преподавателей. Здесь за мной хоть какой присмотр есть, а там? Так что пришлось бедной магичке взваливать на себя еще и мое обучение. Как будто ей трех других учениц не хватало.

– Ты четвертая, а где пятая была?

– Через два года появилась. У нас обучение идет в зависимости от таланта. Чем его меньше, тем короче. Вот магиана и подгадала так, чтобы мы все закончили обучение одновременно.

Демоны заулыбались.

– А вы что, думаете, до десяти лет меня никто магии не учил? Это опасно для жизни. Стихийный маг с моей активностью разнес бы замок за три дня.

– Мы не хотели тебя обижать, – тут же вступился Бальтазар. – Просто нам интересно.

Я хмыкнула:

– Не в обиде. Вы ведь не знали.

– Расскажи нам лучше о своей семье. У тебя это забавно выходит.

– Что именно?

– Ну например… где твои братья?

Мне что-то сразу взгрустнулось.

– На тренировках. Завтра рыцарский турнир. Это ужасно, но меня туда не пустят. А я так переживаю за них.

– Они что, первый раз бьются? – приподнял бровь Данте, отчего еще больше стал похож на чертягу. Хотя он таковым и был.

– Нет. Просто… мне как-то страшно. Я обычно всегда присутствую, а здесь мне впервые запретили. Наверное, так всегда бывает, когда не можешь контролировать ситуацию. Когда я на арене, то это вселяет больше уверенности. Еще с детства помню, когда Филипп впервые участвовал, я подавала ему шлем и шепнула: «Ты не бойся. Если что, я удар отведу». Он тогда потрепал меня по голове и улыбнулся. Сказал, что такое будет недостойно для человека с честью. А я ответила, что честь дело наживное, а жизнь одна. Все всегда обходилось. Вдруг сейчас, когда меня не будет рядом… Когда я не отведу…

– Ты совершенно права. Честь честью, но жизнь дороже.

– Не переживай так, малышка. Думаю, там будет достаточно магов, чтобы отвести удар, – подбодрил меня Зак.

– Но не будет меня. Что-то я совсем скуксилась. Давайте лучше о другом.

– О чем?

– Ну. – Я закинула голову и потянулась. Живот у меня раздулся и слегка мешал. Наконец я сдалась, думать мне уже не хотелось. – Не знаю. Как же здесь все-таки красиво.

И правда. Небо стало густо-синего цвета, зажглось тысячью огоньков и словно подернулось серебряной пленкой. Внизу город, словно передразнивая небеса, тоже озарялся блеском огней. Хорошо сейчас там, наверное. Вольготно. Тихие улочки, шумные таверны да корчмы. Где-то идет веселье.

Но мне и здесь, на балконе, было неплохо. Тепло, светло, Бальтазар зажег огненные шарики, а Данте подвесил их прямо в воздухе, очень даже сытно и совсем не скучно. На душе как-то спокойно. Защищено все.