Текст книги "Поймать Тень"

– Да, конечно, Лилитана. Если это так вам угодно, я ничего не имею против.

Вытянув билет, я не глядя отдала его секретарю для записи, церемонно поклонилась преподавателям и, проходя мимо Шалы, шепнула:

– Встретимся через час. Место остается за тобой.

«Вот глупая девчонка, – ругала я себя, сидя в библиотеке. – Что я знаю о боевых заклинаниях, кроме простейшего фаербола? Ни-че-го! Магиана меня этому не учила».

Я могу вызывать духов, говорить с драконами, общаться с призраками, залечивать кое-какие раны. Еще могу навести морок, отвести глаза. Левитировать умею, но не люблю. Владею некоторыми природными заклинаниями – на случай веточку назад прирастить, цветочки помятые оживить, плод вырастить вне плана. Ну и мелкое хулиганство типа перемещения предметов с последующим их зависанием и опрокидыванием кому-либо на голову. Щит могу поставить.

Ага, и дрыном Шаласку по башке, так, что ли?

Может, помолиться, в чем я отродясь замечена не была, а?

Вообще-то при рождении меня посвятили богине луны Эл’лил, и в положенный день я приносила ей дары и читала мантры, правда, если мне напоминали. Так что именно ей и полагалось защищать неразумную принцессу. Но наверняка тоже если напомнят.

Каждого ребенка у людей принято посвящать тому или иному богу. И это делалось так же неукоснительно, как и перерезание пуповины, потому как ничейное дитя доставалось Аиду, богу смерти. Кому же понравится иметь родственников там, в черных чертогах. С «добрым дядюшкой» вообще дела обстояли очень запутанно. Бесспорно, встречи с ним никому не избежать. Это Аид оценивает душу и испытывает ее. Потом, если бог или богиня, кому был посвящен умерший, посчитают его достойным, они забирают душу в свои царства.

То есть мне по идее предстояло стать светилом – звездой.

Только сдается, что ничего из этого не выйдет. Эл’лил я вряд ли понравлюсь, она предпочитает скромных, задумчивых и романтичных девиц, не раз вздыхавших, глядя на ее круглый лик или спрятанный в тени профиль. Я же, взирая на ее красу, чаще вздыхала о насущном – под раздачу попала или пакость не удалась.

Так что и сейчас помощи ждать неоткуда.

– Вы простите меня, что я тогда… так с вами…

– Вадик, – оглянулась я. Рядом стоял белобрысый парень и мозолил меня разнесчастным взглядом, – ты чего трясешься? Я же не монстр. Ну принцесса, ну и что? И чего все с этим так носятся, будто я не человек. А мне, между прочим, восемнадцать лет, и заносчивостью я не страдаю. В отличие от вашей Шаласки. А ты садись, чего встал-то.

– Если вы так хотите…

– А ты мне не выкай, не на приеме. Хватит, что дворцовые мне выкают. Знаешь, так, сквозь зубы – «высочество вы наше», а у самих в глазах читается – «чтоб ты провалилась, бесовка». Тьфу. Даже слышать не хочу. Ты чего здесь делаешь-то?

– Вас… то есть тебя искал.

– Зачем?

– Так, извиниться.

Я махнула рукой.

– Мелочи. А вот то, что покрошат меня, как капусту, – это да. Потом ведь действительно позора не оберешься. Слушай, Вадик, а ты боевые заклинания знаешь?

– А ты разве нет? Тогда как же ты драться собралась?

– Не знаю пока. Погорячилась я, понимаешь. Не люблю этого. Когда выеживаются, а как только родство мое узнают, сразу тухнут. Значит, простолюдинку обидеть не грех, а меня страшно? – Я фыркнула, вновь разойдясь.

– Забавная ты. Я раньше не знал, что принцессы такими бывают.

– Какими такими?

– Живыми. Я думал, они холодные, чопорные. А ты не такая.

– Ты моих сестричек не видел. Мы когда все вместе за ужин садимся, такой гул стоит. У меня сегодня последний ужин перед экзаменами. Страшно.

– А мне некуда идти на ужин. Хорошо, когда есть дом.

– У тебя его нет?

– Я сирота. Живу здесь, в общежитии. Я вообще-то из Орлии, деревенька такая есть на подъезде к столице.

– Да я знаю. Мне географию родного королевства грех не знать. В детстве гувернантки по три часа заставляли напротив карты сидеть – изучать. Правда, я морок делала и сматывалась, но это дела не меняет. Слушай, а присоединяйся к нам. Я с друзьями иду гулять вечером. Мы с девчонками, другими ученицами магианы, уже договорились. Ну что, идем?

– А куда?

– Найдем. Таверн много. Вот что, жди нас в восемь в маленьком саду за дворцовыми стенами. Мы тебя найдем. Договорились?

– Конечно. Когда еще с девчонками погуляешь. Так что там с заклинаниями? Ты действительно ничего не знаешь?

– Магиана мне этого пока не давала. Говорит, я и без боевых заклинаний умудряюсь успешно все рушить вокруг себя, а это подождет. Нет, я, конечно, кое-что знаю, но так, на троечку.

– Тогда слушай…

Остальные полчаса мы провели довольно интересно. Вадик что-то пытался вложить в мою нерадивую голову, а это никак не хотело там помещаться. В итоге мозги у меня вскипели окончательно.

Когда час подходил к концу, Вадик забеспокоился.

Он проводил меня на место дуэли, где оказалось уже полно народу. Ну конечно, такое зрелище пропустить – битву главной задиры и задаваки Академии и неприметной с первого взгляда девочки, оказавшейся принцессой.

Большинство, как и следовало ожидать, болели за Шалу, все-таки ненависть к доморощенной аристократии сделала свое дело. Но и на моей стороне оказалось немало. Видно, колдунья уже здорово кого-то достала.

Нам очистили значительную площадку, и мы разошлись по разным сторонам. Были произнесены слова «честной дуэли», объявшей пространство вокруг нас непроницаемым магическим щитом, чтобы не покалечить сторонних наблюдателей и не иметь возможности помочь извне. Я, конечно, легонько прощупала его и поняла – мне тут и взламывать нечего, достаточно дунуть чуть посильнее, но делать это незачем.

Мы уже изготовились, как черти кого-то принесли.

Он с легкостью и с тихим звуком – чп-по-ок! – прошел сквозь щит и посмотрел на меня:

– Все в порядке, девочка?

– Да, Бальтазар. Все под контролем.

Демон хмыкнул:

– А это вы так развлекаетесь? Ох и попадет же вам.

– Мне не привыкать. Что ты тут делаешь. И… где остальные?

– Остальные?

– Хватит прикидываться. Ты где дружков потерял, демон?

– О, – хитро улыбнулся он, – они делают все, чтобы задержать твоего разгневанного родителя. Так что вам лучше закончить до того, как он тебя поймает. А я послежу, хорошо, малышка?

– Хорошо. Только выйди за щит. – Я уперлась в него ладонями, выталкивая за границы. – Что за манера лезть куда не следует. То под деревом развалятся, то под стенами шастают.

Встав где-то сбоку, Бальтазар распугал народ своим шикарным оскалом, заменявшим ему улыбку, и подмигнул мне:

– Разбирайся быстрее. А то магичка твоя прибежит, даже я не удержу.

– Ага, – хмыкнула я, поворачиваясь к противнице, – по рогам надает.

А дальше было нечто.

Как я и предполагала, Шала не стала мелочиться: победа над таким противником, как принцесса, очень престижна и изрядно польстит ее самолюбию. Мне же хотелось просто не опозориться. Из ее рук вырвались сразу два огненных шара и, виляя, понеслись ко мне. Щиты здесь не действовали, поэтому пришлось уворачиваться, бросившись в сторону и, уже лежа, посылать жалкий ответ фаерболом. Магичка отвела его взмахом ручки. И почти сразу дала заряд молнией. Мне пришлось перекатиться по земле и, резко вскочив, тут же броситься вбок, готовя слова заклинания. Ударила я зарядом плазмы из трех святящихся шариков. И снова мимо.

А вот Шала попала, по бедру чиркнуло что-то обжигающе-холодное и острое.

Так я с ней не справлюсь. Знания, данные мне Вадиком, несоизмеримы с ее. Пришлось менять тактику, переходя на привычные заклинания.

– Гаш, шлан ха. Дивас!

Я дважды щелкнула пальцами.

И пред Шалой стояло уже три принцессы.

Обалдевшая противница не нашла ничего умнее, как ударить сразу по трем направлениям. Мы тоже не просто стояли, из рук каждой вылетел огненный шар. И один точно попал, мой, так как другие были лишь иллюзией. Рукав девицы загорелся.

Подумав, она тоже размножилась, но уже до пяти.

Фи, как глупо.

Мне ее удара удалось избежать, зато копии выдали себя.

Потушив их, я собрала энергию дублей в клубок тумана и высоко прыгнула, используя столь ненавистную левитацию. И только тогда ударила им о землю.

Пяти секунд абсолютной невидимости хватило, чтобы войти в транс.

И увидеть настоящую Шалу.

Она-то, наверное, точно не имеет понятия о духах.

Развеяв туман еще до того, как я ступила на землю, колдунья бросила в меня что-то напоминающее большую ледышку.

Только, глупенькая, не знала, что раскрыта.

От нужной я увернулась и ответила огнем.

Шала закричала, но лицо ее так перекосило от злобы, что становилось понятно – бой продолжается.

А я-то надеялась.

Резкий выпад раскрытой рукой вперед, и меня отбросило порывом ветра, прижав к щиту спиной. В руках графини горели огненные кинжалы, о таких приходилось только слышать. Она метнула сначала два, так быстро, что мне едва удалось их заметить. Плечи обожгло, и я закричала. А в ее руках лежали еще два. Хорошенько размахнувшись, она вновь запустила их в меня:

– Проси пощады, принцесса!

– Черта с два.

Но кинжалы до меня так и не долетели, словно растворившись в воздухе.

– С четыре не хочешь!

– Бальтазар, не вмешивайся, – потребовала я, медленно сползая на травку.

– Я отмечаю лишь нарушение правил. В честном бою недопустимо использование амулетов и артефактов. А у этой куколки есть занятная вещица. Меня-то на таких вещах не проведешь. – Он сделал какое-то движение рукой, и в его ладони оказался некий предмет. – Теперь можете продолжать. Игрушку я забираю.

– Как ты смеешь! – завопила Шала, кинувшись к демону. – Козел рогатый.

– На правах владыки огня, – снял капюшон асур. – Хочешь сразиться и со мной?

Девица сразу как-то побледнела. Надо же думать, на кого голос повышаешь. Если я еще полчаса после подобного нервничаю, то представляю, как она перепугалась.

Встав и поведя отдающими болью плечами, я выпрямилась и посмотрела на Шалу. Она ответила яростным, безумным взглядом. Очень опасно.

От одного удара я увернулась, второй отразила сгустком чистой магии, от испуга и не такое сделаешь, третий укоротил и без того не очень длинные волосы.

Я разозлилась, снова приходя в то состояние, в каком была в аудитории.

Развела руки, склонила голову и, вложив в движение всю силу и всю обиду, свела ладони в хлопке.

Такой волны никто не ожидал. Он сбил с ног не только Шалу, попутно сдирая с нее одежду, но и разнес хлипкий щит, разметав зрителей по ближайщим кустам.

Закон дуэли таков – кто первый потеряет возможность сопротивляться или же попросит пощады, тот побежден. Шала просить была уже не в силах.

Если честно, я растерялась. Это заклинание было прочитано мной довольно давно, и использовать его я не собиралась. Так, для общего развития. И на́ тебе! А ведь должен был вызвать лишь небольшую силовую волну в сторону удара.

Почесав немного жгущие царапины на груди, я нахмурилась.

– Готова! – раздался голос позади.

– Бали, дай свой плащ, не лежать же ей здесь так.

– А что, неплохо. Надо будет потом переписать у тебя заклинаньице. Чтоб всегда так с девушками: хлопнул в ладоши, и они уже раздетые лежат.

– Какой же ты пошлый! Гони плащ, повелитель.

Укутав девушку, я положила на нее руки и начала заживлять раны и гематомы от столкновения с деревом.

– Себе бы сначала помогла, – нежно погладил меня по щеке Бали.

– Себе не могу. Подождем кого-нибудь.

– У нас Аскар хороший лекарь.

– Буду я его ждать. Вадик! – пришлось звать мне.

Тот быстро нашелся, но подходить заметно опасался.

– Не бойся, это друг, – успокоила я его. – Ты можешь сделать так, чтобы не болело?

– Могу. Но только чтобы не болело. Целительство никогда не было моей сильной стороной.

– Плевать. Болит же.

Я встала, подошла к магу. Тот положил мне руки на плечи, покраснел, закрыл глаза и что-то зашептал. Кажется, довольно простенькое заклинание.

– Да. Ты себе, похоже, польстил. Бедро заговоришь? А то я еле ногой двигаю. Как замороженная.

– Еще бы. Тебе вообще полагалось после такого столбом упасть, – опускаясь на колени и жутко краснея, поделился Вадик.

– А для чего нужны друзья.

– Бальтазар! – закричала я. – Ты все-таки вмешался.

– Немного. Не мог же я оставить тебя без прикрытых тылов. Так не пойдет, малышка. Ребята меня на мелкие куски порвут.

Ничего не оставалось, как махнуть рукой.

– Спасибо, Вадик, – нагнувшись, я шутливо чмокнула его в лоб. Мне было весело и легко на душе. – Спасибо, Бали, – подошла я к демону и крепко его обняла.

– Всегда пожалуйста, Лилит, – улыбнулся он всеми клыками.

А потом появилась Консуэла и разогнала нас.

Приехал папочка, поднял шумиху. Я пряталась в какой-то аудитории, пока не пришел Аскар и не вылечил меня. На радостях я чмокнула в щечку и его. Поглубже вздохнула и отправилась к королю. Меня, понятное дело, отчитали, посадили под домашний арест, велели не давать сладкое. Я еще добавила, чтобы кислое и горькое тоже не давали, но моим просьбам не вняли. Папа вздохнул, сказал что «раз ты уже магические бои принимаешь, то пороть тебя поздно», и успокоился. Калеп, средний брат, усмехнулся, «значит, теперь у нас в семье дуэлянтом больше». А мачеха кричала что-то о неподобающем поведении, ребячестве и отсутствии хоть какой-то чести и женственности, ну, впрочем, как всегда. Меня не впечатлило.

За ужином мы только и делали, что обсуждали происшедшее. Магиана, конечно, тоже злилась, но по совсем другой причине. Она-то знала, что, если вызов брошен, отказаться от схватки – значит, опорочить себя. Знала она и о плохой славе моей соперницы. Теперь же магиана жалела о трех вещах.

Во-первых, ее там не было.

Во-вторых, Консуэла признала пробелы в моем обучении боевой магии.

В-третьих, за всей этой историей ей так и не удалось узнать темы моего билета, иначе бы уже сейчас посадила меня за книги.

Сославшись на усталость, я рано ушла. Магиана заперла меня в комнате и спокойно удалилась. Она так и не узнала, как я вскрыла ее щит в день турнира.

Я даже переодеться не успела, когда со стороны окна раздался шум, точнее, грохот упавшего цветочного горшка. Выглянув из-за ширмы, я увидела демона с самым разнесчастным выражением симпатичной мордашки, какое только можно представить.

– Оставь, потом восстановлю.

– Я не хотел. Правда!

– Да верю я тебе, не расстраивайся так. Подожди, я сейчас переоденусь.

– Тебе не кажется, что это становится традицией: как я ни приду, ты вечно бежишь переодеваться?

– Ну не надо. Это всего второй раз. И не пойду же я в город в этом шелковом платье с подолом в два метра. Будь моя воля, я бы из штанов не вылезала. И как вы только юбки носите.

– Спокойно. Нам нравится. Я вообще не понимаю, как ваши мужчины с такими кривыми ногами носят брюки. Им их специально сразу колесом шьют?

Я захихикала:

– Теперь понятно, почему вы предпочитаете юбки.

Данте засопел и явно обиделся. Но на это я не стала обращать внимание. Выйдя из-за ширмы, еще раз критично осмотрела себя в зеркале. Что ж, опять получился тот очаровательный мальчишка. Широкие брюки скрыли намечающуюся округлость бедер, длинный жилет – и без того небольшую грудь, а беретик – значительно укороченные за сегодня волосы. Вышло неплохо, мне нравится.

– Хватит разглядывать себя, – поторопил демон. – Идем!

– Идем? Или летим?

Он не ответил. Подойдя к окну, Данте взобрался на подоконник и выжидающе посмотрел на меня. Пришлось поторопиться.

Синие глаза внимательно, с неким ехидством посматривали на меня. Ну да, все он чувствует и понимает. И прекрасно знает, что я опасаюсь этого демона, но побороть себя или отказаться от возможности вновь увидеть воздушные крылья не в силах.

Так мы и стояли, смотрели друг на друга и ожидали, кто же первым сдастся. Я была гордой, асур тем более. Ожидание затягивалось. Хотя демон прав, это ведь мне надо, а не ему.

Я скривила губы:

– Ну хватит, Данте. Долго ты еще будешь дуться на меня, прямо как маленький.

Он рассмеялся. И одним легким движением поднял меня на руки.

Когда мы перелетели через ограду и оказались на той стороне, асуры нас уже ждали.

После того как Данте вынес меня из комнаты, мне пришлось оставить его и идти за другими ученицами. На их комнаты предусмотрительная магиана тоже наложила щиты, но не такие сильные, как мой. Я справилась с ними играючи. Осталось только навести на себя морок тени и идти в парк за стенами дворца.

– Вы чего так долго?

– Сами подумайте, если я одна столько копаюсь, то сколько могут собираться четыре девицы?

– Да уж, надо было заранее начинать.

– Не вредничайте. Давайте я вас лучше познакомлю. Это Люсинда, Мариша, Ирида и Глаша.

– Приятно познакомиться, – склонились в легком поклоне асуры.

Девочки подозрительно смотрели на них, словно те действительно были дьяволами.

– Да не бойтесь. Они не кусаются. Кстати, вы здесь никого не видели?

– Твой дружок вон там гуляет, – кивнул в сторону Бальтазар. – Только не понимаю, зачем он тебе понадобился.

– Вадик смешной. И он помог мне.

– Веская причина, – хмыкнул Аскар.

Я махнула рукой:

– Подождите меня. Сейчас приду.

И действительно, под одним из кустов сидел мой давешний знакомый.

– Привет. Ты все-таки пришел. Идем, я познакомлю тебя с друзьями.

– Видел я твоих друзей. Это те, с хвостами и рогами, что ли?

– Они не такие страшные, как кажутся сначала. Очень милые… существа.

– Кто они?

– Демоны. Ты не пугайся так. Они неплохие. Разве тебе не интересно? Ты же сам видел, Бальтазар нормальный парень.

– Ага. Только заявляет себя владыкой огня, ходит сквозь щит и имеет длиннющий хвост.

– Тогда зачем пришел, ведь мог понять, что у меня за друзья?

– Любопытно!

Мне ничего не оставалось делать, как рассмеяться и, протянув руку, сказать:

– Идем. Будет весело. Обещаю!

О да, это я умею.

Как я и думала, мы пришли в чистенькую большую таверну, заняли столик подальше да потемней. Мне разрешили пить сильно разбавленное вино, поэтому веселье началось быстро. Я в трезвом-то состоянии очень хорошо себя контролирую, а уж после вина…

В итоге я даже разговорила скрытных асуров.

– А где находится ваша страна?

– Далеко. На юге. Там, где вы на картах рисуете обрывы. Но земли ведь там не заканчиваются. Это мало кто знает.

– Но там, кажется, неприступные горы.

– Точно. А за горами что?

– Не знаю. И что там?

– Большая долина.

– Наша страна, – вздохнул Бали.

– Царство Варуны, – кивнул Аскар.

– Так называется ваша страна? – продолжала любопытствовать я.

– Да, малышка.

– И там живут асуры?

– Ну не черти же.

– А как одних от других отличить?

– По копытам, разумеется, – вроде бы серьезно ответил Данте. Хотя и не знаешь, когда он шутит, а когда нет.

– А у кого они есть, а у кого нет? Я ваши ноги не рассматривала.

Зак пожал плечами и снял сапог.

– Жалко, – не удержала я разочарованного вздоха. – А то мне всегда хотелось узнать, где это – «у чертовой бабушки» или когда говорят «иди к чертям». Это не к вам случайно?

– Все может быть, – кивнул Бали. – В Царство Варуны обычному человеку не попасть. Только по приглашению и с сопровождением.

– Так что идти туда далеко и долго.

– А это правда, что там три города? – опять пристала я к чертягам.

– Железный, Серебряный и Золотой? Правда. Только помимо них есть ведь и другие города. А эти – столицы провинций. – Зак одним глотком выпил добрую половину своего стакана. – В Золотом граде, или Доме Солнца, живет наш Владыка.

– А вы где живете?

– Чаще всего в Серебряном граде.

– И они так красивы?

Все четыре демона дружно хмыкнули.

– А как ты думаешь, что могут построить существа, жизнь которых практически неограниченно долгая. Да еще обладающие властью над всеми стихиями. То, что ваш каменщик вырезает в течение многих месяцев, наш создает лишь силой мысли. И так во всем.

– Да, наверное, там действительно прекрасно.

– Но только очень скучно. Некоторые говорят, что устают от царства уже после первого столетия, – вздохнул Аскар, – но нам даже сейчас тоскливо. Поэтому мы и любим уходить к людям. В вашей хрупкой жизни есть свое очарование. И мы никогда им не насытимся.

– Что значит, не насытимся?

– Ну, – опустил голову Данте, – это значит, что нам никогда не надоест быть среди вас.

Эх, что-то он недосказывает, нутром ведь чую. Ведь не зря у демонов сейчас такое стыдливое выражение лиц.

– И много ваших среди людей?

– Нет. Но в каждом городе хоть один, да есть.

– И… прям так и ходят, – указала я на забавную мордашку Зака.

– Да. Но это незаметно, если отводить людям глаза. Поэтому нас никто никогда не видит и не замечает. Только долго мы здесь пробыть не можем. Начинает тянуть домой. Да и силы в разлуке с родными местами начинают ослабевать.

– Правда, что ль? – хмыкнула я. – Могу поспорить, что на территории вашего царства просто есть что-то, что питает ваши силы. Как дриадские леса. А поете-то как сладко: «разлука с родными местами».

– Все-то ты знаешь, – улыбнулся нисколечко не смутившийся Заквиэль. И пересадил меня к себе на колени. Против я не была. – И откуда только у людей появляются такие хорошенькие умненькие девочки?

– Мамы с папами по ночам делают, – в тон ему ответила «девочка». – Все тебе рассказывать надо. Прям как маленький. У вас как будто не так же.

– Так, да не совсем. У нас же впереди вечность. Так что мы никуда не спешим, как люди. И дети у нас рождаются куда реже.

– И уж точно не как у твоего папочки, в таких количествах, – хмыкнул Аскар.

– А что в этом плохого. Росли мы весело, дружно. Уж если когда и удосужусь выйти замуж, детей у меня тоже будет много.

– Почему это – удосужишься? У людей ведь к незамужним плохо относятся.

– Но только не к магичкам. Мы же живем дольше положенного для человека. А это накладывает свой отпечаток. Консуэла нам в свое время доходчиво все объяснила. Когда Мариша начала чересчур активно общаться с одним из дворцовых служек, магиана принесла нам кучу разной литературы и устроила вечер посиделок. Да так, что спать мы легли лишь с петухами. Зато все сразу встало на свои места.

– И о чем же вы так плодотворно говорили? – сощурил свои удивительные черешневые глаза Бальтазар.

– Обо всем, что должна знать женщина, и магичка в частности. О том, как молоденькие простушки влипают в нехорошие истории, это для таких, как Маришка. О том, что честь женщины хрупка, как первый снег, чуть сожмешь в руках – и она тает. О том, что дозволяется мужчинам и что запретно женщине. О том, что такое любовь для магички и как она проходит. О том, как больно бывает от этой любви и как важно не дать ей себя погубить. И о том, что дети мага необязательно будут обладать силой. И о том, как это – стоять на могиле своего ребенка, умершего от старости. И как это – стоять на могиле своего ребенка, умершего от неизлечимых ран. И что такое одиночество мага, тоже рассказала она. – Я вздохнула, сгоняя с себя непрошеную грусть. – Консуэла делилась своим опытом, и мы ей поверили.

– Ну и зря, – как-то обидчиво насупился Данте. – Если обожглась она, это не значит, что вам тоже надо бояться огня. Так и замерзнуть недолго. Послушай, девочка, и поверь нам, уж мы-то достаточно знаем о долгой жизни, любовь стоит того, чтобы рисковать.

– Легко вам говорить, – горько усмехнулась я, совсем уткнув нос в рубашку Зака. – Мужчинам. Для вас все иначе. Вы жестче, вы грубей.

– Да кто тебе это сказал?

– Оглянитесь, это же мир мужчин. То, что позволено им, в силах погубить женщину. И предать мужчине легче. Сделать больно тоже. Вам этого не понять. Я же все прекрасно вижу и знаю. Ну посмотрите хотя бы на моего отца. Я его безумно люблю. Но кто бы знал, как мне больно за его предательство моей матери. А как больно сестрам и Филиппу! Их-то он вообще предал дважды. Я не хочу, чтобы моя жизнь становилась такой же. А ведь магичка вполне может себе это позволить – избавляться от одного мужа и сразу выходить за другого. Вот это больно. Это отличает женщину от мужчины. Мы можем любить одного человека всю жизнь, независимо от ее продолжительности.

– Ты не поверишь, детка, но мужчины тоже могут.

– Не видела, не верю. Вам, асурам, легче. Ваши женщины живут столько же, сколько и вы. А вы попробуйте потерять любимую, и я посмотрю, как долго вы останетесь одни.

– Женщины сами виноваты, что живут в одиночестве, – раздался голос от соседнего стола. Оказывается, музыка стихла, и вся таверна нагло подслушивает наш разговор.

– Да от хорошей ли жизни, – ответил уже от другого стола женский голос. – Будь моя воля, второй бы раз за мужика не пошла. Детей без отца растить не хочется и в хозяйстве мужик нужен. Да и самой не так тоскливо век куковать. Вот только любить-то я его уже не люблю так, как моего Петечку.

Началась дискуссия, в которую мы уже не встревали. Меня же успокаивали мягкие пальцы, гладившие мою растрепанную шевелюру. Быстро погасив тот клокочущий в груди комок, я уже с энтузиазмом поглядывала на окружающих.

А потом, когда все перемирились, начались танцы. Мне так захотелось веселиться, что удержать меня оказалось не под силу даже девчонкам, которые еще побаивались в незнакомой обстановке шумной таверны. А на балу никогда не чурались танцев.

Ну ничего. Я потащила танцевать притихшего Вадика.

Уж от кадрили не отказался никто.

А потом девчонки меня уговорили, всучив котэ, откуда он взялся в средненькой таверне – тайна, покрытая магией. И я начала петь какую-то волшебную песенку, услышанную мною на одном из отцовских приемов. Слава богам, что, когда владеешь магией, научиться владеть инструментом пара пустяков, а то сестры годами мучаются. Ученицы придворной магички тут же станцевали один из дриадских танцев, в которых я, надо признать, не сильна. Все вместе вышло очень достойно и заслужило живейших аплодисментов.

Я же не удержалась и схохмила:

– Если не пройдем экзамены, примкнем к труппе бродячего цирка. Хороший гонорар нам обеспечен. Вадик, ты в доле?

– Еще бы. Я у вас буду этим, как его? Администратором.

– Ты у нас будешь, – обрадовала я, – немощным стариком, подаяния собирающим. Вон голова у тебя и так что седая, а морщин мы тебе наколдуем.

Такая перспектива магу-недоучке не понравилась, и он начал перечислять, что умеет делать. А мы – чему научила нас магиана. Конечно, боевой магии, заклятиям на крови и знаниям в некромантии можно было позавидовать, но и мы не лыком шиты. База бытовых превращений у нас оказалась куда существенней. А еще целый арсенал знаний по алхимии, в основном – ядам и противоядиям.

Здесь мы были должны признать, что готовили нас к разным сторонам жизни. Его к боевой магии и уничтожению нечисти. А нас к дворцовым интригам и целительству.

– Тьфу, – в итоге сказал Вадик, – аристократки.

– Ну ничего, – хитро глянула Ирида. – После сегодняшнего выступления Лилит два года натаскивания на отражение всех и всего нам гарантировано.

– Везет, – вздохнула я.

– Думаешь, тебя она не будет учить боевым заклинаниям?

– Не в этом дело. Консуэла меня сегодня к ректору потащила. Заставила рассказать про духа и то, как ожил Филипп. Ректор послушал и набросил мне еще полгода обучения.

Девчонки охнули. И было с чего. Теперь моя практика идет вурдалаку под хвост. Вот и получается, что все надежды зря.

– Не грусти, девочка, – тут же начали подбадривать меня асуры. – Это всего какие-то шесть месяцев. Разве не все равно при той затяжной жизни, к которой ты готовишь себя. А вот с силой тебе действительно лучше лишнее время потренироваться. Не дай боги вновь выпустишь своего «ястребка», а рядом никого не окажется, даже дельного мага, чтобы поддержать тебя.

– Ну я же осторожно.

– Ты опять это сделала, – как всегда все понял Данте. Меня это уже даже раздражать начало.

– На дуэли. Но это был лишь дух, чтобы увидеть ауру настоящей Шалы.

– Глупенькая, – совсем не злобно, а несвойственно тепло, что заставило меня изумиться, – сказал асур и приподнял мое лицо за подбородок так, чтобы я посмотрела в его большие темные глаза. В них же утонуть можно! – Когда же ты поймешь, тонкие материи оттого так и называются, что их легко разрушить, излишне заигравшись. И если от простого колдовства ты максимум потеряешь жизнь, то тут на кону твоя бессмертная душа. Думай, чем рискуешь. Не хочешь же ты тысячелетия провести в виде той занятной птички, что называешь ястребком. Ну хватит плакать. Ты чего опять испугалась-то?

Только сейчас я заметила, что по моим щекам текут слезы. И смахнула их ладошкой.

А сидевший рядом Бальтазар принялся вытирать мне лицо своим платком, с неодобрением косясь на друга.

– Ну вот, довел девчонку, – тяжко вздохнул Аскар.

– Я лишь хотел предупредить.

Заквиэль покачал головой, типа «горбатого могила исправит».

А я рассмеялась.

На меня с удивлением воззрилась вся наша компания.

– Просто мне пришло в голову, – пояснила я, – какие шалости можно устроить, воплощаясь в птицу. Если уж в качестве бесплотного духа мне удавалось поднимать ветра и слегка прикасаться к людям и вещам, то что может воплощенный? Да и ауру я так вижу гораздо яснее. Ваши крылья и рога я разглядела только тогда. И вот еще загадка, может, вы мне ответите. Кто позвал меня назад? Этого я так и не поняла.

Демоны дружно переглянулись и пожали плечами. Ну да, эти и под пыткой не сознаются.

– Слушай, – вмешался Вадик, – а почему ты мне представилась сегодня как Таня. Это что, прикол такой?

– Тебе тоже? – рассмеялись чертяги. – Нам она тоже так себя назвала.

– Тебе еще повезло, парень. Нас она целый день морочила, – разулыбался Аскар.

– Мы даже подраться успели, ведь не поверите, – хмыкнул Зак.

– Ага, а еще похитить бедную, беззащитную принцессу и злостно напоить, – поддакнула я. – У-у, совратители малолетних!

Демоны даже обалдели от моей наглости.

– Это которую беззащитную-то, – не остался в долгу Бальтазар, – ту, которая взорвала крышу со складом фейерверков и тремя архимагами?

– Или ту, – добавил вредный Данте, – которая среди ночи обругала благочестивого призрака хуже портового грузчика?

– Да! – закричал Аскар. – И ведь после того как отравить волшебными яблочками нас не удалось, пыталась веткой зашибить.

Я весьма неподобающе принцессе хрюкнула и медленно сползла под стол. Туда, где уже лежали, давясь от смеха, Ирида и Глаша. Они уже слышали историю моего знакомства с демонами и даже видели мой урожай.

– Век тех яблок не забуду, – послышался голос сверху. Явно Бальтазара.

– Хотите, – предложила я, вылезая, – я вам в дорогу еще наколдую.

– Нет уж, уволь. Нас же на границе остановят. Решат, что это оружие массового поражения.

– Кстати, раз уж я об этом вспомнила. Вы когда собираетесь покинуть Вольск? Или решили здесь поселиться?

– Ты нас выгоняешь? – приподнял бровь Зак. Хотя было видно, что вопрос его расстроил.

– Нет. Я буду только рада, если вы задержитесь подольше. В кои-то веки от кого-то в замке шарахаются больше, чем от меня. Раньше такие «нежные» слова я слышала только в свой адрес. Разумеется, когда думали, что не слышу. Ну так что, остаетесь? – с надеждой в самых невинных глазах, на какие только способна девица с моими талантами, уставилась я на них.