Текст книги "Страсть по расписанию"

Маргарита немного отстранилась и улыбнулась ему:

– Привет. Я так понимаю, что ты рад видеть меня.

– Мне не терпится показать тебе, насколько я рад, – прорычал он, но, когда попытался поцеловать ее, она рассмеялась. – В чем дело?

– Ты весь в блестках. Твое лицо, волосы и даже рубашка.

Эван только теперь обратил внимание на то, что его возлюбленная покрыта крохотными металлическими блестками.

– Прости, от них так трудно избавиться.

Она принялась отряхивать его рубашку, но безрезультатно.

Эван поймал ее руки.

– У меня есть план.

Он повел ее к лестнице, ведущей на второй этаж, где располагались спальни, и пропустил ее вперед, наслаждаясь видом ее прелестной обтянутой платьем попки. Его планы на вечер стремительно менялись. Эван хотел произвести впечатление на Маргариту и заказал ужин в роскошном ресторане, где сомелье должен был принести им бутылку «Каберне-Совиньон» из Сент-Айседора, чтобы сделать ей сюрприз. А после ужина он собирался побродить с ней по городу и угостить ее мороженым. А потом они пошли бы домой…

«Домой». Эван не ожидал, что употребит это слово по отношению к своей роскошной резиденции. Это было для него лишь местом, где хранились его вещи и было место для отдыха в перерывах между поездками и совещаниями. Он купил этот дом в качестве удачной инвестиции, но каково бы это было – иметь дом, а не просто здание?

Особенно если Маргарита была бы рядом всякий раз, когда он выключал свет перед сном. Сидела бы напротив него за обеденным столом. А рядом была бы маленькая темноволосая девочка, которая доверчиво держалась бы за его руку.

Это было соблазнительным видением, но такие люди, как Эван, не были созданы для семейной жизни. Он никогда не смог бы стать почтенным отцом семейства, который подстригает лужайку по субботам. Это было не для него. Его задача – делать деньги, чтобы обеспечивать Нико и своих бабушку и дедушку.

Когда Маргарита поднялась на последнюю ступень и повернулась к нему, в ее глазах светились лукавство и страсть. Она медленно спустила тонкие бретельки платья с плеч, и мягкий шелк соскользнул с ее грудей, обнажая розовые затвердевшие соски.

– Где твоя спальня? – спросила она.

Все мысли оставили его. Он схватил ее за руку и повел за собой.

Когда они вошли в его огромную спальню, Маргарита ахнула:

– Здесь больше места, чем во всем моем доме.

Эван вытащил телефон из кармана джинсов и нажал на кнопку управления. Свет стал гаснуть, а жалюзи медленно поднялись, открывая взору полностью застекленную стену, выходящую на освещенный фонарями город.

Маргарита поспешно прикрыла платьем грудь.

– Bay. Да ты просто эксгибиционист.

Он встал позади нее и накрыл ее руки своими руками, нежно заставляя отпустить платье, которое соскользнуло с ее тела на нагретый выложенный плиткой пол.

– Это стекло прозрачно только с нашей стороны. Снаружи никто не может видеть нас, – прошептал он и осторожно куснул ее за ухо, от чего по ее телу пробежала дрожь.

– В таком случае на тебе слишком много одежды.

Маргарита повернулась к нему, переступая через лежащее на полу платье и свои трусики. Эван помог ей раздеть себя, но, когда она попыталась начать ласкать его член, он призвал на помощь всю свою выдержку и, сделав шаг назад, произнес:

– Блестки, – и потянул ее в ванную.

Эван никогда не предавался фантазиям по поводу душа. Для него это было лишь место, где можно было смыть с себя пот и грязь. Главное, чтобы было достаточно теплой воды, а остальное не имело значения.

Но сейчас все изменилось.

Он повернул ручку крана, – полилась горячая вода. Эван спросил Маргариту:

– Температура нормальная?

Она, вместо ответа, встала под струи воды, откинув голову назад и закрыв глаза. Вода стекала по ее волосам, груди, животу и бедрам. Эван никогда не видел более красивого зрелища.

Открыв один глаз, Маргарита пробормотала:

– Ты тоже покрыт блестками. Тебе следует вымыться.

Ему не нужно было повторять приглашение. Он присоединился к ней и взял из корзины мочалку. Выдавив на нее изрядное количество геля для душа, Эван сказал:

– Повернись.

Он стал нежно намыливать ее спину, а потом налил в ладонь шампуня и начал массировать ее голову. Ее дыхание участилось. Она оперлась руками о стеклянную стену, освещенная лишь светом уличных фонарей.

Эта женщина принадлежала ему. Он едва сдержался, чтобы не упасть на колени.

– Ты испортил меня, – сказала Маргарита. – Я никогда никому не позволяла мыть мои волосы. – Она повернулась к нему. – Посмотрим, смогу ли я испортить тебя.

Она протянула руки к его члену, уже по опыту хорошо зная, как доставить ему удовольствие. Он закрыл глаза, а ее ловкие пальцы начали ласкать его. Его член увеличился, и напряжение стало невыносимым.

Он поспешно протянул руку, повернул кран и выключил воду.

Маргарита перестала ласкать его.

– Что случилось?

– Я хочу, чтобы это произошло в кровати.

Позже тем же вечером, после того, как Эван позвонил в ресторан и попросил доставить заказанную им еду на дом, после того, как еще один курьер принес им мороженое, после того, как кровать Эвана превратилась в нагромождение смятых простыней, подушек и одеял, Маргарита обессиленно упала поверх него. Эван гладил спину возлюбленной, наслаждаясь ее теплом. Ее дыхание стало ровным, и, когда он почувствовал, что она вот-вот погрузится в сон, осторожно повернулся на бок, прижимая ее к себе, и натянул на них одеяло. Она свернулась в клубочек рядом с ним и положила левую руку ему на грудь.

Прямо на его сердце.

Эван поцеловал мочку ее уха, собираясь погрузиться в сон вслед за ней, и тут она сказала это. Тихо, так тихо, что ему показалось, что он неправильно расслышал ее слова. Что она просто разговаривает во сне и не имеет этого в виду.

– Я люблю тебя.

Эван замер.

– Маргарита? – прошептал Эван, чувствуя, что у него пересохло во рту. – Ты что-то сказала?

– Что? – Девушка приоткрыла глаза. – Я люблю твою кровать. У тебя очень хорошие простыни.

Она закрыла глаза, ее дыхание стало ровным.

Но ему было не до сна.

Маргарита сказала, что любит его.

Но, может быть, он неправильно ее расслышал? Однако теперь Эван уже не выбросит эти слова из головы. Что, если она и вправду сказала это? Что это будет значить?

В конце концов, люди часто употребляют эти слова. Например, говорят, что любят бейсбол. Или котят. Или шелковые простыни. Это было просто фигурой речи. И нет никаких причин, почему бы им не продолжать все, как было, – днем заниматься бизнесом, а по вечерам получать удовольствие от близкого общения.

И тут Маргарита пошевелилась, и у него сжалось сердце, потому что во сне выражение ее лица было таким ранимым.

Эван больше не мог обманывать себя. Маргарита, возможно, любит его простыни, но он сам уже начал влюбляться в нее.

И это было катастрофой.

Когда на экране его телефона появились цифры 5:00, он осторожно высвободился из ее объятий и встал с кровати.

Глава 8

Маргарита проснулась и резко села, на мгновение не в состоянии осознать, где находится.

Потом расслабилась и снова упала на мягкие подушки. Сан-Франциско. Дом Эвана. И должно быть, была еще ночь, потому что в комнате было темно. Она закрыла глаза и собралась опять погрузиться в сон, протянула руку, чтобы обнять Эвана…

Но Эвана рядом не было.

Теперь она уже окончательно проснулась. Повернув голову, посмотрела на часы, стоявшие на прикроватном столике. Восемь часов? Она никогда не спала так долго. Последнее, что помнила – как закрыла глаза, лежа в объятиях Эвана. На его подушке она увидела записку: «Не хотел тебя будить. Спускайся вниз, когда будешь готова».

Маргарита приняла душ, надела простенький сарафан, который захватила с собой, и наконец спустилась вниз.

Эван сидел за кухонным столом, с сосредоточенным видом глядя на экран лэптопа. Он был гладко выбрит и одет в обычную рабочую одежду – застегнутую на все пуговицы рубашку и темные джинсы. Казалось, что он бодрствовал очень давно. Она заколебалась, стоя на пороге, не желая потревожить его.

Эван поднял голову и увидел ее. На его лице появилась улыбка, которая тем не менее не отражалась в его глазах.

– Доброе утро, Спящая красавица, – сказал он. – На кухне есть свежесваренный кофе. И моя экономка заполнила буфет лучшей выпечкой в городе. Угощайся.

Маргарита кивнула, и ее радужное настроение начало меркнуть. Секс с Эваном всегда был потрясающим, и прошлая ночь не была исключением. На самом деле ей показалось, что это было не только единением тел, но и душ. Она не знала, чего ожидала от него этим утром, но уж никак не того, что он будет выглядеть так, будто совсем забыл о ее присутствии в его кровати.

Но у него был какой-то кризис на работе, так что, возможно, ему было не до нее. Она прошла на кухню, но понятия не имела, где находится кофе-машина, не говоря уже о буфете. Столешницы были пустыми, а шкафы, тянувшиеся от пола до потолка, были без ручек.

– Эван? А где кофе?

– Позволь мне.

Эван поднялся, подошел к ней и нажал на какую-то кнопку, а потом вернулся к своему лэптопу. Дверцы шкафа разъехались, и она увидела сверкавшую хромом кофемашину.

Налив кофе в чашку, которую нашла рядом с кофемашиной, она крепко вцепилась в нее. Ей было приятно держаться за что-то. Дом Эвана был роскошным, но напоминал декорации на сцене. Слишком идеальным, чтобы быть настоящим.

Уютная обстановка Сент-Айседора говорила: «Здесь люди жили полной жизнью». А дом Эвана говорил: «Фотограф из архитектурного журнала будет здесь с минуты на минуту».

Тревога, которая охватила ее, когда Нико сказал, что хочет продолжить учебу, возродилась с новой силой. Она любила Сент-Айседор, несмотря на его недостатки – а может быть, именно из-за них. Но мог ли Эван полюбить его?

Или он продаст его, потому что тот больше ему не нужен?

Ее телефон зазвонил, и она достала его из кармана.

– Это один из моих менеджеров. – Она нажала на кнопку. – Привет! Что случилось?

* * *

Эван наблюдал, как Маргарита разговаривала по телефону. Ее темные глаза сверкали в свете утреннего солнца, лучи которого проникали сквозь окно, тянувшееся от пола до потолка. И ее лицо было озарено улыбкой. Эта улыбка словно освещала комнату, и солнечный свет по сравнению с ней тускнел. Первый раз в жизни он наслаждался настоящим моментом, не думая о том, что ему надлежит делать дальше.

Теперь, когда прошло уже несколько часов после сделанного им открытия и он успел свыкнуться с ним, его мысли пришли в порядок. Итак, он не планировал влюбляться в нее. Он вообще не планировал влюбляться в кого-либо когда-либо. Он специально так построил свою жизнь, чтобы ничто не могло заставить его свернуть с намеченного пути.

– Свяжемся позже. До свидания. – Маргарита отложила в сторону телефон и с сияющей улыбкой посмотрела на Эвана. – Начался veraison[1]1
  Начало созревания винограда (фр.).


[Закрыть]. Виноград начал созревать.

– Отлично. Но… разве это не нормальный ход событий? Ты выглядишь так, словно Санта-Клаус приземлился на твою крышу.

Она широко улыбнулась.

– Да, виноград должен созревать, и это замечательно. Это позволяет нам прикинуть, какого урожая следует ждать в этом году и сколько бутылок вина мы сможем сделать.

Эван кивнул.

– Кстати, твой французский безупречен. Но, учитывая твое имя, это не должно меня удивлять.

Маргарита странно посмотрела на него.

– Что касается моего имени…

Он нахмурился.

– Что именно?

Она поморщилась.

– Маргарита – это мое среднее имя. Мое первое имя – Дейзи.

– Тебя зовут Дейзи Делакруа?

– Я знаю, это звучит как имя из мультфильма.

– Я думал, что там была Дейзи Дак.

– Не важно. Когда я была маленькой, родители рассказывали мне об истории наших французских предков-виноделов. И я была в таком восторге, что стала требовать, чтобы меня звали Маргаритой. Мои родители просто замечательные, они не возражали. Они переехали в Аризону, когда я училась в университете. Единственное, что они теперь выращивают, – это сорняки и альпийские горки. – Она искоса взглянула на него. – Тебе они понравились бы.

Он знал, что она ждет от него ответа. Что-нибудь типа «Да, я с радостью познакомился бы с ними» или «Дай мне знать, когда они в следующий раз приедут в город». Ей, возможно, было бы достаточно улыбки или подмигивания.

Но у него в голове зазвучал сигнал тревоги. И единственное, что он мог сделать, – это кивнуть.

– Наверное.

У нее между бровей образовалась складочка, и она изучающе посмотрела на него.

– Прости. Родители – не лучшая тема для разговора.

Эван почесал голову. Обычно это он мог читать мысли других людей. Но когда дело касалось его, Маргарита была невероятно проницательной. Это было одной из причин, почему он влюбился в нее, несмотря на свое твердое решение бороться с этим чувством.

Он знал свои сильные и слабые стороны. Он испытывал огромное удовольствие, создавая успешные компании, потом продавая их и вкладывая деньги в следующие компании. Расширяя свои благотворительные планы и снабжая больницы и медицинские центры в бедных кварталах оборудованием, которое позволяло бы бедным людям получать то же обслуживание, что и их богатым соседям. Но он никогда не достигнет своих целей, если позволит себе отвлечься от них.

А покупая и продавая компании, смог обеспечить всем необходимым Нико и своих бабушку и дедушку. Он позаботился о том, чтобы близкие ему люди ни в чем не нуждались. Вот что держало его на плаву. И если он отвлечется…

Сигнал тревоги в его голове зазвучал громче.

– Родители. Конечно. Я бы с удовольствием познакомился с твоими. Когда-нибудь.

– Конечно.

Маргарита кивнула, и ее улыбка все еще была такой же широкой, но глаза померкли. Острая боль сожаления пронзила его сердце.

Кризис в «Медэвко» не был разрешен, но компания никуда не денется. А Маргарита была здесь и сейчас, и он должен наслаждаться каждой минутой, проведенной в ее обществе, чтобы сохранить воспоминания об этом после того, как они неизбежно расстанутся. Эван закрыл лэптоп и убрал его в рюкзак.

– Прости. Я не должен был покидать кровать, когда там была ты.

Она просияла.

– Но кровать никуда не делась.

Он притворно задумался.

– Верно. Но насколько помню, я обещал показать тебе все комнаты в моем доме. – Он встал, подошел к Маргарите и обнял ладонями ее щеки. – Тогда начнем?

Он подхватил ее на руки и усадил на стол. А потом поднял подол ее платья и сдвинул в сторону кружево, закрывавшее самые интимные части ее тела.

– Начнем отсюда.

В конце концов, именно Маргариту задержала работа, так что она прибыла на мероприятие гораздо позже назначенного часа. Всемирно известный шеф-повар, с которым они подписали договор на проведение банкета в Сент-Айседоре, из-за каких-то обстоятельств вынужден был отказаться. Маргарита и Эрсли не слезали с телефонов, ища ему замену и обговаривая гонорар. Эван не хотел идти на ужин один, но она убедила его, невероятно красивого в смокинге и черной простой полумаске, отправиться без нее. К счастью, Эрсли была организационным гением, так что сумела быстро договориться с новым шефом. Покончив с этим, Маргарита поспешно нарядилась в свой маскарадный костюм, не потрудившись нанести на кожу блестки, и прыгнула в такси, чтобы успеть на последний час маскарада.

К тому моменту, когда она входила в зал, вечеринка была в самом разгаре. Звуки музыки, смеха и громких разговоров оглушили ее, и она начала разыскивать Эвана, ослепленная ярким светом, красочными декорациями и сверкающими маскарадными костюмами. Наконец она увидела его, стоявшего в углу вдали от танцпола, на котором кружились пары, и от бара, около которого образовалась очередь. Он был поглощен беседой с каким-то мужчиной.

У нее буквально подкосились ноги при виде его. Она всегда думала, что эта фраза – просто идиома, но, как оказалось, ее нужно было понимать буквально. При виде Эвана у нее подкашивались ноги. Она опустилась на ближайший стул.

– Маргарита. Какой сюрприз.

Мужской голос раздался у нее за спиной.

Она надела на лицо маску безразличия, чтобы не показать, как она шокирована и задета. А потом обернулась, отлично зная, кого сейчас увидит. В конце концов, она в течение семи лет ловила каждое его слово. Пока не обнаружила, что он ворует у нее идеи и выдает их за свои собственные.

Каспер Вос был представительным мужчиной. Ростом намного более шести футов, с копной платиновых волос, он выделялся в толпе, так что ей не составляло труда избегать его на мероприятиях виноделов. Ей стало удивительно, как она могла не заметить его, особенно учитывая, что он был одним из немногих гостей, на ком не было маски.

– Каспер. Как дела в «Делавина Селларз»?

– «Делавина» спонсирует это мероприятие. Поставляет свое вино. Это для нас замечательная реклама. А ты что здесь делаешь? Здесь же только сливки общества.

Это было еще одной особенностью Каспера – он был откровенен до грубости.

– Я здесь гостья, – сказала Маргарита, гордясь тем, что ее голос прозвучал ровно и холодно. – И я вижу своего партнера, так что прошу извинить меня…

Каспер проследил за ее взглядом, и слишком поздно она осознала свою ошибку. Конечно же, Каспер узнал нового владельца Сент-Айседора.

– Твоего партнера? – Он неприятно улыбнулся. – Понимаю.

– Это не то, что ты… Мы здесь, чтобы завести полезные связи для Сент-Айседора. – Она вздернула подбородок. – Винодельня уже на пути к тому, чтобы превысить существовавшие последние десять лет как объем, так и качество продукции.

– Что касается объема, может быть. – Каспер пожал плечами и насмешливо улыбнулся. – Но качество? Это невозможно. Сент-Айседору не хватает… опытного руководителя.

Она знала, что он закончит тем, что поставит под сомнение ее талант. Надо отдать ему должное – он, по крайней мере, говорил гадости ей прямо в лицо, хотя делал это и у нее за спиной.

К ее обиде присоединилась злость – опасная комбинация, всегда приводившая к тому, что она не могла удержать язык за зубами.

– Именно поэтому мы не застыли в прошлом столетии, и теперь Сент-Айседор развивается быстрыми темпами. Но поздравляю тебя с успехом «Делавина». Скажи мне, у кого из молодых виноделов ты теперь воруешь идеи?

На мгновение улыбка сползла с его лица. Но потом снова появилась, еще более насмешливая и неприятная.

– У тебя выросли коготки. Браво. Но ты все та же прежняя Маргарита. Все еще пресмыкаешься перед владельцами Сент-Айседора, все еще надеешься, что они кинут тебе крохи со своего стола. Но ты, как и всегда, обречена на провал. – Он взял с подноса проходившего мимо официанта бокал красного вина и протянул ей. – Наслаждайся настоящим вином, пока можешь.

Каспер отошел от нее, и Маргарита тут же поставила бокал на столик. У нее дрожали руки, и ей меньше всего хотелось посадить пятно на одолженное платье.

Она направилась к столику Эвана, но, подойдя ближе, обнаружила, что Эван не просто разговаривал. Он отчаянно спорил.

– Если мы хотим заполучить Ангуса Хорна, нам нужно действовать незамедлительно, – настаивал он.

– Я проанализировал ситуацию, – говорил его собеседник. Это был темноволосый мужчина, и даже маска не скрывала его грубоватой красоты. Маргарита догадалась, что это был Люк Даллас, деловой партнер Эвана. – Я не уверен, что нам вообще нужен Хорн.

– Очень нужен. – Эван сердито посмотрел на Люка. – Хорн – наша лучшая возможность в настоящий момент для того, чтобы расшириться и получить максимальную прибыль.

Люк покачал головой.

– Только если мы решим, что так будет лучше для процветания нашей компании. Но мои цифры говорят мне, что предпочтительнее сосредоточиться на уже завоеванных рынках. Мы, конечно, не увидим немедленного роста доходов, но это безопаснее для нас.

– Я генеральный директор. Мы выходим на международный рынок. Это не обсуждается.

– Ox. – Рядом с Маргаритой появилась очаровательная блондинка в серебряном платье. – Ну вот, Эван опять сделал это. – Она повернулась к Маргарите и протянула ей руку для рукопожатия. – Привет. Я Даника. Я замужем за тем типом, который изображает вулкан, готовый извергнуться.

Маргарита пожала ее руку:

– Маргарита. Вы жена Люка. Я очень рада познакомиться.

– Я тоже. – Даника снова посмотрела на мужчин, и Маргарита последовала ее примеру. Мужчины, казалось, не замечали никого вокруг, погруженные в спор. – Как думаете, нам стоит вмешаться или пусть сами разбираются?

– Они часто так спорят?

Даника нахмурилась:

– Нет. Никогда. Обычно они единодушны во всем. Но с тех пор, как Эван купил винодельню… Не то чтобы винодельня была камнем преткновения. Я знаю, что вы там работаете. Но покупка винодельни совпала с решением Эвана расширить операции «Медэвко». Эван очень хочет, чтобы Ангус Хорн стал членом совета директоров, а Ангус любит вино. Может быть, Эван купил ее, чтобы произвести на него впечатление.

Маргарита покачала головой:

– Он купил Сент-Айседор, чтобы его брат изучал этот бизнес.

Даника рассмеялась.

– Пожалуйста, не говорите этого Нико, не вселяйте в него напрасные надежды.

– Не беспокойтесь. На самом деле Нико решил заняться кое-чем другим.

И им с Эваном еще предстоит обсудить его планы на Сент-Айседор теперь, когда Нико уехал. Слова Каспера все еще звучали в ее ушах:

«Все еще пресмыкаешься перед владельцами Сент-Айседора, все еще надеешься, что они кинут тебе крохи со своего стола. Но ты, как и всегда, обречена на провал».

Звук удара кулаком по столу снова привлек внимание женщин к спорящим мужчинам. Эван и Люк вскочили, опершись кулаками о стол и наклонив головы, как быки, готовящиеся к схватке.

– Мне это не нравится, – сказала Даника и направилась к Люку.

Но напряжение быстро спало, и мужчины, видимо, расслабились, хотя у Маргариты сложилось впечатление, что это было лишь временным перемирием. Даника подошла к Люку, и он притянул ее к себе и поцеловал в щеку. Эван огляделся по сторонам и в первый раз за вечер увидел Маргариту. На его лице расплылась широкая улыбка.

– Ты здесь.

– Да.

Она замерла в нерешительности. Должна ли она поцеловать его в качестве приветствия? Или обнять? Или…

– Я рад, – просто сказал Эван. – Мне тебя не хватало.

Он взял ее за руку и переплел ее пальцы со своими. Внезапно ей показалось, что сердце с трудом умещается в ее груди.

Отрицать очевидное больше не имело смысла. Она была по уши влюблена в своего босса. Человека, в чьих руках находилось будущее ее наследия. Мужчину, который ничем не показал, что это было больше чем необременительная интрижка между двумя взрослыми людьми.

Но сегодня вечером, среди этого веселья, звуков музыки, яркого света и фантастических костюмов она позволит себе в последний раз притвориться. Притвориться, что насмешки Каспера не достигли цели. Что у них с Эваном есть будущее. Что они смогут построить совместную жизнь, частью которой стал бы Сент-Айседор.

Один последний раз. А потом она вернется к суровой действительности.