Текст книги "Не уходи, любимая"

– Чтоб оно все! Придется возвращаться.

Он захлопнул дверь и пошел обратно через Фултон.

– Ник, подожди! – окликнула его Дейзи.

Пробираясь между припаркованными машинами, она услышала приближающийся рев мотора, и предчувствие, которому она всегда доверяла, подсказало ей, что это опасность для Ника. Дейзи бросилась вперед:

– Колтрейн, уходи с проезжей части!

Услышав голос Дейзи, Ник обернулся. Она бежала к нему сломя голову, на ходу доставая свой «Глок». Ник взглядом проследил, куда она смотрит, и увидел черную машину с тонированными стеклами. Она отъехала от обочины, с ревом разогналась и на бешеной скорости неслась прямо на него.

Глава 7

На мгновение Ник замер от неожиданности. Автомобиль был уже всего в нескольких футах от него, когда Дейзи швырнула в Ника какую-то летающую штуку, сбившую его с ног. Ник отлетел с дороги. Машина проскочила мимо, обдав его горячим воздухом.

Через секунду Ник и Дейзи свалились на обочину дороги. Ник вскрикнул от резкой боли в плече. Дейзи с размаху перелетела через его бедро и еще раз задела больную руку.

Чтобы смягчить ей падение, Ник перевернулся на спину и Дейзи упала на его широкую грудь.

Секунду она лежала неподвижно, с трудом переводя дыхание, а затем вскочила, выхватила пистолет и, стоя на коленях, резко повернулась в ту сторону, куда скрылась машина. Через некоторое время она опустила оружие и посмотрела на Ника. Внешне она выглядела спокойной.

– Думаю, они уже не вернутся, – сказала Дейзи, пряча пистолет в кобуру. – Как самочувствие?

– Нормально.

– Плечо болит? – Она потрогала место ушиба. – Ты не слабо приложился.

– В данных обстоятельствах синяком больше, синяком меньше – не имеет значения. – Ник поднялся и встал на колени, кровь в жилах бешено пульсировала. – Ты спасла мне жизнь.

Дейзи пожала плечами:

– Это моя…

– Господи, Дейзи, они запросто могли сбить меня!

Понимаешь?! Они пытались меня убить. Ты спасла мне жизнь! – Ник охватил ее рукой за шею, притянул к себе и поцеловал долгим поцелуем. Он сделал это почти инстинктивно, в благодарность за спасение, но чем дольше длился этот поцелуй, тем сильнее становилось чувство Ника, причем назвать его только чувством благодарности было нельзя. Ник все глубже погружался в свои ощущения.

Дейзи, совершенно неготовая к такому повороту событий, поначалу даже не сопротивлялась ему. Напротив, его поцелуй все сильнее и сильнее разжигал огонь в ее крови. Все было точно так же, как и девять лет назад: она забыла обо всем на свете только от одного его прикосновения. Обвив Ника руками за шею, Дейзи ответила на его поцелуй.

Слегка простонав. Ник еще крепче прижал ее к себе.

Одну руку он запустил в ее волосы, а другую положил ей на бедро. Каждое его прикосновение отзывалось жаром внутри. Дейзи не смогла сдержать стон наслаждения.

– Боже, – хрипло прошептал Ник и вновь буквально впился в ее губы.

Дейзи всю колотило от возбуждения, она, снова почувствовав вкус его поцелуя, уже почти не владела собой от охватившего ее желания. Дейзи прильнула к Нику всем телом, ощущая биение сердца во всем теле. Запустив пальцы в его роскошную шевелюру, она еще крепче прижалась губами к его губам.

– Господи, вы оба целы? – Голос извне вернул их в этот мир.

Заслышав рядом чьи-то шаги, Дейзи разом стряхнула с себя дурман страсти, который охватил ее и поразил как фейерверк во время парада в Китайском квартале. Она мгновенно раскрыла глаза, словно очнулась от какого-то опьяняющего снадобья.

Ник, казалось, ничего не заметил, и Дейзи слегка дернула его за волосы запутавшейся в них рукой, но он только сильнее прижался к ее губам. К своему стыду, Дейзи чувствовала в себе желание сделать то же самое, но, вспомнив, что этот человек уже однажды вырвал сердце из ее груди и, перешагнув через него, пошел дальше, как будто ничего не произошло, стиснула кулаки и отшатнулась.

Ник поднял голову и посмотрел на нее затуманенным взором. Оба тяжело дышали, глядя друг на друга. Дейзи опустила руки Нику на плечи и, резко оттолкнувшись, вскочила на ноги.

Боже милостивый, о чем же она думала?! Они занимались этим, как кошки, среди бела дня, на виду у всех. Ее сердце бешено колотилось; она дотронулась пальцами до губ. Они сильно припухли. О Господи! Как же такое могло случиться?! Наверное, грозившая опасность вызвала такой резкий выброс адреналина в кровь, что у нее в голове что-то замкнуло.

Правда, подленький голосок внутри ее подсказывал, что дело не только в адреналине, а в чем-то гораздо более серьезном, но Дейзи резко заглушила прозвучавший голос, решив, что причина всему – высокий уровень адреналина в крови.

– Дейзи… – начал было Ник, поднимаясь с колен и протягивая ей руку, но она резко отстранилась, как будто боясь обжечься.

С тех пор как Ника пыталась сбить машина, казалось, прошла целая вечность, а на самом деле – не более нескольких секунд. Мужчина, чей голос заставил их оторваться от поцелуя, остановился напротив и пытался отдышаться. На шее у него болтался фотоаппарат-"мыльница".

– Вы видели, что произошло, сэр? – обратилась к нему Дейзи, пытаясь усилием воли вернуть себе хладнокровие.

Все еще тяжело дыша, мужчина поднял голову и выдохнул:

– Да. А вы, леди, быстро бегаете. – Тут он повернул голову к Нику:

– Ты ведь, парень, чуть не сыграл в ящик.

Понимаю, твою лапулю нельзя было не поцеловать – ты должен быть ей благодарен. Иногда нужно пережить такое, чтобы проняло и ты почувствовал, что жив и здоров. – Он перевел взгляд с Ника на Дейзи и обратно. – Значит, вы оба целы и невредимы?

– Да, – ответил Ник после недолгого молчания.

Дейзи кивнула, чувствуя, как пылают ее щеки.

– Я прямо глазам своим не поверил, когда увидел, как эта машина летит прямо на вас. – Мужчина выпрямился и покачал головой. – Этот придурок небось был пьян.

«Или очень хорошо знал, что делает», – подумала Дейзи.

– А вы, случайно, не запомнили номер машины?

– Нет, к сожалению. Мы с мамочкой были вон там, почти в квартале отсюда.

Мужчина показал куда-то через дорогу, и Дейзи с облегчением подумала, что с того места он не мог заметить пистолет в ее руке. Прохожие обычно ведут себя непредсказуемо, когда видят на улице вооруженных людей.

– Все случилось так быстро, да и слишком далеко от меня.

– Ник, – Дейзи заставила себя посмотреть в его сторону, – а ты не обратил внимания на номера?

Его волосы были взъерошены, а одна прядь спадала на лоб и прикрывала глаза. Казалось, он еще не пришел в себя от пережитого, только Дейзи не поняла – от пережитого страха или удовольствия?

– Нет, – ответил Ник и, пристально посмотрев на Дейзи, добавил:

– Нам надо поговорить…

– И я – нет. Проклятие! Не многое же мы можем рассказать полиции, – как бы не слыша его заключительной фразы, произнесла Дейзи.

Подошедший мужчина засуетился:

– Я ведь вам для этого не нужен, правда? – Он повернулся и посмотрел через плечо в сторону своей машины. – Мне надо возвращаться к жене. У нас завтра заканчивается отпуск, и мне бы не хотелось провести остаток сегодняшнего дня в полиции, если, конечно, вам все равно.

– Думаю, вы вполне можете избежать этого удовольствия, – согласилась Дейзи. Она чувствовала на себе взгляд Ника, и это мешало ей сосредоточиться. – Вряд ли у них будут к вам вопросы, раз вы все равно видели не больше, чем я или Ник, но я все-таки попрошу вас, если можно, оставить свое имя и название гостиницы, в которой вы остановились. Тогда, если все-таки захотят вас расспросить, смогут с вами связаться.

Мужчина сообщил Дейзи все, о чем она просила, и ушел. Дейзи записала информацию в маленький блокнотик на пружинке, который всегда брала с собой на работу, потом повернулась к Нику и с вызовом вздернула подбородок, как бы всем своим видом показывая, что не желает обсуждать причины и последствия недавнего поцелуя.

Нику уже тоже совершенно не хотелось об этом говорить. Они молча направились к машине. На какое-то мгновение Ника охватило желание поговорить об их отношениях, но, к счастью, это быстро прошло. Нет у них никаких отношений. Самого этого слова оказалось достаточно, чтобы отрезвить его, поскольку слово «отношения», как считал Ник, придумано наивными романтиками.

И вообще это далеко не самая главная проблема на сегодня. Гораздо важнее для него Джей Фицджеральд. Этот человек заказал его убийство. Боже правый! Ему в самом страшном сне такое никогда бы не приснилось. Но если бы та машина все-таки его сбила, то это было бы убийство, самое обыкновенное убийство. Но проблема в том, что у него нет абсолютно никаких доказательств. Ник почувствовал, как ярость накатывается на него.

– Нам надо ехать в участок Ричмонд, раз все произошло на их территории, – сказала Дейзи.

– А ты понимаешь, что у нас нет никаких доказательств? – ответил Ник и хмуро посмотрел на нее.

– Да.

– Так какой же тогда смысл в том, что я заполню это чертово заявление?

Дейзи провела рукой по волосам, откинув их назад.

– Давление на тебя усиливается, Ник. Эта попытка должна быть как минимум зафиксирована. Это облегчит нам дело, когда мы предъявим более доказуемое обвинение.

На самом деле все обстояло так, что даже если бы Нику удалось ненадолго отвлечь Дейзи и рассказать полиции, что, по его мнению, за всем этим стоит Дуглас, ему вряд ли поверили бы. И даже если бы он показал фотографии, то они доказали бы лишь тот факт, что Джей Фицджеральд похотливый развратник и изменяет жене. Все! И больше ничего.

Ник рванул с места «порше», и тут же послышался сильный скрежет. Машина, налетев на большой скорости на кочку, задела ее дном. Бросив взгляд на Дейзи, Ник ожидал услышать от нее команду сбавить обороты, но она не проронила ни слова. Ник поехал медленнее. До полицейского участка оставалось всего несколько кварталов.

Фотографии по идее должны бы побудить копов по крайней мере задать Джею Фипджеральду несколько вопросов. Это положило бы начало делу. После сегодняшнего происшествия у Ника не было другого желания, кроме того, чтобы увидеть, как корчится этот лживый и похотливый старый хрен. Но это все мечты, потому что на самом деле Ник понимал: это вряд ли получится.

Но если все-таки получится, то это будет красивый ход!

Если вдруг каким-то чудом полиции удастся найти доказательства вины Дугласа и арестовать его, то снимки, сделанные Ником, еще сильнее заинтересуют «желтую прессу», а значит, соответственно на них возрастет и цена. Тогда Ник спасет сестру от тюрьмы.

Обстоятельства против него, но все же есть шанс на успех. Правда, только в том случае, если Дейзи не будет рядом во время его разговора с полицейскими.

Машина подъехала к полицейскому участку. Выключив двигатель и вытянув ручной тормоз, Ник спросил Дейзи:

– Подождешь меня здесь?

Она фыркнула и вышла из машины.

«И правда, глупо было ожидать, что она с этим согласится!» – усмехнулся про себя Ник. Даже если бы не было сегодняшнего происшествия, вряд ли Дейзи отпустила бы его одного. Ник вышел из машины, и они вместе прошествовали в участок.

Он располагался в довольно старом кирпичном здании с высокими окнами в виде арок. К нему были пристроены два боковых крыла.

Ник криво усмехнулся, когда Дейзи одарила его долгим страдальческим взглядом, после того как он, забежав вперед, распахнул перед ней дверь. Она вошла, а следом за ней и он.

Ник все ломал голову над тем, как бы отвлечь Дейзи, пока он будет писать заявление, как вдруг услышал удивленный женский голос:

– Паркер?

«Все-таки есть Бог на свете!» – подумал Ник.

По коридору навстречу, приветливо улыбаясь, быстро шла темноволосая женщина в штатском.

– Глазам своим не верю! – воскликнула она. – Ты ли это?

– Геллати?! – Дейзи заулыбалась в ответ.

Ник вдруг подумал, что она почти никогда не смеется.

Он только помнил, что она много хохотала в детстве.

– Что ты здесь делаешь? – удивилась Дейзи, шагнув навстречу своей знакомой.

– Здесь освободилось место, и я из Окленда перевелась сюда пару месяцев назад, – объяснила Геллати.

– Ты стала следователем? – снова рассмеялась Дейзи, порывисто обнимая подругу. – Поздравляю, Шейла!

– А знаешь, кто тут еще из наших? Макги. Подожди-ка секунду. – Женщина поспешно зашагала обратно по коридору и остановилась напротив одной из дверей. – Эй, Мэгги, иди посмотри, кого сюда занесло!

Из кабинета выглянула высокая негритянка. Через секунду ее лицо озарилось белоснежной улыбкой:

– Дейзи Паркер! Сколько лет, сколько зим!

– Привет! Как поживаешь, моя малютка из Ирландии?

Смех Дейзи казался еще более звонким и искренним.

Она пошла навстречу негритянке, и через минуту они нежно обняли друг друга.

Наблюдая эту сцену, Ник тоже невольно улыбался. Такое поведение Дейзи, ее счастливое лицо почему-то тронули его до глубины души. При нем она такой никогда не была. Если она и улыбалась ему, то улыбки ее были горьки и циничны.

Офицер в участке предложил Нику присесть и подождать. Но Ник остался стоять у стены и нервно барабанить ботинком об пол. Он взял в руки фотоаппарат и сделал несколько кадров – как подруги подшучивали друг над другом, как обменивались последними сплетнями участка.

– Ты-то как, Дейзи? – спросила одна из них. – Чем занимаешься, с тех пор как ушла из полиции?

– Открыла охранную фирму. Правда, пока едва держусь на плаву, но все-таки надеюсь стать на ноги. – Дейзи оглянулась на Ника и снова повернулась к подругам. – Собственно, поэтому я и здесь.

Вот проклятие! Улыбка сошла с лица Ника, он перестал барабанить ногой и рванулся вперед:

– Э-э-э, Дейзи! Я бы хотел поговорить…

Но в этот момент откуда-то появился следователь и обратился к Нику. Дейзи, продолжая разговор со своими бывшими сослуживицами, поведала им вкратце всю историю:

– Только что кто-то пытался сбить машиной моего клиента. Он недавно сделал фотографии одной замужней дамы в стиле ню, и ее муж нанял парочку громил, чтобы забрать у него негативы. Эти ребята уже вывихнули Нику плечо. Вот мы и решили написать заявление в полицию. – Дейзи повернулась к Нику. – Тебе принести бланк или ты думаешь, что лучше написать самому?

Все три женщины смотрели на Ника, да и следователь был весь внимание.

«Дьявол! Да пропади оно все пропадом!» – подумал Ник, стоя в полном замешательстве.

Что теперь делать? Если он расскажет правду, то дискредитирует Дейзи в глазах ее бывших сотрудников, выставит дурой. Но и писать ложное заявление, указывая всяких жен-мужей в качестве действующих лиц этого представления, тоже нельзя. Он решил, что хватит рыть себе яму еще глубже, чем она уже есть. Чтобы пощадить гордость Дейзи, он откажется сотрудничать с полицией. Ник принял такое решение только ради Дейзи.

– Я передумал, – сказал Ник, – не хочу писать заявление.

– Что? – прошипела Дейзи.

Она, наверное, разозлилась бы меньше, скажи Ник какую-нибудь гадость о ее матери. А тут, на глазах ее бывших сослуживцев, этот Колтрейн опять выкидывает свои штучки.

Дейзи оглянулась на Шейлу и Мэгги. Их лица ничего не выражали, кроме профессиональной заинтересованности.

Дейзи бросила взгляд на появившегося детектива. Он пожал плечами, тоже не понимая, что здесь происходит и зачем его, собственно говоря, пригласили.

– Но почему? – спросила Дейзи, обращаясь к Нику. – Что изменилось?

Ник на минуту замялся, а потом решительно выпалил:

– Это так полиция ведет все дела – в коридоре?

Черт побери, этот Колтрейн опять указывает ей на ее ошибки. Дейзи так увлеклась встречей со старыми друзьями, что совершенно забыла обо всех правилах.

Но Ник, похоже, и не ждал ответа на свой вопрос.

Сунув руки в карманы пиджака, он строго и отчетливо произнес:

– Мисс Паркер забыла упомянуть, что мы не заметили номер машины, а значит, у нас нет доказательств покушения.

Все посмотрели на Дейзи.

Боже, чем дальше – тем хуже! Лучше бы эта треклятая машина его переехала!

Пытаясь как-то сохранить лицо, Дейзи собралась было объяснить, почему настояла на бездоказательном заявлении в полицию, как снова вмешался Ник:

– Дейзи просто сказала, что это заявление будет полезным в будущем, если нам придется обращаться в полицию с более доказательной жалобой, и я согласился, потому что тогда мне показалось это разумным.

Детективы кивнули в знак одобрения его слов, и Ник, ободренный этим, продолжил:

– У меня было время все хорошенько обдумать, пока я тут ждал следователя. И я решил, что риск слишком велик.

– Какой еще риск? – удивилась Дейзи. – Тебе же только надо написать заявление.

– И это заявление ляжет на самое дно кучи таких же ненужных бумажек?

– Нет, конечно! – возмущенно воскликнула детектив Геллати. – Будет назначен следователь, который допросит обманутого супруга.

– Вот именно. И тогда действительно у меня начнутся проблемы. Моя.., э-э.., подруга живет отдельно от мужа. Он от этого не в восторге, поэтому если к нему явится полиция, этого хватит, чтобы он окончательно вышел из себя. – Ник оглядел присутствующих. – Думаю, надо признать, что сегодняшняя попытка меня убить вряд ли свидетельствует о его вменяемости. А что, если появление у него в доме полиции станет последней каплей и вынудит его направить свой гнев на бывшую жену? Тогда в этом буду виноват я?!

Дейзи так и подмывало сказать, что он в любом случае сам виноват, что связался с замужней женщиной. Но следователь кивнул, а Макги сказала:

– Да, вероятность этого действительно существует.

Не желая показаться перед своими бывшими сослуживцами еще менее компетентной, Дейзи повернулась к ним и произнесла:

– Раз уж мы не знаем, кого обвинять в происшествии, то можем не заполнять эту часть бланка. Но я все-таки рекомендую заявить о том, что имела место попытка покушения на жизнь моего клиента.

– Она права, – подвел черту детектив. – В ее словах есть резон, мистер Колтрейн. Может быть, вы оба все-таки пройдете со мной и подробно напишете а том, что сегодня произошло.

Он открыл дверь и жестом пригласил войти.

Пожав плечами, Ник посмотрел на Дейзи, которая, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие на лице, чопорно произнесла:

– Мистер Колтрейн, только после вас.

Глава 8

– Вы что сделали?! Подожди минуту. – Джей Фицджеральд закрыл трубку рукой и велел водителю поднять разделительное стекло. – И чья же это была блестящая идея?

– Но вы же сами сказали, что мы можем сами выбирать средства, сэр, – оправдывался Отри. – Поэтому когда у Джекобсона появилась возможность убрать Колтрейна, он решил ею воспользоваться.

– Но я же не говорил, что его надо убивать!

Не то чтобы Фицджеральд не допускал такого исхода дела когда-то в будущем, просто именно сейчас ему не нужна была смерть Колтрейна.

– Я сказал, что вы можете делать все, что угодно, чтобы добыть пленку. Какой смысл убивать Колтрейна, если эти чертовы фотографии все равно всплывут?

– О, вы, конечно, правы. Прошу прощения, мистер Дуглас.

Фицджеральд стиснул зубы, едва сдерживая клокотавшую в нем ярость. Он готов был пойти на многое, чтобы не упустить представившуюся ему возможность получить место.

– Вы не виноваты. Но надеюсь, такое больше не повторится, – примирительным тоном продолжил он. – И передай мои слова остальным.

– Конечно, сэр.

– Благодарю, Отри. Я знаю, на тебя можно положиться.

Джей Фицджеральд положил трубку сотового телефона в карман смокинга. Вот придурки! Где же в наши дни найти толковых помощников?

Лимузин свернул с Калифорния-стрит, медленно проплыл мимо собора Святой Грейси и через несколько минут остановился напротив отеля «Фэрмаунт». Джей Фицджеральд глубоко вздохнул и постарался избавиться от раздражения. Он поправил галстук и пригладил рукой волосы. К тому моменту, как открылась дверца лимузина и Дуглас вышел из машины, чтобы встретиться с людьми, на его лице уже сияла обворожительная улыбка.

Ник внес телефон в спальню и закрыл за собой дверь.

Он набрал первый номер из лежащего перед ним списка, подождал три гудка.

– «Нэшнл инквизитер» слушает! – ответил голос на том конце провода.

– Будьте добры, Хэнка Берентинни.

В трубке были слышны какие-то разговоры, телефонные звонки, скрежетание факса.

– Секундочку, – сказали ему и грохнули трубку на стол. – Берентинни! Это тебя, приятель.

Ник еще некоторое время слышал в трубке только клацанье клавиатуры компьютера, пока наконец не сняли трубку параллельного аппарата.

– Да, Берентинни слушает.

– Это Николас Колтрейн.

– Одну минуту. – Берентинни прикрыл трубку рукой и крикнул:

– Джексон, повесь там у себя трубку! – Послышался щелчок, и постороннего шума не стало слышно. Берентинни бодро продолжил:

– Теперь я весь ваш, дружище. Чем могу быть полезен? – Вам решать. Либо вы будете делать вид, будто не понимаете, что мне нужно, либо скажете, что серьезно по, думали над моим предложением, которое я не собираюсь повторять дважды, и решили ответить на него так, что я не смогу отказаться.

– Знаете, что я вам скажу, Ник… Можно я буду так вас называть?

– Нет.

– Так вот что я вам скажу, мистер Колтрейн: я разговаривал с редактором – он побаивается покупать снимки, которых даже не видел.

– Ага… И вы сказали ему, что Ник Колтрейн пообещал, что его фотографии поднимут рейтинг вашей газеты до заоблачных высей.

– Да, именно так я ему и сказал. Но вы даже не хотите намекнуть, чьи это фотографии…

Конечно, не хочет. «Желтые» газеты тут же пришлют собственных корреспондентов, если будут иметь хоть малейшее представление о том, что искать. Им лучше платить в собственный карман, чем ублажать посредника. Только в эти расчеты не входило, что им ни за что на свете не посчастливится поймать то, на что случайно натолкнулся с Дугласом Ник. Это игра, результатом которой должна быть выгода.

Но Ник-то как раз знал правила этой игры.

– Что ж, – сказал он. – Нет так нет. Извините, что зря отнял у вас время.

Он откинулся на кровати и уставился в потолок.

– Секундочку подождите! – прокричал в трубку Берентинни. – Я не сказал «нет», Я просто имел в виду, что мы опасаемся покупать кота в мешке.

«Ты хочешь сказать, что просто хотите посмотреть, насколько можно сбить цену», – добавил про себя Ник.

– Сколько уже ваша газетенка пытается купить мои фотографии, Берентинни?

– Не знаю. Долго…

– Правильно. Очень долго. Поэтому хватит! Ты уже затрахал меня, Берентинни! Ты прекрасно понимаешь, что раз я решил что-то продать – значит, мне нужны бабки.

– Конечно. Мне кажется, вы должны быть благодарны за то, что мы вам предлагаем хоть что-то.

Ник вдруг представил себе, как бы ответила Дейзи, скажи он ей что-нибудь подобное.

– Знаешь, я открою тебе маленький секрет, Хэнк, – как можно ласковее проговорил Ник. – Я всегда придерживался той точки зрения, что все происходит не случайно, а только потому, что этому суждено было случиться. Поэтому если я не получу того, что хочу, стало быть, и не должен был это получить. Так что? – Голос Ника стал жестче. – «Инквизитер» интересует то, что я предлагаю?

– Да, интересует. Только нужна еще пара дней, чтобы люди из финансового отдела приняли решение.

– Можете думать до шести вечера в пятницу. Отправьте свое предложение по почте или пришлите с курьером по этому адресу. – И Ник назвал номер абонентского ящика, которым обычно пользовался. – Мое решение будет напрямую зависеть от того, понравится ли мне цена. Думаю, тебе не следует об этом забывать. Итак, либо я получаю ответ в пятницу, либо наши контакты прекращаются. Счастливо.

– Подождите! Дайте мне номер, по которому я смогу связаться с вами, если вдруг возникнут вопросы, – торопливо проговорил Берентинни.

– Даже и не думай делать этого. Как только ты позвонишь по моему домашнему номеру или оставишь сообщение у меня на автоответчике – автоматически оказываешься вне игры. И никаких повторных попыток.

Ник нажал на рычаг и начал набирать следующий по списку номер.

Через сорок пять минут он положил трубку, поговорив с последним претендентом на злополучные снимки, швырнул телефон на кровать и провел рукой по волосам, откинув их с лица. Сжав ладонями виски, он попытался таким образом унять пульсирующую боль.

Он должен радоваться. Черт возьми, он ликовать должен! Кажется, ему удастся получить деньги, чтобы выручить сестру. Все, что сейчас нужно, – это до пятницы остаться в живых.

Не то чтобы Ник очень боялся наемников Дугласа, хотя эта мысль и рождала внутри его неприятный холодок. Дело в том, что, продав снимки «желтой прессе», он тем самым перечеркнет собственной рукой все, во что верил. Если бы Мо не влипла так серьезно, если бы ей нужно было не так много денег, если бы ей хватило того, что они с Ридом могли сами собрать за короткий срок, если бы не все это, то ни за какие барыши он не подпустил бы журналюг и на расстояние пятидесяти миль к своим фотографиям. Но ситуация, в которой оказалась Мо, была очень серьезной, поэтому даже если ему придется распродать весь свой талант, чтобы вытащить ее из этой истории, он сделает это.

Ник еще сильнее сдавил виски. Господи, ну и денек! За несколько часов он чуть не расстался с жизнью под колесами автомобиля, потом целовался с Дейзи, позже наврал ей и полиции, а теперь вот, как дешевая проститутка, предлагает свой талант каждому, кто способен за него хорошо заплатить.

Да уж, ничего себе денек!

* * *

Когда проблемы особенно одолевали Ника, он начинал боксировать, словно хотел нокаутировать свои неприятности и таким образом избавиться от них. Вот и сейчас он надел боксерские перчатки и принялся лупить по груше, висевшей в углу. Через несколько минут он уже обливался потом. Проглотив таблетку аспирина, Ник умылся холодной водой, натянул на себя футболку и джинсы и отправился на кухню приготовить что-нибудь поесть. После занятий боксом легче на душе не стало, Нарезая овощи, Ник время от времени смотрел туда, где Дейзи поигрывала оружием, сидя на мягком стуле. С тех пор как они уехали из полицейского участка, она не проронила ни слова, и если поначалу эта игра в молчанку была Нику безразлична, то теперь уже начинала раздражать.

Дейзи к этому времени уже переоделась в топик на бретельках и выглядела в нем очень волнующе. «А еще утверждает, что она настоящий профессионал. Настоящий профессионал не стал бы рядиться в такие одежды, когда ни один мужчина не оставит тебя без внимания. Настоящий профессионал надел бы футболку с рукавами», – думал про себя Ник. Он готов был поспорить на любые деньги, что Дейзи оделась так для того, чтобы позлить его.

Возможно, она хотела этим сказать: «Посмотри как следует на то, чего тебе ни за что не заполучить, приятель».

Одно Ник знал наверняка: ему не надо было целоваться с ней сегодня. Может быть, если бы он этого не сделал, то сейчас спокойнее бы реагировал на ее внешний вид.

Хотя по большому счету тот поцелуй сам по себе ничего не значит. Наверное, тот мужчина был прав: побывав на волоске от смерти, Ник поцеловал бы первую встречную женщину, просто для того, чтобы лишний раз убедиться, что все еще находится на этом свете, а не на том. Это был импульсивный поступок оставшегося в живых человека. На его месте так бы поступил каждый.

«Не обманывай себя, старик. Все дело в том, что ты поцеловал не первую встречную, а Дейзи. И именно поэтому, делать это было так приятно», – говорил сам себе Ник.

Дейзи целовалась с таким же самозабвением и страстью, как и делала все остальное. Такое не забывается, и не важно, сколько прошло лет. Ник чертыхнулся на себя за то, что снова вернулся к прежним воспоминаниям, которые считал давно забытыми.

Тягостное молчание продлилось еще несколько минут, наконец Ник не выдержал и спросил:

– Ты до утра собираешься дуться, Блондиночка?

Дейзи одарила его равнодушным взглядом и снова занялась своими пистолетами и ножами.

– Я не дуюсь, Колтрейн, – проговорила она через минуту, Она действительно очень редко обижалась, не дула губы и не жаловалась, просто затихала и начинала смотреть как будто сквозь человека.

Ник это уже успел заметить, общаясь с Дейзи, а его ужасно бесила эта ее манера уходить в себя. Он бы с удовольствием ввернул ей какую-нибудь колкость, вроде того, что стоицизм теперь не в моде. Нервы были на пределе, и Нику хотелось, чтобы Дейзи хоть как-то среагировала на него, пусть бы даже накричала или обругала, но только бы не молчала.

– Ты хочешь меня извести молчанием? – решил спровоцировать он ее.

– Я просто думаю о своем.

– А-а-а, ну конечно. – Ник разрезал пополам перец и вынул семена. – О чем я и говорю, моя сладкая, ты дуешься.

Дейзи пожала плечами:

– Называй как хочешь. Мне нечего тебе больше сказать.

Ник решил не продолжать. Она снова станет разговорчивой только тогда, когда сама этого захочет, и не раньше.

Он еще не встречал такой женщины, которая могла бы молчать больше часа, а это время уже истекало.

– Ну ладно. Поиграй пока со своими игрушками, а я приготовлю ужин. Ты есть хочешь?

– Можно, – ответила Дейзи, даже не взглянув в его сторону.

Ник живо представил себе, с каким удовольствием встряхнул бы сейчас ее за плечи, да так, чтобы у нее зубы клацнули. Он со злостью продолжил шинковать овощи, постукивая ножом по разделочной доске. Через пять минут овощи уже шипели на сковородке.

Наконец ужин был готов, и Ник позвал Дейзи к столу.

Втайне он надеялся, что, поев, она немного смягчится, но, к сожалению, его надеждам не суждено было сбыться.

Ужин прошел в такой же обстановке тягостного молчания.

Каждый раз, когда Дейзи брала со стола стакан с молоком, топик у нее на груди слегка оттопыривался и становился виден самый краешек того, что было под ним. То, что Ник успел рассмотреть, позволяло сделать вывод, что бюстгальтера на Дейзи не было. Мысли мешались в его голове.

Поужинав, Дейзи вызвалась помыть посуду. Пока она это делала, Ник внимательно наблюдал за ней. Джинсы на ее попке туго натянулись, когда она нагнулась, чтобы загрузить посудомоечную машину. Ник поспешил отвести глаза, чтобы не распалять себя этим волнующим зрелищем.

– Пойду вниз, в темную комнату, – сказал он и резко оттолкнулся от барной стойки, у которой стоял. – Нужно проявить кое-какие негативы.

Дейзи стиснула зубы. О Боже! Весь день она была на взводе, а теперь еще предстояло остаться с Ником Колтрейном наедине в той малюсенькой комнате.

Дейзи сдержала тяжкий вздох, положила губку в раковину. Что ж, работа прежде всего, а личные желания или нежелания тут ни при чем.

– Подожди секунду, я накину футболку, – сказала Дейзи: она решила, что в гараже, должно быть, прохладно.

Ник, уже пройдя половину коридора, замер на месте.

Бросив на Дейзи сердитый взгляд, он пробормотал:

– Зачем? Ты со мной не идешь.

У Дейзи не было желания спорить, но и согласиться с Ником она не могла.

– Очень даже иду. Я здесь на работе. Не забывай об этом.

– Но я хочу побыть один в этой проклятой темной комнате!

– Что ж, Колтрейн, поправь меня, если я ошибаюсь, но, кажется, именно туда вломились головорезы Джонсона.