Электронная библиотека » Сьюзен Кэррол » » онлайн чтение - страница 7

Текст книги "Куртизанка"


  • Текст добавлен: 2 октября 2013, 19:12


Автор книги: Сьюзен Кэррол


Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Его прекрасная дама, самое чистое, лучшее и самое яркое из его воспоминаний. Теперь воспоминание о ней стало еще одним источником мучения, потому что Реми не мог остановить себя, заставить не думать о других мужчин, позволяющих себе творить все, что ему никогда не позволяло его благородство, будь оно трижды проклято.

Сверкают ли при этом огнем глаза Габриэль? Вскрикивает ли она от наслаждения? Так же лихорадочно блестят ее глаза, как блестели они после неистовых поцелуев Реми и этой ночью? Он закрыл рукой глаза, как если бы это помогло ему заслониться от переполненных ядом картин Габриэль в объятиях мужчин. Но тогда имена тяжелыми ударами отдавались в голове… Дюкло, Пентье, Ланфор. Как невозмутимо Габриэль перечисляла имена своих любовников, наполняя Реми той дикой черной яростью, которой он давал волю только на поле брани. Он сгорал от желания отыскать каждого из этих ублюдков, вытащить клинок и изрубить их в окровавленные клочья.

Как могло случиться, что девочка, нарисовавшая трогательный портрет своей маленькой сестренки, проявлявшая столько сострадания и доброты к раненому солдату, превратилась, в ту самую женщину, которую Реми повстречал сегодня вечером? Холодную, безжалостную и коварную, одержимую желанием добиться власти над королем.

Реми никогда не поверил бы этому, если бы сама Габриэль не призналась ему во всем. Какой же он слепой, упрямый болван! Как бы ему хотелось презирать ее или хотя бы забыть о ней! Черт бы его побрал, этого-то у него и не получалось!

Несмотря ни на что, он все еще желал ее, все еще жаждал ее почти до невыносимой боли. Желал и душой, и телом. Реми скрипел зубами и беспокойно метался с боку на бок. Он отшвыривал мысли о ней, пытался строить планы, продумать свои первые шаги к спасению своего короля.

Капитан рывком сел и стал искать в груде одежды драгоценный мешочек, который никогда не упускал из виду. Он сжал в ладонях небольшой маленький кожаный кошелек, тяжелый от золота, придающий уверенности. Золота, которое Реми собрал за несколько лет потом и кровью, сталью своего клинка.

Николя развязал тесемки и высыпал несколько монет на ладонь. Его буквально распирало от свирепого удовлетворения. Это не было состоянием, но это были деньги достаточные для того, чтобы купить оружие и лошадей, нанять людей или подкупить стражу, чтобы спасти короля.

Или купить женщину.

У Реми перехватило дыхание от этой дикой мысли, и он поспешил подавить ее. Но монеты мерцали в лунном свете так же соблазнительно, как золотые локоны Габриэль Шене. Интересно, какова цена парижской куртизанки? Сколько потребуется монет, чтобы обладать Габриэль, удержать ее подле себя?

Реми еще какое-то время не спускал глаз с монет, поблескивающих у него на ладони, затем торопливо ссыпал их обратно в мешочек. Кровь хлынула ему в голову, ему стало плохо. И дело было не только в отвращении, которое он испытал к себе от этих мыслей. Ему никогда не купить Габриэль.

Он не сомневался, что, сколько бы денег ни накопил капитан Реми, какой-то простой капитан никогда не удовлетворит ее притязаний.

Нет, Габриэль хотела короля… короля Реми, если быть точным. Что ж, будь он трижды проклят, если когда-нибудь позволит Габриэль заполучить Наварру. Реми засунул мешок с монетами обратно под одежду, а затем лег на спину на тюфяк. Он сдвинул брови и наморщил лоб. Несмотря на всю его решимость, капитана обуревали сомнения. Вдруг Габриэль удастся настолько соблазнить Наварру, что, даже если Реми найдет способ вывезти короля из Парижа, Генрих не захочет ехать? Ему было чего опасаться.

В конце концов, заставила же Габриэль самого Реми забыть о долге на целое лето, хотя вовсе и не старалась, что до Наварры, так… молодой принц мужественно сражался, проявлял все признаки прозорливого правителя гугенотов и всем был бы хорош, если бы не одна роковая слабость.

Женщины. Уже с четырнадцати лет Наварра находил непреодолимыми чары дам. Да и они, видимо, не могли сопротивляться его обаянию. Его пристрастие к прекрасному полу частенько отвращало Генриха от куда более важных мужских обязанностей, таких как учеба и рассмотрение государственных дел.

Изменился ли хоть чуть-чуть молодой ленивец, став королем? Реми оставалось только надеяться на лучшее, иначе Наварра никогда не сумеет противостоять очарованию Габриэль. Она сразит его одной своей ослепительной улыбкой.

Реми ворочался на тюфяке, его лоб покрывался холодным потом, его мысли непроизвольно возвращались к Габриэль. Но ее больше нет – его девы с острова, его чаровницы, его ангела-хранителя. Она оказалась просто мечтой, сном наяву, не более того. И отныне она потеряна для него навсегда. Капитан закрыл глаза, сдаваясь неизбежности.

Эти демоны захватят его ночью.


Габриэль всхлипывала и металась по кровати, пытаясь отогнать кошмар и проснуться. Но все было бесполезно. Шелковистые простыни под ее телом исчезли, превратившись в высушенную солому, впивающуюся в кожу. Она снова оказалась на сеновале в сарае, задыхалась, почти раздавленная, навалившимся на нее всем своим весом Этьеном Дантоном.

– Нет, нет, Этьен, – билась она, ерзая и уворачиваясь от его жадного рта, прижимавшегося к ее шее. Она дрожала от отвращения, когда его язык скользил по ее коже. – П-п-пожалуйста, прекратите. Я… я не хочу…

– Хочешь, хочешь. – Дантон задыхался, и его дыхание обжигало ее лицо. – Ты хочешь этого, еще как хочешь, ты, страстная маленькая ведьма. Иначе зачем было тебе соблазнять меня?

– Нет, я не хотела… не хотела… – Габриэль задыхалась от слез, протестуя, когда Этьен шарил по ней руками и его пальцы давили и мяли ее грудь и ползли все ниже. – Остановитесь! Вы делаете мне больно.

Но Дантона не волновали ее крики, его пальцы вцепились в лиф ее платья, и звук рвущейся ткани буквально оглушил Габриэль.


– Я же сказала, прекратите! – пронзительно кричала Габриэль.

Сжав кулаки, она неистово колотила его по лицу, ее сердце клокотало от гнева и навалившегося страха. Но Дантон схватил ее за руки и скрестил их у нее за головой. Этот мужчина, которому она верила, которого любила, ее рыцарь, ее защитник, использовал всю свою звериную силу против нее.

Этьен пожирал ее глазами, его тонкие красивые черты превратились в уродливую маску вожделения, на ее глазах он становился дьяволом, монстром. Габриэль чувствовала, как он задрал ее платье и с силой раздвинул ей ноги.

– Нет! – закричала она и взбрыкнула, пытаясь увернуться, изо всех сил попыталась высвободиться.

Но ее усилия оказались тщетными. Дантон всей своей тяжестью навалился на нее. Она тяжело дышала. Ей не хватало воздуха. Она почувствовала, как что-то резко и безжалостно пронзило самую сокровенную глубину ее женского естества, и ощутила острую, прожигающую боль.

– Нет!

На этот раз ее крик прозвучал много слабее, и слезы покатились из уголков ее глаз. Тело Дантона билось об нее, беспощадно вжимая Габриэль в грубую солому, жесткий дощатый пол чердака. Пытка все продолжалась и продолжалась и, казалось, никогда не прекратится. Габриэль, распластанная, лежала под Дантоном и только молилась, чтобы все это поскорее кончилось.

– Святой Иисус, помоги мне, – шептала она. – Кто-нибудь, помогите мне.

И тут за плечом Дантона что-то ослепительно блеснуло. Это солнечный свет отражался в чьих-то рыцарских доспехах. Габриэль заморгала, но различила лишь расплывающийся мужской силуэт. Потом проявился гордый рыцарь с волосами темного золота, аккуратно подстриженной бородой и бархатными карими глазами.

– Реми! – Габриэль выдохнула, и на нее нахлынула полна отчаянной надежды. – Ах, Реми. Помогите мне, пожалуйста.

К ее ужасу, Реми молча и бесстрастно смотрел на нее сверху вниз, потом его губы скривились в презрительной усмешке, и от его безжалостного сурового взгляда повеяло холодом. Он с отвращением отвернулся от нее и растаял в лучах солнечного света.

– Нет, Реми. Вернитесь. Пожалуйста, вернитесь…

От своих судорожных рыданий Габриэль наконец проснулась. Она открыла глаза и стала дико озираться. Потом постаралась восстановить свои ощущения и убедиться, что она в безопасности здесь, в своей спальне в Париже, а не пригвождена к полу в западне того сарая. Сердце ее колотилось с глухими ударами, она коротко и судорожно дышала. Девушке безумно хотелось изгнать кошмар из головы, вернуть в глубины ее памяти, туда, откуда он явился. Но сон не отпускал ее, затягивал, словно зыбучие пески.

Она села. Ее длинная ночная рубашка и простыни были мокрыми от пота. Собственная липкая кожа вызвала к ней отвращение, и она поспешно откинула одеяло, чтобы выбраться из кровати.

Габриэль рывками стала стаскивать с себя ночную рубашку из тонкого батиста, чуть не разорвав влажную, прилипающую к телу ткань. Пошатываясь, она прошла к умывальнику и плеснула в чашу для умывания воду из синего расписного эмалированного кувшина. Схватив кусок мыла и губку, она начала энергично тереть себя, как в тот день, после того как Дантон отпустил ее.

Пальцы дрожали так ужасно, что мыло выскользнуло из рук и шлепнулось в таз. Губку она выпустила сама, не в силах унять нервную дрожь. Упершись обеими руками в умывальник, стала глубоко дышать, чтобы прийти в себя.

Этот кошмар довольно давно не мучил ее, и Габриэль уже стала надеяться, что окончательно избавилась от него. Слишком живо всплывали в этом ночном кошмаре подробные картины того дня в сарае, вынуждая ее вновь и вновь переживать все, что Дантон творил с ней. Но на этот раз Габриэль ждало новое потрясение: в ее кошмарном сне появился Реми, который отказывался ей помочь, с отвращением поворачивался к ней спиной.

– О боже! – простонала Габриэль, прикусив губу, чтобы остановить дрожь, и горячие слезы, наполнявшие ее глаза, выплеснулись на щеки. Она с силой втянула воздух и стала судорожно дышать.

«Держи себя в руках, – увещевала она себя. – Это был только сон, только страшный мерзкий сон».

«Нет, это не сон», – прошептал в ответ внутренний голос. Реми действительно смотрел на нее с отвращением. Теперь он презирал ее и, скорее всего, отныне и пальцем не пошевелит, если ей потребуется его помощь. Габриэль с трудом сглотнула, чтобы не разрыдаться. Она не показала Реми, какие страдания он причинил ей, но теперь загнанная внутрь дикая боль сокрушала ее тело с такой силой, что ей пришлось согнуться и опуститься на колени.

Озноб пробирал ее до костей, тело сотрясалось в конвульсиях, даже зубы стучали. Габриэль поднялась с пола и, спотыкаясь, побрела по комнате, пока не наткнулась на свой халат. Она с трудом натянула его на голое тело, туго завернувшись в шелковые складки, но дрожь не унималась.

Ее взгляд упал на предмет, оставленный на скамье у окна. Лунный свет, проникавший через оконное стекло, мерцал по всей длине стального клинка, того самого, который Габриэль уронила во внутреннем дворе. Шпага Реми!

Видно, шпагу принесла Бетт, но, вернувшись наверх, сразу же бросилась убирать осколки пузырьков и забыла предупредить Габриэль. Девушка шаткой походкой пересекла комнату и схватила шпагу. Ее пальцы так судорожно впились в рукоятку, словно это было бесценное сокровище и ничего дороже у нее в жизни не осталось.

Она отчаянно сжимала шпагу в надежде снова почувствовать уверенность, которую раньше давал ей этот стальной клинок Реми. Но теперь Реми ненавидел и презирал ее. «Настало время, и он наконец разглядел во мне марочную женщину», – подумала Габриэль, не желая унимать слезы, которые заливали лицо. Разглядел все позорные пятна, оставленные на ее душе Дантоном. Она сама во всем виновата.

Габриэль вспомнила, как сидела на грубом дощатом полу, прижимая порванный лиф платья к покрытой синяками груди. Она с болью и с недоумением смотрела на Дантона.

– Как… как вы могли сотворить такое со мной, Этьен? Я думала, вы человек чести.

– Я и остаюсь человеком чести, – буркнул он в ответ и, избегая ее взгляда, стал подтягивать свои короткие штаны. – Вы сами, сударыня, вынудили меня. Опутали своими чарами, и я не устоял, не сумел вам сопротивляться.

Именно тогда Габриэль осознала страшную правду о себе. Да, ее сноровистые пальцы умели обращаться с кисточками и красками, но она обладала колдовским даром совсем иного свойства. Воспользовавшись этим даром, она легко ввергала мужчину в пучину страсти, похоти, доводила до самых отвратительных действий.

И в тот же миг Габриэль почувствовала, как та ее часть, которая видела красоту в каждом листочке, каждой былинке, которая вдыхала жизнь в единорогов или зажигала волшебные огни в глазах маленькой девочки на холсте… та ее часть поникла и умерла.

Горячие слезы затуманили зрение. Девушка отчаянно заморгала и подняла голову. В оконном стекле отражалась женщина, сжимающая рукоятку шпаги. Безумный взгляд, влажные от пота волосы, беспорядочно рассыпанные по плечам, губы, сжатые в горькой старушечьей гримасе. Какая она безобразная! Интересно, почему Реми не увидел этого раньше. Утирая слезы, она посмотрела на шпагу, которую прижала к боку. Как ей поступить с ней?

Можно выяснить, где остановился Реми, и вернуть клинок ему, но что-то внутри нее восставало против этой мысли. Нет, черт побери, почему она должна возвращать ему шпагу? Реми наверняка не тратил впустую время и уже добыл себе другое оружие, а Габриэль эта шпага еще может здорово пригодиться. Учитывая, как Реми угрожал ей…

Она подняла лезвие острием вверх и рассмеялась над собой. Габриэль Шене собирается скрестить шпаги с могучим Бичом! Но этот смех сквозь слезы не облегчил тяжелую боль ее сердца.

Молодая женщина давно осознала, что им с Реми больше не быть друзьями, но никогда даже в самых жутких кошмарах она не предполагала, что жизнь сделает их лютыми врагами. «Но разве могло быть иначе?» – упрекнула себя Габриэль. После того как она так по-глупому заявила о своем намерении соблазнить Наварру и задержать его в Париже? Короля, которого Реми считал своим долгом спасти? Бог свидетель, ничто и никогда не вставало между Николя Реми и его долгом.

Девушка опустила шпагу и поставила ее в угол. «Ничто и никогда не встанет между Габриэль Шене и ее притязаниями», – подумала она, выпрямив плечи. И, как бы отчаянно Реми ни стремился помешать ей, Габриэль покорит короля Наварры. Разве сам великий Нострадамус не предсказал ее судьбу?

Она забралась с ногами на скамью у окна, и крепко обхватив колени, стала смотреть в окно. Небо, еще недавно затянутое дымкой тумана, теперь прояснилось, и звезды казалось, указывали путь к будущему Габриэль.

Она слишком хорошо знала, что ее мать сказала бы по этому поводу. Евангелина Шене скептически относилась к предсказаниям Нострадамуса, даже когда провидец был жив. Матушка не питала особого доверия к астрологии.

– Твоя судьба вовсе не написана на каких-то далеких звездах, моя дорогая доченька, – однажды сказала ей матушка. – Твоя судьба целиком зависит от твоего выбора.

Габриэль сделала свой выбор в тот далекий день, когда оставила Реми одиноко стоять на берегу реки. Даже раньше, отметила она печально, когда позволила Этьену взять ее за руку и отвести в тот сарай.

Стоило Габриэль принять темное волшебство внутри себя, как она научилась пользоваться своей красотой и обаянием, превратила свое тело в оружие, способ поймать в ловушку любого мужчину, даже короля.

Никогда больше не позволит она себе слабость и беспомощность, как в тот день, когда потеряла невинность.

Габриэль станет сильной и могущественной, совсем как Темная Королева. По крайней мере в будущем. Но, глядя на это огромное холодное небо, простиравшееся перед ней в настоящем, Габриэль чувствовала себя беззащитной и одинокой.

Она ужасно тосковала по чьим-то сильным рукам, которые заключили бы ее в объятия, успокоили, прижали к себе.

Но те руки никогда не станут руками Реми. Он никогда не захочет больше прикоснуться к ней.

Габриэль вдруг почувствовала, как ей недостает Арианны. Порой старшая сестра доводила Габриэль до безумия своими попытками по-матерински опекать, учить и защищать сестер. Но сейчас девушка ничего не хотела гак сильно, как вернуться на остров Фэр, уткнуться в колени старшей сестры и выплакать ей свое горе, ощутить, как Арианн гладит ее по голове.

«Но Арианн презирает меня ничуть не меньше, чем Реми», – уныло подумала Габриэль. Хозяйка острова Фэр, обладавшая волшебным даром целительства, мудрая, нежная и добрая Арианн принадлежала к тем женщинам, которые вдохновляли мужчин на любовь, а не внушали им похотливые мысли. Мужчины уважали и поклонялись Арианн и на самом острове, и за его пределами, она вызывала восхищение у других Дочерей Земли, а ее муж: граф Ренар, просто обожал ее.

Габриэль тяжело вздохнула и уткнулась подбородком в колени. Никогда, ни при каких обстоятельствах Арианн не сумеет понять ее. Старшая сестра была само совершенство и безупречность и вела такую же безупречную жизнь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Замок Тремазан расположился на гребне холма, словно полководец, с непроницаемым выражением лица обозревающий долину, лежащую у его ног. Зубчатые стены с башенками и амбразурами придавали ему вид мрачной и неприступной крепости. Но спальня, расположенная на самом верху главной башни, больше напоминала комнату в зажиточном сельском доме. Беленные известью стены были столь же непритязательны, как и натертый воском деревянный пол, местами прикрытый плетеными ковриками. Ласковый теплый ветерок нежно обдувал горячие тела двух возлюбленных в сбившихся простынях. Жюстис Довилль, граф де Ренар, нависал над своей обнаженной супругой. Каштановые волосы Арианн Довилль, графини де Ренар, рассыпались по подушке, она прикрывала свои серые глаза и слегка постанывала каждый раз, когда муж обнимал ее, очерчивая пылкими поцелуями изгиб ее шеи. Граф был внушительной персоной во всех отношениях. Высокого роста, крепкого телосложения, без капли жира – одни только крепкие кости и железные мускулы. Многим храбрецам приходилось испытывать испуг от одного взгляда на лицо этого великана с глубоко посаженными зелеными глазами, резко очерченными скулами и перебитым носом, особенно если граф приходил в ярость. Но сейчас, когда Ренар зависал над своей женой, изо всех сил стараясь не раздавить ее своей массивной фигурой, его резкие черты смягчались от любви и нежности.

– Моя дорогая, – прохрипел он.

Словно выгоревшие на солнце пряди его светло-каштановых волос падали вперед, когда он целовал ее губы, дразня ее горячим прикосновением языка. Как только Ренар устроился между ее ногами, Арианн закрыла глаза и обвила руками его шею, притягивая его как можно ближе. Но возбуждение не приходило к Арианн, ей мешали мысли, лихорадочно теснившиеся в ее голове. Все они вертелись вокруг одного желания, одной мольбы.

«Прошу тебя, Боже всемилостивый, позволь этому произойти сегодня. Пусть Ренар даст мне ребенка».

Она ощутила Ренара в завитках волос вокруг ее гнездышка между ног. Он оттягивал момент пика их близости распаляющей желание медлительностью. Арианн рванулась навстречу, направляя его нетерпеливым толчком своих бедер. Решительно сжав губы, она начала покачиваться под ним в определенном пульсирующем ритме.

– Дорогая… – тяжело дыша, протестуя, прошептал Ренар.

Его переполняла страсть, но Арианн слишком ускоряла события. Он напряг мускулы, стараясь противодействовать ей, и осыпал поцелуями ее лоб.

– Дорогая, нам… некуда… нам незачем… спешить. У нас полно… времени… весь остаток дня.

Ренар снова и снова целовал жену, его горячий язык прикасался к ее небу, шепча слова любви, он обжигал ее губы жаром своего дыхания. Арианн могла поклясться, что он старался замедлить темп, дабы подвести ее к состоянию крайнего возбуждения. Но она не прислушивалась к нему, понуждая мужа стремительно подвигаться к намеченной ею цели.

«Ребенка… Маленькую дочку. Дай мне ребенка, девочку». Арианн плотнее обхватила ногами Ренара и, упираясь пятками в его крепкие плоские ягодицы, как шпорами, подгоняла его. Лишь взломав его сопротивление, она смилостивилась над Ренаром. С изнемогающим стоном он яростно задвигался, пока наконец Арианн не почувствовала, как он задрожал в исступлении. И хотя Ренар, обмякнув, постарался не раздавить ее своим массивным телом, дышал он надрывно и тяжело, совсем как могучий боевой конь, выгуливаемый после сражения.

– Святой Иисусе, женщина! – едва вымолвил он, уткнувшись лбом в ее плечо.

И хотя ее собственное сердце с трудом отбивало ритм, Арианн пригладила его взмокшие волосы. Она и сама прерывисто дышала, пребывая в метаниях между триумфом и сомнением. Удалось ли на сей раз? Свершилось ли чудо?

Ренар приподнялся на локте и слегка коснулся поцелуем ее губ. Затем отодвинулся от нее и лег на спину, стремясь успокоить прерывистое дыхание.

– Мой бог! Это было… весьма… энергично.

Арианн молча улыбнулась, устраиваясь на кровати, не разгибая колени, чуть приподняв таз так, чтобы ни одна драгоценная капля семени Ренара не была потеряна. Он перевернулся на бок и, протянув руки, попытался вернуть жену в свои объятия и прижать к сердцу.

– Нет, мне надо чуть-чуть подольше полежать так, – воспротивилась Арианн. – Это может помочь мне забеременеть.

– Прошу прощения, моя дорогая. – Ренар с силой плюхнулся назад на спину. – Совсем забыл. Мы же не просто были близки. Мы занимались серьезным делом, – произнес он полным разочарования тоном.

Арианн забеспокоилась, увидев, как хмурится Ренар.

– Но ты же знаешь, как тщательно я слежу за своими месячными циклами, чтобы твердо знать, когда наступает время зачать…

– Да-да, – проворчал Ренар. – Только одна деталь: я понемногу начинаю ощущать себя племенным жеребцом.

Арианн хихикнула. Ей захотелось поднять ему настроение.

– И верно, жеребец ты великолепный. – Она провела костяшками пальцев по его слегка влажной груди. – Я доставила тебе удовольствие, да или нет? – потребовала она ответа.

Ренар поймал ее руку и нежно поднес кончики пальцев к губам.

– Ну конечно, дорогая. Разве когда-нибудь было иначе? – Он, повернувшись на бок, приподнялся на локте, чтобы пристально поглядеть на нее. – Вопрос в другом. Я-то доставил тебе удовольствие?

– О чем ты… ну конечно, – солгала Арианн, избегая его взгляда.

Ренар твердо взял жену за подбородок, вынуждая встретиться с его пристальным взглядом. Его нахмуренные брови еще больше сдвинулись, почти сомкнувшись па переносице.

– Мне так не думается. – Граф Ренар откинулся на подушку и потер лоб рукой. Он был раздражен и расстроен одновременно.

Арианн про себя осыпала проклятиями эту старую ведьму, его бабушку, которая научила Жюстиса искусству читать по глазам, тайной премудрости, знать которую полагалось только Дочерям Земли. Ренар владел ним искусством в совершенстве.

– Ну… – начала Арианн. – Возможно, я не совсем достигла моего… моего обычного пика. Меня поглотила другая цель. И мое удовольствие при этом не имело значения…

– Не имело значения! – взревел Ренар, вскочив на кровати. – Не имело значения? Возможно, и не имело бы, если бы ты была нанятой распутной девкой, которая интересуется только размером моего кошелька. Но я хотел бы надеяться, что моя жена находит больше удовлетворения в моих объятиях.

– Но Жюстис… – опешила Арианн.

Однако Ренар уже вскочил с кровати и направился к умывальнику, повернувшись к ней спиной. С размаху наполнив чашу для умывания из кувшина, он стал плескать воду себе на лицо обеими руками. Арианн вздохнула, разрываясь между необходимостью оставаться в прежней позе и желанием подойти к Ренару и успокоить его раненую мужскую гордость. Несмотря на то, что ее могучий муж считал себя на редкость неуязвимым и толстокожим, он, как и любой мужчина, был легко раним, если речь шла о его мастерстве в постели. Она наблюдала, как Ренар молча приводит себя в порядок, решительно вознамерившись вернуться к хозяйственным работам. Арианн осторожно поднялась с кровати и, подкравшись сзади, нежно смахнула мокрые каштановые волосы с его шеи.

Ренар едва заметно вздрагивал от ее прикосновений, но продолжал нарочито не замечать жену, проводя мокрой губкой по руке с рельефно выступающими мускулами. Хоть Арианн и сама отличалась не маленьким ростом, ей пришлось подняться на цыпочки, чтобы поцеловать его сзади в шею.

– Жюстис, ты же знаешь, я люблю тебя, – прошептала она. – Каждый раз, когда ты касаешься меня, пусть даже с мимолетной лаской, меня охватывает радость.

– Пустые слова, моя госпожа.

Арианн протиснулась под его рукой и оказалась между ним и умывальником.

– Ладно уж, позволь мне поухаживать за тобой.

Она попыталась отнять у мужа губку. Ренар вначале посопротивлялся, затем уступил. Слегка раздвинув ноги, он встал, уперев руки в бедра, остановив взгляд где-то позади Арианн, над ее головой, пока она мылила губкой его широченную грудь. Она работала медленно, чувственно, стараясь загладить невнимание, проявленное ею, восхищенно оглядывая красивое тело своего мужа.

Арианн находила Жюстиса почти убийственно красивым, но сам граф Ренар никогда не считал себя привлекательным мужчиной. Он не был классическим красавцем, его кожа не была такой белой и гладкой, как у изысканных дворян, будто бы сотканных из шелковистых ниток.

Ренара, с его наполовину крестьянским происхождением, скорее уж вылепили из глины, весь он был плоть, кости и мускулы. Арианн прошлась губкой чуть ниже поясницы и почувствовала в ответ его трепет. Его мужское начало отреагировало на прикосновение ее руки, и он с силой втянул воздух.

– Нет уж, хватит с меня, сударыня, – возмутился он, схватив ее за запястье. – Свои обязанности перед вами я выполнил, и у меня полно дел, которые требуют моего внимания.

Арианн резко выпрямилась, вспыхнув от обиды и от смущения.

– На каким основании… почему ты говоришь со мной так, будто я лишь алчная женщина, которая использовала тебя в своих собственных интересах?

Ренар не ответил, только выгнул вопросительно бровь и, прихватив льняное полотенце, отошел от нее подальше, затем так же молча начал вытираться. Арианн с досадой швырнула губку обратно в таз. Она злилась на себя за то, что чувствовала за собой некоторую вину. Будь все проклято! Она же не просто ублажала себя, а старалась ради ребенка, их ребенка, благословения для них обоих.

Она смотрела, как Ренар рывками натягивает штаны. Он спешил и нервничал, словно опаздывал куда-то.

– Мне жаль, что для тебя столь утомительны твои обязанности, – заметила она. – Но я думала, ты хочешь ребенка ничуть не меньше, чем я.

– Меня устраивает все, что сделает тебя счастливой, моя дорогая, – пробормотал Ренар после некоторой паузы, роясь в стопке белья в шкафу в поисках свежей рубашки.

– Ты просто уклоняешься от ответа, – отрезала Арианн.

Ренар вытащил рубашку и захлопнул дверцу шкафа.

– Ничто не доставило бы мне большего счастья, чем рождение нашего ребенка, но пойми же, Арианн: ты трудишься над этим, как каторжная. Ты вытрясешь душу из нас обоих.

– Прежде ты никогда не имел обыкновения стенать по подобному поводу. Скорее меня поражала твоя неутомимость.

Ренар молча разворачивал рубашку.

– Да, я изменился. – Он негодующе взглянул на псе. – Я не мог насытиться близостью с тобой днями напролет. Но сейчас совсем иное дело. Мы не любили друг друга, мы были вместе, мы производили потомство, соединяя для этого наши тела. Иногда кажется, что ты очень далеко от меня. Интересно, помнишь ли ты о моем существовании или любой другой мужчина может помочь тебе достичь твоей цели?

– Неправда! – с жаром воскликнула Арианн. – Какие гнусности ты говоришь.

Ренар сжал губы. Помолчав, он скупо извинился.

– Ты права. Я приношу прощения.

Он попытался надеть рубашку через голову, но кожа была еще влажной. Хлопок собрался вокруг плеч, и ему не удавалось спустить полу рубашки вниз.

– Проклятье! – выругался Ренар.

В следующий миг он нетерпеливым рывком порвал бы рубашку. Решительно перехватив его руку, Арианн осторожно расправила замявшуюся ткань рубашки на плечах мужа и одернула ее.

– Спасибо, сударыня, – пробурчал он.

Когда Ренар взглянул на нее, его лицо словно оттаяло. В его лице читалась нежность, и он снисходительно потрепал жену по щеке.

– Прости, я вел себя как раненый зверь, моя дорогая, – ласково заговорил он. – Но у нас еще полным-полно времени на детей. Мы женаты всего три года.

Его нежное прикосновение и примирительная улыбка отчасти сняли напряжение Арианн, но она с трудом сдержала дрожь в голосе.

– У женщин в моем возрасте уже по нескольку детей. Совсем скоро мне исполнится двадцать четыре.

– Да ты сама совсем еще ребенок. – Ренар нагнулся и поцеловал ее в кончик носа. – Не ты ли поздравляла жену мельника с рождением ребенка на прошлой неделе? А ей сорок два, если не ошибаюсь.

– Но у Гортензии уже десять детей, – сдавленно проговорила Арианн. Ей пришлось проглотить ком в горле, прежде чем она сумела закончить. – А я уже потерпела неудачу… дважды.

Ренар обнял ее голову своими огромными ладонями и стал внимательно вглядываться в родное лицо жены.

– Не говори так, Арианн. В том, что случилось, не было твоей вины. Ты же не простая женщина. Ты должна лучше знать: у женщин бывают выкидыши.

– Выкидыш, – с горечью повторила за ним Арианн, отталкивая его руки. – Как я ненавижу это слово. Звучит так, как если бы я потеряла не ребенка, а так, выкинула что-нибудь совсем ненужное. Первый раз было обидно, но тогда я едва поняла, что беременна, как все прервалось. Но в последний раз… – Арианн закрыла глаза и положила руку на живот. – В этот раз, Жюстис я уже чувствовала первые признаки жизни нашего малыша, словно взмах крыльев крошечной птички внутри меня. То был вовсе не выкидыш, – с мукой в голосе продолжала она. – Я потеряла нашего ребенка.

– А я чуть было не потерял тебя! – не выдержал Ренар.

– Не преувеличивай, Жюстис. Ну да, боль была нестерпима, и я потеряла много крови…

– Ты чуть не умерла, Арианн.

Ренар схватил жену за плечи и заставил смотреть ему прямо в глаза, словно вынуждая ее подтвердить правоту своих слов.

– Вовсе нет! – упрямо вздернула подбородок молодая женщина. – Даже если бы я и была близка к смерти, рождение ребенка всегда несет определенную долю риска. Но разве такой желанный подарок, как наш собственный малыш, не делает риск оправданным?

– Нет! Только не для меня. – Ренар сурово сжал челюсти. От напряжения у него даже задергалась щека.

– Но ты граф де Ренар. Неужели ты не хочешь иметь наследника?

Жюстис раздраженно фыркнул.

– Арианн, тебе ли не знать, что меня никогда особенно не волновало, унаследую ли я все это. – Он нетерпеливо кивнул в направлении окна, за которым простирались его владения. – И меня очень мало заботит, кому все это достанется после моей смерти. А вот ты… ты меня волнуешь, и о тебе все мои чувства и заботы.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации