Текст книги "Стать последней"

Глава 20. Предсмертное проклятие

Я была истощена. Чтобы не терять времени, много не охотилась. Избегала людей – любой расы, потому что теперь понимала: опасность исходит не от расы. Путь по побережью, хотя и был короче лесного путешествия, но пришелся на остаток сил. И здесь палящее солнце изматывало, а сочных листьев и ручьев рядом не было. Одно только бесконечное море по правую руку, но рябило от него в обоих глазах.

Умываясь, я пыталась себя рассмотреть: светлые вьющиеся волосы, вроде бы очень молода, лет восемнадцать, но черты рябили в отражении и точной картинки не открывали. Кьяра физически сильнее Тали, но намного слабее Даары. И потому я просто была обязана выдохнуться к этому моменту. Спасибо добрым духам, что хоть столько протянула.

Остановилась на последнюю ночевку, заметив вдалеке огни костров. Решила, что лучше явиться утром, тогда больше шансов, что меня выслушают и не прибьют сразу. А если Криит все-таки погиб? Тогда я попрошу у них воды, а потом упаду замертво. И восемь следующих перерождений даже пальцем не пошевелю.

На рассвете преодолела последнее расстояние. Лагерь бесов разросся, пополнился другими отрядами, но знакомые лица я разглядела на прежнем месте – с западного края. Атаки императорской армии я пока и не ожидала: Криит был прав, что на это требуется куда больше времени, но все равно обрадовалась. Явись я в разгар сражения… даже воды не у кого было бы попросить.

Патрульные сразу заметили меня, вскинули арбалеты, но с любопытством наблюдали за моим приближением. Я подняла руки вверх, показывая, что не держу оружия.

– Мне нужен Криит! – крикнула громко, хотя голос от жажды хрипел.

– Который Криит? – ухмыльнулся один из воинов, не пытаясь скрыть удивления.

За их спинами начали показываться другие воины, тоже заинтересованные происходящим. Теперь я хрипела для большего числа зрителей:

– Четвертый сын верховного вождя, раз у вас в запасе еще парочка Криитов завалялась.

Резких движений лучше не делать. Я смогу их убедить, но только при условии, если они не почувствуют немедленной опасности.

Воины переглянулись. Второй пожал плечами и обратился к соратнику, словно рассуждая:

– Сын вождя вчера вечером уже был в сознании. И его разыскивает по доброй воле иноземная девица. Клянусь перерождением, это самое странное зрелище за мою жизнь.

Первый заржал:

– Видать, местные мужики настолько плохи, что их женщины готовы сами нас умолять, чтоб мы их взяли. А этой, гляди-ка, сразу сына вождя подавай. Может, начнешь со статуса поменьше, замарашка?

– Просто отведи меня к Крииту, Гиир!

Сначала показалось, что назвав имя воина, я их обескуражу и наконец-то заставлю прислушаться к тому, что говорю. А то эти пошлые шутки могут тянуться до вечера. Но я ошиблась: и двое впереди, и люди за их спинами отшатнулись, сразу вскинули оружие. Что я наделала? До того, как первый болт был выпущен, закричала:

– Я не шаманка! Не знахарь! Во мне нет магии! Просто… скажите Крииту, что пришла Тесса!

– Мы не можем так рисковать. Пусть на тебя сначала наши шаманы посмотрят, – уверенно ответил первый.

Но одна из женщин шагнула вперед:

– Подожди-ка. Я вчера с ним сидела… он в бреду вспоминал какую-то Тессу. Я точно запомнила! Как поняла, какая-то девчонка из местных, что помогла им бежать из плена. Но она, если сын вождя правильно говорил, умерла тогда же, когда погибла великая Даара…

– Ну… в общем, я не совсем погибла. Меня это… знахарь хороший отыскал и спас, – нужно было дать хоть какое-то объяснение. Если они позовут шамана, то до Криита я уже могу и не дожить.

– А Даару? – глупо переспросила женщина.

Я покачала головой, и ее едва загоревшийся взгляд снова потух. Но теперь и на лицах остальных появилось другое выражение – я вмиг стала той, которая оказала помощь Крииту, да еще и была там, где умерла великая воительница. Теперь уже никто не шутил, женщина махнула рукой, чтобы следовала за ней, а остальные просто провожали взглядами.

– Он сильно ранен? – спросила я, когда мы уже почти достигли центральной палатки.

– Жить будет, Тесса. Сын вождя не из тех, кого уложишь двумя стрелами. Но пока до лагеря добирался, раны загноились – но это ничего, у нас сильные шаманы.

Я кивнула и наклонила голову, проходя под открытым пологом. Гнилой запах ударил в нос, но это не страшно, если раны уже промыли. На такой жаре ситуация могла быть куда хуже.

Криит спал. Живот туго перевязан, а на плече красуется шрам от меча солдат, но теперь уже почти заживший. Я обернулась:

– Ты не могла бы принести мне воды?

– Сейчас кого-нибудь крикну… Прости, но одну я тебя здесь не оставлю. Пока сын вождя не проснется и не подтвердит, что от тебя беды ждать не стоит. Прости за это.

Она была искренна в своем порыве, я только улыбнулась в ответ. Через несколько мгновений уже захлебывалась животворящей влагой из фляги. После этого даже дышать легче стало.

– Ты кто? – раздался знакомый, но непривычно слабый голос.

Криит открыл глаза – взгляд ясный. Но после его вопроса воительница подлетела ко мне и прижала кинжал к горлу. Я же просто улыбалась.

– Ты ее не знаешь, сын вождя? – тревожно переспросила женщина.

– Впервые вижу… – ответил неуверенно и сел. – Но не спеши, Лоока, успеешь еще. Почему ты так странно улыбаешься?

Последнее было адресовано мне. Видел бы он себя! Растерянный и пытающийся не ответить на мою улыбку.

– Что, сын вождя, нравлюсь?

Он непонимающе всматривался в мое лицо:

– Нет, женщина, не нравишься. Абсолютно, совершенно не нравишься… да и с чего бы?.. Впервые вижу… – он убеждал себя и никак не мог убедить. – Клянусь перерождением, этого не может быть…

Воительница так разволновалась, что отбросила нож, схватила меня за плечи и рванула лицом на себя.

– Сын вождя! Не смотри на нее! Ты сам не свой, – и закричала в полный голос: – Шамана, шамана сюда позовите!

– Лоока, оставь нас.

Мне удалось немного вывернуться и посмотреть на него – теперь Криит тоже улыбался. Он будто ничего не мог с собой поделать. Только ошарашенно улыбаться и вглядываться в мое лицо. Неудивительно, что со стороны он выглядел зачарованным какой-то магией. Наклонил голову набок.

– Ведь этого не может быть, правда?

– Ты мне скажи, сын вождя, – я отвечала так же тихо, спокойно. И с похожей улыбкой. – Сейчас сюда шаманы набегут, а у меня сегодня нет настроения идти на костер.

– Ближайший шаман в лагере Моора…

– Да, Дотлаак, я помню.

– Лоока, выйди, я сказал!

Та метнулась на выход, но, уверена, прямо там и замерла. Будет теперь переминаться с ноги на ногу, пока Дотлаака сюда не притащат.

Как только мы остались одни, я снова села перед ним. Криит протянул руку к моему лицу, но сразу одернул.

– Почему ты боишься дотронуться до меня, сын вождя? Разве я перестала быть твоей женщиной?

– В голове не укладывается… А если дотронусь, то ты не растворишься в воздухе?

– Вряд ли, – я вздохнула. – До сих пор это не срабатывало.

– Объясни. Все объясни! Тогда мне станет легче!

Я подняла глаза к своду, но свою речь прокрутила в голове заранее, потому слов не подбирала:

– Помнишь девчонку-охотницу, что убила вашу шаманку? Вот это была я.

Он вздрогнул.

– Нет, легче не стало.

Я объясняла дальше, хотя продолжала улыбаться. Про проклятие и каждое свое воплощение.

– Ты хочешь сказать, что Даара погибла возле пещер? – он бесконечно что-то уточнял. – Хотя тогда многое становится объяснимым…

– Прости, что не сказала раньше.

Криит рассеянно качал головой и не мог все переварить. Я давала ему время и поясняла все то, что было интересно. Но вдруг он неожиданно рассмеялся:

– Я сейчас понял, что пытался забыть тебя с тобой же… Не представляю, что ты думала в тот момент.

– Думала о том, что твоя страсть мне нравится, сын вождя. И как бы я ни выглядела, постоянно на нее натыкаюсь.

– А я… я теперь и не знаю, что думать. Но предлагаю стать тебе моей третьей женой – все равно, кажется, от тебя никогда не отделаюсь.

Я рассмеялась от всей души:

– Я, пожалуй, откажусь!

Он поморщился, но все равно отвечал с тихим смехом:

– Думаешь, я шучу. Но я… а я сам не знаю, шучу я или нет. Но ведь я и Тали, и Даару… даже сейчас, когда увидел тебя впервые… Если это не любовь, Тесса, то где тогда вообще любовь?

Улыбаться мне расхотелось. Да, Криит сейчас все это несет на эмоциях, от их переизбытка, но зачем? Некоторые вещи лучше вообще не произносить вслух! Ведь с Даарой он таким откровенным не был! Зачем же на меня сейчас вешать этот груз? У меня, на почве всего происходящего, вообще не было времени задуматься о том, что между нами возможны какие-то иные чувства, сверх страсти. Да и нужны ли они вообще? Со страстью мы оба знаем, что делать, а остальное только помешает.

От неприятного поворота разговора спас запыхавшийся Дотлаак. Вот уж не думала, что буду так рада видеть этого неприятного старика.

Пришлось повторить всю историю теперь ему. Дотлаак был больше восхищен, чем удивлен. Он бесконечно ахал и хватался руками за лицо. Как маленький ребенок, впечатавшийся носом в чудо!

А уточняющие вопросы задавал почему-то Крииту:

– Может, сожжем? Один разок! Поверь, сын вождя, после такой жертвы мы эту войну выиграем вообще без потерь!

– Дотлаак, да что ты несешь? – Криит, к моему счастью, не дал себе труда взвесить варианты.

– Нет-нет, я все понимаю! Я твое отношение к ней чувствую. Так ведь Тесса снова найдется – живите потом много лет в счастье и полном мире!

– Нет, Дотлаак!

– Плохой, плохой сын вождя! – обиделся шаман.

Я не выдержала:

– Уважаемый Дотлаак, ты мне другое скажи – как снять проклятие?

Он теперь отвечал раздраженно, насупив морщинистые губы:

– Предсмертное проклятие шамана? Никак, конечно!

Внутри взорвалось морозом. Я ведь и не задавала себе этого вопроса – боялась. Например, что ответ будет именно таким.

– Вообще?..

– Ну… – он глубоко задумался. – У верховного вождя есть шаманы намного старше меня, они не могут уже покидать своих домов от немощи, но их магическая сила велика. Снять предсмертное проклятие не смогут и они. Жди, когда переродится шаманка Тиирия! Если она снова родится с магией в крови, и ты ее найдешь среди сотен других шаманов, но она при этом не будет помнить своей прежней жизни, сможешь убедить… И вообще неизвестно, сработает ли такая штуковина после перерождения… – в конце своей неутешительной речи Дотлаак злорадно рассмеялся.

У меня же на глаза навернулись слезы – а я ни разу не плакала с начала всех ужасов. Кажется, пришел и для этого черед. И потому больше его ни о чем спрашивать не хотела.

Он еще долго шептался с Криитом, а потом ушел. За это время я успокоилась и заставила себя снова улыбнуться. Сын вождя не умел не улыбаться в ответ на мою улыбку:

– Тесса, чего ты сейчас хочешь? Еды, отдыха?

– Зеркало!

– Что?

– Будешь смеяться, но я толком не знаю, как выгляжу!

Он и правда рассмеялся, но потом сказал:

– Попрошу позже принести. А ты выглядишь… слишком юной. И волосы у тебя светлые – никогда не смотрел на светловолосых женщин в такой близи. Глаза… какого-то странного оттенка. Видала желто-коричневые водоросли? Вот, что-то близко к тому. Ну, если хочешь, то мы можем называть их зелеными. Нос, совершенно обычный нос, кажется, я не видал носов обычнее, – я со смехом поморщилась, а он добавил тише. – В моих глазах ты красивая, Тесса.

Я это чувствовала и без его признаний. Проигнорировала на миг сжавшееся сердце:

– Мне нужно зеркало, сын вождя! Хочу узнать, какого цвета желто-коричневые водоросли! А то получится, что я только в твоих глазах красивая.

– Тебе нужен еще чей-то взгляд?

Я закусила губу, чтобы не начать улыбаться еще шире, и предпочла не отвечать. У меня ведь пока не было времени подумать над этим.

Глава 21. Остров Вождей

Отражение в зеркале не разочаровало и не обрадовало. Кьяра была самой обычной – таких девушек сотни вокруг, никто не назовет уродиной, но и никто не посчитает первой красавицей. Единственным неоспоримым достоинством являлись светлые, немного вьющиеся волосы. Но для бесов подобное красивым не считалось – они, судя по всеобщему восхищению внешностью Тали, предпочтение отдавали жгучим брюнеткам. Среди их женщин иногда попадались и рыжие, и шатенки, но никогда – настолько светловолосые. Однако меня одолела ностальгия. Кьяра была настолько же обычной, насколько когда-то я сама. И хоть мы не были особенно похожи, но сам этот факт непонятным образом роднил.

Криит поправлялся быстро. Меня, с его подачи, называли «его женщиной», но с опаской косились. Строго говоря, близости между нами не случалось, что я списала на его еще видимую слабость. Жила я в его шатре, разместившись на непонятно откуда взявшейся второй лежанке. Говорили много, но всегда об одном и том же – о моем проклятии и жизни до него. Сын вождя погружался в мысли, а потом снова и снова задавал похожие вопросы. Остальных в курс дела не посвящали, Криит приказал молчать и Дотлааку. Однако время уходило, тянуть дальше было нельзя. И потому на третий день я подняла эту тему:

– Нам пора отправляться к твоему отцу, Криит.

Вопрос этот мы затрагивали неоднократно, и иного выхода так и не нашли. Император с нападением не спешил – быть может, разработал другой план и сейчас строит укрепление в одном из городов, или все же надеется, что слова Даары были не пустым звуком. Но если он атакует, пока нас нет, то несколько отсутствующих бесов положения все равно не спасут. Сейчас мы шли в лагерь капитана Моора, чтобы договориться с ним о плавании на Родобесские острова.

– Нам или мне одному? – переспросил Криит.

– Я бы не отказалась составить тебе компанию, – уверенно ответила я. – Кто знает, чьи аргументы на верховного вождя подействуют сильнее?

– Уж точно не твои.

– Я все равно хочу отправиться с тобой.

– Тесса… – он остановился, – я не смогу обеспечить там твою безопасность. Здесь главный мой старший брат, его слово закон, а он никогда не сделает ничего против меня. Там же закон другой… Понимаешь, ты не просто никто для них, ты еще и проклятое никто.

– Я поняла, – улыбнулась неловко. – Ну что ж, тогда разыщешь меня в ближайшей рабыне и продолжим с того места, где закончим.

Криит шутки не оценил.

Капитан Моор оказался человеком, вообще не склонным к юмору. Он многократно переспросил, что нам надо, будто никак не мог понять смысл простой фразы. После чего мы уже втроем направились к Ракииду. Тот тоже никак не мог понять, что нам нужно, и потому интересовался самочувствием Криита. Затем заговорил о жаре, обо мне, о зверье, снова обо мне… и вдруг так же неожиданно выдал:

– Один корабль, один шаман, капитан Моор и двое его людей для помощи. Время не тяните, мне даже этих людей жаль отпускать.

Я была удивлена до предела, Криит же просто сказал:

– Спасибо, брат.

Тот задумчиво покачал головой:

– Если ты усомнился в плане отца, возможно, у тебя появились для этого основания. Уже очень скоро здесь соберутся все, и тогда план пересматривать будет поздно. Но чтобы через шесть дней ты вернулся – либо с новым планом, либо с полной преданностью старому. Другие братья до сих пор вычищают Тикийскую территорию, нам с тобой тут разлад не нужен.

– Да, брат.

Корабль отплыл в этот же день. Море, отделявшее Большую землю от ближайшего Родобесского острова, было не таким уж маленьким. Потому и наши торговцы в мирное время не спешили туда наведываться. Но у бесов все было устроено иначе: шаман Дотлаак увешался амулетами, сел прямо на палубе и принялся что-то нашептывать. Ветер тут же наполнил парус и погнал легкое судно в нужном направлении. Оно немного сбивалось с курса, только когда Дотлаак отправлялся на отдых. Я в очередной раз убедилась, что бесы своих шаманов лелеют не просто за устрашающий вид.

Отсыпались все в одном огромном помещении на нижней палубе. Никакого комфорта подобные путешествия не предполагали. Любые проявления нежности между мной и Криитом я посчитала неуместными в этом общем месте, хотя… иногда и скучала по его прикосновениям.

Уже на третий день мы достигли первого острова, обогнули его и направились к третьему, расположенному примерно в центре архипелага. Назывался он исчерпывающе и броско – Остров Вождей. Хотя по населенности он далеко опережал все остальные острова, потому жить на нем посчастливилось не только вождям.

Пирсы для швартовки здесь тянулись далеко, и, казалось, им нет числа. По неудобным лестницам мы перебирались на устойчивые укрепления, по которым шагали до самого берега. Там собирались бесы, а когда заметили Криита, то сразу побежали в сторону – наверное, предупредить остальных о приезде сына вождя.

Никакой подчеркнутой помпезности не было, да я ее и не ждала, проведя среди бесов достаточно времени. Крииту коротко кланялись, переспрашивали, не случилось ли на Большой земле чего-то ужасного, предлагали Дотлааку носилки и помощь, а меня… меня разглядывали. Я уже знала подобные взгляды – когда была Даарой в резиденции императора. Словно каждому хочется потрогать, но по разным соображениям не решаются. Прямых вопросов про мое положение так никто и не задал – сын вождя сам сообщит, когда посчитает нужным.

Криит, разглядев вдалеке спешащую к нам высокую женщину, сам пошел ей навстречу. Здесь женщины были одеты в короткие платья – наподобие того, что когда-то дала мне Даара. И по первому же вопросу, криком, с большого расстояния, стало понятно, кто так спешит к нам:

– А где сестра?

Первая его жена. Теперь я видела, что она чем-то с Даарой похожа – намного старше, не такая тонкая и жилистая, но даже в походке ощущалось сходство. Криит подошел к ней взял за плечи, начал тихо объяснять. Очевидно, врет, что Даара погибла, героически спасая его самого. Все лучше, чем заявить, что сестра его жены умерла по нелепой случайности, и убита той, что осталась стоять за его спиной. Женщина опустила голову. Мне было жаль ее, но при этом разрывало непонятным раздражением – она связана с моим мужчиной намного прочнее, чем я. В присутствии его жены, я потеряла право даже думать о нем, как о своем мужчине. Отвернулась, чтобы не зацикливаться на этой мысли.

Странно, но ровные ряды домов, которые начинались от самого побережья, меня несколько удивили. Будто я была твердо уверена, что бесы везде обязаны жить в своих походных палатках. Их дома сильно отличались от наших, но тем не менее это были дома. Первый ряд строился на металлических возвышениях – наверное, защита во время приливов. Окна были узкими, как смеющиеся прорези-глаза с козырьками-ресницами. Я не придумала иного объяснения такой странной форме лучше, чем защита от солнца. Да, наши окна служили для ловли солнечного света, а у них солнца было столько, что его проникновение в дом надо было ограничивать. Дома дальше – те, что я могла разглядеть, уже стояли на земле. И все были какими-то однотипными, выстаивающими идеально ровные улочки, в которых ни одно здание слишком сильно не выделялось. Я искала причину и этому – если дом строит каждая семья отдельно, то он непременно будет отличаться от остальных: у всех свой доход и вкус. Дом богача никак не может быть такого же размера и вида, как дом бедняка. У бесов же, похоже, строительством занимались сообща и по общему плану. Или у них вовсе нет богачей и бедняков?

Разглядывать дома интересно. Особенно в тот момент, когда делаешь вид, что не замечаешь, как разглядывают тебя. Но приближающаяся к нам группа привлекла мое внимание. Старики – один другого древнее, меховые повязки на бедрах поверх штанов, у многих знакомые посохи в руках. Я забеспокоилась, но Криит только глянул на подходивших и вернулся к утешению жены. Вы только посмотрите на него! Добрые духи, он «любит и уважает ее». Надеюсь, не настолько, что не заметит, как шаманы меня разорвут на куски?

– А ты кто такая? – спросил тот, что стоял в центре.

Удивительно ли, что до их появления никто на подобные вопросы не отважился? А тут и воины, что стояли рядом, повытягивали шеи от любопытства. Вздохнула, но отвечать пыталась спокойно:

– Меня зовут Тесса, уважаемый шаман. Я… приплыла с Криитом.

Он был очень стар, совершенно лыс и отличался высоким ростом. Рассматривал меня пристально, а остальные тут же начали обмениваться впечатлениями:

– Чувствуете, с ней что-то не так? – просипел шаман справа.

– Да, но именно это имя ей дал отец. Тесса. Никак не могу понять, что в ней смущает, – ответил шаман слева.

А тот, что стоял в центре решил не тратиться на догадки и спрашивать прямо:

– Криит хочет назвать тебя третьей женой или стотысячной подстилкой? – на грубость я отвечать не спешила, но и характер показывать смысла не имело. В конце концов вопрос-то закономерный. Старик продолжил сам: – Было бы забавно, если бы он третью жену нашел, когда еще вторую не видел. Только не говори, что уже носишь его ребенка.

Его поддержали дружным смехом все, кто расслышал. Возможно, я немного покраснела, но голову опустить себе не позволила. Сказала уверенно:

– Я прибыла на Остров Вождей не как подстилка или жена Криита, уважаемый шаман. А чтобы встретиться с его великим отцом как представитель своего народа. И нет, во мне нет его ребенка.

– Подстилка! – сделал вывод шаман справа. – Любовь не чувствую, но сильная страсть имеется. Она как будто даже и не хочет понести от сына вождя.

– И все-таки что-то с ней не так, хоть говорит правду, – подхватил шаман слева.

Тот, что в центре, кивнул, соглашаясь, и снова озадачил неуместным вопросом:

– Почему твои волосы не имеют цвета? Это какая-то болезнь?

– Нет… – растерялась я. – Не болезнь.

– Не болезнь! – будто эхом отозвался шаман справа.

– Не болезнь! – поддакнул шаман слева. – Она сразу родилась с такими волосами. Хотя нет… она родилась с похожими, а эти – не ее. Но магии в ней нет.

Они могли раздражать и каждый по отдельности, а все вместе являли собой многоликое и многоголосое раздражающее пугало. Центральный на фоне остальных даже выглядел вполне разумным:

– Повтори, какое имя тебе дал отец? А то если я буду звать тебя подстилкой, то начну путать с другими подстилками.

– Тесса, – буркнул я. Он был груб, но я каким-то образом чувствовала, что он груб сам по себе, а не потому, что хочет меня обидеть.

– Добро пожаловать в сердце Родобесских островов, Тесса!

– Спасибо.

Я искренне удивилась неожиданной доброжелательности. Но высокий шаман тут же опустил меня на землю:

– Но разве Криит не мог найти кого-то… с цветными волосами? Хотя мне нравится твоя светлая кожа. А с волосами можно что-нибудь сделать? Можно ведь? – он будто интересовался у приятелей, те в ответ только плечами пожимали.

Я не выдержала:

– Уважаемый шаман, а ты не суди о человеке по цвету волос! Я ведь не сужу тебя по лысине.

– А по чему же тогда судить? – изумился он, но при этом заулыбался.

– Не знаю… По характеру, убеждениям…

– Милое странное дитя чужого народа, – он даже немного наклонился, словно хотел открыть что-то секретное. – Пока я не узнаю твой характер и убеждения, то буду судить по цвету волос. Так тысячи веков до меня было, и после меня будет. Кто я такой, чтобы менять порядки?

Я вздохнула тяжело. Криит уже шел к нам, а за ним семенила его жена. Ответила – не шаману, а скорее самой себе.

– Вот потому-то мир таков, каков есть. Никто не считает себя вправе менять плохие порядки, зато каждый готов судить другого по какой-то ерунде.

Криит широко улыбался. Шаманы повернулись к нему, приветствуя.

– А мы тут с Тессой общаемся!

– Она удивительная, Криит! Спасибо, что привез нам показать чужеземку. Интересно, они все на Большой земле такие необычные? Будто голова одна, а тело другое. Будто слова ее, а голос – не ее.

– Нет, уважаемый Баар, не все. Тесса – самая необычная. Но давайте обсудим это чуть позже?

Он прошел к центральному и тепло обнял его. Затем глянул на меня:

– Отец, это Тесса. Моя женщина, которая отказалась стать моей третьей женой. Тесса, будь знакома с моим отцом – верховным вождем Родобесских островов и Тикийской территории.

Кланяться уже было поздно. Потому я только закусила губу и два раза хлопнула ресницами. Смущенную паузу спасли неугомонные шаманы:

– Как странно! – изумился тот, что справа. – Она его женщина, но при этом еще не стала его женщиной!

Да что же они во все вкапываются? С Криитом в этом теле я действительно еще не была. Ну так пусть помучаются с отгадкой. Лишь бы молча!

Того, что слева, разорвало бы на толпу маленьких противных шаманчиков, если бы и он не подпел:

– Не раз становилась, но при этом не стала! Зато у Криита чувствую намного больше, чем страсть. Эх, великий вождь, пожалуй, пора накрывать свадебный стол! Твой сын серьезен, и от нее не откажется. А мы-то шутили!

Вдох, выдох, вдох, выдох. Зачем же они о таких личных вещах вслух говорят? Пусть все знают, включая воинов рядом и первую жену? Надо просто дышать – загоняешь воздух туда, потом выталкиваешь обратно. В этом и есть единственная значимая цель. Вдох, выдох, работай, Тесса, вдыхай, а не думай о том, чтобы рвануть к морю и попытаться добраться до родины вплавь.