Текст книги "Экстрасенсы"

Глава 12. Опьянение

От выпитого, а еще больше от страшного рассказа Ксанфа, у Патрикия кружилась голова, язык заплетался, и тело перестало слушаться.

– Ксанф, вы – герой, – только и смог пробормотать Патрикий.

Алхимик отставил вторую выпитую бутылку и тряхнул головой.

– Ну все, парень, нам пора. Наша прогулка что-то слишком затянулась. – Ксанф придирчиво оглядел юношу. – Нет, дружок, в таком виде я не могу вернуть тебя Симону. Это оскорбит его изысканное величество, – алхимик засмеялся. – Поедем ко мне, там ты отдохнешь, отоспишься, а Симону скажем, что я просто пригласил тебя в гости.

Патрикий слышал слова наставника, но перед глазами все вертелось волчком.

– Ксанф, помогите, – прошептал юноша, – мне так плохо.

– Эх, молодежь, молодежь, – проворчал алхимик, – не тому вас в школах учат.

Ксанф расплатился и вызвал такси.

– Я тоже не могу в таком виде сесть за руль. То есть вести машину могу, но наши доблестные смотрители правопорядка не оценят мое искусство. Запах спиртного выдаст меня. Конечно, я могу загипнотизировать ментов, и они ничего не заметят, но в пьяном виде, без особой необходимости, лучше не заниматься гипнозом.

Хоть алхимик и выпил без всякой закуски две бутылки коньяка, на нем это никак не сказалось. Зато Патрикия развезло так, что Ксанф на руках отнес его в такси. В машине у юноши началась рвота. К счастью, таксист вовремя дал Патрику мешок.

– Что, хорошо погуляли? – участливо спросил водитель.

– Давно не виделись с племяшей, вот и отметили встречу, – беззаботно сказал Ксанф. – Студент. Ничего крепче латыни в рот не брал.

– Нет, мужик должен уметь пить, – сочувственно проговорил таксист. – Иначе, какой же он мужик?

– Ну вот, и я о том же, – поддакнул Ксанф.

Алхимик привез юношу в свой дом. Затуманенным взглядом Патрик видел небольшой коттедж, они вошли в него, потом была узкая темная лестница, ведущая куда-то вниз. Юноша увидел низкий сводчатый потолок, стол, заставленный колбами и ретортами. На стенах были полки, на которых стояли бутыли и банки с загадочным содержимым. Свет пробивался через маленькое окошко. В углу стояла широкая лавка, покрытая мягкой тканью. На эту лавку алхимик и уложил Патрика, под голову дал маленькую подушку.

– Полежи пока, бедняга, сейчас я дам тебе лекарство.

Ксанф зажег свечу и удалился в другой угол помещения, где на спиртовке подогрел воду, в которую влил несколько капель из одной из своих таинственных бутылочек. Едва Патрикий выпил снадобье, как приятное тепло разлилось по желудку, и тошнота прекратилась.

– Ксанф, я вас люблю, – блаженно прошептал Патрик, растягиваясь на лавке.

– Взаимно, – усмехнулся алхимик. – Спи, страдалец.

Ксанф закрыл юношу пледом. Удостоверившись, что Патрик заснул, алхимик удалился вглубь своей лаборатории и достал телефон.

– Симон, – тихо сказал Ксанф, – я нечаянно нарушил твой план. Я знаю, что испытание алкоголем я должен был провести на следующей неделе, но случилось непредвиденное. Мы пошли в тир, но тут молодожены… В общем, я вспомнил Ларису и притащил парня в бар. Его организм отторгает спиртное… Хорошо, жду.

Ксанф убрал телефон и сел на табуретку, стоящую возле стены. Минут через 15 приехал Симон. Он сам вошел в лабораторию, Ксанф так и сидел в уголке. Алхимик, не поднимаясь, вяло приветствовал друга.

– Паренек там, на лавочке, – слабым голосом проговорил Ксанф. – Весь коньяк исторг еще по дороге. Я уже дал ему лекарство. Завтра будет, как новенький.

Симон зажег свечу и подошел к спящему Патрикию. Экстрасенс осторожно положил ему ладонь на лоб, проверил пульс, потом удовлетворенно кивнул. Он приблизился к привалившемуся к стене алхимику. Глаза Ксанфа были закрыты, а по смуглым щекам текли слезы.

– Ксанф, – тихо позвал его Симон.

Алхимик открыл глаза, но не встал со своего места.

Симон стал массировать виски Ксанфу.

– Сейчас все пройдет, – сказал Симон.

– Лара, – всхлипнул алхимик. – У меня тоже могла бы быть свадьба.

– Успокойся, успокойся, – тихо говорил экстрасенс.

Ксанф постепенно успокаивался.

Симон отошел от друга, взял несколько бутылочек из запасов алхимика, смешал их содержимое, немного подогрел и дал Ксанфу. Алхимик выпил, и прежняя ирония вернулась в его взгляд.

– Спасибо, я что-то расклеился.

– Ты все сделал правильно, не вини себя, – сказал экстрасенс. – Неделей больше, неделей меньше – не так важно. Важен результат, а он нас устраивает. Мальчик застрахован от пьянства. Что же касается твоих воспоминаний, то, увы, они будут всегда с тобой. Я мог бы стереть их из твоей памяти, но тело навсегда запомнило боль. И ты сам согласился, чтобы боль была осознанной.

– Да, я не хочу забывать, что перенес, – сказал Ксанф. Его голос был слаб, но поза и движения вновь стали уверенными. – В воспоминаниях я черпаю силу, темную силу, – в глазах Ксанфа мелькнул недобрый свет.

– Жду тебя завтра с Патриком, – сказал Симон.

– Так точно, командир, – отозвался Ксанф.

Он хотел подняться, чтобы проводить друга, но Симон мягко остановил его.

– Не надо, я сам закрою дверь. У меня есть ключ.

– Действительно, ты же сам и вошел, – засмеялся Ксанф. – Тогда до завтра.

Симон еще раз посмотрел на спящего Патрикия, на устраивающегося на табурете алхимика, потом погасил свечу и вышел из дома.

Глава 13. Человек с картины

Патрик проснулся от веселого треска. Юноша открыл глаза и увидел Ксанфа, который возился со спиртовкой в углу лаборатории. Алхимик услышал движения Патрикия.

– Можешь вставать, если хочешь, – не отрываясь от своего дела, сказал Ксанф. – Я сейчас готовлю завтрак.

Движимый любопытством, юноша поднялся и подошел к своему наставнику. Ксанф на спиртовку водрузил сковородку и теперь готовил яичницу.

– Кухня у меня, конечно, есть, – сказал алхимик, – но мне больше нравится готовить в своей лаборатории. Как самочувствие, боец?

– Отличное. Спасибо за все, Ксанф.

– А вот благодарить меня не за что, – проворчал алхимик, – напоил ребенка, и сам напился, как свинья.

Патрикий с восхищением смотрел на Ксанфа.

– Вы – настоящий герой! – воскликнул юноша.

– Ага, этакий евнух-супермен.

– Зачем вы так говорите! – возмутился Патрикий. – Вы столько пережили, совершили подвиги, нашли в себе силы все преодолеть.

– Выжить врачу среди природы – не такое уж большое искусство, а вот возродиться мне помог Симон. Ты не сердись на него, иногда он такой зануда.

– Да я и не думаю на него сердиться, – сказал Патрик. – Симон очень умный и добрый.

– Симон – бог, – серьезно проговорил Ксанф. – И все, что он совершил и совершает – поистине божественно. Меня жизнь изрядно побила, но мои мучения – ничто по сравнению с тем, что перенес и пережил Симон. Нам всем остается только молиться, чтобы ни одному из созданий, в ком есть жизнь, не довелось испытать то, что выпало на долю Симона.

– Он ничего мне не рассказывал про себя.

– И не надо. Это даже слушать невыносимо, а уж пережить такое! Пусть Вселенная и все ее обитатели не допустят этого кошмара! Ладно, давай есть. Не стоит начинать день с подобных воспоминаний.

Ксанф налил юноше ароматный травяной чай и подал яичницу. Тут же, в лаборатории, алхимик и Патрикий позавтракали. Если у Симона каждая трапеза превращалась в торжественный церемониал: за столом, покрытым снежно-белой скатертью, с самой изысканной сервировкой; блюда подавались на изумительной посуде, тончайшего фарфора, да и юноше приходилось выходить к столу идеально одетым и причесанным, по крайней мере, он старался быть таковым. Здесь же, у Ксанфа, было все просто: глиняные тарелки, глиняные кружки, оловянные ножи и вилки. Стол был деревянный, а скатерть заменяло домотканое полотно. Алхимик не требовал, чтобы юноша прежде умылся и привел себя в порядок, но и сам не волновался по поводу своего внешнего вида.

– Я стараюсь жить так, как жили мои предшественники, алхимики, чернокнижники, – сказал Ксанф.

– Мне нравится их жизнь, – честно признался Патрик.

– Эх, я бы с удовольствием взял тебя в ученики, но Симон запретил, – вздохнул Ксанф.

– Почему?

– У тебя другой путь, не путь чернокнижника. Но чуть позже мы с тобой все же займемся алхимией, этой самой великой наукой из всех наук.

– Это было бы здорово, изучать под вашим руководством все это, – Патрик с неподдельным интересом разглядывал лабораторию Ксанфа.

– Всему свое время, дружок. Симон – бог и король, его слово – закон.

– Расскажите мне про Симона, – взмолился юноша.

– Не стоит. Я же говорю тебе, это слишком страшно. Однажды он сам тебе раскроет все свои тайны, но пока ты еще к этому не готов.

Патрикий печально вздохнул. После завтрака алхимик и его подопечный привели себя в порядок и поехали к Симону. Ксанф остановился у ворот, вышел из машины и нажал на кнопку звонка, ворота открылись. Ксанф въехал на территорию обширного парка. У дверей дома их уже встречал Хотеп.

– Ну все, сдаю нашего подопечного с рук на руки, – засмеялся Ксанф.

Хотеп поклонился.

– Господин Симон ждет вас, – церемонно проговорил секретарь.

– Проще будь, Хотеп, проще, – вновь засмеялся Ксанф. – Ладно, впрочем, мне пора. Скоро навещу вас. Не скучайте! Симону привет!

Ксанф весело направился к машине. А Патрик, притихнув, последовал за Хотепом. Несмотря на то, что секретарь Симона был ровесником Патрикия, юноша всегда робел при этом чопорном немногословном человеке. Хотеп проводил Патрика до кабинета Симона. Юноша постучал, и сразу же услышал голос наставника.

– Входите, мой друг.

Патрикий вошел, Симон в это утро был не один. В кресле, напротив него, сидел импозантный молодой человек, хорошо одетый, идеально причесанный и, похоже, обладающий идеальными манерами. И все же в его утонченном облике Патрик невольно ощутил какую-то обреченность. Словно сама смерть уже простерла над этим посетителем свои крылья. Молодой человек, увидев Патрикия, встал и поздоровался. Патрик тоже ответил на приветствие.

– Это Нефер, наш собрат, – представил посетителя Симон. – А это мой ученик, Патрик.

– Рад вас видеть, – сказал Патрик.

– Я тоже. Все сообщество наслышано о вас. Это будет большая честь для всей организации – познакомиться с учеником великого Симона, – в словах и глазах Нефера не были и тени иронии.

Патрикий смутился. Он не знал, что ответить.

– Мы скоро придем на собрание, – сказал Симон. – Так и передайте Нармеру.

Нефер поклонился. Когда гость ушел, Симон спросил у Патрикия:

– Что вы думаете об этом посетителе?

Патрик смутился.

– Он такой… словно с картины, – Патрикий замялся.

– Говорите, не стесняйтесь. Всякое ощущение экстрасенса навеяно Высшим Разумом.

– Мне показалось, что его дни не продлятся долго, – сказал Патрикий.

– Увы, – вздохнул Симон. – У Нефера действительно короткая судьба. Не скрою, этот молодой человек наделен большими способностями и со временем мог бы даже превзойти многих из нас. Но опасность таится в самом Нефере. И если, кто и станет причиной его ранней гибели, то только он сам.

Глава 14. В гостях у Ксанфа

По прошествии двух недель Ксанф посетил дом Симона. Сам хозяин в этот день вновь уехал по делам.

– Соскучился по тебе, – сразу начал разговор алхимик. – Хочешь побывать в гостях у брата Ксанфа?

Глаза Патрикия загорелись азартным блеском.

– Хочу! – радостно воскликнул он.

– Тогда поехали. Поживешь жизнью настоящего алхимика.

– Здорово! – обрадовался Патрик. – А Хотепа мы не возьмем? – робко осведомился юноша.

– Нет, этот Хотеп – славный малый, но создан для паркетных полов. Ты же – другое дело. Жизнь алхимика – это жизнь настоящего крутого парня.

Ксанф привез юношу в свой дом. В прошлый раз Патрикий побывал только в лаборатории Ксанфа, теперь же он оказался в самом жилище. Дом алхимика был небольшим, состоящим из двух этажей, окруженный маленьким садом. В подвальных помещениях располагалась лаборатория, на первом этаже находилась кухня и туалетная комната. На втором – спальня, гостиная, кабинет экстрасенса и еще какие-то комнаты, как решил Патрик, вероятно, пустующие. Ксанф проводил юношу в гостиную. Здесь тоже было темно и таинственно. Тяжелый старинный камин делал атмосферу почти зловещей. Вдоль стен стояли шкафы с книгами.

– У меня есть и, что почитать, и, на что посмотреть, – сказал Ксанф. – Скучно не будет. У меня даже нечто вроде музея имеется. Показать?

– Ну еще бы!

Алхимик привел Патрика в лабораторию. В углу была маленькая каморка с тяжелой старинной дверью. Ксанф взял свечу.

– Так будет интереснее, – заговорщицки прошептал алхимик. – У меня там есть электричество, но при таком свете моя коллекция производит большее впечатление. – Ничему не удивляйся, не забывай, я – черный маг.

Сердце у Патрика, в предчувствии чего-то необыкновенного, приятно затрепетало. Ксанф тяжелым ключом, наверное, знавшим еще мрачные времена средневековья, открыл дверь. Они вошли в небольшое помещение. Ксанф поднял свечу, и Патрик увидел стеллажи, на которых стояли какие-то банки и стеклянные ёмкости. Юноша заметил, что в каждом сосуде содержится некий предмет. Патрик подошел ближе – и чуть не ахнул от ужаса и, в тоже время, темного тайного удовольствия. Перед ним предстал подлинный паноптикум. В каждой банке, каждом сосуде находилось заспиртованное почти фантастическое существо: утенок с четырьмя лапами, рыба с двумя хвостами, удивительного вида растения и животные. Ветерок, задувавший в открытую дверь, слегка колыхал пламя свечи, отбрасывая на диковинные экспонаты, зловещие тени.

– Ну как, нравится? – тихо спросил Ксанф.

– Да, – сейчас Патрик испытывал смешанные чувства: страх и восторг.

– Вот она, жизнь, в самых причудливых проявлениях, – прошептал алхимик. – А здесь жемчужина моей коллекции, я зову ее Идиллия. – Ксанф шагнул в самый угол кладовки, пламя высветило нечто похожее на вертикально стоящий гроб или прозрачный саркофаг. Юноша присмотрелся и замер. В огромной стеклянной емкости была фигура женщины, девушки лет 17, две прелестные юные головки венчали одно тело.

– Я купил ее у одного патологоанатома, между прочим, нашего собрата, – сказал алхимик. – У бедняжки потрясающая генная мутация.

– А Симон видел ее? – спросил Патрик, взгляд приковывал и одновременно отвращал юношу от вида этого причудливого создания.

– Не только видел, но и помогал мне делать ее вскрытие. Мы тогда изрядно попотели над ней. Симон, хоть и утонченный эстет, но, когда надо, полезет и в грязь, и в кровь. Забудет про свои изысканные костюмчики. Его секретарь другой. Хотеп старается быть сильным, но у него это получается с трудом. Парню приходится переламывать себя. Конечно, он тоже способен на подвиг, на поступок, но для этого должны возникнуть особые обстоятельства. Ты же и Симон – вы всегда герои, это ваша суть. Ну ладно, на сегодня хватит, а то с непривычки еще ночью приснятся кошмары.

У Патрика действительно от вида этих существ подкашивались ноги. Ксанф вывел юношу из каморки и снова закрыл мрачную дверь.

– Настоящий маг не должен ничего бояться, – строго проговорил алхимик. – Мы, экстрасенсы, не только охраняем Вселенную, но и изучаем ее. Чтобы знать, как бороться со всем тем, что угрожает ее миропорядку и гармонии. Я исследовал Идиллию, и теперь знаю, почему она родилась такой. Благодаря этому трупу, я разработал несколько очень действенных средств, которые могут спасти многие жизни. Экстрасенс – это не фокусник, это ученый! Вот так, мой милый. А теперь пошли в лабораторию, немного развлечемся.

В лаборатории Ксанф показывал юноше алхимические чудеса. Смешивая разные компоненты, Ксанф достигал удивительных эффектов. Перед юношей предстал небольшой вулканчик, извергающий мощную лаву. На гладком стекле проступали надписи, горел лед, а в конце этого маленького представления чернокнижник-алхимик насыпал на жаровню какого-то темного порошка и прошептал заклинание. Порошок нагрелся и стал источать дым, Ксанф взял небольшую палочку и начал водить по дыму, собирая его, пока он не сложился в очертания девушки. Видение протянуло к Патрику руки и растаяло в воздухе.

– Вот самая красивая девчонка в мире! – засмеялся Ксанф.

– Как здорово! – Патрик был очарован всем увиденным. – Я так не смогу.

– Сможешь, если будешь учиться. Симон умеет еще и лучше. Симон может такое, к чему мне даже приблизиться не дано. Тебе повезло с учителем. Хотя я тоже не так плох.

– Вы замечательный, я хочу научиться всему тому, что умеете вы и Симон.

– Всему свое время, приятель. Не форсируй события, но и не ленись! Ладно, уже довольно поздно. Сегодня подурачились, а завтра за работу. С утра поедем в лес собирать травы.

Ксанф привел юношу на кухню и тут быстро разогрел бифштексы, поставил на стол вазочку с печеньем и баночку меда.

– У меня нет таких изысков, как у Симона. Я человек простой. Если чего другого хочешь, посмотри в холодильнике и сам приготовь себе. Я, признаться, кулинар так себе. И поваров не держу.

– Да что вы, Ксанф, все очень вкусно, – заверил алхимика Патрик.

Алхимик положил себе в чай ложечку меда.

– Сахар стараюсь не употреблять, – сказал Ксанф, – то ли дело мед! Я приобретаю его у одного знакомого пасечника. Да и в медицине, и в алхимии мед – не последний компонент.

Утомленный впечатлениями этого необычного дня, Патрикий быстро уснул.

Глава 15. Прогулка в лесу

В четыре часа утра Ксанф разбудил Патрика. Чернокнижник сам зашел за ним в комнату. Ксанф тронул юношу за плечо.

– Пора, приятель. Время не ждет.

– А? Что? Уже? – спросонья пробормотал Патрик. Но он тут же вспомнил, что они договорились идти в лес.

Юноша быстро встал и оделся. Они снова оказались на кухне. Ксанф сварил овсяную кашу и поставил тарелку с ароматным ноздреватым хлебом.

– Хлеб пеку я сам, – сказал алхимик, – купил хлебопечь. Конечно, это не настоящий деревенский хлеб, но вполне сгодится.

Патрик сам удивлялся, но простая незамысловатая еда Ксанфа юноше нравилась ничуть не меньше, чем утонченный королевский стол его наставника Симона. Для похода в лес алхимик надел джинсы, высокие охотничьи сапоги, плотную куртку. Своему ученику Ксанф тоже подобрал подходящий костюм, у алхимика нашлась и вторая пара сапог, которая оказалась юноше впору. Патрик был почти одного роста с Ксанфом, но 32-х летний алхимик был несколько мощнее своего подопечного. Брезентовая куртка Ксанфа слегка болталась на Патрике. Взяв корзины, Ксанф и Патрик поехали в лес. Дорога заняла не очень много времени и, меньше чем через час, они уже были у обочины. Алхимик припарковал машину. На дороге было пустынно. Ксанф посмотрел на часы. Стрелки показывали 6 часов утра.

– Вообще-то я отправляюсь на сбор трав еще раньше, но не хотел тебя будить. Сила растений зависит от времени, погоды, почвы и еще многих факторов. Пошли.

Лес перекликался трелями птиц и обволакивал ароматами пробуждающихся трав и цветов. Юноша, наслаждаясь открывающимся зрелищем, последовал за учителем. Ксанф уверенно прокладывал дорогу среди густых зарослей. Внезапно Ксанф остановился, он наклонился, сорвал какой-то листок и, растерев его в руке, понюхал. Алхимик вздохнул с наслаждением.

– Дикая мята. Смотри.

Патрикий увидел рядом с собой небольшие зеленые листочки. Патрик, движимый любопытством, тоже сорвал листик и растер его. Юношу обдал терпкий запах мяты, но он казался более жестким, чем тот, что он привык встречать в изделиях и приправах.

– Обязательно ее возьмем, даже роса не исчезла! – с восхищением проговорил Ксанф. – Утренняя роса – особый компонент магии. Она усиливает свойства растений. Собери мяту аккуратно, чтобы не потерять росу. Потом, конечно, она высохнет, но, пока мы тут ходим, а потом едем домой, она успеет пропитать растение.

Патрик, затаив дыхание, стал осторожно рвать мяту, чтобы не сбросить волшебные росинки. Ксанф тоже занялся сбором.

– У меня в саду растет мята, у меня вообще неплохой аптекарский огород. Но все же настоящая природная мята, дикая, выросшая сама по себе, это другое, – говорил алхимик. – Она более сильная, более действенная. Мяту создала богиня Прозерпина, жена Аида. Так она наказала свою соперницу. Но прекрасная дева не пропала, воплотившись в растение. Она стала постоянной гостьей на пирах, где вызывала веселье и пробуждала аппетит. Знахари стали использовать мяту в борьбе с болезнями желудка, кожными заболеваниями, при головной боли.

– Сколько же вы всего знаете, Ксанф!

– Работа у меня такая, приятель. Ну ладно, хватит. Нам еще надо много собрать растений.

Пройдя несколько шагов, учитель и ученик увидели группу веселых лиловых цветочков.

– Чабрец, – сказал алхимик, – он же – тимьян ползучий. Храмовое растение! В античных святилищах его сжигали на алтарях, получая тот самый благовонный фимиам. Чабрец помогает от кашля, при простуде, хорошее успокоительное.

Они ходили по лесу уже два часа, алхимик показывал юноше травы, кусты, деревья, объяснял, как используют их для лечения, рассказывал легенды, с ними связанные.

Ксанф и Патрик оказались около небольшого лесного озерца, к воде которого склонились густые ветви ивы.

– Ива посвящена богине Гекате, – проговорил Ксанф, – колдовское дерево! В Древнем Египте ни одно обращение к духам умерших или потусторонним силам не обходилось без использования веток или коры ивы. Кроме того, отвар коры помогает при воспалении слизистых оболочек ротовой полости, ревматоидных артритах, и вообще, долгие века он заменял современный аспирин. Салициловая кислота происходит от латинского названия salix, что и означает «ива».

– Ксанф, я вами восхищаюсь! Как же все это интересно, что вы рассказываете!

– Да нечем пока восхищаться, – добродушно проворчал Ксанф, – ничего такого я еще тебе не поведал. Так, базовые знания начинающего лекаря. Вроде букваря. Но нам надо передохнуть. Ты – растущий организм, встал рано. Не стоит тебе переутомляться.

Однако Патрик, несмотря на ранний подъем и длительную прогулку, совершенно не чувствовал усталости. Наоборот, юноша от общения с природой, ощущал небывалый прилив сил. Ксанф и Патрик вышли на поляну, здесь лежало поваленное бревно. Ксанф сел на него, достал термос, спрятанный в углу его корзины, два пластиковых стаканчика и холщовый мешочек, в котором оказались бутерброды с мясом.

– Садись, перекусим.

Патрикий сел. Ксанф налил ему чай, который оказался великолепным и горячим, как будто был только что заварен, и дал бутерброд.

– Как же все вкусно! – не смог скрыть свой восторг Патрик.

– Чай изготовлен по фирменному рецепту брата Ксанфа, – засмеялся алхимик, – а мясо вяленое, в одном манускрипте я нашел старинный способ его приготовления. Так делали раньше моряки, путешественники, купцы, отправляясь в дорогу.

Патрик наслаждался едой, природой и общением с таким интересным старшим товарищем, каким оказался Ксанф. В какой-то миг у юноши мелькнула мысль, что почему, ни отец, ни брат, ни мать никогда не ездили в лес. В семье юноши даже не возникало такой темы. А было бы здорово, всей семьей, вместе… Патрик стремительно отогнал эти бессмысленные размышления. Ксанф, опытный экстрасенс, читал юношу, как открытую книгу.

– Что, хорошо с братом Ксанфом? – весело спросил алхимик.

– Очень, – улыбнулся юноша.

– Вот так-то. Брат Ксанф плохому не научит! Нет, Симон, конечно, – высшее создание, но его ты в лес не заманишь. Земля грязная, трава мокрая, а костюмчик от Армани. Да и бальных сапог для прогулки по лесу еще не создали. – алхимик стал серьезным. – Но, если Симон увидит попавшего в беду, то забудет и про грязь, и про фирменный костюм, он самоотверженно бросится на помощь.

– Симон очень хороший, – сказал Патрик, – и вы очень хороший.

– Симон замечательный! А ты похож на него.

Покончив с едой, Патрик и Ксанф еще пару часов походили по лесу. За это время они набрали полные корзины трав.

– Ну ладно, – сказал Ксанф, – я думаю, этого запаса нам пока хватит. Пора домой, нам еще сушить их.

Прежде чем уйти, Ксанф поклонился и произнес небольшую молитву на древнеегипетском языке.

– Поблагодари природу за щедрость и милость, проявленную к нам, – сказал алхимик.

Патрик как можно ниже поклонился и произнес несколько слов на древнеегипетском. К своему стыду, целиком заклинания и гимны он еще не успел выучить. Ксанф сделал вид, что не обратил внимания на невежество подопечного.

Вернувшись в жилище, Ксанф и Патрик до вечера занимались травами. Какие-то – они разрезали на мелкие части, некоторые – связали в пучки, из иных – выжили сок. После скромного ужина, состоящего из отварной картошки, приправленной сметаной, и меда с чудесным хлебом, который испек Ксанф, алхимик отправил юношу спать, а сам удалился читать в свою библиотеку. Утомленный трудами и прогулкой, Патрик моментально уснул.

На следующее утро Патрик и Ксанф работали в огороде. Патрикий с удовольствием полол сорняки, окапывал грядки, потом они еще собрали несколько растений: садовую ромашку, садовую мяту, салат-латук. Юноше все работы были не в тягость, а в радость. Несмотря на простой быт и суровый нрав чернокнижника, Патрик ощущал во втором наставнике столько доброты и участия, что любая деятельность в его обществе доставляла юноше только радость и удовольствие. К концу третьего дня Симон позвонил Ксанфу.

– Друг мой, – прозвучал вальяжный голос Симона, – верни мне, пожалуйста, моего ученика. Еще немного – и ты замучаешь мальчика.

– Эх, парень, пора, – вздохнул алхимик. – Король вернулся, изволит беспокоиться.

Патрику, по правде говоря, было жаль расставаться с алхимиком, но и по Симону он ужасно соскучился.

– Ты приходи ко мне почаще, – сказал Ксанф. – Скоро я начну готовить лекарства, сделаем микстуры, отвары, разные мази. Будет интересно.

– Обязательно приду! – Патрик хотел обнять алхимика, но не решился, а просто крепко, по—мужски, пожал учителю руку.