Текст книги "Свыше. Роман"

Глава 25

Елена задыхалась – на её грудь давила ужасная тяжесть, а каждый вздох острым лезвием резал лёгкие. Лютая боль издевалась над телом Елены с методичностью маньяка-садиста: выкручивала ноги и руки, морозила спину, отвратительной тошнотой влезала в желудок и забивала острые гвозди между извилинами её мозга… Лязгая инструментами пыток, изуверка Боль что-то нашептывала… хихикала… ябедничала её Смерти, нависшей над её изголовьем чёрной горой горя…

«Нет воздуха! Я вдыхаю мерзкий смрад, и отравилась!» – во сне ужаснулась Елена и проснулась. – Смертельно отравилась! – простонала и открыла глаза. – Матушка Жозефин! – позвала слабым голосом и вдруг узнала своё земное жилище. – Я снова на Земле! Какой ужас… Господи, как же мне плохо…

– Не бойся, дитя! Твой Врач с тобой, – услышала Елена приветливый голос Спасителя и окончательно проснулась.

Озаряя её комнатку Божественной аурой, Сын Создателя одарил Елену светлой улыбкой и окутал её плечи Теплом Своих Рук. Боли не стало. Душу Елены охватила такая невыразимая радость, что она вдруг вытерла слёзы счастья – Свет Свыше вливался в неё мощным потоком энергии, насыщая её силой, разумом и блаженством…

– Господи, почему и за что? – и, чувствуя себя на седьмом небе, лучезарно улыбнулась.

– Это Воля Отца, а Я с Ним – Одно, – Иисус укрыл Елену одеялом, – вот так,… а сейчас отдохни, здоровый сон исцеляет, дитя.

– А что такое сон, Господи?… Бывает, в мои сны приходит мой отец и что-то мне говорит, что-то важное, будто бы предостерегает от кого-то, но я не могу разобрать его слов… Зачем такое снится, Господи?

– Такие сны это мосты над безднами небытия между жизнями, существующими в разных измерениях пространства и времени, это точки пересечений душ из разных миров. Твой отец предупреждает тебя об опасности, не хочет, чтобы ты общалась с Дьяволом.

– Почему же тогда моя очень верующая крёстная говорит, что сны от Сатаны?

– Сама она от Сатаны, быть тебе крёстной не может. Отведу от тебя эту ведьму, чтобы не надоедала тебе ложью, – ответил Спаситель и так посмотрел на Елену, что она вдруг прозрела сердцем и увидела себя внутри Небесного купола, защищающего от нечистой силы, – сны от Высшего, Он прогнозирует человеческую судьбу, готовит человеческой душе тропу на Небо…

– Каждой душе, Господи?

– Каждой, без исключения, но, если человеческая душа ослепла от любви к себе, да ещё и выбрала себе в проводники Сатану, то, понятно, попадает в Преисподнюю.

Глаза Елены вспыхнули острым интересом:

– А почему…

– На сегодня достаточно «почему», – улыбнулся Спаситель, – читай Писание, что не поймёшь, объясню. А сейчас Мне пора работать, Я у Отца – Художник, не все шедевры созданы… Отдыхай, мир тебе, избранная! – ласково сказал и легонько коснулся ладонью её щеки.

Елена покраснела от удовольствия и закрыла глаза. Засыпая под Его взглядом, обратилась во всё видящую невидимку, и лёгким, прозрачным ручейком своего духа устремилась ввысь, к Свету.

***

Елена спала бы до вечера, если бы не назойливое, пронзительное мяуканье Васи. Котик так обнаглел, что вскочил на кровать, наугад пошёл по её телу и бесцеремонно приблизился к лицу. Девушка наконец проснулась, недовольно посмотрела на надоедливого зверька.

– Вася, ты и мёртвого из гроба достанешь! Дай хоть сон вспомнить… Снилось что-то такое невероятное, чудесное… будто бы в Раю побывала!

Котик упёрся требовательными глазками в лицо девушки и громко замяукал.

– Голодненький? Ну, не вой так, Вася, сейчас… – она взглянула на будильник: половина двенадцатого! – пообедаем… Какой ты худенький!

У Елены было чувство, что она давно не видела своего котика и свою комнату. Впервые в жизни она обратила внимание на убогость окружающей её обстановки.

– Странно, я не королева Англии, – объяснила Васе, откуда это во мне?… А, сон!… И приснится же такое!

Она вспомнила космическое путешествие, встречу с Сатаной, живописные райские пейзажи, образы Маргариты и матушки Жозефин… Какой-то высокий красавец пытался её поцеловать… возле розового озера, а Сатана откуда-то снизу кричал, что женится на ней и она подарит ему, Сатане!, сына.

– Да, Дьявол просто обезумел, как страшно орал… И почему я не сошла с ума от ужаса?… Наверное, ты думаешь, что у меня не поехала крыша, чтобы вместе с тобой доедать позавчерашний борщ, меховая куколка? – весело заговорила Елена с котиком и рассмеялась.

От взрывов хохота на её груди что-то содрогнулось. Она схватила это что-то ладонями: крест – подарок Спасителя… Всё было наяву! Елена резко соскочила с кровати и едва не упала, запутавшись в роскошных райских одеждах.

Посмотрела на себя в зеркало – закружилась голова. Чтобы прийти в себя, села: нужно привыкнуть к себе новой, избранной Небом для выполнения особой миссии на благо Земли… Как следует осознав величие своего предназначения, Елена снова подошла к зеркалу: у неё был недостаток – полюбоваться собой.

«Как чудесно повлияла на мою внешность райская жизнь! Даже страшно… Зачем быть такой красавицей? Чтобы собирать гневные взгляды женщин, пока их распутные мужья раздевают наглыми глазами? Это небезопасно и неприятно. Интересно, как встретит меня Лида?… Хотя, в конце концов, это таки я, узнать меня можно,… вот только разве, для жительницы грязного промышленного города у меня слишком здоровый вид, слишком!»

Рассмотрев себя в зеркале, Елена залюбовалась подарком Иисуса: вобрав солнечный свет, алмазы креста Спасителя излучали Небесное Сияние Чистоты. Комнату озарила Аура Высшего, и вдруг Елена увидела себя в Новом свете – стоящей у двери Смысла Вселенского Бытия.

– Боже Всемогущий, если я родилась заново, помоги мне войти в Эту дверь, – прошептали её губы в трепете.

Между тем котик настойчиво требовал есть. Елена с жалостью посмотрела на голодного зверька, сняла райские одежды, набросила халатик и пошла на кухню. Разогрела остатки борща, нашла кусок чёрствого чёрного хлеба.

За обедом Елена сосредоточилась на небесных воспоминаниях. Как жадно её мозг поглощал Вселенские знания! Помнится, даже во сне… Удивительно, но в Раю она не чувствовала ни физической усталости, ни перенапряжения от перегрузки информацией.

«Наверное, это потому, что знаний никогда не бывает много, а человеческий мозг в состоянии вместить куда больше, чем мы, люди, думаем», – размышляла Елена, механически жуя.

Она вспомнила встречу с отцом, с бабушкой Таней, разговоры с матушкой Жозефин. Елена улыбнулась и закрыла глаза – её память живописала такие милые сердцу райские картинки! Вдруг её воображение погрузилось в атмосферу, царившую на невероятно интересных лекциях Высших ангелов, когда живые голограммные изображения библейских пророков запросто садились рядом с избранными землянами и с радостью дарили им сокровища своей мудрости.

Спаситель прочёл им курс Света, курс Высшего, поглощающего глубинами знаний Всесущего… Это были фантастически захватывающие лекции… Она сконцентрировалась, попыталась вспомнить из Его курса хоть что-нибудь, и не смогла! Память внезапно замолчала и продолжала молчать, как тупая, упрямая до стервозности, двоечница у доски.

– Боже мой! Какой позор! Неужели я побывала на Небе зря?! – в гневе на себя воскликнула Елена, затем вслух перевела свои слова на французский, немецкий и английский.

Котик, потеряв от голода терпение, пронзительно закричал. Елена пожевала кусок хлеба с борщом, бросила ему. Зверёк выразительно заглянул девушке в глаза.

– Ну, что? Что ты смотришь на меня, как обманутая сирота? Нет у нас денег на тот чёртов «Кити-кет»! – в сердцах объяснила котику. – Ешь, что дала!

Вася неохотно, не спеша начал есть.

«Оно всё понимает», – с чувством вины осознала она.

«Послушай, голодранка, – вдруг нагло обратился к ней внутренний голос, – продай крест Спасителя, вот и деньги!»

– Не подсказывай мне, Сатана! Умру от голода, а этого от меня не дождёшься! – даже крикнула от возмущения и неожиданности.

Крикнула и задумалась: а при чём здесь Сатана? Разве это был не её собственный голос? Откуда иногда берутся такие низкие, подлые мысли? Почему?

Она пыталась быть объективной: Дьявол трижды её выручал, у неё нет ни единого основания винить его в пагубном влиянии на её душу… Пока что, нет.

Зазвонил телефон. Елена подняла трубку.

– Да?

– Доченька, как ты там? – мамин голос.

– Нормально, обедаю с Васей.

– А мы, Леночка, получили зарплату. Я тут купила кое-что, ты бы забежала, доченька, забрала бы, а то к вечеру испортится.

– Хорошо, собираюсь и сейчас же выхожу. Ма, выглянь, если я к тебе не прорвусь! Буду через часок!

– Жду тебя! – и мама повесила трубку.

Елена вышла на улицу: жарко, сухой ветер. Вернулась в дом и надела белое открытое платье: она решила навсегда отказаться от имиджа золушки, выряженной пугалом. Расчесывая волосы, заметила, что благодаря ангельским стараниям они не только засияли здоровьем, но и удлинились вдвое и роскошной волной касаются талии. Стричь такую красоту – просто преступление, а идти так нельзя – вчера они были по плечи! Недолго думая, Елена нашла несколько шпилек и сделала высокую причёску.

– Мило! И выгляжу на свои восемнадцать, нет, на все девятнадцать! – довольно улыбнулась своему зеркальному отражению и немного подкрасила ресницы и губы.

Елена повернулась спиной к любимому зеркалу, собираясь, наконец, выйти из комнаты, как вдруг её мозг снова прострелил внутренний голос:

«Куда? А крест? Как ты объяснишь на маминой работе появление такой роскоши, нищенка? А что скажет Спаситель, если Его подарок сорвут с твоей шеи негодяи? Сними и спрячь!»

В этот раз она не стала спорить со своим внутренним голосом, его совет показался ей резонным. Елена бережно сняла цепочку с крестом. Её губы расцвели в нежной улыбке – она вспомнила беседу со Спасителем.

– Не сомневайся, Господи, Ты в моём сердце, – и спрятала Его подарок в ящичке под зеркалом.

Глава 26

Душу Злого гения пленила невыразимая печаль. Он чувствовал себя совершенно разбитым и не хотел ничем заниматься. Сидя в кресле у окна, Фобос развлекался обществом бутылки виски.

– Грязная мерзость, нет, мерзкая грязь!… Серое и красное, красное и серое! Как оно, человеческое, осточертело, аж тошнит от подлоты! – вглядевшись в кровавый горизонт моря Грехов человеческих, раздраженно проворчал себе и хлебнул из бутылки.

К нему подкатил шар и ласковым щенком прыгнул ему на колени.

«Пока тебя не было, в сто тридцать седьмой сектор прорвались какие-то заумные выродки, но я дала им установку: „Умереть!“ и они её немедленно выполнили!… А так, в твоих владениях всё спокойно», – доложила дама-шар в голове Фобоса.

– Молодчина, бриллиантовая моя, – невесело ответил Злой гений и погладил шар по зеркальной поверхности.

Шар следил за перемещением любых форм жизни поблизости части Вселенной, которую Фобос считал своей собственностью – он сам нашёл её и ключом со сложным кодом закрыл в неё вход.

С особым вниманием шар наблюдал за путешествиями Высших ангелов. Это было необходимо – в глазах Низших ангелов Космос Злого гения выглядел незаметной точкой, но Высшие имели глаза и довольно могущественный разум, чтобы увидеть в той точке вход в многомерный, в россыпях миллионов звёзд, простор Фобосовых владений.

Фобос скрыл от мира сотни тысяч сказочных планет не хуже Рая, но одна планета поразила даже его Дьявольское воображение. На ней было всё – что возможно представить и невозможно: и Земля, и Рай, и Ад, и ещё многое, не сразу постижимое. Он назвал ту планету Розовой, забросил на неё три сотни роботов и десяток талантливых учёных, считавшихся в Аду пропавшими без вести, и заселил её колониями человекообразных существ, порабощенных ним на просторных космических дорогах.

На Розовой планете Фобосу строили фантастически пышный дворец, в её недрах его рабы добывали слитки золота величиной с голову статуи Американской свободы и алмазы с яйцо динозавра. Злой гений владел такими сокровищами, которые жалкое, крайне скупое воображение Скупого не смогло бы нарисовать в его самом роскошном сне.

«Фобос, что сидишь, как деревянный болван? Зачем тупо пялиться на море Грехов человеческих? Лучше давай смотаемся на Розовую планету, проинспектируем строительство твоего дворца!» – бодро провизжал шар в его голове.

– Не хочу!… Нонсенс… Зачем я его строю? Для кого? – в состоянии глубокой подавленности спросил себя Фобос, и вдруг в его ярко-зелёных глазах вспыхнули искорки надежды. – Хотя…

Он представил Елену, в прозрачных одеждах, в огромной кровати с узорчатой золотой спинкой в рубинах, и мечтательно улыбнулся.

– Да, дорогой бриллиант должен быть в дорогой оправе… – прошелестел губами и не заметил.

«Э, дружище, да ты рехнулся напрочь! Как же ты сейчас похож на Люцифера! Одумайся, пока не поздно! Гони эту девку из головы, она – твой лютый враг. Она уже превращает тебя в раба любви, а ты ж ещё ни разу не коснулся её!» – предостерёг шар из глубин мозга гения.

– Милая моя дама-шар, хорошо, что напомнила! Я должен тронуть её раньше Люцифера! Только тогда я пойму, почему… Почему меня так к ней тянет? Что в ней, кроме небывалой красоты? Что же касается моего психического состояния, то тут ты ошибаешься, бриллиантовая моя! Я не рехнулся, я должен ответить на чёртово «почему?» Ты же знаешь, эти проклятые «почему» всегда лишают меня покоя. На все «почему», которые задает мне Вселенная, я отвечаю без исключения, поэтому, катись, умница, и прикажи лучшим рукам Ада приготовить мне бассейн и белую одежду!… Не слишком длинные у меня волосы? Может, подстричь, как считаешь? – оживился Фобос.

«Я не разбираюсь в таких глупостях!» – проворчало в его голове, и шар покатился выполнять его приказ.

Фобос сосредоточился на Елене, теперь это легко: он знает, какой частоты волны излучает её сияющая чистотой душа. Проснулась! Нужно поторопиться.

«Где мой неудачник-противник?» – пренебрежительно спросил себя, и его яркое воображение показало ему Люцифера, инспектирующего состояние дел в Низших уровнях Ада. Фобос даже засмеялся от удовольствия: трудно выбрать более удачный момент для свидания с нею. В Низших уровнях то, что справа, выглядит как бы слева, голова идёт кругом, пять часов проходят за пять минут.

Дерзкое воображение гения пулей помчалось коридорами адского замка и выскочило на крышу грозного сооружения. Да ну! – Люцифер приказал удурку Руди следить за Фобосом, какая осмотрительность! Безголовый дегенерат поразвешивал везде камеры слежения. Кто же так выслеживает в Аду? И Кого!

Непревзойдённый затейник Фобос взлетел на крышу следом за своим воображением и расхохотался наглым голосом проститутки, которую Руди подцепил вместе с сифилисом в Лос-Анжелесе в последнее увольнение.

– Руди, малыш, как тебе мой сюрприз?! Ты в восторге?! – будучи в духе, заиздевался Фобос голосом дешёвой шлюхи.

Страж Смерти покраснел от приступа тупой злобы. Его только вылечил мистер Джеймс, он натерпелся унижений от Фрица и от самого Герра Люца, обматерившего его при всех за неумение отличить здоровую проститутку от больной.

Руди просто потерял рассудок от ярости и пошёл на голос, забыв, что женщин в адском замке нет и некого сжимать за горло… Пошёл, получил удар кулака Фобоса в голову и упал без сознания. Очнётся не скоро, решил «озорник».

Фобос искупался, оделся в белое, причесал волнистые тёмно-рыжие волосы и самоуверенно улыбнулся, потому что выглядел на все сто!

«Мне ли быть в печали?» – согрел себя мыслью и в одно мгновение уже был на Земле: он научился перемещаться в пространстве быстрее Дьявола.

Фобос шёл по набережной украинского промышленного города. Не Елисейские поля! Дышится, как в Низших уровнях Преисподней, бес этих тупорылых человеков побери! Свиньи, как изгадили среду… Чтобы адаптироваться к загрязнённой атмосфере, он сел на скамью, толчком воли усилил защитные силы своего мощного организма, осмотрелся. Чтобы ещё лучше приспособиться, хотел закурить, но не нашёл в карманах ни сигарет, ни бумажника.

«Идиотская моя поспешность! Как я могу произвести на такую девушку впечатление без гроша? Фокусами и стихами?» – неприятно мелькнуло в голове. Криво усмехнулся, в досаде сплюнул. Она вот-вот выйдет из дома, времени в обрез…

Фобос посмотрел на прохожих – одни нищие! Но с чего-то нужно начинать. Он заметил пожилого толстого еврея, важно вышагивающего в обществе маленькой тявкающей сплюснутомордой собачонки. Вот мерзость!

Фобос встал со скамьи, пошёл ему навстречу.

– Вічний жид не припиняє мандри! – любезно, с приятной улыбкой бросил Фобос, поравнявшись с евреем.

– Я Вам что-то должен? – изумленно спросил старик.

– Всего лишь бумажник, – очень мило улыбнулся Фобос.

– Ради Бога, берите, – еврей с удовольствием достал из кармана бумажник и отдал его Чёрному Архангелу.

Типично не выговаривает «р», а сегодня вечером не найдёт бумажник и умрёт от сердечного приступа. Фобосу надоело знать будущее людей, тяжесть этих знаний неприятно утомляла. Он открыл бумажник и даже поморщился – триста долларов! Да, цена смерти еврея… Чёрт знает что: ни денег, ни машины!

К счастью, он увидел автосалон, вошёл, выбрал довольно приличный белый «Мерседес». Приятно улыбаясь, вручил хозяину сто долларов, как сто тысяч. Этот подонок не умрёт от горя, слишком любит жизнь и женщин, понял Фобос.

Теперь деньги. Подъехал к коммерческому банку, ввалился в двери важным, крутым клиентом. Фобос исчерпал весь свой богатый запас знаний банковских дел, всю свою колдовскую привлекательность и магию, но получил лишь два миллиона долларов: больше денег в маленьком банке не было. Тем не менее, он повеселел – «с паршивой овцы хоть шерсти клок!».

Он помчался по набережной на шальной скорости но, как ни странно, заметил старушку, что, сидя у дороги, держала в руках чудесные розовые розы. Остановился, вышел из машины, тыкнул ей сто долларов, взял цветы и повернулся к ней спиной, как вдруг догадался, что бабушка, разглядывая деньги, собралась умирать. Фобос подскочил к старушке, вложил в её руку ещё сто долларов и строго сказал:

– Не сметь умирать! Запрещаю!

Бабушка глубоко вдохнула, сердце отпустило.

– Добре, синку! З такими грошима треба жити!

– Вірно, – согласился он и дал ей ещё двести.

Сел в машину, поехал. Ему стало весело. Похоже, он впервые сыграл роль Санта Клауса. Почему? Фобос считал людей мусором, и сейчас, обнаружив в своём сложном жестоком характере Зверя едва заметный намёк на доброту, расхохотался до слёз.

Глава 27

Через дорогу напротив Елениного дома Зина, Клава и Любка, женщины после тридцати, побросали свои тела, деформированные тяготами тяжёлой жизни, на лавку и давай лузгать семечки.

– Коза, ты, Зинка, – свысока, небрежно бросила Клава, чёрная шелуха слюной приклеилась к её рту, – сначала бросаєш буряк, потом картошку, ріжеш капусту…

– Сама коза, буряк після картошки, – возразила Зина.

– А, обоє рябоє! – махнула рукой поумнее Любка, сосредоточенно сплёвывая шелуху, – Розміняли четвертий десяток, а нормальний борщ зварити кеби нема! Для сильно розумних кажу послідній раз: буряк пережарить з маслом, чи салом, добавіть помідори, чи пасту…

Елена подходила к воротам, но соскочил туфель с ноги, она наклонилась, услышала разговор соседок «снова про борщ», надела туфель, резко отворила ворота и больно, грудь в грудь, столкнулась с симпатичным стройным юношей. Елена вскрикнула от боли и неожиданности, подняла на него глаза и встретила взгляд смышлёных ярко-зелёных глаз.

Стремительное столкновение с девичьим телом ошеломило Фобоса. На миг он задержал Елену в объятиях. До сладостного нытья чувственный нажим упругих грудей, ускоренное биение её сердца, изумление фантастических фиолетовых глаз сработали, как взрывчатка: его грудь едва не разорвало от наслаждения, а дух забило восторгом. Он задрожал.

– Елена Земная? Ты сказочно красива! Очень рад, это тебе! – и протянул ей розы.

Она растерянно улыбнулась.

– Я больно ударил тебя?

– Не очень. Кто ты?

– Фобос…

– Из Ада?! – Елену передёрнуло.

– Что нашептали тебе обо мне ангелы Света злыми языками? Что я – кровожадный монстр? Не верь, я даже не из Ада, красавица, – и мило улыбнулся, залюбовавшись совершенными чертами её нежного лица.

– Рада это слышать, потому, что с тем Фобосом, который из Преисподней, я встречаться не хочу!

Он расхохотался.

– Другого Фобоса нет, я один на всю Вселенную, но я отовсюду! Иногда я бываю в Аду по делам, но у меня множество домов и на земле, и в Пространстве, да что там! В любой пустой человеческой голове могу устроить себе уютную берлогу и развлечься в ней с тобой, ты не против?

На миг Елена оцепенела.

– Против! Мне не до развлечений! Извини, я очень спешу, – она попыталась обойти Фобоса.

– Нет, красавица! Спешить будем вместе! Ты к маме на работу? Я подвезу, – и схватил её за руку.

Елена посмотрела на соседок через дорогу. Отрешившись от болтовни о борще, детях и пьяницах-мужьях, Клава, Любка и Зина с тупой сосредоточенностью следили за Фобосом и Еленой. Чёрная шелуха свисала с их подбородков гроздями.

– Зачем торчать под взглядами этих черных куриц? Зайдём во двор, ты поставишь в воду цветы, а я подожду тебя, и поедем, – предложил Фобос, – нам очень нужно поговорить, красавица! У тебя совершенно нет оснований меня бояться, не обижу!

Фобос бросил на девушку пылкий взгляд. Они вошли во двор.

– Почему ты решил, что я могу тебя бояться?… Постой тут.

Она пошла дорожкой к маленькому домику. Фобос раздел её взглядом, вдохнул глубже: манящая, волнующая красота, такой особой силы… Что мешает затащить её в постель прямо сейчас, в той убогой хижине? Он мог бы загипнотизировать красавицу, она бы и не поняла, что потеряла девственность… Как это впечатлило бы Люцифера! Чёртов поклонник красоты, в этот раз его влечение попало в чрезвычайно соблазнительное яблочко!

«Сначала его попробую я! Тебе, клеймёный дурак, достанется огрызок… Хотя, нет, ничего не достанется! Это яблоко такого сорта, что, сколько его не грызи, а оно никогда не станет огрызком… Не отдам, я хочу её, как Дьявол!» – вдруг осознал Фобос и удивился: – «Когда в последний раз я хотел женщину? Двести, или триста лет тому? Пожалуй, двести…»

Да, двести лет назад животное удовлетворение от близости с женщинами начало ему надоедать, затем – вызывать отвращение. Он хватал хлыст и бил их по голым ягодицам! Это, по крайней мере, возвращало его в состояние равновесия. Два столетия Фобос наслаждался лишь избиением проституток. Что же произошло с ним в момент того такого приятного столкновения? Что-то в ней есть неповторимое: её даже не хочется выпускать из объятий. Нужно разобраться, с изнасилованием можно подождать. А ещё лучше – влюбить девушку в себе и владеть нею, чувствуя, как она дрожит от наслаждения…

– Да, так и только так, – пробормотал Фобос, прикуривая.

Он огляделся: цветочки, овощи, всё опрятно. Вдруг из-под куста красных роз вылез худенький чёрно-белый котик, злобно блеснул на Фобоса глазками и угрожающе зашипел. Выгнув спинку, зверёк трогательно маленьким мозгом просчитывал прыжок на шею незнакомого Зверя. Но прыгнуть не успел, сила взгляда Фобоса отбросила котика на ствол старой груши. В глазках Васи потемнело, в головке затуманилось… Фобос подбежал к лежащему зверьку, хоть бы она этого не видела! Он почувствовал, что у Елены с котиком особые, доверительные отношения. К счастью, он его не убил, припрятал в кустах роз – через час оклемается.

Елена поставила вазу с цветами на стол, взглянула в окно на Фобоса, тяжело вздохнула.

«Поразительно похож на Сатану – такой же зеленоглазый, красивый и опасный, не нужно с ним ехать! Как его отшить?» – раздумывала Елена, наблюдая, как Фобос с умилением старой девы улыбается кусту роз, под которым пристроил котика.

Почувствовав на себе её пристальный взгляд и желание избавиться от него, Фобос отослал ей чёткую, решительную мысль: «Я опаздываю к маме, ничего мне этот красавец не сделает, не посмеет, я же избранная!». Однако в голове Елены гипнотизирующая мысль почему-то трансформировалась: «Не станет этот подонок из-за меня обострять отношения с Сатаной, это же очень опасно!». Улыбнулась себе в зеркало и вышла из дома. Закрыла входные двери, и они пошли.

– Вы с Люцифером не братья? Ты похож на его младшего брата.

– Если считать матерью общую судьбу, то братья, – и вежливо улыбнулся.

Вышли за ворота. Фобос, одетый во всё белое, элегантное, открыл перед Еленой дверку белого «Мерседеса».

– Что, Ленка, раскрасавица, сняла иномарку и гуляешь по рукам, пока мамка на работе?! – нагло выкрикнула Любка.

– Смотри, не продешеви, курва! – добавила Зина, и все втроём подло захихикали.

Елена только посмотрела на них и села в машину. Едва скользнув брезгливым взглядом по чёрноротой тройке, Фобос обошёл машину и сел за руль. Они поехали.

Клава живо повернулась к Зине, чтобы сообщить ей что-то очень интересное о только что увиденном, но не смогла раскрыть рта: её губы срослись, ещё и шелуха от семечек вросла в них. Зина и Любка собрались спятить со смеху, но спятили тайком, не в силах открыть рты. Все трое в ужасе переглянулись и почти одновременно заплакали от невыразимого словами отчаяния.