Текст книги "Магический договор – 2"

Глава шестая

На следующий день после завтрака, съеденного ими в своем будуаре, дабы не видеть любопытных глазок придворных, сестры спорили, кого из подопечных сегодня навестить, и решили начать с клана Феллири, как самого незащищенного. Но уйти из покоев не успели, в комнату вихрем влетела Самея с диким воплем:

– Ой, что деется, что деется!

От неожиданности сестры чуть было не запустили в нее огненным пульсаром. При виде рук, засверкавших угрожающей магией, горничная опомнилась и сказала уже почти обычным тоном:

– Леди, к герцогу прибыл глава рода Забарских. Наверняка будет отстаивать права своей племянницы. Если Луизина станет герцогиней, их род поднимется так, как им испокон веку не снилось! Но как же плохо будет всем остальным! И сама виконтесса, и ее родичи властолюбивы и придирчивы! Это-то я знаю точно, приходилось служить в их лихой семейке.

Беатрис вопросительно посмотрела на сестру. Может быть, сообщить об этом настоящей герцогине? Возможно, та захочет избавить своего супруга от подобного унижения?

Но Изабель подобные мелочи вовсе не тревожили. Она считала, что герцогу достается вполне по заслугам. Это ж надо – обзаводиться любовницами под носом любящей его супруги, да еще и жениться на них обещать! Да за подобную непорядочность ему голову открутить мало! Ну и вдобавок все остальное.

– Да, с амулетом истины они вполне смогут доказать ее право стать законной супругой его светлости Эрнольда Второго Помаррийского, – радостно заключила она. – Вот забавно-то будет!

– Это вовсе даже не весело! – Беатрис вдруг подумала, что такой мачехи никому бы не пожелала, а уж Анриону и подавно. – Это нужно немедленно прекратить!

– Спасибо, голубушка, – Изабель мило улыбнулась горничной, – можешь идти, мы скоро спустимся. Такую славную комедию мы ни за что не пропустим!

Самея ушла, а Беатрис сердито цыкнула на сестру:

– Что ты говоришь! Какое может быть веселье, если герцога все-таки заставят жениться на этой аманте?

Изабель свысока помахала у нее перед носом ладонью.

– Ну ты мозгами-то хоть иногда пользуйся! Ведь герцогиня-то жива!

– И что? – Беатрис не понимала веселого настроя сестры. – Она же не желает возвращаться!

– Это не имеет никакого значения! Желает, не желает, все равно! Любой последующий брак ее супруга будет считаться незаконным! Стоит ей себя обнаружить, и все последующие женитьбы герцога будут признаны недействительными. Так что поводов для волнения я не вижу никаких.

Беатрис тихонько вздохнула, ей ужасно не нравилась вся эта неприглядная история. Но сестра была права – ни одна из последующих жен Эрнольда Второго Помаррийского не могла считаться законной при живой первой супруге.

– Нужно сделать все, чтоб никто не узнал о том, что герцогиня жива. Сильных магов довольно много, и устроить настоящую смерть Генриетты может любой из них. – Изабель провела рукой по домашнему платью, превращая его в траурный наряд, соответствующий обстановке во дворце. – И главное, чтоб об этом не узнал лорд Кариссо. Тогда он постарается убить ее уже по-настоящему, чтоб освободить дорогу своим сторонникам.

– Ты уже в нем разочаровалась? – осторожно поинтересовалась сестра. – Он такой опасный и непредсказуемый.

– Мне он нравится, – Изабель чуть слышно фыркнула. – Но не настолько, чтоб отбить мозги, которые у меня, слава богу, имеются. Я прекрасно понимаю, что он со мной только играет. Но ты не волнуйся – я сумею держаться от него подальше. Уж в глупенькую серенькую мышку для большого коварного кота я превращаться не собираюсь.

Беатрис повторила трюк Изабель со своим нарядом, превратив его в унылое черное платье, и они отправились в малый зал, где обычно проходили встречи правителей страны с главами родов.

Посредине большого, торжественно украшенного помещения стоял овальный стол из черного дерева с лежащем посредине толстым сводом законов герцогства, вокруг стола полукругом располагались темно-бордовые кресла. Рядом с тремя высокими сиденьями, украшенными герцогской короной, кресел не было, подчеркивая высокий статус правителей Помаррии.

На этот раз за столом никто не сидел, герцог с сыном стояли перед пятью агрессивно настроенными мужчинами и якобы смущенной виконтессой, предвкушающе поглядывающей на кресло, стоящее во главе стола и уже представляющей, как эффектно она будет на нем выглядеть в роскошном пурпурном наряде.

Было такое чувство, что все решено заранее.

Немолодой важный мужчина с золотой цепью на шее, заметив беспрепятственно вошедших в зал леди Салливерн, хмуро повелел:

– Нам ни к чему посторонние в столь щекотливом деле. Немедленно выйдите вон, нахальные девицы!

Он напрасно ожидал смущения и раскаяния. Вызывающе сверкнув очами, Изабель прошла к столу, отодвинула одно из кресел и устроилась, мило улыбаясь возмущенному лорду. Беатрис спокойно последовала ее примеру, сев рядом с ней.

– Лорд Забарский, – Анрион пронзил свирепым взглядом возмущенного главу рода, – леди Салливерн наши гостьи. А вы здесь никто. Попрошу не распоряжаться в наших владениях.

– Да, – поддержал его герцог-старший, – это вам не по чину. Вот мы в вашем доме распоряжаться можем, имеем право даже и выгнать вас из него. А вот вы ведите себя поскромнее!

Лорд побагровел от оскорбления, столь откровенно высказанного правителем.

– Если было бы можно, я бы бросил вам вызов, ваша светлость! – он встал перед Анрионом, сжимая и разжимая кулаки. – Жаль, что законы этого не позволяют!

– И чем бы все закончилось? – лениво ответил ему наследник. – Вы же знаете, я довольно хороший маг. Да и воин неплохой, владею всеми видами оружия. Вы на всякий случай уже назначили своего преемника, в жизни ведь все бывает? – и лорд Забарский вдруг оказался стоящим на голове.

– Как ты смеешь так унижать моего дядю! – завизжала Луизина, чувствующая себя уже правительницей и неуважение будущего пасынка вздумавшая пресечь сразу, чтоб не распускался.

– Да, в самом деле, тебе нужно быть повежливее с моей будущей супругой! – неожиданно встал на сторону виконтессы Эрнольд Второй, – ведь она всей душой желает скрасить мои последние дни. Не так ли, дорогая? – с каким-то непонятным подтекстом обратился он к своей шустрой любовнице.

– Конечно! – с жаром заверила она. – Я буду хорошей герцогиней!

– Увы, герцогиней тебе не бывать, – с фальшивым сочувствием объявил герцог, с наслаждением любуясь вытянувшимся личиком виконтессы.

Глава рода, с трудом поднявшийся с помощью спутников, отряхнулся и сердито возразил, решив оставить выяснение отношений с наследником на потом:

– Вы обязаны на ней жениться, ваша светлость, вы дали слово, которое, как всем известно, нерушимо!

– Я и не отказываюсь от женитьбы, – Эрнольд чуть заметно усмехнулся, – кто же отказывается от такой неземной красоты!

Не успела Луизина задрать нос, с превосходством глядя на внимательно наблюдающими за ней сестер, как последующие слова герцога вышибли из нее дух:

– Но поскольку этим утром я отрекся от престола, впрочем, как и от всех остальных титулов и регалий, то и моя жена станет обычной простолюдинкой. Оставил я за собой лишь небольшую ферму возле границы с Бурминдией, мне нравится там погода. Там и теплее, и солнце встает куда раньше. Увы, там не будет развлечений, к которым ты привыкла, дорррогая, – он произнес это слово с рычанием, – но кормилица моей старшей дочери, заправляющая там домашним хозяйством, наверняка научит тебя ощипывать гусей и кормить птиц. Не знаю, сможешь ли ты доить коров, уж больно у тебя нежные ручки, но пасти их ты вполне сможешь. – И мечтательно добавил: – Что может быть лучше спокойной и безмятежной сельской жизни! Уверен, ты полюбишь ее всей душой!

У представителей рода Забарских отпали челюсти. Такого никто из них не ожидал. Изабель и Беатрис с трудом удержались, чтоб не расхохотаться в голос.

– Этого не может быть! – наконец пришел в себя глава рода. – Вы нас обманываете, чтоб отправить несолоно хлебавши.

– Конечно, нет! – покачал седой головой Эрнольд. – С сегодняшнего дня я простой фермер. И прошу вас, моя дорррогая, сочетаться со мной законным браком немедля, потому что я сегодня же удаляюсь в свое новое жилище. Правителем страны остается мой сын. Прошу любить и жаловать – перед вами Анрион Седьмой Помаррийский!

Анрион язвительно поклонился и добил виконтессу:

– Поскольку вы выходите замуж за простолюдина, леди Луизина, то теряете положенные вам по рождению дворянские привилегии. Но ваша великая любовь преодолеет все преграды, не так ли? Правда, после бракосочетания вас будут звать не «леди» и даже не «госпожа», а просто «Лу», но это такая мелочь для любящей женщины!

– Я не хочу ощипывать гусей! Я не хочу пасти коров! – визг виконтессы был слышен даже в парке. – Я виконтесса, а не жалкая фермерша!

Глава рода несколько раз открыл и закрыл рот, потом высокомерно заявил:

– Я снимаю свои претензии! Моя племянница не может быть женой простолюдина, пусть он будет трижды бывшим правителем! Мы уходим!

– Как вам будет угодно! – Анрион магией открыл дверь и в спины уходящим добавил: – И не появляйтесь здесь больше! Отныне ваш род в опале!

Мужчины вздрогнули и постарались поскорее скрыться, причем виконтесса бежала впереди них.

Стражники плотно притворили дверь, и в малом зале воцарилось безудержное веселье.

– Как она испугалась, когда услыхала, что ей предстоит ощипывать гусей и пасти коров! – Изабель даже ногами поболтала от восторга. – Это было незабываемо!

Беатрис тоже смеялась, уж очень комично выглядела и сама виконтесса, и ее родственники.

– Вы в самом деле решили отречься от престола, ваша светлость? – спросила она, отсмеявшись. – И вам не жаль покидать столицу?

– Я уже отрекся, обратного хода нет, – герцог с некоторым сожалением посмотрел на висевший на стене герцогский штандарт, – хотя и могу вернуться сюда в любой момент, но уже как обычный обыватель. Насчет простолюдина я немного слукавил, правитель, даже бывший, не может лишиться дворянства ни при каких условиях. Но про ферму правда. Скорее, это не ферма, а небольшое поместье. Там удобный дом, достаточно слуг, чтоб жить без особых хлопот. Как раз то, что мне сейчас и нужно, чтобы немного передохнуть от несчастий, свалившихся на меня в последнее время. Пойду собираться, мой камердинер, которого я беру с собой, опытный малый, но наверняка захочет взять с собой то, что мне в моей новой жизни не понадобится.

Он ушел, а Беатрис обеспокоенно спросила, ведь поместье герцогини находилось примерно в тех же местах:

– Рядом с Бурминдией – это где? Там безопасно?

Ничего не заподозривший Анрион поспешил ее уверить:

– Совершенно безопасно. Бурминдия – мирная страна, у нас всегда с ней были добрососедские отношения. Так что отец правильно сделал, что выбрал именно это поместье. Там ему будет хорошо.

У леди Салливерн мелькнула одна и та же мысль – а не то ли это поместье, в котором скрывается герцогиня? Решив выяснить это немедля, но не у Анриона, чтоб не навести его на ненужные подозрения, а у самой Генриетты, Беатрис резво поднялась.

– Нам пора, – она извиняюще улыбнулась Анриону, – у нас много дел.

Сестры выскочили за дверь. Новоиспеченный правитель уныло выдохнул, он-то надеялся поговорить с Беатрис наедине и обсудить магический договор еще раз. И куда они так спешат? Что у них могут быть за спешные дела?

Но ему и самому пришлось вспомнить о насущном: в зал вошел лорд главный претор. Поздравив его с вступлением на престол, завел нудный, но необходимый разговор о положении юстиции в герцогстве и распоясавшихся аристократах, которых нужно непременно приструнить, если герцог не хочет бунта черни в своих владениях.

Леди Салливерн, молнией перелетев парк, выскочили в главные ворота и тут же, не сговариваясь, порталом перенеслись в поместье герцогини.

Ее светлость гуляла по парку в теплой накидке из плотной шерсти нежно-персикового цвета, рассеянно поглядывая по сторонам, и казалась молодой и на редкость довольной. Увидев выходивших из портала сестер, радостно улыбнулась и поспешила им навстречу, приветливо протягивая руки.

– О, как я рада вас видеть! – воскликнула она, но, заметив их озабоченные лица, боязливо спросила: – Что-то случилось?

– Ваш супруг отказался от престола! – выпалила Изабель.

– Теперь правитель – ваш сын, – добавила Беатрис.

Генриетта успокоено выдохнула:

– Это замечательно! Какое счастье, я больше не герцогиня! Наконец смогу жить спокойно, не боясь, что меня вернут и заставят исполнять отвратительные обязанности правительницы! Здесь так хорошо! – она повела рукой, указывая на источающие изысканный аромат еще цветущие поздние розы.

Изабель обломила одну из них и прикрепила к своему корсажу. Беатрис тоже не удержалась, сорвав полураспустившийся розовый бутон, но просто держала цветок в руке, наслаждаясь тонким запахом.

– Есть еще один неприятный нюанс, – Изабель внезапно вспомнила виконтессу и засмеялась.

Генриетта удивилась. Она не предполагала, что неприятные нюансы могут быть так смешны. Но, когда сестры рассказали им, как Луизина испугалась превращения в фермершу, обязанную пасти коров, рассмеялась тоже.

– О, эта изнеженная девчонка никогда не сможет ощипать гуся! – она пренебрежительно взмахнула тонкой рукой. – У него тугое жесткое перо и к тому же нужно очень постараться, чтоб при ощипывании не попортить ценный гусиный пух.

– Вам приходилось ощипывать гусей? – тут уже изумились сестры. Ничего подобного они и предположить не могли. Изысканная аристократка и простая крестьянская работа?

Герцогиня кивнула, вовсе не считая это таким уж необычным делом.

– Конечно. Моя мать считала, что опытная хозяйка должна не только знать, как вести домашнее хозяйство, но и показать слугам, что и как делать, если вдруг возникнет в том нужда. Так что да, мне приходилось ощипывать и гусей, и уток, и кур, не говоря уже об охотничьих трофеях – рябчиках, тетеревах и перепелках, добытых отцом с друзьями. И коров доить приходилось тоже. Я вообще очень многое знаю и умею. Но не о моих умениях идет речь. Что за неприятный нюанс, о котором вы заикнулись? – обратилась она к Изабель.

Та не стала тянуть и просветила бывшую герцогиню:

– Ваш супруг решил уехать в свое поместье на границу с Бурминдией. Мы опасаемся, не ваше ли имение он имел в виду?

Генриетта помрачнела.

– Нет, у него поместье довольно далеко отсюда, на самом юге. Но, тем не менее, теперь он от меня гораздо ближе, чем был, живя в столице. А если учесть его энергичность, то он наверняка вздумает проверить, как идут дела здесь. Он же уверен, что это поместье теперь принадлежит Анриону, и вполне может заявиться сюда, просто чтобы помочь сыну навести порядок. Это будет крайне неприятно, поскольку я его видеть совершенно не хочу. Мне очень нравится моя теперешняя жизнь, и мне отвратителен возврат к старому.

Сестры растерянно переглянулись.

– И что же нам делать? – Изабель оценивающе глянула вокруг. – В принципе, мы можем накрыть все поместье защитным пологом, чтоб никто не смог войти без вашего позволения, но это будет очень подозрительно, да и магии придется вбухать немеряно.

Генриетта замахала руками.

– Это совершенно ни к чему! Если он появится, меня непременно предупредят, и я всегда успею скрыться. Слуги проверены, все сомнительные особы убраны…

Из высокой травы показался серый кролик в сопровождении сердито шипящей белой кошки. Он ударил в игрушечный барабан, висевший у него на шее, кошка зазвенела серебряными тарелками. Поскольку били они невпопад, какофония получилась знатная.

– А ну кыш отсюда! – Изабель агрессивно показала неудачливым музыкантам кулак.

– Может, превратить их обратно? – Беатрис заткнула уши.

Животные нехотя поплелись прочь, время от времени барабаня и звеня. Когда стало потише, герцогиня возразила:

– Не стоит. Оказалось, этому превращению рады все – и их домашние, и сослуживцы. Без этих пакостных людишек всем жить стало гораздо приятнее. К тому же, как выяснилось после проверки, управляющий немилосердно набивал свои карманы моими деньгами.

– Но они привыкнут к этой личине! – Беатрис все-таки хотелось вернуть все, как было.

– Если так необходимо, то превращайте обратно, только отправьте их подальше отсюда. Их наглые физиономии я видеть у себя не желаю! – твердо объявила Генриетта.

Изабель не хотелось препираться, у нее сегодня было редкостно мирное настроение.

– Хорошо. Давай отправим их в Ориллию, – предложила она Беатрис, – к тому же проверим и наших подопечных. Убьем сразу двух зайцев.

Она взмахом руки вернула обратно кошку с кроликом и, взявшись за руки, сестры перенеслись туда, где ими был оставлен мятежный клан Феллири. Едва выйдя из портала, Изабель велела зверушкам снова стать людьми. Появившиеся перед ними господин Летин с Фийной были вовсе даже не благодарны им за прощение.

Горничная тут же зашипела, как злобная кошка:

– И что это значит? Какое право вы имели так со мной поступать?

– Тебе понравилось быть кошкой? – лениво осведомилась Изабель. – Превратить обратно? Но тогда уж это будет навсегда.

Более благоразумный управляющий дернул служанку за рукав, взывая к ее благоразумию, и льстиво попросил:

– Раз уж нам придется жить здесь, в совершенно незнакомом месте, то помогите нам. У нас вообще ничего нет, – и он обвел руками свою изрядно похудевшую фигуру.

Беатрис хмыкнула. Пребывание в шкуре кролика пошло господину Летину на пользу. Он изрядно похудел, у него появились мышцы и почти исчез живот. А вот Фийна стала еще больше походить на драную недобрую кошку.

Перед ними по голой земле пробежала мышь-полевка, и горничная, дико мяукнув, вдруг прыгнула и схватила ее зубами.

– Фийна, опомнись! – брезгливо воскликнул управляющий. – Мы же люди! – и тут же, опровергая собственные слова, сорвал растущий рядом цветок луговой кашки и запихал его в рот, довольно зачмокав и собрав глаза в кучку с блаженным выражением лица.

Сестры захихикали. Беатрис вынула из кармана мешочек с золотыми и протянула господину Летину.

– Тут сотня местных монет. Я, правда, приготовила их для других целей, ну да ладно, берите. Этого хватит, чтобы безбедно жить до конца вашей жизни. Но учтите – тут вам на двоих. Как вы будете их делить, ваше дело.

Сестры пошли к тому самому трактиру, в который ушел лорд Бурор со своими людьми. Вслед им неслись вопли «отдай, это не тебе одному!» и звуки увесистых тумаков.

– Ты специально это сказала? – с уважением спросила Изабель. – Что они передерутся, было сразу ясно.

– Да просто не подумала, – Беатрис даже не оглянулась, чтоб посмотреть на бурно выясняющую отношения парочку. – Я же считала их нормальными людьми.

– Для корыстного окружения они очень даже нормальные, – Изабель уже подошла к трактиру и толкнула дверь.

В нос им ударил спертый запах перегара и чего-то горелого. В разгар трудового дня общий зал был почти пуст. Но все равно на сестер уставилось с десяток пар осоловелых глазок, загоревшихся нездоровым интересом. Изабель без стеснения двинулась к стойке, за которой восседала пышнотелая белокожая женщина с хитроватым выражением узеньких раскосых глазок.

Окинув пришелиц остреньким оценивающим взглядом, отметила дорогую ткань и тонкую вышивку на траурных платьях, расплылась в довольной улыбке и предложила:

– Что желают такие красавицы? Еду или комнату для отдыха? А вот душистый вкусный чай, его все хвалят! – и, покопавшись под прилавком, она выставила две кружки с ароматным дымящимся напитком.

К удивлению Изабель, Беатрис покраснела и зло уставилась на хозяйку.

– Вот как? Душистый вкусный чай? Комнату для отдыха? И какой это отдых ты нам вздумала устроить, пройдоха?

Женщина враз перестала улыбаться и сделала кому-то знак рукой.

– Вот как? Вы кто такие, чтоб так меня оскорблять?

Подошедший громила положил на плечи девушкам грязные лапы и тут же их отдернул, затряся ладонями и взвыв не своим голосом:

– Да они ведьмы! У меня все пальцы сожжены!

Хозяйка злорадно ухмыльнулась.

– Ведьмы? Замечательно! Платите выкуп, ведьмочки, не то я отдам вас инквизиторам, и они с огромным удовольствием сожгут вас на костре. Вот праздник-то будет в нашем городке, а то что-то давно никаких развлечений не было.

– Костер, говорите? – Беатрис зловеще сверкнула глазами, отчего у хозяйки по коже вдруг пробежал ледяной озноб. – Будет вам костер!

И все вокруг вдруг запылало страшным синим племенем. С истошными воплями немногочисленные посетители трактира принялись выпрыгивать кто в окна, вышибив их, кто в распахнутые двери. Но не всем это удалось. Хозяйка вообще не могла сдвинуться с места и лишь отчаянно завывала, дергаясь, как марионетка. Еще несколько громил пытались выскочить в распахнутые окна, но отскакивали от них, как мячики от стенки.

Леди Салливерн стояли молча, огонь их не трогал. Вскоре от живых людей в трактире остался только пепел. Огонь охватил и стены, тут же обрушившиеся.

Оказавшись посреди пепелища, сестры взлетели, пролетели мимо зевак, плотной толпой окруживших бывший трактир и опустились возле мужчин в туниках с гербами королевства.

– Стражники? – спросила Беатрис, и, получив в ответ осторожный кивок, обвинила: – Вы прекрасно знали, что хозяйка трактира продавала своих постоялиц всем жаждущим, опоив их какой-то гадостью! Да еще и откровенных бандитов у себя привечала!

Стражник в тунике побогаче прочих принялся отпираться с ноткой вины в глубоком басе:

– Так ведь по согласию же все было! И девки эти потом сами в бордель уходили на заработки.

– Потому что жаловаться некому было, вы эту прохиндейку покрывали, отступные за это получали, – Изабель обо всем догадалась. – И что теперь с вами делать?

Стражник вспомнил, что он здешняя власть, и пригрозил:

– Я вот вас сейчас арестую и в тюрьму отведу, будете тогда знать!

Изабель тут же приободрилась. Такие приключения она любила.

– Давайте, ведите! Посмотрим, кто у вас в тюрьме сидит и за что!

– Да нет там у нас никого, – стражник почесал затылок, недоумевая, что за неправильные девицы перед ним. Какой нормальный человек будет сам стремиться в тюрьму?

– Ведите, ведите, – Изабель не желала упустить такое чудное развлечение, – мы же ведьмы, нас надо на костре сжечь!

Стражник перевел взгляд на пепелище, до сих пор посверкивающее зловещими синими искрами, и внезапно догадался, чем, вернее, кем, вызван скоротечный пожар.

– Нет, зачем же мы будем вас сжигать, госпожи ведьмы, мы такого давным-давно уже не практикуем! – заюлил он, лихорадочно соображая, как бы ему сбежать без урона для себя. – Вы идите, куда хотите, ну и мы тоже пойдем, нам город дозором обходить надо, некогда с вами балясы разводить!

Он повернулся, намереваясь удрать как можно быстрее, но услышал:

– Идите, идите! Все неправедно нажитое мы у вас заберем. – Стражники уставились на Изабель, негодуя и боясь, и она ехидно уточнила: – Все и у всех. И еще – где тут живут переселенцы?

Старший дозора быстро проговорил:

– Лорд Бурор-то со своими людьми? Так они ушли. Кто говорит, что обратно, кто – что к своему истинному королю. Но, может, вы нам денежки-то оставите, хотя бы половину, а?

Не удостоив его ответом, сестры открыли портал и вернулись к герцогскому дворцу. Следом за ними на землю приличной горкой высыпались монеты, главным образом серебро и медь. Золотых было мало.

– Тут и те, что были припрятаны у хозяйки в трактире, – Беатрис брезгливо посмотрела на деньги. – Не хотелось брать эти грязные деньги, но пусть послужат теперь добрым делам. Пересчитывать их я не буду.

Она отправила монеты в хранилище, и сестры продолжили навещать своих многочисленных подопечных.

В уютном зале дорогой ресторации было шумно и многолюдно. Играл небольшой оркестрик, создавая мягкую приятную атмосферу. Изабель, съев все, что было ими заказано, рассеянно смотрела по сторонам, Беатрис медленно доедала нежный мусс со взбитыми сливками и любимыми ею крупными ягодами земляники.

– Все-таки насколько здесь приятнее, чем в унылой герцогской трапезной! – Изабель чуть заметно покачивала головой в такт красивой музыке. – Хоть кормят там не хуже, но от недоброжелательных взглядов мне кусок в горло не лезет. Тут спокойно.

Беатрис скептически прищурила глаза.

– Ты права, конечно. Тут спокойно. Но если б мы и в трапезной сидели под личиной, то и там на нас мало бы кто обращал внимания.

Изабель намекнула на сказанную сестрой нелепость:

– Было бы очень странно, если б вместо ожидаемых леди Салливерн в трапезную заявились два немолодых никому не знакомых мужика в купеческих кафтанах. Думаю, тогда на нас глазели бы еще больше.

Беатрис невозмутимо продолжила ужин. Действительно, здесь они присутствовали в образе немолодых солидных мужчин, на которых никто внимания не обращал. Лишь подавальщик несколько удивился, приняв чисто женский заказ, но виду старался не подавать. Мало ли какие вкусы бывают у людей?

После утомительного дня сестры решили не спешить на герцогский ужин. Переместившись в Рондию, пошли в свою любимую ресторацию, спрятавшуюся на одной из окраинных улочек столицы, где с удовольствием поели.

– Интересно, что будет, если мы не явимся на ночь в Помарбург? – лениво поинтересовалась сытая Изабель. – Предпримет какие-то действия наш договорчик или промолчит? И вообще, на какое время и расстояние мы можем удаляться от своего развеселого женишка?

– Да, мне тоже хотелось бы это знать, – Беатрис закончила с едой и отодвинула от себя пустую тарелку. – Пока никаких предупреждений от договора мы не получали.

И тут же, опровергая ее слова, посредине стола ударила небольшая фиолетовая молния, угрожающе посверкивая тоненькими иголками.

– Ну вот, накаркала! – досадливо фыркнула Изабель.

– Этот разговор начала ты, – сердито возразила ей сестра. – Но по крайней мере мы теперь знаем, что расстояние для договора не помеха. Но вот предупреждение появилось из-за времени или расстояния?

Изабель взмахом руки смахнула молнию со стола. На узорной скатерти осталось некрасивое выжженное пятно. Беатрис вернула скатерти прежний вид и со вздохом признала:

– Пора возвращаться, хоть и жутко не хочется. Что-то столько в последнее время неприятностей привалило, хоть плачь. Вот бы на настоящий праздник попасть. Отдохнуть, повеселиться, просто потанцевать.

– Ага, было бы здорово, – согласилась с ней Изабель и, спохватившись, добавила: – А ведь сегодня Паула устраивает придворный бал. А мы на него из-за этого дурацкого договора не попадем.

– А почему, в принципе? – у Беатрис от предвкушения безмятежного веселья восторженно засверкали глаза. – Давай захватим с собой Криспиана, чтоб договор не возмущался, ведь женишок будет поблизости, только и всего. Королева любым нашим спутникам будет рада. – И подумала, что Анрион не откажется пойти с ней на праздник в чужой стране, где его никто не знает и где он сможет беззаботно повеселиться, не оглядываясь по сторонам.

– Гениальная мысль! – Изабель вскочила, рукой призывая подавальщика со счетом. – Давай поскорее в Помаррию!

Подошедший к ним подавальщик эти слова услышал. Поскольку до Помаррии было несколько месяцев пути на перекладных, лишь чуть заметно усмехнулся. Получив плату и чаевые, слегка поклонился. А когда выпрямился, странных посетителей уже не было, хотя он мог поклясться, они от стола и шагу не сделали. На всякий случай он оглянулся, но по залу никто не шел.

– Маги! – восторженно прошептал подавальщик и спрятал поглубже в карман полученную от Изабель монету.

Ведь всем давно известно – деньги, полученные от магов за честно сделанную работу, всегда приносят удачу. Важно эту монетку не потерять и не истратить, и тогда жизнь счастливчика засверкает радужными красками.

Торопясь найти женишка, Изабель без всяких угрызений совести прорвала защиту герцогского дворца, а на упрек лорда Чарсона, первым возникшем на месте прорыва, небрежно отмахнулась:

– Да какая ерунда! В первый раз, что ли? Давно пора привыкнуть и не беспокоиться по таким пустякам! И вообще я ищу графа Ванского! Где он, не знаете?

Разозленный до зубовного скрежета легкомыслием недалекой девчонки, маг сердито сообщил:

– Бегать за мужчинами неприлично, мало того – недостойно леди!

– Ух ты, – Изабель уставилась на него во все глаза. – Ну просто наша замечательная гувернантка! Даже интонации те же! Слушай, Беатрис, а давай познакомим его с леди Клариссой! Уверена, они найдут общий язык! Представляешь, как здорово будет, когда они примутся читать нотации друг другу!

Для лорда Чарсона это было уже слишком, и он сделал угрожающий шаг вперед, желая как следует потрясти за шиворот нахальную девчонку. Но Изабель этого даже не заметила. Увидев мелькнувшего впереди по коридору маркиза Кресского, она призывно свистнула, как мальчишка, и с воплем «эй ты, подожди!» бросилась ему вдогонку, намереваясь вызнать, где обретается навязанный магическим договором женишок.

Беатрис сконфужено улыбнулась взбешенному мужчине, извиняясь за сестру, и пошла в другую сторону, надеясь застать герцога в его кабинете. Анрион действительно сидел за большим палисандровым столом, за которым обычно сидел его отец, и пытался вчитаться в текст доклада, представленного ему службой внешней разведки.

Читал он его уже в третий раз, надеясь вникнуть в смысл замысловатого послания, но голова была занята совершенно другим – куда пропала Беатрис? Он не видел ее с самого утра, когда женитьба отрекшегося от престола Эрнольда Второго на виконтессе Луизине Забарской скандально провалилась к полному удовольствию всех окружающих, за исключением членов рода несостоявшейся невесты.

Отец уже отбыл в свое поместье, не пожелав остаться еще хоть немного. Правда, он пообещал присутствовать на коронации сына, но Анриону от этого было не легче. Все произошло так быстро, что он несколько растерялся. Да и трудно стало неимоверно. Все, что они делили на троих, теперь свалилось на него одного.

Как же ему нужна герцогиня! Понимающая, знающая порядки в герцогстве и умеющая навести порядок и во дворце, и в стране. Беатрис бы подошла идеально. К тому же она ему и безумно нравится. Он полюбил впервые в жизни, и рад, что это чувство взаимно.

Но как избавиться от магического договора, сковывающего их по рукам и ногам? Никто из тех, к кому он обращался за советом, ничего дельного посоветовать не смог. Не просить же помощи в столь щекотливом деле магов соседних стран? Это же какой будет урон престижу Помаррии! Но он пойдет и на это, если ничего не сможет разузнать сам.

В дверь раздался деликатный стук, и Анрион, недоумевая, разрешил войти. Кто бы это мог быть? Ведь стоящие перед его апартаментами стражники не пропустили бы постороннего, а из его приближенных никто так робко стучать бы не стал.

Когда в кабинет вошла смущенная Беатрис, он радостно улыбнулся и широкими шагами пошел ей навстречу. Взял руку, поцеловал и признался: