Текст книги "В джазе только чижик-пыжик"

Яна свернулась калачиком на полке и отвернулась от своего попутчика. Длинные волосы развязались и плавной волной скатились по спине вниз, свесились почти до пола.

Валериан встал, накрыл ее пледом и выключил свет, потом молча сел на свою полку и, подперев голову рукой, уставился в темное окно с мелькающими на скорости редкими огоньками.

Глава третья

Снился Яне Карловне Цветковой очень хороший сон Ей снился мужчина, которого она нашла через много лет своих метаний, через четыре брака и через стойкое ощущение, что ей лучше быть одной, что она никого не может сделать счастливым. Утолялась она мимолетными романами, пока не встретила его. Да, снился ей Мартин Романович Вейкин, бывший военный, бизнесмен из Санкт-Петербурга. Она впервые испугалась, что заболела, потому что без него ей даже просто дышать стало тяжело. Высокий, атлетичный, с прямой спиной и гордо посаженной головой. Открытое русское лицо с высокими скулами, прямым носом, ямочкой на подбородке и идеальной формой губ, которые Мартин иногда прятал под очаровательными усами. У него были густые темные, слегка вьющиеся волосы с легким медным отливом. Кожа была белая с едва заметными милыми веснушками, каждую из которых Яна, кажется, помнила наизусть. Так тщательно она не знала географическую карту своей родины. Но самыми красивыми и притягательными были его потрясающие глаза. Темные, словно цвет крепко заваренного кофе, очень выразительные, с густыми и загнутыми вверх ресницами, напоминающими лучики солнца. Человек он был добрый, улыбчивый и отзывчивый на чужую беду. Еще Мартин был очень общительным и с феноменальной легкостью располагал к себе женщин. Казалось, они теряли голову от одного только взгляда на него, а уж пообщавшись, непременно влюблялись. Яна видела, как он подъехал на своем мотоцикле к светофору и остановился на красный свет. Она поспешила к нему.

– Мартин, подожди! Эй! Обернись! Это я – Яна!

Но ноги почему-то не слушались, а высокие каблуки вязли в какой-то жиже. Она кричала и кричала ему, но Мартин не слышал. Он уже несся вдаль на своем железном коне.

– Мартин!.. – кричала ему вдогонку Яна, с ужасом понимая, что завязла посередине проезжей части.

А на нее неотвратимо надвигался большой и мощный грузовик. Она зажмурилась, вскрикнула и…

– Яна! Яна, вставай.

Кто-то тряс ее за плечо, горячо дыша в лицо.

Она вздрогнула и открыла глаза.

– Валериан?

– Вроде больше никого не было в нашем купе, – ответил парень.

– Ты меня спас, – выдохнула она.

– Еще нет.

– В моем страшном сне. Я что, кричала? – обрадовалась Яна, что ее разбудили и вытащили из кошмара.

Так было всегда. Она пыталась догнать, достучаться до Мартина, обратить на себя его внимание, а он ускользал и оставлял ее одну. Для Яны это и был ее самый большой страх.

– Я разбудил тебя, чтобы бежать, – сказал Валериан.

Сон окончательно отпустил ее.

– Куда? Мы в поезде. Да и зачем? У тебя обострение?..

– Ты, я смотрю, тоже следователем не работала… Яна, просто поверь. Я не поеду до Питера. Мы сказали это той умершей женщине. Она интересовалась, едем ли мы до конечного пункта, и мы подтвердили. Мы не знаем, сообщила она это кому или нет. На всякий случай надо сойти прямо сейчас. Тут, я узнал, в районе Колпина, будет техническая остановка. До Питера рукой подать, доберемся сами. Я не могу настаивать, если ты не пойдешь со мной, я один, – очень твердо заявил Валериан.

– Господи! Ты что? Бросить меня хочешь? Нет уж! Я с тобой!

– Собирайся прямо сейчас!

– Я не в армии, за две минуты не соберусь, – засуетилась Яна, быстро сбрасывая все видимые вещи в свой среднего размера чемодан на колесиках.

У Валериана была большая спортивная сумка на ремне через плечо.

– Идем. Стоим одиннадцать минут, – взял он и сумку, и чемодан.

– А проводница? Она ничего не заподозрит? Выпустит нас? – спросила Яна.

– Мы ведь не позже оплаченной станции, а раньше… только в путь. Да и нет ее сейчас. Я ходил в туалет и слышал, как ее позвали в вагон-ресторан. Не знаю для чего. Поторопись!..

Сюрпризом для Яны стало то, что поезд стоял, но ступеньки и двери не были подготовлены к высадке.

– А? – растерялась она.

– Техническая остановка, – пояснил Валериан, чуть ли не каким-то кульбитом скатываясь вниз вместе со своей сумкой и увлекая чемодан Яны с собой.

Она осталась стоять с широко открытыми глазами над этой пропастью.

– Я ноги переломаю…

Яна сняла свои сабо на каблуках и кинула вниз. Валериан вскрикнул и выругался, хорошо, что не матом.

– Совсем, что ли? Поднимаю голову, а там каблучище такой – летит мне прямо в глаз! – пожаловался парень. – Хорошо, увернулся и в лоб попало. Вы, девушка, со всеми мужчинами так знакомитесь?

– Точно в голову, – вздохнула Яна. – На «вы» опять перешел, мужчинами моими заинтересовался… Какая тебе разница? Всякое бывало. Но мне не спуститься, это – факт.

– Я не прошу тебя ломать ноги, прыгай, я поймаю! – ответил Валериан.

– С ума сошел?! Я прыгну, от тебя ничего не останется! Или ты мне отомстить хочешь? За каблук?

– Не дури, Яна. Это я только с виду худой и хлипкий. Я жилистый и сильный! Поймаю, доверься! – уговаривал ее Валериан.

«Нет-нет-нет!.. – думала Яна. – Что же я такая дура даже на старости лет? Человек мне в сыновья годится. Знать его не знаю… Что у него с психическим здоровьем? И я должна довериться и прыгнуть в эту бездну?»

И тут поезд со ступенчатым металлическим звуком дернулся, Яна еле удержалась, ухватившись за поручни.

– Ой, что это?! Куда?! – вскрикнула она.

– Поезд тронулся! Прыгай, Яна! Ну же! Давай! Умоляю! Скорее!.. – орал ей снизу Валериан.

У Яны всё поплыло перед глазами, в темноте внизу белое лицо Валериана превратилось в дрожащую бледную полосу, бегущую за ней, словно лицо с картины «Крик» кинулось вдогонку за своим голосом. Ее шатало и трясло. А поезд все набирал скорость.

– Яна, прыгай! Я тебя не брошу! Сейчас полезу назад, но это уже сложно!.. – последнее, что услышала Яна от своего напарника.

Только страх, что этого парня затянет под колеса, заставил Яну шагнуть в несущуюся внизу пустоту. А дальше – полет, ветер, удар обо что-то не очень твердое, затухающее вращение по неровной земле. Было и больно, и не больно. В ушах стоял шум стучащих колес, рядом мелькали руки и ноги, то и дело норовя попасть на рельсы. Голова Яны со спутанными волосами наконец-то остановилась на зеленой траве. Сверху лежал Валериан и крепко держал ее в руках.

– Ты как? – спросил он, пронзая ее темным взглядом.

– Жива… Слезь с меня. Ой, у тебя кровь.

– Ничего страшного, поцарапался, – ответил Валериан, отпуская ее.

И тут Яна поняла, что он действительно обхватил ее, закрыв своим телом, и при падении повредился сам. А вот на ней не было ни царапинки.

Яна встала на нетвердые босые ноги. Валериан поднялся тоже. У него в кровь были разодраны локти и отчетливо выделялась шишка на лбу.

– Джинсы порвал, – отметила Яна.

– Так сейчас модно, – ответил он, выплевывая что-то изо рта.

– Где вещи? – огляделась Яна.

Она до сих пор не была уверена в том, что им нужно было так экстремально покидать поезд.

– Стой здесь, я принесу обувь и вещи. Ни шагу, а то поранишься!.. – сказал Валериан, усаживая Яну на какой-то пригорочек, и вскоре вернулся с вещами и красными сабо в руках.

– Золушка, туфельки надеть?

– Сама справлюсь. Тебе бы раны обработать…

– Обработаем еще, – отмахнулся парень.

– А ты молодец. Пообещал поймать и поймал!

– Не верила? – улыбнулся он.

– Если честно, не очень, – согласилась Яна.

– Ну, что? Пойдем? Выйдем на трассу, доедем до психушки…

– Прекрасный план! – хлопнула себя по коленкам Яна, вставая.

Сам Валериан понес и сумку, и чемодан Яны, проявляя себя как истинный джентльмен.

– Ты в купе кричала – Мартин? Это кто? – спросил Валериан, из-под упавшей челки взглянув на свою спутницу.

– Вот послала бы тебя, но не могу! Ты проявил свои лучшие качества. Мартин – это мужчина, которого я люблю, – ответила Яна.

– Твой муж? – уточнил парень.

– Не был он никогда моим мужем.

– Чего так?

– Так получилось, вернее, не получилось как-то… Нам все время что-то мешает.

– А он делал тебе предложение? – заинтересовался Валериан.

– И не раз. Я его слишком люблю, поэтому очень нервно на все реагирую. Не верю! По Станиславскому, – ответила Цветкова, переставляя свои длинные ноги.

– Во что не веришь? В его любовь? – уточнил Валериан.

– В его желание жениться на мне. Последний раз он сделал мне предложение, когда точно узнал, что я родила от него дочку.

Валериан споткнулся.

– Ты дочку родила?! Так спокойно говоришь!

– Что тебя так напрягает? Я – женщина, я способна рожать. Прикинь? Нет, я понимаю, что в таком-то возрасте можно было бы и остановиться, но это совершенно случайно вышло. Я не планировала, и вообще не знала, от кого забеременела. Что я точно знала, так это то, что не буду делать аборт, – буднично рассказывала Яна.

Глаза у Валериана все сильнее округлялись от удивления.

– Родила не известно от кого?!

– Слушай, парень, я не говорила, что не известно от кого! Я просто не знала, от кого! А это – разные вещи! Я оба раза была со своим любимым Мартином. Просто один раз нас с моим визави отравили чем-то наркотическим и, главное, в этом были галлюциногены. Я думала, что я с Мартином, а оказалось, что нет. Ну, а потом беременность… Ребенка ведь не убить, а с мечтой быть с Мартином опять пришлось распрощаться. Хоть он и не отказывался от меня. Тот, второй мужчина подделал документы по генетической экспертизе дочери на себя. Потом все выяснялось! – Яна махнула рукой. – Сложно все!..

– Да уж, – подтвердил парень, смотря ей в спину. – Хочется обратно запрыгнуть в поезд.

– Поздно! Ушел наш поезд. А мы с тобой не очень хорошие люди…

– Почему же? – поинтересовался Валериан, еле поспевая за ней.

– А если эту Люсю того? Помогли ей упасть. А мы не помогли найти убийцу? Она же к нам приходила с вопросами, с которыми не должна была приходить? Вдруг есть какая-то связь?

– Яна, именно поэтому, из-за этой возможной связи мы и покинули поезд столь необычным способом, – напомнил ей Валериан.

– А я и поддалась панике! – нахмурилась Яна. – Вместо того чтобы остаться, поговорить с людьми, с правоохранительными органами наконец. Помочь разобраться…

– Ты серьезно? Ну, да, твоя же мама – актриса. Тебе, случайно, с генами не передалось? В Агату Кристи решила поиграть?

– Еще как передалось! – оглянулась на него Цветкова. – Мне даже заслуженную давали, я имею в виду, артистку без специального образования! – похвасталась Яна, спотыкаясь, но Валериан поддержал ее за локоть.

– Так я имею честь беседовать с заслуженной артисткой России? Или Советского Союза?.. – засмеялся он.

– Сейчас в глаз получишь! Художника каждый обидеть может! Отказалась я. Министр, что с перепугу давал мне это звание, немножко в положении шантажа был. Боюсь, задобрить он меня хотел, что там, вместо запрещенного разврата, я выступала с цыганами.

Валериану даже ответить было нечего.

– Интересная у вас жизнь, Яна Карловна. Сладострастные министры, мама говорила – роман с настоящим чешским князем.

– А вот это, – остановилась Яна, переводя дыхание, – как говорится в известной телепередаче, уже совсем другая история. Он мне тоже подарил дочь, свою дочь, я удочерила ее и теперь без Насти себя не представляю.

– А сколько у тебя детей? Всего? – спросил парень.

– Трое. Взрослый сын, Настенька и Ева, – ответила Яна.

– А любишь ты только Мартина? – уточнил он.

– Как встретила – только его. Уже много лет, – подтвердила Цветкова. – Вот и дорога! Вышли… Ну, что? Едем сразу в психушку или что? Ночью они принимают? Или только в экстренном состоянии? Ты вон точно в крови весь, сойдешь за экстренного. А я со своей жалкой анорексией… К этому люди идут годами, что могло случиться этой ночью, что мне так приспичило?

Яна задумалась.

– Влюбилась в кого-то, а он велел срочно поправиться, – засмеялся Валериан.

Яна внимательно посмотрела на него.

– Ты знаешь, тебе очень не идет твое имя. Валериан… Кому такое в голову пришло?

– Ну, я уж точно в этом не виноват. А клиника, кстати, частная, дорогая, там хоть во сколько приходи. Плати деньги! Ты не смотри на меня так, плачу за обоих.

Яна рассмеялась.

– Я женщина богатая, особенно после того чертова наследства от чешского князя Карла Штольберга, будь оно неладно!..

– Почему? Я бы не отказался.

– Мартин тогда охладел ко мне, не захотел выглядеть так, будто делает мне предложение после того, как я получила это наследство. И еще этот чертов замок в придачу! Представляешь, они мне Настю не отдавали, думали, я борюсь за нее, потому что она – единственная наследница Штольбергов. Это же надо было такое придумать! Ребенок не знал своей матери, отец погиб… А я жила с Карлом какое-то время и с Евой. Он не отпускал меня, и под страхом, что я не увижу свою дочку, я жила в замке. Там Настя ко мне и привязалась. И я ее полюбила. Хорошо, что на суде и в опеке она все время говорила, что хочет быть только со мной.

– А как она тебя называет? – спросил Валериан.

– Мамой, конечно! Она родной матери совсем не знала. Да и не узнает теперь. Посадили ее на максимальный для женщины срок. Попытка убийства своего же бывшего мужа Карла Штольберга, который обладал какой-то неприкосновенностью, а это все пошло в отягощающее. Особенно то, что хотела убить отца своего ребенка. То есть нанести ребенку вред. Мало того, уже давно была лишена материнских прав на свою дочь, так как за несколько миллионов долларов, выплаченных ей Карлом, подписала все бумаги, отказную.

– Да он не женщину нашел, а какого-то монстра!.. – отозвался Валериан.

– Он ее использовал, никогда не любил. Нужен был наследник. Я наотрез отказалась и много лет отказывалась связывать с ним судьбу. В жизни бы не уехала из России! А еще соблюдать все эти этикеты, дресс-коды, церемонии… Жить в замке. И детей я больше не хотела. Вот Карл и нашел…

– И ты пришла к тому, чего не хотела, а по факту все равно стала многодетной матерью, – усмехнулся парень.

– Да! Жизнь – непредсказуемая штука. Проживешь вот свою… до моего возраста. Другие мысли придут, появится опыт. Или изменится опыт… У тебя девушка-то есть? – спросила Яна.

– Знакомых много, а чтоб вот серьезно – нет.

– Почему? Молодые все такие красивые, свободные, интересные.

– Иногда чересчур свободные, а красивые все одинаково, – ответил Валериан. – Мне отец говорил, что женщин очень много, но найти надо одну, не похожую ни на кого, которую не захочешь терять, с кем, чтобы раз и навсегда. Такую не встретил.

Яна удивленно посмотрела на него.

– Клава – милая женщина с непростой судьбой, когда она родила мальчика, в театре ничего не говорила, ни с кем не встречалась, беременность скрывала. Роды для всех стали полной неожиданностью. Моя мама всегда была с твоей в хороших отношениях, применила все свое актерское мастерство, из кожи вылезла, чтобы узнать, кто твой отец. Клава даже ей не сказала. Мне так интересно! Кто же он?

– Что тебе до меня? – улыбнулся Валериан. – Почему это так интересно?

– Интересно, с кем нахожусь рядом. Правду хочу знать, – пожала плечами Яна.

– Чего говорить? Обычный мужчина… Он был женат, моя мать была для него очередной, не совсем интересной интрижкой. Забеременела и поняла, что для нее это единственный шанс стать матерью. Отец был против. Но что он мог изменить? Потом немного и редко помогал нам. Общался со мной не часто, но я ему и за это благодарен. У меня претензий к отцу нет. Все, как от печки, исходит от самого момента их отношений. Короче, как началось, так и закончилось.

Валериан встал и удалился в легком тумане в сторону дороги, но весьма скоро помахал ей рукой, приглашая в «Тойоту» пойманного частника.

Глава четвертая

Яна с интересом исподтишка наблюдала за весьма импозантным, явно молодящимся доктором-психотерапевтом Даниилом Павловичем Якушевым. Лицо у него было холеным, с ровным загаром из дальних стран, волосы крашеные и уложенные гелем назад. Белый халат слепил белизной и аж похрустывал от своей накрахмаленности. А под халатом просматривался модный, дорогой костюм ярко-синего цвета, не очень идущего мужчине в летах. На ухоженных руках – золотые часы, дорогая золотая печатка с бриллиантом, который посверкивал, прямо сиял своей большой каратностью.

Принимал он их в роскошном кабинете частной психологической клиники. Да, кабинет поражал своей дороговизной и статусом. Он сразу говорил, что людям с тонким кошельком здесь делать нечего. Огромные антикварные дубовые шкафы с дверцами зеленоватого стекла, заставленные книгами по психиатрии и психологии, наборный паркет пола, сводчатый деревянный потолок в готическом стиле, кожаные диваны и кресла с высокими спинками, массивный стол красного дерева с выпуклой резьбой на тумбах и зеленым сукном столешницы, гармоничные итальянские светильники на потолке, на столе и бра на стенах.

Из обзорной лекции Яна и Валериан узнали, что многоопытный персонал клиники помогает всем и превращает каждодневное пребывание своих пациентов в самый расслабляющий и самый лучший отдых и одновременно лечение примерно за двадцать тысяч рублей в день. Лечение, конечно же, индивидуальное, прекрасное питание, всевозможные процедуры, сеансы индивидуальной и групповой терапии, если потребуется, гипноз.

– Пребывание у нас – минимум две недели. За это время оплата вносится сразу. Ну, и до бесконечности. Пока вам не станет лучше, – засмеялся психотерапевт. – А это, поверьте, наступает всегда! Наша клиника на хорошем счету.

– И что очень важно, вы соблюдаете врачебную тайну, не требуете никаких документов!.. – сказал Валериан.

– Да! Анонимность – наше кредо! Никаких постановок на учет, никаких имен, если человек этого не хочет. Нас интересует только ваше самочувствие и здоровье. Мы будем говорить с каждым по отдельности или вместе? Как вам комфортнее? – поинтересовался Даниил Павлович и по-наполеоновски сложил на груди холеные руки с маникюром.

– Комфортнее вместе, – ответила Яна, беря Валериана под руку и старательно не отвечая на его удивленный взглядом в ее сторону.

– Хорошо, – согласился Даниил Павлович и, деликатно помешкав, продолжил: – Я не спрашиваю, кем вы друг другу… приходитесь… Но начнем с…

– Дамы вперед! – улыбнулся Валериан.

– Спасибо, дорогой, – кивнула ему Яна. – С возрастом в нас накапливаются определенные проблемы, заводятся тараканы в голове…

– Вы их ощущаете? – перебил доктор.

– Нет, я не совсем «ку-ку». Это все образно говоря, – пояснила Цветкова. – Вот стала присматриваться к себе, остро реагировать на каждую морщинку, ощупывать каждый сантиметр тела, особенно талии.

– Перестали кушать, – предположил Даниил Павлович.

– Именно! Аппетит пропал, или я стала думать и внушила себе, что он пропал. Иногда я вдруг наедалась до отвала и начинала ненавидеть себя.

– Вам становилось стыдно? Вы думали, что сразу же стали толстой и некрасивой? – вкрадчивым голоском поинтересовался Даниил Павлович.

– Доктор, вы читаете мои мысли! – воскликнула Яна, наивно и восторженно распахивая свои голубые глаза.

– Это моя работа… – скромно потупился доктор и как-то особенно ярко блеснул бриллиантом, наверное, для убедительности. – Давно вы так ведете себя? Вон как похудели! Хотя вы, конечно, этого не замечаете и считаете себя толстой…

– Прекратите, доктор! Я и вправду толстая, – глупо хихикнула Яна, стукнув двумя худыми коленками друг о друга. – Вообще-то, я была очень толстая, но вот за пять лет сбросила половину веса и не хочу останавливаться на достигнутом…

Яну уже несло, как Остапа. А ведь она всю жизнь была такая, как сейчас, худенькая до прозрачности, как выразилась одна из актрис маминого театра.

– Странно, кожа не провисает, следов пластических операций не наблюдаю… – пробормотал доктор.

– Такой вот у меня организм! Генетика! – похвасталась Яна. – Но в последнее время я поняла, что слишком зациклена на своей внешности и слишком боюсь постареть. Так боюсь, что в глазах темнеет! Хочу не так сильно на это реагировать, не так бояться, что ли… Чтобы жить поспокойнее. А то доходит ведь до смешного!..

– Дорогая… Как к вам обращаться? – спросил доктор.

– Ой!.. Сейчас, сейчас – попробую скрыть свое имя. Пусть буду Яна! Яна Карловна Цветкова! – выпалила она.

– Сильно замаскировались! – поддержал ее психотерапевт также весело. – Более не подходящих друг другу имени, отчества и фамилии не придумаешь.

Тут уже к его смеху присоединился Валериан. Но у Яны ни один мускул не дрогнул на лице.

– Вам, наверное, и мужчины нравятся помоложе? – продолжал допытываться психотерапевт. – Молодые тела! Зачем эти дряблые старцы и нудные ровесники? Я вас очень даже понимаю. Женщина выглядит значительно моложе, у нее просто глаза горят, когда с ней рядом молодой мужчина. В этом нет ничего постыдного, – доверительно проговорил Даниил Павлович, кладя перед ними листок с номером карты Сбербанка и внушительной суммой – стоимостью проживания и лечения на двоих за две недели.

– Ладно! Вы нас рассекретили! – хлопнул себя по коленке Валериан, доставая телефон и набирая данные на оплату в своем мобильном кошельке. – Мы любовники! Да! Общался я со сверстницами, общался, а тут встретил Яну… И понял, что ничего-то в этой жизни не знаю. Она такая манкая, загадочная, опытная. Кто не обратит на нее внимания? Женщина-мечта! Гетера! Я и влюбился! Наплевать на разницу в возрасте! Вот только она жутко меня ревнует! Не могу на кого-нибудь просто на улице посмотреть. Не дай Бог на молодую девчонку! Сразу истерика!.. Упреки, крики, скандал… Ну, я ей назло и брякнул, что она толстая корова. Пошутил, понимаете? Неудачно… А она есть почти перестала… Мне не донести теперь, что я просто ляпнул, не подумавши. Не реагирует.

– И вас теперь мучает чувство вины? – участливо склонил голову психотерапевт, косясь на свой телефон последней модели, видимо, чтобы убедиться, что нужная сумма от Валериана поступила.

– Не только… Меня захлестывает какая-то тревожность! Такое, знаете, чувство, будто меня преследуют, следят за мной. И паника!.. Совершенно бесконтрольная…

– Да, и иногда он в этой панике становится слаб в постели. А для меня это важно! Я начинаю думать, что это со мной что-то не так, что он меня больше не хочет, – подхватила Яна и капризно надула губы, видя, как Валериан взглянул на нее.

«Один – один!..» – подумала Цветкова.

– Ну, что ж… Мне ваши проблемы знакомы, в них нет ничего особенного, это абсолютно наш профиль. Мы вам поможем. А вы не переживайте и не нервничайте. Вы очень гармоничная пара! Сейчас вас отведут в вашу палату, отдыхайте. Завтра начнется реабилитация.

Доктор нажал на какую-то кнопку, и появилась молоденькая медсестричка в коротком халатике и пригласила следовать за ней.

– Надеюсь, не она будет заниматься моим парнем на лечении? – не выходила Яна из образа.

– У нас персонал высокопрофессионален. Никто никогда не позволит себе ничего личного с пациентами. За это увольнение, – успокоил ее Даниил Павлович.

– Подумаешь, наказание! – фыркнула Яна.

– У нас очень хорошие зарплаты и работники держатся за свои места, – пояснил Даниил Павлович.

– Если она навиляет на свою упругую задницу моего парня, вообще работать не будет. Он же мало что молодой и красивый, он – богатый! Не хочу, чтобы им занимались такие медсестры!

– Дорогая, идем. Пожалуйста!.. – взял ее под руку Валериан и вытащил из кабинета главного врача.

Они оказались в палате, которая выглядела как люксовый номер солидного отеля. Большие окна с балконной дверью и каскадным текстилем – занавесками фисташкового цвета. Такого же цвета диван перед журнальным столиком, два кресла, двуспальная кровать с фигурным изголовьем цвета слоновой кости с золотом, шкаф, трюмо, ванная комната со всеми наворотами.

– Прикольно! – с нарочитой растерянностью произнесла Яна. – Значит, я жирная корова?

– А я слаб в постели? – уточнил Валериан.

– И зачем ты сделал нас парой? – спросила Яна.

– А ты хотела бы жить в женском отделении, а я чтобы в мужском? Ты ведь должна присматривать за мной, – улыбнулся он.

– Ничего я не должна. Хотя, да… Маме обещала. Но ложиться с тобой в одну кровать точно не обещала!

– Не волнуйся, я расположусь на диване. Как же ты убедительна! Такая ревность!.. Даже я поверил. Думаю, что наш эскулап тоже, – сказал Валериан.

– Старалась. Неужели я и правда выгляжу как анорексичка? – спросила Яна, ощупывая свои ребра. – Всегда такой была.

– Выглядишь ты хорошо, если не сказать – сногсшибательно. А наш-то эскулап за любую информацию зацепится, лишь бы заманить в свою клинику. По такой цене! Чур, я в душ первый. Я быстро.

– Ладно, – стащила Яна резинку с волос, распуская волосы. – Я люблю долго в ванной полежать, понежиться в пене. Самый лучший релакс!..