Текст книги "Призраки Марта"

Глава 10

Мартин быстро пронесся по первому этажу постоялого двора. Кивнул Ларсу, криво улыбнулся его супруге, при виде мага привычно осенившей себя святым знаком. И сразу по лестнице – к себе.

Книгу он укрыл «щитами», сделав невидимой для любопытных глаз. Однако ее вес от этого не убавился, и Март мечтал поскорее избавиться от своей ноши. А потом переодеться, непременно переодеться, потому что вся его одежда пропиталась пылью и запахом сырой земли.

Спрятав древний фолиант в тайник, он как раз начал раздеваться, когда прямо перед ним в воздухе материализовалось послание.

Март закатил глаза, возмущаясь нетерпеливостью Ризаля, и выхватил листок прямо из еще не успевшей исчезнуть магической воронки.

«Где тебя черти носят?» – гласила записка.

Мартин хмыкнул. Контролер обожал упоминать мистических чертей. Он и сам несколько раз ловил себя на том, что использует их в своей речи – прилипчивые эти черти.

Март поленился искать чистый лист, подошел к столу и написал ответ на оборотной стороне этого же. «Сейчас буду», – быстро вывел на бумаге и отправил адресату.

Выходит, Ризаль и впрямь потерял своего подопечного и забил тревогу. Если сразу почувствовал его появление вне зоны запирающих знаков – значит, отслеживал.

Повезло, что не перехватил по дороге. Таскаться по городу с книгой прабабки Гелены Роуг – то еще удовольствие.

Наскоро ополоснувшись водой из умывальника прямо в комнате, Март переоделся и сбежал вниз по лестнице.

На первом этаже было пусто. Разгар дня – время, когда Мартин обычно только просыпался и спускался на завтрак.

– Ларс, – окликнул маг хозяина постоялого двора, старательно натирающего куском замши бок позолоченного чайничка.

Мужчина оторвал взгляд от своего отражения в блестящей поверхности посуды и вопросительно приподнял брови.

– Да, господин маг? – Ларс снова был самой любезностью. Будто и не состоялось их прошлого разговора, когда тот рассказал о свадьбе дочери.

– Сколько меня не было?

Хозяин постоялого двора изумленно заморгал. Март нетерпеливо сжал челюсти: он что, задал такой сложный вопрос?

– Так это… – растерялся под его пристальным взглядом Ларс. – Дня три, кажись. Я же не слежу…

Март выругался, не сдержался.

Немудрено, что Ризаль рвет и мечет, почувствовав возвращение подопечного и приняв его отсутствие за самоволку.

Ларс все еще топтался за стойкой, во все глаза глядя на обычно спокойного и сдержанного постояльца; его рука так и замерла на золотистом боку чайника.

– Спасибо, – рассеянно пробормотал Мартин и двинулся к двери.

Жена Ларса, как раз расправлявшая на окне шторы, инстинктивно сделала шаг назад, увеличивая между ними расстояние; повторила святой знак перед своим лицом.

Обычно Март не реагировал на ее выходки – не она первая, не она последняя. Но сегодня он пребывал под впечатлением от истории матери и сына.

Одни знаки изображают, другие, не понимая их силы и опасности, рисуют где ни попадя…

– Да хватит уже! – рявкнул маг на пятящуюся женщину так, что та вросла в пол, вытянув руки по швам. – Осточертело. – Хлопнул дверью.

Прилипчивые эти черти, он же говорил.

– Где ты был?! – Когда он появился в кабинете Ризаля, тот даже вскочил и кинулся навстречу, чего с ним раньше не случалось.

Не уловив, собирается контролер обнять его или задушить, и опасаясь как того, так и другого, Март на всякий случай выставил перед собой руки.

– Спокойно, я все объясню.

Ризаль и правда словно напоролся на невидимую стену, даже смутился. Похоже, вскакивая из-за стола и бросаясь навстречу, он сам толком не решил, зачем это делает.

Наконец контролер определился с линией поведения и сурово сдвинул светлые редкие брови.

– Объясни уж, будь любезен, – припечатал подопечного взглядом и уже спокойно и даже излишне медлительно прошествовал к столу.

Мартин набрал в легкие побольше воздуха. Врать – так вдохновенно. А собирался он именно врать.

– Меня похитили.

Ризаль, устроившийся за столом и успевший подпереть кулаком щеку, изумленно выпрямился и моргнул.

Март мысленно усмехнулся: эффект достигнут.

– А ты к ауре присмотрись. – Он отодвинул стул для посетителей и тоже сел, прямо напротив контролера. – Видишь?

Ризаль недоверчиво нахмурился; затем прищурился вглядываясь.

Мартин только надеялся, что не ошибся в своих выводах. Жаль, что собственную ауру увидеть невозможно.

– Черт, да она у тебя вся в дырках, как у покойника! – наконец ахнул контролер. Его глаза запылали любопытством. – Рассказывай.

Как у покойника, значит? А ведь заклинание из книги и правда чуть его не убило. Спасли дополнительные «щиты» и природная живучесть.

Март удрученно пожал плечами.

– Нечего рассказывать. Я опять пошел к кладбищу, думал, вдруг на сей раз удастся что-то обнаружить. Обошел его несколько раз, а потом вспышка, – для наглядности он резко вскинул перед собой руки с растопыренными пальцами.

– Какая вспышка? – не понял Ризаль.

Мартин поморщился.

– Яркая, – буркнул коротко.

И это была единственная правда, которую он собирался сегодня сообщить контролеру.

Светлый медленно кивнул, анализируя услышанное.

– И что было дальше?

Поверил, удовлетворенно отметил Март.

Дернул плечом и отвел взгляд.

– Ничего дальше не было. Очнулся пару часов назад. Лежу в лесу за кладбищем, присыпан прошлогодней листвой. Встал и пошел домой. А тут ты.

Мартин закончил рассказывать придуманную по дороге версию событий и поднял на Ризаля глаза. Контролер все еще пристально на него смотрел. Не бегал взглядом по помещению, как в их последнюю встречу в кабинете, не теребил пишущие принадлежности. Напротив, был спокоен, такими спокойными бывают люди, знающие больше, чем их собеседники.

Не к добру это.

А глаза Ризаля вдруг на мгновение расширились и тут же превратились в щелки. До чего-то додумался? Мартин не успел спросить.

– Все сходится! – ахнул Ризаль, расплываясь в широкой улыбке, отчего усики над его верхней губой зашевелились. «Как у собаки-ищейки», – вспомнил Март слова Холида Камстера.

– Что сходится? – спросил осторожно.

Контролер жадно уставился на собеседника. Глаза Ризаля блестели так, словно он только что сделал открытие века. Мартину стало не по себе.

– Ты подобрался к нему слишком близко! – выпалил Ризаль на одном дыхании, еще ярче сверкая глазами. – Вот почему он сбежал! Теперь все сошлось! Ударил, решил, что ты умер, и сбежал!

На этот раз Март не притворялся.

– Кто – он-то? – спросил растерянно.

– Наш главный злодей! Вредитель! Мы вышли на его подельников, а он сбежал. Все думали: как, кто его предупредил? А теперь ясно, что ты его спугнул тем, что подобрался слишком близко! – завершив свою речь на торжественной ноте, Ризаль шумно выдохнул и даже смахнул несуществующий пот со лба, демонстрируя, как славно он потрудился.

А вот у Мартина внутри похолодело.

– Каких подельников?

Неужели Рон все же вернулся и его схватили стражи порядка? Март до последнего надеялся, что сообщник Карда решил залечь на дно, пока все не утихнет.

– Точно, ты же ничего не знаешь, – спохватился донельзя довольный контролер. – Взяли мы целую банду. Слышал такое имя: Тикард Виллоу?

«Меня зовут Тикард, – представился когда-то Марту новый знакомый. И усмехнулся: – То еще имечко, да? Так что зови меня «Кард» – сработаемся».

Мартину стоило неимоверных усилий, чтобы ни одна мышца на его лице не дрогнула.

Удалось.

– Нет. Кто это?

Скажи, что это тот, кто обставил вас и сбежал. Скажи, что…

– Тот, кого мы вчера повесили, – осклабившись, как обожравшийся кот, сообщил Ризаль. – Так что ты проспал все самое интересное. – Контролер потянулся к ящику стола и извлек оттуда хорошо знакомый Марту красный шейный платок. – Гляди, – разложил перед собой и залюбовался, не видя, как в этот момент закаменело лицо его подопечного. – Вот, сувенир себе оставил. Этот Тикард считал его своим талисманом, представляешь? Дремучие люди…

Мартин все же не справился с собой.

– Попить есть? – прохрипел, схватившись за горло.

– Эй, ты чего? – испугался Ризаль. – Эк он тебя припечатал…

Не поленился, встал и прошел к стеллажу за графином с водой и стаканом.

Ризаль рассказывал, а Март сидел напротив, все еще вертя в пальцах бесполезный пустой стакан. Смотрел куда угодно: в окно за плечом контролера, на колышущийся тюль, на чахлый цветок на подоконнике, снова на стакан с бисеринками прозрачных капель, замерших на его стенках – только не в глаза собеседнику.

Ризаль не отличался чуткостью, иначе Мартину не удалось бы водить его за нос на протяжении целых двух лет. Однако сейчас он предпочел не рисковать.

В горле клокотала бессильная ярость. Требовала выхода.

Но выхода не было.

Опоздал.

– Взяли Рона Мастерса, как и планировали, – делился контролер достижениями работы своей сплоченной команды. – Тот поупирался для вида, но когда мы сообщили, что нам известно, где живут его жена и ребенок, то быстро стал сговорчивее. – Март сжал зубы. – Выдал своего подельника, этого Карда – Тикарда Виллоу. За тем, правда, пришлось погоняться. – Ризаль мученически вздохнул. – Но взяли и его.

– А он? – бесцветным голосом спросил Мартин.

– Да что – он? – Контролер усмехнулся. – В отказную, конечно. Но стража уже подвезла нам доказательства – не отвертеться. Поймали приезжего черного, который контактировал с этим Кардом и договаривался о том, что с него тоже снимут серьгу. Так что да, правда это все: есть умелец, уникум. Ну, надавили на Виллоу, мол, все знаем, колись, кто твой подельник.

У Марта дернулся уголок губ.

– Не раскололся, – это не было вопросом. Расколись Кард, Мартин не сидел бы сейчас в компании белого мага, мило с ним беседуя.

– Не раскололся, – грустно вздохнул Ризаль. – Сказал: не местный, имени не знает. Мол, тот сам его находил. – Контролер задумчиво почесал лысеющую макушку. – Выходит, правда не знал. Любой бы признался – палач уж постарался. Ан нет, так и не назвал имени.

Март сглотнул тяжелый ком, вставший поперек горла. Снова вспомнился нападавший на них с матерью и сестрой мужчина, голова которого разлетелась вдребезги, как спелая тыква. Было ощущение, что такая же тыква застряла теперь у него в глотке и мешала дышать.

– …В общем, выбили, что могли, да и повесили вчера, – оптимистично закончил Ризаль. – Кстати, жил этот Кард в «Одинокой подкове», куда ты так любишь захаживать. Гиблое место, говорил же тебе. Не ходил бы ты туда больше. – На сей раз в голосе контролера прозвучали железные нотки: не совет – приказ.

– Не буду, – пообещал Март.

– Вот и договорились. – Такой ответ Ризаля более чем устроил. – Слушай, тебе бы и правда отлежаться. Бледный как смерть.

Март не стал спорить; молча поднялся.

Шейный платок Карда все еще лежал посреди столешницы красным пятном.

Мартин подошел, протянул руку и смял его в кулаке.

– На нем черное проклятие, я заберу, – сказал в ответ на изумленный взгляд Ризаля.

Тот пораженно вытаращил глаза и часто закивал.

Март сунул платок в карман плаща.

Она ждала его у входа на постоялый двор. Пришла, нашла, где он живет.

Камилла.

Март думал, что следует посетить «Одинокую подкову» и поговорить с девушкой, несмотря на прямой запрет Ризаля. Но не успел – она пришла сама. Кто-то сказал ей, что он вернулся.

Маг шел от калитки к двери, а Камилла стояла на крыльце, сцепив перед собой руки в ожидании, прожигая его взглядом. И Март вдруг понял, что не знает, что ей сказать.

Если бы он так глупо не попался и не выпал из жизни на три дня, возможно, Кард был бы еще жив.

А еще Кард мог бы остаться жив, если бы сдал его, черного мага, нарушившего правила. Обычно за содействие властям можно заслужить снисхождение.

Говорить не пришлось. Когда Мартин приблизился, Камилла просто шагнула навстречу и влепила ему звонкую, оглушительную пощечину. Голова мотнулась, сверкнула серьга мага в оранжевом свете заходящего солнца.

– Предатель, – припечатала девушка сквозь зубы; ее красивое лицо исказилось от ненависти.

Март ничего не ответил.

Не окликнул и тогда, когда та, зарыдав, пробежала мимо него – прочь, за калитку.

Он вошел внутрь. Щека пылала; судя по странным взглядам ужинавших за столиками первого этажа, на ней все еще горел отпечаток ладони.

– Господин маг, – окликнул его из-за стойки Ларс.

Так приторно-фальшиво, что Мартина затошнило.

– Не сейчас! – огрызнулся Март, даже не взглянув в его сторону, и поспешил наверх.

– Гнать его отсюда, – донеслось в спину чье-то недовольное ворчание.

Не обернулся.

Ему требовалось побыть одному.

Наедине со своими «призраками».

Глава 11

Этой ночью Март не сомкнул глаз.

Бродил по комнате, сжав в кулаке бесполезный шейный платок.

Налил себе воды и так глубоко задумался, что толстый граненый стакан лопнул в пальцах, будто это была посуда из тончайшего стекла. Осколки брызгами разлетелись по комнате, а один, особенно крупный и острый, вонзился поперек ладони; потекла кровь.

Мартин выдернул осколок из своей руки и перемотал кисть внезапно пригодившимся платком.

А когда темная кровь пропитала красную ткань до такой степени, что ее можно было выжимать, он принял решение.

Занимался рассвет.

Март сбежал по лестнице вниз, удивив Ларса и испугав его жену своим ранним появлением. Все уже привыкли, что маг не казал носа из комнаты до самого обеда.

Хозяйка вновь осенила себя святым знаком, на этот раз вызвав уже не злость, а тихое раздражение. Хозяйка, супруга Ларса… Март только сейчас понял, что до сих пор не знает ее имени. За два года она так и не представилась: Мила звала ее «мамой», а Ларс – «женушкой».

– Принеси завтрак господину магу, – шикнул на женщину хозяин.

Особого голода Мартин не испытывал, но понимал, что обходиться без пищи четвертый день подряд – чревато: без еды магическая энергия расходуется на поддержание организма, в то время как хорошее питание значительно ускоряет восполнение резерва.

Март сел за дальний столик, чтобы не смущать постояльцев, поочередно спускающихся по лестнице и постепенно заполняющих обеденный зал. Впервые на его памяти он оказался внизу так рано.

Люди бросали на него косые взгляды, но спешно отводили глаза.

Многие знали, что на постоялом дворе обитает черный маг, но, пока не сталкивались с ним лицом к лицу, этот факт их не слишком заботил. Сегодня же он испортил аппетит доброй половине жильцов: нет-нет да и повернутся в его сторону, чтобы удостовериться, что проклятый темный не выпустил клыки или не превратился в трехголового монстра.

Говорили, введя ограничительные артефакты, король Лионар хотел сделать так, чтобы простые люди чувствовали себя в безопасности. Однако итогом стали вседозволенность белых, озлобленность черных и еще больший страх людей без магических способностей. Ведь если бы темные маги не были опасны, на них не надели бы «ошейники», верно?

Мало кого волновал тот аспект, что большинство черных и не «кусались» бы, если бы не обзавелись королевскими «украшениями».

Вчера Мартин злился. Сегодня – был абсолютно спокоен. Прошлым вечером что-то в нем снова выгорело и еще не успело заполниться новыми эмоциями и впечатлениями. А потому он чувствовал не просто спокойствие – опустошение.

Отсутствие эмоций порой как нельзя более кстати подходит для принятия серьезных решений…

Март приподнял руку, привлекая внимание Ларса; заметил, как от его неожиданного жеста женщина за ближайшим столиком вжала голову в плечи.

Хозяин показал в ответ три пальца: три минуты – и подойдет. Маг кивнул, уставился в окно.

Он никогда не испытывал к Прибрежью особой привязанности: приехал сюда с четким намерением найти такого же сумасшедшего, как и он, и подзаработать. Вдали от столицы и короля, в забытом богами крохотном прибрежном городке реализовать его задумку было проще всего.

На самом деле удивительно, что стража и гильдия вышли на Карда только сейчас. Март нашел его всего за четыре месяца. Сначала, как и власти, вычислил контрабандиста Рона Мастерса, а затем потянул за ниточки и познакомился непосредственно с Кардом, молодым, но безумно талантливым главарем преступного мира Прибрежья. Приятель сам так себя называл, посмеиваясь и прекрасно понимая, что он и был «преступным миром» Прибрежья.

Судьба словно благоволила Мартину: нужное место, нужные люди.

Узнай старый Хал, как его ученик применяет на практике полученные им тайные знания, должно быть, восстал бы из мертвых, чтобы влепить ему отрезвляющую пощечину, вроде той, которая вчера досталась магу от Камиллы. Но Хэлл Халистер, основатель приюта Халистера и просто великодушный человек, воспринявший новые порядки и магсерьги как испытание свыше, умер за год до выпуска Мартина из стен учебного заведения и упокоился с миром.

Будучи предоставленным только себе, Март попытался найти работу, помня наставления учителя о том, что порядочный человек всегда найдет себе заработок, черный он, белый или какой угодно. Но обнаружил, что порядочными черных магов в Реонерии не считали.

Всего пятнадцать лет после введения серег, а времена равенства темных и светлых забыли, словно их не было.

В мелких городишках вроде Прибрежья черные маги еще имели относительную свободу. Косые взгляды – не самое страшное неудобство. В столице и близлежащих к ней местностях дела обстояли намного хуже. Состоятельные темные, наследники великих когда-то династий, все больше прятались по своим поместьям. Обычные, неродовитые, каким теперь был Март, могли рассчитывать лишь на мелкие частные заказы за пару медяков либо на работу в гильдии под началом белых за чуть большее количество все тех же медяков.

Мартин тогда сунулся в одну из сыскных контор, узнал цену на их услуги и понял, что, работая в столичной гильдии и следуя правилам, никогда не сумеет найти сестру.

Люди поговаривали, что в столице из черных остаются либо пропащие, либо дураки, а в провинции можно свободно вздохнуть и заработать больше.

И не соврали.

Тогда, размышляя, куда податься и что делать молодому магу без денег и связей, с серьгой в ухе, привлекающей внимание окружающих словно мишень, Март и придумал, чем он может заняться. Так выбор пал на прибрежные городки, граничащие через пролив с Аленсией, королевством, не привечающим магов, но и не запрещающим им жить и работать наравне с другими, не афишируя свои таланты. Легально переехать из Реонерии, имея серьгу, шансов не было. Другое дело – избавившись от нее.

Так родился план, остававшийся всего лишь планом на протяжении нескольких лет, пока Марта не занесло в Прибрежье, где он таки нашел людей, которым решился предложить придуманную им авантюру.

Это был только заработок. Мартин не собирался заводить с кем-то дружбу и к кому-то привязываться. Но, как говаривал сам Кард, перед его обаянием было трудно устоять: его либо ненавидели, либо становились друзьями.

Март никогда не называл Карда другом, ни в глаза, ни мысленно. «Приятель» – безопасное слово, характеризующее отношения без особых обязательств. Тем не менее себя не обманешь – вчера он потерял именно друга…

Ларс сам принес поднос с едой и поставил на стол; замер в ожидании. Мартин кивнул ему на второй стул. Хозяин постоялого двора нахмурился, почувствовав неладное, но присел, правда, на самый краешек.

– Завтра я съезжаю, – сообщил маг без лишних предисловий. – Подготовь расчет.

Глаза Ларса округлились.

– Но как же… Я только вчера отказал состоятельному гостю из-за того, что все комнаты заняты…

Жалостливый взгляд, мировая скорбь в голосе. Март лишь понадеялся, что сам он играл перед Ризалем менее фальшиво.

– Неустойку за две недели можешь включить в счет.

Теперь глаза Ларса вспыхнули алчным блеском, будто кто-то зажег в его черепе фонарь.

В договоре на длительное проживание, который Март подписал, въезжая сюда, значилось, что постоялец обязан предупредить хозяев не позднее чем за неделю до отъезда либо выплатить сумму, равную недельному проживанию, если оповестит владельца слишком поздно. Две недели были жестом доброй воли, но, почуяв деньги, Ларс решил получить больше.

– Две недели, господин маг…

– Две. – Он оборвал хозяина, даже не дослушав. – Расчет приготовь, – повторил с нажимом.

Ларс разочарованно поджал губы, но с достоинством кивнул.

– Я подготовлю бумаги к вечеру, господин маг, – поднялся на ноги, с трудом высвободив увесистый живот из пространства «край столешницы – спинка стула».

– Погоди! – Март окликнул Ларса, когда тот уже отходил.

– Да, господин маг? – почуяв деньги, владелец постоялого двора использовал слово «господин» часто, как никогда.

– Ларс, как зовут твою жену?

Тот изумленно моргнул.

– Аркадья…

Вот и познакомились.

Маг уперся в собеседника тяжелым взглядом.

– В таком случае передай Аркадье, что я оставлю ей прощальный «подарок», если она не перестанет рисовать знаки перед своим лбом, стоит мне пройти мимо.

Применять магию к людям без дара, как и к белым магам, темным не позволяла серьга, но зачарованные предметы еще никто не отменял. Угроза достигла цели: хозяин побледнел.

– Я ей передам, господин маг, – и поспешил ретироваться, пока постоялец не передумал оплачивать лишнюю неделю.

Мартин подвинул к себе поднос и принялся за еду.

Сдалась ему эта Аркадья.

– Что значит – ты уезжаешь?! – возопил Ризаль, запустив скрюченные пальцы в и без того небогатую шевелюру. – Мы только что закрыли такое дело! Думаешь, я не оценил, как ты старался вывести этого гада на чистую воду? Нам выпишут премиальные, и я про тебя не забуду. Так что если ты думаешь…

– Не думаю. – Март покачал головой, не дав контролеру пуститься в ненужные уговоры. Он все для себя решил. На самом деле решение было принято давно, просто Мартин не планировал срываться с места в ближайшие полгода, только и всего. – Я уезжаю в столицу. Это дело решенное, не передумаю.

Ризаль встретился с ним взглядом, что-то прочел в глазах и мученически застонал:

– Ма-а-арт, ты режешь меня без ножа.

– Мне здесь тесно, – ответил Мартин, впервые по-настоящему честно за долгое время.

Белый прищурился.

– И когда, интересно, ты это понял?

– Когда меня чуть не убили. – Март не отвел взгляда.

Это была отличная версия, чтобы избежать дополнительных вопросов и подозрений по поводу его внезапного отъезда. Многие, едва не лишившись жизни и осознав ее скоротечность, ищут перемен.

Сработало.

– Черт тебя! – выругался контролер.

Март даже улыбнулся уголком губ. Не то чтобы он будет скучать, но Ризаль не самый худший белый маг, который ему встречался, и Мартин к нему привык.

Усмехнулся.

– Пожалуй, твои «черти» поедут со мной.

Контролер бросил на подопечного обиженный взгляд и полез в ящик стола за пером и бумагой.

– Вот и научи столичных гордецов выражаться по-человечески, – бросил, зыркнув на Марта и принявшись выводить на листе ровные строчки.

– Напишешь, что я благонадежен? – спросил Март.

– Угу, – буркнул тот.

– Коня одолжишь?

Перо Ризаля замерло на расстоянии пальца от поверхности бумаги, а сам он вскинул голову.

– Слушай, а ты не обнаглел?

– Оставишь себе мою часть премии. А мне – коня, – предложил Март.

Контролер покрутил в пальцах перо, взвешивая его слова и обдумывая предложение; затем быстро и уже не так аккуратно продолжил писать.

– Премию и так оставлю, – сообщил злорадно, не переставая водить чернилами по бумаге. – Она не раньше чем через месяц придет. А коня не дам – перебьешься. Если нет морской болезни, доберешься.

Март не стал спорить. Достаточно того, что Ризаль отпускал его с миром и был готов написать рекомендательные письма, которые помогут избежать лишних вопросов как столичной Гильдии магов, так и королевской стражи.

Контролер дописал первый лист, повел над ним пальцами, используя магию, чтобы высушить чернила, и отложил в сторону; достал следующий.

Март терпеливо ждал.

Беседа больше не клеилась.

Он провел в гильдии полдня. Позволение уехать от его непосредственного контролера и написание тем рекомендательных писем было лишь первой ступенью. Затем требовалось посетить вышестоящее начальство, поставить на бумаги печати, обычные чернильные и магические, отчитаться перед работниками архива, что не выносил оттуда никаких документов, сдать пропуск на кладбище – и сделать прочие мелкие дела, прежде чем попрощаться с Гильдией магов города Прибрежье навсегда.

Должно быть, ему следовало бы чувствовать грусть оттого, что он собирался покинуть насиженное место и людей, к обществу которых привык, или страх перед туманным будущим. Однако Март не испытывал ни того, ни другого.

Прошлой ночью он твердо решил, что его история в Прибрежье закончилась.

Под подошвами сапог шуршали камни. Прошедшие недавно сильные дожди основательно размыли конец улицы Проезжей, превратив ее в настоящую полосу препятствий – с острыми камнями, новыми канавами, ямами и рытвинами.

До заката было еще далеко, и защитный контур вокруг кладбища пока что не стал активным. Если бы Марту вздумалось, он смог бы легко зайти за ограду. Но его дела, связанные с местным кладбищем, тоже закончились.

Стояли тишина и безветрие. Вдалеке чернел лес, но и оттуда не долетало ни звука. Будто и не было стаи испуганного воронья, которая пыталась предупредить мага об опасности несколько дней назад. Словно… ничего не было.

Март обошел кладбище, удостоверился в том, что защитные знаки, начерченные Геленой Роуг и ее сыном, утратили силу, и направился к ряду отдельно расположенных могил – за оградой кладбища.

Казненных преступников в Прибрежье запрещали хоронить на территории кладбища, но не помещать их могилы под защитный купол было бы опасно. Поэтому обошлись символическим разделением на законопослушных граждан и грешников, погребая последних совсем рядом, но за оградой. Показательный жест властей.

Март прошел к трем свежим холмикам с воткнутыми в землю табличками на кривых неотесанных палках. «Тикард Виллоу» – гласила надпись на крайней могиле. Кард и его сообщники, казненные два дня назад.

На могиле Карда лежал уже пожухлый букет цветов. Выходит, Камилла не только не побоялась у всех на виду залепить пощечину черному магу, но и рискнула принести цветы казненному преступнику.

Мартин присел на корточки и провел ладонями над могилой, проверяя. Он понимал, что его коллеги из гильдии обязаны были удостовериться, упокоился ли казненный, и упокоить его дух в случае сбоя, но предпочел убедиться.

Все оказалось в порядке: естественное упокоение. Март даже не удивился – совесть Карда была чиста: своих он не сдал.

У Мартина закралась мысль прямо сейчас «разбудить» дух друга и поговорить с ним. Пока прошло всего несколько дней и тот не успел утратить связи с этим миром, это произошло бы просто и быстро. Однако Март не стал делать ничего подобного не из-за опасности быть застигнутым при очередном нарушении закона, а потому, что Кард заслужил покой и беспокоить его казалось чистейшим эгоизмом.

Маг вздохнул, достал из кармана платок-талисман друга, свернул его несколько раз, а затем закопал в могильной земле.

Ризаль действительно ничего не смыслил в черной магии, раз поверил, что на платке имелось проклятие. Но мог бы знать хотя бы элементарные правила безопасности – никогда и ничего не брать у покойников. Кард слишком любил эту вещицу, она была насквозь пропитана его энергией – такое нельзя оставлять. Даже родным, даже «на память». И уж тем более – по сути его палачу, как сувенир. Самому белому магу это ничем не грозило, но для любого человека без дара, кто прикоснулся бы к платку, могло закончиться плачевно.

Закопать платок было необходимо. А еще это послужит прекрасным оправданием в случае вопросов по поводу того, что черному магу могло вновь понадобиться на кладбище, тем более у конкретной могилы.

Март поморщился, поймав себя на мысли, что опять только и делает, что придумывает себе оправдания и уловки, чтобы выкрутиться, если у кого-то появятся подозрения в его адрес. Он ведь действительно в этот раз выкрутился, вышел сухим из воды. А Кард – нет.

Март отряхнул руки и остался сидеть над могилой. Торопиться было некуда.

– Ты знал его? – раздался над головой женский голос.

Резерв полностью восстановился, поэтому маг, как и положено, сначала почувствовал приближение незваной гостьи, а потом услышал шаги. Не повернулся, но женщина не подкрадывалась и не скрывалась – знала, что заметил.

Дернул плечом.

– Уже не имеет значения.

Однако, услышав такой скупой ответ, Гелена Роуг не ушла; остановилась неподалеку и замерла. Должно быть, увидела его из окна и вышла.

Повисло молчание, нарушаемое лишь вдруг поднявшимся ветром, с энтузиазмом закачавшим кроны деревьев.

– Я думала, что ко мне придут, – заговорила женщина, так и не дождавшись, чтобы маг что-нибудь сказал или обернулся к ней.

– Кто?

– Стража, гильдийцы…

Марту показалось, это было сказано с надеждой. Люди, испытывающие чувство вины, часто подсознательно желают, чтобы их наказали.

Маг бросил на нее взгляд через плечо и снова отвернулся.

– Я же сказал вам: я не судья.

– Но я так… виновата, – и снова замолчала в ожидании… чего? Того, что он встанет и сам казнит ее? Во имя… опять же, чего? Закона? Справедливости? Правды? – Как мне теперь жить? – вопросила после паузы.

Мартин поморщился, затем пожал плечами.

– Вы вольны делать со своей жизнью все, что вам заблагорассудится, – ответил, все еще глядя на могильный холм. – Не можете жить – идите и сдайтесь властям. Или просто… сдайтесь. – Он не стал говорить «как ваш сын», это было бы слишком жестоко. – Это ваша жизнь, и вам решать, как с ней поступить. Я не приму за вас решение. Но уйти всегда проще, чем остаться.

Март наконец поднялся на ноги. Теперь, стоя рядом с женщиной, он возвышался над ней на целую голову.

Она не отступила, не отшатнулась, только подняла вверх лицо, вглядываясь в мага, кто знает, в поисках чего.

– Хотите, я отомщу за него? – предложил Март на полном серьезе. Гелена удивленно моргнула и теперь-то сделала шаг назад. – Местная нечисть, – кивнул маг в сторону темной громады леса за своими плечами, – должна мне услугу. Я могу попросить попроказничать в «Кролике и лисе». Местные гильдийцы не сильны в общении с «детьми леса» – трактирщику не скоро помогут. Посетители сбегут от него уже через неделю. Через месяц он разорится. Хотите?

В светлых глазах Гелены Роуг отразился испуг, словно она только сейчас поняла, с кем имеет дело. Битва с «подселенцем», изгнание духа мертвого сына, перерезание вен тупым кухонным ножом – и все это на ее глазах – не впечатлили женщину так, как предложение отомстить. Впрочем, зло, месть, жестокость – как раз те понятия, которые люди ассоциируют с черными магами. Наконец-то в глазах Гелены Мартин стал соответствовать образу.

– Ты можешь? – спросила она побелевшими губами.

Март кивнул.

– Завтра я уезжаю, поэтому решайте прямо сейчас.

Женщина сделала еще один шаг назад, схватилась за ворот своего платья, будто ей стало трудно дышать.