Текст книги "Я в мужчинах защиты искала…"

Глава 10. На новом месте приснись, жених, невесте…

Денис позвонил Анне еще до того, как мать пришла сменить ее у постели отца. Девушка хотела отбить звонок и обойтись сообщениями, но потом подумала, что, раз Дэн звонит, а не пишет, то тому есть причина. Чтобы поговорить с ним, она покинула палату и подошла к окну в конце коридора.

– Ань, я быстро, – вместо приветствия сказал он. – Мяукни что-нибудь, если наше соглашение в силе и ты все еще хочешь посмотреть квартиру.

– Шшш, – принципиально сделав по-своему, зашипела в трубку девушка.

Денис рассмеялся, и смех его был таким теплым и беззаботным, что Анна снова почувствовала, как по коже побежали мурашки. Ощущение близости этого мужчины снова появилось и завладело ею целиком. Теперь она могла понять, почему взяла его с собой в больницу вчера вечером, почему позвала в дом, почему уснула в его объятиях.

– Понял тебя, – все еще со смехом произнес он. – Я договорился с хозяевами на три часа дня, заеду за тобой на своей машине. Куда?

– В больницу, – прошептала девушка.

– Хорошо. Я подъеду и наберу тебя.

– Ладно.

Такая перемена в настроении мужчины показалась Анне немного странной. Интересно, что произошло за это утро? Что снова сделало его приветливым, дружелюбным и веселым, каким она знала его все время их знакомства? Когда они расставались, он выглядел скованным и потерянным, и это было непривычно, теперь же все снова в порядке. Наверное, жена все-таки не закатила ему ожидаемый скандал, в противном случае он вряд ли был бы так позитивно настроен. От мысли о его супруге девушка опять почувствовала угрызения совести, но плотно заняться самоедством помешала мама. Она тихо подошла сзади, бесцеремонно сцапала дочь за подбородок, повернула к свету ушибленную сторону лица, поцокала языком и сказала:

– Надо купить тебе новые сапоги, пока ты не убилась окончательно на своих ходулях.

Девушка закатила глаза и потащила мать в палату к отцу, где они и просидели, периодически перешептываясь, пока не сообщил о своем приезде Денис. Мама хотела было и насчет него пройтись, но дочь объяснила его приезд срочным вызовом на объект по работе, и тут уже Нине Дмитриевне нечем было крыть. Обрадованная возможностью удрать, Анна пулей вылетела из здания больницы. Ей очень хотелось отвлечься и отдохнуть.

Дэн встречал ее на крыльце, пустынном по причине начавшегося «тихого часа», и, нимало не смущаясь, поймал в объятия и попытался поцеловать. Ему это не удалось, поскольку Анна снова была в своих сапогах «на ходулях», говоря словами Нины Дмитриевны. Стоя выше мужчины всего на ступеньку, она сильно выигрывала у него в росте, и это оказалось даже забавно. Дениса Аннино веселье, кажется, задело, и он, помогая ей спуститься по лестнице, не сделал больше попытки сорвать поцелуй. Это уже немного обидело девушку. Она не могла понять себя саму. Чего она вообще хочет от него? Какое поведение мужчины больше всего ее устроило бы? Зачем она вообще играет в эту странную игру? Отогнав назойливые мысли резким кивком головы, она села в машину и стала думать исключительно о том, как чудесно она заживет одна на съемной квартире, сама себе хозяйка.

Квартира и впрямь оказалась довольно уютной. Понятно было, почему хозяева предпочли бы сдать ее хорошим, надежным людям. Единственная комната была выдержана в теплой золотисто-бежевой гамме. Ремонт был новый, но не слишком дорогой, позволявший девушке проходить по квартире без страха что-нибудь испортить. Широкое окно пропускало много света, и хоть выходило на оживленную улицу, стеклопакет не позволял шуму проникнуть внутрь. Анну это вполне устраивало. В комнате находилась вся необходимая мебель: раскладывающийся угловой диван, аккуратная горка, пара небольших кресел и угловой открытый стеллаж. В широкой прихожей находился большой встроенный шкаф-купе, в который можно было поместить не только все Аннины вещи, но еще и пару любовников в придачу. Ковров или дорожек на полу не было, но девушку устраивал и ламинат, имитировавший светлый дуб. В конце концов, если захочется, можно постелить что-то свое, хозяева не возражали против такой возможности. Кухня была небольшой, но тоже светлой и с широким окном. Там имелась и газовая плита, и высокий холодильник, и стол с кухонным уголком. Сам кухонный гарнитур был недорогим, но тоже светлым и вполне функциональным. Большего не приходилось желать.

После недолгих переговоров с использованием шепота, записок на листочке и Дениса в качестве толмача, удалось даже немного снизить квартплату при условии, что девушка вселится сразу, надолго и будет вовремя платить и соблюдать порядок. А также, добавила хозяйка, покраснев, не будет водить сюда мужчин и устраивать оргии. Дэн, улыбаясь, пообещал, что квартирантка все условия выполнит, поскольку в связях, порочащих ее, замечена не была, не участвовала, не привлекалась. Довольные собой и друг другом, стороны поехали к нотариусу, чтобы заверить договор – и да, работающий нотариус нашелся даже во второй половине дня в воскресенье.

Денис отвез Анну на квартиру к брату и пообещал помочь в переезде, ей нужно будет лишь позвонить ему и сообщить желаемую дату и время. Предоплата была внесена, ключи были уже на руках у девушки, и она могла въехать хоть сейчас, так что отказываться от помощи мужчины не стала, тем более что он не дулся больше и снова стал веселым и язвительным. Таким он нравился ей все больше и больше, так что попрощаться стоило ей сил и некоторого количества нервных клеток.

Вечером, сидя за ужином с Валентином, девушка не спеша рассказала брату все, что произошло за прошедшие сутки, пока он отдыхал с подружкой. Разумеется, некоторые подробности она опустила. Ни к чему было Валику знать о ее сложных взаимоотношениях с Дэном, о его роли в ее переезде, о чувствах, которые все крепче врастали в ее сердце. Но в целом атмосферу театра абсурда с элементами черной комедии девушке удалось передать. Брат искренне посочувствовал ей и ее отцу, пообещал навестить дядюшку при первом же удобном случае, а также не рассказывать всех подробностей своим родителям. Анна смотрела на парня и не переставала удивляться тому, насколько тепло он, оказывается, к ней относится. Это было так необычно и так восхитительно, что она даже замерла на несколько минут, чтобы попытаться сохранить в памяти эти чувства – нежности, нужности, поддержки, общности и близости.

Так что, пожалуй, по большей части заслугой Валентина было то, что его сестра спала в ту ночь, словно младенец, не беспокоясь ни о чем и не видя снов – ни хороших, ни плохих.

Переехала она через два дня, которые понадобились ей на то, чтобы сделать в квартире генеральную уборку и так составить график, чтобы не обидеть ни Дениса, ни Валентина, которые оба вызвались ей помогать. Идея привлечь обоих одновременно показалась девушке неудачной, так как она не хотела никого посвящать в то, что происходило между ней и Михалёвым, тем более что она сама еще в этом не разобралась.

В первый день переезда на подхвате был брат, который сам загрузил все Аннины вещи, что были у него в квартире, и с рвением помогал раскладывать и рассовывать все уже на съемной. Они выпили по бокалу вина, и мужчина уехал, оставив девушку обживаться. Ей было непривычно и даже немного страшно одной в чужом доме, где по углам мерещились какие-то шорохи и тени, потому первую ночь она оставила свет в прихожей и не стала закрывать шторы на окнах, которые ей оставила хозяйка. Ложась спать, девушка вдруг вспомнила старую присказку, которой, кажется, ее научила еще покойная бабушка, мамина мама: «На новом месте приснись, жених, невесте». Очень интересно было, кто же приснится – неужели Дэн?

Вопреки ожиданиям, не приснился никто. Совсем. Видимо, переживания и хлопоты вымотали девушку морально, и сил даже на сны уже не осталось. Так что, проснувшись утром за несколько минут до звонка будильника, Анна какое-то время лежала, не шевелясь, собираясь с мыслями и пытаясь понять, где она находится, нравится ли ей здесь и вообще, довольна ли она этим утром жизнью в целом. Оказалось, что да, довольна, и, удивленная этим открытием, она, напевая по пути веселую песенку, побежала принимать душ и приводить себя в порядок. Летая и скользя, чувствуя себя легкой и невесомой, девушка оделась, сделала красивый необычный макияж, уложила волосы и не спеша позавтракала. Было удивительно, что не нужно спешить. Вообще все было необычным, и Анна наслаждалась, отметив про себя, что такого приятного пробуждения у нее давно уже не было.

День вышел таким же светлым, как и утро. Несколько встреч с потенциальными клиентами, посещение объектов, на которых она уже была курирующим менеджером, внеплановая встреча на обеденном перерыве с подружкой – все получалось как надо и приносило положительные эмоции. Где-то внутри скептический голосок скрипел, что это не навсегда, что обязательно произойдет какая-то очередная гадость, – но девушка не стала его слушать и посоветовала замолчать. Как ни странно, внутренний голос послушался.

К сожалению, он оказался прав. Возвращаясь вечером домой, по пути зайдя в супермаркет за продуктами, чтобы наполнить холодильник, Анна снова попала в поле зрения Гавриша. Скорее всего, он поджидал ее возле магазина, в тени деревьев, и пошел следом. Когда девушка проходила полутемным переулком, через который можно было быстрее добраться к ее дому, мужчина снова приступил к активным действиям: сначала окликнул, а потом, когда Анна обернулась и узнала его, в пару шагов нагнал ее и полез обниматься.

– Ты что, совсем озверел? – прорычала девушка, и, повинуясь инстинкту, бросила сумки на припорошенный снегом асфальт и попыталась вырваться.

– Ты все равно достанешься мне, – уверенно заявил Игорь и потащил ее поближе к стене дома.

Анна не оставляла попыток освободиться, но не получалось, парень был сильнее. На каждое ее движение он все крепче сжимал кольцом руки вокруг нее. Похоже, он был почему-то уверен, что на помощь она не позовет. Почему – Анне было непонятно, и она закричала:

– Кто-нибудь, помогите! На помощь! Грабят!

Голос еще не вернулся до конца, был сиплым, иногда срываясь в визг, но просьба о помощи в таком необычном исполнении не привлекла внимание прохожих. Мимо просто никто не проходил.

– Прекрати вопить, – спокойно посоветовал Гавриш. – Видишь, тебя никто не слышит.

Глаза его были блестящими и словно стеклянными, и Анне снова стало страшно. Она была почти уверена, что он что-то перед этим принимал: его действия были лишены логики и совершенно не похожи на его обычное поведение. Она стала кричать еще громче, и голос снова срывался, а она все пыталась и пыталась вырваться.

В какой-то момент помощь все-таки подоспела в виде троих мужчин, которых, как потом поняла девушка, она буквально только что видела в супермаркете. Оказалось, что они тоже узнали ее, и это сыграло ей на руку. Мужчины уже ощущали ее знакомой, а значит, и помогали ей охотнее, чем просто какой-то прохожей.

– Эй, мужик, а ну-ка, отпусти девушку! – приказал один из них.

– Ребята, это моя девушка, мы поссорились, но все равно помиримся, не вмешивайтесь, – сохраняя видимое спокойствие, ответил Гавриш.

– Что-то непохоже, – не поверил другой парень, и Анна поддержала его мысль:

– Он мне никто, помогите, пожалуйста!

Нежданные помощники переглянулись и насильно разжали Игорю руки. Анна выскользнула на свободу.

Мужчины не стали применять излишнюю силу, лишь пару раз стукнули нападавшего и предложили вызвать милицию, но Анна по-прежнему этого делать не хотела. Оставался где-то в глубине страх, что опять виноватой окажется она, а не он. Опыт общения с отцом и некоторые события из школьной жизни, которые девушка предпочитала не вспоминать, подсказывали ей, что такое вполне может быть. Разумеется, говорила в ней именно боязнь, а не здравый смысл, но по-другому в тот момент она думать не могла. Двое мужчин отвели Игоря подальше и о чем-то говорили с ним, он в ответ пожимал плечами и что-то объяснял. Третий остался с Анной, уговаривая все же подумать насчет вызова патруля.

– Вы же сама понимаете, что мы его сейчас отпустим, а потом он снова за Вами увяжется, и нас рядом уже не будет, – сказал он.

– Я понимаю, Вы правы, – повторяла Анна, – но все равно, не нужно никого вызывать, пожалуйста!

– Ваше дело, – пожал плечами мужчина. – Но, если что, не молчите, кричите громче – глядишь, еще какие добровольцы на помощь придут.

Анна улыбнулась приятному незнакомцу, поблагодарила его за помощь и полезный совет, а потом, боясь, что Гавриш все еще может выследить ее и вычислить, где она теперь живет, быстро-быстро побежала к автобусной остановке.

Только сев в полупустую маршрутку и проехав две остановки, она задала себе вопрос: куда и зачем едет и что вообще теперь будет делать. Идей пока не было. Анна вышла и, осмотревшись, увидела неподалеку яркую вывеску кафе-пиццерии, куда, после недолгого раздумья, осторожно, стараясь не упасть на скользкой плитке, пошла. Там, устроившись за столиком в углу и заказав – чего уж там! – порцию пиццы с беконом, она стала думать, как будет возвращаться. Вряд ли Гавриш знал, где она теперь живет. Скорее всего, как и в прошлый раз возле того же супермаркета, он просто случайно заметил ее после работы, так что теперь не будет стоять и ждать ее на крылечке или в том переулке, где она от него оторвалась. Логика подсказывала, что, скорее всего, так и есть, но страх говорил другое, и его голос был сильнее. Сжавшись в комочек за своим столиком, согреваясь мятным чаем в ожидании пиццы, Анна сидела и крутила в голове одну и ту же мысль: как теперь ехать домой? А может, переночевать сегодня у родителей? Мама будет только рада.

Именно воспоминание о маме девушку и отрезвило. Ночевать с мужем в больнице женщина больше не оставалась, необходимости в этом не было: персонал, уже щедро «подмазанный» и Анной, и Ниной Дмитриевной, об Игоре Сергеевиче не забывал, и нужды мужчина ни в чем не испытывал. Конечно, она скучала одна в пустой квартире, и приезд дочери был бы для нее хорошей поддержкой. Но, вместе с тем, девушка прекрасно понимала, что, если сейчас сдастся и вернется в родительскую квартиру «на время», позже ей это обязательно припомнят и укажут на этот знак слабости. Да и уйти повторно будет гораздо труднее. Так что, сказала себе Анна, нужно быть последовательной в своих действиях. Но что же делать?

Молоденькая официантка наконец принесла пиццу, оказавшуюся неожиданно вкусной. Девушка, обжигаясь, ловила ртом убегающую начинку, когда в сумочке зазвонил телефон. Мысленно чертыхнувшись и торопливо прожевывая сочный кусочек, она нашла бодро поющий аппарат и с интересом посмотрела на экран: кто желает с ней пообщаться на этот раз? Сердце замерло, закрыло глаза и прыгнуло в темную бездну. Звонил Денис. Сосчитав про себя до десяти и честно постаравшись выровнять дыхание под недовольными взглядами других посетителей кафе (а заодно прожевать и проглотить пиццу), Анна наконец приняла звонок.

– Ань, привет! – жизнерадостно поздоровался нетерпеливый абонент. – А ты где? Чем занимаешься?

– В пиццерии, – сначала сказала, а уже потом подумала девушка. – Ем пиццу.

– Логично. – Улыбка в голосе Дэна была так явственно ощутима, что и его собеседница, не удержавшись, улыбнулась. – Что еще делать в пиццерии? А где именно ты ужинаешь?

Анна назвала где.

– Ты не против, если я составлю тебе компанию? Я только вышел из вашего офиса, кофейком твои боссы меня напоили, но жрать у них совершенно нечего.

– Давай, – согласилась девушка. – Почему нет?

– Отлично. Скоро буду, – отрапортовал мужчина, немного помолчал и вкрадчиво добавил: – Так приятно слышать твой голос, а не змеиное шипение. – И отключился.

Анна сидела, все еще держа телефон возле уха, и переваривала возникшие в ней эмоции. Волнение. Предвкушение. Страх. И вместе с тем облегчение. Стыд. И где-то очень глубоко под всем этим – надежда. Он приедет. Он поужинает с ней. Возможно, даже проводит до дома. Дом… Она уже называет эту уютную квартирку домом. А дом – это значит, она сама будет решать, кого туда приглашать. Денис, возможно, будет напрашиваться на чашку чаю. Пустит ли она его? Она и сама еще не знала.

Пустила. Когда, поужинав в кафе, Денис действительно предложил девушке подвезти ее до дома, она не отказалась: страх снова встретить Гавриша был все еще велик. Анна предпочла убить двух зайцев одним ударом: и провести еще немного времени с приятным ей мужчиной, и быть уверенной, что ее защитят, в случае чего. А когда у подъезда он предложил ей донести пакет до дверей квартиры, она не нашла в себе сил отказать, как не смогла и попрощаться с ним на лестничной клетке.

Сидя на кухне в свете уличных фонарей – лампу они включать не стали, – Анна и Денис болтали о всяких пустяках. Он рассказывал ей, как работал, с кем виделся, беззлобно подшучивал над ее начальниками и пил заваренный ею крепкий черный чай без сахара. Девушка слушала, задавала вопросы, смеялась его шуткам и, в свою очередь, отвечала на вопросы, которые задавал он: о работе, о самочувствии ее отца, о том, как продвигается ее собственное лечение. Это было так обыденно и вместе с тем так необычно, что девушка запуталась в чувствах, которые испытывала. Разговоры с Дэном уже давно стали чем-то привычным, но вот беседы на ее собственной кухне, за чашкой чаю, да еще и без света… Она не бралась гадать, к чему это приведет, но чувство стыда и вины перед женой Дэна не отпускало ни на минуту, маяча на заднем плане ее сознания.

Возможно, именно постоянное присутствие Надежды Михалёвой перед внутренним взором Анны и побудило ее рассказать Денису об очередной выходке Гавриша. Девушка понимала, что мужчину это, мягко говоря, не обрадует, но надеялась, что он разозлится и романтический настрой у него пропадет. Однако реакция, которая последовала, была для нее неожиданной. Дэн вскочил с диванчика, едва не уронив недопитую чашку, и, яростно сжав кулаки, быстро подошел к окну. Анна не сразу поняла, что ее гость высматривает в уличной полутьме ее незадачливого – пока еще! – преследователя. Несколько минут спустя, так, видимо, и не увидев того, чего опасался, мужчина вернулся на свое место и, крепко взяв девушку за плечи, сказал:

– Тебе нужно пойти в милицию.

Анна смотрела на него и молчала. Ей было страшно.

– Ты понимаешь, что он уже становится опасен тебе? Я его предупреждал, твой брат предупреждал, сегодня тебе на помощь пришли прохожие. А что будет, если никого не окажется рядом? На что он уже готов? Что он может с тобой сделать?

Девушка продолжала молчать. Умом она понимала, что Дэн был во всем прав, но страх держал ее сердце холодной железной перчаткой и отпускать не собирался. Она по-прежнему была уверена, что от заявления в милицию ей будет только хуже. Как объяснить свои мотивы Денису, которого она во все это втянула?

– Ань, ты меня слышишь? – Мужчина легонько потряс ее.

– Слышу, – только и смогла сказать она.

– Ты пойдешь в милицию? – повторил он.

Она покачала головой. Дэн отпустил ее и горестно хлопнул себя ладонью по лбу.

– Но почему нет?

Теперь встала девушка. Она подошла к выключателю, повернула его, и неяркий желтоватый свет залил маленькую кухню. Мужчина от неожиданности прикрыл глаза рукой. Сама она даже не сощурилась.

– Я боюсь, – тихо, едва слышно шепнули ее губы.

– Но чего, Анечка? – Денис явно не понимал. – Они заведут дело и в итоге закроют Гавриша. Ты будешь в безопасности.

– Я в этом не уверена. – Она и сама слышала, что говорит, как робот.

– В чем именно: что заведут или что закроют? Или что в безопасности?

Девушка пожала плечами. Сейчас объяснять и разжевывать не хотелось. Хотелось, чтобы Денис ушел. Хотелось побыть одной и поплакать всласть, и чтобы никто ей не мешал себя жалеть. Однако у мужчины, похоже, были совсем иные планы. Он подошел к ней и пристально посмотрел в глаза, благо рост позволял сделать это, не нагибаясь.

– Аня, давай начистоту, – настойчиво, по-деловому сказал он. – Расскажи мне, чего ты боишься. Я постараюсь помочь.

– Господи, Дэн, да зачем тебе весь этот геморрой? – не выдержала она. – Ты и так взял на себя столько, сколько ни в коем случае не был обязан брать. Я очень благодарна тебе за помощь, но не понимаю, зачем ты продолжаешь меня опекать. У тебя жена и обязанности перед ней, а ты тратишь свое время на меня, совершенно чужую тебе девушку. – Анна не чувствовала, что плачет. Ей казалось, что она говорит спокойно и взвешенно.

Денис застыл, как будто превратившись в соляной столп. Лицо его исказила гримаса – то ли боли, то ли страха, девушка не поняла. Мгновение спустя он сделал шаг назад, постоял еще пару секунд, зажмурился и шагнул вперед, к ней, обхватил ее руками, прижал к себе и сказал уверенным, спокойным голосом ей в самое ухо:

– Я не хочу, чтобы ты была мне чужой. Понимаешь, Анька? Не хочу. Я могу, хочу и буду тебя защищать.

– Но ты женат!

– И что? Я же не предлагаю тебе идти под венец прямо сейчас! – Денис держал ее за плечи и смотрел в лицо, вглядываясь, словно ища в нем что-то – не подтверждение ли своим мыслям? – Ань, ну ты же умная, ты же понимаешь, что, даже будь я холост, все равно нужно откуда-то плясать. Никогда парень не начинает встречаться с девушкой, держа в голове мысль: она будет моей женой! Сначала это как минимум интерес. Или просто желание. Да что угодно, только не намерение бегом бежать под венец.

Анна дрожала в его руках и тихо плакала, уже ощущая горячие потоки на своем лице. Спроси ее кто-нибудь, что именно вызвало эти слезы, что она оплакивает, – она не смогла бы ответить.

– Аня, я хочу быть рядом. Хочу быть в твоей жизни! – Денис почти кричал. – Я не знаю, к чему это приведет, но я хочу. Позволь мне это. – Он умолк, переводя дыхание, и добавил уже обычным голосом: – Поверь мне и позволь быть тебе чем-то большим, чем рядовым знакомым. В конце концов, если бы я хотел просто переспать с тобой, это бы уже случилось, ты же понимаешь.

Девушка размахнулась и со всей силы ударила его по щеке. Голова мужчины дернулась, он подался назад, руки дрогнули, но не выпустили ее, только сильнее прижали к его телу.

– Значит, я такая доступная, по-твоему? – зарычала она.

– Нет, – очень тихо и как-то трагически печально произнес Денис. – Я не это хотел сказать. – Он посмотрел ей прямо в глаза и добавил: – Но я ясно вижу, что ты тоже меня хочешь. И только твои принципы не дают тебе упасть в мои объятия прямо сейчас.

Анна прекрасно понимала, что он прав, но признать это было невероятно тяжело.

– Если бы я хотел просто интрижки на одну ночь, я бы уже очаровал тебя. Ты и сама это знаешь. Я в этом деле опытен. – Ни капли гордости не было в тот момент в его интонациях, и только это спасло его от еще одной пощечины. – Ты мне действительно небезразлична, Ань.

Девушка наконец вырвалась из его рук, отошла к окну, на относительно безопасное расстояние, перевела дыхание. Дэн пристально следил за каждым ее движением.

– Хорошо, – сказала она. – Ты меня убедил. А теперь уходи, пожалуйста.

– Но почему ты не хочешь рассказать мне о своем страхе? – все еще не понимал мужчина.

– Я хочу, – почти прошептала она, – но мне нужно побыть одной, собраться с мыслями. Это очень личное и очень тяжелое для меня переживание. Если ты действительно хочешь взвалить на себя такой груз, дай мне время.

Михалёв помолчал немного и кивнул головой.

– Ладно. Я понял. Подожду.

Обиды в его голосе не было, он просто констатировал факт. Она шагнула к нему и обняла его по своей собственной инициативе. И это оказалось так приятно, что Денис дал себе мысленное обещание: никогда не принуждать ее ни к объятиям, ни к поцелуям, ни тем более к чему-то более серьезному – гораздо слаще, когда она приходит к нему по своей собственной воле. Потом он попрощался и вышел, оставив ее с мыслями, страхами и призраками прошлого.

А она в ту ночь увидела его во сне.