Текст книги "Как воспитывать детей. Советы православного психолога"

Истинное, должное слово созидает, а не разрушает семью. В гневе не рождается истина, там ее по определению не бывает. А нам важно, чтобы в наших отношениях истина была. Поэтому не будем в гневе вразумлять, наставлять и обижаться, а смолчим, подождем, когда буря отшумит, отгремит. А она отгремит, потому что не будет у нее повода продолжаться, так как не было перестрелки словами, никто не цеплялся за слова. И вот уже смотришь, подошел человек: «Что ты молчишь? Давай поговорим…» И снова мир и любовь.

Решать проблему можно только тогда, когда на душе мир. Если мира нет, проблемы не решаются, а только бушуют наши гордые, тщеславные помыслы и чувства.

Ошибка восьмая: неблагодарность близкому человеку и Богу

Семье позволяет устоять одно великое качество – осознание каждым ее членом проявленной к нему огромной милости Божьей и осознание любви к нему ближнего. Понимание того, что тебя любят, является мощной защитой от глупости, от поисков, как часто советуют друзья-подружки, счастья на стороне. Ты знаешь, что очень любим и что так тебя любить больше никто не будет. А за любовь можно снести все: и скорби, и небольшую зарплату, и какие-то недостатки, и ворчание. И еще должно быть осознание того, что если ты любим, то не можешь бросить любящего…

Жизнь супругов – это труд и огромный подвиг. И в то же время подумайте, что вам дает семья. Это каторга? Или огромная милость Божья, которая вам дарована? Если дарована, то дарами не бросаются, их хранят и передают из рода в род. Вот почему в семьях, которые сумели сохранить себя – не распались, не сподличали, – дети и внуки, вырастая, бывают и сами очень счастливы в браке. Потому что в основе их семьи лежит благочестие – благая честь: никто никогда не предал другого, никто никому не изменил, никто никого не осудил.

Часто бывает, что благодарность к человеку, который рядом с тобой, перерастает в такую глубинную любовь. Тихая, молчаливая, жертвенная, она столь глубока! А любовь одного человека обязательно прорастает в душу другого.

Ошибка девятая: не молиться и не доверять

Как православный человек, я могу сказать: семья, ее рождение – это Промысел Божий. Только так! Поэтому, конечно, надо молиться о супружестве, о выборе жизненного пути, молиться, чтобы Господь проявил Свою волю. В противном случае мы действительно пойдем за косого, за рябого (прежде всего душой), а потом будем плакать: «Господи, за что мне такой крест?»

Если верующий человек хочет семью, то в простоте сердца просит Бога: «Господи, если есть Твоя воля, дай мне супруга. Того, кто станет моим мужем, моим костылем, моей половинкой, отцом моих детей». «Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает» (Пс. 54), «Из рук Твоих судьба моя изыдет», – говорится в псалмах царя Давида, а ведь псалмы – это не просто стихи, а молитвенные стихи.

Не идеал, не принца, конечно, надо просить и искать, а того, кто тебе предназначен. А мы часто не верим до конца, что наша судьба из рук Господа исходит и что все с нами происходящее промыслительно.

Другими словами, надо быть просто верующим человеком! То есть знать, что от своей судьбы, Богом дарованной, ты не уйдешь – это может случиться только в том случае, если человек будет попирать законы Божии: если цель ему неведома и с совестью он не считается. В конечном счете для православного человека построение и сохранение семьи, поиск спутника жизни – вопрос доверия Богу. Вся простота и вся глубина именно в таком подходе.

Ошибка десятая: потакание общественному мнению

Мы привыкли к штампу возрастных градаций и часто руководствуемся некими стандартными представлениями: надо выйти замуж до определенного возраста или еще хуже, раз уж не получается создать семью, то родить ребенка от кого попало, чтобы не остаться никому не нужной. Такая позиция зачастую приводит к трагедиям.

Для верующего человека эта проблема решается просто: надо принять не штампы, а волю Божью. И тут нет понятия возраста: мы не знаем, когда вторая половинка, которая нам Богом уготована, будет найдена – в 25, 40 или 50 лет. Это великая тайна. Как и то, будут в вашей семье свои детки или приемные или их не будет вовсе.

Христианин понимает, что промысел Божий всегда спасителен. Если нам не дана семья в нынешнем возрасте, это может означать, что мы просто не готовы к супружеству, не понесем его, это будет не наш крест, а самочинно взятый. Поэтому Господь удерживает нас от этого. Но если у вас должен быть спутник жизни, он будет! Поэтому не стоит опрометчиво кидаться в омут с головой только потому, что все вокруг говорят: «Уж пора выходить замуж». Отвечайте: «Нет! Я выйду замуж, но только за того, кого мне дарует Господь. Каким будет этот человек? Я приму его любым – таким, какой он есть. Значит, именно такой супруг мне нужен». С позиции духовной только такое рассуждение возможно. И другого быть не может.

Увидеть человека рядом

В постоянной рубрике мультимедийного блога протоиерея Димитрия Смирнова «Диалог под часами» о семейной жизни и воспитании детей автор беседует с психологом Татьяной Воробьевой.

Беседа 1. Любовь, любви, любовью…

Протоиерей Димитрий Смирнов (Д. С.): Здравствуйте, дорогие братья и сестры! Мы будем говорить с Татьяной Владимировной Воробьевой. Она очень хороший, известный психолог. Ее деятельность связана с важной темой – воспитанием детей.

Я тоже занимаюсь педагогической деятельностью и давно заметил, что, к сожалению, родители допускают много непростительных ошибок. Вот поэтому мы и будем говорить с Татьяной Владимировной – авторитетным педагогом, настоящим ученым. Я уверен, что она нам поможет. Я очень доверяю ей, потому что хорошо ее знаю, знаю ее успехи в педагогической деятельности. И сразу скажу, что заранее готов подписаться под каждым ее словом.

Известно, что вредит такому замечательному делу, как воспитание, самому главному, можно сказать, святому делу. В некотором смысле все советские люди, коими многие из нас являются, дезориентированы. Точнее, ориентированы исключительно на то, кем они работают, – кто космонавтом, кто ученым, кто сталелитейщиком, а воспитание – дело десятое и маловажное. Потому что, даже если ты стал космонавтом, но твой сын невоспитанный балбес, значит, ты ничего в жизни не достиг. А если ты не стал космонавтом, а у тебя прекрасные, воспитанные, хорошие, умные, добрые дети, то ты состоялся как человек. Основное дело человека на земле – родительство. Об этом и поговорим. С чего начнем?

Татьяна Воробьева (Т. В.): Мне кажется, нужно начать с того, кто такие родители и дети.

Д. С.: Хорошо, прямо с определения.

Т. В.: Не знаю, насколько это определение. Тем не менее кто кому служит? Родители детям или дети родителям? Здесь хочется вспомнить слова святителя Николая Сербского о том, что дети нам даны взаймы, мы их должны вернуть. По высшему долгу – Тому, Кто дал душу бессмертную, – Богу. По человеческому счету – обществу, самим родителям. И тут важно понять: действительно, кто для кого? Сейчас скажу, может быть, непривычное для нас: дети спасают родителей, так как мы впервые ради детей отходим от собственного эгоизма. Нам хочется поспать, но надо встать. Нам хочется пойти в театр, но детей не с кем оставить и мы отказываемся даже от очень хорошего спектакля. Нам хочется, но мы отказываемся от этого «хочется».

А почему? Ради детей. Мы учимся быть, служить, жертвовать. Впервые не за что-то, а потому, что у нас есть те, кому мы обязаны, должны. Сердце наше требует, человеческая любовь. Через детей мы узнаем и о себе, что удивительно. Дети служат нашему спасению. Мы понимаем, что душа дана Господом в ее бессмертии, в ее умении познать мир.

А дано ли нам познать себя в полной мере? Ведь это тайна тайн. Человек становится личностью только тогда, когда открывает, какой он. И дети – удивительный золотой ключик, который открывает дверь нашего несовершенства. Сейчас многих волнует проблема воровства, лукавства, лжи и т. д. Мы видим, что эти проблемы кричат. А корешочки откуда? А корешочки-то от нас – родителей. Потом мир будет накручивать свое. Но корни эти мы дали.

Поэтому, желая исправить своего ребенка, не желая видеть его с сегодняшними недугами, мы должны прежде всего заглянуть в собственное сердце, в свою душу.

Д. С.: Один мудрый батюшка по этому поводу говорил: на осинке не растут апельсинки.

Т. В.: Совершенно верно. Вот начало исправления. И всякий раз, когда мы стремимся сказать детям, как должно, как надо, одно дело – сказать, а другое – показать. Ведь наглядно-действенное мышление первично. Не случайно первое мышление – процессуальное. То есть малыш должен увидеть процесс – машинка катается. Он должен видеть процесс, как мы не лжем по телефону, не лукавим, не лицемерим, как мы относимся к одному, второму, третьему, какие мы настоящие! Ребенок слышит нас не только ушами, он слышит нас глазами. Он все время слышит нас глазами. Поэтому, даже когда нам кажется, что мы говорим тихо, а он занят своим, он все слышит. И мы так стараемся невольно соответствовать тому, о чем говорим, а потом смотришь – потихонечку поднимаемся и начинаем быть, а не казаться.

Наше стремительное время диктует свои условия воспитания и обучения детей: быстрее, быстрее – опередить физиологические возрастные сроки! И мы, родители, поддаемся этой тревоге не успеть, опоздать с нашими детьми, однако не задаемся вопросом: куда спешим, куда опаздываем? А на ходу, как известно, увидеть истинно значимое, главное в воспитании детей невозможно! Мы бежим и записываем наших детей в группы раннего или опережающего развития… Но ведь самым первым правилом дидактики является закон: знания должны быть нравственными! Нравственность – это фундамент души наших детей. Воспитать душу ребенка – вот главная задача. Надо научить детей видеть наши глаза, наши руки, и не только видеть, но сочувствовать и сопереживать нам – родителям!

Вот эту задачу и надо торопиться решить, упущенное в детстве время обернется бездушием детей прежде всего к нам, а затем и к окружающим. Не научившись видеть и понимать самых близких – родителей, дети обречены на душевную и духовную близорукость! Поэтому не интеллект и некое абстрактное развитие надо ставить во главу угла, а душевное внимание, чуткость, заботу, жертвенность, любовь!

Наша задача – научить детей этому. И мы все становимся действительно психологами. Мы понимаем, что – главное, а что – надстроечное и что должно дать результат. А главное – это воспитать сострадание, сочувствие, сопереживание, а потом содействие, чтобы ребенок не только видел мои уставшие глаза, но и мог спросить: «Чем я могу помочь, что могу сделать? Чаю принести? Или хочешь, я подушку положу – отдохни». Если мы этого достигли, считайте, что не зря прожили жизнь.

Вот таким образом дети нас не только воспитывают, но и образовывают. Они заставляют нас быть педагогами и психологами, а не водить их к чужой тетке, которая будет учить: «Бабушка досаждает – нарисуй бабушку, разорви рисунок и сожги». Это рекомендация психолога. Действительно, страшнее не придумать. А захочет ли мама, которая повела к психологу своего ребенка, у которого проблемы с бабушкой, чтобы он разорвал образ бабушки, да еще и сжег его? Я думаю, нет, да и к психологу такому не захочет пойти.

Д. С.: В том-то и дело, что у нас, людей, которые приобщены к церкви, взгляд совсем другой. Когда меня спрашивают, стоит ли вести ребенка к психологу – детскому, хорошему, я отвечаю: с одним условием – это должен быть человек верующий, иначе он будет давать такие рекомендации… Есть такие методики, которые не решают проблему, а усугубляют ее, к сожалению. Хотя, может, какой-то эффект и будет.

Поэтому дети, конечно, так получается, оказываются служащими нам.

Т. В.: Да, причем самым естественным, самым органичным, самым глубинным и значимым для нас образом. И самое главное – они нас, я еще раз подчеркиваю, заставляют задуматься о нас самих.

Другая сторона медали – это дети. Я привела высказывание Николая Сербского, что дети нам даны взаймы, чтобы мы их вернули по их единственно живой принадлежности Богу. Но как мы их можем вернуть туда? Вы знаете, я с годами все лучше стала понимать простую, глубинную и удивительную мысль: мы, родители, часто, мечтая о ребенке и получив его, начинаем считать, что он наша собственность, и воспитываем его для себя.

И это глубочайшая ошибка, потому что здесь превалирует наш эгоцентризм. Для себя. «Мне важно, чтобы он плакал, когда я ухожу». Я помню автобус с детьми, уезжающими на юг, и детки там рыдали, а мамы переживали страшно, но и гордились: «Он меня любит, он плачет навзрыд». Это искреннее чувство, но стоит за этим чувством гордыня и желание всем показать: «Вот как меня любит мой ребенок!..»

Детки нам даны разные: талантливые и не очень, красивые и некрасивые, здоровые и больные… А вот почему мне дан именно этот ребенок? Он дан мне для спасения.

Так как же его спасать и мне спасаться? И здесь заложен краеугольный камень – ребенок пришел служить! Кому и чему? Первое детское служение нужно, чтобы затем подойти к самому главному результату – выстроить свой дом, Дом Небесный.

Этот Дом строится всю жизнь человека. Он в познании Бога, Его законов, по которым должен жить человек.

Как объяснить ребенку, что чистый, светлый Дом – это наши мысли, чувства, воля, которые каждый день кладут кирпичики в Небесный Дом… или разрушают его. Каждый день нашей жизни – это созидание или разрушение.

Но пока ребенок не всегда это может понять, и не всегда мы можем это дать.

Вера – это глубоко личностное: одному сразу, другому по крупинкам, третьему в конце жизни, у гробовой доски откроется. Трудный и неоднозначный вопрос. За руки тут не возьмемся и не придем. Но служение Богу начинается через служение родителям: чти отца твоего и матерь твою. Великое понимание, что родителей нельзя выбрать, они даны Богом. Даже если они приемные, все равно даны Богом. И что удивительно: сказано – почитать их. Не гордиться, не тщеславиться, не стыдиться – почитать как Богом данных. Почитать с той позиции, что именно они, только они мне и полезны. Я часто привожу пример, как подчас в семье алкоголиков вырастают благодатные дети. Я тому свидетель, как психолог. И благодатность этих детей удивительным образом заложена в том, что они и стыдясь, казалось бы, не стыдятся, а принимают родителей своих такими, какие они есть. Как они спасаются? Они не осуждают. Значит, не упадут в эту немощь. Их Господь удержит только за то, что они не осудили своих родителей. Всякое осуждение родителей приводит к тому, что и с твоей душой повторится этот недуг, только в несколько раз сильнее.

Теперь о бабушках. Часто на консультациях я слышу такие слова: «Вы знаете, мы живем с бабушкой, и она такая…» Но ведь бабушка – это ваша мама, она вас воспитала. А вы не боитесь, что этот бумеранг в отношении ваших детей к вам вернется, когда вы будете в возрасте своей мамы?

Мамы дали нам все: радость и счастье, боль и горести. И нас ждет или старость, согретая теплом наших взрослых детей, или бесконечная борьба в выяснении того, кто прав, а кто виноват.

Но не борьбой и упреком должна проявиться зрелость выросших детей! А чем? Если мысли «роятся, как черные мухи обид», как хочется упрекнуть за прошлое, за немощи!.. В чем смысл заповеди почитания родителей? В простоте ответа. Тебе было больно? Да? Значит, не поступай так со своими близкими. И благодари Бога за подаренную тебе жизнь. За уроки, которые ты получил через родительское наставление, через родительские немощи, их слабые стороны. Благодаря им, твоим папе и маме, ты сам стал родителем.

Д. С.: Если учить детей, как осуждать бабушку, и осуждать ее поведение при них, то и мы ничего другого от них не увидим. Ведь мы этому обучили детей, они думают, что так надо.

Т. В.: Хочу привести пример. Семья, любящие, верные супруги, но, естественно, каждый имеет массу своих недугов, немощей. И один из недугов – гневливость. Эта гневливость у папы, вот уже у сына, и в большей степени вот уже эта гневливость у его сына. И когда возникло желание остановить этот порок – а это порок тяжелейший, это самоубийство, постоянное самоубийство, смертный грех, – зазвучали слова: вы не боитесь, что так же, только уже в большей степени, будет с вашими сыновьями? Вы обратили внимание, что это идет по вашей родовой линии? Вот дедушка, потом отец, теперь осталось только детям. Они сфотографируют сначала внешнее, а потом и внутреннее.

Вы подаете пример. Говоря о том, как спасать своих детей, чему их научить, прежде всего скажу: не повторять недуги, не осуждать родителей, жалеть их. Я уже говорила, что самое главное – научить ребенка сопереживать, и тогда захлебнется гнев ваш в этой маленькой детской любви. Заплачет ли ребенок, закричит ли ребенок, но удивительнейшим образом ваша гневливость стихнет. Как часто я могла это наблюдать и в семьях, и на консультациях. Простой совет, как уйти от гнева: посмотрите в глаза своего ребенка, представьте, что он переживает в то время, когда у вас громы, грозы, праведные и неправедные. Страх, боль, ужас. Или недоумение, раскаяние, а может, холод, переходящий в нелюбовь.

А самое главное – вот эти руки детские, глаза детские, они лечат лучше всякого лекарства. Они останавливают, что удивительно. Маленький тормоз. Но потом память возвращает страх, переживания ребенка. И на какое-то время мы прекращаем гневаться.

Служение другое – научить ребенка в будущем стать отцом или матерью. Сегодня все ищут книги по воспитанию, а мне всегда хочется сказать: есть одна простая книга – Евангелие. Там все написано. Удивительнейшим образом там все написано. Послание апостола Павла к Тимофею: каким должен быть дом, отец и т. д. Отец должен быть мужем одной жены. Написано, какой должна быть бабушка, если она даже вдовица после шестидесяти: она должна вести свой дом, а не выходить замуж, не искать второго супруга. И более того, написано: если вы не созидаете свою семью, своих близких, не печетесь о них, хотя делаете благие дела, то язычникам подобны. Оказывается, по ближнему – первый ответ Богу, что бы вы ни делали. Даже если женщина будет хорошим хирургом, пришьет ногу, а дети ее погибают, то спрос будет за детей, а не за пришитую ногу, с которой человек или умрет, или останется в живых, но это не в ее воле.

Д. С.: Такова, к сожалению, переориентация современного человека. Не знаю, как в Европе, но у нас главное, чтобы человек кем-то стал в социуме. А должна быть просто нормальная семья. Но эта задача вообще не стоит. Школа этим не занимается. Не стоит даже такая задача, как подбор супруга для своих детей. Говорим: смотри, тебе жить. Как так? Как можно все это пускать на самотек? Апостол Павел считал, что женщина – чадородие, но она не только рожает ребенка, речь идет обо всем комплексе от зачатия до завершения воспитания и создания новой семьи.

Т. В.: Да, не исповедуется именно то, что спасается чадородием. Мы знаем ситуации, когда женщина, как кошка, рожает и бросает. Нет, она их не убивает. Мы не знаем, как сложится судьба этих деток. Но здесь самый главный момент, мне кажется, такой: надо исповедовать. Что такое дети для родителей? Это спасательный круг, это круг спасения.

Д. С.: Я считаю, что главным предметом в школе должен быть предмет под названием «Семья», причем все 11 лет идти как главный профилирующий, потому что, если ты плохой семьянин, что толку от того, что у тебя красный диплом?

Т. В.: Я согласна.

Д. С.: Или ты олимпийский чемпион. Но если ты гад последний, что в этом хорошего? Может, тебе кто-то возьмется подражать. А чему подражать, если ты паршивенький человечек? И так во всем. Главное – качество души, а не твой профессионализм.

Т. В.: Мысль очень правильная. Но она не звучит в народном образовании. А это должно воспитываться как можно раньше, с нулевого класса! Детей надо учить видеть глаза и руки, слышать голос – понимать, в каком состоянии их родители. Понимать, что необходимо стремиться на помощь: взять сумку из рук, радостно улыбнуться.

Да, этому надо учить! Чтобы не остался ваш ребенок за своим занятием, а вышел встретить вас, помочь и словом, и делом, и чувством! В таких маленьких эпизодах повседневной жизни и прививаются будущие чуткость, внимание, забота, которые становятся любовью! «С голубого ручейка начинается река…» С малой малости – большая зрелость души.

И нужно довести до школьного возраста, до зрелости, до выпускного класса, что семья – это труд. Как мне сказали, это крест. Но крест спасительный, который тебя охраняет от блуда, бесцельности, эгоизма, тупости, душевной расслабленности и лени, просто полного тупика. От всего этого спасает только семья, потому что ты здесь должен, должен, должен. Как бы ни устал, но должен ради ближнего!

Д. С.: Как-то года два назад было лето жаркое и много оводов. Я ехал на лошади и думал: зачем же Господь устроил этих насекомых, которые так жалят моего коня? Потом подумал: это для того, чтобы он не был ленив. Он не может спокойно пастись. Ему все время надо ложиться на спину, скакать, чтобы их сдуло ветром, он все время должен махать хвостом, быть в движении. Не будь этих насекомых, он бы зажирел и умер от инфаркта. Лошади умирают от инфаркта, если у них сердце ожиреет. Как это лошади объяснить? Через такую дрессировку, через этих несущих боль насекомых дают возможность ему продолжать род, жить вообще.

Т. В.: Премудростью все сотворено.

Д. С.: Даже в таком плане. Проводили научные исследования, чтобы выяснить, почему женщины убивают своих детей. Все жалуются, что нет денег, чтобы их прокормить. Ничего подобного. Самая главная мотивация – она не хочет лишиться того комфорта, который имеет. А рождение детей и служение семье – это все-таки уже труд, крест.

Т. В.: Когда мы говорим о необходимости воспитания отцовства и материнства, начиная с маленького возраста, о понимании и умении почитать родителей, то мы, оказывается, ведем большую профилактическую работу против душевной черствости. Не научившись любить родителей, мы теряем дар – уметь любить. Я пришла к этой мысли, рассуждая о причинах очень многих ошибок в поступках взрослых. Почему возникает душевная черствость? Мне кажется, нарушая заповедь почитания родителей, мы теряем духовный разум, разумный ум, простой ум, который скажет: ты убиваешь ребенка! А интеллектуальный ум говорит: ничего там нет, это эмбрион, это всего лишь клетка, от которой надо освободиться, она мешает, тебя подташнивает, тебе надо на работу, это портит тебя!.. Как затмевается, как уходит разумный ум, уходит простой ум, от Бога данный, затмевается холодом бездушия.

Д. С.: Вопреки себе, науке той самой пресловутой.

Т. В.: Именно пресловутой.

Д. С.: Потому что такой эгоизм превалирует, к сожалению. А размышления, которые делают человека человеком, животному не свойственны. Все говорят: «Цивилизованные страны». Что за цивилизация такая, когда люди не рождают себе детей и при этом страшно вымирает и стареет население? Еще несколько десятков лет, и Европа будет просто пуста.

Т. В.: Наверное, если так будет продолжаться, так и должно быть. Потому что это…

Д. С.: Так и должно быть, это естественно. Если раньше была столетняя война в Европе, и тогда были латы, доспехи, копья и мечи. А теперь, если столетняя война, то это пулеметы, авиация… Если сейчас столетнюю войну затеять, что останется? А это и есть война. Таких простых вещей не слышат. Такой мощный эгоизм выстроен. И это называется цивилизацией… Эта цивилизация не лучше, чем у инков и майя. Такая бесчеловечность, где сотни тысяч жертв человеческих. Они тоже погибли. А спасение – в семье.

Т. В.: Возвращаясь к семье и детям, к тому, кто кому служит и кто кем является, мы можем сказать, что родители и дети – это единство. Когда они разобщены, происходит самая страшная аномалия. Происходит действительно разложение общества. А они должны быть едины в целом, в ценностных ориентациях, в том, что первый долг, который ты должен отдать на этой земле, – обеспечить спокойную родительскую старость! Какой бы неопрятной, затяжной, трудной она ни была. Помните фильм «Вы чье, старичье?» по повести Бориса Васильева? Старость меняет когда-то сильных наших пап и мам, делает их неузнаваемо трудными, капризными. Старость трудна. Но надо служить без брезгливости, служить с любовью бесконечной, и опять здесь примером является Церковь.

Такой пример служения дает священник, который наклоняется над смертельно больным. Что говорит батюшка? Мы можем только догадываться. Но какая любовь на его лице, какая забота! Это не 15 минут беседы – это время спасения души. И вдруг мы понимаем, что наши души становятся другими. Батюшка учит, как надо любить. Вот как надо любить! Смотрите, как надо любить тех, кто дал вам жизнь, дал вам то, что в вас заложено сегодня, то, что сегодня отвечает теплом, состраданием, слезами, желанием забыть все, только сидеть рядом с умирающим человеком, быть рядом, любить его умирающим, не торопить его – быстрее бы это закончилось, быстрее бы это ушло. Этому учит священник. Без слов, без пафоса, а просто каждый раз наклоняясь над больным. И я такую любовь видела перед собой. Я могла только одно сказать: вот так нам всем надо научиться любить. Такой урок нам дал простой батюшка, который просто умеет любить этого умирающего человека.

Д. С.: Это самое главное, чему человек должен научиться. Бог есть любовь.

Т. В.: Поэтому семья и родители – это школа, в которой учатся любить и жалеть. И любовь не должна быть эгоистичной: мол, это мое и мне принадлежит. Нет, любовь должна быть жертвенной. Этой жертвенности мы, родители, должны научить своих детей. А для этого мы сами должны быть такими!

В одном интервью для православного журнала мне задали вопрос: «Почему мы должны любить наших родителей?» Потому что жертвенной любовью могут любить только родители, только они скажут: «Если мой ребенок нездоров, возьмите у меня сердце, кровь, пусть только он живет, пусть меня не будет, но он должен жить!» Жертвенность любви свойственна родителям, и дети должны об этом знать.

Теперь я хочу сказать, что мы должны воспитать в наших детях благодарность своим родителям, какими бы они ни были. Какая бы судьба у вас ни была – детский дом, брошенность, отсутствие заботы, нелюбовь к вам, все равно надо быть им благодарными, потому что даже этим они дали вам бесплатный урок: не будьте такими! Вам было больно – запомните эту боль, чтобы не причинить ее тому, с кем соприкоснетесь.

Поэтому за любых родителей нужно благодарить, они даны Богом и даны не случайно, как овод, который кусал лошадь, чтобы она жила. И тебе даны эти горькие подчас уроки и сиротства, и всего прочего. У тебя нет такой мамы, как у Пети, у Кати, – заботливой, красивой, любящей. Он дал тебе твоих родителей, чтобы ты стала матерью любящей, заботливой, чтобы любила своих детей, а не говорила: «Меня не любили, и я тоже любить не буду». Нет, эти уроки даны в антитезу тому, что ты прожил, в антитезу, а не в повторение плохого. И за это мы тоже должны благодарить родителей. Родители сидят в тюрьме? Не хочешь там быть – делай свой выбор: ты с кем? Благодари родителя, он сказал тебе о тюрьме своей жизнью искалеченной. Будь благодарен ему за то, что ты не там, что не захотел пойти тем путем. Мы родителей должны благодарить, мы должны их почитать за то, что дано нам априори как спасение, и ничего другого! Не рассуждать, не осуждать, а быть благодарными за то, что каждый родитель нам дан, чтобы спасти нас!

Еще хочу сказать о детях и родителях. Часто наш родительский эгоизм и желание показать, как я люблю ребенка, затмевают самые большие ценностные ориентиры. Не надо быть добрее доброго. Доброта очень строгая подчас, бывает и жесткая. Она бывает требовательной, бескомпромиссной. Потому что если нельзя воровать, то нельзя в любом случае. И другого быть не может. Не может быть оправдания: он маленький, не понимает. Нет. Это все равно будет называться так, как это будет называться. И именно по доброте, может, мы жестко хлестнем этим словом: ты вор. И это вразумит и остановит.

А когда мы останавливаем руку вразумляющего отца, потому что, как нам думается, он не так сказал и взял не такой ремень, который нам кажется очень жестким, мы совершаем огромную ошибку. Мы в глазах ребенка являемся тем щитом, который его ограждает от другого удивительного взгляда на свой поступок. Процесс воспитания детей – интимный, он принадлежит тебе и ребенку. Дай каждому прожить верность или неверность своего педагогического метода. Есть такое понятие, как совесть – важнейший барометр правильного или неправильного, верного или неверного. Поэтому, испытав угрызения совести, родитель будет искать тональность своего вразумления. Цель воспитания у нас должна быть одна, а методы и приемы у папы – папины, у мамы – мамины. Родительский контроль часто переходит не в созидание единого взгляда на решаемую проблему поведения ребенка, а в упреки: ты не так сказал, сделал и т. д. Здесь надо не укорять в неверности метода, а вспомнить наставление, которое дается семье: «Совет да любовь». И если в семье иначе, то после взаимных упреков «Ты виновата!» или «Это ты таким воспитал!» происходит отторжение от воспитания.

Вот почему часто семьи остаются одинокими, неполными. Это страшный момент – неполная семья. Одно дело – человек умер, здесь промысел Божий, а другое – оставил семью.

Д. С.: В первом случае он как бы остается, о нем можно молиться, на могилу прийти. А если он бросил, то любая мысль о нем болезненна.

Т. В.: Более того, не просто болезненная – осуждающая. Она дает ненависть, бунт, протест, саму мысль о том, что родители даны не случайно, она подсекает на корню. И тут росточку любви все труднее, понимания, роста ему нет. А осуждение возвращается к тебе бумерангом, и ты можешь точно так же поступить и предать свою семью будущую. О чем хочу сказать? Процесс воспитания глубоко интимен: мать и ребенок, отец и ребенок. Вот тогда каждый будет значим, каждый будет нести ответ за свое слово, поступок: верно я подобрал слово? Или совесть меня обличает, душа моя болит, на душе кошки скребут?

Каждый должен прожить сам как родитель свои победы и поражения, только тогда из родителя рождается воспитатель.

А когда мы локти расставили и сказали: «Только я истина в последней инстанции, а ты неправильно говоришь и делаешь», – мы удаляем человека. Раз повоевал, два повоевал, но война не может быть бесконечной – «Да отойду я, пускай сама воспитывает». Результат: мамы, а сейчас чаще и папы стали одни воспитывать своих деток. Но все это однобокость, дисгармония в воспитании. И здесь мне хочется сказать: наш эгоизм не должен доминировать. Должно быть: «Как ты думаешь? Как мы думаем? Мы же семья? Мы думаем». Эта коллегиальность, это единство сегодня перестали звучать.