Текст книги "Нечаянные радости"

– В моей жизни нет ничего особенного. Обычная жизнь, обыкновенной женщины. Все связанно с семьей, детьми, внуками. Праздники, традиции, работа. Недавно была свадьба сына, они улетели отдыхать на Кипр. А я со старшим сыном, невесткой и внуками, прилетели сюда, вернее, на Черное море. Младший отдыхает с друзьями.

Со смертью мужа, до встречи с тобой я считала, что моя жизнь закончилась. Остались дни, наполненные, болью и пустотой. Дети окружили меня вниманием, но вечера и ночи были невыносимо тоскливыми. Я часто просыпалась ночью от того, что просто реву, и не из-за страшного сна. Боль она никуда не ушла, и не притупилась, и время, оно не лечит. В этом я была практически уверенна тоже до позавчерашнего вечера, пока мои собственные переживания, не ушли на задний план, и не появились переживания за тебя.

Можно сказать, что эти три дня, наполненные тобой, заставили заиграть жизнь новыми красками, новыми ощущениями, впечатлениями. Я чувствую себя, как будто родилась заново, и это не пафосные слова. Я увидела жизнь совершенно другой, более радостной и приятной.

– Почему ты меня нашла? – Аня повернулась к нему лицом.

– Сама не знаю, просто я сидела в ресторане и ждала твоего появления, но ты всё не шел, мне почему-то стало нестерпимо тревожно за тебя. Наверно, не поверишь, но когда ты ушёл по-настоящему, мне стало тебя не хватать. Тогда мне уже не хотелось ничего, ни в гостиницу, ни на концерт, только найти тебя! – она посмотрела ему в глаза.

– Я давно уже стал одиноким, так проще жить, никаких переживаний, никаких привязанностей. Независимость от всего и вся. У меня нет родителей, родственников, нет детей и друзей. Только деловые контакты. Если мне нужна женщина для удовлетворения потребностей, это тоже не проблема.

– И я одна из этих женщин? Звучит очень грубо и цинично…

– Нет, ты нет. Они за это получали неплохие деньги. Ты первая, кто для моей души. До того, как я увидел тебя, я думал, что у меня вовсе нет души. Ты не понимаешь. Помнишь?

– О чём ты?

– Нашу первую встречу.

– На пляже. Николай и ты проходили мимо нас…

– Нет, это уже была шестая встреча. Просто ты меня упорно не замечала…

– Как шестая?

– При нашей первой встрече, ты сидела на набережной с книжкой в руках, но не читала её, а смотрела на море, и о чём-то думала. Было такое чувство, что ты находилась очень далеко от этих мест. Это был обычный день, я любил отдыхать на набережной, среди людей. В это время, я тоже сидел на лавке, только спиной к морю, почти напротив тебя, и прекрасно видел твоё лицо. Не буду врать, тогда ты была для меня обычной, милой женщиной и не привлекла особого внимания. Нет, наверно всё же чем-то привлекла, ведь я не просто сидел, я наблюдал за твоим лицом и думал о тебе.

Вдруг поднялся шум, толпа бежала за подростком, он был худой и оборванный, споткнулся и упал недалеко от твоей лавки, и разъяренный мужчина схватил бы его. Но ты быстро вскочила, и, дав испуганному парню свою руку, помогла ему встать, а потом встала перед разъяренной толпой, прикрывая ребенка собой. Помнишь?

– Да, я тогда очень испугалась. Это произошло так быстро.

– Увидев, как ты защищаешь чужого ребенка, и обвиняешь взрослых в жестокости, я понял, что если бы в моем детстве появилась, хоть одна такая тётя, я был бы совершенно другим. Потом, когда все разошлись, меня удивило, что ты посадила его к себе на лавку, вытащила из сумки бутылку воды, контейнер с едой, напоила, накормила, дала ему денег.

А потом просто обняла и сказала, что воровать плохо, что надо научиться жить по-другому. Что он всегда может обратиться за помощью. Я в то время потрясённый стоял позади вас и всё слышал. А у него текли слёзы, и, уткнувшись в твою грудь, обнимая и держась за тебя, он плакал, как малыш. Ты, успокаивая, нежно гладила его по спине и целовала в макушку, снова гладила по голове и утешала.

– Да, точно, тогда к нам подошёл мужчина и сказал, что может устроить мальчика жить в хорошие условия. Неужели это был ты? Я почему-то тебя совсем не запомнила, ты был в солнцезащитных очках и бейсболке, и почти не видно лица.

Она задумалась, вспоминая этот случай.

– И как тот мальчик?

– У него все хорошо, мы потом можем его навестить.

– Спасибо!

– Это тебе спасибо. Тогда мы с ним ушли, и позже, в своем номере я долго не мог успокоиться, думал, чем бы всё это закончилось для пацана, если не ты. И ты запала мне в душу. На следующий день я намеренно приехал на набережную, и увидел тебя уже с внуками, весь день ходил за вами и проводил вас до гостиницы. И так было каждый день. В тот день, когда мы с Николаем встретились с вами на пляже, у меня с утра всё не заладилось. Настроение было ужасным, я подсел на тебя, но в этот день, твои дети пришли на пляж без тебя, и я понял, что всё пойдет насмарку.

Ты стала для меня неким лекарством, или может быть своеобразным наркотиком, это в моей психике после первой встречи с тобой и мальчиком, произошел сбой. И мне во что бы то ни стало, надо было увидеть тебя, побыть рядом, слышать твой голос, в эти дни я очень нервничал, понимая, что сам не справлюсь, меня в буквальном смысле трясло …, ты была нужна мне…

– Поэтому ты меня не отпускал?

– Нет, позавчера, ты, правда, была не такой, как с тем мальчиком, с внуками. Мне тоже хотелось немного участия, простого человеческого тепла и ласки, иначе я чувствовал, что у меня скоро появится своеобразная ломка, и мне было реально плохо. Ты же ругала меня, обвиняла, дерзила, хамила. Я смотрел в твои глаза и хотел найти в них частичку души, свет…

Аня, а ведь тогда полдня с тобой ходил тот маленький мальчик, я, и мне кроме твоей любви, причем, не плотской, а простой человеческой любви, доброты, немного нежности во взгляде, участия и внимания ничего не было нужно. Это потом, я уже просто разозлился, что ты не понимаешь меня, не желаешь видеть того, кто находится на расстоянии вытянутой руки. Поэтому стал мужчиной и поцеловал тебя, захотел подчинить… – Матвей замолчал, а она была так поражена услышанным, сразу потянулась к нему, погладила по голове.

– Матвей, извини, – прошептала она.

– Аня, когда ты пришла ко мне в гостиницу, ты и правда спасла меня.

– Прости меня, я просто не понимала, чего ты от меня хочешь, запугал к тому же.

– Я говорил тебе правду. Почему ты на меня злилась? Неужели я был таким противным?

– Не знаю, тогда, рядом с тобой, я была сама не своя, нервничала, не понимала почему, но я, ни как не могла успокоиться, мне казалось, ты раздражал меня…, я была в постоянном напряжении.

– Нет, ты спутала свои ощущения, это было не раздражение, ты просто чувствовала меня так же, как и я тебя, и первый поцелуй был абсолютным для меня подтверждением, иначе, я не смог бы никак заставить тебя ответить мне. Ты – была взволнованной и тоже хотела узнать меня, но признаться в этом было бы настоящим безумием. Тогда я решил помочь тебе, и ускорил этот процесс.

– Матвей, ты манипулируешь мной?

– Нет, ты – моё лекарство, моё спасение, ты – моя! И я тебя больше не отпущу…

Её руки потянулись к его лицу, глазам, губам, она запустила свои пальцы в его волосы и поцеловала, сначала нежно, но потом сама поняла, что не может остановиться. Он посадил её к себе на колени, и больше они уже не беседовали. Спустившись в свою каюту, опять вывесили табличку с надписью « не беспокоить».

Если Аня и Матвей были поглощены друг другом, и большую часть времени проводили в каюте, то Марго и Николай зажигали по полной программе. Они успели позагорать, искупаться, сходить в караоке, и когда позже собирались на ужин, умудрились поссориться, и все из-за странного соседа. Этот тип, со своей неуёмной энергией, буквально не давал им прохода. Марго уже боялась его, и рассчитывала только на защиту Николая, то, что он наверняка сумеет дать ему достойный отпор. Но в нужный для Марго момент, Николай самым примитивным образом куда-то исчез. Поэтому, она была вынуждена остаться одна, вернее в компании Михаила. Оказывается, так звали её соседа. И вот теперь, не придумав ничего лучше, они вдвоём сидели в баре и опустошали его запасы.

Когда Аня, не застала свою сестру за ужином, она, конечно же, решила, что они вместе с Николаем уединились в номере, и решила не беспокоить их. Но позже, когда Николай пришёл в ресторан один, она от него узнала, что Марго с соседом, скорей всего, сидят в баре. Надо было немедленно спасать сестру, иначе, если она выпьет лишнего, мало не покажется никому, даже Михаилу. Но в баре, её тоже не было.

– Николай, а почему Марго гуляет с соседом, а не с вами?

– Просто этот сосед, всю дорогу преследовал нас, а потом закрыл меня в каком-то служебном помещении. И если бы туда не пришел служащий, я наверно до сих пор, сидел там взаперти.

– А зачем вы туда зашли?

– Ну, Михаил пригласил меня на два слова, и я не ожидал ничего такого, он сказал, пройдите первым, я и зашёл. А так как он ещё при мне звал Марго в бар несколько раз, я подумал, что это очевидно.

– Я пойду, поищу Марго.

– Аня, чего ты так волнуешься, она уже не маленькая? – возразил нахмурившийся Матвей.

Но Аня, посмотрев на него, и ничего не сказав в ответ, пошла в каюту к Марго. Ей никто не открывал, и Аня, задумавшись, где её можно ещё искать, пошла по другому коридору. Через минут пять, она увидела, что навстречу ей идет мужчина, и тащит на плече её сестру.

– Марго! Что вы с ней сделали? – мужчина сам еле стоял на ногах.

– Мы с Марго поспорили, кто больше выпьет. Невероятно, но она выиграла наш спор и я ей должен теперь большую сумму денег. Правда дойти до своего номера, она не смогла, да и я, кажется тоже.

И тут мужчина, вместе с Марго на руках, начал медленно сползать вдоль стены, и развалился в проходе. Теперь Рита лежала на нём в очень недвусмысленной позе, он несколько раз дернувшись, пытался ещё поднять голову, но не смог, и отключился.

Ошарашенная таким безрассудным поведением сестры, Аня стала искать в её сумочке ключи от каюты, но так и не нашла. Не зная, что делать, она решила сначала дотащить Риту до двери, а потом уже думать, как быть дальше. Это для неё была почти невыполнимая работа. Хоть и сестра была стройной, она была высокой. Протащив её метров десять, Аня села от бессилия рядом с ней на пол.

Немного отдохнув, она встала на колени, и попробовала тащить волоком, но ковёр, усложнял задачу. Её вовремя спас Матвей, он появился, когда Аня совсем уже выбилась из сил. Легко подняв Марго на руки, понес к каюте, а Аня, обессилев окончательно, так осталась сидеть на полу.

– Аня, открывай, – он повернулся и увидел, что она продолжает сидеть.

– Сейчас, я не знаю чем открыть, в её сумке нет ключа, – Матвей усадил Марго к стене, но она свалилась на бок.

– Почему ты не позвала меня, зачем было надрываться. Тебе что, плохо?

– Голова кружится, наверно из-за того, что долго была в наклоне, – она тихонько встала, продолжая держаться за стену, – там дальше по коридору, сразу за углом валяется мужчина, с которым она днём танцевала. Это он тащил Марго на себе, пока сам не рухнул.

– И ты от этого места тащишь Марго на себе? Ты соображаешь, что делаешь, она выше тебя почти на две головы! Воробей тащит пьяного страуса. Выпороть вас всех надо! Их – за то, что не умеют пить, тебя, за отсутствие здравого смысла. Ты иди ещё мужика притащи! – Матвей выглядел очень сердитым.

– Я хотела притащить его вторым, после Марго.

– Всё, помолчи! Иначе у меня лопнет какой-нибудь нерв или терпение! Это у тебя видимо крови, всех кого видишь, спасать.

Прошло меньше двух минут, как Матвей принёс мужчину, а Аня с Марго провозилась почти полчаса. Порывшись в кармане мужчины, они нашли оба ключа. Сначала Матвей занес Марго и, положив её на кровать, вышел обратно. В это время, Аня принялась снимать ей туфли, потом расстегнула платье, чтобы легче было дышать. В коридоре была тишина, значит, соседа тоже уложили спать. Через несколько минут появился Матвей.

– Она что, всегда так?

– Нет, такой я её вижу в первый раз. Сосед сказал, что они поспорили, кто больше выпьет, и что Марго выиграла спор. Спасибо, ты иди, отдыхай, а я посижу с ней.

– Иди ко мне. Пойми, она сутки ещё будет спать, ну если не сутки, то до утра точно. Навестим её через пару часов, а потом ещё утром. Как твоя голова?

– Вроде легче, – Матвей поцеловал её.

– Ты очень упрямая.

– Я не упрямая.

– Почему тогда не позвала меня? Не делай больше так!

– Думала, что быстро справлюсь.

– Сейчас вас там, в коридоре, лежало уже бы трое.

– Да, наверно это было слишком самонадеянно. Надо будет тогда Марго закрыть.

– Закроем обоих. Сейчас будут показывать романтическую комедию, правда, не помню её название. Может, сходим?

– Было бы не плохо.

Спустя четверть часа, Матвей и Аня сидели в небольшом кинотеатре, зрителей было немного, это был старинный чёрно-белый фильм, оставивший после просмотра легкость и трогательность. Выйдя последними из зала, они, держась за руки, долго стояли в обнимку, боясь нарушить идиллию, некую грань, за которой соединились их души, став теперь единым организмом. Было особое ощущение притяжения, трепета, Матвей боялся, что потеряет его, как только они уйдут отсюда. Они разглядывали друг друга, молча продолжая обниматься.

Волшебство, которое всё больше разрасталось вокруг них, погружало в атмосферу внутренней гармонии, как будто каждый из них был недостающим звеном другого и теперь встретившись, они не могли надышаться, насмотреться. Возможность прикоснуться была вершиной блаженства, умение разговаривать глазами, взглядом. Ошеломляющие чувства погружали Матвея в неизведанное и настолько прекрасное, он никогда не знал, что в нём может быть скрыто столько нежности. Он тонул, понимая, что значит любить.

Аня гладила его по лицу, забывшись, изучала его так, чтоб с закрытыми глазами потом могла вспомнить каждую морщинку, каждую неровность. Эти скулы, подбородок, щёки, губы, ресницы, выражение глаз, взмах бровей, она проникала в него, растекаясь, и Матвей, понимая это испытывал настоящий трепет. Его восторг сменялся безудержным желанием обладать ею. Он коснулся её губ, хотел схватить на руки унести на край света, но тут к ним с каким-то вопросом обратились две старушки. Матвей не рассердился на них, а смеясь, сказал:

– Старшее поколение всегда является вовремя, как важный аргумент нравственности и морали.

Настроение не изменилось, наоборот, они как будто вышли на более высокий уровень понимания, более совершенный, доверительный.

Вспомнив про неотложные дела, сначала заглянули проведать «люксовых» соседей Марго и Михаила, а потом было решено подняться на палубу посмотреть ночное небо и звезды. Выйдя на свежий воздух, Аня поёжилась от ночной прохлады.

– Если быть честной, то я боюсь моря ночью. Ничего не видно, смотришь, как в бездну.

– Мне показалось наоборот, это романтично, стоять на палубе, любоваться звездным небом, слушать плеск воды. Тебе холодно? Я не знал, что ты трусиха.

– Дело не в этом. Наверно я не трусиха, иначе совсем бы не поехала в этот круиз, просто боюсь моря, как стихии, как огромного пространства.

– Тогда только смотри на ночное небо, – Аня повернулась к нему и прижалась к груди.

– Пойдем в каюту, там с балкона тоже можно любоваться. Давай лучше завтра встретим рассвет, или посмотрим закат. Это красиво. Звезды я тоже люблю смотреть, но не с корабля, – она опять поежилась.

– Ладно, идём. Пока я рядом, тебе нечего бояться. Аня, ты смело можешь смотреть и на море, и на звезды. И при этом чувствовать мои руки, моё тепло, силу и понимать, что всё остальное неважно. Ты должна доверять мне, не сомневаться…

– Хорошо, я попробую, – она развернулась обратно, Матвей обнял её со спины и начал рассказывать о созвездиях, показывая рукой направление, рассказывал о том, как раньше по звездам в море корабли прокладывали свой путь, и о том, каким бывает море ночью.

– Так интересно получается, и совсем не страшно, когда ты отвлекаешь мой мозг.

– Вот смотри, сейчас появится луна, и будет невероятно красиво. Сегодня полнолуние…

Это было действительно завораживающее зрелище, Аня впервые видела, как круглая луна показалась краешком из морской волны, казалось это так близко, а потом, разливая вокруг себя серебристый лунный свет, появилась полностью, во всей своей красе. Море и небо преобразились, лунная дорожка проложила свой путь прямо к кораблю.

– Она прекрасна, огромна и невероятно притягательна…

– Смотри теперь на море, как оно поменялось, как необыкновенно выглядит небо…, всё ожило и дышит другими красками.

– Это великолепно! Да ты, оказывается, романтик!

– Я рад, что ты увидела все это. С нашего балкона всего этого величия и красоты сегодня не видно, просто наши каюты расположены с другой стороны. Ночь и луна, мое самое любимое время. Спокойствие и умиротворенность, тишина. Тогда я становлюсь самим собой, без масок, без гримас.

– Спасибо, что поделился со мной, сокровенным, это очень интимно, и не всегда хочется впускать в свою душу посторонних людей.

– Я впустил тебя, первую на самый краешек, и не из-за того, что не доверяю, просто боюсь быть не понятым. А для меня это важно. Хорошо, что ты сейчас осталась со мной, выслушала, увидела, может, когда теперь будешь видеть луну, вспомнишь обо мне. Теперь можно идти спать.

– Ты так говоришь, как будто мы скоро расстаемся. Не грусти, я и, правда, толстокожая, по сравнению с тобой. Мы такие разные. Ты видишь то, о чём многие даже не догадываются. Я почти уверена, что у тебя очень большая и светлая душа.

– Нет, она иногда сияет, пытаясь смыть черноту, но всё, же жизнь оставила на ней свои следы. Но с появлением тебя она теперь будет чаще вылезать из своей клетки.

– Ты должен знать, я очень хочу, но не знаю, как тебе помочь.

– Просто будь рядом и всё. Может со стороны это выглядит, как нелепица, каприз, но поверь мне, я сейчас именно такой, каким был ещё подростком. Чистым и добрым, настежь распахнутым сердцем, и помогла мне в этом только ты.

– Расскажи мне.

– Нет, сейчас не хочу вспоминать прошлое, неизвестно, чем все это может закончиться. Поверь, я на долгие месяцы могу уйти в себя, и тогда мне не будет нужен никто. Да, чисто внешне буду таким же, смогу управлять компанией и вести переговоры, только стану жёстким и чёрствым. Если почувствую в себе силу, что смогу рассказать, переболеть, то только тебе. Пошли, проверим не пьющих людей.

– А ты давно знаешь Николая?

– Да, давно. Он женатый человек, дети, семья, всё, как положено. У нас с ним деловые отношения, но на отдыхе мы встретились случайно. Хотя я не очень верю в случайности и поэтому, … – он задумался, посмотрел на неё и сказал:

– Давай договоримся, я не хочу говорить о работе, и о мужчинах. Но если ты переживаешь за сестру, я думаю, она очень давно уже взрослый человек, и знает, что делает.

Убедившись, что гости двух соседних номеров по-прежнему мирно спят, Матвей с Аней пошли к себе. Они гуляли, держась за руки, продолжая тихонько беседовать. Была ночь, везде стояла тишина, и как хорошо, что Матвей рядом, подумала Аня, прижавшись к нему. Сегодня он был таким романтичным, таким нежным. Чем больше она о нём узнавала, тем сильнее крепла между ними невидимая связь. И теперь Аня сама не хотела больше с ним расставаться.

Проснувшись очень рано, Аня впервые видела Матвея спящим. Обычно, когда она открывала глаза, он либо был уже чем-то занят, либо лежал рядом, и смотрел на неё. Ей очень хотелось пригладить его волосы, поцеловать глаза и потереться об подбородок. Его щетина не была колючей, а ласково гладила по коже. На лице была безмятежность, одной рукой он обнимал её, другая была под его головой. И все же Аня не выдержала и от нахлынувшей нежности стала покрывать поцелуями лицо. Он застонал и, переворачиваясь на другой бок, утащил Аню за собой. Теперь уже он осыпал в ответ её поцелуями, пробуждая желание и вызывая страсть.

Позже, открыв глаза, Аня поняла, что его нет. Встряхнув с себя остатки сна, она встала, умылась, и решила сходить к сестре, но поняла, что заперта. Конечно же, Матвей не мог оставить свое спящее сокровище не закрытым. Подумав, чем же ей заняться, Аня залезла в телефон, позвонила детям, написала сообщения близким, и увидела, что ей тоже пришло сообщение.

Прочитав его, она поняла, что это написал Владимир. В самых радужных красках, он предлагал ей трехдневную прогулку на теплоходе. Только она сама должна выбрать из нескольких вариантов дату, и место, куда бы ей хотелось поплыть. Расстроившись таким новостям, Аня понимала, теперь надо будет ему написать, что их предполагаемая встреча отменяется. И к тому же она обещала ему одно свидание, а не три дня. Какие же мужчины эгоисты, максимум своей выгоды. А ведь он даже не спросил, хочет ли она вообще путешествовать на теплоходе, причем три дня. Погрузившись в невесёлые мысли, Аня даже не услышала звук открывающейся двери.

– Ты уже проснулась?

– Да, доброе утро! – произнесла она слишком поспешно.

– Я принес тебе чай со свежими, хрустящими круассанами, а себе кофе, садись скорей за стол.

– Спасибо, я позже, пока не хочу, – она уже поняла, что вынуждена, будет объясниться.

– Что у тебя случилось?

– Ничего, всё нормально, – Аня отвела взгляд, пытаясь придать себе беззаботный вид, – может, встала не с той ноги.

– Я вижу, ты чем-то расстроена и не выдумывай, когда не умеешь врать. У тебя неприятности, кто-то звонил?

– Я сама звонила детям.

– Надеюсь у них все хорошо?

– Да, спасибо. Все нормально.

– Аня, перестань разговаривать так со мной, это глупо. Я слушаю! Внимательно!

Матвей сел на стул напротив неё, от этого ей стало немного не по себе.

– В день свадьбы сына, – Аня пока собиралась мыслями, нервно теребила попавшую в руки диванную подушку, не замечая этого. Матвей, подошёл и, убрал её, взял Аню за руки, усадил на диван, присев рядом, – это очень длинно рассказывать… – она не понимала, но почему-то не могла смотреть ему в глаза – просто я ещё до приезда сюда, обещала одному настойчивому мужчине свидание. И он написал мне сегодня сообщение.

– Можно узнать, о чём оно?

– Он предлагает, …. – она тяжело вздохнула, – хорошо, прочитай сам, я не хочу об этом рассказывать.

Открыв сообщение, она передала ему телефон, читая, он нахмурился.

– Ты его любишь?

– Нет, я его видела один раз в жизни…

– И согласилась на свидание?

– Так получилось, обстоятельства …, но я знаю только его имя. Правда он знает обо мне всё.

– Откуда?

– Какие-то друзья из спецслужб.

– Он, что угрожал тебе?

– Нет. Он нормальный, адекватный, и очень вежливый человек.

– Не то, что я? – её разозлили эти слова, и она, наконец, взволнованно посмотрев на него, выдержала пристальный взгляд.

– Нет, Матвей, я тебя люблю, – Аня удивилась своим словам, что могла сказать об этом, открыто, он нежно прижал к себе, – и ты – совсем другой, – произнесла она медленно, делая при этом небольшие паузы.

– А что ему от тебя надо? Как он вообще тебя нашёл и кто он? Аня, прошу, только не молчи!

– Когда не стало моего мужа, я увлеклась компьютером. Это увлечение очень сильно помогло мне, на время, отвлекая от горестных мыслей. Иногда я целыми днями просиживала за этим занятием, виртуальная реальность спасала от депрессии и бесконечных слёз. Однажды я наткнулась на выставку фотографий, и как многие, под некоторыми снимками оставила свои комментарии.

С тех пор с автором этих фотографий у нас началась переписка, только на его страничке и говорили мы только о снимках. И так продолжалось почти полтора года. Время от времени, я, то пропадала, то заходила вновь, иногда, оставляя отклик, писала отзывы. Но я даже не предполагала, что для него мои комментарии окажутся такими важными.

Готовясь к свадьбе сына, совсем забросила и забыла про нашу переписку, забыла, когда была последний раз, подготовка отнимает много сил и времени. А при нашей встрече, он сказал, что переживал, и это послужило поводом найти меня. Когда я увидела его в тот день, искренне не понимала, зачем искать незнакомого тебе человека? Но это было целиком его решение.

Не понимая почему, Аня опять занервничала, поэтому встала, подошла к столу и выпила глоток чая. Почему ей так трудно рассказывать об этом Матвею, словно она ему изменила. Сделав ещё пару глотков, она продолжила:

– В день самой свадьбы курьер принес мне огромную охапку роз, ну и я не вытерпела и выяснила у него, от кого были цветы. Вот тогда мы и познакомились с ним. К нам неожиданно подошёл мой сын, и я соврала, что это мой одноклассник, чтобы не объяснять, как и тебе сейчас, откуда взялся этот мужчина.

Думаю, дети не поняли бы моей с ним переписки по интернету, и я не хотела их огорчать. Сын пригласил его на свадьбу, а я не могла этого допустить, иначе моя ложь могла вылезти наружу, поэтому попросила Владимира, чтобы он отказался от свадьбы. Выслушав мою просьбу, он согласился в обмен на свидание. Вот так маленькая ложь, всегда вырастает в огромную глыбу. И я обещала Владимиру свидание, когда приеду с отдыха, в любой назначенный им день.

Матвей был весь погружён в себя, и по его непроницаемому лицу было не понятно, как он на всё это реагирует. И самой Ане тоже было сложно и крайне неприятно рассказывать о себе такие вещи, поэтому она окончательно расстроилась и решила уйти в свой номер. Ей захотелось побыть одной.

– Что ты ему напишешь? – спросив это, Матвей почти сразу стал мрачным, нервничая он начал ходить по комнате. Глядя на него, Аня понимала, что должна как-то попытаться его успокоить, но пока не понимала как.

– Откажусь от свидания, – произнесла она излишне резко, – тем более, что я ему обещала свидание, а не поездку.

– Ты сравниваешь меня с ним? Ведь я тебя почти заставил поехать, – он остановился возле неё и смотрел теперь практически в упор.

– Нет, … не понимаю, зачем ты опять провоцируешь меня и говоришь эти глупости? Пойми, ты – другой, нельзя сравнивать людей, все мы разные. Прошу, не сердись, ведь это было ещё до нашей с тобой феерической встречи. Не надо сердиться, – она очень хотела дотронуться до него, но боялась, что если он оттолкнёт, это будет ужасно для неё самой, – извини, мне надо немного побыть одной…

– Мужчины все собственники. Я не исключение. Иди ко мне, я не могу больше без тебя. И очень благодарен, что ты мне всё рассказала, потому что, если бы узнал сам, наверно не простил. Совсем не понимаю себя, каким с тобой вдруг стал ревнивым, это оказывается так неприятно, знать, что твоей любимой женщине, кто-то ещё смеет назначать свидание! Аня, … мне бы наверно просто снесло голову, … – он вдруг так тяжело стал дышать, как будто внезапно преодолел препятствие, – и я не представляю, …. пожалуйста, не заводи себе никого, иначе это добром не кончится!

Обнимая её, он продолжал хмуриться, но Аня, встав на носочки, потянулась и поцеловала его в губы, обняла, гладя рукой по груди, где так сильно стучало сердце, пытаясь успокоить.

– Давай пить чай и кофе, я хочу, чтобы день был хорошим. Давай отмотаем немного назад, – она посмотрела ему в глаза, снова обняла, а потом вдруг взяла телефон, и быстро написала ответ.

– Я написала, что вышла замуж, – Матвей посмотрел на неё и впервые улыбнулся.

– Ты непредсказуема.

– Просто так будет наверняка, и у него пропадет всякое желание узнавать почему. Но я, же не заставлю тебя жениться на мне, не переживай.

– Какая молодец, и ему наперчила, и мне. Аня, я тебя понял.

– Нет, не понял! У тебя есть свобода выбора! И знаешь, я не хочу, чтобы игра слов, как ты говоришь, поссорила нас. Хватит дуться! Я пошла к Марго, – в её глазах уже стояли слезы.

– Пока не выпьешь чай, никуда не пойдёшь. Извини меня, это банальная, неприглядная ревность, – он сел на диван и усадил её к себе на колени, – больше об этом не вспомню.

Аня прижавшись, обняла его за шею.

– Не заставляй меня больше оправдываться, это унизительно и я себя чувствую сейчас так гадко…

– Извини, со мной будет трудно. Вот наши с тобой первые семейные разборки. Спасибо, что ты понимаешь меня, – он опять улыбался ей своей загадочной улыбкой.

– Ох, Матвей, вот как на тебя сердиться?

Они позавтракали и вместе пошли освобождать Марго и Михаила.

Марго проснулась ночью, ей невыносимо хотелось в туалет и пить. Встав с кровати, она упала, но вторая попытка оказалась более удачной. Возвращаясь обратно и раздеваясь на ходу, она тут же свалилась на кровать. Когда Аня зашла к ней в каюту, сестра спала только в одних трусиках, платье валялось на полу. Укрыв её поспешно покрывалом, Аня хотела уже уйти, как Марго застонала.

– Аня, как мне плохо. Иди, купи мне в аптеке что-нибудь от похмелья. Иначе моя голова скоро лопнет, как воздушный шарик.

– Где в море аптека? Скажи мне на милость, зачем было так напиваться! Впервые в жизни, мы плывем на таком красивом корабле, отдыхай, купайся, загорай, наслаждайся возможностью увидеть большее, так нет же! Зачем четыре дня назад ты ждала и искала на пляже принца? Чтобы потом так бездарно потратить открывающиеся перед тобой перспективы? Через час мы встаем у пристани, можно на четыре часа сойти на берег, а ты валяешься, как тряпка. Николай болел два дня, теперь ты будешь приходить в себя два дня, а там уже и приплыли…

– Ты мне больше не сестра, а диктатор. Ты мучаешь меня. Твоя сестра умирает, а ты читаешь ей нотации.

– Хорошо, я Матвея отправила за пивом для тебя и за лекарством, раз я тебе больше не сестра, справляйся сама, – Марго замычала.

– Давай наденем тебе хоть футболку и шорты, горе лыковое, не надо совращать моего мужчину. Между прочим, я нашла твое сказочно дорогое платье почти рядом с унитазом.

– Да где же твой Матвей, он, что пошёл за пивом через Москву?

– Какая ты несносная!

– Зато я теперь богатая, Михаил мне должен…

– А ты знаешь, что Михаил тащил тебя на себе, но сам потом рухнул в коридоре. И вас, между прочим, принес на себе в каюты – Матвей.

– Да, последнее, что я помню, как от радости в баре мы с ним плясали ламбаду. Ничего, от твоего Матвея не убудет. Это я из-за Николая так напилась, бросил меня в самый неподходящий момент, на растерзание этому борову. Что мне оставалось делать? Поэтому я решила, чем он меня изнасилует в сознании, пусть лучше без него.

– Ой, дурочка, ну почему сразу изнасилует?

– Вот потому, что я не дурра, когда он мне говорил семь раз, что хочет меня. Я, что, должна была выпрыгнуть в море? Мне ничего больше не пришло в голову, и я ему предложила пари.

– Могла бы сказать мне или Матвею и спорить с ним не на деньги, а чтобы он отстал от тебя.

– Я приходила к вашей двери, где постоянно висит табличка «не беспокоить».

– Откуда ты знаешь, что там было написано.

– Убегая от Миши, я благополучно заблудилась, и мой уже знакомый стюард привел меня сюда и сказал, что написано – не беспокоить.