Текст книги "Эльниум. Начало пути"

Этот линдер не был похож на остальных: он был невысокого роста, лицо скрывалось за капюшоном, а плащ прятал клинок, который кончиком лезвия выглядывал из-под одежды. На левой руке не хватало трех пальцев, он хромал на правую ногу, опираясь на трость. Казалось, каждый шаг даётся ему с невероятным трудом и сопровождается нестерпимой болью. Взойдя на пьедестал, он повернулся спиной к толпе и скинул капюшон с головы. Претенденты увидели обезображенное лицо. Складывалось ощущение, что кто-то пытал его раскалённым металлом, расплавляя плоть. Кожа свисала со скул, носа и бровей, а черный шрам пересекал левый глаз. Волосы линдера были цвета золы, создавая впечатление, что они покрылись несмываемым пеплом.

Линдеры, собравшиеся на площади, ничего не понимали. Они ожидали грандиозной гулянки, а вместо этого наблюдали спины лидера охотников и юношей, на чьих лицах читались страх и ужас. Первый охотник давал инструктаж новобранцам о том, что за испытание им предстояло уже сейчас. Никакой подготовки, они могли взять с собой лишь то, что имели сейчас при себе. Эти новости ввели претендентов в ступор, особенно тех, кто пришел в одежде для бальных танцев. Калих мысленно благодарил дядю за то, что тот посоветовал ему переодеться в охотничью одежду. Закончив инструктаж, глава гильдии надел капюшон и медленно побрел обратно в сторону паланкина. На пьедестал поднялся Сидруг и обратился к жителям с речью:

– Настало время претендентам пройти свое последнее испытание! – воскликнул Сидруг.

Волна тревоги прошла через толпу. Но Сидруг не обращал на это внимания, он продолжал:

– Каждый из двадцати пяти претендентов должен пройти финальную проверку своих способностей, чтобы заслужить звание охотника. И она начнётся прямо сейчас! – с этими словами Сидруг поднял правую руку, в которой он держал камень телепортации и бросил его под ноги ошалевшим претендентам. Камень объяло канареечно-жёлтое свечение, из него начала струиться энергия, открылась магическая воронка, мгновенно засосавшая всех участников….

Это последнее воспоминание Калиха о том дне. Прошло уже больше месяца, с тех пор как он очнулся совершенно один в чаще леса. Юноша был на грани сил. Никогда прежде он не проводил столь долгое время один в незнакомых местах так далеко от дома. Его тело пронзал озноб от холода, желудок скручивало морским узлом, усталость беспощадно валила с ног. За последний месяц ему так и не удалось выспаться, ведь каждую ночь кто-то или что-то следило за ним в темноте. Тех нескольких часов, когда ему все же удавалось поспать на ветках деревьев или в бесхозных пещерах, явно не хватало, чтобы восстановить силы.

Сдаваться было нельзя! Первый охотник ясно дал понять, что никто их не заберет, пока они не пройдут испытание или не сгинут. Выбраться в одиночку из этого места – невозможно. Слева и справа от него были непроходимые горы, на юге безжизненная пустыня Эхерон, а на сервере земли деронгов – выжженная земля Беспирон.

Во время инструктажа лидер охотников предупредил, что магия перемещения обратно сработает лишь в тот момент, когда в руках претендента окажется шкура убитого саблекура. Единственный выход – убийство животного. Саблекуры были невероятно опасными тварями, они запросто могли прокусить даже сокритовый доспех. С помощью своих когтей саблекур мог рассечь жертву пополам: даже для опытного охотника он считался очень серьёзным противником, что уж говорить о молодом и неопытном юноше с луком наперевес.

Линдер сидел в тени дерева рядом с костром. В его руках была насаженная на палку белка, которую он жарил на маленьком огне. Палка была воткнута в окровавленную мордочку мёртвого зверька и покрыта неприятно пахучей слизью, выходившей из-под хвоста. Внезапно Калих услышал треск веток, он отбросил еще не прожаренного зверька в сторону, схватил лук и вытащил последнюю стрелу из своего колчана. Руки дрожали, он натянул лук, и стал медленно огибать дерево, выискивая глазами существо, наступившее на ветку. К его ужасу это был матерый, но старый саблекур. Обычно мех этих животных имел ярко-красный или даже рубиновый окрас, но у этого саблекура на спине светился бледно-оранжевым оттенком. Видимо, выцвел с возрастом.

Калих не мог хорошо прицелиться, ему мешали заросли. Юноше нужно подобраться как можно ближе к зверю и выстрелить ему прямо в пасть – другого способа одолеть саблекура с помощью одной лишь стрелы не было. Попади стрела в другое место, она не смогла бы пробить толстую шкуру зверя, и тот разорвал бы линдера на куски.

Животное несколько минут стояло абсолютно неподвижно, смотря в одну точку перед собой. Видимо, в планы зверя не входил этот треск ветки, и теперь он боялся спугнуть свою добычу.

Калих краем глаза заметил лантигу, пасующуюся где-то в тридцати метрах от его лагеря. Ее тоже насторожил раздавшийся звук. Оторвавшись от поедания травы, лантига⁸ судорожно вертела головой во все стороны, пытаясь обнаружить источник треска. Юноша затаил дыхание и присел на корточки, он прокручивал в голове возможные варианты, ему нужно было придумать идеальный план действий, ведь любая ошибка могла привести к гибели.

Внезапно зверь повернул голову в сторону юноши. Он заметил Калиха, но не стал предпринимать никаких действий. По его взгляду линдер понял, что лучше не вмешиваться в происходящее и оставить зверя один на один с его добычей. Калих убрал лук за спину и осторожно начал отходить к тлеющему костру.

Лантига, не найдя источника шума, вновь принялась щипать траву на поляне. Саблекур поняв, что его добыча успокоилась, начал медленно продвигаться вперед. Через несколько секунд линдер услышал истошный вой погибающей лантиги. Калих затаился в кустах, ожидая момента, когда хищник утолит свой голод и уйдет по своим делам. Юноша, сам того не заметив, от усталости погрузился в сон и проспал полдня, прежде чем пришел в себя.

Очнувшись, он резко поднял голову и огляделся по сторонам. Неподалеку лежала изрядно обглоданная туша лантиги, рядом с ней не было ни души. Калих поднялся на ноги, отряхнулся от засыпавших его во время сна листьев и направился к трупу животного. Достав самодельный каменный нож из правого сапога, он начал жадно разделывать тушу.

Голод одолевал юношу, все мысли были только о еде, но, помня, что сырое мясо лантиги смертельно опасно для линдеров, и его обязательно надо хорошо прожарить, прежде чем есть, он сдерживал себя, чтобы не начать трапезу раньше времени. В этот день Калиху несказанно повезло.

Прошло еще несколько дней с тех пор, как юноша выспался и набил свой желудок. Линдеры знали способ приготовления еды для долгого хранения, и у Калиха оставалась еще полная сумка вяленого мяса. Он не стал идти по следам саблекура, которого встретил тогда. Зверь, можно сказать, спас жизнь молодого линдера, и в благодарность Калих решил не преследовать животное. Но ему все еще нужна была шкура, чтобы пройти испытание и вступить в гильдию охотников.

Молодой линдер двигался на север. Судя по помету и обглоданным тушам мелких животных, он подбирался к небольшой стае молодняка саблекуров. Пройдя еще несколько миль, Калих нашел отличное место для сооружения ловушки. Он нашел большой и увесистый обломок дерева, заточил его своим каменным ножом и подвесил в воздухе с помощью сплетенных лиан с деревьев. Под заточенным куском бревна он положил приманку из оставшейся у него еды. Потом линдер залез на дерево в ожидании. Он надеялся, что зверь не заметит подвоха и попробует полакомиться приманкой. В этот момент Калих перережет лианы, и бревно рухнет прямиком на зверя, вонзаясь в его плоть.

Хорошенько закрепив лианы за ствол стоявшего рядом дерева, он пошел к ручью, чтобы обмазаться грязью с ног до головы. Это должно было отбить запах, и зверь не смог бы учуять его. Все шло неплохо, Калих даже успел немного помечтать о том, как он вернётся в родной город и вновь обнимет своего дядю Сидруга. А тот, несомненно, будет им гордиться.

Но зверь не приходил. Уже неделю Калих неподвижно лежал рядом с ловушкой в ожидании добычи. Он обустроил небольшой ночлег на ветвях деревьев, выточил с полдюжины стрел и даже сделал пару копий с обсидиановыми наконечниками. Место засады Калиха было вблизи земель деронгов, и достать обсидиан оказалось легко.

Молодой охотник был готов ко всему, но, как всегда, произошло непредвиденное. В очередное свое дежурство Калих услышал истошные вопли саблекуров, треск деревьев и сломанных костей. Линдер привстал, осмотрелся, оценил ситуацию, и, определив направление звуков битвы, взял лук, копье и устремился в сторону сражения.

Сделав три длинных прыжка, Калих был на месте. Его взору открылась поляна с телами мертвых саблекуров. Немного вдалеке у обсидиановой скалы он увидел последнего живого зверя, отчаянно защищавшего свой выводок от черного тробола. Калих узнал обороняющегося саблекура. Это был именно тот зверь, благодаря которому он впервые за месяц смог вдоволь поесть.

Животное слабело на глазах, из последних сил сдерживая натиск дикого тробола. Юноша принял решение спасти саблекура. Он снял со спины лук, зарядил стрелу, прицелился и выстрелил, попав прямо в левое ухо тробола. Черный гигант пошатнулся от неожиданности, но быстро очухался. Он развернулся в сторону Калиха и побежал на него, размахивая своими огромными лапами. Поняв, что тробол сейчас растопчет его, линдер прыжком вскочил на ветвь дерева. Гигант, который не смог поймать добычу, впал в бешенство и принялся раскачивать дерево, занятое Калихом, пытаясь вырвать его из земли.

В этот момент пришедший в себя саблекур напал на тробола сзади, впившись ему в шею. Гигант отступил от дерева, пытаясь снять со спины зверя. Это дало Калиху время, чтобы прицелиться и метнуть копье прямо в оголённую шею тробола. От полученной раны гигант упал на спину, чуть не придавив саблекура, который в последний момент выскочил из-под падающей туши.

Глаза тробола налились кровью, с криком он вырвал копье из шеи, бросив его в направлении убегающего линдера и саблекура. Черный гигант поднялся и ринулся за ними, ломая все препятствия на своем пути. Калих бежал к своей ловушке, надеясь заманить в нее тробола, но тот догонял. Бежавший рядом зверь вдруг резко развернулся и, сделав два прыжка, вцепился прямо в правый глаз беснующемуся гиганту. По лесу разнесся вопль тробола, которому только что выгрызли глаз.

Саблекур смог ускользнуть от лап гиганта и с грацией кошки молниеносно забрался на верхушку дерева. Тробол не заметил маневра зверя – он видел лишь Калиха, невозмутимо стоявшего на месте с натянутым луком. Со всей своей яростью тробол побежал на него. Юноша стоял в абсолютном спокойствии, ему была необходима полная концентрация, чтобы сделать выстрел и не промахнуться.

И вот когда между ним и гигантом оставалось всего несколько метров, он выпустил стрелу. Лиана оборвалась – и заточенный кусок дерева обрушился прямо на голову тробола, пригвоздив его к земле. Тело черного гиганта неподвижно лежало в луже крови. Для верности Калих воткнул ему копье в оставшийся глаз и несколько раз провернул, после чего обессиленно сел рядом с трупом.

Саблекур спустился с дерева, подошел к юноше и посмотрел на него. В глазах зверя Калих увидел благодарность за спасение. Они еще немного смотрели друг на друга, после чего саблекур, хромая, побрел в сторону обсидиановых скал, туда, где он оставил свое потомство. Калих долго не мог прийти в себя. Кто бы мог подумать, что он в одиночку сможет завалить черного тробола и остаться в живых!

Ему нужно было доказательство своей победы – он достал каменный нож и с его помощью вырвал клык изо рта черного гиганта. Поднявшись, Калих побрел в сторону поляны, на которой полчаса назад произошла битва саблекуров и тробола. Рядом со скалами лежали мертвые тела пяти красношерстных зверей.

Линдер подошел к одному из них и нехотя стал сдирать шкуру. Не он убил это животное, но юноша все же смог одолеть черного тробола. Немногие охотники могли похвастаться таким трофеем…. А испытание требовало от Калиха принести именно шкуру саблекура. Содрав ее, юноша увидел желтое свечение, переносящее его в родные места….

Калих очнулся. Глаза юноши не сразу привыкли к яркому свету слепящего солнца. Он никак не мог понять, где находится, перед глазами все расплывалось. Пытаясь двигаться на ощупь, перебирая руками, он постоянно натыкался на препятствия, походившие на чьи-то тела. Наконец, когда зрачки привыкли к солнечному свету, он обнаружил, что на четвереньках ползает среди спящих новобранцев, которых он в последний раз видел на этом же месте почти два месяца назад.

Калих сел. Он не понимал, что происходит, и что с ним случилось. Вдруг по его плечу хлопнула чья-то рука. Обернувшись, он увидел своего дядю Сидруга, расплывшегося в улыбке. Как же он был рад его видеть! Не вставая, юноша обнял дядю за ноги и зарыдал от счастья.

– Хватит вести себя как девчонка! – раздраженно оттолкнул его Сидруг. – Поднимай свою тощую задницу! И утри слезы! Я не хочу, чтобы мой племянник выглядел как заплаканная девица.

Радость на лице Калиха сменило удивление. Он знал, что Сидруг скуп на проявление чувств, но это был явный перебор. Дядя устал ждать. Резким движением поднял Калиха на ноги и толкнул вперед.

– Дай же мне прийти в себя, изверг! – вскрикнул Калих. – Ты даже не представляешь, что мне пришлось пережить! Я чуть не погиб! А вместо того, чтобы порадоваться, что я жив, и дать мне хоть немного отдохнуть, ты опять меня куда-то гонишь?!

– Отдохнуть? – Сидруг расхохотался. – Нет, вы это слышали? Он хочет еще отдохнуть! – толпа жителей города, стоявшая полукругом около деревянного постамента, закатывалась от смеха. – Ты и так проспал несколько часов! Тебе что, мало? Может быть, принести тебе одеяло и подушку, чтобы было удобнее? – согнувшись от смеха и держась за живот, сказал Сидруг.

Калих недоумевал: как он очутился здесь? Все эти линдеры, его дядя, деревянный постамент, на котором должно проходить посвящение, члены гильдии охотников, все были на своих местах, как в тот день, когда его отправили в тот дьявольский лес. Вдруг к нему подошла фигура в черной мантии. Глава гильдии охотников взял юношу за руку, повернулся к заливавшейся от смеха толпе и жестом приказал всем затихнуть.

– Этот молодой линдер первым блестяще завершил свое последнее испытание! – произнес глава гильдии. – Приветствуйте его! – толпа начала ликовать и выкрикивать имя юноши.

Первый охотник повернулся к Калиху, склонился над его правым ухом и произнес:

– Все твое испытание было лишь сном. Неужели ты и вправду подумал, что мы пошлем вас на верную смерть? Запомни, молодой линдер, мы не разбрасываемся жизнями понапрасну.

Похлопав Калиха по плечу, охотник оставил его наедине со своими мыслями и удалился.

Калих стоял неподвижно, он не мог поверить: все, что с ним произошло, все страдания, которые ему пришлось пережить: битва с черным троболом, уважение саблекура – все это был обычный сон?

– Не может быть! – в сердцах воскликнул юноша.

– Все именно так, – спокойно произнес Сидруг, – все это время вы спали. Камень, который я кинул вам под ноги, был на самом деле замаскированным сосудом с сонной пыльцой. Все вы мгновенно погрузились в сон, падая на деревянный пол, словно шишки с деревьев. Толиранг, чародей охотников, с помощью магии направлял ваши сны и показывал нам, а мы с интересом наблюдали за вашими приключениями. Так ваши будущие соратники определяют, на что вы способны в экстремальных ситуациях и какие решения принимаете. Должен тебе сказать, что ты блестяще справился, сам Риортал сказал, что ты выдающийся молодой линдер, и он прежде никогда не видел таких решений.

– А кто такой этот Риортал? И почему его мнение так важно? – спросил Калих и тут же получил мощный подзатыльник от Сидруга.

– Ты что, ошалел? Это же глава гильдии охотников! – рассерженно произнес Сидруг. – Спишем это на то, что ты еще окончательно не пришел в себя.

Сидруг положил руки на плечи Калиха, осмотрел юношу с головы до ног и произнёс:

– Поздравляю, теперь ты официально являешься членом гильдии охотников! Ты первым успешно завершил испытание. Теперь будешь отвечать за остальных новобранцев перед старшими членами гильдии. Пойдем, посмотрим увлекательные приключения остальных.

Калих все еще с трудом верил, что все его приключения были обычным сновидением, однако любопытство взяло верх, и он последовал за Сидругом, который направлялся к праздничному столу с угощениями и выпивкой. Они сели за стол, дядя налил племяннику вина, и они оба откинулись на спинки своих стульев, наблюдая за демонстрацией снов остальных участников.

Глава 11. Забытое прошлое и туманное будущее

Калих стоял напротив своей кровати и складывал вещи в новенький походный рюкзак, сделанный из кожи формантила. Ему предстояло отправиться в Шеркир, резиденцию гильдии охотников возле столицы Андорала. С собой нужно было взять только самое необходимое: чистую одежду, банные принадлежности, посуду, немного денег и, конечно же, боевой лук.

Калих повернулся к деревянному массивному шкафу и задумчиво стал перебирать свои вещи. Комната линдера была довольно просторной: в ее правом углу стояло большое мягкое кресло, а рядом с ним маленькая акртитовая⁹ тумбочка со стоявшим на ней подсвечником и старой, прочитанной десятки раз, книгой. В противоположном от кресла углу стоял стальной манекен, с которого молодой линдер уже снял все принадлежности и надел на себя.

В комнату через окно падали лучи света, освещая ее со всех сторон, а на подоконнике стояло завядшее растение и несколько книг – пособий по следопытному делу. Пока Калих думал над тем, что ему еще стоит взять с собой из одежды, дверь в комнату отворилась, и в нее вошел Сидруг.

– Как же ты вырос! Подумать только, только вчера ты был мелким сорванцом, а теперь едешь в Шеркир. Не думал, что время летит так быстро, – сказал Сидруг.

– А по тебе не скажешь, что ты сентиментален, – ухмыльнувшись, ответил Калих. – Я буду навещать тебя во время своей учебы, не переживай.

– Вряд ли. Мы с твоим отцом крайне редко показывались дома, особенно после поступления на военную службу. Твой дед изо дня в день ждал нас, сидя на крыльце, в надежде, что мы появимся, но этого не случилось, и он умер в одиночестве от халора.¹⁰

– Эту болезнь давно победили, дядя, так что я уверен, что ты дотянешь до моего возвращения. Тем более я иду в гильдию охотников, а не в армию, как вы с отцом.

– Это еще хуже. Одно задание сменяет другое, вечные расследования, погони и схватки, времени на жизнь совершенно не остается. Твой отец понял это, в отличие от меня. Среди всех этих битв я не нашел ни семьи, ни дома.

– Но ты все больше становишься похожим на отца. Ушел со службы, занялся моим воспитанием, разве что везде таскаешь свои мечи и немного тренируешься. Ты даже начал курить трубку с тем же табаком!

– Может быть, но ты все же стал воином, а не пекарем или учителем. Брат не хотел, чтобы его дети взялись за оружие и стали похожими на меня.

– Но почему? Что тогда произошло в Нистроле? Почему отец решил завязать, а ты так яростно ненавидишь всех урумов? Расскажи мне это хоть сейчас, перед тем как я уйду.

– Пожалуй, действительно пришло время поведать тебе о событиях, которые твой отец предпочел забыть, а я помню все до мельчайших деталей. Тот день перевернул наши жизни, в особенности мою, – Сидруг сел в кресло и откинулся назад. – Возможно, после этого рассказа ты отложишь свой лук и предпочтешь мирный образ жизни, – вздохнув, сказал Сидруг.

Калих лег на кровать животом вниз, сложил руки под головой и принялся смотреть на дядю в ожидании истории.

– Мы с твоим отцом тогда служили в ударной гвардии главнокомандующего Тубрека. Оба хотели стать такими же великими, как он или Болисандр, который на тот момент был верховным генералом всей армии линдеров. Нас интересовала лишь слава. Не сказать, что мы были молоды, нам было примерно по 120 лет, а это уже довольно сознательный возраст для линдера. На протяжении четырехсот лет мы служили в армии, медленно продвигаясь вверх в званиях. После войны с деронгами никаких особых событий не происходило, все существование линдеров шло мирным чередом. Было лишь несколько картельных походов и мелких стычек с отрядами урумов, и мы с твоим отцом вели беззаботную жизнь.

Хорошее жалованье гвардейцев позволяло нам покупать лучшие одежды, ходить по дорогим питейным заведениям и пользоваться вниманием прекрасных линдерок. Твой отец был тем еще дамским угодником. Я встречал его с новой женщиной чуть ли не каждую неделю, в то время, когда наша часть располагалась в городах.

Нашим любимым городом был Нистрол. Он хоть и был вторым по величине после Андорала, но его население, в особенности дамы, не было столь гордым. Жители города вели себя как обычные селяне и не ставили себя выше других, как это зачастую происходило в столице. Все увольнительные и отпуска мы с твоим отцом проводили в Нистроле. Особенно нам нравилось выпивать в таверне «Лихой бочонок». Хозяин заведения подавал там свой фирменный эль, и это был самый вкусный напиток во всем нашем королевстве.

А какие там были официантки – просто загляденье! Твой отец неоднократно крутил с ними романы, и очень часто они уединялись в постоялом дворе под смешным названием «Ебата Хата». В общем-то, наша жизнь была наполнена развратом и пьянством, и ни один из нас не собирался заводить семью и остепеняться. Отказываться от бессмертия для продолжения рода – это не для нас! Единственная мечта – снискать славу на поле боя – вот что нам было нужно. И мы дождались своего часа.

Урум Тубул-Горак собрал под своим началом все южные племена и решил покорить линдеров. Началась страшная война. Наш полк выступил на юг одним из первых. В наше первое серьезное сражение мы с твоим отцом не получили ни царапины. Конечно, мы любили погулять, но никогда не забывали о тренировках. Битва показалась нам легкой, хотя мы потеряли нескольких наших друзей.

К сожалению, эта схватка была обманным маневром. И пока Тубрек вместе с нами сражался на южном фронте, урумы успели сделать затяжной маневр и напасть на Нистрол. Я не говорил твоему отцу, но как-то в Нистроле повстречал замечательную линдерку, она покорила мое сердце. Пикфурд наверняка начал что-то подозревать, ведь я стал реже бывать с ним в «Лихом бочонке» и совсем перестал проявлять интерес к женщинам. Каждый раз по прибытии в Нистрол я бежал к своей любимой. Ее звали Олинтара – любовь всей моей жизни.

Когда узнал, что Нистрол в осаде, покой покинул меня. Но я не мог бросить свой отряд и скакать на всех парах в город. Да и что бы я сделал один против пятитысячного войска урумов! Но надежда была. Защитой города командовал Болисандр – великий полководец, прошедший войну с деронгами. Многие линдеры говорили, что именно благодаря его смелости и отваге они смогли выстоять в финальном сражении с огнерожденными.

Через несколько дней наш отряд все же выдвинулся к Нистролу, но от южных границ до города была неделя пути, и за это время урумам удалось взять город. Однако зеленокожие не стали убивать мирных жителей, а лишь пленили их. Всех защитников города отвели на главную площадь и сожгли заживо, оставив в живых только Болисандра. Тубул-Горак видел, как яростно сражается линдер, чем заслужил его уважение. Он посчитал, что такой воин должен с честью погибнуть в бою, а не быть зарезанным, словно скот.

Вождь урумов сделал его своим посланником и приказал передать остальным силам линдеров его требования. Наш отряд прибыл слишком поздно, впрочем, как и все остальные. Главнокомандующие шестнадцати полков два дня решали, как им отбить Нистрол. Конечно, урумы пострадали при осаде, но теперь стены города защищали их, и это сильно осложняло задачу.

В конце второго дня в лагерь пришел Болисандр и поведал всем о требованиях урумского Вождя. Они состояли в том, что каждый линдер должен покинуть земли Нистрола и все прилегающие территории, вплоть до южной границы леса Тригит. Эта территория переходила во владения урумов. И лишь после того, как мы отступим, они отпустят всех мирных жителей города.

Наш король, Ортидал, решил обратиться за поддержкой к владыке Трандену. Он хотел, чтобы тот истребил урумов и положил конец кровопролитию. Однако Транден отказался. Хранитель жизни сказал, что Ортидалу нужно принять требования Вождя урумов. По его словам, это было верным путем для остановки кровопролития и началу переговоров. Транден не собирался участвовать в убийстве существ, созданных им самим.

Но король Ортидал не думал мириться с урумами. Он приказал Болисандру отбить город любой ценой и уничтожить зеленокожих. Генерал придумал хитроумный план. Под Нистролом располагалась целая сеть туннелей, через которые можно было незаметно проникнуть в город, а затем попытаться вывести жителей, пока урумы будут отбиваться от основных сил линдеров.

Я вызвался в один из таких отрядов, а твоего отца поставили на передовую. Он один из первых должен был кинуться на стены Нистрола. Нас впервые разделили, и, признаться, я сильно переживал за брата.

И вот настал день битвы. Десять передовых отрядов для спасения жителей выдвинулись в туннели Нистрола. Но урумы знали про туннели и выставили патруль. Мы не смогли незаметно пробраться в город – началась настоящая подземная бойня. Генерал не знал о нашей неудаче и повел свои войска в атаку в указанное время.

Превосходящее количество линдеров за несколько часов отбило город. Болисандра насторожило то, что урумы так легко сдались. Мне и еще нескольким линдерам удалось выбраться из туннелей под конец битвы. На улицах города не было никаких следов сражения, лишь несколько тел зеленокожих, упавших со стен во время осады. Я ничего не понимал, дома горожан были абсолютно пусты, но не разграблены, следов крови линдеров нигде не было.

Проверив дом своей возлюбленной, я никого там не обнаружил, а через пару мгновений основное войско линдеров вошло в город. Я доложил Болисандру о нашей неудаче и о том, что не обнаружил горожан. Но не могли же урумы, взяв в плен всех жителей, незаметно для нас вывести их из города. Мы заподозрили что-то неладное, Тубрек приказал обыскать каждый дюйм города.

Твой отец первым обнаружил пропавших граждан. Все они были мертвы. Их тела лежали порубленными на куски напротив статуи Трандена в городском парке. Никому не пожелаешь увидеть такое. Тысячи кусков линдерских тел плавали в озере голубой крови. Урумы перебили их всех, как и обещал Тубул-Горак, а затем сбежали через один из туннелей, ведущих на запад.

Сидруг остановился на мгновение. Ему было крайне тяжело вновь переживать события того дня. Чтобы побороть волнение, он достал уже набитую табаком трубку и закурил ее. Комнату наполнил знакомый Калиху запах персика. Сидруг сделал пару затяжек и продолжил:

– Это больше нельзя было называть парком. Кровавое месиво, фарш из линдеров – вот что это было. Отрубленные головы, руки, внутренности, плавающие в крови. Ужас происходящего передавался через мертвые глаза жителей. Я не мог в это поверить. Несколько часов я бродил по этой кучи трупов, пока не обнаружил тело своей возлюбленной. Оно было изувечено настолько, что я смог узнать ее лишь по кольцу, которое не так давно подарил ей. В тот день я словно озверел. Винил во всем зеленокожих, хотел их крови, их страданий. Ярость поглотила меня…. Я так и не смог найти покоя, даже после того как мы вторглись на земли урумов и стерли их с лица земли.

Даже Транден участвовал в той битве. Он сам не смог поверить в то, что его создания способны на такое, и лично пришел вершить суд над ними. В своей ярости я почему-то чувствовал, что поступаю правильно, ведь сам хранитель жизни сражался рядом со мной. Тогда я стал героем и удостоился лунных клинков.

В тот момент я наивно полагал, что Транден вручает мне свои мечи, чтобы я стал его карательной рукой. Однако теперь понимаю, что он отдал мне оружие лишь ради того, чтобы больше никогда не принимать участия в таких событиях. Что до твоего отца, то он винил во всем Ортидала. И он был прав, пойди король на уступки, жители, скорее всего, были бы живы.

В знак протеста твой отец сложил оружие и развернул революционную деятельность против короля. Он рассказал все о Нистроле, о том, что там произошло, и что он видел. Линдеры восстали против короля, но не так, как хотел твой отец. Они взялись за оружие, и мой брат понял, что это приведет лишь к очередному кровопролитию. Ортидал хотел силой подавить восстание, но Хранитель жизни не мог позволить линдерам убивать друг друга.

Транден решил, что сам виноват в произошедшем. Он пустил решения линдеров на самотек, предоставив нам полную свободу, видимо, слишком рано. Транден низверг короля, превратив его в пепел, и стал править нами.

Вскоре твой отец встретил Ильси, и они создали семью. Мой брат был младше, но намного мудрее меня. Он понял, что война и смерть не приведут к покою, а лишь разрушат тело и дух, а бессмертие достигается путем дарования новой жизни. Пока не начал растить тебя, Калих, я не понимал этого. Мною двигали лишь ненасытная ярость и мысль о том, что Транден избрал меня защищать наше королевство. И никто больше не способен с этим справиться. На протяжении еще двух сотен лет я крушил урумов, но нашел покой лишь после смерти брата, в воспитании его младшего сына, – Сидруг затих и смотрел на племянника.

– Несмотря на свои убеждения, папа погиб, сражаясь с урумами. Я видел это своими глазами, – констатировал Калих. – Получается, в последние минуты своей жизни он предал свои убеждения?

– Все твои принципы и убеждения ничего не значат перед лицом смерти. Твой отец хотел защитить тебя и посчитал, что меч лучше слов. Запомни Калих, ты должен найти баланс между войной и миром. Ударившись с головой во что-то одно, ты забываешь про другое. Не допускай наших ошибок, будь мудрее.

Калих встал с кровати и подошел к дяде.

– Хорошо, что ты рассказал мне об этих событиях. Мне жаль, что ты потерял свою возлюбленную. Но ты сказал одну странную вещь.

– Какую?

– Ты сказал, что вы хотели отказаться от бессмертия. Что это значит? И зачем это делать?

– Хм…. В школе уже не преподают этого? – удивился Сидруг. – Как ты знаешь, линдеры бессмертны, мы можем умереть только насильственной смертью.

– Да, но зачем отказываться?

– Не перебивай, – сделал замечание Сидруг. – Транден даровал нам вечную жизнь, но и позаботился о том, чтобы мы не заполнили всю планету. Бессмертие это дар, и пока он с тобой, ты не можешь иметь потомство, – Сидруг засучил рукав на левой руке. – Вот видишь этот знак, у каждого из нас есть такой. Это желтый цветок мастриницы¹¹, растения, растущего исключительно на теле Хранителя жизни.