Текст книги "Девятое правило волшебника, или огненная цепь"

Глава 5

Ричард, внезапно напрягшись, подался всем телом к кузнецу:

– Ты слышал, как выли волки?

– Нет, – уточнил Виктор, хмуря брови в попытке вспомнить. – Слышен был только один волк.

Трое друзей молча ждали, что ответит Ричард – но он смотрел куда-то мимо них, словно пытаясь сложить в уме части замысловатой головоломки.

Никки посмотрела через плечо на людей, ожидавших под кленом. Кое-кто зевал от скуки. Несколько человек, пристроившись посидеть на стволе поваленного дерева, тихо переговаривались между собой. Остальные, сложив руки, прислонились к стволам деревьев и выжидательно поглядывали на окрестные леса.

– Это было не сегодня, – прошептал Ричард про себя. – Но сегодня, когда я просыпался… еще в полусне… я не видел, а вспоминал – то утро, когда исчезла Кэлен.

– Утро перед сражением, – мягко поправила Никки. Погруженный в свои мысли Ричард, кажется, даже не заметил этой поправки.

– Да, меня почему-то беспокоили мысли о том утре, позавчерашнем. – Он внезапно повернулся к ней и схватил за руку. – Когда вы меня несли на ферму, прокукарекал петух.

Удивленная резкой переменой темы и не зная, к чему он клонит, Никки пожала плечами.

– Ну, мог и кукарекать. Я не помню. А что?

– Ветра не было. Я помню, что услышал крик петуха, взглянул вверх и увидел неподвижные ветви деревьев. Ветра не было совсем. Я помню, какая стояла мертвая тишь.

– Вы правы, лорд Рал, – сказала Кара. – Я тоже помню: когда я прибежала в лагерь Виктора, дым от костра поднимался прямо вверх – значит, воздух был неподвижен. Думаю, именно поэтому мы смогли услышать шум боя с такого расстояния – шум ветра нам не мешал.

– Не знаю, пригодится ли это тебе, – сказал кузнец, – но я помню, что когда мы притащили тебя на ферму, по лугу бродило несколько кур. И петух там был, и действительно он кукарекал. Нам нужно было соблюдать осторожность, чтобы нас не накрыли, пока Никки тебя лечит – и я побоялся, что петух может привлечь чье-то нежелательное внимание… ну, я и велел ребятам свернуть ему шею.

Выслушав отчет Виктора, Ричард снова задумался. Постукивая пальцем по нижней губе, он укладывал на место еще одну деталь головоломки. Казалось, он вообще забыл, что здесь кто-то есть, кроме него. Никки придвинулась поближе к нему и кашлянула.

– Ага! – Он моргнул и наконец заметил ее. – Вот оно как! Понимаешь, я действительно не случайно нынче вспоминал то утро. У меня была причина. Знаешь, так бывает – что-то кажется неправильным в прошедшем дне, вот и вспоминаешь.

– И какая же причина была на этот раз? – спросила Никки.

– Ветер. В то утро здесь не было ветра. Но я помню, что, проснувшись, в том смутном свете – и свет был, кстати, тоже странный, ведь до настоящей зари еще оставалось несколько часов – так вот, я заметил, что деревья качались, как от ветра.

Никки смущали не столько эти навязчивые рассуждения о ветре, но общее состояние его рассудка.

– Ричард, ты спал и проснулся внезапно. Было темно. Тебе могло почудиться все, что угодно!

– Возможно, – только и сказал он.

– А может, это солдаты шли и задевали за ветки? – предположила Кара.

– Нет, – Ричард раздраженно взмахнул рукой, отбрасывая ее предположение, – солдаты пришли позже, уже после того, как я обнаружил исчезновение Кэлен.

Видя, что ни Виктор, ни Кара не намерены спорить, Никки решила тоже придержать язык. Да и Ричард вроде бы сам бросил ломать голову над этой загадкой. Он взглянул на троих друзей с чрезвычайной серьезностью:

– Сейчас я должен кое-что вам показать. Но сперва вы все должны понять – хотя бы постараться понять, – что я знаю, о чем говорю. Я не надеюсь, что вы безоговорочно поверите, но помните: я был следопытом всю жизнь, имею немалый опыт и многократно применял его на деле. Я доверяю каждому из вас в ваших умениях. Доверяйте же моему умению тоже! Не отворачивайтесь от того, что я покажу вам.

Никки, Кара и Виктор переглянулись. Виктор, удержавшись от замечаний, кивнул Ричарду и обратился к своим людям:

– Ну, парни, теперь глядите в оба. – Он обвел пальцем круг в воздухе. – Здесь неподалеку могут ошиваться вражьи солдаты, потому сидите тихо, но не зевайте. А ты, Ферран, тщательно осмотри окрестности!

«Парни» оживились, очевидно, довольные тем, что могут наконец чем-то заняться, а не сидеть и мокнуть. Четверо разошлись в стороны и стали под деревьями – караулить. Ферран отдал свой мешок и скатку одному из остающихся и, положив стрелу на тетиву, тихо исчез в зарослях. Этот юноша обучался у Виктора ремеслу кузнеца. Выросший на ферме, он также имел врожденные задатки разведчика и умел бесшумно ходить по лесу. Он обожал Виктора. Никки знала, что Виктор тоже любит подмастерья – но именно поэтому относится к нему жестче, чем ко всем остальным. Однажды, когда Никки попеняла ему за эту жесткость, Виктор сказал ей: «Чтобы железо стало прочным, по нему нужно бить молотом, и если хочешь сделать из него что-то стоящее, приходится основательно потрудиться!»

После боя Виктор не забыл выставить караулы и послать людей в дозор, а Феррана с несколькими людьми отправил разведать, что делается в лесах. Никому не хотелось, чтобы по их недосмотру вражеские солдаты неожиданно напали, пока Никки пыталась спасти жизнь Ричарда. После того, как она сделала все, что могла, для Ричарда, Никки исцелила глубокую рану на ноге одного из повстанцев и еще с полдюжины менее серьезных ран у других. С того утра, когда разразился бой и Ричард был ранен, она очень мало спала и теперь вымоталась совсем.

Убедившись, что его люди отправились выполнять полученные приказы, Виктор хлопнул Ричарда по плечу:

– Вот теперь веди нас и показывай, что хочешь!

Кара, Виктор и Никки прошли следом за Ричардом мимо поляны с мертвецами и углубились в лес. Он выбирал дорогу между деревьями, где подлеска было меньше. На вершине пологого подъема он остановился и наклонился к земле, став на одно колено.

В этой позе – в плаще, ниспадающем округлыми складками, с мечом на бедре, с откинутым капюшоном, открывающим влажные пряди волос, прилипшие к мускулистой шее, с луком и колчаном за левым плечом, – Ричард выглядел как настоящий король-воин, но в то же время оставался обыкновенным лесным проводником из дальних земель, каким и был изначально. Его пальцы уверенно и привычно перебирали опавшую хвою, веточки, сухие листья, обломки коры и комки глины. По этому касанию Никки могла ощутить, насколько глубоко понимает он язык этих, казалось бы, простых вещей, как попало рассыпанных природой перед ними – только ему одному они раскрывали свои секреты.

Наконец Ричард опомнился и жестом подозвал друзей к себе. Они подошли и присели на корточки рядом с ним.

– Здесь, – сказал он, указывая пальцем. – Видите? – Он осторожно очертил еле заметное углубление в упругой лесной подстилке. – Это – след Кары.

– В этом нет ничего удивительного, – сказала Кара. – Здесь мы проходили, свернув с дороги, чтобы стать лагерем на ночь.

– Верно, – Ричард немного переместился и указал на другое углубление. – Видите, здесь, и потом дальше, вон там? Это все твои следы, Кара. Видишь, как они выстраиваются в линию, показывая, где ты проходила?

Кара недоверчиво пожала плечами.

– Предположим…

Ричард подвинулся вправо, и спутники его подвинулись тоже. Он снова очертил какое-то углубление, чтобы они могли его разглядеть. Никки вообще не могла сообразить, что видит, пока он не обвел пальцем край следа, почти касаясь земли. Казалось, будто следы на земле появляются как по волшебству.

– А вот это – мой след, – сказал он, не сводя со следа глаз, словно боялся, что тот может исчезнуть. – Дождь их размыл, там сильнее, тут слабее – но они не исчезли совсем. – Двумя пальцами он осторожно приподнял мокрый бурый дубовый лист, закрывавший середину отпечатка. – Посмотрите, здесь видно, что под нажимом моей ноги эти тонкие веточки сломались. Ясно? С этим дождь ничего поделать не может. – Он взглянул на них, чтобы убедиться, что они слушают внимательно, и указал на землю, тонущую в туманной дымке: – Видите, мои следы идут в этом направлении, к нам, так же, как и следы Кары. – Он вытянул руку и быстро очертил еще два смутных отпечатка. – Вот, они все еще заметны.

– Что же все это значит? – спросил Виктор.

Ричард снова оглянулся через плечо, прежде чем указать на лесной ковер между рядами следов.

– Посмотрите, какое расстояние разделяет следы Кары и мои! Когда мы шли сюда, я держался левой стороны, а Кара шла справа от меня. Но между нами здесь большое расстояние, видите?

– Что с того? – спросила Никки, натягивая капюшон так, чтобы защитить лицо от моросящей мерзости. Потом она спрятала руки под плащ и засунула под мышки, чтобы хоть немножко согреться.

– Они так разделены, – сказал Ричард, – потому что, когда мы шли, Кэлен находилась между нами!

Никки снова уставилась на мокрую землю. Не будучи знатоком, она и не надеялась разглядеть какие-то следы без подсказки. Но на этот раз, по-видимому, Ричард тоже не мог ничего увидеть.

– И ты можешь показать нам следы Кэлен? – спросила она.

Ричард взглянул на Никки так яростно, что у нее на мгновение перехватило дух.

– В этом-то все и дело. – Он поднял палец с такой же значительностью, с какой поднимал свой клинок. – Ее следы исчезли. Не смыты дождем, а исчезли… как если бы их тут и не бывало.

Виктор очень тихо и очень печально вздохнул. Кара, если и была потрясена, хорошо это скрыла. Никки знала, что Ричард сказал им далеко не все, и потому постаралась тщательно подбирать слова:

– Ты хочешь показать нам, что здесь следов этой женщины нет?

– Именно. Я обыскал все. Следы мои и Кары сохранились во многих местах – но там, где должны быть следы Кэлен, их нет.

Настало неловкое молчание – никто не хотел говорить первым. Наконец Никки рискнула:

– Ричард, ты должен понимать, что это значит. Неужели ты до сих пор упрямишься? Тебе все приснилось. Следов этой женщины здесь нет потому, что она вообще не существует!

Не поднимаясь с колен, он взглянул на нее, и вся невыразимая боль его души открылась Никки во взгляде этих глаз. Она могла бы в ту минуту отдать все за возможность просто утешить его. Но этого она не могла себе позволить. Сделав усилие над собою, Никки продолжала:

– Ты сам сказал, что разбираешься в лесной науке – и тем не менее даже ты не нашел следов этой женщины. На этом тебе следует успокоиться. Убедись наконец, что ее просто не существует – и никогда не существовало. – Она высунула руку из-под плаща и мягко коснулась его плеча в попытке умерить жесткость своих слов. – Ты должен оставить эти мечты, Ричард.

Он отвел глаза и, прикусив нижнюю губу, сказал сквозь зубы, очень спокойно:

– Все не так просто, как ты пытаешься изобразить. Я прошу вас всех посмотреть – только посмотреть – и попытаться понять значение того, что я вам показываю. Посмотрите, как далеко отстоят следы Кары от моих. Неужели не понятно, что здесь, между нами, шел еще кто-то третий?

Никки устало потерла глаза.

– Ричард, люди не всегда ходят бок о бок. Может, вы с Карой разошлись, выискивая что-то опасное, а может, наоборот, просто устали и не обращали внимания на дорогу. Я могла бы привести много разных простых объяснений, почему вы не держались рядом.

– Когда два человека идут рядом, они никогда не расходятся так далеко. – Ричард указал назад. – Посмотри, как мы шли сюда. Кара снова шла справа от меня. Видишь, эти новые следы расположены близко друг к другу? Вот именно так обычно люди вдвоем и ходят. Вы с Виктором шли за нами. Ваши следы так же сближены. А эти следы, старые, расположены совсем по-другому. Все их особенности показывают, что между ними шел третий человек!

– Ричард… – начала Никки и осеклась. Она не хотела спорить. Ее тянуло промолчать и оставить его в покое. И все же промолчать – значило подкармливать ложь, подменять жизнь иллюзией. Ей было больно видеть, как он страдает, не хотелось противоречить, но она не могла позволить ему обманываться, так как этим нанесла бы еще больший вред. Он останется во власти болезни, никогда не обретет былого здоровья, пока не осознает истину в полной мере. Помочь ему вернуться к реальности – такова единственно возможная помощь.

– Ричард, – сказала она тихо, стараясь донести до него эту истину без излишней резкости и снисходительности, – твои следы здесь, и следы Кары тоже здесь. Мы это видим, ты все убедительно нам показал. Но больше здесь нет ничего. Ты и это показал нам. Если она была между тобою и Карой, почему же тогда следов нет?

Сутулясь от холода и сырости, трое ждали ответа. Ричард сумел сдержаться и произнес ясным, твердым голосом:

– Я думаю, следов Кэлен нет потому, что их стерли при помощи магии.

– Магии? – переспросила Кара с неожиданной злостью.

– Да. Похититель Кэлен, видимо, стер ее следы магическим способом.

Никки была ошеломлена и даже не пыталась это скрыть. Виктор недоуменно переводил взгляд с Никки на Ричарда и обратно.

– А такое возможно?

– Да, – уверенно сказал Ричард. – Судьба впервые свела меня с Кэлен, когда нас обоих преследовали слуги Даркена Рала. Они шли за нами по пятам. Если б Даркен Рал захватил нас, мы бы пропали. Зедду, Кэлен и мне пришлось бежать. Зедд – волшебник. Хотя могуществом он уступал Даркену Ралу, но у него имелся волшебный порошок: Зедд посыпал им тропу и таким образом сумел скрыть наши следы. Здесь тоже было сделано нечто подобное. Кто бы ни похитил Кэлен, он скрыл свои и ее следы при помощи магии.

Виктор и Кара вопросительно посмотрели на Никки. Виктор, будучи кузнецом, вообще никогда не имел дела с магией. Морд-сит магии не любили и подчеркнуто не интересовались, как она действует; обостренный инстинкт лишь побуждал их неумолимо уничтожать всякого носителя магии, если он представлял хотя бы потенциальную угрозу для лорда Рала. Теперь и Виктор, и Кара хотели услышать мнение Никки.

А Никки колебалась. Она училась колдовской науке долго и основательно, но это не означало, что она знает о магии все. Не следовало быть слишком самоуверенной…

– Я думаю, в теории подобное применение магии возможно, хотя никогда не слышала о таком на практике… – Никки заставила себя ответить на ждущий взгляд Ричарда. – Предполагаю, что отсутствие следов объясняется проще, и ты должен это знать, Ричард.

Ричард не смог скрыть своего разочарования.

– Ну да. Просто глядя на это и не имея понятия о характере следов, не ведая, что они открывают, сложновато увидеть, о чем я толкую. Но это еще не все. Я должен показать вам еще кое-что, чтобы вы смогли увидеть картину в целом. Пойдемте!

– Лорд Рал, – сказала Кара, заталкивая мокрую прядь волос под капюшон темного плаща и избегая смотреть на него, – а не лучше ли нам заняться другими, более важными делами?

– То, что я хочу показать вам, очень важно. Но, быть может, ты предпочтешь подождать здесь, пока я свожу туда Виктора и Никки?

Ее голубые глаза обиженно вспыхнули:

– Конечно, нет!

– Прекрасно. Тогда идем!

Без дальнейших возражений вся троица последовала за ним. Он быстро зашагал на север, уводя их в глубь леса. Перепрыгивая с камня на камень, они пересекли широкое ущелье; под камнями текла темная вода, закручиваясь водоворотами. Никки оступилась и чуть не упала, но Ричард ухватил ее под руку и помог выбраться. Его большая рука была теплой, но не от лихорадки, и то хорошо. Еще лучше было бы, если б он замедлил шаг и не напрягал так свое еще хрупкое здоровье…

Противоположный склон оказался пологим, его подъем становился заметен лишь постепенно, пока они забирались все выше, прорываясь сквозь сетку дождя и клочья ползущих по вершине облаков. Слева нависала темной тенью крутая скала. Никки расслышала плеск падающей вниз воды.

Когда они углубились в густые зеленые заросли, затянутые туманом, огромные птицы взлетели с ветвей и, широко расправив крылья, бесшумно скользнули по небу подальше от шумных пришельцев.

Пронзительные вскрики невидимой живности далеко разносилось по сумрачным чащам. Ветви елей и пихт, переплетенные между собою, отмершие нижние сучья древних дубов, задрапированные полотнищами паутины и мха, молодая поросль, тянущаяся к ускользающему свету, морось дождя, плети плюща, – все это порядком мешало видеть дальше вытянутой руки. Только ниже, над самой землей, куда почти не попадал солнечный свет, растительность становилась реже.

В самой чаще промокшего леса кустарник исчез; темные стволы деревьев с густыми кронами стояли здесь рядами, будто следя за людьми, пробирающимися сквозь расположение их неподвижной армии. В уголке, куда Ричард привел их, идти было легче, – почву покрывал гладкий упругий ковер опавшей сосновой хвои. Никки представила себе, как это выглядит летом – наверное, даже в самый солнечный день лишь тонкие лучики света достигали почвы. По сторонам здесь и там она замечала почти непроходимые валы кустарника и извивающихся узловатых корней молодых сосен. Только между старыми громадными деревьями пролегала ничем не помеченная естественная дорога.

Наконец Ричард остановился и раскинул руки в стороны, предупреждая, чтобы его спутники не шли дальше. Теперь перед ними лежала прогалина, покрытая скудной растительностью, пробившейся сквозь толстый ковер бурых игл. Все трое, подчиняясь его знаку, присели на корточки рядом с ним.

Ричард указал рукою за правое плечо.

– Неподалеку отсюда то место, где Кара, Кэлен и я спускались ночью, когда разбили лагерь – чуть в стороне от места боя. В нескольких местах вокруг лагеря остались мои следы, когда я стоял вторую стражу, и следы Кары – ее стража была третья. Кэлен стояла на страже первой. От этого следов не осталось. – Он посмотрел в упор на каждого из троих по очереди, приказывая без слов сперва выслушать его, а уж потом возражать.

– Вон в той стороне, – сказал он, указав направление рукой, – вошли в лес вражеские солдаты. Вот отсюда, Виктор, ты со своими ребятами подоспел к бою. Примерно там же остались следы людей, несших меня на ферму. Там, где я уже показывал вам, прошел другой отряд, который явился лишь затем, чтобы найти своих товарищей мертвыми. А вот здесь не было никого из нас, и солдаты тоже не ходили.

Он немного помолчал.

– То есть здесь следов нет. Оглядитесь – и вы найдете только те свежие следы, что оставил я нынче утром, когда приходил сюда. И искать отпечатки чьих-либо других ног, казалось бы, не имеет никакого смысла…

Виктор потер большим пальцем стальную рукоять привешенной к поясу булавы, обдумывая ответ.

– Но ты ведь думаешь иначе?

– Да. Хотя обычных следов не видно, кто-то все-таки здесь проходил. И эти кто-то оставили отметины. – Ричард пригнулся и коснулся пальцем гладкого камня размером с ломоть хлеба. – Торопясь пройти, они наступили на этот камень.

Виктор явно заинтересовался:

– Откуда ты можешь это знать?

– Рассмотри внимательно поверхность камня! – Виктор пригнулся, и Ричард стал показывать: – Видишь здесь, сверху, где камень был подвержен действию воды и воздуха, он стал коричневато-желтым, на нем нарос лишайник. А здесь – вроде как на корпусе лодки ниже ватерлинии – он темно-коричневый, и эта разница показывает, насколько глубоко камень сидел в земле.

Но он теперь не лежит на прежнем месте, – продолжил Ричард после паузы. – Его что-то выдернуло из прежнего гнезда, он лежит рядом с вот этой ямкой и повернут темной стороной вверх. Притом случилось это совсем недавно, иначе и эта сторона обесцветилась бы, и на ней тоже завелась бы растительность. Но этого пока не случилось.

Ричард поманил Виктора пальцем.

– А теперь взгляни сюда. Видишь, здесь еще один камешек, он лежит в своем гнезде, но немного сдвинут, и между ним и краем ямки осталось пустое место. А с другой стороны за счет смещения образовался небольшой валик из грязи и лесного сора. И снова мы видим, что случилось это недавно, иначе валик размыло бы дождем. Поскольку щель образовалась с этой стороны, ближе к нам, а валик – с противоположной, значит, человек, потревоживший камни, уходил от нашего лагеря на север.

– Но тогда где же остальные следы? – спросил Виктор. – Обычные отпечатки ног?

Ричард всей пятерней зачесал наверх мокрые волосы.

– Их стерли магическим способом. Я все обыскал; здесь нет других следов, кроме вот таких. Посмотри на этот камень еще раз. На него наступили с такой силой, что он выпал из ямки, где благополучно торчал много лет. И на нем непременно осталась бы отметина от обуви. Но таких отметин нет. Понимаешь? Движение было – а след его исчез!

Никки откинула капюшон и снова ринулась в спор:

– Ты перекручиваешь все находки, подгоняя под идею, в которую тебе хочется верить, Ричард. Ты противоречишь самому себе! Если для стирания следов этих неизвестных была применена магия, тогда как же ты можешь обнаружить их по камням?

– Никакого противоречия нет. Магию использовали для стирания отпечатков ног – и только. Тот, кто это делал, явно не был обучен разбираться в следах и способах их обнаружения. Я не думаю, что такие люди часто бывают на свежем воздухе. Применяя магию для уничтожения своих следов, они вряд ли сообразили, что нужно вернуть на место и потревоженные камни!

– Ричард, несомненно…

– Оглянись, – перебил он ее и вскинул руку. – Посмотри, как ровно лежит лесная подстилка!

– Что ты имеешь в виду? – спросил Виктор.

– Она слишком гладкая. Ветки, листья и кора разложены слишком правильно. Природе такая правильность не свойственна!

Никки, Виктор и Кара попытались понять, но им это не удалось. Никки видела обыкновенный лес. Здесь и там мелкие растеньица – молодые сосенки, тонкие стебли трав, проросток дуба с тремя листочками – пробивались сквозь слой опавшей листвы, мха, гнилой коры и обломков ветвей, разбросанных по ковру хвои. Она очень плохо разбиралась в лесной науке, почти ничего не знала о чтении следов – Ричарду всегда приходилось оставлять на деревьях отметины, когда он хотел, чтобы Никки следовала за ним и не заблудилась. Но окрестности выглядели так, будто никто и никогда не ходил здесь, и никакого особого совершенства, увиденного Ричардом, она не замечала – хотя честно попыталась сравнить этот участок леса с другими. Виктор и Кара тоже казались обескураженными.

– Ричард, – сказала Никки, едва сдерживаясь, – я уверена, что можно отыскать много объяснений, почему камень сдвинулся с места. Например, на него мог наступить лось или олень. Они тут паслись, потом ушли, а следы со временем сгладились и…

Ричард возмущенно потряс головой:

– Нет. Посмотри на ямки. Обе они не потеряли четкой формы. Со временем края осыпаются, ты права. Время – и особенно дождь – разъедает кромки углублений и заполняет их. Но здесь они даже не размыты. Лось или олень могли выбить камешки из почвы – но если бы это случилось на днях, то вокруг было бы полно их следов, таких же свежих. Более того, их копыта оставили бы на камнях такие же отметины, как и каблуки сапог. Я точно знаю: три дня назад кто-то споткнулся об эти камни!

Никки взмахнула рукой:

– Ну, вон та сухая ветка могла упасть и выбить камень!

– Тогда лишайник на камне был бы поврежден, и на ветке остался бы след от удара о твердую поверхность. Этого нет – я проверял.

– А может, белка спрыгнула с дерева и приземлилась тут? – вмешалась Кара.

– Не настолько тяжела белка, чтобы сдвинуть такой камень! – отрезал Ричард.

Никки устало вздохнула.

– Тебя послушать, так получается, что отсутствие здесь следов этой женщины, Кэлен, доказывает, будто она существует!

– Не приписывай мне то, чего я не думаю! Если взять все замеченные мною признаки вместе, в совокупности, мое мнение подтверждается.

Никки подбоченилась, стиснув кулаки. Их ждали важные дела, а они торчали здесь, занимаясь чепухой. Оставалось очень мало времени для принятия серьезных решений – вместо того, чтобы разглядывать камушки посреди лесов. Кровь прилила к ее лицу.

– Это просто смешно! Все эти твои находки, Ричард, доказывают, что эта женщина и была, и остается плодом твоего воображения. Она не существует. Она не оставила следов – но ничего таинственного не случилось. И никакой магии здесь никто не применял. Все это ты увидел во сне!

Ричард внезапно вскочил на ноги. В мгновение ока он изменился: перед нею стоял уже не упрямствующий безумец, а вождь, полный силы и пробуждающегося гнева. У нее дух захватило от этой перемены. Но вместо того, чтобы обрушиться на Никки, он обошел ее, сделал несколько шагов в ту сторону, откуда они пришли, и застыл. Настороженный и молчаливый, Ричард вглядывался в чащу леса.

– Что-то случилось, – сказал он негромко.

Кара взяла на изготовку эйджил. Виктор, нахмурившись, стиснул булаву.

Издалека, перекрывая шорох дождя, до Никки донесся дикий гомон вспугнутых воронов. И тут же послышались другие звуки, леденящие душу: крики смертельно испуганных людей.