Текст книги "Первая исповедница"

Глава 28

Наконец Исидора подняла голову.

– Что ж… после этого отряд отправился вслед за армией Куно на юг, чтобы убедиться, что она не планирует развернуться и снова двинуться на север, в Новый мир, другой дорогой. Кроме того, командир отряда решил, что поскольку армия Куно обременена таким большим числом повозок, можно запросто настигнуть ее, если гнать лошадей во весь опор. Он был уверен, что им хватит сил отомстить сполна, догнав врага.

Я в ту минуту не знала, что мне делать. Когда войска отправились вслед за врагом, я опять осталась одна. Большинство жителей Гранденгарта погибли, остальных угнали в плен, а мой друг Джоэл был мертв и лежал в земле. У меня не осталось никого. Я снова отправилась в Уитни.

Магда сочла это осмысленным – от Гранденгарта ничего не осталось, а Уитни был ближайшим городом. Хотя Исидора могла поступить и лучше, например, отправиться в Эйдиндрил и рассказать обо всем Совету в Цитадели и командованию армии. Все-таки это было необычайно важное событие, первое нападение в войне, которой многие опасались уже долгое время и которая наконец разразилась.

Магда заподозрила, что за решением Исидоры стояло нечто большее.

– У вас были другие причины вернуться в Уитни, помимо того, что там был похоронен Джоэл?

Исидора некоторое время водила большим пальцем по колену, затем ответила:

– Да. Я направилась туда, поскольку знала, что там есть говорящая с духами.

– Говорящая с духами? – Магда нахмурилась. – Почему вы захотели повидать говорящую с духами?

– Я была в ужасном смятении от всего произошедшего и той несправедливости, что тела увезли, и мне хотелось посоветоваться с этой женщиной. Пожалуй, я желала того же, что и большинство посетителей говорящей с духами. Я хотела убедиться, что Джоэл упокоен среди добрых духов. Хотела выполнить данное ему обещание.

Магда опять стала гладить кошку.

– Пожалуй, я понимаю, что вы чувствовали. И говорящая с духами вернула вам душевный покой?

Магда смотрела, как Исидора водит большим пальцем по колену. Не поднимая головы, слепая ответила:

– София была гораздо старше меня и весьма опытна, хоть и призналась, что в последние годы не пользовалась своим умением. Она заявила, что гордится делом, которому посвятила всю жизнь, но уже покончила со всем, что связано с миром духов. Ей хотелось лишь спокойно дожить свои дни. Она отказалась помочь мне.

Я не отставала. Я заявила ей, что это очень важно. Что я обещала. Обещала не только как друг, но и как колдунья. Она раздраженно отмахнулась от моей просьбы, сказав, что мои обещания ее не касаются. Я спросила, неужели она не видит возможности помочь из сострадания всем невинным жертвам, если я смогу убедиться, что они обрели покой. Она ответила, дескать, даже если бы она захотела – а это вовсе не так – то все равно не смогла бы помочь, ибо утрата моя слишком свежа и я в чрезмерном смятении.

Я спросила, не вернуться ли мне позже, когда я смогу смотреть на эти события несколько отстраненно. Она ответила, что изучение мира духов – совсем не то, чем кажется большинству людей, и ее умение предназначено вовсе не для общения с мертвыми ради утешения живых. Она сказала, что это связано с такой опасностью, какую я не в состоянии даже осознать. После чего вновь весьма решительно отказалась помогать мне.

Исидора улыбнулась.

– Похоже, от Софии мне передалось нежелание встречаться с людьми, стремящимися получить совет у духов. Она посоветовала мне, как одна колдунья другой, вовсе не заниматься всем этим. – Улыбка исчезла. – Как оказалось, совет был весьма мудрый. Возможно, мне стоило тогда прислушаться.

Магда хранила молчание, ожидая, что Исидора сама продолжит рассказ. Хрупкая молодая женщина провела тыльной стороной узенькой правой кисти по левой щеке, словно смахивая невидимую слезу, и наконец продолжила.

– Впрочем, точно так же, как вы, я не собиралась принимать отказ. – Исидора подняла голову. – Похоже, такая настойчивость – необходимое условие.

Магда от удивления вскинула брови.

– Необходимое условие того, чтобы получить помощь говорящей с духами?

Исидора кивнула.

– Я покинула ее на несколько дней, передохнула, провела некоторое время в раздумьях, а потом вернулась. София по-прежнему отказывалась общаться с духами по моей просьбе. Я не могла понять почему. Я решила остаться в Уитни и со временем попытаться еще раз.

Поскольку я была колдуньей, то оказалась полезной жителям Уитни, помогая им избавиться от болезней и прочих неприятностей. При этом я регулярно предлагала Софии помощь по хозяйству, и наконец она стала давать мне мелкие поручения. Готовя ей еду, принося дрова, подкладывая их в очаг, принося воду, я задавала ей всякие вопросы, всякий раз изображая невинное любопытство – будто это была просто болтовня. Но внимательно прислушивалась ко всему, что она говорила. Я отчаянно старалась учиться у нее – хотя бы так.

Я решила: раз она не желает помочь мне, то, возможно, я смогу изучить достаточно, чтобы справиться своими силами. В конце концов, я же была колдуньей, то есть обладала некоторыми способностями. Хотя применяемые методы оставались для меня загадкой, я надеялась, что окажется не так уж сложно их освоить, и тогда я отыщу души тех, кто потерян для меня, и узнаю, обрели ли они покой. Видимо, я винила себя в том, что не смогла быть рядом с жителями Гранденгарта, когда появился Куно, и хотела искупить свою вину.

Разумеется, старуха понимала, чего я добиваюсь. В конце концов она спросила, чего я надеялась добиться, связавшись с миром духов. Тогда я рассказала про данное Джоэлу обещание убедиться, что он и все жители Гранденгарта благополучно добрались до гостеприимного пристанища добрых духов.

Она усмехнулась и спросила, неужели, по моему мнению, кто-то из живых способен повлиять на события в мире духов? Как я думала помочь душам, отбывшим в преисподнюю? Я что, полагаю, будто смогу взять их за руку и провести к сиянию света Создателя? Я действительно считаю, что души в преисподней не обретут покой, пока я о них не позабочусь? Конечно же, я не могла ответить на эти вопросы.

Тогда я рассказала ей о том, что тела погибших в Гранденгарте собрали и увезли. Сказала, что очень беспокоюсь из-за того, что волшебники Древнего мира могли сделать с мертвыми горожанами. Призналась в ужасном предчувствии, что души тех людей в опасности.

Это заставило ее призадуматься.

София помрачнела и повторила, что такие дела живым не по плечу, а кроме того, неважно, как сильно мы хотели бы помочь – мы ничто в мире духов. Но в ней засело беспокойство по поводу того, что все трупы увезли. Я заметила, что ее поведение изменилось, когда она узнала о тайне, окутывавшей исчезновение тел погибших.

Однажды вечером она наконец сказала: я помогу тебе убедиться, что жители Гранденгарта обрели покой, но при одном условии.

Поскольку я была колдуньей, а не обычным человеком, обратившимся к ней за советом, она хотела, чтобы в обмен на ее помощь я сначала научилась у нее общению с духами. Объяснила, что это древнее и почетное искусство, к сожалению, налагает свой отпечаток. Сказала, что ее дни сочтены и ей хотелось бы передать опыт всей своей жизни кому-то помоложе. Она хотела, чтобы эти умения сохранились.

Я ответила, что у меня нет желания становиться говорящей с духами. София с улыбкой ответила: ее не интересует, есть ли у меня такое желание, главное, чтобы я это сделала. Она сказала, что это исчезающее искусство и что она ни разу не встречала никого, кто желал бы обучиться этому древнему ремеслу. Она пожаловалась, что нынешние молодые колдуньи не хотят связываться с миром мертвых. Полагая, что и так проведут там целую вечность после смерти, они предпочитают тратить свое время на мир живых.

София сказала, что понимает, почему люди так думают, но верит в важность своего занятия и не хочет, чтобы сохранившиеся с древности умения исчезали. Конечно, я понимала важность того, чем она занималась. По сути, тогда это казалось мне единственным по-настоящему важным делом.

Но хотя мне очень хотелось получить ее помощь, признаюсь, меня отталкивала мысль о том, чтобы самой взяться за это. София напомнила, как сильно я нуждаюсь в помощи говорящей с духами, и сказала, что появятся другие, кому тоже это понадобится. София заявила, что, если новое поколение, такие как я, откажутся осваивать старинные традиции, те исчезнут навеки, а с ними и возможность получить помощь.

Она сказала, что это, возможно, мой шанс сделать что-то стоящее ради будущего всех живых. Я ответила, что подумаю.

Потом до нас дошла весть, что все воины, которые были со мной в Гранденгарте и потом отправились на юг по следам армии генерала Куно, зверски убиты.

От удивления Магда разинула рот.

– Убиты? Все до одного?

Исидора кивнула.

– Оказалось, что это была ловушка. София предположила, что увезенные врагами тела стали приманкой. Двоим воинам удалось убежать и рассказать об увиденном.

– Куно, скорее всего, позволил им убежать, чтобы посеять страх.

– Возможно, вы правы. По словам уцелевших воинов, отряд мчался на юг и уже полагал, что догоняет врага, но угодил в засаду. Всех воинов, кроме тех двоих, кому удалось спастись, убили или тяжело ранили.

После сражения воины Куно связали всех наших павших за запястья, человек по десять, и привязали их к повозкам с погибшими в Гранденгарте. Один из тех двоих сказал, что это напомнило ему связки дохлой рыбы. Всех погибших и умирающих воинов армия Куно уволокла с собой, некоторые из них еще жили и кричали от боли или стонали в смертной муке.

Магда недоверчиво сказала:

– Мне никогда не доводилось слышать, чтобы армия забирала с собой убитых вражеских воинов.

– Они собирали мертвых, – подтвердила Исидора. – После я слышала, что они поступали так и в других местах. Тогда я считала, что это, наверное, приманка, чтобы заставить других воинов преследовать их. Отчасти я была права.

Узнав, что они забирают погибших, я поняла: нужно убедить Софию помочь мне. Творилось нечто такое, чего никто не понимал, но всеми нами владел страх. Я считала, что говорящая с духами поможет раскрыть истину.

Тогда София сказала: если я возьмусь изучать ее ремесло, то на собственном опыте смогу понять больше, чем из ее рассказа о том, что она увидит. Она сказала, что, возможно, я сама смогу увидеть ту истину, которую хочу узнать, причем может статься, что только мне она откроется, только я смогу понять ее.

Хотя эта мысль пугала меня, я не могла дольше откладывать то, что надлежало сделать, и потому согласилась.

Тогда София сказала, что духи направили меня к ней определенно неспроста, что в этом есть какая-то цель, что у меня есть какое-то предназначение.

В тот же вечер она начала меня обучать.

Глава 29

– Долго длилась ваша учеба? – поинтересовалась Магда.

– Меньше, чем я ожидала. Дочь колдуньи и волшебника, я обладала хорошими исходными умениями. Ведь мой отец всю жизнь посвятил преисподней. Он многое узнал из своего «приключения», как он называл путешествие туда, где все мы, по его словам, в конце концов закончим свой путь.

Мать говорила, что «приключение» – просто другое название беды. Некоторые шептались, мол, отец стремился к смерти. Я знала, что это неправда, и меня пленяло то, как бесстрашно он бросал вызов смерти. Но в то же время я разделяла тревогу матери.

Его «приключения» в основном были экспериментами с формами заклинаний, исследованием взаимодействия между магиями Приращения и Ущерба. Из них он многое узнал. И научился балансировать на грани между мирами. Вот так. А еще он любил мчаться верхом во весь опор по опасным проселкам.

– Я понимаю, о чем вы. Он любил бросать вызов смерти, – сказала Магда.

Исидора согласно кивнула со вздохом.

– Он даже обучал других волшебников тому, что узнал. А мне с ранних лет, к великой тревоге матери, рассказывал истории о своих экспериментах с магией, а также увлекательные подробности взаимодействия миров. Я с круглыми глазами слушала, как он рассказывает истории о хождении по краю – так он это называл. Он уверял, что жизнь и смерть связаны точно так же, как магия Приращения и магия Ущерба, и определения этих сущностей опираются друг на друга.

Он усматривал взаимосвязи во всем, даже в столь фундаментальных явлениях, как свет и тьма. И потому видел подобную взаимосвязь в простых вещах.

– В простых? – спросила Магда. – Например?

Исидора дернула плечом, словно недоумевая.

– Там, где я видела на земле тень, он видел не только тень, но и то, что называл инверсной формой, созданной тенью. Он утверждал, что они, позитив и негатив, неразрывно связаны, сцеплены друг с другом и оба взаимозависимы в своем существовании. Он говорил: для того чтобы по-настоящему оценить один из них, нужно как минимум учитывать влияние другого.

Он говорил: чтобы замечать свет, нужна тьма, так что не следует проклинать темноту. Нужна смерть, чтобы заметить ценность жизни.

Поэтому он находил удовольствие, пускаясь в «приключения» там, где все прочие видели ужас. Пожалуй, можно сказать, что благодаря стараниям понять царство мертвых он еще больше дорожил жизнью. Мать закатывала глаза, когда он начинал рассказывать мне о таких делах, но иногда краем глаза я замечала, что она тайком улыбается, слушая его.

Поэтому я уже знала – возможно, лучше, чем многие другие – как работать с Благодатью, как она используется и как действует, как сама природа магии связана с Творением и смертью через магию Приращения и магию Ущерба, и как применять эту силу в магических заготовках. Отец не рассматривал разные стороны мироздания, например жизнь и преисподнюю за завесой смерти, как независимые; наоборот, он воспринимал их как взаимозависимые элементы, части великого единого целого. При таком подходе, говорил он, все мы – часть всего сущего.

София сказала, что для превращения в говорящую с духами такое воспитание, образованность и понимание вещей дают мне перед большинством фору в несколько лет. Она уверяла, что я пришла к этому, поскольку это и был мой удел, верим мы или не верим в судьбу.

Самым сложным в обучении у Софии оказалось то, что отец приучил меня мыслить категориями единого целого и мне трудно было разучиться видеть этот мир, исключив его из этого целого.

Магда нахмурилась.

– Что значит разучиться видеть этот мир?

– София поведала, что тот, кто хочет заглянуть в мир духов, должен научиться смотреть как бы сквозь окружающее. Только тогда он увидит другой мир. Она рассказала, что хотя не знает, правда это или нет, кто-то верит, что преисподняя – вокруг нас, тут же, рядом с нами, однако отделена от нас, поэтому мы ее не замечаем. Теперь, лишившись глаз, я лучше это понимаю – я замечаю то, что всегда было рядом, но о чем я раньше не подозревала.

Во время занятий София всегда завязывала мне глаза, уверяя, что это поможет мне ускорить обучение. Через несколько недель после начала занятий она сообщила, что я уже могу отправиться в первое путешествие и заглянуть в тот, иной мир.

Конечно, к тому времени я уже много услышала от нее – и предостережений от малейших ошибок, и мрачных историй о том, как ничтожная мелочь привела к ужасным последствиям – и мной владел ужас.

София верила, что залог безопасности – тщательная подготовка. Утром мы напились чаю, чтобы очистить свою ауру: иначе она могла стать препятствием при переходе через завесу и мы бы оказались в ловушке. В полдень мы выпили отвар сильнодействующих трав, чтобы притупить восприятие окружающего мира и лучше видеть опасности, таящиеся в темном мире. Вечером мы начали песнопения, чтобы открыть свой разум. Разумеется, весь день в дополнение к чаю и травам мы занимались составлением и чтением различных заклинаний, которые должны были поддерживать и защищать нас. После захода солнца мы развели огонь. София сказала, что огонь – наш якорь в этом мире и если что-то пойдет не так, он будет освещать нам обратный путь через царство вечной ночи.

Исидора обвела рукой комнату.

– Вот почему, хоть я слепа, здесь горят свечи, – сказала она с легкой улыбкой. – Ну и, конечно, для того, чтобы никто не спотыкался и не падал на меня.

Магда не могла сейчас оценить ее шутку.

– Итак, вы были готовы. Что дальше?

– София надрезала мне палец и моей кровью нарисовала Благодать вокруг того места, где мы должны были сидеть, на полу перед очагом.

Хотя Магда не обладала магическим даром, она провела достаточно времени рядом с волшебниками. Не говоря уже о том, что она была женой Первого волшебника. Она прекрасно знала значение Благодати, начертанной кровью. Благодать посредством магии связывала само Творение, мир жизни и мир смерти.

– Помню, была хмурая, ветреная ночь, чернее черного, – сказала Исидора отчасти самой себе, словно переносясь обратно во времени. – Черный мир за двумя оконцами дома Софии угнетал и словно предвещал дурное.

Казалось, Исидора пытается вырваться из плена воспоминаний. Она умолкла и пренебрежительно взмахнула рукой.

– Для вас все эти мелочи не важны. Не обладая магическим даром, вы скорее всего не поймете большую их часть. Важно другое: нам предстояло, применяя самую темную магию, призвать тьму преисподней. В конце концов мы использовали заклинания с вплетениями магии Ущерба. Они привели к разрыву.

– Разрыву чего?

– Завесы между мирами, – с трудом проговорила она.

Магде показалось, что Исидора на грани нервного срыва. Она прикрыла рот рукой, словно перед ее внутренним взором вновь встал ужас, пережитый в ту ночь. Лоб прорезали глубокие морщины. Грудь вздымалась неровными вздохами. Магда поняла, что Исидора рыдает на свой манер, единственным доступным ей способом, поскольку не способна проливать слез.

Почувствовав внезапный острый приступ горестной жалости к этой женщине с ее страшной потерей и сокрушительным одиночеством, Магда сняла кошку с колен и подвинулась ближе к Исидоре. Положив кошку на пол (та начала потягиваться после затянувшейся дремы), Магда, утешая, обняла хрупкую молодую женщину. Исидора обмякла в ее объятиях, ткнувшись лицом ей в плечо.

Магда прижала голову Исидоры к плечу.

– Простите, что воскресила такие ужасные воспоминания.

Исидора отстранилась, пряча чувства.

– Нет, я хотела рассказать. Мне не с кем было поделиться этим, кроме, конечно, того, кто забрал мои глаза. Я хочу, чтобы вы знали столько же, сколько довелось узнать мне о том, каково это – быть говорящей с духами, практиковать такое печальное ремесло, которое переносит вас в обстановку смерти.

– Понимаю, – произнесла Магда.

– Боюсь, едва ли, – слова прозвучали без злобы и без снисходительности, просто как констатация. – Я сама не понимала до тех пор, пока мы не отодвинули завесу жизни и не предстали перед невообразимым.

Магда некоторое время вслушивалась в тишину, потом наконец спросила:

– Что вы видели там, за завесой?

Исидора погрузилась в воспоминания.

– Я увидела место, где господствовала невообразимая тьма, – наконец произнесла она испуганно. – Бесконечное заполненное душами пространство, которое не окинуть взглядом и за целую вечность, и все же я оглядела его полностью за одно мгновение.

В это мгновение я увидела то, ради чего пришла, узрела истину, которую стремилась узнать… и пришла в ужас.

– От мира мертвых?

– Нет, – ответила Исидора. – От истины.

Глава 30

– Не понимаю, – произнесла Магда. – Какая истина вам открылась?

Некоторое время тишину в комнате нарушало только потрескивание свечей. Кошка тихо сидела столбиком, будто ей хотелось услышать ответ Исидоры.

– Я увидела там Джоэла, – наконец произнесла Исидора. – Во всяком случае его дух. Какое же это было облегчение – видеть, что огонек его души обрел там покой!

Магда, обнимавшая Исидору, сильнее стиснула ее плечо. Она не хотела проявить подозрительность или недоверие, но ей было трудно представить такое.

– Как это возможно, Исидора? Ведь в преисподней великое множество миллионов душ всех тех, кто когда-либо жил и сейчас пребывает в мире мертвых. Как может быть, что среди этой толпы вы сразу увидели того, кого искали?

– Ну, это затруднительно объяснить. – Исидора задумалась над вопросом. Она нахмурилась и склонила в раздумье голову. – Вспомните: находясь в огромной толпе в Цитадели, среди многих сотен людей, вы наверняка всегда могли сразу заметить Бараха, различить его среди всех?

Магда грустно улыбнулась своим воспоминаниям.

– Да, я действительно помню такое.

– Здесь нечто подобное, – сказала Исидора. – Не совсем то же самое, но это простейший понятный вам пример, какой приходит мне в голову. В преисподней все совсем не так, как здесь. Время, расстояние, количества и тому подобное там совершенно иные. Как будто все наши законы работают там по-другому.

– Барах побывал в преисподней, – задумчиво сказала Магда, – незадолго до того, как покончил с собой.

Ей было любопытно, каково это было для него, что он видел и как это могло на него повлиять.

– Это не то же самое, что делают говорящие с духами. – Исидора сочувственно сжала руку Магды. – Барах был чрезвычайно могущественным волшебником и путешествовал в мир мертвых. У нас нет такой силы, и мы не рискуем погружаться туда. Говорящая с духами просто раздвигает завесу ровно настолько, чтобы на мгновение заглянуть за нее.

Говорящая с духами – это колдунья, применяющая свой дар уникальным способом, а вовсе не отправляющаяся туда, как Барах. В своих магических заготовках мы соединяем самые различные силы, применяя для решения вполне определенной задачи оба вида магии, и магию Приращения и магию Ущерба.

Он же побывал прямо там. А мы лишь заглядываем в окно.

– Понимаю, – сказала Магда. – Итак, заглянув в это окно, что вы увидели?

– В этом бурлящем котле магии, посреди бушующего урагана силы, все происходит мгновенно, но кажется, что это мгновение длится целую вечность.

И в эту ужасную долю мгновения я узрела истину.

– Что же за истина так ужаснула вас?

Исидора, собираясь с духом, прикусила нижнюю губу.

– Я увидела, что других погибших в Гранденгарте там нет.

Магда нахмурилась и склонилась ближе к девушке. Она не вполне понимала, что Исидора имеет в виду.

– Вы хотите сказать, что не смогли найти их? Не смогли определить на бескрайнем просторе преисподней, получили ли они безопасность и покой, как Джоэл?

Исидора решительно покачала головой.

– Нет. Я имею в виду, что их не было там вовсе.

– Все равно не понимаю. Они же умерли. Конечно они там. Может быть, вам удалось найти там только Джоэла потому же, почему я замечала своего мужа в зале среди толпы – из-за сильной тревоги о нем? А с остальными это не получилось?

– Нет, – возразила Исидора без тени сомнения. – Именно эта истина открылась мне в то мгновение. Я увидела, что их душ нет в вечности мира мертвых. Их душ, их духов – называйте как хотите, – нет в преисподней.

– Тогда где же они?

– Не знаю, – сказала Исидора. – С того дня я пытаюсь найти их, но до сих пор не нашла. Я знаю только, что души жителей Гранденгарта, чьи тела забрали, не в мире мертвых. Так же, как и души других людей, чьи тела увезли.

Тишина казалась удушливой. Магде пришлось заставить себя сделать вдох.

– Как могут мертвые, – наконец спросила она, – не находиться в мире мертвых? Как такое вообще возможно?