Текст книги "Первая исповедница"

Глава 31

– Именно это я и хотела узнать, – сказала Исидора. – Едва осознав эту истину, я поняла, что должна найти ответ.

– Но как? – Магда откинула волосы с лица. – Вы говорите, что открываете завесу лишь на миг.

– Да, но этот миг, когда вся магия, вся энергия сливаются в единое целое, эта искра времени кажется вечностью. В некотором смысле это вовсе не мгновение. В некотором смысле это бесконечно большой отрезок вечности.

Магда осознала, что перестала понимать.

– Как такое может быть?

– Причина, как объяснял мне отец, в том, что в вечности смерти не существует времени. И потому там нет начала, нет конца, нет способа измерить, как долго ты там пробыл.

– Но можно определить, сколько длится событие. Время все еще существует. День по-прежнему день.

– Здесь, но не в преисподней. Здесь время – нечто определенное. День начинается и заканчивается. Там вечная ночь.

– Все еще не понимаю, – призналась Магда.

– Представьте, что вы увидели веревку, натянутую поперек вашей дороги. Слева нет начала, справа нет конца. Веревка бесконечно длинная. Она появилась из бесконечного прошлого и уходит в вечность. Как отмерить определенную ее часть? Часть бесконечности – это бессмыслица. Как, скажем, отмерить четверть бесконечности? Если пробовать отрезать равные куски такой бесконечной веревки, они тоже окажутся бесконечными, поскольку у этой веревки нет концов и они не могут возникнуть у того, что лишено их по своей природе. То, что вам ради собственного удобства хочется существования начала и конца, не означает, что они реально существуют. Хотя они, несомненно, существуют здесь, в преисподней не бывает ни начала, ни конца.

Среди этого водоворота энергии время как таковое перестает быть. Минута, день, год ничем не отличаются.

Так что в этой вечности, в то мгновение, что я там находилась, у меня было довольно времени для поисков. В некотором смысле я провела там вечность. Искала вечно.

Я хотела спросить дух Джоэла, где же остальные, но не успела даже сформулировать вопрос – он сам сообщил мне, что их там нет.

Я видела тех, кого знала в Гранденгарте, людей, умерших до ужасного дня, когда пришла армия Куно, умерших от старости и болезни, даже мальчика, которому я пыталась помочь, но который умер от лихорадки. Никто из них не знал, где остальные жители Гранденгарта, погибшие в тот день возле дороги.

Все, кого я знала, лишь уверяли меня, что никого из этих людей там не было. Их не было в преисподней.

– Как это? – удивилась Магда. – Как можно умереть, но быть не мертвым?

На лице Исидоры промелькнула легкая тень улыбки.

– Именно из-за этого вопроса я оказалась здесь, среди пустых оболочек усопших.

Улыбка погасла, словно Исидора вновь погрузилась в воспоминания.

– Я видела духов, терзаемых муками, воплощение самого зла, затерянное в черной скорби вечного мрака. И не осмеливалась слишком долго задерживать внимание на таких созданиях, чтобы они не затянули меня с собой в вечносущую ночь и не растерзали мою душу.

Я видела сияние добрых духов. Они пребывали в покое, в мягком свечении. Я не хотела беспокоить их, но мне требовалось найти пропавших. Мне пришлось обратиться к ним за помощью, просить рассказать мне, что они знают.

Затем один из них повернулся ко мне, и я увидела, что это дух Софии глядит на меня из мягкого золотистого света. Она сказала, что я уже познала истину. Она сказала, что здесь я больше ничего не смогу узнать.

Магда нахмурила лоб.

– Дух Софии? Как мог дух Софии обратиться к вам в мире мертвых?

Исидора облизнула губы.

– Она умерла.

– Как?

Исидора откашлялась.

– Это путешествие в мир духов стало для нее последним. Я тут же поняла, что она не вернется со мной из-за завесы. Она дала мне ответ, и тот оказался проще некуда.

Магду потрясло осознание того, что София, женщина, которую она знала лишь по рассказу Исидоры, умерла во время этих поисков.

– Что значит «ответ проще некуда»?

Исидора нежно опустила руку на плечо Магды.

– Это было совсем не сложно. Я поняла это сразу же. Их там не было. Душ тех людей не было в преисподней. В этом и заключалась простейшая истина.

– Если простейшая истина в том, что их нет там, в преисподней, то значит их души все еще здесь, в этом мире? Поэтому они так и не перешли в мир духов?

Вместо ответа Исидора лишь продемонстрировала намек на улыбку.

Глава 32

Магда не могла поверить услышанному.

– Я правильно поняла? Души этих людей все еще здесь, в этом мире? Ведь если их нет в мире мертвых, они могут быть только здесь, по-прежнему в нашем мире, все еще с нами. – Она поймала себя на том, что оглядывает комнату, в глубине души ожидая увидеть духов, парящих вокруг. – Я вас правильно поняла?

Исидора на какое-то время сжала губы, но затем все-таки ответила.

– Боюсь, что да. Дело в том, что хотя эти люди и умерли, их духовное начало, их души еще не смогли перейти туда, где должны были оказаться.

Магда не понимала, как такое возможно и вообще возможно ли. Ей пришло в голову, что души могли перейти в мир иной, но потом кто-то утащил их обратно.

Но для чего?

Магда устало провела рукой по лицу. Она боялась представить мотивы подобных деяний. И даже вообразить не могла их последствия. Голова у нее кружилась, мысли путались. Но Исидора без дальнейших понуканий продолжила рассказ.

– Потом дух Софии подлетел ко мне ближе. Она раскинула руки, подобно пикирующему ястребу, и замерла прямо передо мной. Хоть я и знала Софию, но пришла в ужас и застыла на месте, не в силах пошевелиться. Глаза духа – глаза Софии – пылали тем же светом, что окутывал ее.

Она посмотрела на меня из преисподней и сказала: «Ты нашла ту истину, которую искала». Я не понимала, что мне теперь делать. Как бы в ответ ее дух подплыл еще ближе, прямо к моему лицу, и сказал: «Найди их!»

В тот страшный миг я получила ответ, который искала, ответ, содержавший все, что мне требовалось знать. Я поняла, что следует делать.

Я вернулась, узнав ту истину, на поиски которой отправилась. Вернулась говорящей с духами, но без духа женщины, которая научила меня. Я вернулась вместо нее. Заняла ее место.

София лежала мертвая рядом со мной посреди Благодати, сжимая в руке наглазную повязку, которую использовала, когда учила меня быть говорящей с духами.

Магда понимала, как Исидора привязалась к Софии. Она видела скорбь, отобразившуюся на незрячем лице Исидоры. Ей было ужасно жаль Исидору, чей поиск ответов стоил жизни Софии.

– Очень жаль вашу подругу.

Исидора отстраненно улыбнулась.

– Да, в итоге она оказалась во многих отношениях хорошим другом. Помогла мне узнать, что сделать, чтобы помочь моим людям.

Магда склонила голову набок.

– Вы хотите сказать, что, узнав об этом, решили, что теперь ваш долг в том, чтобы… в чем? Каким-то образом помочь потерянным душам попасть в потусторонний мир?

– Я хочу сказать, что тогда я поняла – мое участие в битве не закончилось и вовсе не потому, что я отправилась в преисподнюю и открыла там часть правды. Война, начавшаяся с убийства жителей моего города, только разгоралась. Тогда я осознала, что я воин, участвующий в этой битве.

– Но ведь вы…

– То же и с вами: вы здесь, потому что стали воином.

– Я?

Исидора повернулась к Магде так, будто могла заглянуть ей прямо в глаза. Примерно так, представляла себе Магда, смотрел дух Софии в глаза Исидоре.

– Вы были женой Бараха и после его смерти тоже ищете ответы на беспокоящие вас вопросы. Вы тоже пришли сюда, к говорящей с духами, потому что хотите узнать истину. Вам, как и вашему мужу, тоже нужны ответы из мира мертвых. Вы поступаете так потому, что в вас тоже есть дух воина.

Хотя вы не наделены даром, ваши знания, способности и сердце дают вам уникальные возможности. Возможно, вы думаете, что кто угодно мог бы поступить так же – например, противостоять Совету, – но на самом деле нет, никто бы этого не сделал. Только вам под силу было совершить то, что вы совершили, и сейчас вы, возможно, единственная, кто может раскрыть ужасную истину. Не заблуждайтесь, Магда Сирус, враг боится вас – и вовсе не зря, даже если вы об этом не подозреваете.

– Боится меня?

– Да. Из-за вашей нынешней роли. Придя сюда в поисках способа установить истину, вы тоже оказались воином на этой войне. Превратились в угрозу для них.

Магда чересчур хорошо помнила, как сноходец, скрывавшийся в ее разуме, недавно пытался убить ее.

– Пожалуй, да. Я не думала об этом в таком ключе, но, пожалуй, так и есть. Хотя я не наделена магическим даром, они все равно почему-то не хотят, чтобы я искала истину.

– Иногда поиски истины заводят нас туда, куда мы совсем не чаяли попасть, – сказала Исидора. – И совершенно необходимо, чтобы по этому пути шел именно избранный, ибо мы сражаемся с теми, кто может проникнуть в наш разум и украсть душу. Возможно, они догадываются, что вы – такая избранная, и боятся вас. А раз боятся, то придут за вами.

Магде нечего было возразить. С памятного дня на вершине внешней стены Цитадели, когда она решила, что хочет жить, ее не покидала уверенность – она ищет нечто чрезвычайно важное.

Глава 33

– И куда же привели вас поиски истины после того, как вы вернулись и нашли тело Софии? – спросила Магда.

Исидора нежно погладила шелковистую спину кошки, свернувшейся между ними.

– Похоронив Софию, я еще некоторое время оставалась в ее доме и предприняла еще несколько путешествий в мир духов. Тогда я и поняла, что мое поле боя – не в мире духов, а здесь, в мире живых. И решила, что надо найти поддержку там, где сосредоточена наша борьба.

– Вы отправились сюда, чтобы обратиться к Совету? – предположила Магда.

Исидора утвердительно кивнула.

– Я пришла рассказать о том, что знала. Я попросила слова на закрытом заседании. Мне казалось, если моя информация распространится среди тех, кто ничего этого не понимает, вспыхнет паника. Я хотела говорить лишь с другими волшебниками, только с теми, кто хоть немного понимал, чем заняты говорящие с духами.

Наконец я попала на закрытое заседание палаты Совета и ожидала своего выступления. Я думала, что оно будет менее людным, чем оказалось на самом деле. Даже на закрытое заседание собралась изрядная толпа важных лиц. Все они, похоже, пришли сюда со своими новостями, отчетами или тревогами из-за войны.

Сначала выступали несколько войсковых командиров с секретными рапортами о сражениях и с подробными данными разведки. Я слышала лишь обрывки речей, но поняла общий характер докладов. Затем несколько волшебников рассказали о новом магическом оружии, использованном против нас. Я также слышала лишь обрывки, но то, что поняла, достаточно пугало. Другие волшебники вносили предложения, требующие одобрения, в основном это касалось создаваемого нами оружия.

Некоторые войсковые командиры и волшебники, докладывая о действиях врага, подходили к членам Совета совсем близко и, подавшись вперед, понижали голос так, что им было слышно, а до меня не доносилось. Впрочем, мне не требовалось слышать это. Я читала беспокойство на лицах Совета, тревогу о том, что ход войны для нас неблагоприятен.

После отчетов о военных действиях дошла очередь до старого волшебника, стоявшего в очереди почти прямо передо мной; он долго говорил о необходимости создания второй сильфиды, чтобы ускорить приход информации из разных мест и получить дополнительное преимущество перед противником.

Магде была отвратительна сама идея превращения человека в иное существо. Сильфида не пришлась ей по душе. На ее взгляд, и одной было много. Но она сдержалась и продолжала слушать Исидору.

– Старейшина Совета уважительно выслушал его, но сказал, что создание сильфиды потребовало огромных усилий и повлекло за собой новые проблемы. Волшебник начал отстаивать свое мнение, но старейшина перебил его и напомнил, что, когда началась война, враг проник в Цитадель именно через сильфиду.

Магда очень хорошо помнила резню, вызванную тем вторжением. Барах распорядился, чтобы сильфиду постоянно охранял кто-нибудь из волшебников, тем самым предотвращая возможность нападения с этой стороны.

С Куинном, волшебником, которому поручили одиноко стоять на страже около сильфиды, Магда была хорошо знакома. Они вместе росли в Эйдиндриле. Охранять сильфиду – унылое занятие, но Куинну оно нравилось. Он говорил, что это дает ему больше времени для ведения записей. Он обожал записывать подробности происшествий в Цитадели, истории про своих знакомых и свои мысли по поводу текущих политических событий. Магда однажды спросила, можно ли будет когда-нибудь прочитать его дневники. Он разрешил, но предупредил, что ей они покажутся скучными.

– Старый волшебник, который не знал об этом нападении, словно лишился дара речи, – сказала Исидора. – Совет поблагодарил его, но отклонил его предложение. Лучше, сказали ему, создать больше инструкций для путешествующих, чтобы помочь им общаться.

Как только старый волшебник откланялся и ушел, из очереди вперед нетерпеливо выступил следующий, человек, стоявший прямо передо мной. У него был красивый меч – редкость для волшебников. Поэтому я его приметила. И еще он в отличие от большинства волшебников не носил типичную для них мантию.

Поскольку я стояла сразу за ним, то смогла услышать весь разговор. Лица членов Совета помрачнели при виде молодого человека. Один спросил: «Что на сей раз, Мерит?»

Магда помнила это имя. Волшебники, с которыми они с Тилли столкнулись сегодня в темных проходах, жаловались, что из-за Мерита погибли еще несколько человек. Их злил отказ Мерита помогать в изысканиях.

– Мерит поведал Совету, что убедился: его метод создания человека, наделенного способностью добиваться истины, вполне осуществим. – Исидора склонила голову к Магде. – Это полностью завладело моим вниманием.

Эта идея завладела и вниманием Магды, но по другой причине. Магда питала отвращение к изменению людей посредством магии.

– Совет слушал недолго и очень скоро перебил его, напомнив, что такое предложение они уже слышали раньше и, по их мнению, его предложение не по плечу никому из существующих волшебников. Мерит утверждал, что со времени предыдущего разговора изучил все подробности процесса, а затем, желая убедиться в своей правоте, построил и опробовал великое множество контролирующих сетей. Он сказал, что это не только достижимо в принципе, но и достижимо для него. И заявил, что эта достаточно важная задача, чтобы заниматься ею.

Они признали теоретическую важность задачи, но спросили, почему, считая такое возможным, он до сих пор не создал это? Почему до сих пор не преуспел?

Мерит сказал, что в первую очередь для завершения процесса ему нужны некоторые тайные небесные расчеты, а затем доброволец. У него поинтересовались, о каких это небесных расчетах он говорит. Я не расслышала ответа, но несколько членов Совета рассмеялись. Из прочих один в ярости ударил кулаком по столу и сказал Мериту – ты сошел с ума.

Мерит не смутился, когда ему ответили, что существование таких шаблонов – лишь предположение. Спокойно и внятно он сообщил: он знает, что делает. И рассказал, что в ходе исследований установил – такие скрытые расчеты должны существовать. Он заявил, что уверен: уцелели формулы далекого прошлого, времени, когда еще звезды не пришли в движение. Он утверждал, что должны существовать по меньшей мере таблицы для разрыва седьмого уровня, по ним он сможет построить собственные шаблоны.

Мерит убедил их, что, получив остальные необходимые компоненты, сможет создать оружие: человека, способного в любой ситуации безошибочно отличать истину от лжи.

Все члены Совета заговорили одновременно. Старейшина перебил их и сказал Мериту: из того, что он услышал и знает, следует, что попытка создать такое оружие может привести к гибели объекта. Он заявил: враг запросто пускает людей в расход, но мы – нет.

Мерит не ответил. Он стоял выпрямившись, не мешая и другим членам Совета осуждать его идею. По их разговору мне показалось, что Совет вообще не понял идею Мерита. Его речь оказалась выше моего понимания, но я смогла оценить блеск его ума. Однако я знала недостаточно, чтобы судить, прав ли Мерит. Совет же точно не думал об этом благосклонно.

Старейшина поинтересовался, действительно ли это опасно для человека. Мерит некоторое время молчал, затем тихо сказал, что уверен в своих силах, но всегда честно предупреждает о возможности летального исхода. И спросил их, сколько еще людей умрет, если не создать такое оружие? Они вновь уселись в кресла, не в состоянии или не желая продолжать разговор.

Наконец старейшина вновь привстал и сказал, что они ничем не смогут ему помочь, поскольку понятия не имеют, существуют ли расчеты для разрыва седьмого уровня. Но, даже если и существуют, у Совета их нет. Тогда Мерит заявил, что если Совет не сможет обеспечить его необходимыми небесными формулами, ему придется пойти к самому Первому волшебнику. Несколько членов Совета рассмеялись и предложили – рискни.

Теперь Магда поняла, почему имя Мерита показалось ей знакомым, когда она услышала его в коридорах по дороге к говорящей с духами. Она помнила, как однажды Барах пришел домой после какой-то личной встречи расстроенный. Магда спросила, что его беспокоит. Он долго стоял у окна, глядя на луну, затем наконец сказал, что к нему в поисках некоторых ценных и малодоступных расчетов для создания разрыва седьмого уровня обратился выдающийся волшебник. Магда не знала, что это значит, но у нее не возникло сомнений в серьезности вопроса. Она поинтересовалась, дал ли Барах этому человеку необходимое.

Барах сказал тогда: «Я не могу дать Мериту необходимые формулы. Хотел бы, но все расчеты по разрывам спрятаны в Храме Ветров, вне досягаемости, в преисподней».

Так что сверх истории Исидоры Магда знала, что Мериту не суждено было получить то, в чем он нуждался, посетив Первого волшебника.

– Напоследок, – продолжала Исидора, – старейшина предложил Мериту работать над менее великими задачами, пока он не придет к чему-нибудь стоящему, но такому, что окажется ему по плечу.

Когда Мерит проходил мимо меня к выходу, я увидела его стиснутые зубы. Его кулак крепко сжимал эфес с кружевом серебряной филиграни. Мне было жаль его – в его голосе я заметила нечто мне понравившееся.

Магда очнулась от размышлений и окинула женщину взглядом.

– Что вы имеете в виду?

Исидора пожала плечами.

– Не знаю. Искренность. Компетентность. Я уверена, что он знал, о чем говорит, хотя Совет и не принял его всерьез. А его глаза…

– Необычные?

Исидора неловко пожала плечами.

– Не знаю. Они необычного цвета: карие с прозеленью. Но дело в другом: я увидела в его глазах нечто, заворожившее меня.

Когда он взглянул на меня, я так и обмерла под его взором. Он словно заглянул мне прямо в душу. Он был сердит на отказ Совета, и все равно в его глазах светилась доброта. За гневом, обращенным на членов Совета, я видела его сочувствие.

Даже в приглушенном свете свечей Магда заметила, как Исидора зарумянилась.

– В его присутствии вы почувствовали, что в безопасности, – предположила она.

Исидора кивнула.

– И тревожилась за него. Думаю, они ошибались, не понимали его истинных способностей, его потенциал. Пожалуй, я, молодая колдунья, знаю, каково это, когда люди не принимают тебя всерьез, хотя ты хорошо знаешь, о чем говоришь. София приняла меня всерьез, но это был редкий случай.

– А что ваше обращение к Совету? – поинтересовалась Магда. – Они согласились помочь вам?

Исидора глубоко вздохнула.

– Когда пришла моя очередь, Совет посочувствовал моей истории, но сказал, что ничем не сможет помочь этой трагедии.

Подозреваю, что мне даже не до конца поверили. Не могу сказать, что виню их. Большинству людей, даже большинству волшебников, очень мало известно о преисподней, поэтому Совет мог понять важность и опасность того, о чем я сообщила им, не больше, чем вникнуть в предложения Мерита. Мой отец понял бы, но эти люди не посвятили жизнь изучению преисподней, как он.

По мнению Совета, конечно, произошла трагедия, но люди Гранденгарта уже погибли, помочь им нельзя. Старейшина заявил, что их задача – забота о живущих.

Никто из Совета не сумел понять, что мое открытие самым непосредственным образом касается живых, сохранения им жизни.

Старейшина посмотрел мне в глаза и сказал: есть множество важных дел, требующих их внимания. Хоть он и не заявил прямо, у меня сложилось впечатление, что он попрекал меня тратой их времени.

Я сказала: я знаю, что все шире разворачивается с каждым днем война, и очень хорошо все понимаю, но как колдунья и говорящая с духами уверена – то, о чем я говорила, чрезвычайно важно и напрямую связано с войной. Я заявила, что суть происходящего гораздо значительнее, чем им кажется, и что мы в гораздо большей опасности, чем кто-либо понимает.

Магда много раз стояла перед Советом и очень хорошо знала их равнодушие.

– Что они ответили?

– После минутного размышления Старейшина откинулся на спинку кресла и предложил мне самой поискать волшебника, который согласится мне помочь. Он заявил, что если мне удастся найти такого, то я могу воспользоваться его помощью.

Один из членов Совета усмехнулся и предложил мне обратиться за помощью к молодому волшебнику Мериту – возможно, тем самым я смогу отвлечь его от мечтаний.

Магда испугалась, начиная понимать, чем все закончилось.