Текст книги "Считать виновной"

– Смерть мужа ты переживешь. А вот забывать, кто ты есть, непозволительно.

– А кто я есть? – Эвелина поднялась. – Я только смущаю тебя каждый день. – Она отставила стул и вышла из комнаты.

Некоторое время все молчали.

– В том, что она говорит, есть определенный смысл, – рассудительно заметил Ноа. – Семья должна держаться вместе. Что бы там ни предлагала тебе эта особа, Миранда Вуд, подумай хорошенько. Не лучше ли быть с нами заодно?

– А что такое она предлагает? – полюбопытствовала Кэсси.

– Не важно, – раздраженно отрезал Чейз. – Это к делу не относится.

– Не относится? – Ноа вскинул бровь. – Так ли?

Чейз с безразличным видом пожал плечами. Далось это нелегко, поскольку чувства к Миранде Вуд он питал самые разнообразные, да только все они были весьма далеки от безразличия. Ночью он проснулся вдруг весь в поту, словно вынырнув из кошмара, в котором заново прошел через панику и страх, охватившие его, когда он искал и не мог найти Миранду в дыму и пламени. Потом, уже под утро, тот же кошмар настиг его снова. В какой-то момент, ворочаясь на смятой простыне, Чейз пришел к выводу, что не способен к логичным рассуждениям там, где дело касается Миранды Вуд. Что с каждым днем его влечет к ней все сильнее. И что улики – вопреки голосу сердца – указывают на ее вину.

Утром Чейз встал измотанный бессонницей, но с абсолютно ясной головой. Он знал, что должен делать. Прежде всего, отступить, не приближаться к ней. Исправить допущенную в самом начале ошибку.

– Не беспокойтесь, Ноа. Видеться с ней в мои планы не входит.

– Я всегда считал тебя самым смышленым из Тримейнов, – удовлетворенно кивнул отец Эвелины. – И оказался прав.

Чейз пожал плечами:

– Не самый большой комплимент, учитывая, сколь низкого мнения вы были о Ричарде.

Ноа бросил взгляд на близнецов:

– А вам что, заняться больше нечем?

– Вообще-то нечем, – ответил Филипп.

– Ну, тогда уберите со стола. Вперед!

– Как будто мы и сами не знали, – проворчала Кэсси.

– Знали что? – нахмурился Ноа.

– Что вы с папой не очень-то ладили.

– Если уж на то пошло, юная леди, он и с вами не очень-то ладил.

– Мы просто не сходились во мнениях. Обычное дело в отношениях между отцом и дочерью. А вы всегда ругались, только что с кулаками друг на друга не бросались. Кричали, обзывались…

– Хватит! – оборвал внучку Ноа. Его побагровевшее от гнева лицо не обещало ничего хорошего. Привстав со стула, он, казалось, придавил ее свирепым взглядом. – В тот день, когда ты, Кассандра, только появилась на свет, я сказал: присматривайте за девчушкой. Вы еще хватите с ней горя.

– У нас ведь это семейное, не так ли?

Филипп, вскочив, схватил Ноа за рукав:

– Идемте, дедушка. Прогуляемся. Вдвоем. Я расскажу вам про Гарвард…

– Детский сад для богатеньких сопляков.

– Идемте, дедушка. Вам нужно развеяться. Ноа фыркнул и, отодвинув стул, выбрался из-за стола:

– Ладно, идем. Мне и вправду надо подышать свежим воздухом.

Они вышли. Хлопнула дверь.

Кэсси взглянула на Чейза, иронично улыбнулась:

– Большая счастливая семья.

– Что ты там говорила об отце и Ноа?

– Они презирали друг друга. Вы и сами знаете.

– Презирали не самое подходящее слово. Скорее, недолюбливали. Обычное соперничество между отцом и зятем.

– Никаким обычным соперничеством там и не пахло.

Теперь уже Кэсси принялась терзать ветчину. А Чейз поймал себя на том, что впервые за долгое время по-настоящему видит племянницу. Раньше она как-то выпадала из виду, невзрачная, вечно недовольная сестра, державшаяся в тени брата. Теперь, присмотревшись, он увидел молодую, не слишком привлекательную женщину с тяжелым подбородком и маленькими, живыми и острыми, как у хорька, глазами. Сходство с Ноа было поразительное. Неудивительно, что старику так трудно с ней сойтись. Возможно, он видел во внучке слишком много от себя самого.

Кэсси встретила изучающий взгляд Чейза спокойно, не испытывая, похоже, ни малейшего дискомфорта.

– Из-за чего они ругались? Ричард и Ноа?

– Из-за всего. Из-за любой мелочи. Нет, все происходило только дома. Папа был такой странный в этом отношении. Здесь мы могли орать друг на друга, но, как только переступали порог, становились идеальной семьей. Такая фальшь. Такое лицемерие. На публике изображали лучших друзей, а на самом деле постоянно спорили.

– Из-за вашей матери?

– Конечно. Любимица Ноа. А папа всегда был недостаточно хорошим супругом. – Кэсси хмыкнула. – Хотя он и не очень-то старался.

Чейз помолчал, формулируя следующий вопрос.

– Ты знала, что у твоего отца случались… романы?

– Об этом все знали, – махнула рукой Кэсси. – У него было много женщин.

– Вы были не слишком близки, да?

– Дочь его не интересовала, дядя Чейз. Пока я протирала стулья в библиотеке, зарабатывая оценки повыше, он думал только о том, как отправить Филиппа в Гарвард. Чтобы передать ему потом «Геральд».

– Похоже, Филиппа такая перспектива не слишком радует.

– Вы тоже заметили? А вот папа этого не видел. – Она подцепила вилкой кусочек ветчины, отправила в рот, прожевала. Задумчиво посмотрела на Чейза. – А вы с ним из-за чего разошлись?

– Мы? – Он с трудом выдержал ее взгляд, не отвел в сторону глаза. Она бы сразу поняла, что он что-то скрывает. А так разве что уловила какой-то дискомфорт.

– Мне было десять лет, когда я видела вас последний раз. На похоронах дедушки Тримейна. Гринвич ведь не так далеко, но вы ни разу больше не приезжали.

– Жизнь – штука сложная. Ты и сама это знаешь.

Кэсси помолчала, пристально на него глядя, потом вдруг спросила:

– Нелегко, да? Быть чужим в своей семье?

Вот же чертовка, все-то видит. Чейз собрал тарелки и поднялся из-за стола.

– Вы же не думаете, что она это сделала. Или думаете? – спросила Кэсси, не уточняя, о ком идет речь. Им это не требовалось, они прекрасно друг друга понимали.

– Я еще не решил. – Он понес посуду в кухню, но в дверях остановился. – Кстати, Кэсси, я звонил сюда вчера вечером, около семи. Хотел предупредить, чтобы не ждали к обеду. Так вот трубку никто не снял. Где была твоя мать?

– Откуда мне знать? – Кэсси взяла тост и начала намазывать его мармеладом. – Вы ее сами спросите.

Чейз поехал сразу в Роуз-Хилл. Прямиком. Никаких кружных маршрутов, чтобы подбирать по пути подозреваемых в убийстве дамочек. Хватит отвлекаться. Хватит думать о постороннем. Ему нет никакого дела до Миранды Вуд. Ему потребуются рассудительность, сосредоточенность и логика, а значит, от мисс Вуд следует держаться подальше. У него куча дел, и первое из них – выяснить, кто так настойчиво пытается проникнуть в коттедж и что ищет там неизвестный.

Ответ лежит где-то в Роуз-Хилл.

Туда Чейз и направился.

Он опустил стекло, и соленый ветер свистел, пролетая у щеки. Память вернула его в те давние летние деньки, когда они ездили туда с матерью по этой же самой дороге, и запах моря бил в лицо, и крики чаек отскакивали эхом от скал. Как же она любила эти поездки! Водителем мать была отчаянным, повороты проносилась на полной скорости, так что только покрышки визжали. Ветер путал ее темные волосы, а она только хохотала. В те дни они оба много смеялись, и ему казалось, что ни у кого на свете нет такой матери – такой отчаянной, такой красивой, такой свободной.

Ее смерть стала для него катастрофой.

И только перед самой смертью она открыла ему правду.

Чейз свернул на подъездную дорогу и сбросил скорость. По обе стороны пробегали старые указатели и коттеджи, принадлежавшие известным на острове семьям, с детьми которых он играл в детстве. Воспоминаний хватало, и хороших, и плохих. Как до одури кружился на качелях и его потом вырвало. Как целовался за водонапорной башней с «зубастой» Люси Бейлор. Как разбил чье-то окно и как дрожал потом от страха, зная, что на «месте преступления» найдут его бейсбольную биту. Воспоминания были такие живые, такие яркие и настолько его захватили, что он и не заметил, как свернул на посыпанную гравием дорожку.

Перед коттеджем уже стоял автомобиль.

Чейз припарковался рядом, заглушил мотор и вышел. За рулем – никого. Уж не вор ли, отчаявшись, решился нанести визит средь бела дня?

Взбежав по ступенькам на веранду, Чейз услышал, как свистит в кухне чайник. Это еще что за чертовщина? Каков, однако, наглец! Не только вломился в чужой дом, но еще и устроился как дома! Он толкнул дверь и едва не налетел на преступника.

– А я как раз заварила чай, – сообщила Миранда и улыбнулась – не то чтобы неискренне, но как-то неуверенно. Или, может быть, испуганно. Она кивнула на поднос. – Хотите?

Чейз оглядел комнату. Книги лежали аккуратными стопками на полу. На столе все убрано. Содержимое ящиков переложено в картонные коробки. Он посмотрел на стеллаж. Одна из трех полок уже была наполовину пуста.

– Мы все утро просматривали бумаги Ричарда, – объяснила Миранда. – Пока, боюсь, ничего особенного не нашли, но…

Он покачал головой.

– Мы?

– Мисс Сент-Джон и я.

– Она здесь?

– Пошла домой покормить Оззи.

Их глаза встретились. Я пытаюсь держаться от тебя подальше, и надо же – ты здесь. И мы одни во всем доме.

Воображение уже прокручивало возможные варианты. Соблазнительные варианты. Желание, этот враг благоразумия, уже отбивало ритм дьявольского танца, как случалось каждый раз, когда он оставался с ней в одной комнате. Он думал о ней. О Ричарде. О них двоих. Думать об этом было мучительно больно, но боль помогала заглушать звучащий все громче голос страсти.

– Мисс Сент-Джон предложила начать без вас, – торопливо, словно спеша заполнить неловкое для обоих молчание, продолжила Миранда. – Мы не знали, когда вы приедете, а звонить вам домой не хотели. Может быть, мы каким-то образом и нарушили что-то, но… – Она не договорила и смущенно замолчала.

– Строго говоря, – сказал он после паузы, – так оно и есть. Нарушили.

Миранда опустила поднос и выпрямилась. Нервозность исчезла, уступив место спокойной решимости.

– Может быть. Но мне нужно это сделать. Мы можем искать вместе. Или по отдельности. Но я не остановлюсь. – Она смотрела на него твердо, не мигая. – Итак, Чейз? Как мы поступим?

Глава 9

Его взгляд оставался безучастным, лицо пустым, как стена у него за спиной. Миранда ощутила острый укол разочарования. Она-то надеялась, что он обрадуется, что как-то выкажет удовольствие от того, что встретил ее здесь. Чего она никак не ожидала, так это безразличия. Так вот как у нас теперь. Что-то случилось после нашей последней встречи. Может быть, Эвелина? Скорее всего, они добрались-таки до тебя. Семейка Ричарда. Твоя семья.

Чейз пожал плечами:

– Что ж, разумно. Будем работать вместе.

– Хорошо.

– Вижу, вы уже начали и неплохо потрудились.

Миранда молча налила чашку чаю и, отойдя к книжному стеллажу, продолжила то, чем занималась с утра: брала с полки книгу, пролистывала и, ничего не найдя, клала ее в стопку на полу. В какой-то момент она почувствовала его взгляд – по спине как будто пробежали мурашки – и, не оборачиваясь, бросила:

– Можете начать с другого стеллажа.

– Вы что-нибудь уже нашли?

– Пока без сюрпризов. – Миранда потянулась за другой книгой. – Если не считать, что у Ричарда обнаружился довольно странный вкус. – Она посмотрела на корешок. – Например, «Физика океанских волн». Никогда не замечала, чтобы он интересовался физикой.

– Он и не интересовался. В том, что касалось точных наук, Ричард был, как говорится, функционально неграмотным.

Миранда открыла книгу:

– Вот эта книга. Так… здесь кто-то написал посвящение… – Она взглянула на титульный лист и вдруг покраснела.

– Что такое?

– Знаете старую пословицу? – пробормотала Миранда. – Не суди о книжке по обложке.

Чейз подошел к ней сзади и, заглянув через плечо, прочел название: «Сто одна позиция в сексе. С иллюстрациями».

Миранда наугад открыла книгу где-то посередине и тут же захлопнула:

– Да уж, действительно иллюстрированная…

Чейз потянулся за книгой. Его дыхание коснулось ее шеи, и у нее снова побежали мурашки.

– Фальшивая обложка. Интересно, сколько здесь еще таких книг?

– Вообще-то я не смотрела, – призналась Миранда. – Я только проверяла, нет ли каких листков, а на сами книги внимания не обращала.

Чейз снова открыл титульный лист и прочитал написанное от руки посвящение:

Моему дорогому Ричарду. Почему бы не попробовать еще раз номер сорок восемь? С любовью, М.

Он взглянул на Миранду.

– Это не я ему подарила! – запротестовала она.

– Тогда кто такая М.?

– Не знаю. Но не я.

Чейз еще раз пробежал глазами по строчке посвящения и нахмурился.

– Интересно, что такое номер сорок восемь? – Он перелистал несколько страниц.

– И что?

Чейз приоткрыл книгу и заглянул одним глазком:

– О, вам лучше не знать.

Он уже хотел положить ее в стопку, когда из книги выпорхнул листочек формата записной книжки. Оба удивленно уставились на него, но Чейз поймал его первым и прочитал вслух:

– «Дорогой мой. Думаю о тебе каждый день и час. Что мне пристойность, репутация, адские муки. Есть только я и ты и то время, что мы вместе. Это, мой дорогой, и есть блаженство рая».

Чейз цинично усмехнулся и, вскинув бровь, снова посмотрел на Миранду.

Она не смутилась:

– Хотите знать, не я ли писала? Нет, не я.

– Что ж, занесем нашу находку в категорию «любопытное». – Чейз убрал книгу. – И продолжим поиски.

Миранда опустилась на ковер. Чейз сел перед вторым стеллажом. Они не смотрели друг на друга и избегали даже случайного физического контакта. Так безопаснее, – подумала Миранда. – Для нас обоих.

Еще полчаса работали молча. Открывали книги, пролистывали, закрывали, стряхивали пыль и ставили на место. Следующую деталь пазла Миранда нашла в конверте под ярлычком «Возмещаемый налог», который лежал в толстенном бухгалтерском справочнике.

– Квитанция. Похоже, месяц назад Ричард заплатил этой компании четыреста долларов.

– За какие услуги?

– Здесь не сказано. Чек выписан на детективное агентство «Аламо» в Басс-Харбор.

– Детективное агентство? Интересно, что Ричард хотел найти?

– Посмотрите. – Миранда протянула квитанцию. – Обратите внимание на имя в графе «Получатель».

– Уильям Б. Роделл, – прочитал Чейз и вопросительно посмотрел на Миранду. – Это что-то значит?

Ну вот, теперь ты хотя бы смотришь на меня, – подумала она. – По крайней мере, общаемся.

– Записка на папке Ричарда. Ну же?

Секунду-другую Чейз смотрел на квитанцию, потом в голове как будто что-то щелкнуло, и хмурые черты озарила улыбка.

– Ну конечно, – медленно произнес он. – Уильям Б. Роделл.

У.Б.Р.

Почему детективное агентство получило нездешнее имя «Аламо», стало ясно в тот самый миг, когда они увидели его владельца, Уилли Роделла, типичного южанина, словно пересаженного сюда из Сан-Антонио. Мистер Роделл жил на два штата, Мэн и Флориду. Летние месяцы резервировались для Мэна, а потому сейчас детектив пребывал в здешнем офисе, где восседал за старым стальным столом, на котором, словно башенки форта, высились стопки папок, книг и газет. Священным числом здесь была единица: одно окно, один стол, один телефон, один человек. Но зато какой человек! Мяса на этих костях вполне хватило бы, чтобы заполнить два костюма самого большого размера. Наверное, именно это и имеют в виду, когда говорят про «техасский размер», подумала Миранда.

– Кой-какую работенку я для мистера Тримейна, может быть, и выполнял, – уклончиво ответил Роделл, откидываясь на спинку соответствующего его массе кресла.

– Так выполняли или нет? – спросил Чейз.

– У вас в руке моя квитанция, значит, выполнял.

– И что же это была за работа?

Уилли пожал плечами:

– Самая обычная.

– Что вы понимаете под самой обычной?

– Вообще-то я по большей части занимаюсь домашними делами. Надеюсь, вы понимаете. Кто с кем, кому и как, такого рода вещи. – Он ухмыльнулся, отчего складки на лице колыхнулись и сложились в нечто неопределенно-неприличное.

– Но для Ричарда вы делали что-то другое, не так ли?

– Да, другое. Хотя, насколько я слышал, грязи и в его деле хватает с избытком.

Почувствовав, как вспыхнули щеки, Миранда опустила глаза. Стол детектива походил на поле битвы, где между разносортными журналами валялись поломанные карандаши и гнутые скрепки.

– Ричард поручил вам собрать порочащий материал на соседей? – перешел к делу Чейз. – Что-то вроде досье с компроматом?

Уилли посмотрел на него удивленными глазами:

– Досье?

– Мы их видели, мистер Роделл. В бумагах Ричарда. Довольно подробные досье на едва ли не всех живущих у подъездной дороги. И в каждом сведения порочащего характера.

– Грязные странички, так их называют.

– Вот именно.

Уилли пожал плечами:

– Я к ним отношения не имею.

– К одной папке была прикреплена записка такого содержания: «Хотите больше? Дайте знать». В качестве подписи значились инициалы – У.Б.Р. – Чейз взял одну из валявшихся на столе визитных карточек. – Которые, как выясняется, совпадают с вашими.

– Вот же незадача.

– Ему был нужен компромат на соседей. Зачем?

– Наверное, любил совать нос в чужие дела?

– Итак, он заплатил вам за досье.

– Говорю вам, я их не писал. – Уилли поднял здоровенную руку с пухлыми, как сосиски, пальцами. – Слово скаута!

– Если не вы, то кто?

– Понятия не имею. Но работа проделана впечатляющая.

Миранда, сидевшая до того молча и рассматривавшая ближайший журнал, подняла голову и посмотрела в круглое, как луна, лицо техасца:

– Вы их украли. Вот для чего нанял вас Ричард. Украсть файлы у кого-то другого.

Уилли разгладил невидимую складку на рубашке.

– Вам заплатили за работу вора, – продолжала Миранда. – А за что еще?

– Послушайте. – Техасец ухмыльнулся и поднял руки. – Люди платят мне за информацию, так? Я добываю ее для них. Вот и все. Как я добываю информацию, какие методы при этом использую, их не интересует. Важен результат.

– И где вы добыли те самые грязные листки? – спросил Чейз.

– Они были частью попавшего мне в руки пакета документов.

– Что еще было в этом пакете?

– Финансовые отчеты, банковские счета. Только я ничего не крал. Просто позаимствовал на несколько минут. Вполне достаточно для человека, у которого под рукой ксерокс. А потом я вернул их туда, где нашел.

– То есть в офис «Стоун коуст траст», – сказала Миранда.

Детектив невинно усмехнулся:

– Вам бы в «Двадцать вопросов» играть.

– Значит, досье были не Ричарда, а Тони Граффама, – заключил Чейз.

– Мистер Тримейн даже не подозревал об их существовании, пока я не передал ему материалы. Уверен на все сто, он пожелал бы получить и остальное. Вы же знаете, как это бывает. Аппетит приходит во время еды. Те бумаги были только затравкой. Я мог бы достать и еще.

– Почему же не достали?

– Он меня уволил.

– Что? – вырвалось у Миранды. Чейз недоверчиво нахмурился.

– Да-да, именно так. Через два дня после того, как я передал бумаги, он мне позвонил. Мол, так и так, спасибо за работу, но в ваших услугах больше не нуждаются, и сколько я вам должен. Вот так вот.

– Он объяснил, почему дай отбой?

– Нет. Только посоветовал не распространяться о наших делишках и сказал, что «Стоун коуст» его больше не интересует.

– Когда это было?

– Примерно за неделю до его смерти.

– Тогда же он сказал Джил убрать из плана статью. – Миранда посмотрела на Чейза. – Может быть, увидел, что есть на него у Тони Граффама, и решил отказаться от расследования.

– Прежде чем отдавать те досье, я их все сам просмотрел, – сказал детектив. – На Тримейна ничего не было. Насколько я могу судить, шантажировать его было нечем.

– У вас остались еще какие-то копии?

– Нет. Мистер Тримейн забрал все. Не хотел, чтобы информация уходила на сторону. – Техасец сцепил руки за затылком и потянулся. Под мышками у него темнели пятна пота. – Лично я не думаю, что на него надавили. Скорее, кто-то предложил ему хорошие деньги в обмен на молчание. Вот он и промолчал.

– Но Ричард вовсе не нуждался в деньгах, – возразила Миранда. – Его не могли подкупить.

– Милочка, подкупить можно почти каждого, – с видом человека, глубоко знающего предмет, заявил Уилли. – Нужно только знать цену. И даже такой богатый парень, как Тримейн, имел свою.

– Весьма оригинальный метод журналистского расследования, – проворчал Чейз. – Нанять гангстера, чтобы он выкрал для тебя улики. Зато самому потеть не надо.

– Никогда бы не подумала, что он сделает такое, – покачала головой Миранда. Часы показывали полдень, и обычно в это время главная улица Басс-Харбор кишела туристами. Сегодня, однако, противный мелкий дождик охладил пыл даже самых непоседливых экскурсантов, так что Чейз и Миранда шли по практически пустой улице. – Мне казалось, это просто талант. Он мог ловко состряпать историю. Мог раскопать настоящую сенсацию. Удивить всех эксклюзивной информацией. И все это время он, оказывается, платил кому-то за грязную работу.

– Узнаю Ричарда, – усмехнулся Чейз. – Всегда искал легкий путь.

Миранда посмотрела на него. Влажные от измороси волосы слиплись в непослушные пряди. Профиль заострился.

– Он и в детстве был таким?

– У него хорошо получалось обходить препятствия. За несколько баксов кто-нибудь всегда соглашался написать доклад. Или натаскать его к экзамену. Или выполнить домашнее задание. – Чейз неловко улыбнулся. – Обычно таким дурачком оказывался я.

– Он платил вам за домашнее задание?

– Я бы сказал, что он добивался своего не столько подкупом, сколько шантажом.

– У него было что-то на вас?

– Много чего. Разбитые окна. Вытоптанные клумбы. Я был не самым примерным мальчиком.

– Но наверное, хорошо разбирались в математике.

Чейз рассмеялся:

– Когда мне угрожали разоблачением, я был способен на многое.

– И Ричард этим пользовался.

– Он был старше. И во многих отношениях смышленее. Он всем нравился. В отличие от меня. – Чейз покачал головой. – Теперь, как я вижу, что-то подобное происходит с его детьми. Филипп – любимчик, золотой мальчик, а Кэсси… ей всю жизнь придется довольствоваться второй ролью.

– Это и к вам относится?

Он взглянул на нее и тут же отвернулся:

– Нет. Я не спешу повторять все допущенные Ричардом ошибки.

Он имеет в виду меня, – подумала Миранда.

Все вдруг изменилось. Дохнуло холодом, потемнело. Морось сменилась дождем. И настроение упало.

– Давайте зайдем куда-нибудь, переждем дождь и заодно перекусим, – предложил Чейз. – Паром отправляется только через полтора часа.

Они быстро нашли подходящее кафе в переулке у Мейн-стрит. Непритязательное снаружи, скромное заведение под соответствующим названием «Мэри Джейн» привлекло густым ароматом кофе и жареного мяса. Кухня не предлагала изысканных, модных блюд; выбор ограничивался жареной курицей, картофелем и свежими бобами. Знакомые с детства запахи разбудили аппетит, который восстановился намного быстрее, чем настроение. К счастью, в отличие от многих Миранда не реагировала на стресс перееданием, иначе она уже набрала бы фунтов двадцать лишнего веса.

– Откровенно говоря, отчасти я даже рад, что мы узнали правду об этих досье, – сказал Чейз.

– Вас радует, что Ричард платил за ворованную информацию?

– По крайней мере, он не копал под соседей, не собирал на них грязь. И не планировал шантаж.

Миранда отложила вилку.

– Вы, разумеется, можете убеждать себя, что кража информации у «Стоун коуст траст» была оправдана с моральной точки зрения.

– Я вовсе не собираюсь кого-то в чем-то убеждать, но могу представить, какое оправдание находил для себя Ричард. Он видел, какую угрозу побережью несут девелоперы. А потом вдруг понял, что беда уже рядом, у порога, и решил, что в такой игре все средства хороши. Надо выяснить как можно больше о девелопере. Выкрасть кое-какие документы, финансовые отчеты. Выбрать подходящие факты и швырнуть противнику в лицо.

– Но он так и не швырнул. Вот что странно. Он платит Роделлу, чтобы тот выкрал досье, но потом, получив их, выходит из игры и фактически отказывается от борьбы. Снимает статью, увольняет Роделла и… – Миранда запнулась, – изменяет завещание.

Чейз нахмурился:

– Не вижу связи.

– Все совпадает по времени. Может быть, Ричард нашел в тех бумагах что-то такое, из-за чего рассердился на Эвелину. Что-то, заставившее его передумать и не оставлять ей Роуз-Хилл.

– Думаете, Роделл добыл досье на Эвелину? Но мы ничего такого не нашли.

– Может быть, досье уничтожил Ричард. Или же бумаги забрали из коттеджа потом. После его смерти.

Оба замолчали, понимая значение такого заявления. Нетрудно представить, что такого рода досье представляло интерес в первую очередь для Эвелины.

– Это нелепость, – сказал наконец Чейз. – Зачем Эвелине пробираться тайком в коттедж, если она могла войти туда совершенно открыто и не вызывая ни малейших подозрений. – Он поднял чашку, сделал осторожный глоток. – Нет, я не могу даже представить, как она взламывает замок, разбрасывает книги…

И ты, конечно, представить не можешь, чтобы она кого-то убила, так ведь?

Интересно, какие между ними отношения? Между Чейзом и его невесткой. Просто теплые или более глубокие? Почему он так упрямо не желает допускать даже возможность того, что Эвелина в чем-либо виновата? Впрочем, ответ Миранда знала. Эвелина – красивая женщина.

А теперь еще и свободная.

Чейз и Эвелина. Удобная и выгодная во всех отношениях партия. Деньги остаются в семье, как и фамилия в чековой книжке. Оба легко, с минимальной затратой времени и усилий, войдут в новые роли. Чейз в детстве во всем следовал за братом, едва ли не копировал его, так что теперь ему не составит труда занять место Ричарда. Новый союз поддерживал бы сложившуюся симметрию и соответствовал представлениям о социальной корректности.

Я никогда не смогу дать ему то, что даст она.

К столику подошла официантка со счетом. Миранда протянула было руку, но Чейз опередил ее:

– Не беспокойтесь, я заплачу.

Миранда достала из кармана несколько банкнотов и положила рядом с тарелкой.

– За что? – спросил Чейз.

– Можете называть это гордостью, – ответила она, поднимаясь из-за стола, – но за себя я всегда плачу сама.

– Со мной это не обязательно.

– Обязательно, – спокойно ответила она и, захватив куртку, направилась к двери. – Особенно с вами.

Чейз догнал ее уже на улице. Дождь прекратился, но небо оставалось холодным, однообразно-серым, и солнце еще не выглянуло. Некоторое время они шли вместе, не совсем друзья и не совсем чужие.

– Честно говоря, – первым начал он, – я не собирался встречаться с вами сегодня. И вообще когда-либо.

– Городок у нас небольшой. Рано или поздно все встречаются.

– Я планировал завтра вернуться в Гринвич.

– О… – Миранда опустила глаза. Держи себя в руках. Не показывай, что ты расстроена, что тебе больно. Ты обещала, что никогда не выкажешь этих чувств еще одному Тримейну. Не позволишь ему увидеть свою слабость.

– Но теперь вот думаю…

Она остановилась и посмотрела на него. Ты наблюдаешь за мной, ждешь, что я раскроюсь. Не дождешься.

– Но теперь думаю задержаться еще на несколько дней. Полагаю, во всю эту ситуацию с Ричардом нужно внести полную ясность.

Она промолчала.

– В общем, я остаюсь в городе именно для этого. Других причин нет.

Миранда гордо вскинула голову:

– Разве я намекала на что-то другое?

– Нет. – Чейз раздраженно выдохнул. – Не намекали.

Еще квартал прошли молча.

– Вы ведь будете заниматься тем же, да? Искать ответы на те же вопросы?

– А что еще мне остается? От этого зависит мое будущее. Моя свобода.

– Послушайте, здравый смысл требует, чтобы мы работали вместе, но это не совсем…

– Не совсем прилично, – закончила за него Миранда. – Вы ведь это имеете в виду? Вам неловко водить компанию с такой женщиной, как я.

– Я ничего такого не говорил.

– Не важно, говорили или нет. – Она раздраженно отвернулась и, прибавив шагу, пошла дальше. – Вы правы, конечно. Работать вместе мы не можем. Потому что по-настоящему не доверяем друг другу. Так ведь?

Чейз не ответил. Он просто шел рядом с ней, сунув руки в карманы. И именно это цепляло сильнее всяких слов.

Пусть они не доверяли друг другу. Пусть не хотели работать вместе. Но факт оставался фактом: поиск ответов им обоим следовало начинать с коттеджа. Так что Миранда совсем не удивилась, когда, приехав на следующее утро к Роуз-Хилл, увидела на площадке перед домом машину Чейза. На крылечке, изображая отвергнутого, распростерся Оззи. При виде Миранды он помахал хвостом – без большого, впрочем, энтузиазма, – но, поняв, что она не намеревается приглашать его в дом, страдальчески тявкнул и продолжил изображать коврик.

Мисс Сент-Джон и Чейз уже закончили проверять книги на втором стеллаже. Комната напоминала зону бедствия – повсюду стояли коробки с бумагами, стопки книг, чашки из-под кофе.

– Вижу, начали без меня, – сказала Миранда, старательно избегая встречаться глазами с Чейзом. Он делал то же самое. – Что нашли?

– Так, всякую мелочь, – пробормотала мисс Сент-Джон, задумчиво наблюдая за ними обоими. – Квитанции, списки покупок. Еще одну любовную записку от загадочной М. И несколько довольно грамотных семестровых работ.

– Филиппа?

– Кассандры. Девочка, должно быть, работала здесь. Есть тут и ее книги.

Миранда подняла несколько файлов и пробежала глазами по названиям работ: «Политический анализ бурского конфликта», «Предсказанная судьба. Французские колониалисты во Вьетнаме», «Средства массовой информации и президентская политика». Все они были написаны Кассандрой Тримейн.

– Головастая девочка, – вздохнула мисс Сент-Джон. – Жаль, что все замечают только ее пройдоху-братца.

Порывшись в коробке, Миранда наткнулась на последнюю из найденных записок М.:

Ждала до полуночи – ты так и не пришел. Забыл? Хотела позвонить, но всегда боюсь, что трубку возьмет она. Она с тобой каждый уик-энд, каждый вечер, каждый праздник. Мне достаются только остатки.

Как ты можешь говорить, что любишь меня, когда оставляешь здесь одну? Я заслуживаю большего.

Миранда разжала пальцы, и записка, кружась, опустилась в коробку. Она подошла к окну и с минуту стояла, глядя в сторону моря. Где-то в глубине души шевельнулась жалость к женщине, написавшей записку. Ей тоже было больно. Мы обе поплатились за то, что полюбили не того мужчину.

– Миранда? – окликнул ее Чейз. – Что-то не так?

– Нет… – Она прокашлялась, повернулась. – Все в порядке. Ну, с чего мне начинать?

– Можете помочь мне закончить с этой полкой. Бумаг попадается много, и дело движется не так быстро, как я рассчитывал.

– Да, конечно. – Миранда подошла к стеллажу, сняла две книги и опустилась на пол рядом с Чейзом. Не слишком близко и не слишком далеко. Ни друзья, ни враги. Два человека, сидящие на одном коврике и занимающиеся одним и тем же. Для этого вовсе не обязательно нравиться друг другу.

Прошел, наверное, час. Они снимали с полки книжки, перелистывали страницы, смахивали пыль. Большинство выглядело так, словно их открывали впервые. В некоторых попадались почтовые карточки двадцатилетней давности, адресованные матери Чейза. Миранда обнаружила список обитающих на острове птиц и пожелтевшее библиотечное извещение о просроченной книге. За долгие годы на стеллаже осело так много пылинок прожитых жизней, что теперь требовалось немало времени, чтобы отделить важное от ничего не значащих пустяков.