Текст книги "Двойная жизнь. Огнем и мечом: Фантастический роман / Рис. на переплете В.Федорова"

Место с правой стороны от меня осталось пустым.

Дождавшись, пока все рассядутся, настоятель едва слышно прочистил горло и заговорил, задерживаясь взглядом на каждом из присутствующих.

– Сегодня на нашем совете находится тот, чьего присутствия в этих стенах не ощущалось больше полутора тысяч лет… – Магистр Ирвин сделал выразительную паузу, а храмовники изобразили легкое удивление.

Может, это какая-то дань традиции?

– …и мы к этому присутствию оказались не готовы.

Парам-пара-пам, фьють! Ну, хоть кто-то, кроме меня, оказался к этому не готов!

– …И это первая причина, почему я, как глава Фиральской комтурии, собрал вас здесь, – закончил магистр, выразительно оглядев серьезные, в какой-то мере даже хмурые физиономии сидящих за круглым столом мужчин. Никто не собирался брать слово следом за Ирвином, а может быть, этого и не требовалось. Несколько мгновений мы сидели в тишине, они смотрели на старца, я смотрела на них. – Каждый из нас проходит испытание веры хотя бы один раз в своей жизни. Появление защитницы веры спустя столько лет молчания Пресветлой – одно из таких испытаний. И я с болью в сердце говорю вам, что мы его практически провалили.

После этих слов храмовники наконец-то слегка оживились. На их лицах отразилась разнообразная гамма чувств от удивления до раздражения и досады. Памятуя об опыте с чтением чувств Эмила, я не стала ни к кому специально тянуться своим чутьем, просто постаралась расслабиться и прислушаться к отголоскам эмоций, что накатывали на меня со всех сторон.

– Ложь. Угрозы. Нападения. Все это защитница веры получила здесь, в месте, где она должна была чувствовать себя в полной безопасности. В месте, что многие столетия носило гордый титул обители Коррина. – Взгляд магистра снова вернулся к Гиру, что, положив руки перед собой на стол, сплел пальцы в замок и пристально смотрел на настоятеля крепости.

– Мы услышали вас, магистр. Каких действий вы от нас ждете? – спросил сидящий по левую руку от Гира мужчина, тот самый рыжеволосый и кудрявый храмовник, что упоминал причину их встречи.

– Не действий, а осмысления, Оллей. Действий, особенно бездумных, уже было совершено достаточно, – чуть ворчливо отозвался магистр, и Гир шумно выдохнул, проводя ладонями по столу.

– Я прошу прощения за свое поведение в библиотеке. – Карие глаза буквально впились в меня взглядом. Гир меньше всего походил на человека, что искренне просит прощения. Скорее на человека, что сделал для себя определенные выводы и учтет все ошибки в будущем… Например, дождется, пока Харакаша не окажется рядом.

– Думаю, что это уже в прошлом. – Я чуть наклонила голову, не отводя взгляда. Храмовник, помедлив, тоже склонил голову. Ирвин, молча следивший за нашими короткими переговорами, повел рукой, снова привлекая внимание.

– Что ж… предлагаю перейти к делам организационным. – Магистр едва слышно вздохнул, сделав паузу, и один из двух все еще незнакомых мне храмовников, что до этого не проронили ни слова и чьих имен я до сих пор не знала, поднял открытую ладонь перед собой. Получив одобрительный кивок, он перевел взгляд на меня, и я мысленно скривилась.

Вот ведь знала, что никто не даст мне молча поприсутствовать…

– Здравствуй, защитница. Мое имя – Тоун Мизинец. – Я чуть недоуменно хлопнула глазами, и мужчина, покачав головой, принялся заново представлять мне всех сидящих за столом и тех, кто должен был сидеть.

– Длинный Оллей, Указующий Гир, Большой Денри. – Тоун указал на сидящего рядом с собой здоровяка практически с ангельскими светлыми кудряшками и отрешенным взглядом, что словно бы проходил куда-то сквозь меня. – И Безымянный Эмил.

Наши взгляды одновременно упали на пустующее место за столом. Спустя мгновение Тоун продолжил:

– Магистр сказал верно о том, что никто из нас не был готов к твоему появлению. К такому сложно быть готовым, но лучше поздно, чем никогда. Однако мы все были бы благодарны, если бы знали, какую миссию ты выполняешь и какое место отведено в этом замысле нам.

Тоун замолк, остальные храмовники, кроме Большого Денри, кивнули.

Замысел… вас явно не интересует гражданская война. Вас интересует причина того, почему я вообще появилась. Лучше поздно… Интересно, а что в случае поглощения богом Драконом Андарии стало бы с храмовниками? Хотя я отлично знаю ответ на этот вопрос…

Я встала, опираясь ладонями на стол. Обвела всех присутствующих взглядом, раздумывая отстраненно, что сейчас бы с легкостью выступила перед советом директоров. Дважды. Без подготовки. Голой! Если бы это, конечно, помогло избежать текущего разговора… Впрочем, а что я теряю? Вряд ли эти ребята готовы встречать Аримана с распростертыми объятиями. Вряд ли для них его богом уготована та же участь, что и для простого люда…

Мелькнувшую странную подозрительную мысль я отмела в сторону – для размышлений в этом ключе было не место и не время. Я слишком на многое не обратила тогда внимания и слишком многого не знаю до сих пор, чтобы делать какие-то выводы о Рафлаваре, верховном жреце.

– Моя миссия – убить бога Дракона. Какое место вы занимаете в этом замысле, мы решим сейчас.

В комнате повисла леденящая тишина, внезапно нарушенная тихим скрипом стула. Большой Денри вдруг шевельнулся, сложил свои огромные ладони перед собой на стол и поднял на меня кристально ясный взгляд ярко-голубых глаз.

Глава 5
О шести добродетелях, планах и топоре

Тишина продержалась недолго, всего пару ударов сердца, а потом взорвалась голосами.

– Еще одну Божественную войну!

– Безумие! Ты сошла с ума!

– Требуется решение великого совета…

– Нам надо успокоиться и выслушать…

– У нас достаточно проблем, чтобы еще…

У меня закружилась голова от гомона, от сдавивших со всех сторон чужих чувств. Я приложила ладонь ко лбу, медленно выдыхая, и покосилась на троих храмовников и магистра, что уже вовсю спорили между собой, игнорируя меня.

Большой Денри продолжал смотреть на меня так же пристально, как и до этого, но волной накатило чужое мягкое сочувствие. Неловко улыбнувшись самым уголком рта, выпрямившись и тяжело вздохнув, я оглядела всех присутствующих.

– Вы можете меня послушать?

Кажется, что мой голос потонул в общем гомоне.

И никакой реакции…Что делать? Орать, как они?

Голубоглазый здоровяк снова шевельнулся, чуть прикрыл глаза, прошептал что-то беззвучно, и я, резко выдохнув, уперлась руками в стол. Было ощущение, словно сверху на меня рухнула вся Алая крепость. Давление было такой силы, что подкашивались ноги, причем не у меня одной. Все присутствующие замолкли, пригнулись к столу. Магистр, охнув, осел на свой стул, и в этот момент давление пропало.

Мы все, переведя дух, посмотрели на безмятежного Денри, а он медленно поднял руку и указал на меня открытой ладонью.

– Благодарю, Денри.

Интересный у тебя способ привлекать внимание. Действенный…

Я обвела взглядом взъерошенных мужчин разной степени разгневанности, тяжело дышащих, возмущенных.

– Что непонятного было в словах «моя миссия»? Нет, помолчи. – Я ткнула пальцем в уже открывшего рот Гира. – Хватит, моя очередь. Сиди и слушай.

Если бы взглядом можно было убивать – от меня бы уже осталась кучка пепла, я в этом не сомневалась, но Гир ограничился только взглядом. Откинувшись на спинку стула, он махнул рукой, мол, «давай, девочка, говори». И я, фыркнув, продолжила:

– Так что непонятного было в моих словах? Что неясно всей Длани в слове «миссия»? Может быть, мне надо объяснить вам, что такое миссия, которую тебе поручила Светозарная? Так я с удовольствием вам объясню – это то, от чего невозможно отказаться. Даже если тебе хочется это сделать, всегда есть то, почему ты должен… почему я должна эту миссию выполнить.

Я обвела взглядом молчащих мужчин.

– Вы все знаете, кто я по крови и какая участь была мне уготована. Да, я должна была стать женой этого засранца до того, как стала защитницей. Да, я подписала себе смертный приговор, став тем, кто я теперь. Да, Бездна вас всех задери, я до сих пор сомневаюсь в том, что мне по силам выполнить требование Светозарной, но разве у меня есть выход?! А у вас что, много вариантов? Ариман несет сюда своего бога, который, так уж исторически сложилось, имеет длинный список претензий к Пресветлой! И если простому люду будет милостиво предложено просто сменить покровителя, то вам… – я сделала выразительную паузу, наблюдая за меняющимися выражениями лиц, – вам предложат только одну участь. И если Ариман вдруг проявит благородство, то ваша смерть будет быстрой. Во славу его бога конечно же. Что вы собирались с этим делать?

– Умереть за Светозарную…

– Глупец! За нее не надо умирать, за нее надо убивать! – Я рявкнула это, упираясь ладонями в стол и медленно переводя взгляд с одного лица на другое. И внезапно поняла, что уже какое-то время неодинока в своем собственном сознании.

«Тебя давно не было».

«Я решила дать тебе время и вижу, не прогадала. Чем занимаешься?» – В голосе богини было одобрение пополам с любопытством.

«Рассказываю им о кровожадных наклонностях их божества». – Я, забывшись, мрачно усмехнулась, и, кажется, эту усмешку храмовники приняли на свой счет.

– Что-то ты не стремилась убивать в библиотеке. – Гир зло нахмурился, барабаня пальцами по столешнице.

«Он готов напасть… Теперь ты знаешь об этом, скажи Мне спасибо», – с некоторым самодовольством произнесла Светозарная в моей голове.

– Если бы Эмил не стремился, тоже был бы сейчас цел, а так он жив только благодаря стараниям магистра Ирвина. И моим знаниям. Ты выдаешь себя, Гир. Серьезно собрался напасть на меня? Пользуешься тем, что островитянин теперь тебе не помеха?

Божество в моей голове хохотнуло, а я лишь большим усилием воли не отшатнулась, когда Гир, вскочив, практически отшвырнул от себя стул, жутко скрежеща зубами и сжимая кулаки.

– Указующий, я призываю тебя к порядку. – Я скосила глаза на магистра и увидела, что тот буквально искрит набранной Ато. Судя по всему, приготовления Гира заметил и он тоже. – Если в прошлый раз я мог это понять, ведь Эмил твой брат и друг, то теперь подобное недопустимо.

Брат?.. Он сказал «твой брат», а не «наш брат». Это многое объясняло…

Тоун вскочил следом, схватил Указующего за локоть и что-то коротко, резко сказал, указывая на опрокинутый стул.

Несколько ударов сердца мужчины смотрели друг на друга, затем я отчетливо услышала, как Гир скрипнул зубами.

– Понял, ты прав, – сказал он Тоуну, резко выдергивая свой локоть из его руки, и, подняв стул с пола, сел на свое место.

«Ты просто мастерски обзаводишься… Ну, если не врагами, то недругами». – Светозарная хмыкнула в моей голове, а потом… Я невольно тряхнула головой, пытаясь прогнать ледяное покалывание в висках, сопровождающее беспардонное ковыряние в моих мозгах. Впрочем, оно быстро закончилось. Ощутив странное молчаливое недоумение со стороны божества, я решила не спрашивать, что же такого Она там раскопала, потому как окружающий меня мир требовал чуть больше внимания. Пауза слишком затянулась.

– Послушай меня, Гир. Я готова тебе поклясться хоть Пресветлой, хоть всеми богами разом, что не хотела Эмилу вреда, но… Речь сейчас не об этом.

Вздохнув, я потерла переносицу, пытаясь не обращать внимания на снова обострившуюся головную боль.

«Как Ты не вовремя это затеяла. Ну, покопайся в моей голове на пару часов позже, а? – И внезапно все закончилось. Кажется, Светозарная просто покинула мое сознание, чем немного выбила меня из колеи. – Всегда б Ты такая сговорчивая была…»

– Так… Речь о том, что у меня есть задача и я должна ее осуществить. Меньше всего я хочу повторения тех событий, а потому мне необходимо, чтобы завоевание Андарии стало настоящей проблемой. Чтобы к тому моменту, когда Ариман прибудет сюда, намереваясь усадить свою задницу на трон моего отца, он вдруг увидел целое, сплоченное королевство, которое готово дать ему отпор. И отпор этот не обойдется для него малой кровью. Я хочу, чтобы он ощутил себя не на позиции всевластного завоевателя, а был вынужден пытаться решить все чуть более мирно. Пытался увидеть в нас возможного союзника хотя бы в краткосрочной перспективе. Дал мне время подобраться к нему поближе… И это действительно возможно. Потому что сейчас он проиграл войну на юге, и его знатно потрепали. На открытое противостояние у него может просто не хватить сил. Ему нужна Андария. – Я сделала паузу, переводя дух и давая время на осмысление всего, мною сказанного, и обвела взглядом присутствующих.

Гир сидел, сцепив пальцы в замок, в глубочайшей задумчивости. Тоун нервно постукивал по столу, Оллей то и дело порывался что-то сказать, но тут же закрывал рот, отчего был похож на выброшенную на берег рыбу. Магистр Ирвин, скрестив руки на груди и сведя брови, смотрел куда-то перед собой, периодически шевеля губами, но не произнося ни звука. И только Денри продолжал сохранять благостную невозмутимость, пронзая меня взглядом, что пугал меня куда больше, чем вспышки гнева Указующего.

Я не могла понять, какую роль играет этот здоровяк. Кем является на самом деле.

Он обладает достаточной мощью, чтобы воздействовать на магистра и своих соратников. Он явно имеет определенный вес… Нет, не так. Вес имеет каждый из Длани, но здесь что-то особенное. Что-то, пока непонятное для меня. Интересно, его молчание вызвано каким-то обетом или травмой?

– Ты сказала, что это даст тебе время подобраться поближе. Я правильно понимаю, что речь идет о… – Оллей наконец сформулировал свою мысль, перестав шлепать губами, но озвучить ее до конца так и не смог. В чуть раскосых глазах мужчины отражалось смятение и неуверенность.

– Да, об убийстве. Я не воспитывалась воином, и у меня, уверена, нет шансов в честном поединке. Но воля Светозарной ясна, поэтому мне предстоит совершить это, используя любой подходящий мне метод. Что угодно и когда угодно, лишь бы это привело к желаемому результату. – Я непроизвольно понизила голос, чувствуя, что хоть в этот раз слова слетают с языка куда легче, отголосок леденящего ужаса от того, что мне нужно совершить, сжимает мои внутренности, заставляя нервно сглотнуть.

Я бы предпочла яд. Что-то убийственное, очень быстрое. Но неизвестно, сработает ли тогда посвящение божеству? Чувствую нутром, что нет. Эта зубастая очень любит текущую кровь, и почему-то мне кажется, что неспроста…

– Он наверняка не будет ожидать встречи с распростертыми объятиями. – Гир поднял на меня взгляд, не меняя позы. – Может быть, он не ожидает встретить сопротивления, но и на радушный прием явно не рассчитывает.

– Наверняка. – Я кивнула и снова потерла переносицу, чуть прикрывая глаза, чтобы избежать хотя бы на время требовательного взгляда Указующего. – Потому радушного приема не будет. Я буду умеренно дружелюбна и буду предлагать ему отодвинуть планы по немедленному воцарению в Андарии, временный союз и совместное завоевание всех тех земель, какие ему заблагорассудится. Согласие на брак, скорее всего, тоже дам… Тихо! Отучайтесь от своей манеры перебивать меня! – Я, чувствуя волну раздражения то ли своего, то ли чужого, со всего маху стукнула сжатым кулаком по столешнице, прерывая начавшиеся уже обвинения в предательстве. Боль, стрельнувшая от кисти к плечу, только добавила мне злости. – Вы что, за идиотку меня держите? Заткнулись, сели и пошевелили мозгами! Я должна втереться к нему в доверие! И я буду играть роль властолюбивой и очарованной его мощью женщины, которая имеет полномочия на заключение подобного союза! Я готова с ним даже в койку лечь, если это даст мне возможность отправить его на тот свет. Кто из вас готов на большее унижение ради выполнения божественной миссии?!

Тоун переглянулся с Гиром, Оллей подавленно молчал. Большой Денри подпер голову рукой, не сводя с меня взгляда.

– Какую роль во всем этом ты отводишь нам, защитница? – наконец прервал тишину Указующий.

Наконец-то мы перешли к делу!

– Я хочу, чтобы вы присоединились к моей армии и помогли разобраться с этим дурацким переворотом в герцогстве, а потом…

– Нет. – Я повернула голову к магистру, что, поджав губы, отрицательно качнул головой.

– Что, простите, вы сказали?

– Мы не вмешиваемся в политические дрязги власть предержащих. С проблемами герцогов, мятежниками и всем этим храмовники тебе не помогут. По крайней мере, с нашего приказа. Добровольно тебе может помочь любой, мы это не запрещаем и не порицаем. – Ирвин глянул на меня с легкой грустью, словно извиняясь за свои слова. Я же стояла, с трудом сдерживая брань, рвущуюся с языка.

– Каков был твой дальнейший план? – Гир снова привлек мое внимание.

– Присоединить храмовников к действующей армии. Усилить ими охрану гарнизонов на границе с Ульманом и охрану столицы, – медленно проговорила я, не сводя взгляда с лица Указующего. Тот, мгновение помолчав, кивнул.

– Противостояние Дракону и его полководцу – вопрос не политики, а веры. Мы присоединимся к армии королевства, я лично отправлю письма в другие комтурии и обращусь в великий совет, если потребуется, но… – Гир сделал выразительную паузу, прищурившись и наблюдая за моим выражением лица, а я не сдержала скептическую ухмылку. Конечно, без какого-нибудь «но» не могло обойтись, кто бы сомневался! – Только после того, как вопрос с Фиральским герцогством будет решен и в этом крае снова воцарится покой и законная власть, – закончил храмовник, и я кивнула.

– Согласна. И напоминаю, что законная власть это та, что исходит с позволения королевской семьи. – Гир, вскинув удивленно брови, уже через мгновение понимающе хмыкнул и согласно качнул головой.

Ну, хоть тут нет никаких противоречий.

– Отлично. Тогда я предлагаю на этом закончить обсуждение моей миссии и вернуться к делам насущным. – Бросив короткий взгляд на магистра, я опустилась на свое место, внезапно ощутив, как сильно меня вымотал этот разговор.

В целом я получила меньше, чем хотела, но больше, чем могла бы. Гир не был похож на человека, что будет разбрасываться обещаниями, тем более при соратниках и своем непосредственном командовании. Хотя, конечно, от магистра я не ожидала такой подставы… Очевидно, что мои представления о власти защитницы несколько не совпадают с реальностью. Жаль, что нельзя щелкнуть пальцами и просто отправить верных поклонников моей покровительницы в нужную мне сторону.

Магистр Ирвин, коротко поблагодарив меня, обвел взглядом всех присутствующих и сразу перешел к главным вопросам.

– Как вы знаете, на сегодняшний день должность комтура свободна. Кандидатов на нее немного, и я, пользуясь своим правом магистра Фиральской комтурии и настоятеля Алой крепости, хотел предложить эту должность тебе, Гир. – Храмовник сдержанно улыбнулся старцу, но тот, сделав паузу лишь для короткого вдоха, продолжил: – Должность комтура требует взвешенных решений, хладного рассудка и умения ставить общее благо и орденские порядки выше собственных чувств. Потому я изменил свое решение.

В комнате повисла тишина. Я старалась не шевелиться и смотрела в одну точку, буравя взглядом столешницу из темного дерева.

– Я понимаю, магистр. – Гир отреагировал на удивление спокойно. И он действительно был спокоен, потому как от него до меня донеслось лишь легкое чувство досады, тогда как со стороны Оллея и Тоуна я ощутила целый спектр чувств от глубочайшего недоумения до легкой нервозности.

– Ввиду того что на этот пост претендуют братья-рыцари из других комтурий, что ни в коем разе не делает их менее достойными, но явно делает менее осведомленными, я бы предпочел передать эту должность в руки человека, не понаслышке знакомого с нашими порядками и проблемами. Потому решение мне видится такое: или мы выбираем комтура из Длани, голосуя с учетом того, что Гир из голосования выбывает, или ты, храмовник, доказываешь мне, что дела веры и комтурии тебя заботят выше личных, а проявленная горячность была лишь досадным и редким недоразумением. Ваше мнение, братья-рыцари?

Я искоса посматриваю на сидящих за столом мужчин. Они явно были выбиты из колеи происходящим. Очевидно, что никто и предположить не мог, что следующим комтуром может стать не Гир.

– За испытание, – наконец произносит Оллей. Тоун кивает, соглашаясь. Денри медленно прикрывает глаза и склоняет голову.

– Хорошо. Брат Ханс вызвался обучать защитницу, но не довел дело до конца. Теперь это станет твоим испытанием, Гир, посему ты будешь сопровождать Эвелин, пока ей не придет время возвращаться в столицу.

Эх, не было печали…

Мы с Гиром одновременно посмотрели друг на друга, и я была уверена, что в голове храмовника мелькнула такая же мысль.

– Почту за честь, магистр. – Он снова смиренно склонил голову, и мне осталось только мысленно поаплодировать его выдержке. Старец бросил короткий взгляд на меня, словно вспомнив, что было бы неплохо хотя бы формально поинтересоваться, нужен ли мне такой учитель, и я, конечно, согласно кивнула. Учитель был не просто нужен, он был жизненно необходим. Особенно учитывая то, что завтра я планировала покинуть крепость, а значит, полагаться на магистра уже было нельзя.

Дальнейший совет прошел достаточно буднично и в какой-то мере скучно. Я понимала, что мне стоило бы прислушаться к разговорам о хозяйственном обеспечении, о размещении беженцев из Кохши, о новостях, которые принесли вернувшиеся из других комтурий члены Длани, но чувствовала, что просто клюю носом.

Усталость наваливалась бескомпромиссно, давя на корню любые мои попытки анализировать происходящий вокруг диалог. В какой-то момент это наверняка стало заметно, но никто не подал вида. Наконец я почувствовала, что встреча подходит к концу – паузы между репликами становились больше, беседующие устало реагировали на собеседников, погружаясь в свои мысли.

– Я считаю, что на сегодня мы обсудили все вопросы, – в унисон моим умозаключениям огласил магистр. Все присутствующие согласно кивнули. Заскрипели по каменному полу отодвигаемые стулья, лязгнул засов на двери. Каждый из храмовников перед выходом разворачивался ко мне лицом и делал короткий кивок. Настоятель крепости, видя, что я не тороплюсь вставать со своего места, также задержался за столом, ожидая, пока все выйдут, явно готовый к новой порции моих вопросов.

За дверями я увидела прислонившегося к стене Харакаша, но выходящий последним Оллей аккуратно закрыл дверь в зал, словно пресекая любую возможную попытку островитянина попасть внутрь.

– Почему вы отказали мне? Я… – Магистр поднял ладонь, не дав мне договорить.

– Защитница, вы не знакомы с порядками этого места, и я вас не смею винить за это. Вы выросли в замке среди высшей знати, да и многие другие магистры с удовольствием вмешиваются в политику, оказывая поддержку то тем, то другим… Чем ближе к столице, тем больше соблазнов. Мы стараемся держаться от всей этой возни в стороне. – Выудив откуда-то из недр своей мантии кисет, магистр ловко набил трубку, разжег ее с пальца и затянулся, пуская колечки сизого, терпкого дымка.

Вздохнув, я потерла лицо ладонями и уставилась в беленый потолок.

Нет, конечно, позиция магистра, что не желает впутывать своих людей в политические разборки, заслуживала всяческого почтения, но мне от этого были одни проблемы…

– Кто такой Денри? Что он за человек? Почему он всегда молчит? – Я вспомнила давящее ощущение на плечи и чуть поежилась. Ирвин, заметив мое состояние, коротко хмыкнул, сделал глубокую затяжку и медленно выдохнул дым к потолку.

– Длань формируется особым образом: каждый из нее должен соответствовать определенной добродетели, не важно кто какой.

– Но добродетелей шесть. – Я глянула на магистра, и тот кивнул.

– Одной из них должен соответствовать магистр и настоятель крепости. Какова моя добродетель? – Лукавый взгляд почти прозрачных глаз настиг меня внезапно, заставив задуматься, хоть и совсем ненадолго.

– Вера, – ответила уверенно я, и старец кивнул снова.

– Правильно. – Выпустив еще одно облачко дыма, магистр покосился на дверь, словно о чем-то раздумывая, а потом вздохнул. – В молитвеннике есть расшифровка каждой добродетели, с ее помощью нетрудно догадаться, что олицетворяет Денри.

Я тут же залезла в поясную сумку, извлекая молитвенник и шурша его страницами. Найти расшифровку добродетелей труда не составляло – они были в самом начале, после благодарственной молитвы.

Заметив, что я открыла нужное, магистр, затянувшись, попросил меня прочитать вслух. Отказывать ему не было причин.

– Достоинство. Относись к себе с уважением: ты – человек, а значит, заслуживаешь этого. Мужественность. Не отступай перед собственными страхами, и тогда они отступят перед тобой. Великодушие. Не держи зла, прощай обиды, и пусть дух твой будет чист и светел. Спокойствие. Не волнуйся из-за пустяков или вещей обычных и неизбежных. – Я запнулась, понимая, что с добродетелью Денри уже определилась, но магистр Ирвин вопросительно глянул на меня из-под кустистых бровей, и я продолжила чтение: – Благородство. Не стыдись ошибок, стыдись отсутствия раскаяния. Не стыдись незнания, стыдись нежелания знать. Не стыдись доброты, стыдись равнодушия. Вера. Верь в избранный тобою путь, но не дай ей ослепить тебя.

В пропитавшемся табачным листом и травами воздухе повисла тишина, нарушаемая лишь шипением трубки.

– Ты хорошо показала себя на совете сегодня, – вдруг сменил тему магистр. – Не буду осуждать некоторые твои высказывания, все же… Наверное, божества не стареют. Они все так же горячи, как в те давние времена, а ты понимаешь Пресветлую куда лучше меня, ибо гораздо к Ней ближе.

Я молчала, чувствуя, что старец сказал не все, что думал. Не желая нагло нарушать его личное пространство и вламываться в мысли, мне оставалось только прислушиваться к его эмоциям, сменяющим друг друга, и гадать, о чем думает этот человек. Беспокойство, чуть колючее, будто новое шерстяное одеяло. Надежда, невесомая, как прикосновение весеннего ветра. Страх. Старый, словно присыпанный пылью и пеплом. Принятие, как отполированная временем доска из дуба, и… угасание. Трещина, медленно расходящаяся по высушенному дереву.

– Магистр, с вами все хорошо? – Я аккуратно коснулась пальцами старческого запястья, выдергивая настоятеля Алой крепости из размышлений.

– Да, – ответил он через пару ударов сердца. – Я просто очень давно не бывал на родной земле. Как любой потомок островного народа, я должен посещать ее, чтобы продлевать свою жизнь, напитываться силой Туманного. Но… – Ирвин, задумчиво пожевав мундштук трубки, качнул головой из стороны в сторону и едва заметно улыбнулся.

– Вы не хотите? – Я с беспокойством смотрела в морщинистое лицо магистра, уже зная, что он ответит.

– У меня осталось немного дел, защитница. Я завершу их, а потом… А потом решу… Может ли старик попросить юную деву оставить его один на один с его воспоминаниями? – Ирвин улыбнулся, огладив бороду, и я, молча встав, вышла из-за стола, коротко поклонилась магистру и покинула зал, притворив дверь за собой.

Ты уже все решил. Возможно, в тот день, когда я привезла твоего внука в белом саване…

В коридоре меня ждал только Харакаш, прислонившись спиной к противоположной от входа в зал стене. С безразличным видом стрельнув взглядом мне за спину, островитянин тут же занял привычное место по левую сторону от меня, молча сопровождая по коридору.

Я на разговор не нарывалась – мне было о чем подумать.

Например, о том, что теперь я буду находиться бок о бок с Гиром, с которым хрен поймешь, как себя вообще вести, который как бы не подумывает о том, чтоб свернуть мне шею, а потом сказать, что так и было.

Или о том, за что хвататься в первую очередь – мысли о так некстати похищенной девушке мерзко скребли, будто когтями, по моей совести, а разум упорно твердил, что надо не по герцогству скакать, устраивая детективно-розыскные игры, а искать голову змеи и рубить ее без всяких сожалений.

Кстати, о рубке…

– Харакаш, а где я могу найти графа Бернарда?

– Скорее всего, он во внутреннем дворе. У графа неплохо получается находить общий язык с краснорясочными, потому он нашел совершенный способ и солдат в форме держать, и самому пар выпускать.

– Совместные тренировки? – Харакаш молча кивнул мне в ответ. – А ты не хотел?..

– Хотел, но магистр предупредил, что лучше этого не делать. А теперь, после того как я протер пол библиотеки их главнюком, Ирвин, наверное, настаивал бы на том, чтоб запереть меня в келье до самого отъезда. Хорошо, что он уже завтра…

Чуть замедлив шаг, я слушала беззаботную болтовню островитянина, и мне даже не нужно было использовать чутье, которое к тому же уже не работало с мастером меча, чтобы понять – тот куда более сосредоточен и менее весел, чем пытается показать.

– Через сколько лет тебе нужно побывать на островах? – Я задала этот вопрос так же непринужденно, в тон своему наставнику, и с легким ехидством услышала, как он вдруг споткнулся на ровном месте, сбивая шаг.

– Странный вопрос. Отчего он возник? – Легко догнав меня, мастер меча заглянул мне в лицо и вздохнул. – Дело в магистре?

– Да, – не стала скрывать я. – Мне кажется… Я думаю, что он не собирается туда больше возвращаться. Он же умрет, если не сделает этого, верно?

– Умрет. – Островитянин пошел рядом со мной, периодически посматривая на меня краем глаза. – По истечении срока он начнет стариться очень быстро. Буквально за пару дней, я думаю, учитывая его возраст. Скорее всего, это будет легкая смерть, похожая на глубокий сон.

– Ты так говоришь, словно это нормально… – Я искала в своей душе гнев или хотя бы раздражение, но находила только странную усталость и нежелание противиться сложившейся ситуации. Даже мое недовольство было вызвано лишь отголосками упрямства, но не реальным желанием что-то попытаться изменить.

– А что в этом ненормального? Это его право выбрать время для смерти. И она будет легкой и ласковой. Он не будет умирать, пытаясь запихнуть собственные кишки в живот или задыхаясь от того, что нанизан на чужое копье, как жук на иглу. Милосердная смерть для служителя Пресветлой – что тебя не устраивает?

Я вздохнула, чувствуя толику яда в голосе своего наставника. Мне сложно было понять всю палитру чувств, какую он испытывал к своему бывшему земляку. Казалось, что он одновременно и уважал его, и презирал. Сочувствовал и злорадствовал.

– Так сколько осталось? – Мы спустились на первый этаж крепости, вышли во внешний двор, присыпанный легкой снежной пылью, и, пройдя через ворота, разделяющие призамковую территорию на две части, вышли во внутренний двор.

– Четыре года. – Мастер меча пожал плечами, снова глянув на меня. – Достаточно еще времени, и я не собираюсь помирать от старости, если тебя это интересует. О, а вот и граф! – Харакаш ускорился, направляясь к импровизированной арене, и мне ничего не оставалось, как пойти следом.