Текст книги "И ты полюбишь однажды"

Глава 11

Заниматься любовью утром было необычайно сладко.

Кейд ушел на работу в прекрасном настроении. Эшли, проводив его, отправилась в ванную.

Принимая душ, она думала о набросках и решила сделать еще один, но для этого ей была необходима бумага. Сегодня она везет Шэдоу к ветврачу, размышляла Эшли, и по пути заглянет в магазин.

Нельзя слишком надеяться, что Моника поможет ей найти работу, но тем не менее хотелось в это верить.

Часа в три пополудни Эшли, закончив все текущие дела, занялась рисунком. Через некоторое время на листе бумаги появился набросок костюма для отдыха: свободная блуза и шорты.

Оставив Шэдоу одного, Эшли поехала к себе домой, чтобы в пять часов встретиться с Моникой. Ей не хотелось опаздывать: было бы обидно, если бы встреча сорвалась.

Эшли старалась не думать о том, что может ожидать ее дома. Открыв дверь, она вошла в квартиру, успокаивая себя и говоря, что все в ее жизни прекрасно. Теперь у нее есть Кейд.

Кто-то вымыл зеркало, и на нем не осталось никаких следов губной помады. Эшли с облегчением вздохнула. Она стала искать папку с набросками и обнаружила ее в шкафу.

Пройдя в гостиную, Эшли включила телевизор, чтобы было не слишком одиноко, и стала снова рассматривать рисунки. Ее так увлекло это занятие, что она вскоре выключила телевизор, где шло какое-то очередное «ток-шоу».

Неожиданный звонок в дверь заставил ее вскочить. Эшли растерялась, пытаясь сообразить, сколько же прошло времени.

Она взглянула на часы. Пяти еще не было.

Может, Моника что-нибудь перепутала, а может, рейс перенесли на более раннее время?..

Отодвинув в сторону рисунки, Эшли поспешила к двери. Оказывается, это пришла Кэти.

– Так ты здесь? Вот уже несколько дней я пытаюсь найти тебя.

– Почему? Что-нибудь случилось? Дек-стер…

– Нет. Он на удивление спокойно воспринимает наш развод.

– Так что же привело тебя сюда? – спросила Эшли. – Ты освоила новый фокус и хочешь показать его мне? Я слышала, ты теперь «звезда» в клубе.

– Вот об этом я и пришла с тобой поговорить, – сказала Кэти, проходя в комнату.

– Хочешь что-нибудь попить? Думаю, у меня найдется содовая, – предложила Эшли, направляясь к холодильнику.

– Нет. Я ничего не хочу, – ответила Кэти. – Прошу тебя, перестань быть такой доброй ко мне! – (Это прозвучало столь неожиданно, что Эшли резко повернулась к подруге.) – Я пришла спросить, собираешься ли ты возвращаться или действительно решила все бросить, как говорит Томми?

– Возвращаться я не собираюсь.

– Понятно. – Гостья закусила нижнюю губу.

– Кэти, что случилось?

– Все дело во мне, – пробормотала та, избегая взгляда Эшли. – Ты помнишь, Томми пригласил нас всех к себе в офис и рассказал о статье Гарри Вульфа и о записках с угрозами в адрес одной из наших танцовщиц? – (Эшли кивнула, все больше удивляясь странному поведению подруги.) – Как раз перед этой встречей Декстер высмеивал меня. Смеялся над фокусами, которые ты предложила вставить в мой номер. Он говорил, что ты хочешь только одного – чтобы я глупо выглядела. Я была согласна с ним.

– Ты хочешь сказать, что ревновала и завидовала мне? Что позволила Декстеру настроить себя против меня?

– Да, это правда.

– Так это ты…

– Да, это я забралась к тебе в квартиру и изрезала твою одежду.

– Как… как тебе удалось проникнуть сюда? – спросила Эшли, оторопев. Она не знала, что Кэти может сейчас совершить, зачем она здесь и почему обо всем рассказывает Эшли.

– Это было легко. С помощью кредитной карточки. Я заметила, ты поменяла замок.

– Ты запугивала меня, потому что не была ведущей танцовщицей, Кэти? Не могу поверить!..

– Я и сама не могу, – сказала Кэти, всхлипывая. – Я…

– Все эти угрозы, записка, надпись на зеркале моей губной помадой. Как ты могла, Кэти! А я думала, что мы – подруги!

– Нет-нет, я только изрезала твою одежду. К запискам с угрозами я не имею никакого отношения. Они меня лишь подтолкнули к моему поступку. Я очень сожалею о нем, но признаться тогда не могла, так как боялась, что меня арестуют. Но теперь, когда ты в безопасности… Я хочу сказать, теперь, когда у тебя появился друг и все такое… Я подумала, что, может быть, ты будешь великодушна и простишь меня. Я возмещу все убытки, касающиеся одежды. Обещаю. Пожалуйста, Эшли, прости меня!..

Кэти разрыдалась. Эшли, сразу же простив подругу, обняла ее, и та вскоре успокоилась.

– Обещаешь никому об этом не рассказывать? – спросила Кэти.

– Обещаю, – ответила Эшли, понимая, что поступок Кэти был продиктован порывом, настроением, а никак не желанием методично запугивать ее.

После ухода Кэти Эшли решила снова заняться наброском, но в дверь опять позвонили.

На этот раз пришла Моника.

– Твои рисунки божественны! – воскликнула она, посмотрев работы Эшли, разложенные на ковре. – У моделей есть шарм. Они кажутся очень удобными. В них присутствует романтическое настроение.

По-моему, как раз этим и отличается вторая половина девяностых годов.

– Они действительно тебе нравятся? – взволнованно спросила Эшли. Она не могла поверить, что такая женщина, как Моника, прекрасно разбирающаяся в моде, столь высоко отзывается о ее работе. Мечта Эшли воплощалась в реальность.

– Нравятся? Да я просто в восторге от них! Я найду тебе работу.

– О, не могу в это поверить…

– Ты настоящий художник. Я хочу быть первооткрывателем твоего таланта. Мне бы хотелось иметь один из твоих пиджаков.

– У тебя он будет, – пообещала Эшли.

– А ты не думала о создании мужских моделей?

– Не знаю, смогу ли я.

– Попробуй. Я заказываю тебе пиджак для Джи Джи. Удиви меня.

Моника грациозно поднялась с полу и взяла у Эшли все рисунки, которые та собрала для нее.

– Пригляди тут за мальчиками, пока я буду в отъезде, – сказала Моника, собираясь уходить. – Не отпускай их никуда одних. Я так рада, что у Кейда наконец появился человек, который действительно позаботится о нем. Он нуждается в заботе, хотя никогда этого не показывает. Из-за его внешности у него не было отбою от женщин, но что касается любви… Думаю, он испытал ее впервые совсем недавно.

– Не знаю…

– Зато я знаю! – уверенно резюмировала Моника и, попрощавшись, ушла. Ее визит так обрадовал Эшли, что она была готова танцевать от счастья. Монике понравились ее модели! А еще она сказала, что рада за них с Кейдом!..

Испытывая прилив вдохновения, Эшли взяла лист бумаги и быстро сделала набросок пиджака, модель которого уже давно вынашивала в голове. Для Джи Джи будет в самый раз! Этот пиджак подчеркнет его мужественность, сделает его более красивым и сексуальным на радость жене – этой потрясающей женщине!

Закончив работу, Эшли взяла альбом, один из своих костюмов и вышла из квартиры.

На обратном пути она думала: любит ли Кейд танцы? Ей хотелось танцевать. Ей всегда этого хотелось, когда было радостно на душе.

Подъехав к дому, она увидела автомобиль Кейда, и сердце ее екнуло. Сумасшедшая! – отругала себя Эшли, ведешь себя как школьница…

Выйдя из машины, она открыла багажник, достала оттуда свои альбом и костюм и направилась к дому.

– Кейд! – позвала она, входя и кладя ключи на стол.

Никто не ответил.

– Шэдоу?..

Тишина.

Она выглянула из окна гостиной во двор – он был пуст. В доме стояла звенящая тишина. Крикнув еще раз, Эшли услышала лишь эхо: «Кейд, Шэдоу…»

И вдруг на двери холодильника она увидела записку: «Я ушел на прогулку с Шэдоу. К.».

Танцевать сегодня не придется. После рабочего дня и обычной пробежки в пять миль с Шэдоу Кейд будет без сил.

Но Эшли все-таки решила переодеться и потанцевать.

Поставив кассету, она стала импровизировать в танце. Музыка, как всегда, уносила ее в мир фантазий.

Когда запись закончилась, Эшли услышала хлопки. Неодобрительные. Редкие. В них был некий сарказм.

Она повернулась и застыла.

На пороге стояла неожиданная гостья.

Глава 12

– Чем могу быть полезна? – спросила Эшли, не двигаясь с места.

– Слишком поздно. – Голос Мелоди Фортьюн дрожал и был готов сорваться в любую секунду.

– Что-нибудь с Кейдом?

– Нет.

– Не понимаю, Мелоди.

– Ты все прекрасно понимаешь.

– В чем дело, объясни наконец! – Эшли посмотрела прямо в глаза Мелоди – ее поразил их нездоровый блеск. Прямо маньячка какая-то! Только не паниковать! – приказала себе Эшли. Интересно, когда ушел Кейд?

– Ты считаешь себя красоткой, не так ли? Ты можешь танцевать обнаженной и заставлять мужчин ползать перед тобой на коленях, да?..

– Но я больше не выступаю! Ты, должно быть, знаешь об этом…

– Сейчас это не имеет значения.

– Послушай, мне очень жарко. Почему бы нам с тобой не выпить чего-нибудь холодного? Давай сядем и поговорим о том, что тебя беспокоит, – предложила Эшли, стараясь выиграть время.

– Нет. Оставайся на своем месте! Удача тебе больше не улыбнется. Ты можешь дурачить Кейда Хокинза и ему подобных, со мной же этот номер не пройдет! Я знаю, что ты за женщина…

– Неужели?

Где же Кейд? Пожалуйста, Кейд, возвращайся быстрее, молила Эшли.

– Да, знаю. Ты из тех женщин, которые уводят чужих мужчин. И не разыгрывай здесь передо мной невинность! Ничего не получится! Я знаю, как ты своими танцами совращаешь мужчин.

– Что ты мелешь? – Эшли начинала бояться Мелоди. О, Кейд, возвращайся! – умоляла она, надеясь, что это хоть как-то поможет. А вдруг он задержится?.. – с ужасом подумала Эшли.

– Так вот, я изменю ход событий, и ты перестанешь добиваться всего с необыкновенной легкостью! И сперва ты лишишься своей красоты!

Эшли застыла, увидев, как блеснуло длинное лезвие кухонного ножа, который несколько секунд назад лежал на столе. Кейд резал им апельсин, перед тем как уйти на прогулку с Шэдоу.

– Твои ключи тоже у меня. Убегать тебе некуда. Да и далеко ты все равно не убежишь. Потому оставайся на месте и смирись с тем, что сейчас произойдет.

– Пожалуйста, не делай этого, – попросила Эшли.

– Но я хочу.

– Ты не можешь этого сделать, – умоляла Эшли, не спуская глаз с блестящего лезвия ножа, которым размахивала Мелоди.

– Ошибаешься. Я могу сделать все, что захочу. Здесь все в моих руках. Я имею право. Ты должна быть наказана, и если я захочу испортить твое миленькое личико, я это сделаю. А я этого хочу.

Эшли немного отодвинулась влево. Очень осторожно, чтобы Мелоди ничего не заметила.

– Я сказала, не двигайся. Ты что, не слышала? Точно так же, как не обратила внимания на мои угрозы?..

Эшли стояла как вкопанная, стараясь не раздражать Мелоди. Но, чтобы выиграть время, спросила:

– Ты что-то говорила о Кейде?..

– Кейд мой, а не твой. Когда мы занимались любовью, мне казалось, что я не выдержу его сильного чувства ко мне. Он – единственный, с кем я была до конца счастлива. Он одарил меня страстью, о которой я мечтала. Ты не сможешь ничего испортить. Он тебя не любит. Он любит только меня!

– Ты занималась любовью с Кейдом?

– Тебя это удивляет? Не понимаю, почему. Он ведь даже рекомендовал меня Кэти, когда ей понадобился адвокат, чтобы разделаться с муженьком. Кейду нужна сильная женщина, как я, а вовсе не ты. Тебя он просто жалеет.

– Ты лжешь! – Эшли не могла поверить, что Кейд и Мелоди Фортьюн – любовники. Вернее, были любовниками…

– Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе, что ему нравится в сексе. Сейчас расскажу… Эшли закрыла уши ладонями.

– Нет! Не хочу слушать твою ложь. Мелоди продолжала пытку.

– Я расскажу тебе, как он ласкал меня, доводя до экстаза.

С этой женщиной явно что-то не в порядке, подумала Эшли и выдавила из себя:

– Вы долго были вместе?..

Ее вера в Кейда вдруг пошатнулась. Вероятно, она слишком много нафантазировала в своих отношениях с Кейдом, чего в реальности вовсе не было. Наверное, Мелоди была права, и Кейд лишь испытывал к ней жалость. Защищая Эшли, он выполнял работу. А любовь здесь ни при чем.

– Неважно, сколько мы были вместе, – ответила Мелоди. – Достаточно одной ночи страстной любви, чтобы разобраться в своих чувствах. Я знаю, что он спит с тобой, но это ничего не значит. Мужчины слабы. По-настоящему его волную только я!

Неожиданно Эшли вспомнила слова Моники о том, что Кейд наконец нашел свою любовь. Нет, она ничего не выдумала: любовь Кейда к ней была настоящей. Такой же настоящей, как и нож в руке Мелоди.

– Ты пытаешься выиграть время, да? – продолжала Мелоди. – Надеешься, что Кейд вернется и спасет тебя? Этого не будет. Ему на тебя наплевать. Он говорил мне об этом, когда мы занимались любовью. Потом он пошел на прогулку с этой глупой собакой. – Мелоди шагнула к Эшли, размахивая перед собой ножом. Со взглядом сумасшедшей женщины.

Надо что-то предпринять, чтобы спасти себя, подумала Эшли.

И тут раздался лай собаки.

– Не надейся, это не они, – сказала Мелоди, поправляя волосы, но тем не менее она остановилась и прислушалась. Лая больше не было слышно. Дверь открылась, и вошел Кейд. Эшли громко позвала его, но Мелоди в ту же минуту оказалась рядом с ней и приставила к горлу нож, крепко прижав ее к себе другой рукой.

– Ни слова! – предупредила она.

Эшли удивилась, какой сильной была эта женщина.

– Эшли! – Кейд ворвался в кухню и остановился, увидев Мелоди… и нож, который она держала у горла Эшли.

– Не волнуйся, она у меня в руках, – заявила Мелоди, улыбаясь Кейду. – Я разделаюсь с этой стриптизершей, и тебе не придется больше с ней видеться. Очень скоро мы с тобой снова будем вместе. Я вернусь к тебе.

– Ты сошла с ума? – Кейд был в ужасе от услышанного.

Он посмотрел на Эшли и прочел в ее глазах тот же ужас. Да, Мелоди сошла с ума. Как жаль, что он оставил Шэдоу во дворе.

Кейд знал, что если он сделает хотя бы один шаг, то подвергнет Эшли опасности. Мелоди очень крепко держала нож. Кейд заметил побелевшие костяшки ее пальцев.

– Пошли, Эшли, мы уходим, – заявила Мелоди, подталкивая свою пленницу к двери, ведущей на террасу.

– Нет! – Кейд инстинктивно бросился вперед, но, увидев дикий взгляд Мелоди, замер на месте.

Эшли охватил страх. Перед глазами у нее замелькали черные точки, и комната поплыла. Ноги больше не держали девушку. Она теряла сознание. Вдруг в эту самую минуту раздался страшный грохот. Во все стороны посыпались стеклянные осколки. Огромная немецкая овчарка, совершив прыжок, оказалась в комнате. Она отвлекла на себя внимание Мелоди, в то время как Кейд сумел выхватить у нее нож.

Битое стекло было повсюду.

Шэдоу, весь в порезах, из которых сочилась кровь, хрипел и пытался оттащить Мелоди от Кейда, схватив ее за щиколотку.

Мелоди отбивалась от Кейда и от Шэдоу. Но Кейд крепко держал ее.

– Так ее, мальчик! Молодец! Не дай ей уйти, Шэдоу! – Кейд побежал за наручниками. Пес тем временем устрашающе рычал.

Кейд вернулся в мгновение ока, надел на Мелоди наручники и прикрепил их к деревянной ножке кожаного дивана.

– Это – бизнес, Мелоди, – не удержавшись, напомнил он ей.

– Я убью тебя! – закричала женщина. Она была вне себя от ярости.

– Твое место в тюрьме. Кстати, тебе понадобится адвокат. У тебя есть кто-нибудь на примете? – ответил Кейд, вызывая по телефону полицейскую машину.

Эшли наклонилась к Шэдоу, лежавшему у ее ног, и стала вынимать осколки из его шерсти. Порезы на коже собаки были неглубокими. Самый большой – на предплечье, на которое пришелся основной удар.

– Хороший мальчик, храбрый, – проговорила Эшли, обнимая пса – тот с удовольствием слушал похвалу.

– Ты балуешь его, – к ним подошел Кейд. – Боюсь, Шэдоу теперь все время будет спать посредине кровати.

– Он этого заслуживает. Он спас мне жизнь. Правда, мой дорогой? Такой храбрый Шэдоу!

Пес приветливо залаял, когда Кейд сел рядом с ним и Эшли.

– С тобой все в порядке? – спросил он, притрагиваясь к шее Эшли в том месте, где была красная отметина от ножа.

– Да. Немного поволновалась и… Все хорошо.

– Мне впервые в жизни было так страшно, – признался Кейд. – Но это и понятно: ведь раньше мне нечего было терять. Когда я подумал, что могу потерять тебя, то понял, что очень люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, – ответила Эшли и, целуя его, заплакала.

Шэдоу, чтобы привлечь к себе внимание, залаял, и они оба рассмеялись.

– Тебя мы тоже очень любим, дорогой, – сказал Кейд и приласкал своего верного друга.

Вдалеке послышалась сирена. Эшли и Кейд посмотрели на притихшую Мелоди Фортьюн.

Она лежала на полу и что-то бессвязно бормотала. Вероятно, смысл этого бормотания был понятен только ей одной. Хотя, может быть, даже и она не понимала своих слов.

ЭПИЛОГ

Со дня покушения на жизнь Эшли прошло две недели. В разделах газет, посвященных криминальной хронике, появилось несколько заметок об этом событии, самая большая статья была озаглавлена «Стриптизерша и полицейский».

Но все постепенно успокаивалось. Кейд был счастлив: он вернулся на работу в отдел по расследованию убийств.

Эшли в знак благодарности за полученное место модельера в компании «Джулиан дизайн» подарила Монике свой авторский костюм, а Джи Джи – пиджак. Будущее представлялось светлым. В один из вечеров Эшли приготовила Кейду сюрприз. Ей хотелось доставить ему удовольствие.

Это будет ее последнее «выступление»… если только Кейд не попросит ее выступить на «бис».

Пока Кейд принимал душ, Эшли вынула из потайного места костюм и начала одеваться. На этот раз стриптиз будет традиционным: Эшли обнажится только в самом конце выступления.

О! Какое это удовольствие, подумала она, выступать для него одного. Сколько раз она мечтала об этом, выходя на сцену стриптиз-клуба.

Услышав, что Кейд выключил воду, Эшли погасила свет и зажгла свечи. Шэдоу лежал у кровати, жуя игрушку. Эшли попыталась вывести собаку из комнаты, но это оказалось невыполнимой задачей.

– Почему здесь так темно? О-о!.. – воскликнул Кейд, выходя из ванной.

Эшли в белоснежном костюме медсестры ставила на столик рядом с кроватью небольшой поднос, на котором лежали пластырь и бинт. Она выпрямилась, поправляя на голове небольшую белую шапочку.

– Я решила поменять повязку на вашем пальце, сэр. – (Широкая улыбка осветила лицо Кейда.) – Вам лучше лечь, сэр, – она кивнула на кровать.

– Ты не сделаешь мне больно?

– Все зависит от вас, сэр, вернее, от того, сколько беспокойства вы мне доставите.

Кейд коснулся бедра Эшли у края белого чулка.

– Мужчины доставляют тебе беспокойство?

Эшли шлепнула его по руке. Больше всего в Кейде ее поражало необычное сочетание горячего сердца и холодного ума. Обольстить его будет не так-то просто.

– Надеюсь, с вами у меня не возникнет проблем, правда? Вы будете меня слушаться и делать именно так, как я скажу, – сказала Эшли повелительным тоном.

– Да, сестра.

Увидев его сверкающую улыбку, Эшли подумала о том, что они поменялись ролями. Это он, Кейд, обольщал ее, и делал это мастерски. Нельзя расслабляться, приказала себе Эшли.

– Дайте мне вашу руку, – попросила она, садясь на край кровати.

Кейд протянул ей руку, любуясь ее грудью, которая была хорошо видна в обрамлении белого кружевного лифчика.

Эшли взяла ножницы.

– Эй, поосторожнее! – сказал Кейд, делая вид, что боится. Ему явно нравился этот «спектакль».

Эшли осторожно разрезала повязку и сняла пластырь с пальца Кейда.

Она потянулась за свежим бинтом, но умышленно уронила его, и бинт покатился по полу.

– О, Боже! – воскликнула Эшли, поднялась и прошла по комнате в туфлях на высоких каблуках – не заметить ее красивые ноги было невозможно. Потом она грациозно наклонилась, чтобы поднять бинт.

Стали видны края чулок и белые шелковые трусики. Эшли медленно выпрямилась и с показной застенчивостью одернула подол коротенькой юбки.

– Знаешь, я чувствую некоторую слабость, – сказал Кейд. В глазах его сверкнули искорки. – Мне нужен кислород. Ты ведь поможешь мне, да?

– Если вы будете хорошо себя вести, – сказала Эшли и, вернувшись к Кейду, наклонилась, чтобы поцеловать его. Вначале она лишь коснулась его губ, слегка прикусила их зубами, а потом прильнула к ним со всею страстью.

Когда она отпрянула, Кейд выглядел немного бледным.

– Не думаю, что это мне помогло. Теперь я чувствую еще большую слабость, – пробормотал он.

– Вероятно, я перестаралась. Наверное, следовало начинать с малого.

– Нет, мне уже становится лучше. Пожалуйста, еще кислород.

– Достаточно. Нужен небольшой перерыв. Я перебинтую палец, и мы посмотрим, как вы себя будете чувствовать. – Эшли забинтовала палец и держала конец бинта у самой груди. – Подержите, пожалуйста.

Кейд накрыл рукой ее грудь и улыбнулся.

Эшли взглянула на его руку, потом на него.

– О, ты хотела, чтобы я подержал кончик бинта? – Он сделал вид, что не понял просьбы.

– У меня в руке ножницы, – предупредила Эшли.

Кейд убрал руку с груди и взялся за бинт.

Эшли разрезала его и обвязала вокруг пальца.

– Ты великолепно справилась с работой, сестра. Палец больше не болит.

– Спасибо. Что я еще могу сделать для вас?

– Ну, может быть, ты поправишь мне подушку? Мне не слишком удобно. Никак не могу расслабиться.

– Поправить подушку?

Кейд кивнул.

Эшли наклонилась и стала поправлять подушку Кейда, в то время как он наслаждался ее близостью.

– Что-нибудь еще?

– По-моему, я замерзаю, – сказал он, потирая руки. – Мне необходимо согреться. Не могла бы ты как-то помочь мне?

Эшли внимательно посмотрела на него.

– В подобных случаях я помогаю только самым любимым пациентам. Тем, кто обещает хорошо себя вести, – ответила Эшли, скользя указательным пальцем от груди Кейда к животу.

Он, подняв два пальца, как бойскаут, поклялся:

– Обещаю, сестра. Я буду вести себя очень хорошо. Лучше всех.

Эшли включила приемник, стоявший на ночном столике. И полилась мелодия блюза.

Эшли начала двигаться в такт музыке. Ее бедра соблазнительно покачивались.

– Скажи «пожалуйста», – произнесла она.

Кейд, сложив руки в умоляющем жесте, повторил за ней:

– Пожалуйста.

Эшли начала расстегивать пуговицы на костюме, делая вид, что у нее ничего не получается.

– Может быть, вы сможете расстегнуть их… – предложила она, приближаясь к кровати.

– Прекрасная мысль. – Когда Кейд расстегнул последнюю пуговицу, его лоб касался груди Эшли. Он поцеловал соски и потянулся к ее губам.

– Знаете, – сказала она, – мне кажется, здесь становится тепло, и мне хотелось бы снять мой наряд. Кроме нас, тут больше никого нет. Вы ведь никому не расскажете об этом, правда?

– Конечно, снимай. Я обещаю, это будет наш маленький секрет. Ты моя личная медсестра, в конце концов, не так ли? – сказал Кейд, лаская мочку уха Эшли.

Эшли отошла от него, слегка приподняв короткую юбочку. Она явно дразнила Кейда.

– Повернись, – приказал он. Она повернулась.

– Снимай все! Сейчас же.

– Но… – Эшли сделала вид, что размышляет.

– Я сказал – снимай.

С усмешкой вздернув подбородок, Эшли подчинилась приказу. Она сняла с себя белый халат медсестры и сейчас стояла перед Кейдом в белом кружевном лифчике, белых шелковых трусиках и белых чулках.

– Сними шапочку и распусти волосы… Да, вот так, – продолжил Кейд. – Теперь снова надень шапочку и хорошенько закрепи ее, так как тебе не придется снимать ее до утра, моя дорогая медсестра. Ты достаточно долго дразнила меня, пользуясь моим теперешним состоянием. Пришло время уделить мне особое внимание.

– Да, сэр. Никому не говорите, что я не уделяла вам должного внимания.

– Я подумаю. Может, и не стану, если ты доставишь мне удовольствие. Снимай свои белые трусики и брось их мне. Эшли сделала так, как он просил. Кейд поймал их и спрятал под подушку.

– Сувенир. – Ему хотелось, чтобы она возразила, но Эшли не стала этого делать.

– Что… что вы от меня хотите? – Она старалась разыграть невинность.

Кейд удивленно выгнул темные брови.

Эшли повернулась, и через мгновение у ее ног лежал лифчик.

Блюз отзвучал. В комнате стало тихо.

Слышалось только дыхание двух молодых людей. Глядя в сторону, Эшли распустила волосы, желая, чтобы Кейд коснулся их и ее обнаженной спины.

Затем она повернулась, накрыла руками грудь и пошла к нему. Остановившись у кровати, сняла туфли и ногой отбросила их в сторону.

– Вы обещали хорошо себя вести, – напомнила она ему.

– Да, – ответил Кейд, накрывая руками ее грудь.

Эшли отвела его руки.

– Я возьму лосьон.

– Что?

– Натру тебе спину. Всем пациентам, перед тем как они ложатся спать, мы натираем спину.

Кейд засмеялся.

– По правде говоря, я не собираюсь спать. А если я сейчас перевернусь на живот, то, боюсь, сломаю то, что тебе захочется натереть немного позже…

– Ты имеешь в виду вот это?.. – Кейд задохнулся, когда Эшли коснулась рукой его восставшей плоти. – Так тебе хорошо? – спросила она.

Он заложил руки за голову и притворился, будто раздумывает над вопросом.

Эшли крепче прижала руку.

– Да… вот так хорошо. Даже слишком. – Он потянулся к ней и привлек к себе. Эшли уперлась руками в его плечи, и Кейд начал осыпать поцелуями ее тело. Он делал это то с нежностью, то со страстью. Этот изголодавшийся по любви мужчина приводил ее в восторг, и вскоре Эшли застонала от удовольствия.

Она стала выкрикивать его имя. Снова и снова.

Кейд еще крепче прижал ее к себе и ласкал до тех пор, пока не почувствовал, что она сгорает от желания.

– Скажи мне, – прошептал он.

– Ты замечательный.

– Нет, скажи мне, что любишь меня.

– Я люблю тебя.

– Обещай, что всегда будешь только моей. Обещай, что не оставишь меня.

– Я никогда не оставлю тебя. Обещаю.

Никогда прежде Джи Джи не приходилось выступать в роли шафера. Он был необыкновенно красив в черном двубортном фраке. Слава Богу, пояс и галстук, которые Моника выбрала для него на этот случай, не вызвали насмешек у его многочисленных друзей – полицейских, приглашенных на церемонию венчания Кейда и Эшли.

Он вспомнил свою свадьбу в баптистской церкви и традиционное застолье со свадебным тортом. А сейчас в его бумажнике лежала копия ультразвукового обследования Моники. Скоро у них родится сын.

Услышав звуки свадебного марша, Джи Джи поправил цветок на лацкане и подмигнул Кейду. Они посмотрели на Монику, шедшую по центральному проходу, – она открывала церемонию.

В ее руке дрожал маленький букет роз. Теперь очень часто по утрам Моника чувствовала слабость и жаловалась на это Джи Джи. Но они оба знали, что это временный недуг и надо потерпеть. Как они обрадовались, когда узнали о сыне!

Честно говоря, раньше Джи Джи не хотелось иметь детей. Работая полицейским, он видел слишком много людского горя, видел худшие стороны жизни. Но, узнав, что у него родится сын, он изменил свою точку зрения. Мир засиял для него другими красками.

Они с Моникой уже спорили о том, как будут одевать сына.

До встречи со своей женой Джи Джи никогда не обращал внимания на то, как и во что одет. Моника же превратила его в человека, которому стало нравиться красиво одеваться. Правда, эту страсть он держал в тайне. Случалось, он иногда ворчал по поводу своих нарядов, но было заметно: если бы они ему не нравились, он никогда бы не надел их.

Джи Джи подмигнул жене, когда та встала у алтаря, недалеко от него и Кейда.

Кейд вовсю улыбался, но Джи Джи был уверен, что друг волнуется.

Кейду не терпелось увидеть Эшли.

Вчерашний вечер и прошлую ночь она провела в доме Моники и Джи Джи, считая плохой приметой быть рядом с женихом накануне свадьбы.

Джи Джи заверил друга, что его невеста уже в церкви, но Кейд продолжал нервничать. Он боялся, что Эшли передумает и уедет в Нью-Йорк, где ей предложили место модельера. Эшли говорила ему о своем желании открыть собственный бутик. Если его оборудовать компьютерами, факсами, уточняла она, то жить можно где угодно: в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе, никакой разницы. Главное – быть связанным с остальным миром, особенно с миром моды.

Эшли была очень убедительна в своих речах, и Кейд уже был готов перебраться в Нью-Йорк. Полицейский везде найдет себе работу. В преступниках пока нигде нет недостатка.

Но Эшли сказала, что может быть счастлива и здесь. Все ее мечты могут исполниться и в этом городе. Кейду хотелось в это верить.

Прежде он страдал от недостатка любви. Теперь Эшли постоянно говорила ему о своей любви.

Конечно, ей не нравилось, что Кейд – полицейский. Ведь его жизни постоянно угрожала опасность. А значит, их брак тоже был в опасности. Но, рассуждала Эшли, если Джи Джи и Моника могут быть счастливы, то почему они с Кейдом нет?

Кейд обещал ей, что не станет чрезмерно опекать ее. Она может быть настолько независима, насколько хочет.

Они много спорили о долге бывшего мужа Эшли. Ей не хотелось обременять Кейда своими проблемами, и она просила отложить свадьбу до тех пор, пока не выплатит долг. Но Кейд в конце концов убедил ее взглянуть на ситуацию его глазами. Он не желал ждать. Он слишком долго ждал любви. Он был готов сам выплатить долг и предложил Эшли возвращать ему этот долг своеобразным путем: «выступлениями» для одного-единственного зрителя. Как это было, когда она превратилась в «медсестру», а он в ее «пациента»…

Наконец Кейд увидел ее и вздохнул с облегчением. Его невеста в сопровождении отца переступила порог церкви под звуки свадебного марша. Он удивился: сердце его неистово забилось при одном лишь взгляде на Эшли.

Она выходила за него замуж.

На ней было свадебное платье, которое она сама придумала и сшила. Оно казалось образцом совершенства и поражало своей элегантностью.

Эшли приближалась к своему жениху. В его глазах засветилась улыбка, когда он увидел на ее голове небольшую шляпку с белой тульей, украшенную жемчугом. Эта шляпка напомнила ему «медсестру», совсем недавно «лечившую» его.

Эшли шла, устремив взгляд на Кейда, смотревшего на нее влюбленными глазами. На секунду опустив глаза, она увидела, что идет по дорожке, усыпанной лепестками роз, которые разбрасывали для нее племянницы Аллена и Брауна.

Эти лепестки напомнили Эшли о других розах, на лепестках которых она однажды лежала… Она подняла глаза, взглянула на Кейда и покраснела.

Отец отпустил ее руку, Эшли подошла к Кейду, и они произнесли обет любви.

Любви, которая нашла их.

Наконец, обменявшись кольцами, Эшли и Кейд стали мужем и женой – мистером и миссис Кейд Хокинз.

– Думаешь, кто-нибудь догадывается, где мы? – спросила Эшли, когда Кейд поцеловал ее.

– Нет.

– А Шэдоу?

– Тоже нет.

– Тогда мы в безопасности.

– Мы в безопасности, – уверил ее Кейд, протягивая руку к бутылке шампанского. Это вино было подарком от отеля «Ритц Карлтон» молодоженам, снявшим на целую неделю номер-люкс. Просмотрев массу проспектов с видами красот Карибских и Гавайских островов, а также Мексики, Эшли и Кейд решили остановиться на отеле «Ритц». За короткий период времени в их жизни произошли такие значительные перемены, что им теперь захотелось просто побыть наедине друг с другом. Путешествия, отдых на берегу моря – все это у них будет, а сейчас они жаждали только одного – быть вместе, любить.

Кейд наполнил хрустальные бокалы играющим шампанским и передал один Эшли.

– За дни нашей жизни… – начал он, поднимая свой бокал.

– И ночи… – Эшли, улыбаясь, отпила глоточек.