Текст книги "Бизнес в стиле romantic. Отдавай все, не считаясь ни с чем, чтобы создать нечто более великое, чем ты сам"

Тим Леберехт
Бизнес в стиле romantic. Отдавай все, не считаясь ни с чем, чтобы создать нечто более великое, чем ты сам

Tim Leberecht

THE BUSINESS ROMANTIC

Give Everything, Quantify Nothing, And Create Something Greater Than Yourself

© Tim Leberecht, 2015

© П. Бавин, перевод на русский язык, 2015

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2015

Азбука Бизнес^®

* * *

Моим родителям, Эдит и Фолькеру Леберехт

Романтизировать мир означает знакомить нас с его волшебством, загадочностью и чудесами; воспитывать чувства так, чтобы видеть необычное в обычном, удивительное в знакомом и бесконечное в конечном.

Новалис

Введение
Факел

Пламя никогда не должно погаснуть. Мы постоянно слышали это во время подготовки. Нас учили протоколу, логистике и этикету так, словно мы готовились к президентской кампании. Все члены команды, путешествующие с факелом, не имеют права опаздывать, всегда должны находиться на связи, помнить о ценностях, быть на высоте ситуации. Это Олимпийские игры, и, только если мы покажем все свои лучшие стороны, игры реализуют свою высокую миссию – сделать мир лучше благодаря спорту. Большое значение имело не только то, что мы делаем, но и как: сохранять достоинство под давлением; держаться правил, следовать духу Олимпийских игр; бриться каждое утро; не пить алкоголь; всегда быть пунктуальным. Такую работу нельзя делать на автопилоте, и она не терпит проявлений эго. Главная звезда – олимпийский огонь и сохранение олимпийских ценностей.

Мне предложили шестинедельный контракт на эту работу сразу после окончания колледжа. Я не без волнения согласился на этот незабываемый эксперимент, что в моем случае подразумевало несколько дополнительных испытаний – в частности, полноценную речь на французском языке в ратуше Монреаля по фонетической шпаргалке, написанной коллегой-пиарщиком. Оплата была чисто номинальной, и я облетел в салоне экономкласса «вокруг света за шесть недель», но все эти рабочие моменты меня не волновали, как и остальных участников. Мы ввязались в эту историю ради дела, и гордость, которую мы ощущали, была заразительной. Это была самая лучшая работа в моей жизни.

Прежде чем прибыть в Афины, олимпийский огонь побывал в 32 столицах Олимпиад, в том числе в Токио, Лос-Анджелесе, Монреале, Париже, Лондоне, Мюнхене и Москве. Эстафета олимпийского огня должна сплотить любителей Олимпиад, играя роль эффектной прелюдии открытия. Но в том году эстафета оказалась особенно примечательной. Олимпийский огонь впервые оказался на африканской земле. Факел приземлился в Каире, и египетская столица таким образом вошла в историю Олимпиад. Я в качестве одного из ответственных за пресс-конференцию эстафеты олимпийского огня с самого раннего утра уже был в аэропорту Каира в ожидании специального самолета «Боинг‑747» с олимпийским факелом на борту. Я встречал олимпийский огонь и все его окружение, включая двоих охранников, несущих круглосуточное дежурство.

Когда факел вынесли из самолета, его приветствовала толпа чиновников, обслуживающий персонал, ВИП-персоны. Специальный автобус со всеми предосторожностями в сопровождении мотоциклетного эскорта и шлейфа из журналистов доставил факел в центр города, где уже несколько часов ждали своего звездного момента первые участники эстафеты олимпийского огня. Каждый факелоносец заранее подал заявку, чтобы получить свои пять минут славы. Все следовали тщательно продуманному расписанию, которое до Каира соблюдалось безукоризненно. Через час после прибытия факела в Каир мы уже стояли в центре площади Тахрир, где десятки тысяч радостных египтян пели и кричали. Граница между порядком и хаосом становилась все слабее. Я общался с незнакомыми людьми, и всех нас объединяла сила олимпийского огня. Расставляя журналистов, волонтеров и машины на каждой удобной точке для обзора, я буквально ощущал, как олимпийский огонь проходит сквозь толпу, согревая сердца жителей Каира. Моя диета состояла из энергетических батончиков и воды, пот струился по лбу и шее, но это была подлинная эйфория, я ощущал себя внутри истории.

Наконец эскорт и все его окружение прибыли куда-то на окраину, недалеко от пирамид. Стартовала обычная вечерняя тусовка с участием городских чиновников – мэра, представителей оргкомитета афинской Олимпиады и местных знаменитостей.

Когда началась торжественная программа, я заметил, как часть моих коллег исчезла. На фоне прекрасного заката я пытался прислушаться к речам, но все происходило в какой-то сюрреалистической атмосфере. Так я и стоял там – песок в туфлях и во рту, вокруг гудящие машины, древние памятники, жара, запах бензина и египетская полиция. Я, немец, представляющий в Каире афинские Олимпийские игры, работаю на американскую компанию из Денвера, которая организовала эту эстафету.

Если не считать чемпионат мира по футболу, то никакое спортивное состязание не вызывает столь мощного всеобщего отклика и не является при этом настолько коммерциализированным. Поэтому Олимпийские игры часто обвиняют в моральном банкротстве и относятся к ним неоднозначно. Но тогда, под египетским небом, олимпийская идея ощущалась живой и чистой как никогда. Чувствовалось что-то священное даже в самые обыденные моменты. Нильс Бор, легендарный датский физик, один из основоположников квантовой механики, однажды заметил, что признаком великой истины является то, что ее противоположность также является великой истиной{1}1
  Max Delbruck. Mind from Matter Oxford: Blackwell Publishers, 1985.


[Закрыть]. Этот тезис как никакой другой описывает противоречия, связанные с самой сутью Олимпиады{2}2
  David Brooks. The Olympic Contradiction // New York Times. 2012. July 26.
  URL: http://www.nytimes.com/2012/07/27/opinion/brooks-the-olympic-contradiction.html.


[Закрыть]. Игры – это бизнес, но одновременно и самая романтическая идея, и увлекательное предприятие. Благодатная почва для политиков, тяжелая работа, грязь, пыль и пот, продвижение брендов, партизанский маркетинг, эфирное время, рекламные товары, темы для разговоров, таблицы данных и многое, многое другое. В этом факеле и в лицах египтян я видел олимпийский дух. Идея мирного состязания позволяет нам раскрыть потенциал человека и связать воедино всех жителей планеты.

Олимпиада – это то, что вы в ней видите и осуществляете. Как во многих великих предприятиях, именно неадекватность и несовершенство придает Олимпиаде романтический ореол. Она оставляет место нашему воображению и позволяет желать большего.

Деньги и смыслы, коммерция и культура, деловитость и озарение – меня всегда привлекало напряжение в этих парах. Мой дедушка был кинорежиссером, а отец управляющим директором в фирме по обучению менеджеров. Когда мне было шесть лет, я придумал собственную корпорацию, а в 21 год основал компанию, занимавшуюся музыкальными записями. Первая была гораздо успешнее. В 20 с небольшим я играл в группе и выпустил два альбома. Это научило меня работать в команде больше, чем любой другой жизненный опыт. Я обучался свободным искусствам и бизнес-администрированию. В первом случае я читал немецких философов, во втором – Wall Street Journal. Я всегда хотел стать артистом, а оказался в итоге «парнем из маркетинга».

В бизнесе я нашел те же красоту и интенсивность, которые переживал, выплескивая душу на концертах. Сегодня я давно уже не играю в группе и не считаю себя музыкантом – бизнес стал моей сценой. Я давно не пишу песен, а пишу e‑mail, деловые записки, статьи, презентации и стратегические планы. На клиентских площадках и в мэриях городов, на конференциях и сетевых мероприятиях, на командных мозговых штурмах или в одиночестве за письменным столом – моменты озарения теперь случаются у меня по ходу работы.

Как специалист по маркетингу я вижу, что бизнес – одно из самых увлекательных занятий в истории человечества (если не самое увлекательное). Но я не только бизнесмен. Я еще и неисправимый романтик. Я верю, что мир стал бы лучше, если бы мы добавили в жизнь немного романтики. Я верю, что эмоции питаются разумом. Я не мечтатель, не идеалист, не социальный активист. Я – бизнес-романтик. На протяжении карьеры в качестве директора по маркетингу в фирме, занимающейся дизайном и стратегией развития продукта, в организации, оказывающей услуги IT-аутсорсинга, или в NBBJ, занимающейся архитектурой и дизайном, – везде я убеждался, насколько мощным двигателем является бизнес. Он создает связи между людьми и добавляет им ценность. При заключении реальных сделок на сельских рынках или онлайн-площадках мы обсуждаем наши потребности и пожелания с теми, кто в той же степени вовлечен в ситуацию. Мы беседуем и находим общую тему. Рынки используются для коммуникации. Никто не сформулировал это лучше философа Роберта Соломона:

«Рыночная система справедлива не благодаря эффективности и выгоде, а потому, что люди – это в первую, и главную, очередь существа эмоциональные, а рынки создают благожелательную среду для социального обмена»{3}3
  Robert C. Solomon. A Better Way to Think About Business: How Personal. Integrity Leads to Corporate Success. Oxford: Oxford University Press, 1999.


[Закрыть].

Когда мы выходим на рынок, то предъявляем себя миру: это основа бизнеса, основа романтических отношений.

Вы можете сказать: «Подождите, это наивно. Вы романтизируете бизнес. При нашей мрачной экономике и фанатичной политике безответственно так романтично относиться к бизнесу. Как мы можем быть романтичными в столь агрессивной среде?»

А она должна быть такой? Почему бизнес обязан существовать исключительно в парадигме сделки? А что, если процесс важнее конечного результата? А может, реально сохранить уровень прибыли, одновременно получая опыт, приобщающий нас к чему-то чудесному, радостному и загадочному? Может быть, настало время отдавать работе всего себя? А что, если нам удастся найти романтику внутри и посредством бизнеса?

«Бизнес» и «романтика» – два понятия, находящиеся в постоянном конфликте, когда мы размышляем о том, какую роль бизнес может и должен играть в нашей жизни. Если речь идет о бизнесе как индустрии, то плохо сочетаются слова «бизнес» и «романтика», стоящие рядом.

Но если мы верим, что преимущества рыночной экономики перевешивают ее недостатки, то нам не обязательно пытаться полностью преодолеть или разрешить этот конфликт. Мало какие институции (за исключением властей) оказывают на нас большее влияние, чем бизнес. Мы связаны с ним и как работники, и как потребители, и даже как граждане. Мы живем в рыночном обществе, нравится нам это или нет. Наша сущность во многом определяется тем, что мы покупаем и как мы зарабатываем на жизнь. Самореализуясь, строя карьеру, большинство из нас существенную часть своей жизни проводят на работе. У многих коллеги значительно больше вовлечены в их повседневную жизнь, чем соседи, друзья или родственники. Исследования подтверждают, что мы чаще всего склонны устанавливать на работе именно дружеские отношения, а не взаимодействия других типов (начальник – подчиненный или наставник – подопечный){4}4
  Alia McKee and Tim Walker. State of Friendship in America. URL: http://getlifeboat.com/goodies/report2013/.


[Закрыть]. Подобные смешанные отношения (когда «работа» и «дом» становятся практически неразличимы) являются одной из отличительных черт нашей эпохи.

Бизнес опутывает человека со всех сторон своими смысловыми цепями. И если надо добавить романтики в нашу жизнь, то почему не начать с бизнеса? Когда я спрашиваю друзей и коллег, какие чувства они испытывают к работе, то слышу следующее:

«Я офисное растение и расцветаю в этой среде».

«На работе я сочиняю такие шутки, что стены трясутся, и вообще общаюсь так много, как мне никогда не пришло бы в голову общаться с соседями или на улице».

«Я всегда могу работать из дома, но зачем? Офис для меня родное место».

Когда мы ищем себя, работа становится нашей сценой. Дэвид Уайт (поэт и бизнес-консультант) превосходно уловил суть этой идеи.

«Работа – это сложность и драма, рискованная игра, в ходе которой внутри нас каким-то летучим, а иногда взрывным образом смешиваются наша идентичность, самоуважение и предусмотрительность. На работе мы можем стать собой, а можем и переломить себя»{5}5
  David Whyte. Crossing the Unknown Sea: Work as a Pilgrimage of Identity. N. Y.: Riverhead Books, 2001.


[Закрыть].

Именно по этой причине многие из нас так страдают. Мы страдаем от ограничений, накладываемых традиционной рыночной системой и теми моделями принятия решений, которые предполагают, что мы – целиком и полностью рациональные существа. Человек испытывает дискомфорт, отделяя в себе деловую часть личности от всего остального, разводя бизнес и эмоциональные, интеллектуальные и духовные потребности.

Мы шумно требуем большего. Мы связаны с бизнесом как потребители, наемные работники, предприниматели и просто потому, что мы его любим. Нам нравится этот драйв. Нас привлекают возможности новых связей и социального обмена. Одни начинают собственное дело, другие работают на переднем фронте инноваций или менеджмента. Кто-то реализует себя в творческих сферах (музыкальной или издательской), которые всегда существовали на стыке бизнеса и культуры. Но слишком многие до сих пор говорят тихо, если говорят вообще. Входя утром в рабочие помещения, мы прячем поглубже свои страстные желания, стремления, которые только и могут дать шанс выразить в работе свою истинную сущность, почувствовать себя на работе живым человеком. И так на протяжении всей карьеры. Эта книга обращена ко всем тем, кто чувствует, что привычный бизнес расколдовывает то волшебное и осмысленное, что есть в нашем повседневном опыте и как профессионалов, и как потребителей.

После прочтения этой книги перед вами откроется больше возможностей для радости, переживания моментов откровения, разгадки тайн и получения эмоций в повседневной деловой жизни. Вы станете сверкать среди мрака и тумана. Вы научитесь лучше понимать, как обустроить пространство для нового опыта, разделяемого как с коллегами, так и с клиентами. Вы пойдете с «Правилами соблазнения» в руках. Они покажут вам, как действовать в соответствии со своими романтическими представлениями и как донести их до других. Это откроет новые перспективы и привлечет совершенно неожиданных партнеров. У вас начнется небывалый романтический период.

Моя книга не содержит новой парадигмы бизнеса или экономической теории, она не собирается опровергать существующие концепции. Этот призыв обращен к тем, для кого обычной эффективности и отлаженности бизнеса уже недостаточно. Я приглашаю вас взглянуть на бизнес более романтично: действовать по-новому, но сначала и прежде всего – по-другому видеть, чувствовать, жить. Все начинается на личностном уровне, но в конечном итоге этот сдвиг может подстегнуть широкомасштабные институциональные и системные изменения. И если мы начнем играть по новым правилам, то в итоге всем станет лучше.

В первой главе «Новое стремление к романтике» я объясняю, почему нам нужно больше романтики и как эта потребность проявляется в юношеских влюбленностях и на первой работе. Затем, в главе «Знакомьтесь: бизнес-романтики», я представляю супружескую пару, семью и еще пять человек, которые нашли и смогли поддерживать романтическое отношение к бизнесу. Вы научитесь распознавать черты романтика как в других людях, так и в себе самом.

Следующая глава («Ищи большое в малом») показывает, как можно использовать небольшие символические, знаковые действия для того, чтобы наша жизнь и как работников, и как потребителей стала более осмысленной. Где мы развиваем романтический опыт напряжения, конфликта, тайны и двойственности? Как мы можем вплести часть нашего «искусства жить» в деловые будни? И как снова, раз за разом, влюбляться в свою работу?

Достигнув заключительной главы, вы будете готовы к тому, чтобы не только поддерживать огонь в своем собственном факеле, но и делиться им с другими. В конце книги содержатся некоторые предостережения, дилеммы и просто проблемы, которые ждут вас, когда вы начнете покорять науку бизнес-романтики. Кроме того, вы узнаете больше о роли бизнес-романтики в общественной жизни. В приложении «Набор начинающего бизнес-романтика» я предложу вам несколько практических советов, инструкций и ресурсов.

Этой книгой я надеюсь спровоцировать самую мирную революцию. Пришла пора нам выпрямиться и говорить во весь голос. Кто мы? Мы – деловые мужчины и женщины, готовые на большее. Мы – бизнес-романтики.

Часть первая
Растопка

Глава 1
Новое стремление к романтике

По данным опроса, проведенного компанией Gallup в 2013 году в 140 странах, только 13 % работников в мире полностью вовлечены и с энтузиазмом занимаются своей работой. 63 % не увлечены и испытывают недостаток мотивации. Около 24 % активно недовольны работой, что подразумевает, что они «несчастливы и непродуктивны на работе и склонны распространять негатив на своих коллег»{6}6
  Gallup. State of the Globa l Workplace. Gallup, 2013. http:// www.gallup.com/strategicconsulting/164735/state-global-workplace.aspx.


[Закрыть].

Для лидеров бизнеса все выглядит еще мрачнее: барометр доверия Эдельмана в 2013 году показал, что академикам, техническим экспертам и среднему управленческому звену доверяют почти вдвое больше, чем топ-менеджерам{7}7
  Edelman. 2013 Edelman Trust Barometer Executive Summary. Edelman, 2013. Scribd edition.


[Закрыть].

В исследовании «Прогноз по глобальной повестке» 2014 года, в рамках которого было опрошено более 1500 лидеров государственного и частного сектора, Всемирный экономический форум определил три главных тренда, негативно влияющие на мировое сообщество: «недостаток ценностей у лидеров», «сокращение доверия к экономической политике» и «углубление расслоения доходов»{8}8
  World Economic Forum Top 10 Trends of 2014 / World Economic Forum, 2013. URL: http://reports.weforum.org/outlook‑14/view/top-ten-trends-category-page/.


[Закрыть].

Организация по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) сообщает, что социальное неравенство в самых индустриально развитых странах после начала глобального экономического кризиса 2008 года значительно выросло. 10 % самых богатых людей в 2010 году увеличили свое состояние в 9,5 раза больше, чем самые бедные 10 %{9}9
  Stefan Steinberg. OECD Reports Growing Inequality / World Socialist. Website, 2013. May 17/ URL: http://www.wsws.org/en/articles/2013/05/17/oecd-m17.html.


[Закрыть]. Французский экономист Тома Пиккетти в своей книге «Капитал в XXI веке» (Capital in the 21st Century) настаивает, что мы отступили назад к «наследственному капитализму», на уровень XIX века, когда богатства распределялись между несколькими семейными династиями{10}10
  Thomas Piketty. Capital in the 21st Century / Cambridge. Belknap Press, 2014.
  К моменту написания этой книги Financial Times обвинили Пикетти в опоре на неверные данные, вслед за чем последовала жаркая дискуссия.
  Chris Giles. Piketty findings undercut by errors // Financial Times. 2014. May 23. URL: http://www.ft.com/cms/s/2/e1f343ca-e281-11e3-89fd‑00144feabdc0.html#axzz32eqg7ENQ.


[Закрыть]. В США движение «Захвати Уолл-стрит» помогло определить растущий разрыв по доходам как разницу между 99 и 1 %. Но исследования показывают, что это соотношение еще больше сдвинуто в сторону супербогатых, составляющих 0,1 % населения. Если 1 % американских домохозяйств аккумулирует 22 % доходов (включая доходы с капитала), то 0,1 % самых богатых домохозяйств владеет одной пятой долей всего национального благосостояния{11}11
  Emmanuel Saez, Gabriel Zucman. The Distribution of US Wealth, Capital Income and Returns since 1913. URL: http://gabriel-zucman.eu/files/SaezZucman2014Slides.pdf.


[Закрыть]. В отчете Аспенского института за 2013 год делается вывод, что мы сдвигаемся к «обществу властной кривой», где благосостояние больше не распределяется по кривой в форме колокола, а все собрано в верхней страте, как в обществе, где «победитель получает все»{12}12
  David Bollier. Power Curve Society: The Future of Innovation, Opportunity and Social Equity in the Emerging Networked Economy / Washington, D.C.: the Aspen Institute, 2013. URL: http://www.aspeninstitute.org/policy-work/communications-society/power-curve-society-future-innovation-opportunity-social-equity?utm_source=as.pn&utm_medium=url-shortener.


[Закрыть].

Развитие цифровых технологий в экономике также подчеркивает этот тренд. Теперь уже не только будущее распределяется неравно, перефразируя знаменитое изречение Уильяма Гибсона, но и создание ценностей. Когда Facebook купил приложение WhatsApp в 2013 году за 19 миллиардов долларов, то получается, что он заплатил за каждого из 55 работников компании 345 миллионов{13}13
  David Brooks. Capitalism for the Masses // New York Times. 2014. February 20. URL: http://www.nytimes.com/2014/02/21/opinion/brooks-capitalism-for-the-masses.html.


[Закрыть]. В книге «Кто владеет будущим?» («Who Owns the Future?») Джерон Лэнир приводит следующие цифры: «Kodak нанимал 140 тысяч человек, а Instagram – 13»{14}14
  Jaron Lanier. Who Owns the Future? N. Y.: Simon & Schuster, 2013.


[Закрыть]. Мы вошли в двоичную эру, где программное обеспечение не только «пожирает мир», как провозгласил венчурный инвестор из Кремниевой долины Марк Андрессен{15}15
  Marc Andreessen. Why Software Is Eating the World // Wall Street Journal, 2011. August 20. URL: http://online.wsj.com/news/articles/SB10001424053111903480904576512250915629460.


[Закрыть], но заодно съедает и средний класс. Каждый день газеты пишут о новых проявлениях социального неравенства, будь то исчезновение рынка товаров для потребителя среднего класса{16}16
  Nelson D. Schwartz. The Middle Class Is Steadily Eroding. Just Ask the Business World // New York Times. 2014. February 2.
  URL: http://www.nytimes.com/2014/02/03/business/the-middle-class-is-steadily-eroding-just-ask-the-business-world.html?_r=0.


[Закрыть] или заявление президента Обамы, что неравенство доходов – это «определяющий вызов нашего времени»{17}17
  Barack Obama. Remarks by the President on Economic Mobility. 2013. December 4. URL: http://www.whitehouse.gov/the-press-office/2013/12/04/remarks-president-economic-mobility.


[Закрыть].

Уолл-стрит взяла на заметку: инвестиционные банкиры не перестали получать свои заоблачные бонусы, но потеряли значительную часть имиджа «властителей вселенной». Современная среда выдвинула совершенно новый тип дельцов с Уолл-стрит. СМИ внезапно стали заполнены заголовками в стиле «Почему я уволился из Goldman Sachs»{18}18
  Greg Smith. Why I Am Leaving Goldman Sachs // New York Times. 2012. March 14. URL: http://www.nytimes.com/2012/03/14/opinion/why-i-am-leaving-goldman-sachs.html?pagewanted=all.


[Закрыть] и историями бывших финансистов, пытающихся избавиться от болезненной привязанности к деньгам, работая в сферах, не ориентированных на прибыль{19}19
  Sam Polk. For the Love of Money // New York Times. 2014. January 18. URL: http://www.nytimes.com/2014/01/19/opinion/sunday/for-the-love-of-money.html.


[Закрыть].

Нам совершенно не нужны газеты, чтобы увидеть то, что происходит каждый день у нас на глазах. Самые сильные доказательства замешательства и разочарования заметны в настроениях вокруг нас: на улицах, в метро, в университетах, школах, офисах. Мы пережили финансовый кризис и очутились в «дивном новом мире» постепенного выздоровления: неужели удивительно, что среди постоянных споров о замедлении темпов роста в Китае, возникновении новых технологий и мыльном пузыре недвижимости у нас возникают приступы неуверенности в традиционном бизнесе и экономических моделях? Многие из нас ощущают, что отдают все больше и больше, получая взамен все меньше и меньше. Мы работаем дольше (американцы в среднем работают на 8 недель в год больше, чем в 1969 году, при том же уровне дохода){20}20
  Work, Stress, and Health / National Institute for Occupational Safety & Health Conference, 1999.


[Закрыть], набрали больше долгов и при этом видим, как размываются мечты среднего класса о собственном доме и хорошем образовании для детей. Поколение тех, кому сейчас от 18 до 33 лет, имеет больший долг за обучение, выше уровень безработицы и бедности, ниже уровень благосостояния и дохода, чем два предыдущих поколения («поколение Икс» и «дети цветов») на той же стадии жизненного цикла{21}21
  Pew Research Center / Millennials in Adulthood: Detached from Institutions, Networked with Friends. 2014. March 7. URL: http://www.pewsocialtrends.org/files/2014/03/2014-03-07_generations-report-version-for-web.pdf.


[Закрыть]. Впервые в истории наблюдений новое поколение экономически регрессирует, а не прогрессирует.

Неужели мы всерьез полагаем, что такие компании, как Amazon, Facebook и Google, а также их юные последователи могут сформулировать наши ключевые социальные и этические вопросы? Культурологи и философы все чаще с тревогой говорят о замещении гражданской ответственности близорукой верой в технологии. Евгений Морозов, один из наиболее плодотворных и едких представителей этой группы критиков, называет это «интеллектуальной патологией», которая рассматривает проблемы, исходя из одного критерия: имеют ли они четкое красивое технологическое решение, да еще и такое, которое есть в нашем распоряжении{22}22
  Evgeny Morozov. The Perils of Perfection // New York Times. 2013. March 2. URL: http://www.nytimes.com/2013/03/03/opinion/sunday/the-perils-of-perfection.html?pagewanted=all. Cм. также его книгу: To Save Everything, Click Here: The Folly of Technological Solutionism. New York: Public Affairs, 2013.


[Закрыть].

Скорость технологического прогресса далеко опережает быстроту развития наших институтов и способностей. Мы живем в эпоху, когда, чтобы понять реальность, снимается научно-фантастический фильм. Каждый день от нас требуется сформулировать убедительное мнение по поводу чего угодно: от слежки (за компаниями или нашим собственным правительством) до кибероружия, биотерроризма, генной инженерии и политических восстаний, подогретых с помощью социальных сетей. И это только один утренний выпуск новостей! Прежде чем нам удается ухватить ритм перемен, даже не оценивая их моральную и этическую перспективу, инновации в передовых областях науки и технологий начинают трансформировать и личности, и общество в целом.

Технологические инновации не только создают экономические разрывы, но дестабилизируют систему ценностей. Папа римский Франциск, «человек 2013 года» по версии журнала Time, выступил против «тирании не стесненного рамками капитализма», обличив теорию «просачивания», жадность финансистов и консьюмеризм[1]1
  Консьюмеризм – общественное движение, направленное на защиту прав потребителей, обеспечение качества. Здесь и далее, если не указано иное – Прим. ред.


[Закрыть]{23}23
  Naomi O’Leary. Pope Attacks ‘Tyranny’ of Markets in Manifesto for Papacy / Reuters. 2013. November 26. URL: http://www.reuters.com/article/2013/11/26/us-pope-document-idUSBRE9AP0EQ20131126.


[Закрыть]. Глава Католической церкви ясно дал понять, что мы серьезно рискуем потерять свои корни, склонившись перед богами денег. Деловой образ мыслей проник глубоко даже в самые интимные уголки нашей жизни. Бит за битом, шаг за шагом.

Страдают даже наши дружеские отношения. Группа под названием «Спасательная шлюпка», описывающая себя слоганом «Празднуем крепкую дружбу», недавно провела полномасштабное исследование о дружбе в Соединенных Штатах{24}24
  Brigid Schulte. Overwhelmed: Work, Love, And Play When No One Has The Time. New York: Sarah Crichton Books. Farrar, Straus and Giroux, 2014.


[Закрыть]. Появился первый в своем роде отчет с довольно мрачными результатами. Только четверть взрослых людей удовлетворены своими дружескими отношениями. Несмотря на рапространение социальных сетей и возможностей для связи онлайн, большинство американцев заявили, что у них стало меньше серьезных дружеских связей при возросшем количестве друзей. По словам исследователей, дружба в США находится «в кризисе»{25}25
  Alia McKee and Tim Walker. State of Friendship in America. URL: http://getlifeboat.com/goodies/report2013/.


[Закрыть].

Чувство изоляции, словно играешь в зеркальном доме, развивается, несмотря на богатство виртуального ландшафта. Facebook и другие социальные сети были придуманы для того, чтобы мы чувствовали себя теснее связанными друг с другом, но наши постоянные переживания по поводу неравенства доходов и неудовлетворенности от работы только усиливаются в виртуальной среде. В нашей сети всегда находится кто-то, кому веселее, кто зарабатывает больше денег или получает больше душевного удовлетворения от общения. Представители поколения миллениалов[2]2
  Поколение миллениалов состоит из тех, кто родился между 1980‑м и 2000‑м.


[Закрыть] уходят в индивидуализм, увеличивается их отчужденность от таких институтов, как религия, семья или политические партии. Исследование 2014 года компании Pew показало, что социальный капитал этих «виртуальных аборигенов» накапливается в основном через сети и медиа{26}26
  Pew Research Center / Millennials in Adulthood: Detached from Institutions, Networked with Friends. 2014. March 7. URL: http://www.pewsocialtrends.org/files/2014/03/2014-03-07_generations-report-version-for-web.pdf.


[Закрыть]. Потребность в самовыражении и контактах остается высокой (55 % «миллениалов» выкладывали «селфи»), но уровень доверия очень низок – только 19 % считают, что большинству людей можно доверять. Сравните с 31 % в поколении «Икс» и 40 % в поколении беби-бумеров.

На фоне этой неуверенности в других миллениалы ищут чувство осмысленности и общности в работе. Но они такие не одни. В своей колонке для New York Times экономист Джеффри Сакс назвал этот период времени, наступающий вслед за набравшим слишком много долгов золотым веком, «новым прогрессизмом»{27}27
  Jeffrey Sachs. The New Progressivism // New York Times. 2011. November 12. URL: http://www.nytimes.com/2011/11/13/opinion/sunday/the-new-progressive-movement.html?_r=0.


[Закрыть]. Последнее время повсюду стали возникать альтернативные формы ведения бизнеса. Компании получают сертификаты коммерческих корпораций, ставящих целью решение социальных вопросов и проблем окружающей среды. Некоммерческие организации, такие как Ашока (Ashoka), объединяются с компаниями из списка Fortune‑500 для развития движения Corporate Change Makers. Движение Maker{28}28
  B-Corps. URL: http://www.bcorporation.net, accessed 2014.March 2.


[Закрыть] получает большую институциональную поддержку от гипермаркетов{29}29
  Changemakers. URL: http://www.changemakers.com/intrapreneurs, accessed 2014. March 2.


[Закрыть]. Капиталисты-визионеры, такие как сэр Ричард Брэнсон и бывший генеральный директор производителя спортивной одежды Puma Йохен Зайтц{30}30
  Deloitte University Press // A Movement in the Making. 2014. January. URL: http://dupress.com/articles/a-movement-in-the-making/.


[Закрыть], запускают B-Team – объединение лидеров делового мира для реализации социальных и экологических проектов{31}31
  The Team. URL: http://bteam.org/about/vision/, accessed 2014. February 25.


[Закрыть]. Сооснователь и генеральный директор компании Whole Foods Джон Мэкки проповедует «сознательный капитализм»{32}32
  Conscious Capitalism. URL: http://www.consciouscapitalism.org/, accessed 2014. May 23.


[Закрыть], а журналист и консультант Тони Шварц в своем Energy Project продвигает идею более целевого использования сотрудников, базирующуюся на концепции «энергии индивидуума»{33}33
  The Energy Project. URL: http://theenergyproject.com, accessed 2014. May 29.


[Закрыть].

Что же происходит?

В 2001 году Аарон Херст, последовательный социальный инноватор, запустивший свой первый стартап в Университете Мичигана в 16 лет, основал фонд Taproot. Идея была простой, но революционной для своего времени: связать бизнес-профессионалов с возможностями выполнять работу во благо общества. За долгие годы Херст получил более 25 тысяч писем от практикующих бизнесменов со всего мира. Они сообщают ему, какую выгоду рассчитывают получить от опыта работы ради общественного блага. Почему успешные бизнесмены ищут возможность потратить свое время за спасибо?

Разумеется, если мы зададим такой вопрос применительно к гражданской или религиозной сфере, он покажется абсурдным. Служение на благо других и желание углубить связи между людьми закреплены в ДНК этих сфер. Однако в бизнесе нас учат относиться к себе как к машинам, инструментам по оптимизации эффективности и производительности. Херст, в свою очередь, выделил четыре основных побудительных мотива высокого спроса на общественно полезную работу: а) знакомство с новыми людьми; б) обучение ремеслу; в) обнаружение проблем, достойных решения; г) связь между людьми в сообществе.

Он собрал свои аргументы и изложил их в программной книге «Экономика цели» («The Purpose Economy»){34}34
  Aaron Hurst. The Purpose Economy: How Your Desire for Impact, Personal Growth, and Community Is Changing the World. N. Y.: Russell Media, 2014.


[Закрыть], а впоследствии занялся вместе с компанией социального планирования Imperative продвижением «целевого бизнеса». Экономика цели, как утверждает Херст, – это следующая парадигма после заката информационной экономики. Цель, по его словам, «придает людям сил для построения богатой и успешной карьеры и жизни, создавая осмысленные ценности для себя и других». Отказ от информации в пользу чего-то расплывчатого и эзотерического довольно радикален, но Херст уверен в том, что цель станет главным побудительным мотивом для следующего поколения.

Идеи Херста заимствованы у гуру менеджмента Питера Друкера, который еще несколько десятилетий назад разработал концепцию «управления посредством целей», утверждающую, что компаниям необходим свой «смысл существования» и высокая миссия, чтобы преуспеть в конкуренции. Эти идеи как никогда современны{35}35
  Peter Drucker. The Essential Drucker: The Best of Sixty Years of Peter Drucker’s Essential Writings on Management, Collins Business Essentials. N. Y.: HarperBusiness, 2008.


[Закрыть]. Демографические изменения (повышение среди работников доли женщин, иммигрантов и прежде всего доминирование поколения миллениалов, которое к 2020 году будет составлять до половины всех работников в США{36}36
  Megan Webb-Morgan. The New Work Style of Generation Y / Society for Human Resource Management. 2012. October 15. URL: http://www.weknownext.com/workforce/the-new-work-style-of-generation-y.


[Закрыть]) создают более прогрессивный тип рабочей силы. Как сказал Херст:

«Поколение Икс всегда вкладывалось в социальные ценности, но для поколения Игрек это уже императив».

Майкл Нортон, профессор менеджмента из Гарвардской бизнес-школы и соавтор книги «Счастливые деньги» («Happy Money: The Science of Smarter»){37}37
  Elizabeth Dunn and Michael Norton. Happy Money: The Science of Smarter Spending. N. Y.: Simon & Schuster, 2013.


[Закрыть], сказал мне:

«Раньше отдел по работе с персоналом занимался бонусами и повышением зарплаты, нанимал и увольнял, отбирал новых сотрудников. Сегодня главная задача этих специалистов заключается в том, чтобы сделать сотрудников счастливее. Люди довольны, когда им платят больше денег, а вот то, что сложные экономические стимулы являются правильным подходом, далеко не так очевидно».

Нортон и его коллеги экспериментируют, проверяя некоторые из таких альтернативных стимулов. Например, сотрудники австралийского банка, получив возможность перечислять деньги на благотворительность, стали испытывать значительно больше удовлетворения и удовольствия от работы. В ходе другого эксперимента работники бельгийской фармацевтической компании стали лучше работать, после того как подарили деньги своему коллеге. Эти и другие «просоциальные» стимулы продемонстрировали, что они эффективнее повышения зарплаты влияют на производительность. Исследование Harvard Business Review и Energy Project доказывает, что люди, обнаружившие смысл в работе, чаще преданы своим организациям, испытывают удовлетворение от работы и больше вовлечены в нее{38}38
  Tony Schwartz, Christine Porath. Why You Hate Work // New York Times. 2014. May 30. URL: http://www.nytimes.com/2014/06/01/opinion/sunday/why-you-hate-work.html.


[Закрыть]. По данным опроса 2014 года, проведенного компанией Deloitte, менеджеры и рядовые сотрудники, работающие полный день, говорят о более высокой степени уверенности в конкурентоспособности своей фирмы и перспективах ее роста{39}39
  Deloitte. Deloitte Survey: Strong Sense of Purpose Key Driver of Business Investment // press release, 2014. April 7. URL: http://www.deloitte.com/view/en_US/us/press/Press-Releases/f2ca7e803a725410VgnVCM1000003256f70aRCRD.htm.


[Закрыть].

Кайла Фулленвайдер, социальный проектировщик и сооснователь Imperative, сказала мне, что ощущает себя старомодной, когда оправдывает цель, счастье и другие альтернативные показатели через примеры из бизнеса для более высокой производительности и темпов роста:

«Настоящие инноваторы больше не используют термин «бизнес-кейс». Все гораздо проще. Мы пытаемся сделать сотрудников счастливее просто потому, что мы все тоже люди. Это объяснение очевидно. В этом и есть цель».

Таким образом, для просвещенных экономистов теперь счастье – это не средство достичь чего-то, а оно является целью само по себе. ООН опубликовала «Резолюцию о счастье» и учредила Международный день счастья{40}40
  United Nations Regional Information Centre for Western Europe. URL: http://www.Unric.org/en/happiness/27709-theunhappiness


[Закрыть]. Harvard Business Review изобразил на обложке 2012 года «фактор счастья»{41}41
  Justin Fox. The Economics of Well-Being // Harvard Business Review. 2012. January/February. URL: http://hbr.org/2012/01/the-economics-of-well-being/ar/1.


[Закрыть], а онлайн-магазин Zappos стал (наряду с другими компаниями) применять «индекс счастья сотрудника», вдохновившись примером созданного в Королевстве Бутан индекса валового внутреннего счастья{42}42
  Gross National Happiness. URL: http://www.grossnationalhappiness.com, accessed 2014. February 26.


[Закрыть], и запустил целую платформу «Доставляем счастье», а также ввел должность директора по счастью{43}43
  Delivering Happiness. URL: http://www.deliveringhappiness.com, accessed 2014. March 2.


[Закрыть].